мой Король - другая жизнь... в процессе

Посвящается всем, кому по той или иной причине пришлось начинать свою жизнь заново...

МОЙ КОРОЛЬ...
или
«другая жизнь…»



Меня часто спрашивали: будет ли продолжение романа «мой Король» или хотя бы  отдельная история жизни неотразимого Макса?  «Разумеется, НЕТ!» - отвечала я, абсолютно уверенная, что эта тема закрыта. «Да и о чём писать?» - думалось мне. Всё, что должно было быть сказано – уже прозвучало, и изменить что-либо  уже невозможно. Но...
Небольшая научная статья заставила меня передумать. Если вкратце, то существующие на сегодняшний день научные теории физиков  о «иллюзорности реального мира» и «теория множественных миров» предполагают, что окружающий нас мир является иллюзией нашего разума, а каждое событие нашей жизни приводит к расколу и копированию Вселенной. При этом количество «клонов» всегда равно числу возможных исходов.
Проще говоря, мы существуем не только здесь и сейчас – а одновременно в куче других параллельных реальностях, где мы сделали другой, отличный от ситуации в этой жизни выбор.
Так почему бы не посмотреть, чем закончилась история Лики и Каро в том мире, где он остался жив после ДТП? Как говорил сам Каро – ВСЕГДА есть варианты!

P.S. Эта история не будет похожа на слащавую сказку, где всё хорошо и замечательно: здесь будет боль… предательство… и прощение… Так же, как и в обычной жизни…


ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Нетерпеливо посматривая на часы, Каро нервно подгонял собиравшуюся в дорогу братву.
- Живее! Что вы как черепахи?! – раздражённо бросил он друзьям.
- Успокойся: тише едешь – дальше будешь! – попробовал утихомирить пыл рвавшегося побыстрее тронуться в путь друга Макс.
- В темпе, я сказал! – поторопил всех Каро и сел за руль.
Побросав сумки в багажник, мужчины запрыгнули в машину и облегчённо перевели дух. Лишь Игорёк спокойно наблюдал за всей этой суматохой со стороны: в отличие от остальных, он возвращался домой на своём мотоцикле, и его эта «буря» благополучно миновала.
Включив зажигание, Каро завёл мотор: джип энергично затарахтел… и внезапно заглох.
- Чёрт! – раздражённо выругался Каро и повторил попытку завести машину.
Но видать всё в этот день было против того, чтобы он побыстрее отправился домой: не смотря на отсутствие каких-либо видимых неполадок, машина упорно не желала заводиться, словно нарочно оттягивая долгожданный отъезд.
Открыв капот, ребята дружно искали причину поломки. Достав сигареты, Каро нервно закурил, задумчиво посматривая на мотоцикл Игоря.
- Игорёк, я возьму твоего «коня»? – неожиданно спросил он.
Резко встрепенувшись, Макс устремил тревожный взгляд на лицо друга.
- Каро, не дури! – попробовал он его урезонить. – Ты гоняешь, как камикадзе! Щас всё починим и поедем!
- Вот и езжайте без меня! – поймав брошенные Игорем ключи от байка, улыбнулся Каро. – Пока вы заведётесь – я уже буду дома!
Сев на мотоцикл, Каро завёл мотор.
- Стой, дурак! – решительно перегородил ему дорогу Макс. – Я тебя никуда не пущу! Потерпи ты хоть немного! Скоро поедем…
- Уйди, Макс… - широко улыбнувшись, покачал головой Каро. – Лучше уйди! Я не могу ждать.
- Куда ты торопишься? (Да ещё в одиночку!) А если в дороге что-нибудь случится…? - упрямо стоял перед мотоциклом Макс. – На трассе любой подставы можно ожидать! Что я Лике скажу?! Я обещал, что привезу тебя целым и невредимым!
- Брось, Макс… Какие подставы…?! - усмехнулся Каро. – Что со мной может случиться? Реальная угроза уже позади…
Отодвинув друга рукой в сторону, Каро взглянул на ребят.
- Увидимся дома! – весело улыбаясь, попрощался он с друзьями. – Игорёк! Спасибо за байк – на свадьбе верну!
Надев шлем, Каро до упора нажал по газам, и мотоцикл стремительно рванул вперёд. Тяжко вздохнув, Макс проводил друга тревожным взглядом…


…Безмятежная река сверкала на солнце своей кристально чистой глубиной… Яркое ласковое солнышко ласкало лучами плечи и руки двух влюблённых, осыпающих друг друга каскадом искрящихся брызг…
- Малышка моя… - прошептал Каро, нежно прикасаясь губами к губам Лики. – Как я по тебе соскучился…
Горячие губы дарили своё дыхание - и душа замирала в этих сильных надёжных руках, дрожа от безумного безудержного счастья…
Внезапный сильный ветер в одно мгновение собрал над рекой мрачные чёрные тучи: всё вокруг содрогнулось от дикого грохота и небо озарилось всполохами сверкающих молний.
- Мой Король… - встревожено прижалась к нему Лика.
- Малышка… - грустно улыбнулся Каро, и в глубине его глаз пролегла невыносимая горечь. – Прости…
Гигантская волна, подхватив, резко выбросила его на берег… Лика изо всех сил пыталась бежать вслед за ним, но река крепко держала свою пленницу, затягивая её в мрачный водоворот…
- Мой Король!!! – глядя на стоящего на берегу Каро, захлёбывалась слезами Лика. – МОЙ КОРОЛЬ…

Она резко проснулась и открыла глаза. По щекам, ручьями, бежали потоки слёз…
- Только бы с ним было всё хорошо! Только бы с ним ничего не случилось! – мысленно взывала она к Богу, отчаянно умоляя сберечь её Короля…


До упора нажав на газ, Каро гнал по трассе, всеми силами стремясь как можно быстрее попасть домой.
«Лика… Лика… ЛИКА…» - дрожа от нетерпения, звонко пела соскучившаяся по любимой малышке душа. Он скоро увидится с ней: увидит эти глаза… строптиво сморщенный носик… губы… Он крепко обнимет её, прижимая к себе - а она запустит ему в волосы свои нежные пальчики и ласково проведёт по затылку снизу вверх…
Внезапно на землю обрушился сильный ливень. Вода хлестала так, что казалось, она стоит сплошной белёсой стеной: видимость мгновенно упала почти до нуля, и Каро включил фары.
Не сбавляя скорости, он одним движением застегнул замок насквозь промокшей куртки, чтобы защититься от порывистого пронзительного ветра, и случайно задел вылезшую наружу цепочку. Она резко порвалась, и кулон скользнул вниз…
- Куда…?! – подставляя ладонь, быстро подхватил цепочку Каро и мельком взглянул на серебряного ангела-хранителя. – Покинуть меня собрался…? – улыбнулся он и покачал головой: - Не выйдет…
Сбросив скорость, Каро решил остановиться и спокойно спрятать кулон под куртку, но не успел…
Внезапно раздался визжащий звук скользящих по мокрой трассе колёс, пытающихся притормозить: не справившись с управлением, со встречной полосы вылетел гружёный щебнем КамАЗ. Машину круто занесло – и она начала заваливаться, летя прямо на мотоцикл…
Резко свернув в сторону, Каро попытался уйти от опасного столкновения, и ему это почти удалось…
Почти… Как в замедленной съёмке, Каро увидел переворачивающийся КамАЗ… летящие в лужи куски серого щебня…
«Вот тебе мой последний совет, Тагари: НЕ ТОРОПИСЬ! Научись ждать, сынок – научись ЖДАТЬ…» - далёким эхом мелькнул в голове голос Рубины…

…Перед глазами появился образ горячо любимой малышки:
- Мой Король… - выдохнула она, пронзая душу до безумия тоскливым взглядом…
- ПРОСТИ… - с горечью прошептал Каро – и вокруг наступила тьма…


Спустя полтора часа, ребятам наконец-то удалось завести джип. Никто так и не понял, в чём была причина неполадок: машина словно передумала - и милостиво завела мотор. Запрыгнув в салон, ребята тут же тронулись в путь.
Едва они выехали на трассу – начался сильный дождь. Крупные капли с размаха ударяли по лобовому стеклу, отбивая суровый ритм.
- Ну и погодка! – покачав головой, хмыкнул Витёк. – Зря Каро сел на мотоцикл – наверняка промокнет.
- Зря… - согласно кивнул сидевший за рулём Макс. – Простудится – Лика мне всю плешь проест…
На душе у всех было как-то тревожно и неспокойно, словно над ними нависли тяжёлые грозовые тучи…
Дождь резко прекратился. Вода сделала свою работу, отмыв дорогу от пыли и грязи, и ливень уступил своё место яркому ослепительному солнышку. Опустив стёкла окон, ребята с наслаждением вдыхали свежий, наполненный тёплой влагой воздух, и их мрачные настроения постепенно отошли на задний план.
Внимательно следя за дорогой, Макс заметил образовавшуюся впереди пробку машин, и свернул на обочину.
- Витёк, сходи посмотри, что там произошло! – распорядился он, (слегка досадуя, что теперь им точно не догнать Каро), и заглушил мотор.
Витёк послушно выпрыгнул из машины и бегом направился к месту происшествия, вокруг которого столпились гаишники и врачи скорой помощи.
Судя по всему, на трассе произошло серьёзное ДТП: оцепив место аварии, дорожные инспекторы тщательно обследовали перевёрнутый посреди дороги КамАЗ с помятой кабиной и какую-то груду металла. (Издалека было сложно определить, какое средство передвижения столь печально закончило своё существование). Неподалеку стояла машина скорой-реанимации: склонившись над лежащим на асфальте телом, толпа медиков отчаянно пыталась спасти чью-то жизнь.
Переговорив с парочкой томившихся в пробке водителей, Витёк неторопливо отправился назад, как вдруг под ногами что-то сверкнуло. Присев на корточки, он увидел валявшуюся на мокром асфальте серебряную цепочку с ангелом-хранителем. Быстро оглянувшись по сторонам, Витёк поднял находку с земли и побежал к друзьям…


Понимая, что образовавшаяся пробка надолго задержит их на месте, ребята вышли на улицу поразмять ноги. Прислонившись спиной к капоту машины, Макс закурил сигарету, терпеливо ожидая новостей.
- Что там…? – посмотрел он на вернувшегося Витька.
- Жесть! – поморщился тот, передёрнув плечом. – Со встречки КамАЗ вылетел и навернулся, как следует – всю дорогу щебнем закидал! Ещё и «поцеловал» кого-то напоследок: машина – в хлам! Реаниматологи мужика какого-то откачивают, а менты рабочих ждут: пока дорогу не расчистят – проезд не откроют.
- Понятно… - вздохнул Макс. (Можно было не сомневаться, что теперь им точно не догнать Каро, и Лика наверняка устроит Максу хорошую взбучку за то, что он не сдержал данное слово…)
- Кстати: я неплохую цацку нашёл… – улыбнулся Витёк, показывая друзьям серебряную цепочку, найденную на дороге. – Красивый кулон… Правда…?
Едва взглянув на находку, Макс резко переменился в лице и рывком оторвался от капота, бросая сигарету в сторону.
- Где ты его нашёл…?! - схватив Витька за грудки, сильно встряхнул он друга, впиваясь горящим лихорадочным взглядом ему в глаза.
- Да там… - не понимая, что такого особенного в этом кулоне, мотнул Витёк головой в сторону ДТП.
- КАРО… - смертельно побледнев, сдавленно прошептал Макс, и резко отшвырнув Витька в сторону, бросился бежать к месту аварии.

…Он узнал цепочку, заказанную Каро для Лики, когда её мучили кошмары. Братвы тогда не было с ними, и ребята просто были не в курсе этой истории...
Не замечая ничего вокруг, Макс летел напролом, раскидывая попадавшихся на пути людей. «КАРО…» - билась в голове одна-единственная мысль, и Макс отчаянно надеялся, что его опасения окажутся напрасными…
Догадавшись, что случилось нечто непоправимое, ребята встревожено переглянулись и бросились вслед за Максом, чувствуя, как по позвоночнику ползёт ледяной мороз…
Макс нёсся как танк: разорвав оцепление, он разбросал гаишников в разные стороны – и резко остановился, рухнув на землю.
- КАРО-О-О!!! – упав на колени, отчаянно взвыл он, увидев на лежавшей на асфальте руке хорошо знакомый браслет и кольцо…
Его горестный крик разнёсся по округе, как вой обезумевшего от боли дикого зверя. На секунду оглянувшись, врачи скорой снова взялись за пострадавшего в ДТП пациента, пытаясь заставить его дышать.
- КАРО-О-О… - со всей силы ударил Макс кулаком в жёсткий асфальт, разбивая в кровь костяшки пальцев.
Подбежавшие ребята растерянно смотрели на бригаду реаниматологов, склонившихся над телом их друга, и груду металла у кабины КамАЗа: они с трудом узнали искорёженный мотоцикл Игоря и залитый кровью шлем….
Не желая верить в жёстокую правду, мужчины словно окаменели: их резко оглушило, в доли секунды вырвав из уютного привычного мира, и перенося в совершенно другую, чуждую сердцу и душе реальность. Время будто остановилось, и всё происходящее казалось кошмарным сном – Каро НЕ МОГ так нелепо погибнуть! Он НЕ МОГ разбиться – НЕ МОГ покинуть этот мир!!! Разум просто ОТКАЗЫВАЛСЯ верить, что их любимый друг в любую секунду может УМЕРЕТЬ…


Наступила долгожданная суббота. Все с нетерпением ждали возвращения Каро, не в силах смотреть на исхудавшую, осунувшуюся Лику. За последние дни она почти ничего не ела и плохо спала, постоянно мучаясь кошмарами.
- Ну что ты себя изводишь…? – уговаривали её родители. – Приедет твой Король – вот увидишь! Зачем раньше времени убиваться…?
Но Лика никого не слушала. Она часами стояла у окна, глядя на дорогу, или просто лежала в кровати, обдирая ногтями и без того ободранные обои.
- Мой Король… - как завороженная шептала она, проводя рукой по стене, и узенькая полоска содранной бумаги тихо скользила вниз. – Мой Король…
Закрыв глаза, Лика прислушалась к биению своего сердца, и на её губах отразилась слабая улыбка. «Это МОЁ сердце бьётся в твоей груди…» - тихо шептал в голове чарующий голос. – «Береги его…»
Убаюканная любимым голосом, Лика незаметно для себя провалилась в тягучее забытье…


- Малышка… девочка моя… - нежно звал к себе ласковый голос.
- Мой Король… - обрадовалась Лика.
Сильные мужские руки крепко обнимали её, прижимая к груди, и душу захлёстывала такая волна неистового счастья, что казалось, она парит высоко-высоко в Небесах…
- Малышка… - бережно прикоснулся он губами к её губам и заглянул в глаза: его взгляд был полон безграничной любви и до боли пронзительной нежности… - Ты прости меня… - грустно улыбнулся Каро.
- За что…? – удивилась Лика, вглядываясь в его лицо: в глубине любимых глаз вдруг отразилась такая ядовитая горечь, что душу охватил невольный страх… - За ЧТО…?! – замирая от ужаса, с тревогой переспросила она.
- За ВСЁ… - вновь грустно улыбнулся Каро, и разжав руки, пошёл прочь…


Дикий истошный крик пронёсся по квартире, переполошив всю семью.
- НЕ-Е-ЕТ… - заходясь в истерике, кричала Лика, захлёбываясь в безудержном потоке слёз. – НЕ УХОДИ!!! НЕ УХОДИ…
- Да что ж ты, как полоумная… - прибежав к дочери, пытался привести Лику в чувство Ориф. – Проснись! – крепко встряхнул он её. – Это всего лишь сон! Слышишь…? Просто сон. Ничего с твоим Каро не случится! С минуты на минуту приедет – и «посадит» тебя себе «на шею»… - успокаивал он дочь. – Вот вернётся – и будет таскаться с тобой, как с писанной торбой: опять начнёт тебя баловать… пылинки сдувать…
Раздался короткий отрывистый звонок в дверь. Спустя доли секунды, звонок повторился.
- Вот видишь – вернулся! – улыбнулся Ориф.
Вскочив с кровати, Лика опрометью бросилась вон из комнаты навстречу любимому мужчине. Выбежав в коридор, она увидела входящего в дверь Макса и нетерпеливо устремила взгляд за его спину, надеясь отыскать взором высокую фигуру в чёрной рубашке…
Макс был один. Прикрыв дверь, он хмуро поздоровался с Орифом, и молча посмотрел Лике в лицо. Она будто с размаху ударилась о невидимую стену: в глазах Макса стояли слёзы – и БОЛЬ…
Резко пошатнувшись, Лика обессилено прислонилась спиной к стене - она поняла, ЧТО значил этот взгляд…
Мир вокруг взорвался на тысячи крошечных осколков: рассыпаясь на части, он стремительно закружился в мрачный водоворот, затягивающий в свои смертельные объятья. Острые раскалённые иглы с размаха вонзались в душу, разрывая её на куски - и всё вокруг превратилось в хаос…
- ПРОСТИ… - через силу выдавливая из себя слова, с горечью выдохнул Макс. – Мы уже собирались домой, а Каро… Он не хотел никого слушать… - с трудом сдерживая навернувшиеся на глаза слёзы, сглотнул он подступивший к горлу комок. - Каро РАЗБИЛСЯ … Но он ещё жив, Лик! ОН ЕЩЁ ЖИВ…
- Где… он…? – резко побледнев, едва слышно прошептала Лика пересохшими губами, и вдруг стала очень жесткой и решительной. – ГДЕ ОН…?!!! - вонзив в Макса лихорадочный взгляд, пугающе спокойным голосом спросила она.
- Ленинградская областная… - измученно выдохнул Макс. – К нему всё равно не пускают, Лик! Он сейчас в реанимации – туда посетителям нельзя!
– Значит, ты плохо просил! – всё так же пугающе спокойно отрезала она. – Отвезёшь меня к нему.
Отдав это короткое распоряжение, Лика тут же пошла собираться в дорогу…


- У вашего сына очень серьезные травмы… - тяжко вздохнув, констатировал врач. – Открытая черепно-мозговая, перелом позвоночника в двух местах, перелом шейных позвонков … Мои коллеги его буквально по кусочкам собрали! (Просто чудо, что у него ещё руки-ноги целы остались при таком-то ударе!) Мы сделаем  всё, что в наших силах – но я не могу ничего обещать: состояние пациента критическое, и даже если нам удастся избежать серьёзных осложнений… Кома второй степени – это не игрушки! Вы должны понимать, что шансов на благоприятный исход практически нет. Даже если случится чудо – Ваш сын уже навсегда останется инвалидом.
- Мне главное чтоб ЖИВОЙ БЫЛ! – твёрдо сказал Каро-старший. – Вытащи его, доктор! Слышишь?! Вытащишь его с того света – и я твою клинику озолочу!
- Да как Вы не понимаете? – раздраженно встал из-за стола главврач областной больницы. – Дело же не в деньгах! Все необходимые медикаменты имеются – и ваш сын получает всю необходимую ему медицинскую помощь. Но мы не боги в конце концов! Не мы решаем кому жить – а кому умереть!
Каро-старший собирался что-то ответить, но в этот момент в кабинет главврача вбежала испуганная медсестра.
- Владимир Игоревич! Там возле реанимации сумасшедшая какая-то буянит! – сообщила она. – Может милицию вызвать?!
- Простите… - извинился Владимир Игоревич и быстро вышел из кабинета.
Озабоченно хмурясь, Каро-старший тут же направился следом за главврачом, полностью погруженный в мысли о сыне.


- Девушка, я вам в который раз говорю – к нему НЕЛЬЗЯ! Понимаете? НЕЛЬЗЯ!!! Ну, нельзя Вам к нему! Пациент после тяжелейшей операции! Лучше в церковь сходите – помолитесь, чтоб в себя пришел.
- Я ЗДЕСЬ молиться буду! – твердо сказала Лика, не собираясь никуда уходить. – Не пустите – на пороге лежать буду! Все равно никуда не уйду!
- Да лежи ты, где хочешь, придурошная! – раздраженно бросила медсестра, устав спорить с чокнутой девчонкой, и закрыла двери реанимационного отделения.
- Пойдём, Лик! – взяв её за локоть, позвал Макс. – Говорил же, что не пустят.
- Пустят! – резко выдернула она руку, твёрдо намереваясь пробиться внутрь реанимации. – Как миленькие пустят!
Бросив маленькую сумочку у стены, Лика молча легла поперёк дверей, перекрывая выход из реанимационного отделения,  и, сложив руки на груди, закрыла глаза.
- Ты чего творишь, ненормальная?! – закричала санитарка, мывшая неподалеку полы. – А ну, уйди оттуда!
Не открывая глаз, Лика лежала как покойница, всем своим видом давая понять, что не сдвинется с места.
- Захар! А ну, уберите эту ненормальную, пока не помешала никому! – позвала она на помощь двух рослых медбратьев, проходивших по коридору. - Гоните её на улицу!
- Лик, вставай! – упрашивал Макс. – Все равно не поможет. Пойдем.
- Так, коза, хорош выпендриваться! – подойдя ближе, один из мужчин рывком поставил Лику на ноги, крепко держа за плечи, и настойчиво подтолкнул в стону выхода.
- Убери руки! – сопротивлялась Лика.
Согнувшись пополам, она резко выпрямилась, с силой ударив затылком по лицу державшего её мужчины.
- СУУУКААА!!! – на весь коридор взвыл медбрат, хватаясь руками за разбитый нос.
- Ты чё творишь! – схватил Лику его напарник и тут же заорал благим матом – извиваясь, как змея, она с силой вонзилась ему в плечо зубами.
Не на шутку разозлившись, мужчины попытались вдвоем скрутить Лику, но она вырывалась как разъяренная кошка, награждая обидчиков кровавыми ссадинами и укусами.
Оторопевший от неожиданности Макс быстро пришел в себя и кинулся разнимать этот вопящий клубок, за что тут же получил от одного из мужчин удар слева.
- Да вы ох…ли что ли?! – разозлился Макс, и двумя короткими ударами вырубил обоих медбратьев.
- УБИЛИ-И-И! – на весь коридор закричала пожилая санитарка. – Милиция-а-а! Убили-и-и!
Оглянувшись по сторонам, Макс только сейчас сообразил, что произошло и громко выматерился, выражая свои чувства вслух.
- Твою мать… Лика! Ну нахрена ты устроила эту бучу…?! Ёб…ный пиз…ец! Эй, браток, вставай! Слышь…? Я тебя хоть не прибил…? – подошёл он к одному из лежащих на полу мужчин.
- ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! – раздался строгий окрик подоспевшего главврача.
Обернувшись на голос, Макс увидел стоявшего рядом с врачом Каро-старшего и заметно побледнел.
- Дядь-Каро, я всё объясню! – торопливо сказал он, но Каро-старший жестом заставил его замолчать, и посмотрел на Лику.
Она узнала этого мужчину. Лика мгновенно вспомнила неудачное сватовство и все дерзости, что наговорила тогда отцу Каро.
- Шайтан-баба… - внимательно рассматривая Лику, задумчиво сказал Каро-старший, размышляя о чём-то и повернулся к доктору. – Давай так договоримся, дорогой: твои люди будут делать всё, что в их силах – а чудо нам эта шайтан-баба сделает. Распорядись, чтоб её к сыну в любой момент пропускали.
- Вы серьёзно? – с недоумением посмотрел на него главврач. – Вы что, в самом деле думаете, что это поможет…?!
- Поможет, доктор - ещё как поможет… – всё так же задумчиво сказал Каро-старший. – Мой сынок её так любил – с того света за ней вернётся! Так, голозадая? – посмотрел он на Лику.
Понимая, что её вот-вот пустят к Каро, Лика прикусила губу, чтобы не нахамить в ответ, и замерла в ожидании ответа главврача.
- Справишься? – внимательно посмотрел ей в глаза главврач. – Он сейчас и на человека-то не похож – кусок мяса симпатичнее выглядит! – нарочно припугнул он молодую девчонку, которая даже не понимала во что ввязывается.
- СПРАВЛЮСЬ! – твердо ответила Лика. – Он мне ЛЮБЫМ нужен…








ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Я тебя НИКОГДА не оставлю…

Тьма… Тьма окружила Каро, и в этой кромешной темноте не было ни единого лучика света. Он попытался оглядеться, чтобы понять, где он и что происходит – но это было безрезультатно. Тогда Каро решил восстановить цепочку событий – но в голове мелькал целый ворох воспоминаний!  Словно в кино, события его жизни стремительно сменяли друг друга, как вдруг один из кадров больно врезался в память, оттесняя все остальные на задний план:
Маленькая худенькая фигурка горько плакала, уткнувшись носом ему в грудь – а голова Каро сладко кружилась от терпкого запаха ванили…
«Малышка!» - мгновенно вспомнил Каро. Кинолента воспоминаний остановилась – и замелькала обратно. За доли секунды Каро вспомнил всё, что случилось за последние годы. И летящие в лужи куски щебня…

«Смерть…? Нет, не похоже…» - размышлял Каро. – «А если – смерть…? Ни ангелов – ни чертей…»
- Эй! Тут кто-нибудь есть?! – громко крикнул он, но его голос утонул в пустоте.
«Пустота … Огромная бездонная пустота… Неужели ЭТО и есть смерть…?»
Внезапно ему показалось, что он слышит какие-то звуки. Каро немного прислушался - и не раздумывая пошел на звук голоса, доносившегося откуда-то неподалеку.
- Я тебя люблю, слышишь…? Я тебя ОЧЕНЬ люблю! Не уходи от меня! Если ты уйдёшь – я тоже умру. А потом поднимусь на небо – и устрою им всем скандал! Ты же знаешь – я не умею себя вести в приличном обществе, я только глупости делать умею… Возвращайся ко мне, пожалуйста! Я тебя ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ люблю…
«Малышка!» - радостно улыбнулся Каро. – «Где же ты, маленькая моя? Потерпи! Потерпи, родная – я обязательно вернусь! Ты только говори со мной, маленькая моя! (А то тут не видно ни черта!) Ты говори, малышка, не молчи, пожалуйста! Только НЕ МОