Воспоминания 54 или Мы жарим рыбу

Как грустно мне, идя на свою ежеутреннюю оздоровительную и ставшую, просто, насущной необходимостью процедуру, наблюдать, как в порывистой темноте, сырости и холоде, какая-нибудь молоденькая гражданочка постукивает каблучками и, сгорбившись на ветру, сосёт неизменную свою сигаретку.

Это уже не то баловство, когда модно одетая дама, в хрустальном блеске искрящихся бокалов и бликах столового серебра, в неге соболей, томно попыхивает тонюсенькой, шикарной сосочкой в ретро-мундштучке. И не благодатный перекур-перерыв в нудной, надоевшей до чертиков, работе – хоть бы не видеть этого, паскуду-начальника, еще пару минут!

Нет, дорогие мои, это уже хроника. Это уже основательно и навсегда, до самой, беспрерывно кашляющей, тяжелой и больной старости постоянно курящей женщины, с увядшей кожей и желтизной редких, сохранившихся зубов, с тяжелым, гнилостным запахом пропитанных ядом лёгких. С очень, очень вероятным раком всё тех же, не знающих, за что им такая беда, лёгких, с уродующей химиотерапией, обнищанием всей семьи и неизбежным, страшным исходом.

И зачем ей, этой цокающей девчушке, такое? Для чего? Сейчас-то всё понятно – никотиновая, дающая огромные, миллиардные прибыли, зависимость. Причем, эти прибыли охотно делят между собой, как производители сигаретного оружия массового поражения, так и конечный бенефициарий – бешено, безбожно и бесчеловечно наживающаяся на людском горе фармация. «Покури, полечись, расплатись и сдохни!» Чудесный слоган!

Но, вот, в самом-то начале, когда от первой затяжки ничего, кроме отвращения, нельзя ощутить? Что нас всех заставляет, буквально, толкает в этот зловонный омут? Что, например, заставляло меня просто – напросто, травиться кубинскими сигарами, издающими запредельный смрад и вызывающими тошнотворнейшее, просто-таки, выворачивающе-саднящее ощущение, с остановкой перепуганного насмерть, такой неадекватностью хозяина, похолодевшего сердца? А ведь тогда, при совке, еще не было этой непрерывной, иезуитской рекламы табака!

Мой молодой товарищ по Антонову, который спит с арматурным прутком наготове, утверждает, что курение помогает ему справляться с патологической застенчивостью. Мне сейчас, справляться с такой же, страшной для многих и многих, бедой помогают ледяные купания и интернетное зубоскальство с блестящими, остроумными женщинами, притворяющимися циничными хищницами. Интересно, есть ли среди них некурящие?.. 

Наверное, найдётся множество причин, объясняющих необъяснимое наше стремление максимально испортить и осложнить нашу, и так совсем, совсем непростую жизнь. Одна из моих молоденьких сотрудниц по «Коммунисту», с которой мне посчастливилось совершить некую, незабываемую командировку в город Ижевск, объясняла своё пристрастие к сигаретке, например, тем, что: нужно же девушке иметь хоть какой-то недостаток?! Милая моя девчушка, поверь на слово, этих самых недостатков у тебя было в избытке! Впору распродажу объявлять! Со скидками и призами!

Я уж, в отчаянье, сегодня на озере, после босой прогулки по льду, с полосканием голых ножек в растаявшей закраине, родил некую идею борьбы с этим злом – женским повальным курением. Что, если мы все, вменяемые мужики, хором заявим, что отныне и до… Не решаюсь еще назвать период, который бы мы смогли выдержать… Мы, короче, отныне не обращаем никакого внимания на курящих женщин! Заявляем, что целоваться с ними, что лобызать зловонную, дымящуюся урну! Что нам не нужны больные наследники, рождённые из-за невинного увлечения любимой женщины! Что мы отказываемся продавать последнюю свою хрущобу и последнюю свою почку, чтобы закупать необходимые, для продления вызванной никотином агонии, лекарства! Много, много чего можно было бы наговорить…

А, вдруг, да и подействовало бы?.. Говорите, не хватит силы воли? Спермотоксикоз,  говорите? Ха! А слышали ли вы результаты недавнего опроса половозрелой, западной, правда, мужской молодёжи? Там, где их попросили, анонимно, конечно, выбрать одно из двух – год без интернета или два – без секса? И что же выбрали эти колоссы воли и выдержки? Секс, конечно?.. Увы, нет, интернет! Значит могут, могут мужики, да во имя великой – то цели, и на это пойти! Даже – на это!

