Деревенский алфавит. Буква Б - Бабурино

Не боги, но бабуринцы

В Бабурине был крупнейший в 19 веке очаг народного гончарства Ярославщины. Его развитию благоприятствовали хорошая глина и не слишком удаленные рынки сбыта. Посуду успешно сбывали в крупных торговых селах - Середе, Вятском, Давыдкове, и на «ярманках» в Данилове, Любиме, Тутаеве, Костроме, Ярославле, обслуживая самые широкие слои населения. Работали с Казанской (22 октября) и до Петрова дня (29 июня). Летом бывали в отхожих промыслах в Петербурге. В этих краях живет поговорка «Не боги горшки обжигают, а бабуринцы». 
Бабуринские изделия - красные, формы мягкие, скупые украшениями, близки к керамике 10 - 13 веков. Многие гончары делали игрушки. Красками их не расписывали, а как и горшки, покрывали глазурью без орнамента.
Обработкой глины в 1925 году в Даниловском уезде было занято 23, 5% (288 человек) из общего числа гончаров губернии. История керамики охватывает самые разнообразные изделия - от грубого тяжелого кирпича до легкой фарфоровой чашки. Достойное место в ней занимает изразец.

К селу Бабурино, что в Середском поселении, подъехать можно без проблем - дорога здесь неплохая, ведет к самой церкви. Здесь и останавливаемся. Тихо и пустынно, только галки что-то активно клюют на дорожках.
 
Царская ниточка

Церковь в Бабурино очень красивая и не такая заброшенная, как во многих наших селах - изящные купола голубеют в ярко-синем небе, колокольня беленькая - видно, что покрашена не так давно. Рядом со входом строгое предупреждение - пользоваться мобильными телефонами в храме нельзя. Объявление удивляет - вокруг совсем-совсем никого, кто мог бы помешать звонком телефона, только многочисленные могилы сельского кладбища, распространившиеся далеко за его ограду.
Церковь Усекновения главы Иоанна Предтечи построена в 1791 году, говорят, она никогда не закрывалась. Вокруг огромные старые липы, местами изрядно поломанные. Многие могилы давно заброшены, поросли сиренью и деревьями. Позади храма находится красивое металлическое сооружение - усыпальница благотворителей церкви семейства Романовых. Увы, склеп-часовня требует основательного ремонта.
Семейство Романовых имеет очень внушительную историю. Подробно она изложена в книге Н. Я. Серебряковой «История рода» - внучки Г. Г. Романова, уроженца д. Лыкошино. Селяне сказывают, что Григорий Григорьевич Романов (1828 - 1908) - родственник Николая Второго в третьем поколении. Дома Романовых были в Лыкошине, Высокове и Данилове - сейчас в нем находится картинная галерея.
Большая часть жизни Григория Романова прошла в Петербурге. Он, а потом и его сыновья были подрядчиками строительных работ. Занимались строительством доходных домов, в которых и сами жили. В 1895 году Григорию Григорьевичу был пожалован орден Святой Анны 3 степени за сооружение на свои средства деревянной церкви в Орском уезде, а в 1896 году его с семьей возвели в потомственное почетное гражданство (такие люди получали право участвовать в городском самоуправлении). Бабуринские, лыкошинские и жители других окрестных деревень подряжались строить дома у богатых господ Романовых в Санкт-Петербурге. Когда Григорий Григорьевич приезжал в церковь в Бабурино, крестьяне собирались, и он одаривал их щедро, не скупился. А еще местные жители частенько просили его быть крестным отцом их ребенка. Рассчитывали просто: к именинам будь добр, Григорий Григорьевич, отправить крестнику десяточку. Говорят, крестников набралось множество.
Склеп-часовня Романовых в Бабурине разделялась перегородкой на две части. В одной были надгробия, в другой часовня. Сейчас стоит лишь часть с надгробиями. На месте часовни - яма.
- В 1939 году был беспредел, тутошние наши жители думали, что там золотишко есть, раскопали все, гробы выкинули, кости валялись… - рассказал нам позже местный житель Михаил Степанович СОТСКИЙ.
Потом добрые люди собрали кости и черепа и вновь сложили в гробы.

