Звёзды, падающие мимо. Глава 11

                Глава 11.

                Проснулся, - вспотевший, с головной болью. С большой неохотой пошёл на завтрак. К тому же - болела нога. Видимо ударил вчера на пляже, когда играли в футбол. Но вчера боли не чувствовалось. После завтрака вернулся в номер. Выпил анальгин. Лёг в постель и провалялся целый день, читая книгу или просто впадая в лёгкую дремоту.
           К вечеру - решил немного пройтись. Головная боль утихла, нога по-прежнему болела, и я прихрамывал. Вышел из корпуса и направился в сторону набережной. Около столовой меня окликнула Надя;
- Здравствуй! Где это ты пропадаешь?
- Привет….
- Целый день тебя не видно.
- Да, - так… - приболел немного.
- Что случилось?..
- Голова болела.
- А чего хромаешь?
- Вчера вечером на пляже подвернул, а сегодня болит и -  припухла.
- Но ничего... от этого не умирают. Растянул наверно. Ты перебинтуй ногу.
- Пройдёт и так…
- Ну… - я побегу? - Ужин варить вам надо.
- Беги-беги... – я тебя не задерживаю.
- У нас Зав-столовой - дядечка строгий.
- Смотри, чтобы ужин был вкусный.
- Да уж, - постараемся. -  Крикнула она, уже на ходу и заторопилась в столовую. Я медленно пошёл дальше. Около "пятачка", - вдоль ступенек, спускающейся к набережной, расположились и просиживали днями торговки из ближнего села. Их часто гоняла милиция, но они возвращались вновь, как только милиционер уезжал. Милиционеры приезжали часто, не столько - восстановить социалистический порядок, сколько - в надежде, что, в результате таких операций, - кое-что перепадёт и им в виде взятки или конфискации.  Здесь продавали: - сушёные бычки, яблоки, виноград, прочую фрукту. Хорошо шли в продажу семечки, всякие сладости. Иногда торговали свежей рыбой, колбасой домашнего приготовления и так далее.
   Когда я подошёл, многие укладывали оставшийся не проданным, товар в кошёлки, плетённые из лозы, ящики или сумки. Торговля шла к исходу. Один старик предлагал каждому проходящему мимо, оставшиеся у него сливы. Видать не хотелось возвращаться домой с товаром. Сливы остались - переспевшие, мятые. Кто подходил, - пощупав их, проходил дальше. Наконец он не выдержал конкуренции соседних продавцов, сплюнул от злости и высыпал сливы в траву, где и, - без того, было полно мусора.
    Я спустился вниз. Сел на скамейку, на которой сидел с Люсей в первый вечер нашего знакомства. С клумбы доносился еле уловимый запах каких-то цветов, с лимана тянуло затхлостью. Солнце только что скрылось за горизонт, но ещё окрашивало облака ярко-лиловым цветом, а небо - на горизонте горело алым закатом, чуть выше - становилось пурпурно зелёным, ещё выше - нежно-голубым… - до синего. Мимо проходили люди. Они шли с пляжа на  ужин. Среди прохожих увидел Валика. Он тоже заметил меня. Если не считать утреннего минутного разговора перед завтраком, - сегодня я его - не видел.
- Как здоровье, старик? - Спросил он, подсаживаясь рядом.
- Ничего… - вроде бы лучше. А как твой затылок?
- Да  – так себе… - побаливает немного.
- Где остальные?..
- Идут - следом.
- Голод - не тётка.
- Что думаешь делать вечером?
- Не знаю, наверно пойду смотреть фильм.
- А что у тебя с Люсей?..
- Ничего… - а почему ты спрашиваешь?
- Что-то ты, последнее время, - ходишь немного не в себе.
- Брось… - заканчивай эти разговоры.
- Ну, - всё же?..
- Да - она ещё совсем пацанка.  Да и... - Он перебил, не давая договорить:
- Завёл пластинку. Я же - шучу.
- Я понимаю... – но я даже не думал о том, в чём ты меня подозреваешь….
- Ладно… - мне тоже надо спешить. В девять - меня ждут.
       Мне показалось, что Валентин неправильно понял меня, но не хотел больше говорить об этом.
- Пошли, - заглянем в буфет?.. - Предложил Валентин.
Я согласился. Мы выпили по стакану вина. Оно, как всегда, кислило, но было холодное. Закусили яблоком, и пошли ужинать.

