Анализ истории творения

Евгений Бриммерберг.
Анализ истории творения.

Мадонна Сикстинская Рафаэля и некоторые произведения Баха дают отчетливое представление о духе христианского пришествия, который так редко выступает в своем подлинном виде, искаженный глупостью художников и сочинителей. Это говорит о том, что он все-таки получил отклик в некоторых сердцах и продолжает получать его сейчас в обращении к этим, восхваляющим его, произведениям искусства. Поскольку красота является движущей силой истины, ее деятельность украшает всю историю творения от рождества Христова. В этот момент дух открытого бытия вступил в жизнь, наделив ее бесконечной ценностью и смыслом. Что было до рождества Христова? Действительность, разделяющая богов и людей, мир войны, наполненный честолюбием и соперничеством с богами. Человек не был открытой личностью, его волю и судьбу определяли боги, его ум был антропотеистической рефлексией бытия, расположенного в родовом единстве, исходя из которого каждый, совершив над ним насилие, мог превзойти себя. Так появлялись герои, которые воплощали собой неосознанную идею обретения личности. Герой - это триумфатор, эпический полубог, но никак не личность, обращенная своим духом в бездну человеческих отношений. Творение понимается как простое, наглядное действие, создающая миф реальность, то есть, такое существо бытия, в сознании которого человек не достигает понятия. Поэтому миф лежит в основе веры: ведь это уже реальность осознанного бытия, в которой человек располагает свой ум, не заботясь о ее понимании. Таким образом, реальность является очевидной данностью, за пределы которой не проникает ум, но, напротив, сознанием которой он и является. Этот ум обращен в замкнутое пространство своей веры: он не что иное, как сопряженное с этой верой любопытство, в котором кроется источник его жизни и преемственность культуры, воспитанной на мифологическом отношении к действительности. Так что миф игает роль первобытной реальности, без него не возникла бы вера, а разум - не получил распространения. Ведь разум есть осознанное отношение к вере, к бытию ее сознания. Так что разум хотя и появился в дохристианскую эпоху, он смог произвести только идею, из которой следовала возможность сознания бытия, отличного от веры, но с ней соотносящегося. Боги же, хотя и сходили на землю, размножали людей физическим способом, не привнося в них дух божественного откровения. Дух снизошел именно в момент рождения Христа, поэтому и считается его рождение непорочным: ведь снизошел именно дух, а не божественное тело, которое снисходило для оплодотворения понравившихся ему людей. Поскольку божественное тело не участвовало в зачатии Христа, отцом его был человек, ведь именно человеку предстояло принять в себя дух божественного зачатия, поэтому духовное зачатие матери Христа непорочно. Дух, который овладел ею при рождении сына, был духом божественного откровения, в котором человек осознал себя покинувшей бога личностью, на которую возложено божественное присутствие в мире. В основе мира впервые появился человек, а не бог. Сотворение мира есть результат появления человека, впитавшего в себя дух божественного пришествия. Поэтому этот мир называют христианским. Дух его движет историей до появления человечества. Ведь именно первый человек, сотворенный богом не в теле, подобно Адаму, а в духе, стал началом человеческой цивилизации. Идея спасения человечества и заключается в том, чтобы вдохнуть в него божественное существо жизни, в котором он стал бы неотъемлемой ценностью самого себя, собственным, от имени бога, присутствием, богооправданным естеством. Если человечество должно было уподобиться Христу, то история духа есть творение божественного существа этого человечества. Так что человечество, рано или поздно, должно было прийти к демократии. Равенство всех перед законом следует из признания ценности каждой идивидуальной жизни. Только с общего согласия, которое есть закон, поскольку он основан на сознании всеми ценности жизни каждого из них, может быть подвернута отторжению ценность жизни кого-либо. Это разделение общества неминуемо следует из того факта, что творение человечества еще не завершено, так что демократия в ее подлинном виде невозможна. Дух еще не завершил работу по созданию человечества, так что равенство прав перед законом в полной мере невозможно. Ведь законы хотя и принимаются лучшей частью общества, во многих случаях являются худшими из возможных, поскольку эта лучшая часть общества не всегда может сравниться с превосходством над ней отдельного человека, так что от законов, принятых ею для людей худших, страдают люди лучшие. Поэтому равенства прав при демократии, основанного на признании человеческой жизни абсолютнй ценностью, недостаточно для того, чтобы у всех были равные права. У худших людей этих прав с избытком, а у лучших - их недостаток. Поэтому и возникает такое напряжение в обществе, которое превращает демократию в свою противоположность: в насилие высших над низшими. Эта контрправовая акция, основанная на праве превосходства сильного над слабым, называется фашизм. Именно фашизм стремится уничтожить всеобщее равенство, основанное на сознании своего бытия и ценности жизни, и полагает понимание равенства в абсолютном неравенстве, в иерархическом порядке личностей, интегрированных в единый механизм взаимопослушания. Фашизм есть антихристианская реакция на творческое развитие истории в единстве человеческого духа, отторжение самого принципа свободной личности, определяющей свою судьбу собственным усилием и в сотрудничестве с другими людьми. Фашизм вновь оказывается в замкнутом пространстве рефлексии, идея свободного духа в нем исчезает и, поскольку он может поддерживать себя в таком состоянии только до тех пор, пока не отменит все установленные человечеством законы, он, создавая новые, должен будет вновь опереться на права личности, иначе законы будут обращены в пустоту, поскольку они нужны только человечеству, а не отдельному человеку. Отдельный человек есть божие творение с законом своего существа, запечатленным снизошедшим на него духом. Так что всякий человеческий закон опирается на закон божественный. Если человек к этому божественному закону непричастен, то и человеческие законы будут для него лишь препятствием или способом укрепления своего безбожного существа в мире божественных ценностей.
2017 г.