Пора прекратить издевательство над историей СССР

Пора прекратить издевательство над историей СССР
Аргумент, которым в очередной раз хочу поставить точку над поношением истории СССР, пришёл мне в голову неожиданно, можно сказать, как некое озарение, ибо за 25 лет, что минули с момента ликвидации этой страны и развязывания компании по уничтожению её истории, эта мысль ни разу не пришла мне в голову, а тут вдруг меня будто огрели обухом топора! Произошло же это по поводу, который вроде никак не должен был меня сильно взволновать…
Я вполне осознаю, что моя жизнь подходит к финишу, и думать о том, чтобы восстанавливать свою родословную вроде просто нелепо, раз не сделал это до сих пор. И вдруг, ведя разговор с женой (она у меня вторая, стаж не очень большой, а первая – прототип героини в моих романах, умерла уже 11 лет назад), я слышу из её уст вопрос, заданный очень удивлённым тоном: почему ты так и не докопался до того, кем была твоя бабушка по матери до Октябрьской революции?! Её вопрос я воспринял (как уже сказал) очень болезненно: действительно, почему я этого не сделал?!.. А озарением я назвал то, что вдруг перед глазами и в голове у меня промчались картинки и мысли о том времени, когда я впервые оказался в Ленинграде. Мать с нами, детьми, вернулась из эвакуации (а бабушка из той же эвакуации приехала на год раньше) – и как от пространного калейдоскопа в моей памяти восстановилось то время, когда я стал ленинградцем (именно в это время я очнулся от бессознательного существования на этом свете, что случилось очень поздно, мой возраст достиг 9-ти лет)…
И действительно, я с бабушкой прожил долгое время, но так и не узнал толком ничего о её происхождении и жизни до Октябрьской революции. Теперь же, когда я услышал вопрос жены, никто уже не помнит (по крайней мере, не отдаёт отчёта в полной мере), какая жизнь была тогда в СССР! Потому-то я и пишу данную статью с такой пространной подоплёкой, чтобы стало ясно тем, кто той жизни не знал или забыл те подробности абсолютно, понял, почему я в своё время так и не узнал подробностей о бабушке, как и где она жила "до революции". И это, конечно же, нонсенс!.

Моя жизнь подробно описана в моих романах, но их пока никто не читает, и я постараюсь очень кратко изложить то, без чего моя статья окажется холостым выстрелом.

Мне было 4 года, когда началась смертоносная война с фашистской Германией. Мы жили в Украине, на которую немцы напали в самом начале войны. Мой отец, лётчик, красный командир, летавший на бомбардировщике, погиб в самом её начале. Как было написано в "похоронке": погиб смертью храбрых! Его семью (нас вместе с бабушкой, приехавшей к нам в гости из Ленинграда) сразу же отправили в эвакуацию в Тмутаракань, где я прожил в ужаснейших условиях (в голоде и холоде) всю войну, которые усугублялись тем, что местное население в это время (как я узнал потом, когда стал что-то понимать) ждало прихода немцев. В нищете я жил и потом, до 21 года, так что нищета для меня – не мелкий эпизод в жизни! Меня, конечно, можно обвинить в том, что я преступно не проявил любознательности, но проявите терпение, прочитайте справку до конца.

Я очнулся от бессознательного состояния на этом свете (почувствовал себя человеческим существом) очень поздно (об этом уже сказал, в 9 лет, когда мы (я и старшая сестра) приехали из эвакуации в Ленинград к бабушке в 1946 году. О Ленинграде у меня остались не просто светлые воспоминания, а этот город будет жить во мне "с ярким сиянием" до конца моих дней! И ещё важно сразу отметить, что во мне, ребёнке, прочно запечатлелось, что я родился в стране СССР. Не буду сейчас рассказывать о том, что это была за страна (в моих статьях в Интернете об этом написано достаточно). Тут будет только об относящемся к теме этой статьи.
