2

Решив не терять времени попусту, она начала разговор первой. Благо, испанский входил в число языков, на которых она свободно разговаривала, а компания на вечер все равно была нужна.
- - Поразительная судьба у этого театра, не находите? – непринужденно сказала она, разглядывая пышнотелых барочных ангелов, обрамленных ажурной золотой вязью.
- - Каждый раз думаю об этом, оказавшись здесь. – Сразу же отозвался собеседник.  И добавил. – Меня зовут Гильермо Виглиано. Я из Мадрида.
- - Очень приятно. Карина. – Она с улыбкой пожала протянутую руку. – Я из России.
- - Надо же? – мужчина удивленно вскинул брови. – У вас потрясающий испанский!
- - Я талантливый полиглот. – Хмыкнула Карина. – И часто вы бываете в Ла Фениче?
-- Нет. – Грустно усмехнулся он. – Последний раз был пять лет назад. А вы?
- - Я – почти каждый год. – Ответила она. – Это моя больница.
- - Больница? – переспросил испанец.
- - Да, именно так. – Ответила Карина, задумчиво глядя на занавес. Она отчетливо ощутила, как во внутреннем кармане жакета вздрогнул мобильник. Это было сообщение. Но чутье подсказывало ей, что посмотри она его сейчас  - и прекрасный вечер окажется под угрозой.
- - От чего же вы лечитесь?
- - А как по вашему, от чего люди могут лечиться оперой в одном из самых лучших театров Европы?
- - От одиночества. – серьезно ответил он. – Или иной душевной болезни.
- - Ну, - она растянула губы в тонкую ниточку улыбки. – Если рассматривать одиночество, как душевную болезнь, то пожалуй да. От нее я и лечусь.
Зазвенел третий звонок, и свет в зале стал приглушенным. Разговор пришлось прервать, но Карина уже не сомневалась, что они продолжат его как только блистательная Травиата подойдет к концу.