О кино и театре с Бахтиёром Рахимовым

В марте минувшего года в ташкентском "Доме кино" с успехом состоялась премьера нового художественного фильма ведущего режиссера нашей республики Зульфикара Мусакова "Подробности осени" ("Хазонрезги"). Фильм на сегодняшний день уже успел побывать не нескольких кинофорумах, в том числе "Киношоке", более того завоевать приз на XIII международном фестивале военно-патриотического фильма "Волоколамский рубеж", проводимом в Российской Федерации. Словом, лента, как и большинство творений З. Мусакова – своеобразного эталона качества узбекской кинопродукции – нашла своего вдумчивого зрителя и совершенно оправданно способна претендовать на высокую оценку кинокритиков. А вот самаркандцев новый фильм может заинтересовать вдвойне, потому что главную роль в нем исполнил актер областного театра музыки и драмы им. Х. Алимджана, заслуженный артист Республики Узбекистан Бахтиёр Рахимов.


Бахтиёр Рахимов совсем не избалован вниманием журналистов. Может, потому, что в регионах, в отличие от столицы, отношение зрителей к театру и его служителям не столь трепетно и восторженно. Впрочем, это иной раз позволяет артисту быть ближе к народу, лучше чувствовать его радости и печали, словом, позволяет сохранить в себе обычного человека, а не стать звездой на грешной земле. Кроме того, подобная "неизбалованность" делает артиста свободным от "модных тенденций" богемы.

С Бахтиёром Рахимовым мы поговорили в редакции нашей газеты.

- Чем заслужили внимание Зульфикара Мусакова?

- О, здесь не обошлось без мистических совпадений. С Джамалом (так друзья называют Зульфикара Мусакова между собой – прим. автора) мы вместе учились на актерском отделении в театральном институте им. Н. Островского (ныне Государственный институт искусств и культуры Узбекистана – прим. авт.). Потом Мусакова потянуло в режиссуру, и наши пути разошлись. И вот в 2014 году неожиданно раздается звонок, на том конце провода говорят, что меня спрашивает гость из Ташкента, а точнее, мой однокурсник по театральному вузу. Придя в театр, обомлел – передо мной стоял Джамал. Радости было много, а потом Мусаков рассказал удивительную историю о том, что 10 лет назад ему кто-то сказал, что меня нет в живых. Но однажды, будучи в нашем театре с группой столичных артистов, он увидел в фойе мой портрет. "Я остановился и уточнил: это Рахимов Бахтиёр? – вспоминал Джамал. - Услышав утвердительный ответ, вздохнул и спросил: а портрет оставили в память о нём? – Нет, он работает в театре"… Тогда при встрече Джамал и сказал, что у него есть один сценарий и, похоже, одна из ролей - моя. Я прочитал высланный по электронной почте сценарий и, конечно, загорелся ролью Курбана. Летом меня позвали на пробы. На эту же роль претендовали Карим Мирходиев, Зухриддин Реджеметов, Абдухалил Мингнаров. Но выбрали меня. Я долго готовился к этой роли, но меня успокоили: "Бахтиёр, это не театр, репетировать не надо, все задачи даются на месте".

- Насколько получалось решать задачи, поставленные именитым режиссером?

- К роли человека, который прошёл Афганистан, я был готов внутренне. Этот образ мне был очень близок, я его понимал. В те годы, когда шла война в Афганистане, я тоже служил в армии, хоть и не попал в это пекло, но хорошо знаю, что пережили мои ровесники, много общался с воинами-интернационалистами. Как оказалось, этого понимания образа было вполне достаточно. Почему? Потому что Мусаков – настоящий мастер, он и табуретку может так снять, что она оживет. Главное для него – личное отношение к актеру, он должен его чувствовать, находиться с ним на одной эмоциональной волне. Вот, к примеру, Бахриддин, который сыграл молодого Курбана. Парень в жизни предприниматель. Нас с Джамалом Бахриддин подвозил в автомобиле после проб. Но Джамалу понравилось что-то в его лице и манере держаться, а ведь смотрел он на него только через зеркальце заднего вида… А вообще, такое ощущение, что на съемках этого фильма сама природа помогала. Как-то во время съемок эпизода с главными героями на площадку прилетел голубь, который прекрасно проиллюстрировал атмосферу сцены. А однажды в самый нужный момент подул ветер и взметнул осенние листья. Мусаков это улавливает за секунду и тут же дается команда оператору.

- До "Подробностей осени" где-нибудь еще снимались?

