хбптф

Я никогда в детстве не мечтал стать моряком или рыбаком, но так получилось, что проработал в ХБПТФ 15 лет. (С 1982 по 1997 год). Уже 20 лет не хожу в море, но почему-то мне всё время снятся примерно одни и те же сны, будто я на пароходе. Ни моря, ни чаек, никакой морской романтики. Судя по шпангоутам, трубопроводам, кабельным трассам это явно пароход. Другие сны не снятся.


Мой первый пароход был РМБ “Евгений Лебедев”. РМБ – Рыбомучная база. Эта песенка написана мной в 1983 на музыку Андрея Макаревича “Люди в лодках”.

Мне надоела жизнь на берегу.
Жить так больше не могу.
Пусть говорят мне, что ветер в голове,
Но я поехал в Холмск в БПТФ.
И я заметил, что мне хорошо.
И мир совсем не так уж плох.
И моя жизнь потечёт легко
Среди морей и островов и берегов.
ИЛ быстрокрылый вмиг примчал на Сахалин,
И понял тут, что я совсем один.
Домом родным поначалу был вокзал,
Но всё же кое-как в “дурдом” попал.
И я заметил, что мне хорошо.
И мир совсем не так уж плох.
И моя жизнь потечёт легко
Среди морей и островов и рыбаков.
Жизнь в “дурдоме” проклинать всегда готов,
Пусть хоть денёк там поживёт Пуськов.
Но наконец-то направленье дали мне,
И вот приехал я на РМБ.
И я заметил, что мне хорошо.
И мир совсем не так уж плох.
И моя жизнь потечёт легко
Среди морей и островов и рыбаков.
Всё пропало в круговерти лет лихих,
Нет РМБ и многих нет в живых.
Я не жалею, что произошло со мной,
Судьбе спасибо, я пока живой.
И я заметил, что мне хорошо.
И мир совсем не так уж плох.
И моя жизнь течёт легко
Без морей и островов и берегов.

В принципе можно РМБ заменить ПКЗ. “Дурдом” – это общежитие. А Пуськов был тогда начальником ХБПТФ.



Ещё один стишок с РМБ:

Волны пенятся, как шампанское,
Где-то бабы пьют коньяк,
Ты не сетуй на жизнь рыбацкую,
Выпей браги, ведь ты моряк.
Жизни разные передряги
Близко к сердцу не принимай.
Наливай по стаканчику браги,
Ещё ходит в морях минтай.
Будет рыба и будет удача,
Не спеши с РМБ, постой.
Виноградная будет чача.
Впереди ещё ждёт Бристоль*.

 *Нам долго обещали, что в заливе Бристоль мы будем работать с американцами, как позже говорил Евгений Леонов, “за доллары”. Это, конечно, в советское время была мечта, как коммунизм.


Десять баллов за бортом, вода бурлит,
А я со шконки в сапоги и прыг в ликвид.


Все, кто работал в ХБПТФ, наверно, помнят номер художественной самодеятельности, где смешные человечки размахивают руками под песню В. Высоцкого “Ой, Вань, гляди какие клоуны…” И, хотя показывали его почти на каждом концерте, все умирали со смеху. Я тогда написал продолжение. Будто бы Зинаида с парохода пишет Ване письмо. Но меня обвинили в разжигании национальной розни. В общем, цензура не пропустила. Так что впервые предлагаю всеобщему вниманию. Просто, чтобы напомнить атмосферу того времени. Чтобы меня не записали в скинхеды, с сокращениями.

Письмо Зинаиды Ивану:

Пишу я, Ваня, с пароходу.
Тьма-тьмущая тут, Вань, народу.
Нас кормят, поят, одевают,
Бельё менять не забывают.
Всё, как на зоне у тебя.
Как отсидишь, давай сюда.
Здесь говорят в застой,
Кормили всех, как на убой.
Спала сначала на диване.
Но то недолго было, Ваня.
Соседки “съехали на дачу”,
Теперь одна, живу не плачу.
Уж год нас носит по волнам,
Переженились все, аж срам.
Девчат здесь много с Украины,
Одна стоит со мной за ИРАй.
Разделки мастер Мерзо(сть)ян
От любви к ней просто пьян.
Говорит: “Его любы,
А нэ хочешь, штраф платы”.
Как говорят: “живём одной
Народов дружною семьёй”.
У нас тут классность, пай и КТУ.
Я толком, правда, не пойму,
Работу делаем одну,
А платят каждому своё.
Кругом, Иван, одно жульё.
Команда знаешь, как живёт?
По пять червонцев за день рвёт!
И что ты думаешь, ревёт,
Что мало платят им переработки.
Заткнули б лучше свои глотки!
И каждый день нам помполит
Одно и то же всё твердит:
Мол, “Всем, товарищи, внимание!
Прибыть в рыбцех согласно расписанию,
По графику, на выборку икры”.
А там и места не найти.
И днём, и ночью, в шторм, и в качку
Всё рвут и рвут икру
Куда-то Когану* в заначку.
И противней уж не хватает,
Так в бочки, в бочки всё пихают.
Ведь их дерюг из-под машинок
Навряд ли выгонишь дубиной.
Они уж спать в рыбцехе рады,
Да не закроют им наряды.
Порой такое зло берёт,
Откроешь воду, и пусть льёт,
Чтоб кишки им летели в рот.
Да, есть на свете мастера,
Придумали же Линды, Бадера.
Ведь было всё на автомате,
Никто не спорил о зарплате.
Как только Линды посрезали,
Расценки сразу же упали.
А ежели у нас конфликт какой
Между начальством и толпой,
На то здесь выбран СТК.
Он “защитит” наверняка.
Чтоб не тратить лишних сил,
Там председатель был замдир.
А теперь достойней всех
Оказался наш главмех.
Тех, кто слишком много знает,
Понемногу убирают.
Новым то какой резон
Лезть всё время на рожон?
Бабки надо зашибать,
Коль блата нету и бежать.
Твой шурин, Ваня, вроде
Теперь работает в Рыбводе.
Ты всё же шурину чиркни,
Чем чёрт не шутит, уж рискни.
А, если, Ваня, повезёт,
Он место и тебе найдёт.
У нас тут даже почтальонша
И та Зав. Почтою зовётся.
Вань, приезжай на пароход,
Твоя специальность подойдёт.
А с его лапой волосатой
Мы будем деньги здесь грести лопатой.



А здесь мои воспоминания. Всё это действительно было.
 
Ефим Самуилович Коган наш главный технолог ездил в Москву на конференцию по “шкурному вопросу”. В то время из шкур минтая делали какой-то ценный клей. А заодно Ефиму Самуиловичу, как человеку пробивному поручили кучу вопросов в министерствах и ведомствах. Ефим Самуилович понимал, что если он с Сахалина, то просто “обязан” подарить секретарше баночку икры или крабов. Получалось, что надо везти с собой чуть ли не ящик консервов. Ефим Самуилович был не ишак, чтобы тащить всё это. Он взял у Нерсесова пачку красивых консервных этикеток. Прилетев в Москву, купил в гастрономе ящик бычков в томате. В гостинице аккуратно переклеил этикетки.
 – Главное, – говорил Ефим Самуилович, – преподнести одну баночку, не больше. Она обязательно оставит “ценный” подарок на праздник. А, если дать две, эта секретутка может одну сразу попробовать.


РМБ “Е.Лебедев”, Находка 1983 год.
Два молодых парня после армии, проработав на РМБ несколько месяцев, подрались из-за женщины, дошло до ножей. В ходе разбирательства на общесудовом собрании выяснилось, что подрались из-за Нади Штерн, тогда ей было уже далеко за 50. Молодец Надя!! У неё не было миллионов, заводов, пароходов. А ходила она всегда в тренировочных, которые эффектно подчёркивали её выдающиеся формы.


 Ещё из материалов общесудового собрания, РМБ “Е.Лебедев”, Находка 1983 год:
 – Я пришла, выпили немного… Не ври, и ты пил!…  А потом он меня изнасиловал…   Ладно, заберу заявление. Только сперва пусть купит мне новые босоножки: я, когда уходила, сломала каблук.


На “Е.Лебедеве” сломалась проволока-обвязывающая машина. Громадная, она стояла в середине цеха в окружении транспортёров. Фильера протёрлась. Даже на ремонте решили машину не срезать. Всё равно не вынести, транспортёры мешали. Заменили фильеру на Валеру: внутрь машины поставили двух обработчиков. Снаружи ничего не изменилось. Ящики, как и прежде, по транспортёрам с фотодатчиками, пропуская друг друга, заезжали в машину и выходили оттуда обвязанными.


