Пастамп

Одной мартовской ночью в окошке многоэтажного дома долго не гасили свет. Очевидно, кто-то работал или смотрел интересный фильм. Но это в двустворчатом окне свет горел, как солнце днём, в соседнем окошке, что поменьше, не было видно ничего…

Паста;мп лежал на кровати и размышлял о своей ненависти к окружающим событиям. «Зачем всё это? Всё же попросту пропадёт: и человек, и город, и мир, и жизнь! То ли дело раньше! Вот, в сущности, как же навредили, создав эти ужасные компьютеры, смартфоны, телевизоры, социальные сети… Грех таки!»

Такие думы часто посещали воображение Пастампа. Он был странным: имел любовь ко всяким ретро-вещам. У него на подоконнике стоял старенький радиоприёмник, на письменном столе – настольная лампа советского производства; многие его карандаши, линейки и прочие мелочи застали ещё детство родителей. Как же он злился, когда в квартире делали ремонт и вывезли из неё старый комод, шкаф, диван, телевизор, печатную машинку, настенные часы с маятником! Была бы его воля, он бы всё вернул обратно. Но, впрочем, при всех таких странностях был у него и понимающий его человек – его подруга Анья;. Современная девушка, нашедшая старомодность Пастампа его уникальной, необычной чертой. Они, совершенно противоположные личности, много времени проводили вместе.

– Алло, Анья?
– Привет! Как ты там?
– Да так, не очень. Снова ватная башка.
– Опять… Надо что-то с этим делать. Отдохни, покушай что ль.
– Не могу, мысли занимают. Размышляю: что бы было, если б мне случилось родиться лет на тридцать раньше.
– Хм, интересная тема. Да зачем, коль такого уж не вернуть?
– Ну а вдруг кто-нибудь однажды изобретёт машину времени?
– И ты отправишься в прошлое, бросив меня здесь?!
– Нет. С собой возьму, и будем мы жить в прошлом счастливо и долго.
– Ну-ну, смотри у меня!

Комический разговор на самом деле раскрывал глубокое давнишнее раздумье Пастампа. Он именно потому и имел страсть ко всему старинному, что был крайне неудовлетворён современностью. Пастамп хотел вернуться в прошлое и остаться там навсегда. Вечерами он думал о том, как Во;лия, мама Аньи, училась в школе, гуляла по улицам того прекрасного старого города. Он написал стихотворение о первой любви Волии, мысленно желая оказаться тем, в кого она была влюблена, и там, в прошлом, всё изменить – встретиться. Вероятно, он уже влюбился в ту молодую Волию, и это терзало его. Теперь его физическая усталость, приобретающая хронический характер, плелась воедино с фрустрацией из-за несуществующей машины времени. Грустная история, грустная судьба Пастампа…

Миновали дни. Ночи уже тянулись долго. Пастампу нравились ночи: ему снились сны, в которых он был счастлив. Жаль только, что сны не были продолжительными. Он писал в дневнике: «Я еду в рижском вагончике трамвая на вокзал. Вот они – длинные, зелёные, пахнущие колбасой электрички из Москвы; вот такси, вот дома-пятиэтажки, на уголках которых во флагштоках развеваются советские знамёна. А вот и Волия! Сейчас пойдём, купим содовую с сиропом в автомате. Пью, пью – и жажда утоляется».
Запись числилась одним из сентябрьских дней. Ровно в этот день, только на тридцать лет раньше, родился Авени;р, который всегда смотрел в будущее.

В маленьком окошке  зажёгся свет.
– Мама, мама, мне сон странный приснился!
– Ну что, Ено;ва, что за сон?
– Про Пастампа. Он жил в настоящем, а хотел вернуться в прошлое и там остаться.
– Ух, Енова Авенировна о чём у нас задумывается! – иронично воскликнул отец девочки.
Мать тихонько улыбнулась.
– Мама, а в прошлом хорошо было? Лучше?
– Мне хорошо. А лучше или нет, ты сама попозже поймёшь.
– А как тогда было?
И родители целый час рассказывали Енове свои ностальгические  повести. А после она ещё долго не могла заснуть, всё ворочалась на кровати. Енова размышляла, как же хорошо было раньше, как бы хорошо было бы вернуться в «раньше».

P.S. Всё повторялось. И снова, и вновь.