Головастик Гектор

      (фантастический рассказ)

 Не нравилась ему эта затея с телепортацией только одной клетки, хотя и стволовой, но всё-таки клетки, маленькой и очень незащищённой клетки, на которую возложена важная миссия. Миссия настолько важная, что гипермикрокапсула внутри этой клетки вибрировала от напряжения, напряжения мысли, эмоций, и чувств которые переполняли его. Ведь в капсуле был он – первый переселенец-колонист, исследователь. Вернее в капсуле был не он сам, его информационно-волновая копия, кварковый клон. Но, тем не менее, это нисколько не умаляло трудности и грандиозности задачи и не уменьшало волнения и трепета  волновой копии Гектора, так звали нашего героя. Вернее, его имя было – Вектор, но это имя ему не нравилось, уж очень математическое. И эксперимент не нравился, и далекая система на краю галактики, и маленькая хрупкая планета. И неизвестность не нравилась Гектору. Что, и кто встретит его на другом конце канала телепортации? Есть от чего волноваться! Восприятие временных и пространственных координат исказилось, и Гектору казалось, что мгновенное перемещение во времени и пространстве длится вечность и более.
      Наконец он увидел свет. Свет не как корпускулярно-волновую  функцию, а обычный дневной свет, свет тёплого летнего дня на реке, поросшей по берегам камышом и осокою, с кувшинками на водной глади. Оставим, дорогой читатель, технические подробности проекта. Всё равно не найдется таких слов, чтобы дать определения тем процессам, что происходят в материальном и метафизическом мире. Будем с участием следить за тем, что происходит с нашим героем.
     «Какая загадочная тишина», - подумал Гектор. Собственно, он и мог пока только думать, переживать и чувствовать. Ведь он находился в капсуле, а капсула в клетке. Просил же он экспериментаторов оставить в функциях копии только мыслительные процессы, а чувства и эмоции стереть. Но ученые мужи сочли их необходимыми для чистоты и полноты эксперимента. И вот теперь приходиться напрягаться от неизвестности. Не хотелось бы провести остаток вечности амёбой в речке. Похоже, что Гектор и не амёба вовсе. А кто же он? Как он может видеть, слышать и чувствовать? Следует идентифицировать себя. Надо действовать по инструкциям, которыми его напичкали добродетельные  коллеги.
«Кто же я? Хороший вопрос», - рассуждал про себя Гектор. Проанализировав входящие данные, сопоставив имеющиеся , он сделал вывод, что является ни кем иным, как головастиком - личинкой лягушки из обширного отряда земноводных – амфибий. Ну что ж, головастик, так головастик! Гектор решил, что пора заняться своими непосредственными обязанностями – сбором и анализом информации, регистрацией и сортировкой данный, и отправкой их через нуль-пространство на свою родную звёздочку Нессу.
       Его кипучую деятельность прервал объект, приближающийся к водоёму в котором Гектор обитал. Объект представлял из себя человеческого детёныша женского пола. Из воды было видно, как на фоне светло-голубого неба волосы девочки просвечивали золотом  полуденного летнего солнца, складки легкого платьица трепетали от дуновений ветерка как лепестки розы или мака, а двигалась она легко и свободно, словно мотылек летела к речке.
