Ч. II. Глава 5. Мёртвые тайны

      Давненько утро Майкла не начиналось с того, что его рука не тянулась к прикроватной тумбе, где лежала заветная пачка сигарет. Неужели у него не было никакого желания несколько минут вдыхать отравляющий дым? Однако когда он проснулся, уснуть уже не мог. Настенные часы показывали половину пятого утра, и каждое движение секундной стрелки сопровождалось раздражающим тиканьем. Янг старался не слушать его, но тишину нарушали лишь часы.

      Музыкант старался не думать о том, что произошло прошлым вечером. Об отце, которого он откровенно послал, о матери, что явилась к нему в виде призрака. Или это был всего лишь сон, но слишком реальный и странный.

      Гитара, стоящая напротив кровати у компьютерного стола, будто сверлила его взглядом единственного глаза. Майкл давно не брал её в руки, и при первых лучах утреннего солнца пыль на ней становилась всё заметнее. Юноша лёг поперёк кровати, закинув ноги на гипсокартонную стену, и свесил голову с кровати, но взгляда с гитары не сводил. Это были гляделки музыкального инструмента и его владельца: если Майкл моргнёт — он будет играть, а если гитара «свалится с потолка», что было невозможно, то не будет. Разумеется, в этой игре победу одержал музыкальный инструмент. Майкл скатился с кровати вместо того, чтобы подняться на ноги, и дотянулся до гитары. Он едва касался до неё пальцами, но стоило парню случайно подтолкнуть к себе за струны, как инструмент с глухим ударом и лязгом натянутых струн упал рядом с лежащим Майклом.

      — Ма-а-а-айк! — раздался жалобный сонный стон Хьюберта за тонкой стеной.

      — Упс, — прошептал Майкл.

      Он поднялся с пола, схватил гитару и попутно чехол с кресла, стоящего у стола. Янг упаковал инструмент и поставил его у двери, чтобы не забыть.

      Одежда, в которой он уснул, помялась и впитала очень неприятный запах. Тем утром помыться он не имел возможности, иначе бы его сосед был вне себя от злости. Тогда он решил просто переодеться с свежую одежду из шкафа и побрызгаться духами, чтобы сбить аромат.

      Стараясь не шуметь, Янг выбрался из комнаты, захватив гитару, и прокрался в ванную комнату. Волосы на нём были похожи на нечто ужасное: немытые, взъерошенные и спутанные. На лице ещё оставался еле заметный след от подушки. Музыкант успел только почистить зубы и умыть лицо холодной водой, чтобы снять оттёк.

      Когда он наконец вышел из дома, холодный ветер обдал кожу. Майкл скорее надел куртку и застегнул её, чтобы не замёрзнуть. Судя по солнечной погоде, день обещал быть хорошим.

      Юноша хотел пойти на безлюдное побережье, что находилось близ заброшенного кладбища. Там всегда было тихо, почти никогда не было надоедливых туристов; только шум прибоя, чаек и вой не утихающего ветра. Денег у него оставалось только на автобус, но в такую рань он не ездил. Оставалось идти пешком, а на это уходил целый час, поэтому Майкл сообразил на время стащить велосипед Хью.

      В пять утра город только начинал просыпаться, фонари на улицах гасли и солнце поднималось из-за горизонта. Пар из рта напоминал дым от сигареты, но Майкл напомнил себе, что нарочно оставил их на той тумбе, чтобы не было искушения.

      За полчаса он добрался до нужного места. Как всегда, на пляже не было ни единой человеческой души. Лишь чайки и бездомная собака, что не раз попадалась на глаза Майклу.

      Музыкант подозвал пса к себе, и тот, лая, побежал к знакомому человеку. Это была обыкновенная дворовая собака, смахивающая на лабрадора. Висячие уши, короткая серовато-белая шерсть, коричневое круглое пятно на спине и того же цвета ухо. Когда только Майкл увидел его, он был удивлён тому, сколько боли было в собачьих глазах. Слишком много издёвок и насилия этот пёс перенёс от людей. От одних только детей он терпел поджоги, порезы и удары. Местами на его собачьем теле не было шерсти — лишь голая кожа и кровь. Оба уха изрезаны, и местами на них не было шерстяного покрова. Он хромал на левую переднюю лапу, ему было больно идти, он делал это только потому, что нуждался в еде. Сколько боли в одной лишь собаке.

