Небесный код

       Декабрьским днём едем в село Чендек и не узнаём округу – за прошедшую неделю Уймонская долина превратилась в альбом для рисования! Листы полей распахнуты по обе стороны от корешка-дороги. Белизна их насыщенна и многослойна, и солнце, появляясь иногда из-за туч, пишет на этих чистых листах яркой светотенью.
       Сегодня поля наслаждаются покоем и ожидают от неба дополнительных поставок в фонд будущего урожая.
       И вот наверху начинает свою работу цех по производству снега, где лёгкие тени небожителей готовы – в дневную ли, в ночную смену – штамповать белые шестерёнки всевозможных видов ершистости и пушистости. Слаженно работает цех – от художника-дизайнера до приёмщика ОТК, филигранно выводящего на каждой снежинке особый, невидимый земному глазу, штрих-код. В ноябре-декабре этого года план явно перевыполняется!
       Под музыку Вивальди, льющуюся из плеера, наблюдаем, как густой манной снежинки спускаются на поля, дорогу, на стёкла нашей машины – словно небесные мысли о чём-то важном (от корня санскритского «man» – мыслить). Водитель включает дворники – белоснежные мысли безжалостно мнутся, откидываются в стороны, не будучи прочитаны. На их место ложатся новые, и процесс повторяется.
       Незаметно заслон автомобильных стёкол исчезает, и взгляд мой проникает в ту область зазеркалья, где спят семена будущих трав и цветов.
       Я вижу, как эти семена набухают и лопаются: тонкий корешок углубляется в почву, укрепляется и разветвляется, а росток пробивается к солнцу, демонстрируя этому миру многоступенчатую последовательность своего преображения. И вот уже неведомый художник, макая кисть в палитру, разбрызгивает на этом поле разноцветье луговых трав, а противоположное раскрашивает цветом поспевающей ржи. Разливается аромат, густое жужжанье доносится из чашечек цикория и зарослей клевера. Васильки, кивая под ветром, высматривают в округе стройных ромашек. А мельканье лапок перебегающих дорогу сусликов напоминает мельканье кисти, занятой в процессе рисования…
       Но вот земное притяженье слабеет, и душа моя поднимается ввысь и наблюдает, словно в ускоренной киноленте, как жуки-комбайны состригают яркую растительность. Солнечные лучи ласкают каждый цветок и травинку, обещая им новое рожденье. Следом жуки-уборщики сворачивают сено в рулоны. Поля, чувствуя благодарность людей, выравниваются в цвете и готовятся к заслуженному покою. И вот уж сверху, как из рога изобилия, сыплется холодная осенняя дробь и… возвращает меня в машину.
       «Падает снег» Вивальди, падает снег…
       Так каждую зиму небо кодирует землю. И код этот весною лишь будет разгадан, когда земля, очнувшись от сна, впитает небесную манну и обновится. А пока и лошади, бредущие в снегу, задумчиво-мечтательны – не оглядываются на проезжающие автомобили и забывают стряхивать с себя снежные попоны. И те растут, повторяя изгиб спины. Белоснежные лекала нежности и красоты, терпеливого ожидания будущего обновления природы.

       *