Непокоренные. Глава 16

Вам знаком термин «макабр»? Думаю, вряд ли. В настоящее время он утратил свою необходимость в использовании, и лишь знатоки средневековой истории могут сказать, что он им встречался. Что же это такое, имеющее отдалённый отголосок старины? Возможно, её неотъемлемый штрих, упоминающийся только в избранных источниках. Людям не всегда нравилось обращать внимание на столь безумные вещи, и многие из них они тщательно скрывали. Так что же такое «макабр»? Это своего рода обычай, иными называемый «танец смерти». Он всегда происходил на кладбищах и заключался в подражании воображаемой пляске мёртвых. Разумный человек таким заниматься не станет, но люди не от мира сего, в свою очередь пытающиеся понять суть бытия способами иными, могут пойти на всякое. Время было такое… что появлялось множество культов. Большинство из них было посвящено язычеству, но были и те, о происхождении которых никто ничего не знал. Таких культов сторонились, ибо их приспешники ни в чём не знали меры. Для них было разумным приносить людские жертвы, проводить ритуалы, замешанные на тёмной магии и восхвалять бесов. Эти люди были опасным пятном общества, зачастую невидимым. Они не появлялись в людных местах при свете дня, но всегда знали какую жертву и где отловить. Они внимательно следили за каждой фазой луны, за редкими явлениями, и какими бы ужасными людьми они не были, их знаниям можно было только позавидовать. Во имя чего они заставляли людей страдать? Во имя некой силы, что вела их к просвятлению? Или это лишь отчаянная одержимость? Чьи-то безумные фантазии переходят ступень реальности и влекут за собой множество последствий, которые в будущем оставят свой след на целой эпохе.

Когда Халльбера очнулась, была ночь. Та же ночь или уже другая, она не знала. Тело бил озноб, мысли прибывали словно в вакууме. В ушах стоял невообразимый звон, а к горлу подступала тошнота. Откуда ей взяться? Девушка уже давно ничего не ела, но видимо, причина была не в этом. «Где я?» - первая мысль, что появилась у Халльберы в голове. Реальность постепенно начинала материализовываться. Набрав в лёгкие побольше воздуха, девушка попыталась пошевелиться и обнаружила, что что-то сковывает её движения. Она повернула голову, пытаясь разглядеть какие-нибудь детали. Вокруг была чернота, но чернота переполненная движением. Люди в масках сновали повсюду, занятые какими-то важными приготовлениями. Откуда-то доносился приглушённый звук барабана. Кто-то очень усердно отбивал устрашающий ритм. Неприятный запах и холод, что это было за место? Халльбера повернула голову в другую сторону. На глаза ей попалась Хала. Девушка была связана и, судя по всему, прибывала без сознания. Она лежала на земле, как впрочем, и Халльбера, вот только пока что этого не осознавала.
- Отпустите меня! Ироды! Вы не имеете права! Вас найдёт инквизиция! Вот увидите! Вы все сгорите в огне за свои грехи! Ироды! – возмущенный мужской голос привлек внимание Халльберы. Она попыталась рассмотреть человека, которого вели между ограждений и который так яро голосил. Из-за мрака мелочи не были видны, но ростиком мужчина не вышел, зато неплохо пошёл в ширину. Он был лыс, но имёл бороду. Одевался во что-то свободное, скорее всего рясу. Служитель? Или один из тех, кто выставляет себя напоказ? Впрочем, какая разница?  Люди в масках взвели его на какую-то возвышенность и к чему-то привязали.
- Ваши деяния не оправданы! Прекратите это и покайтесь! Бог всех простит, если во время одуматься!
«Да что с тобой? – не понимала Халльбера, - Кричишь, как свинья перед бойней».
- Вы обязаны меня развязать! Вы не имеете права! Моя жизнь вам не принадлежит! Ироды! Осквернители! Вы будете прокляты!
- Во что вы верите? – обратилась к нему Халльбера, когда люди в масках отошли. Мужчина испуганно огляделся, не сразу сообразив, откуда идёт голос, и только позже, заметив связанную Халльберу неподалёку, понял, что он не один несчастен.
- Я верую в Творца, - ответил он с гордостью, как будто собирался нести службу.