«Борьба» накрылась медным тазом

Побродив по сельской улице, наконец встречаем местную жительницу. Нина Николаевна ЛЬВОВА вышла прогуляться с собачкой. Узнаем, что с постоянными жителями в Бабурино сейчас 6 домов. А вот летом - «целая деревня» - народ приезжает из городов, детки бегают.
- Колхоз здесь вначале был «Малиновки», потом его объединили с другим, стал называться «Борьба», - рассказывает Нина Николаевна. - Теперь «Борьба» накрылась медным тазом. Ничего не осталось, все пусто, поля заросли. В селе живут почитай одни пенсионеры.
Нина Николаевна гладит псинку и рассказывает, что ей в селе вовсе не скучно - у нее здесь два дома (один для себя, другой для приезжающих на лето родных), пока в один дров-воды принесешь, потом в другой… Так время и проходит. Родом она отсюда, но в молодости с мужем уезжали в Мурманск - искали, по совету отца, лучшей доли. А женщина еще втайне надеялась, что увезет мужа и он не будет там пить. Увы, надежды не оправдались… Признается, что вообще-то никогда и не хотела уезжать из деревни. Спрашиваем - почему? Разве в городе не лучше?
- Вы что, девчонки, здесь же воздух свежий! Ну чего там, в городе? Только плати за все. А тут раз в год дров купил и все.
Скотины, по словам нашей собеседницы, в селе ни у кого не осталось. Зато богаты котами - у всех по три, а то и четыре. У самой Нины Николаевны еще и Чапа - песик не простой, помесь пуделя с болонкой. Искали собачку по Интернету долго, больно хотелось именно такую. Нашли и привезли из самого Питера.

Страна Горшания

Честно признаемся: Бабурино на букву «Б» мы выбрали все же не случайно. Давно собирались увидеться, пообщаться с настоящей легендой - знаменитым на всю страну мастером-гончаром Михаилом Степановичем СОТСКИМ.  И вот мы у его дома! Навстречу выходит коренастый, словно гриб-боровик, мужчина. Приветливо приглашает в дом, начинает обстоятельный рассказ.
Наш мастер - из деревни Никиткино. Вся здешняя округа - Никиткино, Бухтарицы, Хмельничново, Хорошавино, Неклюдцево, Бабурино - раньше звалась страной Горшанией. Испокон века крестьяне занимались здесь гончарным ремеслом - «горшки крутили». И не только горшки, а и все, что требовалось в хозяйстве.
- Великолепно брали кринки, плошки цветные, светильники, изобретали вплоть до ночных горшков с крышками, - вспоминает Михаил Степанович. - Изготовляли на продажу, кормились этим.
Раньше недалеко от Бабурина на берегу речки стоял большой завод, была артель ремесленников «15-я годовщина Октября». Здесь выделывали кожи, овчины, было гончарное производство. До войны, по словам Михаила Сотского, мастеров более 60 человек работало. Он начал обучаться гончарному ремеслу во время войны - школу закрыли, отучиться пришлось только 4 класса. Учил делу хороший мастер - Александр Андреевич Ларионов.
- Я был очень прилежен к учению, мне это самое любимое ремесло, - говорит мастер.
С тех пор Сотский много лет работал на гончарном производстве. Делали иногда сосуды таких размеров, что сами могли в них поместиться. А еще - деревенские трубы, черепицу.
- Не было такого, чего бы я увидел и не мог сделать, - с грустью вспоминает Михаил Степанович.
Глину добывали тут же - возили с ям на лошадях. Гончар рассказывает, что она обладала даже лечебными свойствами:
- Порежешь ножом палец или ссадина какая образуется - от глины моментально ранку затягивало, ей-богу! А если у коровы мастит начинался - вязали ее и обмазывали глиной. Все ею лечили.
Кстати, недалеко от ям с глиной геологи находили небольшие запасы нефти, но для разработки они оказались неэффективны.

Сталина схоронили ночью

Михаил Степанович рассказал нам очень любопытные случаи, ярко характеризующие послевоенное время.
Как-то приехали к ним в гончарную мастерскую художники из Ленинграда. Интересовались производством, делали гипсовые формы и лепили красивые вазы - они очень хорошо расходились в городах. А потом стали с помощью таких форм лепить бюсты - Сталина, Ворошилова и Буденного. Разнимают две половинки формы - а там настоящий Сталин! Потом поливают бюст бронзовой краской. Но художественная комиссия признала у глиняного вождя недостатки - неровности изображения.
- Все испугались! - вспоминает гончар. - Нас заставили ночью выкопать ямку, все бюсты похоронить и чтоб никому ни звука!
Боялись тогда даже как-то ненароком оскорбить руководителей страны. Отец Сотского курил махорку. Так вот каждый раз перед тем, как свернуть самокрутку из газетки, он тщательно выстригал из нее портреты Сталина, всех остальных начальников и складывал на столе стопочкой. От греха подальше. А уж чтоб газетку с портретом в туалет прихватить - не дай Бог!

