Петля Нестерова. Глава 42

        42.

        Снег на дорожке от калитки до крыльца девственно чист и не тронут ничьими шагами. Только в одном месте идёт цепочка мелких следов – здесь прошла кошка.
        На входной двери висит замок. Нестеров снимает его, на всякий случай читает про себя молитву и входит в дом. Включает свет в сенях, осматривается и прислушивается – всё выглядит так же, как было раньше, и не слышно никаких посторонних звуков. Тогда Нестеров входит в избу.
        В избе тоже всё без изменений, только лишь не убрана постель. Нестеров осматривает все помещения, но не находит ничего подозрительного. Он берёт чашку, по привычке зачерпывает воду из ведра и вспоминает, что вода может быть отравлена. Вылив воду обратно в ведро, он берёт ключи от гаража и от машины, достаёт из ящика стола деньги и выходит из дома.
        На выходе со двора его окликает Андрей.
        - Уезжаешь? – спрашивает он. - А я как раз к тебе. Увидел, что ты приехал, решил зайти, узнать, что да как.
        Нестеров отмечает, что рад видеть Андрея почти так же, как в своё время бывал рад видеть Тихона.
        - Я за продуктами, - объясняет он. – Приехал, а есть-то нечего.
        - Давай так, - предлагает Андрей. – Если, конечно, ты не возражаешь, то пойдём к нам! Жена только что обед приготовила: борщ, картошечка… Поешь, а дальше езжай, куда тебе будет угодно.
        - Неудобно мне… - смущается Нестеров. – Но спасибо за предложение.
        - Неудобно знаешь что? – улыбается Андрей. – Правильно – на потолке спать: одеяло сваливается. Ну, пойдём.
        Горячий сытный обед подкрепляет силы Нестерова. Одновременно с этим его начинает клонить в сон, но он взбадривается чашкой кофе с сахаром.
        - Покажи мне, пожалуйста, дерево, на котором ты нашёл повешенную кошку, - просит Нестеров Андрея, когда они выходят из дома покурить.
        - На кой оно тебе? – удивляется Андрей.
        - Ты покажи, а я потом объясню. Это может быть важным.
        - Прямо сейчас показать?
        - А ты можешь прямо сейчас?
        - Да. Через минуту – только жену предупрежу.
        Андрей уходит в дом и почти сразу же возвращается.
        - Я готов, - говорит он.
        Негромко разговаривая о чём-то малозначительном, они доходят до места.
        - Вот это дерево, - показывает Андрей. – Я был вот здесь и смотрел вот так.
        - А на какой именно ветке висела петля?
        Андрей внимательно смотрит на дерево.
        - Кажется, на этой, - показывает он. – Я не запоминал специально… но, вроде, на этой.
        Нестеров подходит к дереву.
        - Точно эта ветка? – переспрашивает он.
        - Уверен на девяносто девять процентов. И думаю, что не ошибаюсь.
        Нестеров делает руками движения на разной высоте, как будто завязывая или развязывая узел.
        - Мыслю так, - говорит он. – Лично мне, если бы я вдруг вздумал повесить кошку, было бы удобнее всего вязать узел где-то на уровне своих глаз, может быть – чуть выше. Ветви дерева вполне позволяют это сделать. Но конкретная ветка находится где? – Нестеров делает шаг вперёд, и Андрей видит, что ветка находится на высоте где-то между грудью Нестерова и его животом.
        - Ты хочешь сказать, - спрашивает он, - что это мог сделать ребёнок?
        - Или человек невысокого роста. Опять всё неоднозначно… бл-лин! – Нестеров в сердцах машет рукой.
        - Что ты имеешь в виду? – с интересом спрашивает Андрей.
        - Понимаешь… Я ничего не понимаю!
        - Отлично объяснил, – замечает Андрей с улыбкой.
        - Да уж, - Нестеров и сам улыбается. – С формулировками у меня сегодня проблемы. Поэтому тебе придётся слушать и понимать меня, как есть.
        - Моя твоя будет понимай. Ты говори, я слушай.
        - Так вот, Андрюха. Мы имеем два трупа и пожар, уничтоживший улики. И имеем двух подозреваемых, каждый из которых говорит, что никого не убивал. С одной стороны у нас бандит…
        - Бандит? – Андрей вопросительно поднимает бровь.
