Сказка о Стране Поэтов. Часть 2

Гул гудящих струн наполнял пустующие улицы Страны Поэтов, отражаясь от звенящей тишины. В каждый закоулок медленно проникал уличный свет. Страна всегда становилась пустой с наступлением утра.
Световая часть суток была в полном распоряжении Рутины и Мечтатели лишь изредка проводили время в заведениях на Улице Единения: в Кафетерии Записок или Библиотеке Грез, чаще всего их можно было встретить в Музыкальном интернет-кафе, где каждый посетитель был похож на пришельца – в вирту-очках, огромных наушниках и проводя время в специальной стеклянной трубе, по типу трубы для скайдайвига.
Помимо Улицы Единения, в пределах Страны расположилось еще четыре квартала. Один из них - Квартал Слов, где скрипели ручками денно и нощно писатели и публицисты, где из огромных трафаретов букв были собраны их маленькие замки, и раз в день шел Перьевой дождь. Где стены были изрисованы граффити с цитатами Шекспира, Уайльда, Хаггарда, Камю…Где всегда пахло весной и яблоневым цветом. Где можно было увидеть, как придуманные монстры и иные персонажи, положительные или отрицательные, чинно пьют чай со своими оппонентами или «чужими героями», терпеливо ожидая развязки сюжета от своего автора. Где погода менялась с катастрофической быстротой в зависимости от общего настроения обитателей: здесь мог пойти снег летом, а знойный день смениться ураганом Катрина, чудом не снося хрупкие бумажные домики на зыбучем песке. Да-да, место, на которой теперь обитает этот квартал, было болотистым, но, несмотря на обилие грязи и ила, здесь был построен прекрасный мир, шатко балансирующий на нетвердой почве.
С этим Кварталом граничил Квартал Рифм, где не смолкал хор певцов, а поэты не нуждались в крове. Единственный квартал, где не было ни одного жилого дома, но была целая куча бумажных навесов и кресел. Где лестницы поднимались вверх и вниз одновременно, образуя причудливый геометрический иррациональный лабиринт, а на каждой ступеньке сидел юный романтик или старый мудрец. Где выстроились ряды  с ящичками, в котором лежали блокноты с зарисовками, набросками стихов и песен. Здесь всегда была зима, которая укутывала в свои объятья ранимые лиричные натуры, но погода так же, как и в соседнем квартале, могла меняться в зависимости от общего настроения. Это не означало вовсе, что те, у кого совершенно другие эмоции – будет ущемлен. Для них специально придуманы Одуванчиковые зонтики, которые поднимают поэта выше туч, либо, наоборот, прячут от его палящих лучшей и испускают дождевые капли. Это Квартал стоит на воздухе, он находится ровно на высоте 148 метров над землей. В особо ветреные погоды, со стороны этого Квартала на Страну Поэтов направляется Бумажный циклон.
Через мост начинались улицы Кварталов Нот и Инструментов, на которых мы уже успели побывать. А дальше, через Чернильную речку начинался Квартал Палитры, где дома были построены из холстов, мольбертов и карандашей. Где по Кистевым деревьям бегали белочки, и постоянно было лето. Где проходили Акварельные дожди или Мелковые грады, осадки от которых специально собирались в ряды палитр, устилавших улицы. Край домиков на деревьях. Жители этого квартала ловко добирались друг к другу в гости по толстым стеблям и веткам, а самым распространенным «транспортом» здесь являются качели. Квартал находится на самом берегу Акрилового моря, воды которого были смешаны из белых, синих, фиолетовых и голубых красок. Купаться в него никто сильно не ходил, достаточно было насыщенного соленого запаха и шума прибоя. Ах да, так же этот Квартал известен, как Квартал Шорохов, и Край Шерстяного шторма.
Помимо этого было множество не больших промежуточных улиц: Скульптурная улица, Киноавеню, преспект ЦифроАрт и так далее.
Итак, в самый тихий и спокойный час Страны Поэтов светловолосый худой мужчина в костюме тройке с задумчивой улыбкой гулял по Струнному бульвару, рассеянно перебирая гитарные и скрипичные струны. Нестройная какофония наэлектризовывала воздух, заставляя волосы на коже вставать дыбом. Мужчина улыбнулся шире и уже уверено взял несколько мажорных аккордов.
