Глава 4. Mittelspiel-2 или весна решает всё

    Так уж принято думать, что весна – время влюбляться. Но, не всегда. Иногда это еще и время все ломать. В этот раз картина разрушения может и не предстанет перед вами в полном объеме, но основные моменты не ускользнут точно. Их не так много, но они существенны. А, впрочем, для того, чтобы понять их все, надо в любом случае заглянуть в прошлое. Оно всегда связано с настоящим и будущим гораздо больше, чем можно подумать. Собственно, все определяется нашим прошлым и, хотя жить им нельзя, считаться с ним необходимо. Опять уроки истории?
        Они увиделись как всегда у ее подъезда, причем Крис по своей привычке немного опоздал. Девушка же прикинулась сильно недовольной и немного поворчала по поводу пунктуальности. И все же было заметно, что она всей душой радуется этой встрече. Нет, этот приезд не случаен и не по пути. Она знала, зачем и к кому сюда едет.
- Ну, куда пойдем? Я давно уже нигде здесь не бывала.
- А куда ты предлагаешь? Мне все равно. Я бы и просто по улицам побродил, тем более воздух сейчас хороший, свежий. Не знаю даже.
- Ну нет, ходить я нигде не собираюсь. Давай пойдем в какое-нибудь кафе. Тут через квартал есть неплохой бар.
- Знаю я этот бар, - поморщился Крис, - лучше идем в «Леди Ди». Там атмосфера поуютнее и поромантичнее и алкашей нет.
- Давай пойдем, но где это?
- Я тебе покажу. Тут идти минут пятнадцать, но не пожалеешь это факт.
- Ладно, веди. И заодно рассказывай как ты тут. Дай зажигалку.
- Нормально я. По тебе скучал только. И потом, я ведь думал, что ты приедешь позже. Можешь догадаться, какой приятный сюрприз ты мне сделала. Единственное, что мне сейчас жутко в тебе не нравится, так это твое курение. Ты же раньше не курила и не собиралась, вроде.
- Я и не собиралась, получилось так просто. Столица меняет людей и не в лучшую сторону. Во мне изменилось очень многое. Мне эти перемены самой не по душе.
- Если так, зачем тогда меняться? Да и вообще, где вот та ты, которую я полюбил тогда? Я уже задумываюсь, была ли она. Нет, мне сто процентов не нравится, что ты живешь в столице. Было бы лучше, если бы ты тут жила.
- Эгоист ты,- в голосе Q послышалось лукавство,- лишь бы только к себе поближе, а обо мне ты подумал? Ведь у нас тут ни зарплат нормальных нет, ни карьеры не сделаешь.
- Ты не совсем права, отчасти именно о тебе я и беспокоюсь. Сейчас ты начала курить, потом и вообще до иглы докатишься? Мне ты говоришь, что я злой, но и ты не стала лучше. Смотреть там за тобой некому.
- Так переезжай ко мне сам. Заодно и смотреть будешь, и мне будет спокойнее.
- Не шути так, ты же знаешь, это больная тема.
- А я и не шучу. Если бы ты знал как я по тебе скучала. Родители вообще были против моего приезда сейчас, не хотели, чтобы я тратила деньги. Но я не могла не приехать. Так что я вполне серьезно тебе говорю – приезжай.
- Сказать легче, чем сделать. Но не все так просто. Учти, что мне работу  надо найти. Я могу, конечно, в ресторане поиграть, но толку с этого? Денег больших это не принесет, даже если я устроюсь на завод, этого не хватит чтобы снять квартиру. А надо ведь еще как-то жить, поскольку выживать я не собираюсь. А здесь у меня друзья, группа. И я люблю этот город, мне никогда не нравилась столица. У меня тут все складывается довольно нормально. Ехать в столицу – слишком большой риск.
- И ради меня ты даже рискнуть не готов?
- А этого я как раз не сказал. Зная тебя, я сомневаюсь в твоей серьезности. Я рискнул бы, но только если бы знал, что ты говоришь вполне серьезно. Увы, пока я сомневаюсь.