Стоим на ремонте в Находке. Приходит проверять пожарная инспекция. В ходе длительных предварительных застольных переговоров начальство выяснило, что в проверку войдет тушение условного очага возгорания, а конкретно в морозильном отделении.
Пока шли „переговоры“, всех подготовили, „чтобы никто не подкачал“. Предупредили механиков, чтобы подкачали давление в пожарной магистрали. Проверили пожарные краны и снаряжение. Ствольщиком выбрали маленького крепкого юркого мужичка, вдруг надо будет где-то под транспортёрами пролезть. Настрого предупредили: „Ствол держать!“.
И пожарная вахта не подвела. В 5 секунд по команде раскатали рукав из морозки в РМУ, быстро открыли воду. В общем, все сработали слажено, быстро, чётко. Но, то ли давление воды было слишком большим, то ли пожарный кран там, в РМУ открыли слишком быстро, но беднягу ствольщика вдруг вместе с брандспойтом подбросило вверх под самый подволок, откуда он, размахивая ногами, вовсю матерился, но ствол удержал, флот не опозорил!



Эту байку я слышал в Холмске и Находке много раз.
Парень, придя в порт после путины, надев новые джинсы, кожаный плащ отправляется в ресторан на поиски своего счастья. И, о удача! Симпатичная девушка, понимая, что не у всех на пароходе отдельная каюта, приглашает его к себе. А живёт она, как выяснилось, высоко на сопке. Поднимались, наверно, час. Заходят в дом. На кухне сидят какие-то мужики.
 – Это брат, это брат, – забормотала девушка.
Брат налил полный стакан водки и предложил выпить. Парень догадался, что в этом доме отказываться от угощений не принято.
 – Снимай клифт, – грозно приказал брат.
Братья вытащили из швабры палку и, разведя парню руки в стороны, привязали запястья к концам палки (черенка). Кое-как натянули на него плащ и пинком вытолкали пугало из дома.
 – Какое счастье, – подумал парень, начиная свой долгий путь в порт. – Плащ, джинсы на месте, морда не разбита. Сейчас приду на пароход, ребята отвяжут руки и …
И тут он понял, что братья намешали в водку хорошую порцию сильного слабительного. Хмель как рукой сняло. Привязанные к палке руки не опустить.
 – Пока спустился с сопки, раз пять в штаны кончил, – признался парень.



1983 год Находка. В моде ещё джинсы, которые надо “надевать с мылом”, длинные волосы, обувь на платформе, хиппи, худосочные мужики. В выходные в ресторан не попасть. Коля, в то время 3-й дизельный на РМБ “Евгений Лебедев”, плевал на моду и был по сегодняшним понятиям качок, занимался подводным плаванием, штангой. По приходу в Находку, побрил голову, а мощную черную бороду оставил. Сегодня бы скинхеды его побили, но мы ещё жили дружной семьёй народов.
Сидим в ресторане. Врывается Коля. Швейцара он прошел, официантка бежит за ним, что-то кричит. Коля, увидев нас и прихватив по дороге за ножку стул, уселся за наш столик.
 – Компоту хочу, – окая ради стёба, проревел Коля догнавшей его официантке.
Официантка принесла на подносе запотевший двухлитровый кувшин, хотела поставить на стол, но Коля перехватил и буквально одним глотком залпом всё выпил или точнее залил в себя.
От увиденного девочка потеряла дар речи. Она стояла рядом Колей с подносом в руках и не могла пошевелиться. Коля повернулся на стуле к остолбеневшей официантке и легонько промокнул бороду и усы её белым накрахмаленным кружевным передником.
– Лепота! – рявкнул он раскатисто.



Старпом рассказывает на мостике помполиту:
 – Звонит сегодня среди ночи какая-то краля: “у тебя, – говорит, – ванна есть? Набери воды, сейчас приду, помоемся вместе”… Всю ночь прождал, так и не пришла.
Помполит, тяжело вздохнув:
 – Я тоже всю ночь промаялся, не заснул. Она и мне набрехала.
 


Мы были первыми в Пусане. Между Южной Кореей и СССР тогда не было даже дипломатических отношений. Пароход поставили в док. Корейцы по этому поводу на берегу построили для нас туалет типа сортир. Через 15 минут после открытия, выложенные корейцами туалетная бумага, полотенца и мыло исчезли. Они еще несколько раз выкладывали, но всё это сразу исчезало… Корейцы так и не поняли, что такое дефицит.



