26

 Уже около двадцати дней Дакота находилась в клинике. Март собирал чемоданы и готовился уступить место апрелю. За окном неслышно падали крупные снежные хлопья. Родители Дакоты каждый день подолгу бывали у девушки и иногда дарили ей белые тюльпаны. Несколько раз пришли ребята из колледжа и раза 4 приходил Георг. Ему тяжело было смотреть Даки в глаза, но та не винила его. В четвертый свой приход он объявил, что уезжает из Кёльна, удаляется из всех социальных сетей и вообще полностью меняет свою жизнь. Георг обещал писать Дакоте письма. Но это было просто обещание для приличия, а может, сладкая нотка экзальтированности, которую иногда вытягивал парень.
 Доктор Краузе хоть и хотел непременно выписать Дакоту, но по своим врачебным убеждениям и наблюдениям сделать этого не мог. Приезд родителей вызвал просто кратковременную радость, которая растаяла вместе с первым снегом. Девушка все время была в апатичном состоянии и часто не хотела никого видеть. Док понимал, что Дакота умирает и процесс этот будет долгий, возможно до самой старости, и, несомненно, тяжелый и полный горя. Если только…
 Краузе стоял возле своего огромного окна и смотрел на мерную жизнь Кёльна. Он смотрел на разноцветные дома в белых шапках, на маленькие белоснежные скверы и думал…Он думал о том, что только чудесная рука Судьбы или Провидения сможет помочь Дакоте. Он понимал и практически принимал тот факт, что здесь он бессилен. Эмануил больше не пичкал девушку таблетками. Только снотворное, когда она не могла уснуть. Доктор был в полном замешательстве и не знал, что говорить родителям Даки. Все, что ему оставалось – верить в то, что Провидение подарит этой юной девушке ту жизнь, которую она заслуживает.

 Натали с Джозефом приехали в Кёльн на несколько месяцев. Джозеф арендовал здесь отличную студию для работы над новым большим проектом. В Кёльне так же находилась сама компания, которая заказала у него музыку. Фредерик тоже приехал сюда по делам. Он заканчивал архитектурный институт, и одной из его зачетных работ было огромное эссе-рассуждение про архитектуру Кёльна. Фредерик подыскал ребятам уютную квартиру в центре, а сам решил пожить у своей крёстной тетушки Ненси.
 Я, конечно, сказала Натали о том, что Даки сейчас лежит в клинике. В этот же день, после небольшого отдыха от переезда, Джозеф отправился на студию, а Натали попросила Фредерика отвезти ее в клинику.
- Спасибо, Фред. – они подъехали к большому стеклянному зданию. – Ты подождешь или поедешь по делам?
- Буду ждать. Дел у меня пока нет.
 Натали вышла из машины и быстрым шагом направилась в клинику. Сердце ее замирало от волнения так же само, как еще недавно перед встречей со мной. Медсестра направила Натали в психиатрическое отделение, где девушка встретилась с Эмануилом Краузе.
- А вы кем приходитесь Дакоте? – Эманул посмотрел на гостью с некоторым подозрением.
- Я подруга детства.
- Что ж, ладно…Но если Дакота захочет, чтобы вы ушли, вам придется…
- Я поняла. Спасибо, доктор. – Натали направилась к указанной двери.
- Постойте. – Краузе окликнул девушку и подошел к ней.
- Я предупрежу ее сначала.
Доктор вошел в палату и вышел примерно через полминуты.
- Проходите. – бросил он и удалился.
Натали вошла в палату и остановилась.
- Не может быть… - Дакота стояла возле большого зеркала.
- Даки…
 Уже через секунду они сцепились в крепких объятиях, которые бывают у старых друзей после многих лет разлуки.
Натали поставила бумажный пакет с вкусностями на тумбу, села на кровать и взяла Дакоту за руки.
- Даки, как же все это случилось?
- Я не знаю…Всё это сложно…Понимаешь, Натали, в моей голове сейчас совершенная каша и я не могу…Я не могу разделить ее по зернышку, чтобы всё встало на свои места. В моей душе огромная пустота…И в сердце…В сердце совсем темно и холодно…
Дакота говорила отрывочно, но внятно. Через 10 минут их беседы дверь в палату отворилась.  В комнату вошел Фредерик. Глаза Дакоты т Фредерика столкнулись мгновенно и с большим стуком. Это была самая настоящая авария.
- Ох, прошу прощения, - Фредерик засмущался и опустил глаза. – Натали, ты телефон забыла, тут Джозеф просит срочно позвонить ему.
- Спасибо, Фред. Даки, познакомься, это мой прекрасный друг Фредерик. Я выйду на секундочку, милая. – Натали вышла из комнаты, оставив жертв аварии наедине.
- Я Фред. – парень протянул руку. – Мне очень приятно.
- Дакота. – коротко ответила Даки и отвела взгляд на картину Огюста, не пожав протянутую руку.
 Фредерик тоже посмотрел на картину.
- Какая жуть…Прям мороз по коже. – выразил своё мнение Фред.
- Почему же? – Дакота снова столкнула свои глаза с глазами Фредерика, и удар оказался еще мощнее.
- Ну… - архитектор снова посмотрел на картину, - Разве вам нравится? От одного лица его возникают суицидальные порывы. – Фред осекся и замолчал.
Дакота улыбнулась кончиками губ.
- Да, вы правы, Фредерик, не лучшее место для этой картины.
- Я вовсе не то хотел сказать…
- Да ладно вам.
Вошла Натали.
- Даки, прости, пожалуйста, мне срочно нужно отлучиться. Я буду приезжать к тебе каждый день, пока тебя не выпишут, обещаю. Обязательно съешь все пирожные, я попрошу Краузе проконтролировать это. – она улыбнулась такой приятной доброй улыбкой и поцеловала Дакоту сначала в лоб, а потом в губы.
- До свидания, Дакота. – сказал Фредерик, совершенно добив девушку последним ударом своих небесно голубых глаз.