- В общем, да. Ты прав, я давала тебе много поводов сомневаться. Я все переживала, чтобы держать тебя на дистанции, чтобы ты не влюблялся в меня слишком. Ты мне не нравился никогда, я тебя жалела просто, но вышло так, что я сама тебя полюбила. Я не знала тебя тогда, а сейчас знаю и не хочу ни с кем делить. Ну, с музыкой разве, – все это было выпалено чуть ли не одной фразой, - я же понимаю, что в этом должна уступить обязательно.
- А тебе ничего не оставалось бы, кроме как уступить. Скажи другое – зачем ты все это время пряталась, я не скажу от меня, но от себя, зачем скрывать? Мне ведь тоже сложно сейчас со всем этим. Поломать все здесь существующее не так-то легко, как тебе кажется.
        На какое-то время разговор прекратился, и каждый из них шел, отдавшись целиком своим мыслям. Анализ на ходу, так сказать. Каждому сейчас было о чем подумать, только смысла в этом было не так уж и много. В конечном счете, у каждого уже была своя жизнь, и никто не собрался бы ее серьезно менять. Тем приятнее был разговор о самой возможности таких перемен. А вечер все спускался на плечи как легкая вуаль тонкого и теплого шелка. В это время нормальные люди отдыхают где-нибудь в ресторане, а может и на природе. И держа в объятиях любимого человека, вовсе не задумываются о всяких там переменах или о смысле жизни. Они наслаждаются моментом. Все мы умеем, это делать, да только не часто с этим везет. Впрочем, кому как…
        Выдался прекрасный вечер и на набережной Дуная дул легкий бриз, причем теплый.
Здесь нечасто такое происходит. И ветер нес с собой кучу запахов – свежие листья узких аллей, запах сигарет, пары бензина, свежесть отдыхающей реки и легкий аромат каких-то женских духов. Все это создавало невероятный коктейль различных запахов и создай такую композицию какой-нибудь парфюмер – прогорел бы сразу, но принесенная ветром, палитра эта могла даже стать приятной. Закат алел над горизонтом и легкие сумерки в сочетании с теплым ветерком, создавали картину почти идиллическую. Хотелось навсегда остаться в этом моменте, но как знать – может следующий будет еще лучше?
- Красиво здесь. Давай найдем тут лавочку и посидим, я за пивом сгоняю.
- Можно, но у нас полчаса времени, чтоб добраться до клуба. Все-таки концерт через час.
- Да ладно тебе, можем или немного позже начать, или на такси подъехать.
- Боюсь, мы можем опоздать даже на такси.
- Да неважно это. Мы здесь уже три дня, но ни разу не посидели и не отдохнули.
- Мы каждый день неплохо отдыхаем.
- Не совсем. Очередная пьянка с группой это не то. Я хочу с тобой отдохнуть. Вспомни, мы ведь почти никогда с тобой не отдыхали. Всегда с группой.
- Ладно, давай за пивом.
- Вот это дело! Сейчас вернусь.
        Он рванул на другую сторону улицы к небольшому магазинчику, где продавали неплохое и всегда холодное пиво. Завернув каждую бутылку в бумажный пакет, ему удалось при этом перебежать улицу на красный и вернуться еще быстрее, чем это было всегда.
- Опять ты под машины бежишь. Камикадзе. А если не успеешь? Я же волнуюсь, - в глазах читался укор, - вдруг с тобой что-нибудь случится?
- Да что со мной станется? Ты же знаешь, от меня не так легко избавиться.
- Вечно ты шутишь. Давай уже присядем.
        Минут десять они сидели молча и просто любовались закатом. Потом был еще не один такой вечер, но этот все же запомнился больше всех. Да и как ему было не запомнится. Машины почти не шумели – это вообще, одна из странностей Будапешта. Живой и шумный днем центр города, мосты, набережная, под вечер затихали, а район Ланцхида, Парламента наполнялся гуляющими людьми, влюбленными и просто любителями посмотреть на закат. Старинный Ланцхид, соединяющий оба берега Дуная казался в закатных лучах еще привлекательнее.
- Вот смотрю на всю эту красоту и вспоминаю, как мы начинали. Ты тогда меня часто доставала своей настойчивостью, а сейчас понимаю, что без этого не было бы сейчас этого пива на венгерской лавочке. Так что время все расставило по своим местам.
