Часть вторая

- Кто позволил нам жить в этом доме, мама? – наконец спросил я.
- Это случайные знакомые, которые узнали, что я еду в этот город и мне негде остановиться.
- Мама, слишком много случайностей. Ты понимаешь, что история этого чужака может пролить свет на мою болезнь? А значит, мы не случайно  оказались в   этом городе. И все твои случайные знакомые – не случайные, понимаешь, мама? Что ты знаешь об этом Константине?
- Вообще-то, ничего. Только, что он работает в местном институте, ученый.  Он обещал взять у тебя анализ крови и проверить на вирусы, генетические отклонения. Нужно же выяснить причину твоей болезни.
- Нам нужно найти потомка здешних целителей и прочесть их записи.  Думаю, там мы найдем  нужные сведения. Сегодня я познакомился сразу с двумя людьми из рода целителей. Но кто из них хранит нужные нам знания? 
- Сынок, давай завтра сходим в институт и все выясним.
- Конечно же, мама. Я думаю, что институт тоже проверить нужно. Обязательно завтра сходим.
    Ночь я провел за чтением книг, взятых в библиотеке.  Науки хорошо отвлекали от тревожных мыслей. И все же  иногда я думал о чужаке, о том, что моя болезнь была ещё у кого-то и значит, возможно, от неё есть лекарство.
   Картина, висевшая над моим диваном, изображала тот самый холм. Я стал всматриваться в  неё. Какой он на самом деле, этот холм? Я не успел ещё осмотреть местные достопримечательности.  Может он сейчас совсем маленький, покрыт дачными домиками. Стоит присмотреться к нему поближе.
   Я встал из-за стола, взобрался на диван,  снял картину со стены. Картина была тяжелая, громоздкая. Аккуратно поставив её на диван, я стал рассматривать изображение.
   Холм был невысоким, похож на курган степняков. Пещеру отшельника художник не изобразил, может быть, она находилась на другой стороне холма. А солнце, огромное, в полнеба, всходило или садилось справа от холма. Больше ничего.
   Картину я повесил назад и ещё долго всматривался в изображение. Что хотел сказать художник? Был ли там скрытый смысл или это просто пейзаж? Чей дом приютил нас и как хозяева дома связаны с этой картиной, с холмом?
   Было ещё темно, а я уже пробирался по незнакомым улицам в сторону холма. Чувствовал, мне обязательно нужно там побывать. Когда я увидел холм, то сразу понял, мы связаны. Я забрался на самый верх: с одной стороны холм был разрыт, раскоп был огорожен. Невдалеке располагались палатки археологов. Но мне казалось, я был здесь один на один с вечностью. Я стоял на холме, один. Вокруг ни души. Прислушался к себе, надеялся что-то почувствовать, ощутить. Но внутри меня ничего не произошло, ничего не изменилось. Я находился на могиле подобного мне. Если, конечно, он был там.
   Было холодно, дул пронизывающий ветер. Осень собиралась уступить место зиме. Я лег на пожухшую траву, покрывающую холм, ощутил всем телом холод сырой осенней земли.
Словно с молитвой обратился я к чужаку.
- Помоги мне понять, - прошептал я.
   Ответ был слишком скорым. Внутри меня что-то дрогнуло, зашевелилось. А потом зашевелилась и вздрогнула земля подо мною. Началось очередное землетрясение. Из палаток выбежали археологи, а я бросился бежать в поселок. Темнота надежно укрыла меня от чужих глаз.
   Домой я вернулся к утру. Мама ещё спала, и я приготовил ей завтрак. Когда она пришла на кухню, стол уже был накрыт.
- Сынок, спасибо. Ты такой заботливый. Я счастливейшая из мам.
- Я столько горя тебе приношу. Компенсирую, как могу.
   После завтрака мы отправились в институт. Константин ждал нас  у ворот. Был очень любезен и предусмотрителен с мамой. Проводил нас в лабораторию.
-  Это очень хорошо, что вы добрались до нас. Теперь у вас все будет хорошо. Мы поможем.
- Что вы можете предложить? – спросила мама.
- Мы возьмем кровь у мальчика и проверим её на вирусы и генные нарушения. Это займет несколько дней. И только после получения результатов сможем предложить  варианты разрешения вашей проблемы. Но хотелось бы немного подробнее узнать о мальчике. Я буду задавать вопросы, а вы кратко отвечайте, - Константин достал бумаги и стал зачитывать вопросы.
- Сколько полных лет мальчику?
- Шестнадцать.
- Когда начались проблемы?
- С рождения. Ребенок никогда не спал, ел очень мало. Но хорошо рос и никогда не болел. Потом я стала замечать, что иногда он отключается. На несколько мгновений. Вначале на несколько секунд, потом на минуты. 
