Подглядывающий

I

Метель началась внезапно и превратила первый день весны в настоящую зимнюю сказку. Только непонятно, хорошую или плохую. И нужна ли нам эта сказка. Крупными белыми хлопьями, словно перьями из порванной детьми подушки засыпало всю округу. Белое небо, белый лес, белые поля, только дорога местами чернела грязным снежным месивом. А ведь два часа назад, когда я выезжал из города, на небе буквально не было ни облачка, только солнце в зените, да бескрайняя голубизна. И вот теперь уже с час как небо словно прорвало. Оно сначала сменило свой цвет на белый, а после обрушилось на мир метелью. За этот час я ни разу не выключил дворники в машине. Снег всё не переставал, напротив казалось, что с каждой минутой шёл всё сильнее. Хотя сложно было поверить, что такое возможно, что снега может быть ещё больше. Дворники сперва сменили первую скорость на вторую, а после и вовсе молотили на полную, разгребая сугробы на ветровом стекле. Казалось ещё немного, стоит им на долю секунды остановиться, дать слабину, как снег тут же одержит верх и в момент превратит машину в снежный ком. В ещё один сугроб. Такой метели я ещё не видел в свои годы.
Грязная снежная жижа летела из под колёс, пачкала стёкла окон и зеркала. Трасса всё больше походила на дорогу в горах, а граница неба и земли стёрлась. В тусклом свете грязных фар не было видно почти ничего, за пределами салона автомобиля. И самое неприятное, что омывающая жидкость была на исходе. На приборной панели предательски мигал значок, символизирующий это. А кто-то там наверху по видимому сошёл с ума и снег посыпал ещё сильнее, словно с неба на дорогу рушилась бесконечная белая стена. Теперь снег не успевал таять и машина казалось с трудом рассекала грязную жижу, словно я ехал по болоту. В какой-то момент форсунки омывателя вместо новой порции жидкости издали только звук, похожий на визг и индикатор перестал мигать и загорелся. Дальше ехать было определённо нельзя. И я стал во все глаза глядеть сквозь снежную мглу, чтобы найти хоть что-нибудь: гостиницу, кафе, заправку. И спустя некоторое время я увидел жёлтые огни неоновой вывески “MOTEL”. Включив правый поворотник я зарулил в карман парковки и остановился чуть в стороне от здания, потому как парковка была совсем не очищена (у входа снега было точно по колено, видимо он упал с покатой крыши двухэтажного здания). Я остановился и заглушил мотор. Снег, словно заметив, что дворники остановились, в одно мгновение завалил ветровое стекло казалось целым сугробом. Я достал из бардачка бумажник, проверил в кармане телефон, накинул на голову капюшон толстовки и застегнул куртку.

II

Я вышел из машины и с трудом шагая по колено в снегу добрался до крыльца мотеля. За дверью со стеклянным восьмиконечным окошком не горел свет. Я потянул ручку на себя и вошёл внутрь. Там было совсем темно, хоть глаз выколи. Темно и тихо. Конечно, в обычный день я бы просто развернулся и уехал, но ситуация была форс-мажорная. Оставаться на улице совсем не хотелось, хотелось выпить горячий кофе, купить незамерзающей жидкости или хотя бы набрать воды, надеясь, что не опустится мороз. Хотелось немного отдохнуть в конце концов. Дорога через метель утомляет, с этим не поспоришь. Я достал из кармана телефон, включил фонарик и осветил округу. Так, барная стойка, очень хорошо. Столики, пепельницы, телевизор на стене, всё обычно. Но никого нет. Почему же тогда дверь была открыта? Не найдя ответа на свой вопрос, я стал смотреть дальше.
Слева я нашёл длинный коридор и направился по нему, медленно шагая и освещая себе дорогу. По обе руки от меня находились небольшие номера: двери открыты, внутри порядок, чистота и ни души. Дальше я увидел лестницу, поднялся по ней на второй этаж. Там всё было тоже самое — лишь пустые номера и темнота. Я спустился обратно на первый этаж и вернулся в самое начало. Стал смотреть внимательнее и увидел за барной стойкой дверь. Тихо подошёл и открыл её. За ней оказался ещё один коридор, только совсем небольшой. В нём я нашёл несколько дверей, судя по всему в подсобные помещения и уже собирался было сдаться и вернуться в машину, но решил ещё попытать судьбу и стал открывать двери.
За двумя из них я нашёл лишь вёдра, швабры, мешки, ящики и прочее хозяйство, но открыв последнюю, третью дверь я увидел  в углу лучик света. Конечно, не стоило себе такое позволять, рыскать там, словно следопыт. Нет здесь никого, видимо забыли люди дверь закрыть. Ну с кем не бывает? Развернись, да уйди. Но нужда и любопытство сделали своё дело. А уже после того, как я увидел свет, теперь уже ничего не оставалось, как разобраться в этой истории до конца. Я зашёл в комнату и нашёл в углу дверь в подвал. Открыл две деревянные дверцы, словно ставни окна и обнаружил перед собой небольшую лестницу.
Внутри был полумрак. Тусклый свет всё обрисовывал предметы. Тихо, словно вор я стал спускаться вниз и вдруг услышал какие-то звуки. Сердце моё ёкнуло, я замер и стал слушать. Несколько секунд я слышал только как кровь стучит в висках, да своё дыхание. Но после звуки, которые меня напугали повторились. Это были голоса. Их было три или четыре. Очень странные, но всё же человеческие голоса. Страх не отступал, но вернуться обратно я не мог, мне нужно было узнать, что же там такое. Иногда любопытство сильнее страха. Аккуратно ступая я опустился ещё на две ступеньки и оказался в тёмной комнате, больше чем на половину заставленной какими-то ящиками, мешками, канистрами и прочим хламом. Но мне было не до этого, свет и голоса доносились из соседнего помещения, которое отделял от моей комнаты голый дверной проём. И я стал красться, на четвереньках, вдоль стен, за ящиками. В моменты, когда голоса смолкали, я замирал и старался даже не дышать. Когда незнакомцы начинали говорить, я продолжал движение. И вот притаившись за грудой макулатуры напротив дверного проёма я заглянул внутрь. Там я и увидел это.