- И что? – не поняла девушка, - Вам это помогает?
- Ну разумеется! Бог всегда с нами, и он нам всегда поможет!
- Да? Может, тогда попросите его, нас развязать? А то тело затекло, да и тошнить начинает… - мужчина округлил глаза, словно получил затрещину.
- Да как вы смеете!? Мы, смертные, не достойны Его лицезреть!
- Почему?
- Потому что он всемогущ! А мы несчастны и слепы! Мы ничтожества в этой хрупкой вселенной! Мы можем только молиться и надеяться на его снисхождение, - мужчина дёрнул руками, забыв о том, что связан, а затем разочарованно сжал губы.
- Да это же бред… Молиться? Надеяться? Какой в этом смысл, если вам перережут глотку? Или вы что… надеетесь, что на недругов рухнет метеорит? Избавьте меня от этого абсурда… Если вы утверждаете, что мы ничтожества на этой планете, а таких, как мы тысячи, то все мы бесполезны. Все мы не достойны помощи творца, тогда и зачем он  нужен? Его ж не возмущает зло, царящее вокруг. Он с лёгкостью допускает страдания, смерти, детские мучения. А вы предлагаете молиться и надеяться?
- Всё, что происходит с нами, только наша вина! Мы сами устраиваем все эти несчастья!
- Вот именно… мы, а не кто-то ещё. Разумнее полагать, что мы сами себе и помощники. Никто никого не накажет, и ада нет. Есть жизнь, и есть смерть, - это две истины. В них стоит верить, а всё остальное сущий бред.
- Вы оскорбляете меня своими речами! – возмутился мужчина.
- А вам не кажется, что это меньшая из ваших проблем? Оглянитесь вокруг… вы что перед собою видите?
- Я вижу кладбище! – заявил тот уверенно. Халльберу передёрнуло. Неужели они действительно на кладбище? Она стала внимательно приглядываться к окружающей её местности, и вот, среди мрака стали вырисовываться холмики, могильные кресты и надгробия. Что за отвратное местечко? Девушка поморщилась, уж до чего она не любила эти сухие холодные места. Ничего хорошего ситуация не предвещала.
- Что тут происходит?
- Ритуал, - отозвался мужчина, - скоро луна войдёт в нужную фазу и начнётся макабр. А потом нас всех дружно принесут в жертву, ну или… не знаю, что они придумали. Но уверен, это наши последние мгновения жизни. Так что помолитесь за свою душу.
- Да заткнитесь вы, - холодно отрезала девушка. Умирать сейчас в её планы никак не входило, да и наблюдать за странным ритуалом. «Ах…вот сейчас бы не помешал рыцарь» - подумалось ей, но она быстро отмахнулась от этих мыслей. Рыцари… что они могут? Театрально помахать мечом и просверкать доспехами? Такое бы только насмешило. Нет… Халльбере не нужен рыцарь, скорее монстр. Монстр был бы в самый раз, да вот только откуда ему тут взяться? Кладбище – место скелетов и призраков.  А это нечто похуже. 
Девушка попыталась повертеться, проверяя, насколько сильно затянута верёвка, но оказалось, что достаточно. Развязаться не было шанса. Но что же делать тогда? Барабанный ритм стал громче и чётче. Суеты уменьшилось, приготовления завершились. Халльбера глубоко вздохнула и стала наблюдать за людьми в масках. Уж если ей не суждено сбежать, то пусть она хотя бы запомнит последние минувшие события. Она видела всякое, но на таком «мероприятии» оказалась впервые. Привязанный к кресту (Хальбера позже рассмотрела эту деталь) мужчина начал бегло читать какие-то молитвы. «Неужели действительно верит в их силу?» Хала ещё не пришла в себя.
Настал момент, когда жрецы культа построились в определенном порядке друг за другом. Барабанный ритм продолжал звучать так же громко, а к нему прибавилось и что-то ещё. Люди в плащах задвигались. Танец смерти начался.
