Любимое занятие

 Любимое занятие

У каждого малыша-крепыша есть на улице любимое занятие. Кто-то любит в машинах песок возить, если это лето, кто-то любит с горки кататься, а горка она такая, что на ней можно и летом кататься и зимой. Кто-то любит на качели, чтоб его папа или мама качали, а кто-то любит на детской карусели, что есть в каждом дворе, чтобы опять его папа или мама, а может бабушка, крутили.
 Усядется такой карапуз на карусель и катает его папа или мама. Причём катают минут пять с удовольствием; потом это дело им надоедает и они начинают искать для своего чада какое-нибудь другое занятие. Или на саночках с горки покататься, если зима, или мячик попинать, если лето. А малышу-крепышу знать нравится на карусели кататься, и когда папе или маме это дело уже не впроворот становится, и они начинают своё чадо из карусели вытаскивать, то тут рёв начинается, слёзы и всё остальное этому подобному.
Сначала, когда малыш-крепыш первый раз во двор на своих ногах выходит, ему всё интересно, все хочется осмотреть, потрогать и даже на зуб попробовать. Мир, как известно, через рот познаётся. И тут за ним глаз да глаз нужен.
Но постепенно малыш-крепыш к улице привыкает, туда-сюда не шарахается и уж в рот ничего не тащит, то у него появляется любимое занятие и можно спокойно отпускать его во двор погулять, но всё-таки пока в сопровождении папы или мамы или других родственников. Здесь я имею ввиду бабушку или дедушку.
Вот и мы поначалу не спускали глаз с Вики, чтобы не дай бог чего-нибудь не случилось, и чего-нибудь она не засунула в рот. Но потом у ней появилось любимое занятие, причём такое, какое мы совершенно не ожидали.
А дело было летом. Мы, то есть я, бабушка и Вика, гуляли у нас во дворе и собирали в ведёрко красивые камешки, а так же искали цветочки для мамы. Всё было тихо, спокойно, но тут Вика увидела карусель и увидела, как какой-то папаша катал на этой карусели своего малыша-крепыша. На лице этого папаши была написана такая тоска, что словами её не передать, видимо катал он своё чадо на карусели довольно уже долго.
Так вот Викуша подошла к этой карусели и стала внимательно её изучать.
– Ну всё, – сказал я бабушке, – теперь мы тоже до одурения будем крутить эту карусель, сменяя друг друга.
– Очень даже может быть, – согласилась со мной моя жена.
А в это время видать малышу-крепышу, что катался на карусели, это катание надоело, и к радости его папаши он соскочил с сидения. Крутил его папаша неспеша, так что можно было и просто спрыгнуть с сидения. Что дальше было с этим малышом-крепышом неважно, мы с женой не смотрели. Мы смотрели на Вику, которая медленно приближалась к карусели. Она обошла вокруг её, как бы изучая, а потом неспеша залезла на сиденье, очевидно в ожидании, что оно сейчас закрутится само по себе. Но чудес на свете не бывает и карусель сама по себе крутиться, естественно, не стала. Вика наша говорить ещё не умела и поэтому стала делать телодвижения, которые явно требовали, чтобы карусель закрутилась. Но карусель не крутилась, и тогда она стала звать на своём языке нас, чтобы мы помогли каруселе закрутиться.
– Иди, – сказал я бабушке, потому что ещё помнил, что это за тоска крутить карусель, когда сын мой был такого же возраста.
Бабушка, то есть моя жена, не стала упрямиться и пошла крутить карусель.
Но сделав несколько кругов, Вика вдруг вся как-то скукожилась и попыталась слезть с сидения. Но ей это не удалось, потому что до земли было далековато.
– Давай, вытаскивай внучку, –  сказала мне моя жена.
Я поспешил на помощь Вики и вытащил её из сидения.
– Видать тебе, Викуля, не понраву пришлась эта карусель, – сказал я, отряхивая Вике платьице, – ну что же пойдём дальше собирать красивые камешки.
Я взял Вику за руку и хотел пойти с ней в лесок, что остался в нашем дворе при постройке дома. Там было много разных камешков. Но Вика почему-то от карусели уходить не хотела. Она подошла к бабушке, взяла её за руку и потащила к карусели с явным намереньем усадить бабушку в неё. Впрочем, её намеренье было нам не очень ясно, потому что она что-то быстро-быстро стала говорить на своём детском непонятном никому языке.
– Ты знаешь, – сказал я жене, – по-моему она хочет, чтобы ты села в сидение карусели.
–По-моему тоже, – ответила жена и села на сидение карусели.
Внучка что-то пролепетала на своём языке, причём одобрительно, подошла к карусели и, чтобы вы думали, стала катать сидящую бабушку, улыбаясь при этом во весь рот.
Я этому сильно удивился, как, впрочем, и моя жена, но видя как счастлива внучка, стали хвалить её.
Внучка катала бабушку минут пять, а потом это занятие ей надоело, что вполне естественно, и крутить карусель Вика перестала. Но мы и этим были довольны.
А вот почему внучка стала катать бабушку, а не стала кататься сама, так и осталось для нас загадкой. Разве поймёшь этих малышей-крепышей.
С тех пор, когда к нам приводил сын внучку поводиться, и мы шли гулять, то первым делом внучка шла к карусели и занималась своим любимым делом: минуты 3-4 катала бабушку, а потом уже шла играть в свои детские игры.
Самое интересное, то, что меня внучка катать отказывалась. Сколько я не садился на сидение, внучка меня не хотела катать. Но я не в обиде на неё, что возьмешь с двухлетнего малыша-крепыша. Главное, что бабушку она сильно любит, что вот даже катает на карусели. Ну, а я что: я даже рад этому, потому что женщина с женщиной быстро найдут язык, если хорошо к друг другу относятся.

19.12.2014 7:55
Смолюк А. Л.