      Майкл узнал в нём себя. Такой же побитый, брошенный изгой. Возможно, он преувеличивал, но он чувствовал себя таким. Ему было больно, каждую минуту он думал: стоит ли это того? Авария сломала его во всех смыслах, в те дни он и вовсе утратил всю человечность. Что делают люди с людьми? Они только и умеют убивать ради своего комфорта. Может, их быт можно назвать Цивилизацией, но не людей — они всё те же первобытные кровожадные убийцы.

      — Иди сюда, малыш, — позвал он пса. Быть вежливым не так уж и плохо, стоило попробовать ещё раз.

      Пёс словно доверял Майклу, он уткнулся холодным носом в его ладонь и гавкнул.

      — Я понимаю, ты голоден. У меня есть только бутерброд, но, я думаю, ты не откажешься от него.

      Он присел на холодный асфальт, покрытый песком, и вытащил заветный бутерброд, завёрнутый в пищевую плёнку. Его Майкл стащил утром из холодильника. Счастливый лай раздался по безлюдному побережью, и музыкант, чтобы угомонить пса поскорее, бросил бутерброд. Тот съел его не пережёвывая и попросил добавки.

      — Прости, но больше нет. Это был мой завтрак. Давай договоримся так: ты посидишь здесь, со мной, а я отвезу тебя к себе домой. Хью точно будет не против твоей компании.

      Собака гавкнула, соглашаясь.

      Они оба пошли по песку к самой воде, чтобы там насладится рассветом и музыкой Майкла.

      Янг спокойно сел на песок и поморщился от холода. Пёс последовал его примеру. Майкл высвободил инструмент из чехла. Он поджал одну ногу под себя, а другую вытянул, так было удобнее. Первая песня, которая пришла ему на ум — «Who We Are» американской инди-рок группы Imagine Dragons. Он поражался тому, как же сильно она описывала их двоих, это была их песня.

      Майкл тихо пел, но не мог так долго — он начал кричать. Здесь не было никого, что слышать бы их. Он кричал слова песни, ударяя пальцами по струнам так, что мог содрать кожу с них. Музыкант чувствовал, как с этим постепенно угасает его боль, и он становится человеком.

      Песня закончилась раньше, чем он надорвал горло, однако, голос стал хриплым.

      — Я назову тебя Дэниэл. В честь Дэниэла Рейнольдса, солиста Imagine Dragons, — объявил музыкант своему питомцу. Тот смог лишь гавкнуть в ответ.

      Краем глаза парень заметил странное движение в стороне от себя, оглянувшись, он подскочил от испуга. Мужчина-рыбак так тихо подкрался к ним, что Майкл не услышал его приближения. Он тянул за собой деревянную лодку. Она выглядела такой старой, что едва ли волочилась по песку без скрипа.

      — Вы хотите выйти на ней в море? — удивился парень. К тому же, он был уверен, что видел вдалеке штормовые облака.

      — Сегодня прекрасный день для рыбалки, — его голос был глубокий, как голос мудрого старца.

      — Сомневаюсь, — сказал он тихо.

      — В последний раз, когда я выходил в море в такую погоду, у меня был неплохой улов, — мечтательно сказал мужчина.

      — Когда это было?

      — Сорок лет назад. Я был так же молод, как ты.

      Майкл почувствовал, как Дэн рядом с ним напрягся. Он погладил пса по голове, пытаясь его успокоить.

      — Это было 1976 году? — быстро посчитал парень.

      Мужчина кивнул.

      — Ты неплохой парень, Майкл. Я знаю, что ты не так несчастен, как считаешь. Тебе стоит пересмотреть свои взгляды на этот мир, и ты увидишь, что всё не так плохо.