- Ты еще тогда так обижался, когда я снова тебя заставляла что-то переделывать. Только, извини, но ты даже обидеться толком не умеешь.
- Это  я на тебя обидеться толком не умею. Да и как я на тебя обижаться могу? Я же тебя люблю и потому не обижаюсь. Ты ведь часть меня в каком-то смысле, на себя же не обидишься. Но все равно без тех ночей мы бы сюда не приехали.
- С этим не поспоришь. Все вспоминаю, как я тебе говорила «нет, опять не то» и шла ставить кофе, пока ты сидел над партитурой. У тебя тогда вид серьезный такой был, только не идет тебе эта серьезность, - она залилась веселым легким смехом, - ты сразу такой смешной становился. И все-таки хорошо, что ты тогда не погнался за каким-нибудь технарем.
- Но это ты меня остановила. Я же тебе говорил, что басист из меня не слишком.
- А я и сейчас с тобой не спорю, хотя ты играешь в несколько раз лучше. Просто ты гениален. Но гениален по своему. Головоломные пассажи это не твое, но то, как ты сливаешься воедино с гитарой, очень впечатляет. Отчасти поэтому я в тебя влюбилась почти сразу, как только увидела.
- Ну да, тогда когда ты нас своей критикой по стенке размазала?
- Ну да, - опять полился приятный, звенящий колокольчиком смех, - Валера тогда такой серьезный сидел за барабанами. А Тёму вспомнить так вообще жуть. Гэри Мур, заделавшийся панком. А вот ты меня впечатлил. Я даже и сейчас немного тебя к гитаре ревную. Со мной у тебя такой гармонии нет.
- А вот здесь ты немного ошибаешься. Гармония есть, просто в отношении тебя она несколько другого порядка. Не могу же я одинаково к вам относится.
- Нет, понятно. Но, знаешь, у каждой девушки есть такие детские мысли, пусть и нереальные. Я ведь и девушка плюс к тому.
- Неужели ты считаешь, что я об этом забыл? Хотя, у нас так мало времени друг для друга остается. Не нравится мне это. Мы ведь не можем даже нормально отдохнуть вдвоем – то на концерте, то в студии. Знаешь, а ведь уже забыл даже когда дарил тебе цветы в последний раз. Только здесь это нереально, мы заняты все время и потом, «Алого Карсона» я все равно здесь никогда не видел.
- Да ладно, я же не обвиняю. Я сама тебя подгоняла постоянно. Мне грех обижаться. Я всегда знала, что мы можем добиться успеха, только в погоне за ним мы теряем себя. Я ведь и сама хочу нормально и спокойно отдохнуть и сидеть где-нибудь на диване, положив голову тебе на плечо и, закутав ноги в плед, смотреть телевизор. И чтобы обязательно был вечер, а за окном тихо капал несильный дождь.
- Прямо романтик. У меня научилась? Я и сам думаю о том же. Но хорошо также другое  –  я могу спокойно помолчать с тобой о чем угодно. А ведь это высший пилотаж в любых отношениях. Жаль только, мы не можем уже находить время для всего этого. А знаешь, давай когда закончится тур, поедем вместе куда-нибудь отдохнуть. Только не в пошловатый Крым или куда в стране. Давай поедем в Македонию, например. Я слышал там довольно дешевый отдых, но на уровне хороших европейских курортов.
- Не знаю, посмотрим. Можно бы, но пока не буду обещать. И давай уже собираться, нам на концерт пора, или забыл уже.
- Да не забыл, но вспоминать пока не слишком хотелось. Давай возьмем такси, я плачу. И давай после концерта прогуляемся в ресторан, надоел уже этот клубный бар.
- Ну почему, готовят там неплохо.
- С этим согласен, только не тянет меня есть и отдыхать прямо там же где я работаю.
- Ну с этим посмотрим. Давай сначала концерт отыграем.
- Согласен, с таким аргументом трудно спорить,  –  молчание длилось всю поездку и заговорить пришлось только вне машины, -  Давай, на выход. Только давай через черный ход пойдем, сразу на сцену. Наши, наверное, там уже.
