Глава 9

Первым чувством, какое Максим ощутил при пробуждении, была паника. События вчерашнего дня и то, что он внезапно вспомнил из детства, всплывали в памяти мгновенно и, казалось, даже сильнее, чем ночью, пытались поглотить юношу. Его одолевал такой ступор, что встать с кровати и вообще начать двигаться Максим не мог еще около получаса после того, как проснулся. Привыкши всегда анализировать ситуацию, делать выводы, сейчас он просто терялся и паниковал, настолько вся эта картина противоречила его знаниям и убеждениям. Когда парню действительно начало казаться, что за ночь он попросту свихнулся, Максим резко встал с кровати и, чтобы убедиться в реальности происходящего, открыл окно еще раз, затем кивнул, мысленно соглашаясь с собой в том, что это действительно было, и зачем-то ощупав себя и взлохматив волосы, наспех оделся и спустился на кухню. Мама сидела перед телевизором и красила ногти, время от времени оглядываясь на лестницу, как будто очень ждала сына. Заметив Максима, она повернулась к нему и обеспокоенно спросила:

— Ты долго спал, что-то случилось? Устал? Ты такой взволнованный…

— Мам, нет, все хорошо, — соврал юноша. Нельзя было говорить никому, хотя бы пока сам он еще не разобрался. — Просто немного устал на работе вчера.

— Как скажешь, — с сомнением протянула мама. Вид сына ее очень беспокоил — в самом деле, Максим выглядел сейчас так, будто всю ночь бежал марафон. Волосы были мокрыми от пота, а круги под глазами на пол лица говорили обо всем остальном. — Садись, я тебе кашу сделала рисовую. Ты, кстати, опаздываешь — сейчас уже двенадцать часов, так что торопись. Если у тебя точно все хорошо.

Последнюю фразу она произнесла довольно настойчиво, желая добиться честного ответа. Но юноша молча сел завтракать.

— О, забыла совсем, — вдруг сказала мама. — Пока ты спал, твой друг к нам заходил. Представился Яном.

Максим испуганно вытаращил глаза, перестав контролировать себя, и поперхнулся рисом. Откашлявшись, он громче, чем следовало бы, спросил:

— Что он тебе сказал?!

Мама, не понимая причины такой реакции, встревоженно ответила:

— Да ничего… Он просто ждал тебя, ну мы и поговорили ни о чем, о новостях и все такое, а потом ушел — не дождался, пока ты проснешься.

Еще не дослушав до конца, парень начал вставать из-за стола, а когда мама сказала последнюю фразу, выбежал в коридор и начал в спешке одеваться, проверяя в карманах телефон и ключи. Мама, испугавшись поведения Максима, побежала следом.

— Мам, — остановил ее в коридоре юноша. — Оставайся дома, пожалуйста, никуда не ходи. Не впускай Яна в дом, я скоро приду, я в полицию.

— Да что происходит, солнце? — почти в отчаянии спросила она. — Почему ты так напуган? Ты себя в зеркало видел?

В ответ Максим обнял ее и выбежал в подъезд, а затем очутился на улице. Достал мобильник и увидел несколько пропущенных от секретаря, видимо, интересующейся, где же он и почему не в офисе, и один от Оли, с которой Максим, кстати, договаривался идти в участок вот уже полчаса назад, но проспал. Решив все-таки разобраться с работой, хотя разуму было совершенно не до нее, юноша набрал номер Татьяны и, когда та ответила, наскоро пробормотал на бегу:

— Здравствуйте-я-сегодня-не-приду-заболел. Пускай-поработает-заместитель.

— Постойте, — вдруг сказала секретарь. — Яна тоже нет, он случайно не с вами?

— Нет, — раздраженно ответил Максим. Везде Ян, сплошной Ян и только Ян… Но когда он уже собирался класть трубку, парню пришла в голову идея. — Вы не могли бы позвонить мне и сказать, если он придет?

— Да, конечно, — согласилась Татьяна с некоторым недоумением и, попрощавшись, повесила трубку. А логика юноши была такова — контролировать Яна хоть сколько-нибудь, хоть как-нибудь, но быть в курсе, где он и что делает, чтобы тот не смог застать его врасплох до того, как Максим сам придет к нему с вопросами.

Но сейчас парень старался не задумываться о сверхъестественной чепухе, которая так и лезла в голову еще с утра, ведь он привык анализировать, а в Яне ничто не поддавалось анализу, даже его природа, его суть, Максим не мог даже сказать, человек ли он или кто-то еще. Отгоняя эти мысли, юноша бежал на место, где они с Олей договаривались встретиться, и цеплялся за пока что единственную доступную ему возможность обезопасить себя — сдать Яна в полицию, хотя совесть отчаянно противилась этому.