У матери началась своя, другая жизнь – новый муж, дети от него и нищета послевоенного времени. Подробности (а они весьма живописны, как и вся та наша советская жизнь, участником которой был и я) в моих романах. Сейчас же доведу до сведения, что же я вспомнил (в виде озарения) во время разговора с женой… а мне было уже столько лет, что цифру называть просто страшно!. Теперешнее время называют постсоветским, в котором очень трудно себе представить ту жизнь, о какой я сейчас напоминаю. Я рос во дворе огромного ленинградского дома в центре города, основную часть свободного времени (а его у нас было "от пуза") проводя с пацанами, потом теснее сошёлся со школьными товарищами, и, наконец, со студентами в институте, где приобретал высшее техническое образование. Говорить о том, что все перечисленные дети, а потом молодые люди, с кем я контактировал, были пропитаны маркистско-ленинской идеологией, верили в построение коммунизма и были готовы верно служить этим идеям – это нести бред сивой кобылы! Но подавляющее большинство перечисленных были убеждены, что богатые люди (жившие в России до Октябрьской революции), были эгоистичными, жестокими эксплуататорами, которых в каждой стране (хотя все страны не похожи на нашу) не очень много, а бедных неизмеримо больше. Но мы, дети, совершенно не осознавали того, что живём в своей стране при тоталитарном режиме. Какие-то смутные подозрения о том, что есть что-то в нашей жизни неприятное, были, но что вокруг нас свирепствует НКВД (потом переименованное в КГБ) никому бы из тех детей, с кем я контактировал, в голову не пришло сказать. Не из-за страха, а просто никто из них с подобным не сталкивался. (Я не говорю о всех поголовно, но лично я "о таких делах" осведомлён не был, и не я один). Но главное, о чём хочу сказать, впереди.
От нас, детей, очень много чего скрывали. В частности, это делала и моя бабушка. Когда мы приехали в Ленинград, она жила в беспросветной нищете, но так жили многие в послевоенном Ленинграде. А скрывала бабушка от меня и старшей сестры то, что её муж (мамин отец) был осетинским князем, местом его постоянной работы был Зимний дворец (местопребывание Царя и его свиты), "со всеми прелестями того, иного мира"). Но Октябрьская революция "поставила крест на его благополучии", и как он с женой и детьми оказался в коммунальной квартире на 14 семей, мне неизвестно до сих пор... Бабушка не только молчала сама "как рыба об лёд", но и дочери запретила говорить своим детям об их прошлом (а её отношения  с дочкой были более чем сложные, натянутые, но это тоже материал для романа, а не для статьи). Кое-что мы с сестрой слышали от соседей по квартире, среди которых были и осведомлённые, и от жильцов дома, но знали так мало, что имели полное право говорить о том, что никаких порочащих нас дефектов в нашей биографии нам не известно, а мы, ко всему,  в доме были самые бедные. Что же касается порочащих нас дефектов, то скажу так: в те далёкие уже теперь времена, не только мы, дети, а большущее количество жителей новой страны, СССР, в результате определённой работы (немалой) считали, (повторю ещё раз), что до революций в России была не жизнь, а сплошной кошмар; те, кто жили тогда богато, были сволочами, а буржуи – так те вообще были бандитами и отморозками (правда, тогда таких слов ещё не было, но те, какие употребляли, звучали ещё круче)! Так вот быть с ними в родственных отношениях было не просто позорно, а означало иметь в своей биографии жирное чёрное пятно (за которое не только НКВД не "погладило бы по головке", а и от всех окружающих надо было ждать презрения и даже проклятий в свой адрес).
И не надо нас чернить за малодушие: то, что переживают люди сейчас в смысле житейских неприятностей, по сравнению с нашим прошлым – мелочи, в смысле масштабов, с какими сталкивались люди тогда, когда в историю человеческой цивилизации пытались вписать беспрецедентный в мире уклад жизни. Если всё же кто-то посчитал мой аргумент малоубедительным, почему мы с сестрой не принимали мер, чтобы узнать всё о жизни наших предков до Революции, добавлю ещё кое-что. Только сейчас, когда я заканчиваю свою жизнь, а все мои родственники, причастные к тайне, похоронены на Богословском кладбище (повторяю это ещё раз!) – мне вдруг ударяет в мозг, почему мы детьми не приложили усилий, чтобы узнать историю жизни наших предков! (Это ведь очень простая мысль, но почему-то так долго она не приходила мне в голову).