        Они поднялись по небольшой лестнице. Открыв ее они прошли по небольшому темному коридору и попали в подсобные помещения клуба. С кухни доносились приятные запахи еды, позванивала посуда. Со стороны сцены тянуло табачным дымом. В комнате отдыха сидели три официантки и весело о чем-то говорили.
- Привет, девчонки. Наших там не видели? А то я всю дорогу боялась, что мы опоздали.
- Минуты две назад они за кулисы ушли, а до того с нами сидели. Вам мартини принести, как всегда?
- Конечно, это уже почти традиция. Только не знаю, успеете ли, у нас сейчас выход.
        Линда с Крисом прошли к сцене. Слышно было музыку, венгерская команда с каким-то непроизносимым названием доигрывала свое отделение. Оставалась еще только последняя песня и надо было их сменить. За сценой стояли музыканты, и было видно, что они с нетерпением кого-то ждут.
- Привет, народ, - поздоровался со всеми Крис. Мы задержались тут немного. Валера, я тебе палочки хорошие прикупил. Буковые, как ты и хотел, держи. Гитара моя тут?
- Спасибо, Крис, - ответил Валера. Я такие действительно давно хотел, но они дорогие ведь. Сколько с меня?
- Да нисколько, не морочь себе голову. Мы тут с Линдой гуляли и за пару кварталов от улицы Ури я нашел хороший музыкальный магазин. Недорогой, но качество приличное и ассортимент подходящий. Я покажу где, уверен многим понадобится. И еще, нам сейчас мартини принесут, но скажите где гитара?
- Да вон, чехол видишь? Не переживай, она настроена уже. Так что расчехляй и пошли.
- Надеюсь, настроили по процессору?
        В этот момент за кулисы вошли официантки. Одна из них давно уже положила глаз на барабанщика, а вторая имела некоторые планы на Тёму и, судя по его реакции, небезосновательно.
- Мартини холодный, так что осторожно с горлом. Как настроение, Линда? Сегодня опять нас чем-нибудь новым порадуешь?
- Вот этого не скажу. Как Крис скажет. Новое есть, конечно. Вот только стоит ли сегодня, мы ведь обычно новое играем по пятницам.
- Ну, если хочешь, давай. У нас все равно пара новых вещей есть и партии уже поставлены. Вы как насчет новья, Тёма?
- Можно, конечно. И вообще, в новых песнях сила. Можно бы под занавес.
- Хорошо, давайте мартини выпьем и вперед, там народ уже доигрывает. Ладно, девушки, ни пуха.
- Удачи, порвите там всех, как обычно. А можно и лучше, там в клубе пара журналистов сидят, говорили так.
- Тогда придется постараться. Ну, как готовы.
- Идем, давай, - сказали все хором, - мартини допил, идем. Порвем, не сомневайся.
- Тогда вперед, - сказал Крис, перекидывая ремень гитары через плечо, - покажем им, что и Запорожье чего-то стоит.
        Они вышли на сцену под софиты и буквально сразу сменили доигравшую команду. Шнуры, процессоры, микрофоны – все казалось таким родным, что если бы не софиты, они бы решили, что находятся на студии. Это ощущение посещало всю группу каждый раз, при выходе на сцену. Только мощные лампы создавали впечатление музейной редкости, выставленной на всеобщее обозрение. Впрочем, привыкать к этому пришлось недолго, и уже сейчас они чувствовали себя перед иностранной публикой так, словно выступали для десятка своих друзей. Разница была только в том, что звук здесь отстраивал оператор. Зал притих. Многие уже не впервые видели “Invisible Strings” на сцене, но каждый раз при их появлении все на какое-то время затихали. Некоторые особо любопытные после концерта приходили за кулисы и начинали рассказывать, что от группы исходит какой-то магнетизм, как это интересно и невероятно, как хорошо они звучали. Музыканты в ответ на это просто устало улыбались. И, несмотря на то, что им было всего по семнадцать лет, какая-то взрослая усталость и горечь замечалась в их улыбках. Гастроли как-то незаметно сделали всех гораздо взрослее, больше привязанными друг к другу. Наверное, это особенно касалось Линды и Криса. Буквально после первого концерта невозможно было уже увидеть их не вместе. Впрочем, оно и понятно. В каком-то смысле она чувствовала в нем опору, а он испытывал некоторую благодарность за весь этот успех, подкрепленную немного угрызениями совести за то, как они ссорились из-за музыки. Чаще всего это происходило только по его вине. Виновата была, по большей части, природная лень. Иногда у них просто немного расходились вкусы, или они шли к одному и тому же несколько разными путями и не могли объяснить друг другу этого. Теперь же от их неурядиц не осталось и следа. Многие проникались тихой завистью глядя на эту пару. Увы, как это и бывает со всем хорошим, идиллии пришлось закончиться.
