Мой Дом

Я лежу под тёплым одеялом и рыдаю. Собака изредка снисходительно шлёпает меня по плечу лапой.

Я хочу в театр. Причём и билеты уже куплены на сегодняшний вечер, и мы так долго ждали этой встречи… Но после утренней пробежки по сугробам под ледяным ветром угораздило меня посмотреться в зеркало. Господа, у меня нос синий! Так судьба усмехнулась, оскалившись…

Вы скажете, что это глупо? Ничего подобного. Представьте, Вы ждёте женщину своей мечты, а у неё нос синий. Женщины меня поймут. Так что рыдаю и кляну климат.

Итак, всё плохо. В мой мозг впивается дрель. Одинокая соседка сверху затеяла ремонт своими руками. Это надолго, она очень настойчивая женщина.  На лестничной клетке как всегда веселье. Сосед сверху уже несколько лет как организовал тут клуб по интересам. Интересы у собравшихся опасные. Но меня собравшиеся любят, здороваются ласково в любом состоянии. Наверное, потому, что я молода и красива.

Десять лет назад, когда я была вообще молода, тогдашний клуб весёлых алкоголиков, базировавшийся на лавочке перед подъездом, провёл конкурс красоты среди жилиц дома и неоднократно громогласно объявлял мне о победе. С тех пор я побаиваюсь пристального народного внимания, хотя Любимый улыбается и говорит, что я просто самая милая, а вовсе не самая красивая.

Но мне больше нравится думать, что я красавица. Хотя да, про синий нос забывать не будем.

Так вот, всё плохо. Алкоголики те быстро перемёрли… Помню пятна крови на асфальте: ночью проходящие парни-спортсмены забили насмерть соседа – организатора клуба.

Сейчас на лавочке собираются подростки и отчаянно матерятся. Обычно я долго сдерживаюсь, а потом петушиным голосом вещаю: «Не смейте произносить эти слова! В доме живёт много пожилых людей, вы оскорбляете их слух!» 

Собака оскаливается, рычит… Оппоненты злобно замолкают.

Прекрасные люди, осколки уходящей эпохи, действительно живут в этом доме.


Я помню звуки скрипки и фортепьяно, каждый вечер несущиеся из окон второго этажа, я вижу дам, прогуливающихся по дорожкам двора: «Юлия, перед отъездом в лагерь забеги ко мне, я расскажу тебе, как сделать так, чтоб весь отряд спал в тихий час!»

Я не успела тогда забежать, а её не стало…

Они умирали, уезжали, в их квартиры заселялись новые люди.

Сейчас из вон тех окон несётся матерщина, мужчина бьёт свою женщину, или женщина бьёт своего мужчину, не разберёшь.

А раньше там жил одинокий профессор – литератор, на лекции которого даже математики с физиками бегали, прогуливая свои занятия.  Он всю жизнь любил балерину, а балерина жила в Америке.  Помню, в конце восьмидесятых он наклонился ко мне и спросил: «Ты тоже любишь молочную смесь, Юлия?» В то время на полках в магазинах только «Малютка» стояла. Он ею питался.

Тогда он уехал. В Америку, конечно! Но быстро вернулся.

Он приглашал нас, детей, к себе и показывал фотографии погибших на войне друзей: «Поймите, ребята, вы должны их запомнить, ведь своих детей они завести не успели…»

Я так и не поняла, сограждане, обрели ли мы, наконец, национальную идею?

И какой она может быть, кроме как ПРОСВЕЩЕНИЕ?

Любимый говорит, что я слишком увлекающаяся натура. Не так давно я восхищалась женщиной – героем, даже на встречу с ней сходила и проголосовать сходила. Какой ум! Душа какая!

Вчера зашла на сайт Государственной Думы, поинтересоваться, как там она, голосует? Голосует, голубушка. «За».  2,3% на медицину от бюджета, 3,7% - на образование.

У меня синий нос…