Солнце стало ярче, воздух заметно потеплел, а где-то вдалеке на аккорды отозвались Аллея Колокольчиков и Проспект Флейт.
Мужчина насмешливо усмехнулся, задрав одну бровь, и взял уже минорные аккорды.
Над его головой за считанные секунды собрались тяжелые тучи, и зловеще заворчал гром.
Внезапно в затылок светловолосого что-то смачно врезалось. Тряхнув непослушными вьющимися волосами, он с недовольным лицом поднял домашний тапок с принтом Apple.
- Ну и по какому поводу тапочный залп? – рассмеялся мужчина и поднял глаза на одно из открытых окон рядом стоящего синтезаторового небоскреба.
- Потому что гадство творишь, - рявкнул хозяин тапка и захлопнул нотные станы.
Олли фыркнул. Это было не гадство, а тонко продуманная месть за «пробуждение от Маркуса» на прошлой неделе. Клавишник не отличался гуманностью, и решил устроить гитаристу марш-бросок под лозунгом «РОТА, ПОДЪЕМ!» в три часа ночи под отборный даб-степ. Пострадали ли соседи? Нет. Маркус предусмотрительно приготовил «подарочек» исключительно для Олли, надев на спящего гитариста наушники.
А тут всего два фальшивых аккорда, резкая перемена погоды и чувствительное кровяное давление и слух клавишника сами подложили ему «свинью». К тому же в отличие от своего друга, светловолосый терпеливо дождался утра.
Не оборачиваясь к клавишнику, но уже издалека слыша его отборный мат и угрозы утопить гитариста в ближайшем Секундном пруду, Олли оборвал его причитания:
- Шевелись, Марк сказал, что у него что-то срочное.
Натянув капюшон и пробурчав что-то для порядка, Маркус поспешил за светловолосым в подземку.
У каждого квартала была своя особенность еще и по виду транспортного средства, в Квартале Слов это были велосипеды, либо лошади, в Квартале Рифм – аэростаты или воздушные шары, ну а в Квартале Нот и Инструментов – метро. Да-да, самое обычное метро (псс, там акустика лучше).
Через несколько минут, два друга оказались на границе Квартала Нот и Квартала Рифм, возле дома, где жил Марко.
- Ты ничего не чувствуешь? – задергал носом Маркус.
- Гарь, - ответили друзья хором и бегом побежали к знакомой калитке.
Дыма не было, но из-за сухого воздуха квартала, запахи тут намного резче и долго держатся. Музыканты с каждым шагом все больше ощущали перчащий запах горелой бумаги. Олли первый добрался до двери и толкнул ее со всей силы, так, что она стукнулась о стену.
- Марк?
Из-за угла вынырнула растрепанная светловолосая голова, с мокрыми от слез голубыми глазами и размазанной по щекам сажей.
Маркус даже не удивился такому внешнему виду певца.
- Опять Яска дал тебе почитать Гоголя? Решил, как Николя, сжечь второй том «мертвых душ»? – с абсолютно серьезным лицом спросил клавишник.
Кожа на лбу «виновника торжества» собралась гармошкой, брови сложились в «домик», а нижняя челюсть решила возмущенно амортизироваться, отвиснув почти до пола. Олли дипломатично прикрыл смех «внезапно» разыгравшимся приступом кашля.
- Ты болеешь? – в наигранном ужасе возопил Маэстро и поспешил обмотаться висящим на шее шарфом до бровей. А потом на ощупь пройти в прихожую и все-таки поздороваться с друзьями. Его игра в «жмурки» закончилась трагично – споткнувшись о какие-то папки, Марк с эпично взятым в тональности ре-мажор «ТВОЮ МААААААТЬ!» упал на живот и умудрился проехаться по скользкому паркету носом.
«Слишком много экшена для одного утра», - устало потер виски Олли и пошел читать своему лучшему другу лекцию на тему «безопасность и координация – наше все!», ну и заодно помочь принять ему вертикальное положение. Но сначала лекция.
После всех инцидентов, друзья прошли на маленькую кухоньку Поэта, кивнули зевающему Джеремие и хмурому Джокеру, которые быстро ретировались при их появлении, и устроились за круглым столом за кружечкой кофе.