III

Собственно, думаю, что стоит рассказать. Не то чтобы я параноик какой-то, но есть определённые мысли. Наверное, если бы не этот момент, я бы не стал так себя вести, а сразу ушёл. И не было бы этой истории. Но я остался. Что там лукавить, дело ведь не только в любопытстве.
Со времён раннего детства меня преследовала эта мысль, это видение, как я выхожу из комнаты и все в буквальном смысле становятся другими, занимаются какими-то невероятными делами, а когда я возвращаюсь в комнату, все резко замолкают и ведут себя обычным образом. Как люди. Или что все за исключением только меня знают какой-то секрет. Что-то важное. С возрастом это не проходило. Школа, университет, работа... Иногда, когда я проходил мимо витрин какого-нибудь магазина я останавливался и смотрел на людей внутри. Мне было интересно, о чём они там разговаривают? Наверное о том, что спрятано от меня. А что, если это очень важно? Читать по губам я совсем не умею. А стоит мне зайти и мираж тут же испарится. И я услышу только “сколько с меня?” и “с вас сто рублей”.
Теперь думаю понятно, почему я остался.

IV

Тише мыши я сидел в засаде и глядел на это. В центре небольшого помещения стоял стол. За столом сидели четверо мужчин. Пламя свечи освещало картину. И это единственное, что можно было считать нормальным. Всё остальное было мягко говоря странным. Они разговаривали на каком-то неизвестном мне языке. Человеческим его было трудно признать. Это было больше похоже на гортанные звуки, нежели на слова. Они касались друг друга головами. Показывали друг другу какие-то бумаги с непонятными знаками. Словно спорили о чём-то. Даже в их лицах было что-то нечеловеческое, что-то совсем чужое.
Не могу сказать, сколько времени прошло, пока я наблюдал за ними, может пять минут, а может полчаса. Но в какой-то момент их разговор резко прекратился, свеча погасла, а я перестал наблюдать за ними, спрятавшись среди хлама. Они вышли из комнаты, я даже не дышал. Молча поднялись по лестнице и закрыли дверцы подвала. Я слушал, как удаляются шаги и хлопают двери. Когда стало совсем тихо, я осторожно поднялся. Я вошёл в смежную комнату, освещая себе дорогу телефоном. На столе лежала груда бумаг, я взял в руки одну и увидел, что она вся исписана некими символами разных размеров. Это было похоже на смесь Скандинавских рун с Греческим алфавитом.
Внезапно стало очень страшно. Я не собирался больше задерживаться в этом странном месте и стал выбираться. Мелкими шажками я добрался до лестницы, поднялся, очень тихо приоткрыл дверцы и вылез наружу.
В коридоре было всё так же тихо и темно. И это пугало. После трёх дверей, в конце коридора я нашёл чёрный вход. Стараясь не издать ни одного лишнего звука я открыл щеколду и выбрался наружу. Бегом через сугробы я ринулся к машине. Запрыгнул её и не закрывая дверь запустил мотор а после сразу тронулся с места, одновременно захлопывая дверь, включая дворники и свет. Отсутствие омывающей жидкости в бачке меня уже ничуть не пугало. Пулей я вылетел на заснеженное шоссе и мчался прочь ещё около часа, пока не доехал до горящей всеми огнями обитаемой заправки. Только там я перевёл дух и купил таки омывайку. Видел ли я что-нибудь, когда отъезжал от этого странного мотеля? Не скажу. Скажу лишь то, что пару дней спустя мне пришлось возвращаться домой той же дорогой. Выпавшая тонна снега на квадратный метр к третьему марта растаяла без следа. Я проехал заправку. Прошло полчаса, прошёл час. Я с тревогой ждал встречи с местом, что напугало меня. Смотрел по сторонам, но кроме леса да полей ничего не увидел.

V

И я бы надежно спрятал эту историю в закоулках своей памяти и никогда не доставал оттуда, да вот снег за моим окном вытащил всё наружу. Метель царапала стекло. И тут мне подумалось: а что если моя семья, что смотрит в соседней комнате кино, что если они сейчас ведут себя так же, как те мужчины в подвале мотеля?

29 февраля 2016