Ведущим в этой картине, как поняла Халльбера, был человек, изображающий саму смерть. «Не похож» - решила она, вспоминая существо с пустоши, ну да какая разница? Вряд ли кто-то из этих людей мог воочию видеть смерть. Зато они успешно пытались её изобразить. «Смерть» в этом своеобразном спектакле изображала воителя против рода людского. Отточенные хаотичные движения передавали неплохую атмосферу боя. «Они могли бы быть актёрами, если бы избрали путь иной» - думала девушка, с толикой восхищения наблюдая за творившейся картиной. Каждый барабанный удар сопровождался движениями. Жрецы плыли мимо надгробий и крестов, отплясывали, что было мочи. Казалось, что покойники могли восстать и  присоединиться к ним. Луна блекло освещало кладбище. Кожей Халльбера почувствовала приход призраков. «Нельзя так беспокоить мёртвых… о чём они только думают?» Но как и в любой другой ситуации, жрицы думали только о пользе, может не о цельной, но о своей. Служитель продолжал читать молитвы и содрогаться при каждом ударе барабанов. Чёрные плащи витали из стороны в сторону. На пленников сейчас никто не обращал внимания. «Хороший шанс сбежать. Да вот только как?» - Халльбера склонила затёкшую голову на другой бок. Она всё ещё болела от мощного удара. Хала, кажется, начинала приходить в себя. «Ну вот…увидит это торжество сейчас и начнёт кричать. Не доброта, а ходячий шум». Но Хала не открыла глаз, толи боясь сделать это, толи не имея достаточно сил. Девушка решила, что оно к лучшему и продолжила наблюдать за танцем.
Когда пляска смерти закончилась, всё стихло, включая барабаны. Жрецы собрались в одном месте, не пятеро, как было изначально. Теперь их было как минимум пятнадцать. Определённо какой-то неизвестный культ. Пятеро из них заняли свои позиции  в своеобразном кругу. Они опустили на землю концы посохов, а после, волоча их за собой, прошли определенный путь, в конце которого остановились. «Нарисовали что-то?» - Халльбера попыталась приподнять голову, чтобы разглядеть рисунок на земле, но ей не удалось этого сделать. Жрецы взмахнули своими посохами и теперь уже вонзили их в землю. Ещё трое направились в сторону служителя. Тот занервничал, заметив их приближение, и чуть ли не вжался в крест позади себя. Ещё двое направились в сторону Халлльберы и Халы.
- Послушайте…давайте договоримся, а? – залепетал мужчина, - Вы меня отпустите, а я вам золотом плачу? Ну? Или что вы хотите? – но люди в масках лишь отвязали его от креста и повели в сторону некого созданного алтаря, - Ну послушайте же меня! Постойте! – он попытался брыкаться и упираться ногами  землю, однако, всё было тщетно. Сильные руки схватили Халльберу за волосы и потащили вслед за мужчиной.
- Нет! Нет, нет, нет! – девушка стиснула зубы от вновь возникшей боли. Как знать, сколько её протаскали в таком положении. Всё тело ужасно ныло и кровило, а более того жутко болела голова. Халу потащили точно так же, но та лишь еле слышно застонала.
- Давайте договоримся! Мы найдём компромисс! Прошу вас! – мужчину опустили на колени, между двумя жрецами, а Халу и Халльберу бросили в стороне, чтобы пока не мешались. Оставшиеся люди создали между собой второй круг. Вновь послышался барабанный ритм. Он звучал уже не так громко, и скорее размеренно. Люди в масках что-то заговорили, но слова их звучали на ином языке, непонятным для Халльберы. Пусть она и пыталась вслушаться, но разбирала лишь некоторые, вырванные из контекста слова, такие как: vitae, mortem, hostia, peccatum, sanguinem, donum (лат. Жизнь, смерть, жертва, грех, кровь, дар). Даже их перевода девушка не знала, но могла догадаться о чём идёт речь.
- Пожалуйста… давайте договоримся, - трясясь, как осиновый лист, продолжал лепетать мужчина. Та уверенность, с которой он разговаривал с Халльберой, куда-то улетучилась. Сейчас он скорее стал походить на несчастное насекомое, или жалкого человечешку, которого ведут на эшафот. От последнего было не так уж далеко, только вместо эшафота было кладбище.