Никто не спешил поднять тему, по которой было проведено это странное утреннее собрание...
Не так часто их страну посещали Жеоды, или люди, которые добровольно отказались от Мечты.

Путь к мечте тернист, как гласит латинская сентенция: “Per aspera ad astra” и не каждый из жителей Страны Поэтов становится Мечтателем. Точнее мечтателем, фантазером не так сложно стать, а вот Мечтателем с надеждой, верой, целью, Мечтателем с большой буквы, с хотя бы одной сбывшейся мечтой – крайне тяжело, потому что поначалу ты радуешься и стремишься ловить одну мечту за другой, но потом понимаешь, что мечты были мелкими кометами, а не звездами и не стоили твоих потуг, что нужно было выбирать что-то более ценное. Но что?
Никто никогда не знает этого заранее, потому что у мечты есть один непобедимый противник – ты сам. И единственный способ его победить – попытаться заключить худой мир, потому что уничтожая себя – ты уничтожаешь первопричину мечты.
В результате такого бесполезного битья о стекло (если вновь проводить линию с метафорой о мотыльке), рано или поздно ты выдохнешься и останешься высыхать на подоконнике, видя просторы целей, но из-за неопределенности не зная в какую точку оконного стекла биться, чтобы однажды разбить его своим упорством. Таких Мечтателей здесь называют Коконами или Хворыми. Они живут на маленькой улочке под мостом между Кварталами Слов и Рифм. Все свободное пространство заставлено клетушками, в углах которых живут и прячутся люди, сломленные, сдавшиеся, потерявшие надежду поймать Свою мечту за хвост. Они обитают по подвалам и канализациям, выходят исключительно в дневное время, чтобы задрать понурую голову к солнцу. И с полными растерянности и тоски глазами шепотом звать Свою мечту. Шептать ее имя в щели между кирпичами мостов, писать краской из баллончика на стенах, обращаться к небу меловыми письменами на дорогах и площадях…Были и те, кто опустился на самое дно и просил мечту как подаяние на улицах города. Кто-то подавал отрывок стихотворения, кто-то черновики неудачной сонаты, кто-то эпизод из фильма – что было не жалко и что могло вдохновить эти безнадежные создания. Но это всегда была чужая мечта, близкая к Своей, но не она…
Были те, кто добровольно отказывался от Мечты. Они тоже начинали как Мечтатели, достигали неплохих целей, творили, раскрывались, но в один прекрасный день что-то происходило, как будто мотылек обжог крылья и упал…но это только на первый взгляд. Это люди, совершившие ошибку в золотом правиле: «будь осторожен в желаниях». Однажды они просто понимали, что сделали все, что хотели, но новые мечты пока не сформировались и нет никаких шансов, что сформируются когда-либо…От такой душевной тишины многие сходили с ума, но те, у кого хватало сил это пережить, становились Пустыми или Жеодами. Это мотыльки, которые добровольно сожгли себе крылья и нанизали себя на булавку. Это люди Выбора. Они просто перегорели.
Марко знал способы помочь Коконам, показать им хотя бы одну мечту, к которой стоит стремиться по началу, и Хворых в Стране практически не осталось. Что до Жеодов…их было и так крайне мало, но большинству был блокирован вход в Страну. Не столько из-за их безнадежности, сколько из-за таящейся в них опасности.
- Так что произошло? – вертя в руках пустую чашку, тихо спросил Олли.
Марко уже успешно избавился от сажи на лице, но глаза по-прежнему нещадно щипало от дыма, хоть он уже давно выветрился.
- У меня был гость, - недовольно проворчал он, грозно посмотрев в сторону двери, за которой была комната, где обитали его альтер-эго.
- Пустой?
- На этот раз, Пустая, - устало потер глаза Маэстро.
Прошлой ночью незваная гостья провела в его кабинет всего две с половиной минуты и за это время успела сгореть добрая половина его картотеки. Благо он создавал на всякий случай цифровые копии, иначе бы столько трудов насмарку. Но не только внезапность визита ночной гостьи выбила Маэстро из колеи. Больше всего его взбесило, что подстроило это все его неугомонное альтер-эго. Но друзьям не стоило знать об этом, они и так относились крайне настороженно к этим двоим.