      Ох, как парень хотел сказать ему: я пытался, правда, но они сами не хотят принимать мою доброту. Но он лишь понимающе кивнул, внимательно рассматривая ботинки.

      — Откуда вы знаете, как зовут меня? — опешил он.

      — На твоей гитаре увидел, — рыбак улыбнулся.

      — А, да.

      Незнакомец стал толкать лодку в воду, она то и дело ударялась о прибрежные волны. Майкл, наверное, впервые за этот год предложил свою помощь, но пожилой мужчина вежливо отказался.

      — А как вас зовут? — Янг не сумел обуздать своё любопытство.

      — Джонатан Мерей, — последнее, что сказал он.

      Джонатан запрыгнул в лодку и стал грести, попутно наблюдая за Майклом и его новым питомцем. Дэн гавкнул, Янг машинально взглянул на него. Пёс от чего-то был очень встревожен и в какой-то степени зол. Новый хозяин потрепал его за ухом и улыбнулся. Но редкая счастливая улыбка тут же сменилась испугом. Джонатан и его лодка буквально исчезли. За такой короткий промежуток никто, тем более шестидесятилетний мужчина, не мог уплыть за горизонт.

      — Что за чёрт? — выругался Майкл, поднявшись с песка.

      Он оглянулся, но убедился в том, что на пляже они снова были одни. Их одиночество продлилось не долго. Справа раздался женский смех. Это были парень и девушка, одетые как в средневековые времена. Парень — темноволосый, младше Майкла — был одет в простую рубашку и брюки. Девушка была чуть ниже своего спутника; длинные светлые локоны и безупречное лицо, как у принцессы. Она была в тонком, лёгком платье, подол которого задевал мокрый песок, прибрежные волны намочили его.

      — Регул, поставь меня, — засмеялась девушка, когда парень закружил её над землёй.

      Регул не стал заставлять девушку повторять дважды. Но он не удержался он поцелуя.

      Проходя мимо Майкла, они посмотрели на него, словно на дикаря.

      — Кассиопея, — Регул приобнял свою девушку, защищая её от незнакомого парня, что казался для них странным и сумасшедшим.

      Они ускорили шаг, а после побежали, смеясь. Янг почувствовал укол зависти в груди. Он хотел быть таким же счастливым, как эти двое. Музыкант смотрел им в след, пока они не исчезли так же внезапно, как и Джонатан.

      — Господи, — ахнул он, прижав руку ко рту. От страха волосы по всему телу встали дыбом, кожа покрылась бугорками, как при холоде.

      — Пойдём кое-куда, — обратился Майкл к Дэниэлу. Он упаковал гитару обратно в чехол и быстро закинул инструмент за спину. Парень схватил велосипед и вновь позвал пса за собой.

      Чтобы проверить свою догадку, он должен был идти на кладбище, что находилось через трассу, в лесу. Раньше он никогда не боялся там быть, но он и не видел исчезающих людей. Он хотел найти это имя — Джонатан Мерей, чтобы убедиться в том, что он не сумасшедший, а… одарённый?

      Кладбище было большое и старое, и, чтобы найти чьё-либо надгробье, требовался день минимум. К счастью для Майкла, он был там раньше и не мало раз и мог представить себе что-то в виде карты в своей голове, чтобы не заблудиться. И не сойти с ума окончательно.

      Войдя на территорию кладбища, парень тут же почувствовал себя не в своей тарелке. Затылок покалывало, ему казалось, что мёртвые неустанно следят за ним. От резкой волны страха даже слёзы скопились в глазах, но он быстро смахнул их. Ещё не хватало зареветь здесь, на глазах людей, пусть и не живых.