- Да, но только в эпизодах. К примеру, в фильме "Соткин" ("Предатель") режиссера Рустама Сагдиева сыграл роль прокурора. По этой эпизодической роли настоящего патриота, верного закону и Родине, меня долгое время узнавали на улице, а работники прокуратуры благодарили за созданный образ. В фильме, кстати, я пробовался на более значимую роль и даже, вроде, прошел пробы. Но съемки отложили, а когда вновь решили снимать, то на эту роль взяли Матякуба Матчанова. В Ташкенте вообще большая конкуренция среди актеров, желающих сниматься в кино у профессиональных режиссеров, поэтому актеров из регионов не очень-то жалуют, для нас съемки фильма – настоящий праздник.

- А тогда что для вас театр?

- Это воздух, которым я дышу. В театр музыки и драмы я пришёл в 1979 году и с тех пор моя жизнь связана с ним неразрывно. Помню свой дебют - роль Кузнецова по пьесе А. Сафронова "Песня жизни", потом был Леонидик из "Моего бедного Марата" Арбузова. Играл и нашу драматургию: имама Бухари в одноименном спектакле режиссера Б. Юлдашева, Амира Хусейна в "Самарканднома" Ш. Халилова и многих других.

- Откуда такая тяга к искусству перевоплощения?

- Наверное, с детства, когда, сидя на дереве вместе с друзьями, впервые увидел кино. Его крутили в нашем стареньком клубе при совхозе "Булунгур 2". Там же на сцене часто выступали гастролирующие театральные труппы из Самарканда, Каттакургана. Это все так отличалось от происходящего вокруг, что непременно хотелось попасть в этот сказочный мир. И я в него попал. Но не сразу, а со второго раза. Я могу с гордостью сказать, что у меня были очень хорошие учителя. Нина Ивановна Тимофеева, коренная москвичка, когда-то полюбившая Ташкент, она считалась самым опытным и талантливым учителем по актерскому мастерству. Среди ее учеников Леонид Броневой, Роман Ткачук, Эркин Камилов и десятки других российских и отечественных звезд экрана и сцены. Сценическую речь нам преподавала Назира Алиева... На последнем курсе мы поехали в Москву – туда нас с преподавателями отправило министерство культуры, чтобы мы ознакомились с ведущими театрами Москвы и Ленинграда. Это был настоящий подарок судьбы! Только представьте, такие артисты, как А. Джигарханян, Е. Евстигнеев, А. Миронов, А. Ширвиндт и другие показывают нам мастер-классы! До сих пор не могу поверить, что видел этих гениев сцены вживую.

- XX век театралы называют режиссёрским веком. Сегодня говорят о новой формации театра. Согласны с этим?

- Пока трудно говорить о резкой смене формации. У нас, в смысле в республике и Самарканде, в частности, по-прежнему главенствует академический, драматический стиль. Однако есть режиссеры, которые мыслят совершенно иначе. Например, мне посчастливилось работать с Овлякули Ходжакули в спектаклях "Каин и Авель" и "Эдип". Этот режиссер просто ломает систему Станиславского. Да, выходит абсолютно ненатурально, утрированно, но стилистика оправдывается вниманием зрителей. Кстати, это созвучно со словами режиссёра Баходира Юлдашева, который всегда говорил: "Режиссёр должен, в первую очередь, привлечь внимание, заинтриговать, но это ещё не цель. Цель - пронять зрителя до костей, ошарашить, а потом спокойно развязать этот клубок". Все это требует большой отдачи от актёров. Хочу сказать, что у Овлякули одновременно работает вся команда: композитор, хореограф, художник. Зритель с самого начала втянут в действие, там нет и минуты для обычного созерцания.

- Нашего зрителя с его домашними кинотеатрами и айфонами сегодня трудно удивить...

- Вот именно. А тут надо не только удивлять, театр – это катарсис, очищение, эмоциональная разгрузка. Что скрывать, иногда наш зритель приходит в театр не по своей воле, его заставляют покупать билет. Поэтому вдвойне потом приятно слышать слова благодарности: "Не зря пришли, спектакль хороший был".

- Что сегодня не хватает театру?

- Театру не хватает тепла физического и духовного, уюта, нужна тёплая добрая атмосфера в прямом и переносном смысле. Театр всегда начинается с хорошего гардероба, нормального буфета, натопленного зала. Сегодня мы пока, к сожалению, не располагаем такими условиями. А еще не хватает хорошей пиар-кампании на телевидении и в средствах массовой информации, которая бы привлекала зрителей. Ведь театр – это очаг культуры, который не должен погаснуть.