Коммунизм - 50 лет спустя. Глава 10

                Глава 10
                ПЕРВЫЙ ДЕНЬ В СОЕДИНЁННЫХ ШТАТАХ

После продолжительного, с дремотами, перелёта надо было как следует выспаться, но я же не спать в Америку прилетел. И в то же время надо было приспосабливаться к десятичасовому сдвигу времени в сутках назад. Первая половина первого американского дня прошла довольно хорошо, но после обеда начал «клевать», поэтому вместе с Митей и Мариной пошли на мою ознакомительную прогулку по ближайшим улицам и площадям Ливермора. Хотя день был солнечный, по крайней мере, его вторая половина, на улицах не было видно ни души, ни автомобиля. Вообще-то, потом я так и не встречал душ вне автомобилей: «просто прохожего» в Ливерморе можно и не встретить. А в этот день – тем более. Потому что это был четвёртый четверг ноября, а в Соединённых Штатах в четвёртый четверг ноября празднуется национальный праздник – День Благодарения! В этот день все американцы по традиции сидят дома – это нерабочий день, как, впрочем, и следующая за этим четвергом пятница: предприятия и организации, как правило, отпускают персонал ещё и на пятницу, а там и уик-энд – итого четыре дня дома. Кого и за что благодарят американцы в этот день – толком вам никто и не объяснит. Но праздник довольно старый, уходит корнями в начало семнадцатого века, и зачат колонистами-европейцами в знак благодарности Богу и людям за урожай, за хорошую жизнь (надо думать, в отличие от той, европейской, от которой они бежали в Америку), за друзей, родных – да мало ли за что можно и нужно благодарить Бога! Американцы, вот, умеют благодарить. Поэтому на этот праздник съезжаются семьями; семьями и празднуют его. А в восемнадцатом, девятнадцатом веках, да и в первой половине двадцатого века, в День Благодарения вы могли зайти в любой дом и получить самый радушный приём с угощением всем лучшим, что было в этом доме, даже если вы были нищим и без определённого места жительства. Впрочем, эта традиция – радушного приёма любого постучавшего в ваш дом – жива и сегодня, но пользуются ею редко: сегодняшние бомжи в Америке – это категория самодостаточных людей и особой нужды они не испытывают. Вот почему город Ливермор три дня как бы безмолвствовал.

    Мы втроём были, наверно, единственными праздношатающимися людьми если не во всём городе, то в том районе, где расположено полицейское управление Ливермора. А оно находилось не очень далеко от нашей улицы,  упирающейся в один из многочисленных – как позже выяснилось – городских скверов, за которым и располагалось несколько административных зданий. В сквере напротив здания полиции стояла скульптура из двух гранитных глыб, с вбитым между ними клином и связанных верёвкой, под названием «Расколот и связан», архитектора Сэма Ричардсона. Судя по виду скульптуры и названию, задачи полиции архитектор «схватил» весьма выразительно!

     Стоял чудесный день конца ноября, ничуть не похожий на ноябрьские дни двадцатых  чисел в  Минске. Бледно-голубое небо; яркое солнце усиливало «багрец и золото» деревьев – в этом можно было убедиться, взглянув на скверик в районе полицейского управления и городского муниципалитета. Сразу же отмечу, что оба учреждения были наглухо закрыты, не было даже дежурных полицейских у входов; во всяком случае, мы заглядывали сквозь стеклянные двери в одно и другое учреждение, долго рассматривали, обходя их кругом, но ни одна живая душа не выскочила и не стала выяснять, какого чёрта мы тут шляемся в такое внеурочное время. На нас даже некому было косо посмотреть. Вполне возможно, что внутри здания полицейского управления дежурный наблюдал за нами по монитору, но не находя в наших действиях ничего подозрительного, – гуляют себе люди, ну и  хорошо, пусть гуляют, – не мешал нам, точнее, мне, знакомиться с достопримечательностями Ливермора. Здесь же, неподалёку от здания муниципалитета, находится и городская библиотека, в месте, очень даже располагающем к чтению: уже приближаясь к библиотеке, вы настраиваетесь, по крайней мере, на лирический лад.
   
    Уютный дворик, засаженный декоративными деревьями и кустарниками; перед центральным входом в библиотеку – огромный мозаичный круг, в центре которого помещён ещё один, небольшой круг – это как бы ядро, в нём изображены аллегорические фигуры просвещения и божественной любви. На кольце вокруг ядра изображены страсти человеческие: любовь, рождение, желание, мужество, жертва, воспитание, страдание и прочие, присущие человеку качества и жизненные реалии. На большом кольце отмечены соответствующими изображениями: эпохи, государства, люди, внесшие, по мнению создателей сего шедевра, наибольший вклад в цивилизацию, начиная с Древнего Египта и до наших дней. Нашлось место и для Китая, почему-то для африканских вуду, и даже Анвару Садату*)  – ему, наверно, в продолжение заслуг древних египтян. Разумеется, места в этом кольце занимают, в основном,  американцы: Элла Фитцджеральд, Дюк Эллингтон, Александр Архипенко (один из создателей кубизма), Леонард Бернстайн (дирижёр) и ещё много выдающихся американцев, судя по именам, которые хорошо известны американцам же, а нам, возможно, ещё предстоит узнать. Из «нашенских» на глаза попался Марк Шагал.

Всю эту наглядную красоту обрамляют скамьи из серого гранита в виде книжных полок, в которые «поставлены» книги мировой классики (Толстой и Достоевский – какая же мировая классика без них!) из совсем светлого гранита – это смотрится здорово! И надо признать, что в познавательном плане это тоже здорово, особенно для молодого поколения. Вот так и переходили мы от одной достопримечательности к другой, – а их в виде малых архитектурных форм оказалось много, – пока солнце не спряталось за горный хребет, опоясывающий Ливерморскую долину.

     Первое впечатление от увиденного в Ливерморе – всё такое аккуратненькое, чистенькое, если не считать красивую опавшую листву, которую, вообще-то, убирают ежедневно, но по случаю Дня Благодарения её к концу этого дня поднакопилось.

    Поездив по улицам города уже при электрическом свете, вернулись домой – нужно было готовиться к поездке в Йосемитский национальный парк. К тому же разница во времени мною ощущалась – надо было «дотянуть»  как-то хотя бы до 22 часов по местному времени. Дотянули-таки с Дмитрием за воспоминаниями школьных лет, потягивая заодно «Хеннеси» французского розлива.

                *)Президент Египта в 1970-1981 г.г.

                Продолжение следует http://www.proza.ru/2016/12/28/1630