И я вдруг вспомнил, почему (добавлю ещё одну важную деталь): мы с детства твёрдо усвоили, что в СССР (а об уникальности нашей страны мы понимали "лишь вершину айсберга") – есть враги, которые очень бы хотели вернуть в страну те порядки, какие были до Октябрьской революции, и вот с ними и борются  специально подготовленные органы, подвергая (этих врагов) репрессиям. Мы, дети (причём, самые разные) в это не просто поверили, а (повторю): были в том убеждены. (Это усиливает сказанное выше). В этих условиях знать, что у тебя среди предков были люди, которые относились к привилегированному слою в Царской России (то есть к эксплуататорам, которые бились насмерть, чтобы не дать построить страну СССР) – это не было получением приятной для тебя информации! Большинство из нашего окружения, узнав об этом, стало бы издеваться над нами: кто-то бы только иронизировал, а у некоторых появилась бы и ненависть к нам, впрочем, я об этом уже говорил. Потому-то бабушка и молчала, как немая. А я и сестра "в душу к ней не лезли"…
А чтобы как-то оправдать нас, тех советских детей, приведу сравнение с Францией, которая не стала советским государством, а отделалась лишь "лёгким испугом", но вполне могла. Однако теперешним французам не приходит в голову вникать в то, почему во время диктатуры якобинцев, когда гильотины срезали с человеческих тел головы, как умельцы шерсть с баранов, люди поступали не так, как повели бы себя современные французы.
Да, конечно, я жил в другое время, когда те события, сравнимые с Великой Французской революцией, давно отгремели (отзвуки тех ошеломивших мир событий были от нас далеки), и мы в полной мере не понимали, что представляет из себя бескомпромиссная борьба за власть, но и имевшихся у нас знаний было достаточно, чтобы не усложнять себе жизнь. А что касается моей старшей сестры, то она была ярой комсомолкой, для которой юноши и девушки "Молодой гвардии", Зоя Космодемьянская и другие из тех, кто вписывался в самую "блистательную советскую молодёжь  страны Советов", были героями, на которых правильным детям нельзя не равняться. В отличие от неё, я жил в себе, от политики (когда подрос) шарахался, как чёрт от ладана, быть у людей на виду мне претило, но порядочность в человеке (проще говоря, не быть жлобом), которую во многих местах  у советской молодёжи успешно воспитывали, я воспринимал, как признак особой доблести. Чтобы сказанное не воспринималось примитивно, добавлю, что произведения Аркадия Гайдара, Валентина Катаева, Вениамина Каверина и других писателей, нашедших путь к юным душам, заражали молодёжь энергией воспитания в себе благородства и духовности до такой степени, что и я  от чтения этих книг буквально воспламенялся. При этом, хотя мой дед (а с ним тесно была связана и моя бабушка) в число героев минувшей эпохи не вписывался, но я его огульно не осуждал (он умер задолго до моего появления на этот свет), а бабушка (и я с сестрой вместе с нею) жили в такой нищете, что моё с ней отрицательное отношение к "эксплуататорам трудового народа" казалось само собой разумеющимся.
Диссиденты в стране появятся значительно позже, а тогда любой, самый ершистый и неугомонный в той среде, в какой жили мы с сестрой, тоже не стал бы копаться в своём тёмном прошлом, которое презирала и ненавидела огромная часть страны. А о писателях, которых я отметил выше, добавлю, что они свои персонажи (оказавшие на нас огромное влияние) не выдумывали из головы, а брали из реальной жизни, Конечно, то хорошее, что они отмечали, не носило повсеместного характера, но и сейчас праведное соседствует с грешным вперемешку. Лично же моё отношение к тем писателям и их произведениям не изменилось и сейчас, и я уверен, что они не исчезнут из истории страны СССР, которую, правдивую, всё же напишут. А вот по поводу того, что я так и не составил биографий моего деда и бабушки, как они жили до Октябрьской революции, я таки испытываю стыд. Но у меня есть маленькое оправдание: я от деда не отрекался, в душе (когда почувствовал, что она у меня есть) не возникало осуждения (я просто не знал никаких фактов, за какие мог бы это сделать), и вообще в любом случае я не  мог восполнить его исчезнувшую биографию (он остался безвестным человеком, и я сам такой же – моим мнением никто бы не заинтересовался), потому я считал, что пытаться узнать его историю мне ни к чему (к тому же я и  бездетный, некому её передать). Вот что я мог ответить своей жене…