Бабуринская игрушка

Нет, наверное, в районе человека, который не слышал о бабуринской игрушке. И автор ее - наш Михаил Сотский. Но говорит он об этом очень просто, даже с некоторой смешливостью:
- Занимались тем, что выгодно было продать. А игрушки - для души. Это я один придуривал.
Но «придуривал» так, что прославил бабуринскую игрушку на всю страну. Об этом свидетельствует множество написанных об игрушке научных статей и дипломов мастера с разных, в том числе Всесоюзных, выставок и конкурсов. Понимая ценность самобытного промысла, руководитель даниловского Дома художественного творчества Людмила ГОЛОВКИНА постаралась зафиксировать уходящее ремесло. В 2008 году учреждение выиграло на эти цели Губернаторский грант. Ребята из школы искусств ездили к Сотскому в Бабурино, учились у него лепить игрушки, процесс зафиксирован на дисках, материал хранится в художественной галерее. В программе 3 класса художественного отделения нашей школы искусств заложено знакомство с бабуринской игрушкой, ее лепка.
Обучал 6 лет Сотский ребят и в Федуринской школе. Но…
- Школу тоже прикрыли, сейчас в ней дом престарелых, - говорит мастер.
Гончары давно ушли в мир иной, мастерские нарушены. Сотский, которому сейчас 83 года - младший, последний из мастеров. На месте ям с глиной - лес. Ее не добывают больше 50 лет…
Горько констатировать, но гончарный промысел умер - живую лечебную глину заменила мертвая пластмасса и пластик. А какой великой ценностью он мог бы быть для района, какой привлекательнейшей фишкой для туристов! Крупнейший в Ярославской области гончарный центр - страна Горшания - ушел в небытие, словно Атлантида. А последний ее Мастер - Михаил Степанович Сотский - видит свое самое любимое ремесло во сне… Скучает очень…

Все под откос

Вместе с Михаилом Степановичем живет его сын Василий, тоже пенсионер. Очень хозяйственный, он все время пытался нас накормить. Больше всего обрадовала на столе ... черная соль - перекаленная с хлебным мякишем и яйцом обычная соль, которую прежде делали перед постом. Чем не продукт для туристов! Василий Михайлович о своей жизни в деревне говорит так:
- Некрасова в школе учили? Вот так и у меня - хожу на охоту, живется легко.
В ведении мужчины - кролики, которых раньше было около 80, а теперь 20, и вообще все домашнее хозяйство. Охоту любит, да вот только мало стало нынче дичи…
- Раньше уток много было, тетерок, - говорит старший Сотский. - Сейчас им кушать нечего. - Лис клещи загубили, зайцев тоже.
Показывая домашнее хозяйство, Михаил Степанович вновь возвращается к своей боли - ставшей ненужной земле-матушке.
- Вот лес на месте полей вырос, уже по грибы сюда ходим, - говорит с горечью в голосе. - Сколько пустует земли, а все говорим - есть нечего. Как руководят наши правители, какая тут ошибка? Никто ни за что не отвечал и не ответил. Вот так у нас в России-матушке и шло все под откос. Все разрушили, технику разворовали. Как я ратовал за свою бригаду… ничего не добился. Это еще у меня сердце крепкое… Вот такая тема в нашей жизни - все идет в упадок, а жизнь улучшается и улучшается.
Последняя мысль не дает мастеру покоя - почему все хозяйство разрушено, а люди живут лучше? За счет чего? Нелогично это, тревожно… Надолго ли?
Когда мы уезжали, увидели у одного из домов сидящего пожилого мужчину, очень живописного, словно из прошлого - борода, нахлобученная на глаза шапка, одежда, напоминающая тулуп. Иван Кудрявцев - тоже местный житель и тоже пенсионер. И так его облик «попал» на сложившееся настроение, что показалось - не мужчина это сидит, а она, наша уходящая в небытие деревня. Поникшая, одинокая в своих проблемах, какая-то обреченная…
И лишь яркое солнышко да мягкие серебристые почки вербы радовали и давали хоть какую-то надежду: будет весна, за ней лето. Деревня озарится голосами ребятишек. Хотя бы на лето…
Марина БОРОДИНА