Берендеев двор. Пропажа

   А Алёша соскучился очень быстро. Была Московия, конечно, красива—новые терема с резными наличниками да расписными крылечками. Тоненькие белые берёзки со свежими, не успевшими устать от зноя, листочками соседствовали с вековыми дубами и соснами, дарующими тень и прохладу. Ну а девицы в стольном граде—загляденье, одна краше другой! Да только, когда один, всяко скучнее, чем когда с друзьями. Так что, походил-побродил Алёша да пошёл искать своих приятелей. Пошёл прямо в торговые ряды. Найти Илью с Добрыней было бы и так не просто, а если учитывать, что они оттуда ушли,—непросто вдвойне. Сначала наш герой хотел по простоте душевной у всех спрашивать, где, мол, Добрыня и Илья, здоровые такие, один с русыми волосами, другой—с тёмными. Потом, правда, вспомнил, что служащие они, как-никак, секретные и лучше всё-таки не светиться. Так что ходил наш Алёша, высматривал. Да только вот какая незадача—друзья на глаза всё не попадались и не попадались. Однако на глаза попалось кое-что куда более примечательное—вроде как торговая лавка, только без обычных приветственных вывесок. Было в ней что-то таинственно-манящее, и Алёша, ничтоже сумняшеся, зашёл внутрь.
   А Михася наконец довёл своих спутников до боярского шикарного терема в три этажа.
-Так, сегодня у нас среда?
-Среда.
-Отлично. Значит, Плюшкин на заседании. Вы пока чуть в стороне постойте, вроде прохожие, лады?
-А чего это нам в стороне стоять?—нахмурился Добрыня.—Нам стесняться нечего!
Михася закатил глаза:
-Я за вас очень рад, что стесняться вам нечего! Просто, насколько я понимаю, дело ваше широкой огласки не требует, или я не прав?
-Прав,—кивнул Илья.
-Пра-ав, а если так, то вам незачем, чтоб, кроме Гани, о вас ещё другие слуги Плюшкина знали, так?
-Так,—нехотя согласился Добрыня.
-Тогда повторю просьбу: пока чуть в стороне постойте.
   Когда Ерофей, Илья и Добрыня выполнили построение, Михася постучал в дверь. Открыл ему человек лет сорока, на лице которого господствовала уверенность в полном своём превосходстве над всеми окружающими.
-Михаил Львович?—произнёс он, говоря в нос с такой интонацией, как будто делает Михасе огромное одолжение.
-Я самый. Гаврилу Александровича позови мне.
-Извольте ждать,—слуга скрылся в тереме, а минуты через две спустился мужчина.
-Здравствуй, друг Ганька!—улыбнулся Михася.
-Здравствуй, здравствуй! Чего звал?
-Да дело у меня до тебя есть. Пошли, поговорим.
Михася подвёл приятеля к Илье, Добрыне и Ерофею, и уже вместе они отошли подальше от Плюшкинского терема.
-Ребята, это Ганя, мой добрый друг, дай ему Бог здоровья и многих лет жизни. Ганя, это Илья и Добрыня, а это Ерофей.
-Очень приятно!—мужчины пожали друг другу руки. Только сейчас удалось как следует разглядеть Ганю. Он был, наверное, ровесником Михаси, ростом слега повыше и немного пошире в плечах. У приказчика были чуть вьющиеся на концах тёмно-русые волосы до середины шеи и серо-карие глаза. Усы и небольшая, но ухоженная, бородка добавляли солидности. Добрыне Ганя не понравился. Слишком высокомерным ему показались ленивые глаза и лёгкая ухмылка приказчика.
-Так чего звал, Михась?
-Дело у нас, сразу говорю, необычное,—предупредил товарища Михася и всё ему в подробностях рассказал.
-И вам нужна найти того, кто всё это железо потырил?
-Ну да!
-Недоброжелатели есть?—спросил Ганя у Ерофея.
-Ну по мелочам, бывает, ссорюсь, а так, чтоб прям серьёзно, то нет.
-Поняяятно... Значит, тут ничего личного—просто деньги.
-Да нам это без разницы!—с чувством заговорил Илья.—Нам бы знать, кто этот тать!
-А ты говоришь, не у тебя одного крали?—проигнорировав восклицание Ильи, обратился приказчик к ремесленнику.
-В том-то и дело! У многих! И крадут именно железо!
-Может, Кощей постарался, кстати,—сказал Ганя Михасе.
-А не мелковато для Бессмертного?