***

Максим добежал до входа в неприметный продуктовый магазин, возле которого его все еще ждала Оля. Заметив парня, подруга с негодованием посмотрела на него и воскликнула:

— Я вообще-то уже полчаса тебя жду! Почему ты опоздал и на звонки не отвечаешь?

В ответ Максим помотал головой и неопределенно хмыкнул, не в силах что-либо говорить. Спустя пару минут они уже шли быстрым шагом в участок, до которого от дома юноши было не так уж далеко, да и погода сегодня была сносной. Наконец, пройдя четверть пути, юноша пробормотал короткое «извини» и уткнулся дальше себе под ноги, не желая встречаться взглядом с девушкой, как будто боялся, что та увидит в них кучу сомнений и страхов и обязательно спросит, в чем дело.

Но Максим просчитался — именно из-за его нежелания говорить и смотреть в глаза Оля спросила:

— Что случилось? Ты опять сомневаешься?

— Я себя… Плохо чувствую, — выдавил парень. — Нет, я не сомневаюсь — я должен это сделать, раскрыть Яна будет правильно.

Остаток дороги Оля ничего не спрашивала, время от времени посматривая подозрительно на Максима и поджимая губы. Она не верила ему, понимая, что ее друг что-то скрывает, и оно подавляет его. Но не спрашивала — боялась спугнуть решительность Максима, опять подвергнуть сомнениям то, что его бывший друг должен быть пойман.

Войдя в участок, они без труда нашли Светлану, сидевшую за тем же столом, за которым парень и следователь вчера беседовали. Перед полицейской лежала пачка бумаг, она что-то подписывала, казалось, протокол, но Максим не знал точно, потому что не разбирался в их документации…

— Здравствуйте, — Светлана удивленно посмотрела на вошедших и показала рукой на стулья, стоявшие по бокам стола. — Присаживайтесь, вы что-то хотели сказать? Максим Владимирович, у нас, кстати, есть очень хорошие новости по вашему делу. Как раз хотела вам позвонить!

Друзья недоуменно переглянулись, но сели на стулья, не решаясь пока что заговорить.

— И какие новости? — спросил юноша. В горле вдруг резко пересохло, и он сглотнул слюну. — Вы уже знаете, кто это сделал?

— Да, знаем, — обрадованно ответила Светлана. — Совсем недавно нам позвонил некий Анатолий Васильевич и признался, но как бы мы не уговаривали его по-хорошему подъехать к нам, он просто бросил трубку… Поэтому мы объявили его в розыск. Не беспокойтесь, его найдут и посадят в тюрьму, а перед этим мы подпишем все нужные бумаги.

Выслушав ответ следователя, Максим сначала тупо смотрел в пространство, пытаясь собрать все разбитое по кусочкам.

Водителя юноши звали Анатолий Васильевич. Личного водителя. Который каждое утро подвозил его в офис, а вечером отвозил домой. Который вчера взял больничный. Который точно не убивал. Которого Ян заставил сказать, а потом, может быть…

— Нет, — удивительно точно вдруг возразил Максим, хотя его всего сильно трясло, а руки стали совсем ледяными. Обхватив голову руками, он замер за столом и зажмурил глаза.

— Что нет? — переспросила следователь. Оля испуганно смотрела на друга, который все еще не открывал глаза.

«Сказать ей? Что сказать? Как сказать? Как доказать? Поверят? Но разве поймают? Как доказать? Как сказать? Что сказать?» — вопросы роем вертелись в голове парня, приводя того в ступор. Когда немного обескураженная поведением Максима полицейская тронула его за локоть, вынуждая отпустить руки, юноша постарался справиться с собой в который раз.

— Это… Не он убил, — голос дрожал и во рту, казалось, образовалась пустыня. — Мой водитель не при чем. Его заставил…

— Что? Ваш водитель? Кто его заставил? Договаривайте уже, — удивившись такому повороту событий, попросила Светлана. Она достала простой листочек из громадной папки документов и приготовилась записывать.

Оля ободряюще кивнула Максиму, но юноша не мог сказать этого. Не мог назвать имя. Сейчас он понимал, что безумно боится Яна, потому что не знает, кого хочет сдать — простого человека, которого Максим из-за своего временного сумасшествия посчитал кем-то вроде Бога или, наоборот, демона, или действительно Бога или демона, способного менять возраст, но не скрывающего своей природы, будто желавшего, чтобы юноша сам вспомнил, с кем имеет дело. С кем полиция не справится. Который, в конце концов, найдет Максима и отомстит за предательство. Юноша не знал, что делать. Это казалось ему концом, легче было самому признаться, и тогда Ян, скорее всего, не захочет убить кого-то еще.