        - Я тебе потом расскажу, ладно? Так вот, у нас с одной стороны бандит – прожжённая сволочь – и он уверяет, что крови на нём нет, но ему выгодно так говорить, это понятно. А с другой стороны у нас девочка, у которой, как кажется, нету мотива для преступления – но девочка эта очень странная: не по годам самостоятельная и со смещённой, какой-то своей системой понятий о том, что хорошо, а что плохо. Таких людей сейчас принято называть социопатами. И вот, положа руку на сердце, из этих двоих мне симпатичнее всё же бандит – хотя бы потому, что в своих действиях, пусть и неблаговидных, он для меня органичен: я могу понять, почему он делает то-то и то-то, уловить его намерения и мотивы. А девочку я не понимаю совершенно, более того – испытываю к ней странную, необъяснимую, почти что животную неприязнь. Но всё-таки это не даёт мне права подозревать её в совершении убийства – или в причастности к нему – до тех пор, пока у меня не будет доказательств. А доказательств у меня нет.
        - То есть, с одной стороны у нас взрослый злодей, у которого есть мотив для убийства, а с другой стороны – странный ребёнок, не имеющий явного мотива, но злодею ты склонен верить больше, чем девочке? – резюмирует Андрей.
        - Именно. И я не могу до конца отдать себе отчёт в том, почему так происходит. Это всё на каком-то подсознательном уровне, уровне ощущений. Знаешь, нутром просто чувствую, что я прав. Но очень боюсь ошибиться. Для меня эта девочка – будто книга на чужом языке: и рад бы прочесть, да буквы все незнакомые. А те, что кажутся знакомыми, на поверку оказываются совсем не такими. Понимаешь, я не могу даже примерно сказать, на что она в жизни способна, а на что нет. Она глядит на меня – а я не понимаю её взгляда, не проникаю в её чувства и мысли. Вот если ты смотришь в глаза человека или собаки, ты же читаешь в них что-то? А у неё глаза будто у змеи, в них ничего не прочтёшь и не угадаешь, о чём она думает в данный момент и что она сделает в следующую секунду. Конечно, я пытаюсь убедить себя в том, что дело в моей неприязни. Потому что да, очень не хотелось бы ошибиться. Знаешь, было время, когда я был слишком уверен в своей правоте. И так было ещё совсем недавно. Мне казалось, что я более-менее понимаю людей, их характеры, психологию… Требовалось быстро и ответственно принимать решения – и я их принимал. Конечно, я понимал, что могу ошибаться, но приучил себя, раз приняв решение, не допускать по нему дальнейших сомнений, а в случае ошибки был готов взять на себя ответственность за неё. Да, я мог ошибаться – но я всегда поступал так, как считал правильным. А теперь… теперь я не знаю, как правильно. Факты складываются так, что можно сделать прямо противоположные друг другу выводы, и нужно решать, какой из них кажется более вероятным. А я не могу решить. Потому что мозгами я понимаю одно, а в душе чувствую совсем другое. А-а!.. – Нестеров машет рукой с видом человека, осознающего бесполезность своих усилий, и лезет в карман за папиросами. – Ты прости, Андрюха. Я не планировал всё это на тебя вываливать.
        - М-да… - задумчиво тянет Андрей. – Ситуация…
        Пару минут они молча курят. Потом Андрей касается рукава Нестерова.
        - Я хотел тебе кое-что показать, - говорит он. – Думаю, это имеет отношение к делу.
        - Что ты хотел показать? – Нестеров выныривает из своей глубокой задумчивости.
        - Пока не скажу. Я бы хотел, чтобы ты сам это увидел и сделал свои выводы.
        - Надо куда-то идти?
        - Здесь около часа пешком. Но на машине туда не проехать.
        - Идём, - с готовностью говорит Нестеров. – Но ты так и не скажешь мне, что мы там увидим?
        - Немного терпения, друг. Будет лучше, если ты сам всё увидишь.
        - Интригуешь, - усмехается Нестеров. – Впрочем, за сегодняшний обед я тебя прощаю.
        - Мы можем немного срезать дорогу, если спустимся здесь. У тебя обувь скользкая?
        - Нормальная. Слезем…
        Они начинают спускаются по крутому склону холма, держась за деревья там, где они есть, и старательно удерживая равновесие на открытых пространствах. Наконец, склон заканчивается, и они ступают на более-менее ровную землю у подножия холма.
