Сервиз-призрак

У меня есть старшая сестра. Она живет в поселке сравнительно недалеко от Благовещенска, но видимся мы редко. Я плохо хожу. Она ходит немного лучше меня, но выбирается в город не чаще двух или трех раз в году. Поэтому мы ежедневно звоним друг другу. И подолгу разговариваем. Потому что если не будем разговаривать, то можем забыть, как это делается. Мы обе овдовели, и наши дома опустели. Людочка живет с младшим сыном, у которого нет своей семьи. Он заботится о матери, но её все просьбы выполняет неохотно. После неоднократных напоминаний и дикой ругани сын приносит воду в дом, набирает уголь, пилит дрова.

Живут они в красивом особняке на берегу Амура. Дом у них стоит в глубине двора, а к нему ведет аллея. За домом - огромный огород и небольшой сад. Сестре моей идет восьмой десяток. Она - биолог. Она столько знает о мире растений и животных, что стоит ей задать какой-нибудь вопрос - ну, хотя бы про воробья, как тут же такое изобилие информации обрушивается на мою бедную голову, что прослушав сестру минут пятнадцать, я начинаю увиливать от лекции. Говорю, что дел много, или что соседка в гости пришла.

- Да, погоди! Я тебе самого главного не сказала. У воробьишек особенное зрение. Они видят мир в розовом цвете. Представляешь?

И еще пятнадцать минут она обогащает меня знаниями о том, что воробей отличается от воробьихи тем, что у него оперение с темным галстучком на шее. И чем этот галстучек больше, тем воробей значительнее в воробьиной стае. Вот взяли самого захудалого воробья и нарисовали ему несмываемыми красками самый шикарный галстук. И все. И стал этот воробей самым главным в стайке воробьиной.

Иногда я слушаю её с интересом, а иногда просто развожу руками. Ну, зачем мне знать, например, что по скелету слонихи можно узнать, сколько раз её слоны любили, потому что каждый раз у неё ломается позвоночник, а потом срастается, но костная мозоль остается навсегда. Остается только пожалеть эту бедную слониху! Какая жертвенность во имя продолжения рода!

Сегодня я позвонила ей в первой половине дня, чтобы справиться о здоровье. Она, бедная, часто плачет от одиночества, а я увожу её в область воспоминаний нашей молодости и нашего детства. Я даже выхожу в интернет, нахожу анекдоты, выбираю смешные и приличные, запоминаю, а потом рассказываю ей по телефону. Она смеется.

- Чем ты сегодня занимаешься? - спросила я её.

- Ой, я занимаюсь самым противным делом на свете! Я в серванте в рамках подготовки к Новому году перемываю парадную посуду! Валя! У меня сервиз чайный есть! Китайский! Настоящий! Я его сейчас как раз мою! Как жаль, что ты не видела его! Он такой красивый! Мне дочь привезла его из Китая. Она в командировку от фирмы ездила в глубину Китая. И там мне купила настоящий фарфоровый сервиз. Ах, какая это красота! Кружечки как будто кружевом покрыты сверху, и ручки у них такие изящные. И каждая чайная кружечка крышечку имеет в виде крыши китайской пагоды. С загнутыми краями. А роспись какая! И цветочки, и веранды китайские, и дворцы. И каждый рисунок неповторим. А в чашечку можно заварить чай и крышечкой накрыть, чтобы настоялся чай. Да попить из таких чайных кружек чай - одно удовольствие. Жаль, что ты не видела сервиз весь. Впрочем, и не увидишь теперь никогда!

- Почему? Потому что к тебе мне не добраться?

- Да нет. Потому что его у меня уже нет!

Сведения о сервизе были настолько противоречивы, что я не знала, что и сказать. Вроде бы сервиз и есть, ведь что-то моет моя сестра, а вроде бы его и нет. Как так может быть?

- А что же ты моешь сейчас? - робко спросила я. Все-таки сестре уже восьмой десяток идет. Всякое может быть!

- Остатки роскоши былой! - жизнерадостно прокричала мне сестра, - он почти весь разбился! Я мою остатки от сервиза!

- Ну, как же вы так неосторожно мыли его после торжественных чаепитий?

- Какие чаепития? Ты что? Мы ни разу из него чай не пили. Поставила в сервант, вот и любовались мы им. Как можно пить чай из таких красивых кружек? Разбить можно!

- А куда же подевались части сервиза? Украли что ли недобрые соседи?

- Да не греши на моих соседей. У меня они люди порядочные. Я сервиз мою перед каждым Новым годом, вот и побила нечаянно часть чашек, большой чайник, сливочник, конфетницу с ручкой. Всего три чашки осталось. Маленький чай для заварки и сахарница. Но смотрится все так красиво! Какая тонкая работа! А что разбилось, так на счастье. Перед Новым годом посуда бьется на счастье.

- А не могла ты поосторожнее мыть этот сервиз?

- Да я и так с осторожностью. Но средство для мытья посуды в чашку с водой для лучшего качества столько наливала всегда, что у меня все из рук ускользало. Каждый год по одной посудине.

- Судя по числу разбитого тобой - сервизу шесть лет.

- Да. Хоть бы в этом году ничего не разбить.

- Да уж постарайся. А я бы на твоем месте воздержалась от заявления, что у тебя ЕСТЬ красивый сервиз. Его скорее нет уже. Ведь меньше половины от него осталось.

- Как это нет? А чайник-заварник? А кружечки? Да можно представить и все остальное!

- А-а-а! Я как-то не подумала, что можно представить!

И я стала громко смеяться. Вначале сестра молчала, не понимая причину моего веселья. Потом она хихикнула, потому что ей видно меня жалко стало. Младшая сестра смеется, надрывается, а она, старшая, в стороне. А я все никак не могла успокоиться. У неё есть сервиз, который нельзя увидеть!

- У тебя не сервиз, а призрак какой-то! - просмеявшись, сказала я.

- Но он весь в моем воображении! Ладно, пересмешница, звони, не забывай меня.

Я тоже занялась домашними делами, но все думала и думала про наш разговор о сервизе.

Ах, моя дорогая сестра, как много уже у нас с тобой такого, что осталось только в нашей памяти и может вернуться к нам только в нашем воображении. И я больше всего хочу, чтобы и через год мы оставались на своих местах. И прожили бы наступающий год без потерь, и я бы могла услышать твой голос, а ты - мой!

Слишком уж много хранит наша память и наше воображение. А нас пусть еще порадуют живые объятия и прикосновение дружеской руки!