Думаю, что при таком раскладе, многие наши девы отказались бы от никотиновых своих сосок. Лишь несгибаемые и несчастные феминистки продолжали бы своё самоотверженное служение великой идее равного права женщин на самоубийственные привычки. Но, мне так сдаётся, мнится мне, что, может быть, думаю я осторожно, это было бы не так и плохо?.. И – птичку видно по полёту, и ареал бы их, понемножку так, сжимался, скукоживался бы, ареальчик – то…

Остальным же, продолжающим упорно и настойчиво дымить – из принципа!- всегда можно было бы остановить свой взыскательный взор на каком-нибудь достойном, пропахшем насквозь никотином и алкоголем, мужичонке – такие обязательно для них найдутся! Мы же не какие-нибудь, там, фанатики-садисты…

А женщины могут поступить с нами, мужиками-паровозами,  совершенно аналогично! Совершенно! Как вам моя идея?..

Я, кстати, начал, по-взрослому курить где-то с шестнадцати годков, одновременно с выпивкой, а бросил это дело – курение - лет так в двадцать три. Но, до сих пор, реже и реже, правда, мне иногда снится, как я вынимаю из красной тоненькой пачки овальную «примку» и, с огромным наслаждением, которого я ни разу не испытывал наяву, втягиваю в свои лёгкие эту сладостную, привычную, преступно-коварную отраву. Возможно, меня так провоцирует сосед, который, очень редко, под настроение, выходит вечерком курнуть на свой балкон?..

Мы с Юриком тоже не отставали от веяний моды и стремились походить на взрослых, курящих парней. Начинали мы свой поход в убойную страну курения лет, так, в одиннадцать-двенадцать с невероятных газетных самокруток, в которые заворачивали обыкновенную заварку, ту самую, из пухленьких, ароматных чайных пачек, со слоником. Запрячемся, где-нибудь, поуютнее и пыхтим, не затягиваясь, как два маленьких паровозика. Пару раз всё чуть было не закончилось небольшим возгоранием, когда мы дымили этим рассыпчатым, искрящимся напалмом, укрывшись с головой одеялом – по жаре-то!- на балконе у Юрика.

Когда начал курить мой старший брат, я не помню. Похоже, что уже в институте – я его немного опередил. Я имею ввиду открытое, демонстративное курение, в классе, так десятом, в конце учебы.

А сейчас мы самозабвенно предавались утехам взрослого образа жизни. Дело еще больше заматерело, когда Юрик сумел умыкнуть у папки – мой-то совершенно не курил – целую пачку сигарет «Львив», в красивой, мягкой, правда, пачке, но с красочным гербом этого древнего города, в целлофане, с отрывной, бронзовой, скользко-блестящей ленточкой.  Купить такое, совершенно не дорогое чудо в магазине, нам, детям нечего было и пытаться! Мы и не пытались. Но эти фабричные, настоящие, ворованные сигареты!.. Это уже был полный и окончательный фарш!

Уникальную свою добычу мы растягивали, как могли - пару недель, так точно!
Звонок в дверь. На пороге – Юрик. Прижимает палец к губам и, тихонько шепчет, что пора, мол, курнуть. Я даже озаботился, чтобы не палиться в подобных случаях, необходимостью придумать какие-нибудь кодовые слова. Чтобы звучало совершенно невинно, а мы бы вдвоем знали, что за этой обычной, какой-нибудь, фразой, скрывается наш тайный порок.

Долго ли коротко я думал и придумал-таки! Гениальная находка! И, главное, никто  в жизни ни о чем не догадается! Юрик был просто в восторге и я только поднял, еще выше, свой авторитет в его восторженных глазах.

Отныне, когда мой дружбан намеревался пригласить меня на никотиновую вакханалию, дымовую оргию и коллективное поругание высокого кодекса будущих пионеров, он, не скрываясь, громогласно заявлял : «Серёжа! Идём рыбу жарить!»…