        Перед ними стоят пышные кусты, затем идёт полоса молоденьких ёлочек, а дальше начинается густой, труднопроходимый лес.
        - Нам сюда, - показывает Андрей и идёт вперёд. Нестеров следует за ним.
        - Не хотел бы я знать, зачем тебя сюда носило… - усмехается он.
        - Не меня одного, как ты скоро увидишь… - улыбается в ответ Андрей.
        Они входят в лес и начинают продираться сквозь густые заросли колючих кустов и ёлок. Большое количество валежника под ногами существенно затрудняет передвижение. Нестеров зацепляется за острый сучок. Слышится треск рвущейся ткани.
        - Если моя одежда не стоит того, ради чего мы туда прёмся, я убью и закопаю тебя прямо там, - грозится он.
        - Потерпи, оно того стоит…
        Спустя какое-то время Андрей начинает по-охотничьи присматриваться.
        - Кажется, здесь, - говорит он. – Давай-ка возьмём чуть правее.
        Густой неприветливый лес кончается, и они выходят на неожиданно уютную поляну, местами поросшую иван-чаем и молодым, в рост человека, ельником. Упругая почва, покрытая сухой травой и разнообразными мхами, приятно пружинит под ногой. Нестеров щурится на луч солнца и любуется чистыми, стройными стволами ёлок, их юной хвоей.
        - Красиво здесь, а? – говорит он. – Как будто бы лес, но в миниатюре. Если представить, что это не ёлочки, а взрослые ёлки, то получится, будто бы мы смотрим на лес с высоты птичьего полёта.
        - Красиво, - Нестеров невольно любуется чистыми, стройными стволами ёлок, их юной хвоей.
        - Сейчас я тебе ещё одну миниатюру покажу, - обещает Андрей. – Сейчас…
        - Миниатюра… - повторяет про себя Нестеров. – В его голове проплывают случайные ассоциации: какие-то расписанные лаком шкатулки с изящно прорисованными сюжетами на темы народных сказок, медальоны с портретами, деревянные расписные хоры церкви из села Ямище, похожие на уменьшенную корму парусного корабля…
        - Чёрт! – кричит вдруг Андрей. – Чёрт!
        - Что такое? – вздрогнув от неожиданности, спрашивает Нестеров.
        Андрей с озадаченным видом осматривает лежащее перед ним пространство.
        - Неужели я ошибся? – расстроенно говорит он. – Неужели я ошибся?
Нестеров подходит к нему и смотрит туда же, куда и он.
        - Не знаю, что ты искал, - утешающее говорит он, - но мы пришли на замечательно красивую поляну, и я совсем не жалею…
        - Нет, погоди! – вскрикивает Андрей, бросается вперёд, опускается на колени и начинает сосредоточенно щупать руками растущий на земле разноцветный мох. – Погоди!
        Нестеров пожимает плечами. Он видит, что Андрей что-то ищет и никак не может найти, и прекрасно – в этот момент как никогда ранее – понимает его чувства.
        - Не загоняйся, - ласково говорит он. – Лучше всё-таки расскажи, что там такое было.
        - Кладбище там было, - удручённо отвечает Андрей, поднимаясь с колен. – Как настоящее, только маленькое – будто бы для животных, как мы с тобой в детстве сделали. Только у нас-то попроще было – сбил пару палочек гвоздиком, и вот тебе крест. А тут человек с руками работал. И с фантазией. Понимаешь, там всё было маленького размера: могилы, оградки, кресты… венки из проволоки с лентами и разноцветными цветами…
        - Бумажными? – спрашивает Нестеров.
        - Не знаю. Наверное. Не обратил внимания. А на одной могиле стояла – представь! – будто памятник такая же хрень, как я Ире подарил тогда. Розочка из оргстекла.
        - Твоя розочка? – уточняет Нестеров.
        - Да если б я знал… Что я – присматривался к ней, что ли, пока она у меня была?
        - Может быть, наши ребята устроили? Надо будет их спросить.
        - Ребята тут ни при чём. Я уже спрашивал…
        Андрей выглядит растерянным и расстроенным – как мальчишка, который хотел похвастаться перед другом какой-нибудь крутой штукой, но вдруг обнаружил, что потерял её. Нестеров ободряюще треплет его по плечу.
        - Я тебе верю, - говорит он. – Не расстраивайся. Ну что – перекурим, да к дому?

© текст, фото - Министерство Луны