Но, как догадываются смышленые, кто прочёл заглавие статьи, она написана не для того, чтобы я лишь представил публике свою вторую жену. Почему-то я же вдруг сразу заговорил об озарении, когда мы с ней вспомнили о старой уже истории, в результате которой пытались уничтожить Россию с её многовековой историей, то есть о "Пролетарской революции", которая завершилась образованием совершенно новой страны. А тогда кровь стыла в жилах от ужаса у тех, кто не хотел таких резких перемен. И вдруг происходит обратное событие: та страна СССР исчезает. История-то вроде совсем иная, тихая, можно сказать, имел место "междусобойчик". Совсем не то, что было в начале XX века…

Кто-то это отрицает, но СССР таки стала мощной державой, хотя весь мир ей предрекал крах сразу после её создания. Не буду вспоминать Великую отечественную войну, восстановление страны после победы над Фашистской Германией. Напомню лишь о том, что с ней стали считаться все могущественные страны мира. И ведь это правда, что существование страны СССР стало залогом мира в мире. Но в какой-то момент обстановка в стране стала резко меняться. Те дети, о которых я говорил в начале статьи, выросли, и те герои, которым они покланялись, стали меркнуть. Новые же дети стали вести себя совершенно иначе, чем мы (моё поколение), когда были детьми. И страна СССР, которую большинство из нас считало своей родиной (большую букву уже не ставлю), вдруг стала казаться уже не такой великой, какой какое-то время была. Изменилось очень многое. "Перестройка" в стране набрала "полные обороты", и ту страну, которая обошлась "невежливо" с моим дедом, ликвидировали. Я, который всегда шарахался от политики, оказался не в ладах с новым временем: мне ту страну, в которой я родился и вырос, стало очень жалко. Таких, как я и моя первая жена, осталось немного, кто продолжал считать героями тех же людей, которым поклонялись когда-то многие. Скажу больше: я совершенно не изменил своего отношения к дедушке и к бабушке (а тогда, ребёнком, почитал таки их жертвами Октябрьской революции), а когда подрос, стал думать, что они бы смирились с нововведениями, будь здравомыслие тогда в стране управляющим моментом. (Ведь моя бабушка приняла моего отца, красного командира, в свою семью, поскольку он был порядочным человеком.) И мой дед мог бы принять моего отца, проживи на свете дольше, и, судя по всему, раз дожил в "подполье" до последнего своего часа, не стал непримиримым врагом новой для него страны. А теперь я, живущий не в Ленинграде (Санкт-Петербурге), где он нашёл упокой своей душе), а в Киеве, считаю абсурдом "ковыряться в прошлом", которое большинство населения уже в двух разных странах трактуют не так, как я. Когда ситуация в корне изменилась, использовать моего деда, антикоммуниста, которых стали славить, в качестве "козыря", мне противно, хотя я никогда не восхвалял всех дел большевиков. Потому я не стал тревожить память моих предков, которую они унесли с собой в могилы. (Кстати, они похоронены в разных частях одного кладбища.)
И плавно перехожу к аналогии с тем, что совершили уже после ликвидации той страны СССР. Уже другие люди (не большевики-коммунисты, а такие же "демократы", только повёрнутые в другую сторону) оторвали рождающиеся новые поколения граждан России от их предков, которые создавали СССР (или хотя бы были лояльны к ней). Снова упомяну фамилию "Гайдар"! В отличие от писателя Аркадия Гайдара, которого я упоминал, как выдающегося советского автора, поспособствовавшего воспитанию многих из тех, кто боролся с фашизмом и его победил, его внук Егор очень постарался, чтобы его дед  для новых поколений не был прежним выдающимся писателем. Не знаю, заработал ли он на "крутой" в своё время советской биографии деда, развенчав её (меня эта тема совершенно не интересует – постсоветское пространство пестрит фактами "перекрашивания" из одной идеологии в противоположную), но хочу сказать: не это ли явилось главным оружием разрушения сознания советского народа, а с ним и самой страны СССР?! Главная же моя цель, касающаяся Аркадия Гайдара – посодействовать тому, чтобы дело его "не закопали в могилу беспамятства", я очень этого хочу.
А моей второй жене, которая из более позднего поколения, чем я, но тоже выросла на книгах Аркадия Гайдара (и других прекрасных советских писателей и всей великой мировой литературы), я не стал ничего объяснять по поводу моих бабушки и дедушки, историй которых я так и не бросился изучать. А решил написать эту статью, чтобы ею заявить людям Русского мира: "дорогие мои соотечественники, давайте закончим игры с историей страны (и дореволюционной России и СССР). Надо, в конце концов, спокойно разобраться в своём прошлом, которое уже не изменить. Честные и порядочные историки пускай напишут ту историю России, которая была у неё вплоть до конца XX века, а вновь рождающийся народ в этой стране пойдёт дальше, тем путём, который его очевидному большинству придётся по нраву. Иначе твёрдой поступи у страны не получится. Давайте решим судьбу будущего демократическим путём.