Сон 4 Гроза

Измученные, выцветшие от боли, глаза смотрят с любовью и прощанием (они оба знали, что жить ему осталось недолго):
--  Я тебя сейчас люблю даже сильнее, чем в молодости. Посиди, отдохни.
У неё горло перехватило спазмом. Чтобы не расплакаться, наклонилась, поправляя сбившуюся простыню, и присела на краешек кровати.
-- А знаешь, я найду  возможность рассказать тебе о  том, что увижу там, - и указательный палец когда-то сильной руки спортсмена, а теперь почти прозрачной, указал на потолок.
-- Конечно, расскажешь, мы с тобой всё сможем, - грея его руку в своих ладонях, ответила она, решив, что это обезболивающие препараты туманят ему голову.
     Привычно дав  на ночь лекарства  и сделав уколы, она  постирала накопившееся за день бельё, проверила, как он спит. В третьем часу ночи, наконец,  и сама провалилась в чуткий сон в своей комнате.
    В половине пятого вскочила от оглушившей её тишины и от страха, что не слышит его дыхания. Он лежал в той же позе, в которой заснул, но дыхания и пульса не было.
    Мир рухнул. Не осталось никаких чувств, кроме ощущения пустоты вокруг. Сковало чувство неисправимой вины:
  - Как я могла спать и не услышать, что ты уходишь? Я даже не знаю, когда это произошло.  Как я могла не попрощаться? -  Эта мысль звучала, в голове, повторяясь снова и снова. 
Слёз не было. Была сковывающая, нарастающая боль. Эта боль стала её постоянной спутницей. Не сразу она поняла, что эта боль — не обострение пиелонефрита: это так болит душа, что хочется выть в голос. Она бы и выла, да дома дети, а на работе посторонние люди. Это как-то помогало держаться. Но проходил день за днём, а боль не утихала, а всё сильнее рвала сердце.
Но нужно было работать, готовить, стирать убирать, водить в садик и забирать внука. Она делала всё это автоматически, по многолетней привычке бездумно. Видя её потухший безразличный взгляд, подруги, сотрудники, соседки пытались утешить и говорили, что после 40 дней станет легче. Не стало. Как бы поздно ни ложилась, каждую ночь она просыпалась ровно в  половине четвертого и больше уже не могла заснуть. Решила, что муж умер  именно в это время, и так ответил на вопрос, когда это случилось. ( Так продолжалось  4 года).
     Шёл пятидесятый день после его смерти.  Она собралась на дачу – нужно было собрать ягоды, которые уже стали осыпаться. Зная, что после 22 часов уже нет транспорта, она по сигналу радио  завела будильник, повесила на гвоздь у входа часы мужа, сверила со своими часами. И стала собирать  ягоды. Привычно после сбора ягод рыхля землю  и  выпалывая сорняки вокруг кустов смородины, провозилась довольно долго. Решила, что если есть время, она соберет еще и вишню, а если нет – нужно уезжать – последний троллейбус ждать не будет.  По будильнику,  часам мужа и своим  в запасе было больше часа. Набрав бидон вишни, она умылась, переоделась  и открыла дверь, собираясь идти к троллейбусу…
За дверью была непроглядная  темень. Часы показывали 21-40, три дня назад в это время еще вовсю светило солнце. Включила радио. Звучал гимн - полночь.  Не понимая, как  такое могло случиться, что все трое часов отстали больше, чем на 2 часа, она вынуждена была остаться ночевать на даче.  С  трудом заснула, но вскоре её разбудил оглушительный удар грома. Началась жуткая гроза. Казалось, что молнии сверкают прямо вокруг домика.   До трех часов заснуть так и не удалось.   И она решила,   что уедет первой электричкой в 4-45. Приняв такое решение, повернулась лицом к стене и закрыла глаза.
И тут же почувствовала, что  на краешек кровати присел муж. Открыла глаза. Он сидел здоровый, полный сил и, улыбнувшись, спросил:
—  Что не спишь? Грозы испугалась?
 —  Ты же знаешь, что грозу я люблю. Только вот гром гремит очень близко – не даёт заснуть.
И тут с окна  над диваном раздалось: «Мяу!» Она вскочила, откинула занавеску. На подоконнике сидел дымчатый котёнок месяцев 3-4-х.
— Ты как здесь оказался? – взяла она его под лапки и удивилась,- смотри, какой окрас, в жизни ничего подобного не видела, - повернулась к мужу,  - видишь, на груди по серой шерстке  белый рисунок грудины и рёбер? Ты
такое видал?
 Ответить он не успел. У ног  прозвучало новое «Мяу!».
—  Люська, это твой котёнок?
     Люська  была  домашняя  кошка,  которая  каждый  вечер  до   операции