— Сейчас я все расскажу, — пресекла его мысль подруга. — Виктора убил Ян, с которым Максим недавно познакомился.

Вот и все.

Это было сказано. Теперь он ничего не сможет изменить, и все, что ему остается — идти вперед.

Следователь что-то спросила у него, но он не слышал, погруженный в свои мысли. Только когда Светлана повторила вопрос, повысив голос, Максим смог сфокусироваться и постарался понять, о чем его спрашивают.

— Почему вы думаете, что убил Ян?

— Он сам мне сказал, — с трудом выговаривая слова и едва слыша собственный голос, ответил юноша. — И скорее всего, он убил и моего водителя. Заставил позвонить вам, а потом убил. Или держит его где-то.

— Что ж, — потрясенно подытожила полицейская. — Тогда я проверю и эту версию. Чистосердечное признание очень трудно опровергнуть, чтоб вы знали… Ян сможет прийти к нам сюда?

— А как вы думаете? — едко возразил Максим.

Светлана покачала головой, тоже понимая, что так просто вывести убийцу на чистую воду не удастся.

— Не могли бы вы описать его? Как он выглядит?

— О, — усмехнулся юноша. — Вы с ним встречались. Мы вместе обнаружили труп, и потом он вас же до него провожал.

Полицейская, казалось, выглядела растерянной.

— Тогда… Я позвоню, если узнаю что-то новое, — с некоторым волнением в голосе сказала она. — Если это все, что вы знаете, тогда я хотела бы прямо сейчас начать работать.

Оля кивнула следователю, попрощалась и, слегка поддерживая Максима, который с трудом переставлял ноги и находился сейчас в некой прострации, за локоть, вытащила его из участка на улицу. Морозный воздух, ворвавшись в легкие, принес парню немного облегчения.

— Ты как? — участливо спросила подруга. — Тебе стало плохо, когда ты услышал о водителе, да?

Глупый вопрос — конечно, ему стало плохо. Максим сразу понял, что Оля так спросила, чтобы разговорить его, уговаривала друга не держать все чувства в себе. Но сейчас юноша не мог поделиться ничем, он будто бы забыл, как говорить, и промолчал всю дорогу до своего дома.

Оля, провожая его, больше ничего не спрашивала.

***

Они стояли возле подъезда, и никто не решался уйти — девушка понимала, что Максиму нужна помощь, и это же понимал Максим, разрываясь между желанием пригласить Олю домой и рассказать ей свои кошмары, или, наоборот, отправить ее подальше от себя, где она будет в безопасности.

— Оль, ты заходи, если хочешь… — пробормотал Максим. — Но я помню, что у тебя сегодня праздник, так что можешь идти, готовиться, я и сам здесь, наверное, смогу…

— Ты что, я с тобой останусь! — отмахнулась от его доводов подруга. — Ты же вообще на ногах еле стоишь от всего этого, к тому же я вижу, что ты еще что-то скрываешь. И уж поверь, лучше сказать это сейчас, чем потом — потом может быть поздно. Мама дома?

— Сейчас она должна быть на курсах, но я ей сказал, что иду в полицию, поэтому она, наверное, ждет меня, — ответил юноша и добавил. — Спасибо, что помогаешь. Правда, спасибо.

Оля улыбнулась и зашла в подъезд вслед за Максимом. Едва парень постучался в квартиру, его встретила мама, будто все это время ждала сына возле двери.

— Ну как? — спросила она обеспокоенно. — Зачем ты ходил?

«Черт, сейчас опять все повторять придется» — подумал юноша с некоторым раздражением, хотя понимал, что реакция и вопросы мамы были вполне нормальными. Оля поздоровалась с мамой Максима, которую очень хорошо знала, и предложила сесть на кухне и все обсудить. Скинув пальто, ботинки и шапку, парень быстрым шагом направился на кухню и устало опустился на стул, мама и подруга последовали за ним.

— Можно я налью себе чаю? — спросила Оля, и, получив разрешение хозяйки, подошла к плите, где стоял чайник. Мама напряженно смотрела на Максима, ожидая, когда тот начнет говорить.

— Ну и что? Будешь молчать? — раздраженно воскликнула она, не дождавшись. — Что сделал Ян?

Оля в этот момент уже садилась обратно за стол, держа в руках две чашки — для себя и для Максима. Юноша же молчал, только кивнул благодарно, пододвинув к себе кружку. Надо было еще раз сдать Яна, плевать, что не полиции, но все равно — сейчас он был вынужден еще раз сказать это маме, сдать его теперь и ей.