Общежитие ЖБФ, Холмск, 1982 год.
 – Вы чего, бабы, дрыхнете всё? Сколько можно спать?! Скоро обед. А я вот прогулялась на свежем воздухе, на сопку сходила. И меня, между прочим, уже изнасиловали! А вы всё спите.



В документации по автоматике есть инструкция: “Промывать контакты спиртом, тонким слоем”. Володя Цуркан объяснял:
 – Наливаешь 50 грамм и залпом, одним глотком выпиваешь. Делаешь резкий выдох в сторону контактов. Ха! Контакты запотевают…. В инструкции написано “тонким слоем”, – говорил Володя, закусывая.


И ещё его интересное высказывание: “Увидел рационализатора, убей!”.
 

Группа автоматики обычно урезанная: в лучшем случае второй и четвертый механики, а то и того меньше.
До меня второй по автоматике был по совместительству парторгом. В общем, в советское время очень важный товарищ.
Володя Цуркан рассказывал:
“Как-то по судовой трансляции объявляют:
 – Второму по автоматике срочно в реф. отделение!!!
Через 15 минут:
 – Старшему механику по автоматике просьба прибыть в реф. отделение.
Еще через 15 минут:
 – Главному механику по автоматике просьба, пожалуйста, позвоните в реф. отделение.”


Рассказывали радисты.
Телеграмма на берег, времён борьбы с алкоголизмом:
“Пришлите тапочки зелёные 40 размера”.


Опреснители на флоте применяют для производства пресной воды из забортной. Принцип действия, как у самогонного аппарата: воду испаряют, а потом конденсируют. На одном БМРТ опреснитель производительностью несколько тонн в сутки приспособили для производства самогона. Какой-то трезвенник-стукач написал об этом в газету. Где он сейчас?


Был у нас старший мастер. В Находку приходим, у него машина. На Сахалине он уже на другой разъезжает. В советское время это было круто. Спрашиваю, как это он так? Рассказывает. Посылают его в Невельск какие-то бумаги подписать. Поехал, а там ливень, льёт, как из ведра.
 – А я, – говорит, – забыл дома зонтик. Пришлось машину купить.


Про легендарного Славу Федорова с “Конституции СССР”:
Толпа прёт в кинозал. Слава случайно, а может не случайно, задевает даму. Та возмущенно поворачивается:
 – Мужчина?!
На что Слава, не растерявшись:
 – Мадам, вы мне льстите. Я уже забыл, как это делается.


Приехала комиссия. Очень симпатичные врачихи. Мужчины хотят произвести на них впечатление. За ужином в кают-компании:
 – Арсентьевна, а можно я яйца начальника радиостанции съем?
Мужики:
 – Ха! Ха! Ха!
Врачихи:
 – Чисто английский юмор.


Был у нас старший мастер Ахмед с Кавказа. С гласными и падежами у него было плохо, и вот целый день по трансляции:
 – Быргардыр Бдарэнко в дыспэтчерскый завода.
Перевожу:
 – Бригадиру Бондаренко прибыть в диспетчерскую завода.
Прохожу как-то мимо диспетчерской, решил зайти, а то уже весь пароход смеётся. Объясняю:
 – Понимаешь, Ахмед, в русском языке есть слова мужского и женского рода. Вот, например, “лис” – мужского рода, а “лиса” – женского. “Обработчик” – мужского, “обработчица” – женского. “Диспетчерская” – женского рода.
Наверно, он понял, потому что выхожу из диспетчерской, слышу объявление:
 – Матроса-обработчица Иванова в дыспэтчерская завода.


ТО-шники никак не могли дозатор для лаврушки и перца в консервном настроить. Что-то у них слипалось. Решили заменить обработчицей. Сделали вращающееся кресло в центре цеха. Надо было в каждую (или почти каждую) проходящую по конвейеру банку бросить перчинку. Работа не пыльная. Место считалось блатным. Злые языки, проходя мимо, язвили:
 – Смотри-ка! Ахмед новенькую на перчик посадил.