- Как это выглядит?
- Он умирает. Лицо бледнеет, синеют губы, сердце останавливается. Он мертв. А потом, по прошествии какого-то времени, оживает. Снова бьется сердце, кровь снова бежит по венам, все функции восстанавливаются.
- Кто отец ребенка? Были ли у него отклонения?
   Мама смутилась.
- Я этого не знаю.
 Мама не хотела говорить, но я знал эту историю.
  Давно, когда маме было девятнадцать лет, её мама, бабушка Мария, очень  тяжело заболела. На лечение была нужна огромная сумма денег – тридцать тысяч долларов. Откуда их взять? У мамы и бабушки никого не было, занять было не у кого. Мама металась в поисках помощи. Ей предложили стать суррогатной матерью анонимным родителям за хорошие деньги, которых хватило бы  на лечение.
Мама согласилась, бабушку вылечили, мама забеременела. Но к моменту рождения оказалось, что младенец никому не нужен, от меня отказались мои биологические родители. Спасибо, не потребовали назад денег. В роддоме маме предлагали отказаться от новорожденного младенца, но она этого не сделала. Она благодарила младенца за спасение матери и не могла отказаться от покинутого родными малыша. Она приняла меня в своем сердце, и я стал её сыном. Так мы и стали семьей. Так что отца мама не знала.
- Ладно. Давайте мы и у вас возьмем кровь. Может быть проблемы у вас, просто вы об этом не знаете.
   А потом я пошел в школу, а мама на работу. Константин обещал позвонить. Подходя к школе, я увидел своего нового знакомого, Данила. Он  ждал меня у ворот и не один. Вместе с ним меня ожидали четыре парня такого же вида. Как и предполагалось, верзила решил устроить реванш. Я ускорился. Сейчас выяснять отношения мне не хотелось. Поэтому я не пошел в школу, а свернул в сторону холма. С ночи там мало что изменилось: палатки стояли там же, ограждение было на прежнем месте. Археологи копались возле провала и поблизости от него. Среди них я заметил Тимофея Львовича, а тот увидев меня, призывно помахал мне рукой.
   Я приблизился к работающим на раскопках.
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Кирилл. Ты решил уже с утра присоединиться к нам?
- Да. Здесь очень интересно.
- Сегодня ночью снова были толчки, и проход в пещеру ещё расширился. Так что теперь можно будет аккуратно, с помощью камеры, заглянуть внутрь. Ты с нами?
- Конечно. Скажите, чем могу помочь?
- Сейчас мы вынимаем грунт из прохода. Но, если хочешь, можешь посмотреть материалы, которые мы уже собрали по этой пещере.
   Я кивнул. Это самое интересное. Я пошел к столу под натянутым тентом и стал рассматривать фотографии холма до землетрясения и после. Ко мне подошел один из работников и помог разобрать материалы. Почему-то он не отходил  от меня.  Может, боялся за бумаги? Но то, как он смотрел на меня, смущало. Я стал исподволь разглядывать его.  Это был мужчина лет сорока с лишним, темноволосый с яркими голубыми глазами. Одет он был странно, мне показалось, с чужого плеча.
- Вы здесь помогаете? – спросил я его напрямик, когда мне уже надоело разглядывать его украдкой.
- Да, немного. Хотя я здесь чужак и хочу устроиться в поселке. Но пока не нашел себе подходящего жилья. Ты не знаешь, где я мог бы остановиться, хотя бы временно?
- Я сам здесь недавно. И, можно сказать, проездом. Мы с мамой живем в доме её знакомых. Дом, кстати, большой. Если мама будет непротив, вы  могли бы  с нами пожить. 
- А что скажет твой отец?
- У меня его нет, - ответил я и протянул незнакомцу руку, - Меня зовут Кирилл.
- Я – Илья, - сказал он и тоже протянул руку.
   Когда наши руки соприкоснулись, между ними пробежал разряд. Мы оба вздрогнули.
-Ого, вот это статический разряд! - сказал подошедший Тимофей Львович, - Кирилл, меньше синтетики. Ну что, разобрался? Сейчас будем камеру опускать в разлом, хочешь посмотреть?
   Конечно, я хотел, и мы вместе с Ильей и краеведом отправились назад на холм. Камера уже находилась в пещере  и все свободные от раскопок прильнули к монитору, что бы первыми увидеть пещеру изнутри. Фонарь у камеры слабо освещал небольшое пространство перед собой. Я почувствовал, что не увижу там ничего интересного и отошел в сторону. Уже из-за спин археологов я все же остался  наблюдать за продвижением камеры. Мы так и не увидели ничего важного – пещера оказалась пуста.
Я все же решил сходить в школу.