-Ну а кто ещё? Ладно бы ценности какие крали, так ведь—железяки тащат!
-Ты уверен?
-Нет, конечно, я ещё с людьми поговорю. Приходите завтра, тогда скажу конкретнее.
-Спасибо тебе, Ганька!
-Спасибо на хлеб не намажешь,—усмехнулся приказчик.
-Ну об этом мы потом поговорим. Давай, до завтра!
-Давайте!
   Когда Ганя скрылся в тереме, Добрыня обратился к Михасе:
-Ему точно можно доверять?
-Да ему верю, как самому себе! Кристальной честности человек!
-Да? А с какими такими людьми он собирается говорить? Что-то он больно хорошо знает, кто мог украсть, кто не мог. Не нравится он мне.
-Брось, Добрыня!—пристыдил приятеля Илья.—Человек нам помогает, а ты...
-Всё равно не нравится,—стоял на своём Добрыня.
-Ну Ганя и не красна девица, чтоб нравиться, а человек он толковый, не подведёт,—вступился за друга Михася,—а теперь пойдёмте-ка к Василисе.
-Извините,—подал голос Ерофей,—но мне надо работать, я потом сам как-нибудь это железо найду.
-Ну уж нет, мы этого так оставить не можем!—возмутился Добрыня.—Ты, значит, работаешь, трудишься, а у тебя кто-то посмел железо красть? Надо татя этого найти, чтоб другим неповадно было!
Ерофей вздохнул и пошёл дальше за своими „спасителями”. Ремесленник уже жалел, что рассказал про свою неприятность.
   А лавка, в которую Алёша зашёл из своего любопытства, была действительно примечательной—в ней вообще не было окон! Так что, как только за Алёшей захлопнулась дверь, парень оказался в кромешной тьме.
-Эй! Есть кто?—никто не ответил, только пол под ногами поскрипывал.
Алёша подивился, но выходить из лавки не спешил—больно уж интересно было, что тут такое. Кое-как пробираясь на ощупь, наш герой наткнулся на нечто тяжёлое и твёрдое. Наклонившись, потрогал руками:
-Железки какие-то... кому их надо столько? Может, склад какой.
Вдруг снаружи послышались шаги и переговаривающиеся голоса.
-Никто не видел?
-Обижаешь Юрка, я работаю чисто!
-Угу, молись, чтоб было так.
-А это что?!
-Что?
-Дверь открыта!
-Взломали?!
-Какой взломали, ты её закрыть забыл!
-Ух, ё-моё! Забыл...
-Да ты хоть представляешь, что с нами за это сделают?!
-Да ладно тебе, Серёг, кто сюда зайдёт? Ни вывесок, ни окон—ничего!
-Ладно... заходи давай!
Двое неизвестных зашли внутрь.
   А Илья, Добрыня, Ерофей и Михася шли по указанному Привратником направлению—к дому Василисе. Путь занял всего минут пятнадцать, и перед компанией открылся очень красивый терем: весь резной, с аккуратным крыльцом, расписными окнами и новым забором. Михася вошёл в калитку, вбежал по ступенькам и постучал в дверь. Ждать пришлось чуть дольше, чем в доме Плюшкина, минут пять, но наконец дверь отворилась.
   Перед нашими героями предстала женщина крайне необычной внешности. Она была высокая и худая. Густые иссиня-чёрные волосы тяжёлой косой лежали на плече. Чёрные, как уголь, глаза смотрели, казалось, насквозь, в самые потаённые уголки души. Лицо её было вытянутое, худощавое. Прямой ровный нос и высокие скулы выдавали в женщине аристократку. Трудно было понять, сколько ей лет. Она была из разряда тех, кому на вид можно было дать, как двадцать пять, так и сорок пять. Но, удивительное дело, эти чёрные, абсолютно чёрные глаза смотрели с такой непередаваемой теплотой, которую нельзя было передать словами, которая только чувствовалась. Надет на ней был тёмно-синий сарафан с золотой подбивкой.
-Здравствуй, Василиса Егоровна!—кивнул головой Михася.—Найдётся времечко на на простых смертных?
-Опять ты, Михася, в историю влип?—спросила Василиса низким, бархатным голосом.
-Никуда я не влип, просто человеку одному помочь надо.
-Кому именно?
-Да вот он,—Михася подозвал к себе ремесленника,—его Ерофеем кличут, он на все руки мастер, а у него железо крадут.
-Вот как? Нехорошо выходит... А вы кто будете?—посмотрела она на Илью с Добрыней.