Выходим в рейс. Прохожу мимо женской раздевалки. Женщины что-то дружно обсуждают, одна сидит в стороне. С ней не разговаривают. Блатная. Ей объявили бойкот. Злые языки говорят, что живёт со старшим мастером. Проходит месяц. Прохожу мимо женской раздевалки. Дамы что-то обсуждают, но уже две молча сидят в стороне. С первой всё равно не разговаривают. Потом бойкот объявляют третьей... И вот уже к концу рейса две-три праведные сидят в углу, молча курят. Остальные в своём родном коллективе весело травят анекдоты.


 – Люся, заходи в гости.
 – Вы что, ребята, мне нельзя, у меня теперь Рома. Знаете, как он меня во Владике бил. Ой, как бил.
Люся повторила последнюю фразу несколько раз и, наконец, закатив глаза от нахлынувших воспоминаний, глубоко вздохнув, томно, с упоением произнесла:
 – Как он меня бил...


На плавбазе экипаж до 400 человек, и больше бывает. Отрывок из диалога. Имена вымышленные.
 – Ты Васю Петрова знаешь? Ну, светленький такой, в морозке работает, в первой смене.
 – Нет, не знаю.
 – С Машкой Сидоровой живёт.
 – А, ну знаю, конечно.


 – Бабу хочу, невтерпёж. Уже и под радиолокатором стоял, ничего не помогает.


Две дамы, похоже, выпили и оживлённо дискутируют:
 – Я его жена. Да... Судовая. А ты так: ... корабл@дская.
 – Нет, это я его судовая жена, а ты ...


Муж и жена вместе приехали на плавбазу. Жена познакомилась с молодым человеком и, видимо, дела у них зашли далеко. Короче, этот слишком честный молодой человек признаётся к её мужу, что они любят друг друга. Муж, здоровенный мужик двухметрового роста не стал разбираться, списался с судна и уехал. Жена возмущена. Рассказывая эту историю, она кричала:
 – Совсем оборзел! Семью то зачем разрушать?


Чтобы спирт не пили, главмех, выдавая его, демонстративно наливал в спирт ацетон. Но ацетон легко испаряющаяся жидкость. Мужики рассаживались вокруг стола, в центре которого ставили небольшой тазик с этой смесью. Не отрывая глаз от тазика, захлёбываясь слюной, ждали, подначивая друг друга, когда ацетон испарится.
 – Ну, Петрович, давай ты начинай! Уже не воняет. Второй час сидим.



В советское время въехать на Сахалин без прописки было нельзя. У меня в паспорте было написано “ХБПТФ”. Ни дома, ни улицы. В штампе с трудом можно было прочитать про какую-то зону. Многие, когда видели мою прописку, менялись в лице и молча возвращали паспорт. Иногда спрашивали: “Ты, что сидел? Никогда бы не подумала”.



На флоте расписано, кто за что отвечает. Первый день на “Конституции СССР”. Прихожу в прачечную за бельём. Мне тут же всучили на ремонт часы со словами: “Ничего не знаю! Тут до тебя автоматчик был, он нам всегда часы ремонтировал!” В отделе кадров дают на ремонт пишущую машинку. Потом стали приносить магнитофоны, телевизоры, приходили подстригаться. Но одна девочка сразила своей просьбой наповал. Она только приехала и, видимо, кто-то ей сказал, что я ремонтирую всё. Она пришла ко мне и попросила сделать ей аборт.



Рассказывал Сергей Трофимович Минута: В его каюте периодически что-то грохотало. Как будто кто-то колотил молотком по металлическим переборкам. Непонятно откуда раздавался грохот. Сегодня бы обязательно сказали, что привидение, но в советское время привидений не было. Вскрыли, проверили всё. Всё-таки каюта главмеха. Нашли случайно. Поляки-строители в трубу леерного ограждения заварили ломик. Когда начиналась качка, ломик перекатывался в трубе с борта на борт и с грохотом бил по переборкам.



Пришли на ремонт в Корею. На причале подъезжает микроавтобус, предлагает отвести в Русский магазин бесплатно. Садимся. Кореец в автобусе по-английски спрашивает, есть ли у нас деньги. Ну, я то в школе английский учил. Что такое “мани” понимаю. Достаю из кармана пять, только что полученных двадцатидолларовых бумажек, показываю. Он как-то их выхватил, и у меня на глазах, на вытянутых руках, перед моим носом пересчитал. Всё правильно, 100 долларов. Отдаёт мне. Уже в магазине я обнаружил, что двадцатидолларовой бумажки не хватает. Ну, фокусник, сейчас я тебе!
Выбегаю на улицу злой. Перед магазином стоит, наверно, десяток микроавтобусов. Все водители приветливо улыбаются. Все в клетчатых рубашках. Все корейцы. И все на одно лицо.



