Записки каторжанина. передвижение по канату в пург

Из воспоминаний Федора Скидан, бывшего заключенного ГУЛАГА               



       Зимой главным врагом для каторжан был мороз. Температура минус сорок градусов считалась нормальной, но иногда столбик термометра опускался и до минус шестидесяти. Однако работы на шахте все-равно не прекращались. В такие морозы дойти до шахты было очень сложно. Когда же, в дополнение к морозу, начиналась еще и пурга, то передвижение и вовсе становилось опасным.
Для большей безопасности натягивали трос, ухватившись за который локтевым суставом, можно было передвигаться и не сбиться с пути.

      Однажды пурга выдалась очень свирепой. Ветер буквально отрывал людей от земли. КПП было полностью завалено трехметровым слоем снега. Спускались на КПП и поднимались по вырытому в снегу тоннелю. Спуск и подъем был очень скользкий, так что вниз не спускались, а катились на собственной спине, как на санках. Выбравшись из этого тоннеля, надо было ухватиться за трос и идти к шахте. Полярная ночь, пурга, ветер, вокруг ничего не видно. Только трос был той «нитью Ариадны», которая вела к жизни.

     Истощенные голодом, изнуренные тяжелым трудом каторжане едва передвигались по тросу. На шахту еще кое-как добрались все. Когда бригада возвращалась со смены, сил у людей было еще меньше. Две женщины из числа «бандеровок» не смогли удержаться за трос и ветер унес их в тундру. На КПП о них доложили, но искать их не стали – оформили в побег. Обглоданные песцами трупы, были найдены только летом. Так «беглянок» снова вернули в лагерь.

     Попытки побега из лагеря все же были, но бежать было некуда. Кругом была тундра на сотни верст, до ближайшего жилья сотни километров. Полярный день, открытая местность, отсутствие запаса пищи, все это делало побег невозможным. Когда кто-то убегал, то об этом тут же сообщалось и разведывательный самолет кружил над тундрой, высматривая беглецов. По их следу сразу же высылалась группа преследователей с собаками. Пойманных в побеге вели обратно, а возле самого лагеря расстреливали. Их трупы складывали возле проходной, чтобы все заключенные видели и не строили планов на побег. В довершение к этой мере местные северные народности имели разрешение стрелять в беглецов. За каждого убитого каторжанина Советская власть выдавала им премию крупой или мукой. Так, что это был для них еще один доходный промысел.