— Ян убил Виктора, — выдавил Максим. — Он сказал это мне. А я пошел в полицию и сказал им.

И пока мама потрясенно молчала, парень вскочил из-за стола и поднялся по лестнице к себе в комнату. Оля, не ожидавшая такого, с сомнением посмотрела на маму, и, обменявшись с ней недоуменными и взволнованными взглядами, тоже поднялась наверх, чтобы заставить Максима вернуться к маме.

В комнате не был включен свет, а шторы были задвинуты, поэтому сейчас здесь царил полумрак. Девушка увидела силуэт друга, стоящего у окна, и позвала. Когда Максим обернулся и подошел к ней, она увидела, что его глаза покраснели, словно он сдерживал слезы. Не зная, что говорить, Оля подошла к окну и раздвинула шторы, пропуская в комнату немного света.

— Мама сильно расстроилась? — спросил ее юноша.

— Она ждет, что ты вернешься.

Максим сел на кровать, жестом показав подруге тоже сесть.

— Я должен тебе рассказать, — глухо сказал он. — Но я не знаю, как это сказать.

— Говори, я пойму, — ответила Оля, стараясь убедить его не замыкаться.

Хо-ро-шо. Однако он рискует потерять лучшую подругу.

— В общем, я не знаю, как, но Ян — он не человек, — с трудом признался в своей догадке Максим. — Считай меня сумасшедшим, оно понятно, может, я и вправду такой, но я думаю, что Ян не человек, а кто-то еще. Вчера я стоял у этого окна и вспомнил, как в детстве ко мне приходил ночью пожилой мужчина, и я назвал его Яном, поскольку он сам попросил назвать его, как я хочу. Тогда я увидел его в первый раз, а потом встретил того мальчика, который меня поцеловал. Он тоже оказался Яном, как он сам мне сказал, когда я встретил его, уже взрослого, в «Кубе». Ну и остальное ты знаешь. Но когда я вспомнил того пожилого мужчину… Это был Ян, не сомневаюсь. Сначала он был старым, потом стал мальчиком моего возраста, а теперь он старше меня на пять лет. Так что мне думать?

Выслушав немного запутанный монолог юноши, Оля покачала головой. Долгое время в комнате царило молчание, только слышно было, как на кухне, где сидит мама Максима, закипает чайник. Наконец девушка ответила:

— Ну… Даже не знаю, что сказать. Или ты сошел с ума на нервной почве, или ты прав.

Парень, не в силах больше говорить, закрыл лицо руками и вздохнул.

— Конечно, я тебе верю — это не вопрос, но, — продолжила Оля. — Ты не допускал, что мог слегка приукрасить свои воспоминания? Не в смысле, что ты врешь, а что мозг сам немного все изменил. Например, довершил забытые черты лица того мужчины чертами Яна?

— Ага, а потом выпрыгнул с шестого этажа и убежал, — едко возразил Максим.

— Что? Он выпрыгнул из твоего окна? — удивилась подруга. — Ты не говорил мне этого, вообще-то.

Юноша понял свою оплошность, но лишь махнул рукой и решительно сказал:

— Я знаю, что мне ничего не мерещится. Господи, да я знаю точно, что я нормальный, и хватит мне уже этим прикрываться. Ян не человек. Ян точно не человек, а вот кто он…

Максим встал с кровати и начал мерять шагами комнату, задумавшись. Оля не сводила с него глаз и пыталась принять сказанное другом.

— Он говорил о продаже души… — напомнил юноша. Этот разговор он помнил лучше всех остальных — тема была необычной, да и с чего бы Яну спрашивать такое, но тогда он не обратил внимания — слишком сильным было желание говорить с этим мужчиной. — Думаешь, он может быть демоном или кем-то вроде него? Которые забирают души.

— Я не знаю, — ответила подруга. — Я вообще не могу думать, что Ян не человек. Это как-то… Я раньше никогда бы не сказала, что такое может быть.

— Я так тоже никогда бы не сказал, — усмехнулся Максим. — Если бы не столкнулся с этим сам.

— Но почему сразу демон? Может, наоборот — он же, насколько я поняла, только помогал тебе. Сначала в детстве, теперь — если отбросить морали — сделал то, что помогло твоей фирме… Сделал по-своему, конечно, но тем не менее. Ты не помнишь, что он говорил тебе, когда появился ночью?

— Нет, помню только про имя, — потирая виски, сказал парень. — Еще помню, как он сказал, что будет включать мне свет. Так, может, он кто-то вроде ангела-хранителя?