Первый день в Пусане. Иду в город. На проходной стоят 3-й механик и “шахиня” (повариха). Они тоже первый раз за границей. Я со школы помню пару фраз по-английски. Решили идти вместе. Заходим в какой-то магазин, оказалось, аптека. Мы единственные посетители. На корейцев, понятно, непохожи. Аптекарь по-английски спрашивает, откуда мы. Объясняю, что пароход с Сахалина. Тут выясняется, что его предки раньше жили на Сахалине. Ему интересно узнать про свою прародину, как там живут. На радостях аптекарь предлагает присесть и выставляет нам бутылочки с женьшеневой настойкой. Судя по пластиковой упаковке, настойка недорогая. Корейцы пьют её, как мы газировку. Женьшень, там выращенный на грядке.
А дело было в 1991 году перед отпуском цен. Один доллар на чёрном рынке был тогда дороже максимальной советской пенсии. То есть я, покупая в городе пирожок, понимал, что сейчас я съем месячную пенсию.
Увидев, выставленные бутылки, “шахиня” побледнела, замахала руками и стала бормотать, что она только что поела и пить что-то тоже не хочется. Пришлось её успокаивать, объясняю:
 – Аптекарь угощает. Презент. Не волнуйся. Бесплатно…
 – Совсем-совсем бесплатно? – уточнила она.
 – Конечно. А как ...?
Не успел я договорить, как “шахиня” резко открывает свою сумку-баул и мощным гребком смахивает в неё все выставленные перед нами бутылки.
Вот и поговорили.


Продолжение истории с аптекарем из Пусана.
В советское время все советовали брать за границу сигареты и водку. А где же их найдёшь на плавбазе? “Знающие” люди подсказали взять в Корею оливковое масло. В консервном мне налили банку самого лучшего масла, которое благополучно прибыло со мной в Пусан.
Но что с ним делать дальше? Чужая страна, языка не знаю, банка открыта. Я даже не могу по-корейски объяснить что это. И тут я вспомнил про аптекаря, он хоть по-английски говорит. Как-то некрасиво получилось. Решил отдать масло ему. Это будет ответным подарком российских трудящихся труженикам Кореи! В конце концов, он аптекарь, если сомневается, уж, наверно, сможет масло проверить.
Деньги брать я категорически отказался. Пусть не думает, что мы такие меркантильные. И тогда вдруг аптекарь пригласил меня в гости пообедать.
В те годы я запросто мог полчаса просидеть по-корейски. К тому же, вспомнив безлюдные, разграбленные цеха Находкинского судоремзавода, подумал, что теперь мы будем ремонтироваться за границей и иметь в Пусане друзей, это здорово.
Аптекарь жил не бедно. Паркетный наборный пол в его доме был отполирован так, что можно было видеть своё отражение. Хозяйки постарались. Громадный стол был весь заставлен маленькими плошками, в которых было что-то яркое, ароматное и, наверно, вкусное. Хотелось попробовать всё! Когда ещё в жизни представится такая возможность?
На Сахалине корейская кухня окрашена особым сахалинским экстримом. Если что-то острое, то чтобы пробирало до костей, чтоб глаза на лоб повылазили. Настоящий сахалинский кореец скорее выпьет с тобой спирт Royal (96°), чем предложит тебе 30° корейскую водку. Он что – слабак? В общем, южнокорейская кухня меня приятно удивила.
За обедом аптекарь начал рассказывать, что они переезжают в Сеул. После долгих лет ожидания, он получил там должность врача в больнице. Жизнь у них налаживается.
В то время в России владельцы ларьков ходили в малиновых пиджаках, ездили на чёрных бумерах и всех остальных за людей не считали. А в Корее владелец аптеки с радостью меняет её на должность врача в больнице! Моя мама 45 лет проработала врачом. Жили мы в одной комнате, отчасти поэтому я оказался в море. От этих воспоминаний вид у меня был, похоже, не очень весёлый.
Вдруг хозяйка спрашивает:
 – А что едят в России?
Посмотрев на заставленный морепродуктами стол, я, поддерживая беседу, почему-то ляпнул:
 – В России едят больше мяса.
Точнее хотел так сказать, но, учитывая мой английский, наверно, получилось, что “в России едят много мяса”. На большее, чтобы описать всё разнообразие русской кухни, моих школьных познаний английского, не хватило.
Через 5 минут мама аптекаря, извиняясь, неожиданно забрала мою тарелку с корейской едой, в которой я уже полчаса интеллигентно ковырялся палочками, и поставила передо мной другую. Там было не меньше килограмма горячего, ароматного, аккуратно нарезанного мяса. Надежды хотя бы раз в жизни попробовать остальное настоящее корейское великолепие рухнули. Я должен был съесть больше килограмма мяса. Хозяйка готовила его специально для меня. К тому же есть надо было палочками, сидя по-корейски.
Ноги затекли и начали ныть, хотелось хоть на минуту их выпрямить. Но для корейцев вытянуть ноги за столом – оскорбление.
Вспомнил пляшущего Ельцина. Что все смеются то? Может человек долго ехал, захотелось размяться. С каким бы удовольствием я вот так же подрыгал ногами. Но я должен был, сидя по-корейски, съесть килограмм мяса. И надо улыбаться, нельзя сидеть за столом с кислой рожей.
Маленькие дети аптекаря со свистом, визгом и смехом всасывали куксу (корейский суп с лапшой). Глядя на внуков, мама аптекаря искренне улыбалась.
И тут я всё понял: нас учили не чавкать, не чмокать, пальцы не облизывать, держать спину прямо, “когда я ем, я глух и нем” – сплошные запреты! Для корейцев это неприемлемо. Как можно палочками бесшумно есть куксу? Есть нужно с аппетитом, с настроением. И это лучшая похвала хозяйке! А тихо и культурно ковыряться палочками в тарелке, а потом расхваливать хозяев и говорить им, что всё было очень вкусно, не надо. Это звучит фальшиво. Они видели, с какой кислой физиономией я ел.
Теперь, приходя в гости к корейцам, садясь с ними за стол, я периодически невольно поглядываю на хозяйку. По выражению её лица без лишних слов понятно, достаточно ли громко я чавкаю.