- Всё, что угодно…. Просите, всё, что угодно…только пощадите,  - голос его стал писклявым, в словах он начинал путаться. Халльбера поискала глазами смерть. Серо-синее существо…оно должно быть здесь, если сотворится жертвоприношение. Однако своего знакомого девушка нигде не увидела. Она снова вернулась к процессии, за которой ранее наблюдала. Вот оно, яркое проявление страха. Служитель боялся смерти и правильно делал, все её боятся. Он уже был готов на всё, казалось, пошёл бы на любое преступление, чтобы спасти свою несчастную шкуру.  «Никакого достоинства» - Халльбера поморщилась. Этот человек был ей явно противен. Она ни капли ему не сочувствовала, просто потому, что он этого и не заслуживал. «Наверняка тот ещё лжец, а лжецам не место в этом мире» - думала она.
Один из жрецов достал ритуальный серп, и театрально вознёс его к небу.
- Не надо…умоляю, не надо, - мужчина заплакал, как ребёнок. Ах, сколько безысходности было в этих глазах, - я всё сделаю, только не убивайте...Прошу, не убивайте, - он в страхе завыл, но это был его последний вой. Холодное лезвие распороло ему глотку, и фонтан алой крови окропил ритуальную землю.  Из горла бедолаги вырвался стон. Глаза его закатились, и он отошёл в мир иной. Державшие его под руки жрецы, выровнялись. Мужчина свалился ниц. В круге что-то запели, на том же языке, непонятном для Халльберы. Человек с окровавленным серпом стал размахивать им, в воздухе вырисовывая какие-то символы. Откуда-то из тени появилось ещё двое жрецов, и они пришли не одни. На плече каждый из них нёс по ребёнку. Дети плакали. Им было лет по шесть. Мальчик и девочка, возможно, брат и сестра. Их отвели по разные стороны некого рисунка. Халльбера вновь приподняла голову, чтобы его разглядеть и наконец, ей удалось это сделать.  Пятиконечная звезда, вот, что было изображено на земле. Труп мужчины расположился на центральном луче. Детей расположили на нижних. Подошли двое и подняв Халу с Халльберой, потащили их к центральным лучам. Плач детей, протяжный пой жрецов, стук барабана…всё это сводило с ума. Хала, наконец, пришла в себя. Она распахнула глаза, не осознавая, что происходит. Внимательно огляделась, постепенно впадая в ужас. Их опустили на колени, и Халлльбера почувствовала жжение в теле. Так по нему разносилась боль, но девушка чудесно осознавала, что это меньшая из её проблем.
- Халльбера…что…что происходит? – голос Халы дрожал. Девушка ей ничего не ответила. Да и что она могла ответить? Рассказать о том, что они жертвы ритуала? Это и так было понятно. Сказать, что всё будет хорошо? Но это была бы ложь. Детский плачь оборвался в одно единственное мгновение. Халльбера даже не посмотрела в их сторону, и без того зная, что там увидит. А вот Хала повернулась, и из груди у неё вырвался вопль. Повисли секунды напряжения. Человек с серпом не появился в поле зрения, но появилось двое других. Не с серпами, а с ритуальными кинжалами. «Мы последние жертвы в неравной войне» - подумала Халльбера, наблюдая за тем, как человек в маске к ней приближается. Тело пронзила дрожь. Чувство, когда ты живёшь последнюю минуту, осознание, что сейчас ты почувствуешь боль. Даже девушке стало страшно, но она не выдала своего страха. Не закричала и даже не заговорила, в отличии от Халы, которая до последнего пыталась вырваться. «Они не узнают о моей боли, - думала девушка, - никогда не сломают и ни за что не покорят. Я не испугаюсь конца, как тысячи людей, я не стану подобна им». Следующее, что девушка почувствовала, это как острое лезвие погружается в её плоть.  Удар в живот, самый подлый удар. Халльбера издала сдавленный стон, но больше не звука. Она почувствовала, как хватка жреца ослабла и то, как она падает вниз. Боль ни с чем несравнимая. Предсмертная агония, тошнота, привкус меди во рту. Мир начинал расплываться, а разум до последнего хватался за нить жизни. Голос Халы стих, звук барабанов тоже. «Вот и всё» - подумала Халльбера, и на последнем вдохе, позволила мраку утащить себя в небытие.