      Только час спустя он нашёл её — могилу того самого мужчины, призрак которого он увидел на пляже. Его немного имя не совпадало с тем, как представился, «Лео Джонатан Мерей. 07.07.1956 — 29.03.1976. Любимый дед, отец и муж». Слишком банально, но стоило ожидать чего-то другого? Надгорбье самое новое по сравнению с остальными, видимо, о нём ещё помнили. Рядом, под цветами, накрытая целлофановым пакетом, лежала записка. Майкл старался не обращать внимания на неё, но любопытство взяло вверх, как всегда. Это было письмо, адресованное Джонатану:

      «Дорогой дедушка,
      Прости, что мы не приехали раньше. Я не знаю, прочтёшь ли ты это письмо, но, я надеюсь, Гермес доставит его тебе.
      Когда мне было десять лет, папа часто рассказывал мне мифы о древнегреческих богах, об их детях — полубогах. Тогда я считал это просто мифами, выдумками, а он говорил: "Мифы — просто истории о правде, которую мы забыли". Он пересказывал твои слова, как Библию, хотя сам едва ли помнил их. Он читал мне твои записи, берёг их как свою душу. Я его не слушал, считал, что он просто сошёл с ума. Но дураком из нас был я. Вы оба оказались правы. Он хотел подготовить меня к этому, чтобы я принял это как должное, а как не свалившийся на голову снег. Однако благодаря вам я приобрёл друзей, любовь, в моей жизни произошли самые настоящие приключения. Впредь я буду слушать отца и прочту все твои книги.
      Твой внук,
      Лео Мерей».

      Майкл понял, что ему не стоило читать это письмо. Это было то же, что копаться в мусорном баке или в корзине с грязным бельём семьи Мерей. Он упаковал конверт в пакет и вернул его на то же место, где оно лежало до того, как он взял его. И кто безумен? Они или Майкл?

      О чём говорил это Лео? То есть внук. Он упомянул богов во множественном числе. Греческие боги и их дети? Мифы о Зевсе и его сыне Персее — первое, что вспомнил музыкант.

      — Лучше забудь, — сказал Майкл сам себе. Он привык часто говорить сам с собой в слух, его не тревожило, что кто-то мог посчитать его сумасшедшим.

      Путь через кладбище к шоссе он провёл в раздумье, даже не следил за дорогой. Он не заблудился только благодаря Дэну, который бежал рысцой, прихрамывая, полагаясь на своё обоняние. Пёс тоже не хотел больше оставаться здесь.

      Подходя к концу леса, он увидел припарковавшуюся красную Тойоту. Кто-то нашёл это место, которое долгие месяцы принадлежало Майклу? Или решил навестить своего родственника на забытом кладбище?

      Из машины вышли двое подростков. Парень, достаточно молодой, сидел на пассажирском переднем сидении, а девушка, видимо, его подруга, на заднем. Сказать, что они были удивлены, увидев Майкла, — ничего не сказать. Да и сам он был не в восторге от встречи с ними. Темноволосая кучерявая девушка запахнула парку, почувствовав вкус местной погоды. Парень — шатен, такого же телосложения, что и Майкл, — обнял её, пытаясь согреть.

      Задняя дверь машины открылась и оттуда вышел ещё один парень. Он был в два раза шире и Майкла, мускулистый, один вид говорил: «Лучше не подходи», однако, лицо говорило об обратном. Чересчур милый и симпатичный.

      — Привет, — уныло сказал им Майкл.

      Только потом он заметил американские номера на автомобиле. Как же они преодолели Атлантический океан на Тойоте?

      Судя по их лицам, Майкл сделал вывод, что они явно не рады видеть его. В какой-то степени они были… напуганы?

      — Айзек, оставайся с Ник в машине, — сказала девушка ему, но покосилась на незнакомца, вышедшего из леса. Её голос был не по-женски хриплый.

      — Лео, если что — звони, — предупредил Айзек, как его назвала девушка, другого парня и вернулся в автомобиль.

      Майкл уже ушёл от них, но обернулся и увидел, как пара зашла в лес.

      — Лео? — снова спросил себя Майкл.

      Дэн отвлёк его от мыслей о Джонатане и этих подростках. Он еле мог ходить, видимо, больная лапа дала знать о себе. Майкл усадил пса на велосипедную раму и покатил его в город. Дорога предстояла длинная — много времени, чтобы подумать.