Когда началась перестройка, нам внушали, что при капитализме дефицита и очередей не бывает. Мы месяц ремонтировались в Пусане, и когда в Пусан зашел американский авианосец “Мидуэй” (а экипаж на нём больше 4000 чел.), я видел длинную, как в советское время в мавзолей, очередь в публичный дом.



Про Игоря Романюка.
Приходим в Пусан. Всем выдали пропуска. Фотографий нет. Что-то по-корейски и номер по судовой роли. У меня номер 50. Спасибо Лёве и Наташе Нигай, научили считать. По-корейски получается о-шип. Я на проходной говорю: “о-шип”, – и меня пропускают, а Игорю приходится каждый раз доставать и показывать пропуск. У него номер 47. Как-то посчитали, получилось са-шип-чил. Выходим с завода. Говорим по-корейски свои номера.
Я:
 – О-шип.
Игорь:
 – Са-шип-чил.
Охранник:
 – О’кей! О’кей!
Отмечает у себя в списке и пропускает.
На обратном пути я прохожу первым. Всё О’кей! Поворачиваюсь, смотрю, а Игорь, похоже, забыл по-корейски свой номер, чешет затылок, потом бьёт себя по лбу и кричит охраннику:
 – Соси член!
Охранник:
 – О’кей! О’кей!
Отмечает в своем списке и пропускает.



Когда Игорю Романюку предложили купить тельняшку, он сказал: “Мы, ребята, уже старые моряки и тельняшек не носим”.