— Не знаю, даже если он ангел — то очень неправильный и злой, — усомнилась Оля. — Но, Максим, если уж реально допускать, что Ян не человек… Понимаешь, демоны тоже могут помогать. Только они берут за это плату, а ангелы делают это просто так. Так вот скажи мне, берет ли Ян с тебя хоть что-то? Кажется, нет.

— Зато ангелы о продаже души не заговаривают, — возразил Максим. — Так, ладно… Не слишком-то важно, кто он, если не человек. Надо хотя бы понять, чего он от меня хочет. Он преследовал меня всю жизнь, с детства… И каждое его появление, я думаю, специально рассчитано на то, чтобы сейчас я вспомнил, кто он есть. Я так понимаю, он чего-то ждет от меня сейчас, когда я его вспомнил.

— Сложно понять, что и у человека на душе, — усмехнулась девушка. — А то, что на душе нечеловека — тем более. Максим, тебя мама на кухне ждет — ты бы спустился… Только не говори ей про демонов.

Внезапно мобильник парня зазвонил, и на экране высветился номер Татьяны.

«Может быть, Ян пришел в офис?» — подумал он и ответил на вызов. Оля смотрела на юношу, ожидая, что тот последует ее совету — спуститься, наконец, на кухню.

— Здравствуйте, Максим Владимирович, — говорила в трубку секретарь. — Вы просили сказать, когда Ян появится. Только что он зашел в свой кабинет. Не знаю, где он был раньше, с утра его не было, а уже четыре часа дня…

— Вы можете сказать, что он делает сейчас? — напряженно спросил Максим. — Загляните в его кабинет.

Оля тоже напряглась, прислушиваясь к разговору.

— Он собирает свои вещи, — после некоторой паузы ответила Татьяна с недоумением в голосе. — Максим Владимирович, он очистил полностью свой стол и собрал все в сумку.

— Задержите его там как-нибудь, если можно. Я скоро приду, — уверенно сказал юноша и повесил трубку. Обернулся к подруге и, немного замявшись, попросил:

— Я должен поговорить с Яном один.

— Ты уверен, что тебе вообще нужно с ним говорить? — серьезно спросила Оля. — Его скоро поймают.

— Ой да брось! — с раздражением воскликнул Максим. — Полиция его не поймает, сама уже понимаешь.

— Но откуда ты знаешь наверняка? — пожала плечами девушка. — Ладно, раз хочешь идти к нему — иди. Можно я тебя хотя бы провожу?

— Только потом не оставайся со мной, а иди на свой День рождения. Там тебе будет безопаснее. Ты же пригласила много гостей?

— Да, будет десять человек, кроме тебя, — нахмурилась Оля. — Мы договорились встретиться в кафе в шесть, там заказан столик. Я, конечно, понимаю, что мне нужно туда идти, но ты точно уверен, что справишься?

— Да, я поговорю с ним, — сказал Максим, набирая номер такси. Когда ему ответил оператор, парень назвал свой адрес и сказал, куда ехать. Положив трубку, он кое-что вспомнил и подошел к книжной полке, доставая оттуда книгу, купленную Оле в подарок, и протянул ее подруге.— Жалко, что я не смогу быть на твоем Дне рождения. Но все равно поздравляю тебя — расти большой, будь такой же умной и доброй.

Несмотря на все пережитое, сейчас юноша с удивлением ощутил, что все еще может улыбаться.

— Спасибо, — радостно улыбнулась в ответ Оля. — А я тебе желаю, чтобы у тебя все было хорошо.

— Пойдем, нам нужно бежать, если ты все еще хочешь меня проводить, — решительно сказал Максим и, взяв девушку за руку, спустился на кухню.

Мама ждала его все там же, за столом, пила чай и прятала слезы. У парня сжалось сердце, когда он увидел, что мама плачет, но сейчас он не мог пускаться в объяснения и извинения, поэтому Максим только поцеловал ее в лоб и, пробормотав «у-меня-все-нормально-мам-прости-если-что-я-в-офисе», выбежал в коридор, а затем в подъезд, увлекая за собой подругу, которая едва успела попрощаться и надеть куртку.

На улице они пять минут ждали такси, а потом сели в подъехавшую машину и поехали в офис. По дороге Максим опять ощутил нечто вроде паники, медленно подступающего страха, но постарался задавить в себе это чувство. Когда такси остановилось у его офиса, юноша нарочито бодро попрощался с Олей, которая осталась в машине, чтобы уехать на ней же в кафе, и вышел на улицу. Глубоко вдыхая и выдыхая, стараясь успокоить нервы, Максим пару минут простоял перед дверью в офис, а затем вошел.