- Ты уходишь? – спросил Тимофей Львович.
- Да, мне в школу нужно.
-Жаль, что мы сегодня  ничего не нашли внутри.
- Ничего из того, что надеялись найти? Например, чужака? – спросил я.
   Он кивнул. Подошел Илья.
- Где я смогу найти тебя?
    Я показал ему наш дом. С холма открывался прекрасный вид на поселок, а дом наш был одним из самых больших и заметных. Илья кивнул.
- Я приду попозже, когда закончу здесь. Хочу поговорить с твоей мамой. Может она действительно не будет против моего присутствия.
- Хорошо, я буду ждать.
   Придя в школу, я сразу же попал в поле зрения директора.
- Вы опоздали, - сказала она, сурово глядя куда-то мимо меня.
- Это я виноват, - ответил за меня подошедший историк, - попросил Кирилла сходить на раскопки. Там сегодня открывали пещеру.
- Хорошо, - просто сказала женщина и ушла в свой кабинет.
- И? – с нетерпением спросил историк.
- Во-первых, вы не просили меня ходить на раскопки, а во-вторых, пещера оказалась пуста.
- Я знаю, Тимофей звонил. Что ты думаешь по этому поводу?
- Возможно, она была пуста ещё до того давнего землетрясения. Чужак мог уйти, а не умереть внутри. Или его забрали из пещеры, - я пожал плечами. Что сейчас гадать. Загадка осталась неразгаданной.
   Подошел физик.
- Кирилл, у нас олимпиада по физике, я тебя заявил, а ты на занятия не пришел. Прошу, предупреждай меня, пожалуйста.
- Хорошо.
- Так ты поедешь?
- Поеду.
  И вот я уже еду в районный центр на олимпиаду по физике вместе с Машей из библиотеки. Она, оказывается, учится в одиннадцатом классе. Всю дорогу туда и обратно девушка давала мне информацию о школе и поселке. Много информации. Была и полезная.
Например, мой десятый класс почти весь состоял из приемных детей работников института.  Только Крупицины были родными детьми, но и они родились в результате ЭКО.
-Почему в институте, занимающемся вопросами продления жизни, сами работники не могут иметь детей? Или у них есть ещё дети других возрастов, родные?
   Маша покачала головой.
- Нет. Других нет. Только у директора есть ещё сын, ему примерно двадцать пять. Петр Семенов, самый известный человек в нашем городе. Он бизнесмен и завидный жених. А младший сын директора, Иван, учится с тобою в одном классе. И он тоже приемный.
    Олимпиада проходила в два этапа. На первом нужно было ответить на вопросы теста, а на втором – ответить на вопрос, указанный в билете, который участники наудачу вытаскивали из стеклянного барабана. С тестом я расправился за две минуты и перешел ко второму этапу первым. Из барабана я вытащил самый интересный вопрос, самый глобальный и труднообъяснимый – Теория относительности Эйнштейна.
   Мне было что сказать. Пока я отвечал, вокруг собралось достаточно большое количество участников.
   Потом я вернулся на свое место. Нужно было дождаться Машу. Ко мне подошел  седовласый мужчина лет пятидесяти.
- Здравствуй. Мне очень понравилось твое выступление. Твое понимание теории относительности просто поражает! Университет, в котором я работаю,  желает видеть тебя нашим студентом.
- Спасибо, - ответил я.  А мужчина протянул мне свою визитную карточку.
- Позвони мне, в любое время. Кто тебя обучает? – добавил он.
-  Я в этой школе учусь два дня. А до этого сменил много школ, поэтому я не могу сказать, кто меня учил. Я учусь самостоятельно,  люблю точные науки.
- Тем более, будет интересно обучать тебя.
- Понимаете, - начал я, - возможно, я не задержусь надолго в этом городе и, к моменту поступления в ВУЗ, буду находиться на Дальнем Востоке или в Индии. Не хочу вас обнадеживать понапрасну.
- Все же, возьми карточку. Если будешь здесь, звони, я буду рад заниматься твоим образованием.
    На обратной дороге я снова слушал рассказ Маши о городе и его жителях. Сделал вывод, что девушка влюблена в Ивана Семенова, моего одноклассника, а может быть и в его старшего брата. Она еще не решила. А ещё школа следит за каждым моим  шагом. Все учителя были от меня без ума, а старшеклассники меня ненавидели. Вот так, прожив два дня в городе, два раза посетив школу, я стал объектом сильнейших эмоций горожан и их детей. Такого со мною ещё не было. И это волновало меня. Сразу вспомнилась местная легенда и неоднозначное отношение жителей к чужаку. А кто я? Такой же чужак в этом поселке.

Продолжение http://www.proza.ru/2017/01/05/2101