«лечила» мужа, лёжа на нём и мурлыча на всю квартиру. Когда он вернулся из больницы после операции, она ушла из дома и жила в подвале соседнего подъезда. Несколько попыток вернуть её домой вызвали у неё такой ужас, что она, до этого ласковая и  спокойная, вырывалась изо всех сил, отчаянно царапаясь и кусаясь.  Пришлось оставить её в покое и кормить каждое утро у лаза в подвал. На дачу её никогда не брали. Но сейчас её появление там воспринялось, как должное.
—  Идите-ка, друзья, в свой сарай, там ваша коробка. А то я совсем не засну. И она понесла котенка на кухню к выходу.  Люська и муж шли следом. Открыв дверь и выпустив кошек, она потянула дверь на себя, но  та не поддалась.  С той стороны её держала женщина.
— Кто Вы? – спросила хозяйка.
— Я! – с вызовом ответила незнакомка, и женщина с ужасом узнала саму себя.  Она резко захлопнула дверь и повернулась к комнатной двери:
—Ты знаешь… - но мужа там не было, он уже лежал на кухонном топчане –
… я сейчас была в двух мирах.
— Приляг, я тебе расскажу о двух мирах.
    Вот тут у неё и прозвучало в голове: « Не смей ложиться к мертвецу! Это не к добру!». Но она сразу же мысленно возразила этому невесть откуда взявшемуся голосу: «Кого мне бояться? Мужа? Ещё чего!» - и прилегла возле мужа, собираясь спросить, как он себя чувствует. Но тут у них над головой, как бы с печки (хотя никакой печки на даче не было - в этом месте была стена) свесилась голова её мамы и позвала: «Доча!»
—  Откуда тут бабка взялась? – возмутился муж, который, глубоко уважая тёщу, никогда её так не называл. Вместо ответа вновь прогрохотал страшный раскат грома и она проснулась. Взглянув на часы, увидела, что с момента её решения ехать домой на электричке, прошло всего десять минут. Дождь закончился. Гроза уходила. Она встала, собралась  и пошла на электричку.
По дороге почувствовала, что чего-то не хватает. Это ощущение потери не оставляло её всю дорогу до дома.  Дома ещё спали. И она решила, что стоит и ей немного поспать после бессонной ночи.   И только тогда поняла,  что не хватает ощущения  присутствия рядом мужа. Все эти пятьдесят дней она чувствовала его рядом с собой.  А после грозы его не стало.
Она заснула, но через час её разбудил звонок телефона -  подруга из другого района города звонила каждый день, пытаясь хоть немного её растормошить.
— Лиля, - закричала она в трубку – я такой  странный сон видела!
И пересказала ей свой десятиминутный дачный сон.
— Брось всё, приезжай ко мне. Я тебе что-то покажу. И никаких отговорок. 
    Это важно.
Зная, что по пустякам подруга её  не напрягает, поехала.
За непременным чаем Лиля протянула ей конверт:
— Это от Аллы, моей однокурсницы из Москвы. Три дня, как получила, а тут и ты свой сон увидела. Читай.
 И она прочла:
«Лилечка, Бори больше нет. Его сбила  машина на остановке, когда он ехал на работу. Мы три дня его разыскивали, а он лежал в коме в 15-й градской больнице, при нём был сотовый, но никто нам не позвонил.  А мы в это время обзванивали все морги, больницы, отделения милиции. Когда разыскали, он уже умер. Похоронили.  Ты знаешь, какой замечательный у меня был муж. Днями не нахожу себе места, ничего не могу делать, всё из рук валится. Очень болит душа. И началась бессонница – каждую ночь я просыпаюсь в половине пятого, как бы поздно ни ложилась. Наверное, он все-таки умер в это время, хотя мне сказали, что около шести. Могли и не заметить. А вчера  уже исполнилось пятьдесят суток, как его нет с нами. Днём зазвонил телефон. Звонок непрерывный, как междугородний. Я думала, что это звонишь ты. Подняла трубку. Женский голос спросил:
— Это Алла Александровна?
— Да.
 
— Говорите.
И тут зазвучал голос Бориса. Он был такой неживой, лишенный  интонаций, монотонный и с каким-то металлическим оттенком. Но это был его голос!
— За меня не волнуйтесь. У меня всё  хорошо. Я устроился нормально.
И снова женский голос:
— Время закончилось.
В трубке не зазвучал отбой – просто мёртвая тишина.
Я посмотрела на определитель номера – номер не высветился.
Мне стало как-то немножко легче на душе. Ты же знаешь, что его всегда и всюду обожали женщины. Видно, и там он сумел кого-то очаровать, чтобы разрешили связаться с семьёй.  Он ведь всегда старался оградить меня от волнений.  Вот и успокоил.
Лиля, что это было? Неужели, правда -  мы   не умираем, а переходим в другой мир? Я не знаю, что думать».

Вот такая мистика.
Она помнит свой десятиминутный сон уже шестнадцать лет.
И Алла тот телефонный разговор – тоже.