-Илья!
-Добрыня. Мы с ним вместе.
-Ну проходите, подумаем, как дело ваше решить.
   Приятели вслед за Василисой прошли в просторную горницу, где женщина пригласила их сесть за стол.
-И давно у тебя железо крадут?—сразу перешла к делу Василиса.
-Да где-то месяц назад началось. Я-то и заметил не сразу: крадут по чуть-чуть. Я уже и замок новый купил, а всё равно крадут! Да причём так тихо, незаметно—непонятно, как они это делают! И другие кузнецы мне рассказывали, что у них такая же беда.
-Предпринять что-то уже успели?
-Мы к Ганьке зашли,—ответил Михася,—он сегодня ещё со своими знакомцами переговорит, порасспрашивает, завтра договорились встретиться. Он на Кощея думает.
Василиса хмыкнула:
-Он мог...
-Да нам-то что сейчас делать?!—не выдержал Илья.—Не можем мы без дела сидеть!
-А что вы сейчас делать-то будете?—попытался успокоить его Михася.
-Засаду устроить можно,—предложила Василиса.
-А это как же?
-Ночью засядете в лавке Ерофея, будете там лиходея выслеживать. Если он такой тихий да незаметный, значит, наверняка по ночам наведывается.
Добрыня встал из-за стола:
-А ведь это идея! Засядем там, а как только тать войдёт—мы его и схватим!
-Сейчас как раз с Алёшей встретимся, ему всё расскажем и пойдём!
-Да не стоит, мужики, ну!—снова попытался отделаться от своих помощников Ерофей.—У вас наверняка своих дел по горло, а вы со мной возитесь, аки с дитём малым!
Илья нахмурился:
-А это уже наше дело! Мы сказали, что поможем, значит, поможем!
-А ты, Василиса Егоровна, с нами в засаду пойдёшь, али как?—поинтересовался Добрыня.
Василиса усмехнулась:
-Я не замужем, вы неженаты... Да чего вы так смотрите? Колец на пальцах нет, от этого знаю. Так что, несподручно мне с вами ночкой вместе сидеть, болтать лишнего начнут.
-Тю! С каких это пор тебя волнует, кто что болтает?—удивился Михася.
-Это тебе всё равно, ты птица вольная: сегодня здесь, завтра там, а мне моя репутация дорога. Да мы отвлеклись с вами. Идите, находите Алёшу своего. Бог вам в помощь!
-Спасибо тебе, Василиса Егоровна, за помощь и совет добрый!
-До скорого. Чувствую, свидимся ещё.
   Алёша сидел, затаив дыхание. Что-то подсказывало ему—не хорошие люди эти двое.
-Так что, сегодня последний день стараемся, а Серёга?
-Ага. Твоя, кстати, очередь,—неизвестный ответил товарищу и зажёг лучину.
Алёша увидел хозяев лавки: это были ничем не примечательные мужички лет тридцати, по виду похожие на обыкновенных городских жителей. Но и они увидели Алёшу:
-Ты что тут делаешь?—спросил названный Юркой.
-Заблудился я, не местный!—открыто заявил со всем своим простодушием Алёша.—Я-то сам из Новгорода, а в Московии второй день, не разобрался ещё.
-Что-то я тебе, мил-человек, не верю и не знаю даже, что с тобой делать.
-Да ничего не делать! Вы извините, ежели потревожил, я пойду.
-Да куда ж ты пойдёшь, ежели ты не местный! Вяжи его, Серёга!
   Тем временем на Великодержавной площади, перед царскими хоромами, шёл спор:
-Да он уже большой мальчик, насколько я уяснил себе из рассказов! Пусть погуляет—имеет право!—доказывал Михася.
-Неспокойно мне! Алёша парень хороший, он бы ждать не заставил!—отстаивал свою точку зрения Добрыня.
-Мы сразу договорились здесь встретиться, он бы обязательно пришёл!—поддерживал его Илья.
-Ну вот видите, и друг ваш задерживается, и я ещё под ногами путаюсь, бросьте вы эту затею!—всё твердил о своём Ерофей.
-Нет, тебя мы уже не бросим!—сказал Добрыня.
-Я вот что предлагаю: ты, Михася и Ерофей пусть сидят в засаде, а я тут буду Алёшу ждать. Если уж совсем долго появляться не будет, присоединюсь к вам.
-А Илья дело говорит! Так тому и быть!
   Оставив Илью на площади, остальные трое пошли в лавку Ерофея.