          Вечер спустился к морю. Он закрыл своими мягкими, неощутимыми крыльями всё, что стояло и жило на земле. Как заботливая квочка прячет под крылом своих цыплят. Постепенно стало - темно, тепло и уютно. Только назойливые комары старались испортить вечер своими коварными укусами. В это время они особенно злые и прожорливые.
     Я сидел в тени деревьев, в дальнем углу двора. Сюда не доставал свет ночных фонарей и вечерняя суета коттеджа. Сидел, любовался тёмными силуэтами тополей вдоль слабо освещённых аллей, холодным блеском звёзд, луны. Слушал, как поёт ночь под ритм прибоя.
Вдали от города, - с его нескончаемыми людскими потоками с раннего утра до поздней ночи, визгом машин и грохотом трамваев, криком реклам и ночных фонарей.
Неприступностью экстравагантных дев и копотью заводов, с его ресторанами и кафе; - здесь, - на берегу моря и необъятного простора, с  редкими постройками и тусклыми фонарями, - всё воспринималось по-другому.
Становилось - значительней и совершенней. Замечалась каждая мелочь, мимо которой проходишь в городе. Появляются новые, незнакомые тебе чувства и настроения, и сам становишься: - лучше, чище и красивее душой.
     Среди ветвей тополя паук сплёл себе тонкую паутину. Она казалась серебряной в свете луны. Ветки покачивались на ветру, а - сеть оставалась целой. Паук безразлично сидел в центре и, как старый рыбак, ждал добычу. Я смотрел на это чудо природы. Постепенно мысли переместились к Люсе. У меня не было к ней того чувства и страсти, которые, появляются к желанной женщине, но - её простота и доверчивость приковывали, тянули к ней. Она своим присутствием как бы дополняла здешний мир, сливалась с морем, небом, здешней атмосферой бытия. Я не отделял её от шороха трав и шума прибоя. В этом сочетании она представлялась молчаливо-прекрасной, и я - любовался ею, как любовался всему, что создала природа. Я подумал: если бы встретил её в хаосе города, - просто бы не обратил на неё внимание. Здесь же она - дополняла окружающий меня мир, если её не было, - всё казалось боле скучным и примитивным. Скоро в голове получился сплошной сумбур. Я, уже, ни о чём не думал, просто сидел и смотрел, как ласково подмигивают мне звёзды, маня в свой загадочный мир.
- Вон, сколько их светит! Может какой-то, из них, давно нет. Остался один свет, который годами стремится к Земле, чтобы снова и снова - подмигивать людям, напоминая о каком-то, уже несуществующем теле, чтобы когда-нибудь неожиданно исчезнуть раз и - навсегда. Чтобы подтвердить своим отсутствием, что - всё начатое когда-то обязательно придёт к концу, а конец, станет - началом чего-то другого. Лишь одно остаётся вечным, - это - "свет". Свет звезды или свет - любви, таланта, - неважно. Главное, чтобы исходило тепло - или свет, что, в конечном счёте, - одно и то же.
        Недалеко от меня зазвучала мелодия. Я встал. Больная Hora отекла, На неё невозможно было ступить. Возникло ощущение, что в неё вогнали сразу несколько тысяч иголок. Потоптался на месте, пока прошло онемение, затем - закурил и пошкандыбал на звук гитары.
                Я не мог относиться к гитаре спокойно. Её тембр вкладывал в неё душу. Она, как живая, плакала и смеялась, злилась и спорила. Она переворачивала, меняла реальность и прикасалась к самому сердцу. Звук привёл меня к палатке, где жили Люся и Надя. Около палатки сидел Сергей и играл на гитаре. Я познакомился с ним сегодня утром, когда шёл завтракать. Он приехал с другом из Запорожья. Они ставили палатку рядом с палаткой девчат из столовой. Ему едва можно дать восемнадцать лет. Его вид напоминал что-то мальчишеское, беззаботное.  Я, молча сел около него и слушал гитару. Вскоре игра прекратилась.               
- На сегодня хватит. – Нарушил общее молчание Сергей.
- Поиграй ещё? – попросил я.
- Нет… - пойду, посмотрю, что там за танцы.
- Ладно… - иди.
- Наши девчата уже там?..
- Скорее всего….
     Он закинул гитару за плечо и ушёл. Неплохо играет, - подумал я, направляясь к коттеджу, машинально взглянув на часы. - Половина одиннадцатого…. Прошёл ещё один день…. Пора отходить ко сну.

                Продолжение следует.