     «Произошел сбой в программе сбора информации, появились несвойственные исследователю лирические отступления от основной деятельности, возобладали чувства и эмоции», - отметил Гектор и решил произвести перезагрузку. Но что-то остановило его. Здравый смысл, аналитический ум учёного подсказали ему ход дальнейших действий. Дело в том, что в руке у человеческого детёныша были инструменты для изъятия обитателей водоёмов из среды их обитания, и контейнер для транспортировки этих объектов. Попросту, в руках у девочки были сачок и ведёрко. И решил наш первопроходец воспользоваться этим, попасться девочке в сачок, а затем переместиться  в ведерке, покинув  речку. Сказано-сделано! И вот,  Гектор уже  плещется с другими обитателями  водоёма: амёбами, дафниями, инфузориями и ряской, в аквариуме. Кроме перечисленных экземпляров там  лениво двигалась  пара тритонов и жук-плавунец.   « Этих особей следует остерегаться, иначе эксперимент закончится, едва начавшись». – отметил Гектор, и спрятался за камень, наблюдая оттуда за тем, что происходит во внешнем мире. А происходило за стеклом мини-водоема много важного и интересного. Приемо-передатчики информации перегрелись от напряжения, анализаторы вибрировали. Кроме знакомой девочки, первой представительницей человеческого рода, которая встретилась ему здесь, на Земле, Гектор наблюдал за взрослыми особями, предметами и исследовательскими инструментами на рабочем столе девочки, там же где стоял аквариум. Создавалось впечатление, что ребёнок живо интересовался научными исследованиями. Гектор зафиксировал: микроскоп, набор инструментов для препарирования, баночки для спиртования, коробочки для засушивания, папки для гербариев и множество книг. Что-то замкнуло внутри стройной цепи размышлений и анализа. И без того хладнокровное тело Гектора-головастика похолодело. Похоже, что тритонов Гектору следовало опасаться меньше всего. Уж не является ли он сам предметом исследований и экспериментов? Но в данный момент не оставалось ничего иного, как ждать, поскольку шар дополнительной энергии с родной планеты ещё в пути, и действия ни какие не возможны, кроме наблюдения и анализа. А в комнату между тем входило прелестное любопытное дитя, и с улыбкой уставилось на Гектора через стекло аквариума. Кажется, Гектору не хватало воздуха, или это его маленькие жабры начали превращаться в легкие. Но опасения оказались напрасными. Девочка просто смотрела и улыбалась, постучала  по стеклу, и провела по нему пальцем. Гектор решил вступить в игру, в прямой контакт, несмотря на строгие инструкции, которые возбраняли это. Маленький человечек провел пальчиком влево, и Гектор, маленький полулягушонок, вильнув хвостиком, тоже переместился влево. Пальчик – вправо, и Гектор – вправо. Вверх – вниз, влево – вправо. В комнате раздался высокий прерывистый звук, довольно громкий. Гектор замер, но потом понял, что этот звук издавала девочка, выражая свою радость по поводу удавшегося опыта. Игра продолжалась, он плавал по аквариуму,  выделывая всякие трюки, тритоны наблюдали за ним с недоверием, а девочка с восторгом, смеясь и хлопая в ладоши. Маленькое тельце Гектора истратило тот небольшой запас энергии, что имело, и ему требовалось пополнить его. Головастик вильнул хвостиком, и, помогая себе лапками, поднялся на поверхность глотнуть воздуха и микроскопических водорослей. Затем плавно опустился на дно, отдыхать. Светлый квадрат посередине стены, что отгораживала помещение от внешнего мира, стал красноватым. Через этот квадрат было видно, как остывшая звезда опускается в реку, где сегодня утром плескался наш герой. День на этой планете кончался, трудный, насыщенный событиями, день. Маленький мыслящий лягушонок замер между камушками, растопырив лапки и вытянув хвостик. А его подружка расположилась на диване с книгой в руках. Квадрат окна совсем потемнел, в комнате зажегся электрический свет. Головастиковые глаза Гектора зашторились пленкой, и он заснул. То есть уснуло тело головастика и уставший нейтринный мозг исследователя, а дежурные рецепторы и охранные системы не дремали.