Свет в тьму. (“Возлюби ближнего своего, как самого себя”. Ев. от Матфея гл.22 ст.39)
1991 год. Стоим на ремонте в Пусане. Между СССР и Южной Кореей ещё нет дипломатических отношений. Корейцы стараются, организовали нам бесплатные экскурсии. В предыдущей группе всем подарили по Библии и керамической кружке, видимо, чтобы утолить нашу жажду во всех смыслах. На первой странице Библии, там, где обычно издательство, в контуре СССР написано: “Свет в тьму”. Это мы, Советский союз – тьма?! Ну, да ничего, стерпим. Библия в советское время практически не издавалась и стоила на чёрном рынке очень дорого. Несмотря на жару, набился полный автобус.
Наконец-то и нас привезли в монастырь. Скоро начнётся служба. Потом подарки. Стоим во дворе, ждём и жаждем. Чтобы мы не скучали, кореянки-монашки ходят по двору парами с листочками.  Подходят, что-то читают по-русски, откланиваются.
Ну, вот и ко мне подошли две. Одна очень красивая. Фразы по-русски они уже выучили наизусть и в бумажку почти не заглядывают. Спрашивают, как зовут, где живу. Понимают ли они, что говорят? Предложения написаны корейскими буквами.
Вдруг самая красивая на свете монашка, увидев, что у меня нет крестика, снимает с себя свой и вешает его мне на шею.
Народ понял: да тут ещё и крестики на шару раздают! Тут же подскочил кто-то из наших с парохода и, расстегнув рубашку, выставил свою грудь. Мол, у него тоже нет крестика, спасайте душу грешную!
Монашенка, задававшая вопросы, наверно, никогда не видела волосатую грудь. Глаза её блеснули. Мне даже показалось, она потянулась рукой потрогать, нет ли там под волосами крестика, но вовремя сообразив, что жест не очень благочестив, быстро одёрнула руку. А может просто перепугалась.
Не отрывая свой взгляд от его обнаженной рельефной груди, монашенка произнесла последнюю по списку фразу:
 – Я люблю вас, – сказала она на ломаном русском.





Я окончил политехнический институт и, как все, ездил на картошку. Как-то приходит колхозный парторг и говорит нам, что автобусов не будет, обратно в город все должны добираться своим ходом и за свой счет. Возмущённый народ собрался и уехал. Одно поле осталось неубранным. Парторга сняли “за неправильную работу с кадрами”. В следующем году новый парторг с нами “работал”. Приезжал, собирал собрания, но говорить было не о чем. Обычно жаловался на свои колхозные проблемы. Как-то на собрании распинался, что колхоз не выполняет план по молоку. Но при чём здесь мы? Я тогда написал такой стишок. (Тогда их называли “стебизмы”).

Парторг:
  “С картошкой у нас всё в порядке пока,
Но меньше плана даём молока”.
Студенты:
  “При старом парторге был лучше порядок!
  По крайней мере, хватало доярок!
  По крайней мере, коровы телились!
  По крайней мере, быки не ленились!
  А что теперь? Ну, просто срам!
  Быки не выполняют план!
  Ну, чем там раньше думали, ей богу?
  Прислали бы быкам студентов на подмогу!
  Теперь пришли хоть целый отряд,
  До Нового года не будет телят!”



Как-то наши девочки подарили нам на 23 февраля пинетки. Тогда мы на 8 марта (1979) подарили им галоши. Мне поручили написать поздравление:

Когда приходит в город весна,
И в парке встречаются Он и Она,
Чтоб гриппом и корью не заболеть,
ГАЛОШИ всем неплохо иметь.
В ГАЛОШАХ забудешь о докторах,
Залог здоровья в сухих ногах.
Может беситься злодейка-судьба.
В ГАЛОШАХ нам она не страшна!
В дорогу ГАЛОШИ возьми с собой.
Носи ГАЛОШИ в слякоть и зной.
Придётся в горы тебе идти,
ГАЛОШИ с собой не забудь захвати.
По горным отрогам вздымая ввысь,
Ты нежной резиной в гранит обопрись.
Возможно, случится такая беда,
Не выучишь ты Охрану труда,
И тут не робей, это всё ерунда:
ГАЛОШИ надень и иди без стыда.
А если он двойку поставит тебе,
Стукни ГАЛОШЕЙ его по балде.
Смело в ГАЛОШАХ по жизни иди.
Тревоги, сомненья оставь позади.
Какая б тебя не постигла беда,
ГАЛОШИ помогут везде и всегда!
Их береги ты, как талисман,
И, если не лезут они в карман,
ГАЛОШИ повесь себе на грудь,
И на ночь вымыть их не забудь.
Мой ГАЛОШИ в мыльной воде,
Удача тебя не покинет нигде.
Короче, как сказал Русанов сам:
“Они нужны и там и сям”.
Дарите ГАЛОШИ вашим друзьям!