- В смысле, на этот раз? – нахмурился Маркус.
- Джокер, - тихо позвал провинившегося двойника Марко.
Олли невольно встал и стал мерить шагами комнату, грозно поглядывая на дверь откуда должен был выйти "близнец", Маркус же гипнотизировал гитариста взглядом.
Очень медленно открылась дверь, откуда вышел высокий светловолосый мужчина с абсолютно белой кожей и татуировкой звезды на левой стороне лица.
- Марк, - металлические и даже какие-то электрические нотки в баритоне Джокера заставили всех присутствующих невольно поежиться. Пристальный взгляд серебристо-серых глаз всегда пугал Олли. Почему бунтарская натура Маэстро переродилась именно в ТАКОЕ?
Джокер вежливо всем кивнул, устроился на колченогом табурете, сложил на стол какие-то предметы и принялся натирать свой наплечный панцирь.
- Джо, ты знаешь о Жеодах больше, чем кто-либо из всех Мечтателей живущих на свете…
«Потому что сам таковым являешься», - мысленно добавил Маэстро.
Альтер-эго вопросительно задрало правую бровь и уставилось на своего создателя. Они обходили эту тему уже больше 20 лет, потому что Джокер сумел установить контроль над своей «диверсией». В противном случае, один щелчок его пальцев - и вся Страна ощутила бы мощнейший разряд электрошока. Джо стойко держался много лет, но решил отличиться накануне, когда притащил в дом себе подобного, не способного контролировать своим силы.
- Что ты знаешь о Ней? – вкрадчиво спросил Марко.
Джокер, кажется, побледнел еще больше и более тщательно принялся натирать панцирь. Олли резко остановился, как будто налетел на преграду и уставился на двойника, а Маркус с тихим стоном свалился со стула. Марко же просто сидел в немом шоке.
- Джокер, - уже вклинился в беседу мягкий голос Олли, - давай так, я просто задам тебе вопросы, а ты будешь кивать, если «да», или мотать головой, если «нет», окей? Если не захочешь отвечать, просто постучи двумя пальцами о стол (прим.автора - прием из покера, означающий "пас", пропуск хода).
Белокожий еле заметно кивнул, посмотрев прямо в голубые глаза гитариста, который устроился на табурете прямо напротив него.
- Эта девушка опасна?
Джокер, подумав, помотал головой. Нет.
- Ты знаешь, почему она стала Жеодом?
Копия Маэстро медленно кивнула, не сводя настороженного взгляда с блондина. Да.
- У нее есть какие-то злые намерения?
Двойник активно замотал головой. Нет.
- У нее есть абразия, как и у тебя?
Кивок.
- Она - Яр?
Неуверенный кивок.
Гитарист со свистом втянул носом воздух. Этого он и боялся, но не все еще потеряно, если Джо может это контролировать, то может...
- Ты можешь ее научить контролировать эту силу? - тихо спросил Олли, не сводя своих голубых глаз с серебристых.
Джокер нахмурился. Отложив панцирь, он немного побродил в комнате, сложив руки за спину (тюремная привычка), но потом посмотрел в глаза гитаристу и твердо кивнул. Да.
Светловолосый ободряюще улыбнулся плоду воображения Маэстро:
- Тогда позовешь ее еще раз.
- Вообще-то я против! - возмущенно поднял руку Маэстро, - Она мне оставшуюся часть библиотеки сожгет!
- Тебе вообще грех жаловаться, - Маркус протянул руку и дал Поэту легкий подзатыльник, - у тебя же теперь есть Перфект, он сможет все восстановить…
- Точно, мой новый юный друг! - оживился Маэстро и побежал в кабинет.
- Только позовешь ее куда-нибудь в более безопасное место, желательно в горы, - похлопав альтер-эго по плечу, посоветовал Олли.
Джо посмотрел на гитариста с немым вопросом: «Ты думаешь я у мамы дурачок?», взъерошил свои непослушные волосы и молча проводил друзей Маэстро до калитки...
Был только полдень. До ночи была уйма времени, Джокер вернулся в комнату, чтобы собираться.