     Яркий свет в окне заставил раскрыться шторки на глазках Гектора. Он почувствовал необычайный прилив сил и энергии. Казалось маленькое земноводное способно сдвинуть горы. Очевидно, решил Гектор, энергетический сфероид нашел его в пространстве и подключился к системе питания капсулы. Теперь ему и водорослей  не требовалось, и, даже, воздуха, а всю энергию можно было направить на исследования и эксперименты. Межгалактическому центру требовались новые и новые данные, аналитические центры работали бесперебойно. И на Земле проходили дни за днями, недели и месяцы. Гектор, по законам природы, превратился из головастика в лягушонка, потом во взрослую лягушку. Или лягушка, или лягушока. Гектор, из-за трудностей в освоении одного из самых сложных земных языков, не мог дать себе точное определение. Но это и не важно было, а самым важным для него стало обретение, малознакомого до сих пор, чувства привязанности, дружбы, и другого, совсем незнакомого чувства. Это чувство касалось его отношений с девочкой. Девочка, между тем, росла и взрослела, хорошела, превращаясь в девушку - Элли, а Гектор так и оставался лягушкой…или лягушком. Да это, теперь, и не важно. В общем, он оставался холоднокровным земноводным, хотя и чрезвычайно умным. Настолько умным, что мог общаться с Элли при помощью жестов, движений. А когда она не могла понять его, он из воды выбирался на поверхность плавающего листа, и перебирал передними лапками. Элли брала его в ладошку и сажала на клавиатуру компьютера. Гектор прыгал по клавишам, печатая в текстовом редакторе то, что хотел сказать, но не мог. Так они и «болтали» иногда часами. Время от времени Гектор отдыхал в воде, а потом вновь прыгал по клавишам, рассказывая Элли о дальних мирах, о чудесных явлениях. Девушка доверчиво слушала его, она уже поняла, кто был на самом деле Гектор, и перестала удивляться его необыкновенным способностям. Наговорившись, она брала его на руки, чмокала в мокрую мордочку, гладила спинку, и осторожно опустив в аквариум, смотрела на него через стекло, а он смотрел на неё. И им не надо было даже жестов или клавиш, чтобы понимать друг друга. Иногда Гектор веселил Элли, жонглирую в воде маленькими камушками, или смешно пуская пузыри. Девушка звонко смеялась, как тогда, в первый раз, и у Гектора расплывался в улыбке и без того широкий лягушачий рот. Наконец они уставали и отправлялись спать: Элли в постель, а Гектор в большую пустую раковину. Вся мало-мальски важная  информация была обработана и отправлена по назначению. Гектор из мировой компьютерной сети скачал уйму данных, и также отправил в лабораторию на краю метагалактики. Весь запланированный объем работы был завершён, и коллеги ждали его возвращения. Возвратиться он мог только из того тела, в которое попал по прибытии на Землю. Если бы Гектор, при своих почти неограниченных возможностях, пожелал поменять свою оболочку, то его телепортация стала бы весьма затруднённой, почти невозможной. А он желал освободиться от лягушачьей кожи, как в той сказке, которую ему давно, ещё девочкой, читала Элли. Желал, но не знал, как на это отреагирует Элли. «Отреагирует», слово-то какое сухое. «Впрочем», - размышлял он в своей раковине, – « как бы не отреагировала Элли, расставаться с ней не хочу и не буду. Хочу быть рядом всегда, пусть не близко, но на одной планете, пусть не вечно, но то время, которое обычно живут человеческие особи. Решено! Остаюсь». Гектор выкарабкался на край аквариума, спрыгнул на стол, потом со стола мокро шлепнулся на пол. Мобилизовал все свои энергетические возможности, и включил механизм конверсии.
      Элли проснувшись рано, направилась к аквариуму, чтобы поздороваться с Гектором, не найдя его сразу, принялась стучать пальчиками по стеклу, пытаясь разбудить его, или выманить из укромного уголка. Но никто не отзывался на её призыв. Ею овладело беспокойство и страх. Когда её босые ножки почувствовали на полу возле стола что-то постороннее, она опустилась на коленки и взяла в руки ещё влажную лягушачью кожу. Лапки висели безжизненно,  глазки были как стеклянные бусинки, широкий ротик замер в улыбке. Девушка горько-горько заплакала. Очень дорога была ей эта лягушка… или лягушк…, какая теперь разница.
      Гектор стоял в проёме двери и смотрел на происходящее. Глаза его тоже были влажными, но не от аквариумной воды, а от слёз, которые текли из его зеленоватых глаз по щекам, к уголкам широкого рта. Элли была прекрасна, и печальная она была прекрасна, и веселая. Всякая Элли была прекрасна и желанна. Бедная девушка сидела на холодном полу босая и в одной только ночной рубашке, и целовала холодную кожицу лягушонка.
     - Не надо целовать теперь это, оставь, - сказал вслух Гектор и очень удивился своему голосу.
      Удивилась и Элли, обернулась на звук голоса и перестала всхлипывать, улыбнулась, поднялась с колен. Подошла к Гектору и обняла его, не выпуская из рук зелёненькую кожицу. Поцеловала его в губы, но ничего не сказала и не спросила. Зачем? Ведь они уже давно понимали друг друга без слов.