Красота музыки

В Нацисткой Германии в 40-х годах проводились эксперименты, позволяющие нацистам проникать в сознание людей с помощью психологических методов. Эти эксперименты проводил Виктор Айценг.

Для Виктора Айценга вечер был не пустым. Для чего именно, спросите вы?
 Он был талантливым специалистом в области психологии, парапсихологии, психиатрии. Его умение залезать в человеческое подсознание было настолько могучим, что даже самые сильные люди не могли не признать этого.
Он уже не наступал на те же грабли, потихоньку начиная освобождать себя от труда.
"Как вы себя чувствуете? Моя задача заглянуть в ваше подсознание и вытащить из вас то, что от меня просят. Вы должны понимать, что происходящее вокруг вас реальность, а не миф. У вас выбор один, либо вы сами мне все рассказываете, либо я выжму из вас все соки". - говорил он каждому.
В этот вечер у Виктора так сильно билось сердце, что Алан не смог скрыть свое удивление. Молодой парень расположился за столом. В помещении, в котором он сидел, не было ни одного окна, поэтому ему пациенту удавалось лишь мысленно представить где он находится.
«Интересно, что за эксперименты надо мной будут ставить?» - спрашивал Алан себя.
Он закрыл глаза, ощущение какого-то одиночества охватило его. Он боялся. Вот он сидит в комнате, пройдет секунда-другая, и он окажется совсем беспомощным. Его подсознанием овладеет незнакомый ему человек, настолько холодный и бесчувственный... что  даже не сумеет понять, через что он прошел...
Да. Именно так.
«Этому Виктору Айценгу не понять, что я чувствую, даже если он проникнет в мое подсознание…» - мелькнуло у Алана в голове.
Тем не менее, Виктор в этот вечер не стал разговаривать с Аланом. Он даже не пытался проникнуть в его подсознание. Он делал это сотни-тысячи раз, а нынче не смог совершить и пять процентов работы. Что-то остановило его сегодня. Какое-то необыкновенное чувство захватило его дух.
Виктор Айценг неустанно перебирал карты у себя на столе, сидя на кухне. Лапша, свежая, с натертым сыром, лежала на тарелке, так и не съеденная – проснется ли снова аппетит?
Виктор не мог оторваться от своих карт, все думая об Алане, в голове крутились одни и те же мысли. Он непременно должен был совершить эксперимент. Но как?
 - Дорогой, почему ты ничего не кушаешь? – спросила его жена, когда подошла к столу. У них с Азелиной родился ребенок год назад, и сейчас его супруга, худая и стройная, семенила вокруг стола, лишь бы уговорить своего мужа поужинать.
- У меня нет аппетита, - бросил Виктор.
- Ты всегда хорошо кушал. У тебя все плохо с работой?
- Нет, не в этом дело, - ответил мужчина, - Я уже долгие годы занимаюсь тем, что ставлю на людях эксперименты. Я даже получил письмо от самого Адольфа Гитлера. Это мой корень, моя работа –работать с человеческой психикой. Но я не могу это сделать… Этот Алан… Он такой талантливый, его игра на пианино завораживает… И я не могу залезть ему в подсознание. Мне стыдно это делать. Когда я слышу его игру, мне хочется плакать, жизнь наливается красками, я хочу освободить себя от этой работы….
Азелина уронила бокал с вином. Ее лицо отражало испуг. Глаза раскрылись широко-широко, а руки прикрыли рот ладонью.
- Нет, - сказала она, - Ты не можешь бросить работу, дорогой. Ты же понимаешь, что мы не проживем без этой работы. Ты должен добиться результата, добиться…
Ее слова были слишком жестоки, Азелина всегда так рассуждала о пленниках, являясь глубоким патриотом. Она готова была подчиняться любым принципам, лишь бы прокормить свою семью, ведь на руках у нее оставались маленькие дети…
Но Виктор ослушался жену. Он вновь  пошел на встречу к Алану, разрешив ему свободно каждый день играть на пианино.
Пианино теперь располагалось у стены, напоминая всем огромную коричневую коробку. Алан мог не только играть на нем, но и получать новые эмоции, которые приходили каждый раз, когда он садился за музыкальный инструмент.
Именно с этого начинался сегодняшний вечер. Алан играл Моцарта, а Виктор слушал и наслаждался.
… Его уже не посещали мысли об экспериментах, музыка настолько завораживала, что в душе Виктора рождался красивый изящный танец.
Музыка была ровной, мелодичной, звонкой. Такие звуки он не слышал нигде. Виктору все казалось, что он уже посетил тысячи оркестровых концертов.
Музыка вызывала чувство бодрости, похожее ощущение испытывайте вы, когда нюхайте свежий воздух после дождя.


 ***
Виктор никогда не получал удовольствие от жизни, она всегда была серой и застывшей, подобно заледеневшей капле воды, но после того, как он встретил музыканта Алана, его дни стали более насыщенными и интересными.
 - Сегодня у тебя по расписанию новый эксперимент, ты готов к этому? – спросила его супруга и поцеловала мужа в щеку.
Но Виктор отказался обнимать ее. Чувство глубокой радости и ликования захватило его душу.
- Нет, - сказал он, - Мы будем голодать, будем мыть полы или работать дворниками. Но я никогда не буду больше ставить эксперименты.
Азелина ничего не ответила, а лишь дала мужу пощечину. «Как же семья? Как же дети? – говорили ее глаза, - Ты не сможешь нас прокормить, если бросишь работу?»
Ругательствами и ссорами закончился этот вечер, но Виктор так и не решился провести эксперимент. Всюду раздавались звонки, но он не брал трубку.
Этой ночью Виктор лишь слушал музыку Моцарта.
...А Алан играл на пианино. И это знакомое чувство захватывало их обоих -  как будто они нюхают свежий воздух после дождя…


***
12 октября 1944 года Виктор ушел в отставку. Он больше не пытался найти работу,  лишь подрабатывал на простой малооплачиваемой должности.
Супруга перестала разговаривать с ним, и вскоре они разошлись.
 Жизнь обещала быть серой, но для Виктора она оставалась прекрасной и вызывала лишь восхищение. Он все вспоминал музыку, которую ему когда-то играл Алан, и ощущение, что он бывает на оркестровом концерте, еще больше давало о себе знать.
Он будет жить, радоваться, петь.
Поздними вечерами, когда он закрывал глаза и вспоминал о музыке, его посещали мысли о мчащемся поезде вдалеке, а так же снились дети, качающиеся на качелях…
 «Никогда больше жизнь не будет серой, - думал Виктор, - Она всегда будет легкой и  радостной. Как горящая свеча».