7. Жмурки в упоре и на ощупь

Начало:
1.Сон или намёки на какую-то другую реальность? http://www.proza.ru/2016/12/27/1258
2.Нет времени, нет пространства http://www.proza.ru/2016/12/28/1232
3.Этого не может быть, но ты это видишь http://www.proza.ru/2017/01/02/1201
4.Пространство, которое есть и которого нет http://www.proza.ru/2017/01/03/33
5.С какого бодуна мы лезем в другие пространства http://www.proza.ru/2017/01/04/1574
6.Первый цепкий взгляд на четвёртое измерение http://www.proza.ru/2017/01/05/800

Всякое движение в пространстве ещё сопровождается так называемым движением во времени. И даже не двигаясь в пространстве, всё существующее движется во времени, – так мы себе представляем.

Если во времени движется, то тогда куда? В будущее? Хороший и своевременный вопрос. Но пока подержим его в уме. Не надо торопиться, так как он, как иногда случается, сам рассосётся.

Кумекая себе что-либо о движении или об отсутствии движения, мы всегда имеем в уме ИДЕЮ того, что было прежде, что стало теперь и что будет после. Проще говоря, идею времени.

Идея движения неразрывно связана с идеей времени. Любое движение, даже его отсутствие, происходит во времени. То есть, сперва надо бы определиться, что же такое есть время.

Я уже заикался о том, что время – такая же субъективная форма человеческого восприятия, как и пространство. Это вовсе не мои открытия, об этом давно говорят многие авторитетные учёные мужи.

Действительность непрерывна и постоянна. Но для того, чтобы хоть как-то её осознавать своим мыслительным инструментом, мы вынуждены её расчленять на отдельные «отрезки». Другими словами, представлять её в виде ряда таких отрезков, из которых для нас реально существует только один – «здесь и сейчас». Его мы называем настоящим. Тот, что видели, а теперь не видим, – прошедшим. Тот, которого ещё не было, но с какой-то вероятностью представляем – будущим.

Такова наша «программа». Её нарушение просто лишает нас разума. По крайней мере, так мы считаем.

Рассматривая каждое явление как следствие чего-то другого и, в свою очередь, как следствие или причину чего-то третьего, – то есть рассматривая все явления в функциональной зависимости друг от друга, мы этим самым рассматриваем их во времени. Потому что нам надо уяснить себе прежде причину, а потом следствие; прежде действие, а потом его функцию. Ведь иначе ничего уяснить не сможем, тогда возьмём – и придумаем, и скажем, что так оно и было! А по-другому ещё как? Нам же требуется ощущение собственной важности и «душевный комфорт».

Таким образом, идея времени неразрывно связана с идеей причинности и функциональной зависимости. Без времени причинность существовать для нас тоже не может. Но даже с такой надстройкой представление о «бытии во времени» до невероятия спутанное и неясное.

Прошедшее уже прошло, преобразовалось или исчезло. Будущее ещё не пришло. Настоящим мы считаем момент перехода из будущего в прошедшее. Получается, настоящим у нас называется момент перехода явления из одного небытия в другое. Однако, этот короткий момент нам представляется действительностью. Моментом ранее явление существовало в возможности, далее будет существовать в воспоминании.

Так ведь получается, что этот момент – фикция! Он не имеет измерения. И с полным правом можно сказать, что настоящего не существует. Мы никогда не можем уловить его. А то, что мы поймали, запомнили и осознали – это уже прошедшее.

Если на этом остановиться, то нужно признать, что мира не существует. Вытекающий из этого вопрос: а что тогда существует?

Мы думаем о вещах во времени именно таким образом, – всё проходит, ничего не возвращается, но что-то будет. Обыкновенно никто не задумывается о том, что наш обычный взгляд на время приводит к полному абсурду. Следовательно, в обычном отношении ко времени есть какая-то ошибка. Эту ошибку желательно найти.

В самом начале мы признали как аксиому, что существует нечто. Это нечто назвали миром. И как же мир может существовать, если он не существует ни в прошедшем, ни в настоящем, ни в будущем?

Если вы умеете медитировать, проще говоря, вызывать образы, то можно попробовать это проделать, сосредоточившись на нашем обычном воззрении на время. Вот у меня возникает мелькающая череда каких-то мелькающих огней, как ночью за окном машины или поезда. Они сливаются в мерцающее свечение. Но я остаюсь на месте, а кто тогда  движется-то, – поезд или огни? У меня в этом нет уверенности, если я не ощущаю чего-то другого, фиксированного.

А ещё может видеться бьющий фонтаном фейерверк, каждая искра которого вспыхивает на мгновение и потом гаснет. Искр бесконечное множество, вспышки идут непрерывно одна за другой, и все вместе создают видимость пламени. А в действительности существуют только отдельные вспышки.

Мы признаём реально существующим только то, что воспринимаем, и при этом воспринимаем только точку, освещённую нашим сознанием, как лучом фонарика. За этой точкой уже ничего не видим, и не хотим признать, что там что-то существует.

Вот и выходит, что все движемся в одном направлении, которое считаем единственным. А направления, перпендикулярного своему, не признаём. Потому что не ощущаем тех перпендикулярных линий, которые пересекаем. Шаг влево, шаг вправо, – как расстрел, так как «слева» и «справа» для нас начинается небытие. Впрочем, «внизу» и «вверху» – тоже.

А те, кто сподобился ощутить, думает, что линии уходят в небытие сейчас же, как только их пересекаешь.

Но имеем ли мы право так думать?

Вообще-то мысль не связана условиями чувственного восприятия. Мысль может показать что-то над плоскостью, по которой мы как бы движемся. И даже показать что-то далеко за пределами точки, освещённой сознанием. Разум уже может поднять над плоскостью времени и показать весну и осень с одновременно цветущими цветами и уже созревающими плодами.

Прошедшее и будущее не могут не существовать, ибо если они не существуют, то и настоящего не существует. Выходит, они существуют, только мы этого не видим.

Только уровень сознания ВНЕ СЕБЯ может дать настоящее зрение вместо ощупывания лучиком фонарика. И если так видеть, то будем видеть прошедшее и будущее. Мы не видим прошедшего и будущего только потому, что ничего не видим. А то, что ощупываем своим «фонариком», называем настоящим.

Когда начнём видеть, прошедшее и будущее тоже станут настоящим. Разделение времени на прошедшее, настоящее и будущее практикуется потому, что иначе наш инструмент сознания заглючит или зависнет.

Можно уже бы признать, что прошедшее, настоящее и будущее ничем не отличаются друг от друга. Что есть только ОДНО существующее и настоящее. Но мы отрицаем существование всего остального, кроме точки, в которую упираемся своими рогами, упёртыми с другой стороны в не поворачивающуюся шею. Упираемся в одну точку в одном направлении, считая это движением, да ещё и во времени с пространством. Если осознаем это и признаем, то взгляд на всё окружающее может сильно перемениться.

Но пока не происходит осознания, тем более признания, даже когда проскакивает понимание. Понимание нам, многослойным и жестоковыйным, мало что даёт.

Продолжение http://www.proza.ru/2017/01/07/1424