- Ты чего молчишь, - голос Q снова вернул Криса к будням и к действительности, - не говори только, что обиделся. Мы уже пришли почти, а ты идешь как мумия. Ни радости, ни вежливости.
- Извини, пожалуйста. Просто задумался. Память, знаешь ли. Интересная вещь – память. Ее можно хранить, можно листать как книгу, можно попробовать выкинуть, но она все равно пробьется. Вот так и у меня сейчас. Я дал ей волю и она вышла.
- Знаешь, - в голосе было слышно искреннее сочувствие, - я бы много дала за то, чтобы все это тебе не болело, но так неприятно осознавать, что не могу. Неужели ты никогда ее не забудешь?
- Сколько я буду жить, столько же буду играть, а пока я держу гитару, я буду в первую очередь помнить о ней. Никому из людей я стольким не обязан. Ты же понимаешь, надеюсь?
- Понимаю, и мне жаль, что я никогда не стану в твоей жизни номером один.
- Номером один всегда была и будет только музыка. А она, будет номером один из всех кого я знал и кого помню. Только действительности это не касается. Ты можешь быть и этим действительным первым номером, только докажи, что достойна этого.
- Я думаю, у меня это получится.
- Время покажет, но подход ко мне найти очень сложно. Ты этот этап преодолела, но подобрать все ключи в несколько раз сложнее. Ты, в конце концов, откажешься от этой затеи.
- Не откажусь, - прозвучал горячий голос, - не надейся даже.
- Посмотрим, - с горечью произнес Крис, - я же говорю, время покажет. А собственно, вот за этим углом и кафе.
        Мысли сплетались в странный клубок и тихо шептали что-то. Где-то там, в глубине подсознания было их царство. А интуиция говорила: «не думай ей верить, все это игра, блеф». Разум отвечал ей, что давно это знает, а сердце хоть и понимало, но отказывалось верить. А поскольку в жизни все надо делать по уму, то ум и оказался прав ( стоило ли сомневаться?). Впрочем, даже в таких ситуациях Гармония сходит на землю и отдыхает здесь с простыми смертными, пусть недолго, но результативно. Точно неизвестно насколько долго будет еще отзываться мотив всех этих результатов и «сумм», но влияние его чувствуется и до сих пор. А еще была ночь. Волшебная ночь, которая пульсировала всеми жилами и стремилась всем телом – куда? Пришлось долго не спать, но только никому это не было в тягость. И был ночной воздух, пропитанный дождем. Такие прогулки надолго остаются в памяти, не правда ли? И звучали шепотом фразы признаний, такой же блеф, как и все остальное, но как натурально, необходимо и единственно они звучали тогда! И куртка, одетая на промокшие и озябшие плечи девушки была вполне естественным дополнением ко всему сказанному. И кофе с коньяком. Натуральный кофе с дорогим коньяком и пять часов утра, когда одному надо к семи на работу. И казалось эта ночь заканчиваться не должна. Увы, она закончилась. Да оно и к лучшему. А от Джулай он все-таки ушел. Но до того все было интересно и просто. По другому и не должно было быть. Что-то странное чувствовалось в воздухе, в крови. Где-то там было что-то неизвестное, но вместе с тем пробуждалось чувство, что все это уже было. Очень давно, не в этой жизни, наверное, но было все, что только могло бы быть. И эти губы были до боли знакомы. Эти фразы уже звучали. Может быть для других? Все казалось сном, хотя именно тогда, он не спал, пожалуй, единственный раз в своей жизни. Прямая «старт-финиш»… Старт уже дан. Финиша пока не видно, что, впрочем, к лучшему. Одно слово – Миттельшпиль. Почти шахматы, но игра не на время и ходы. Здесь вся жизнь.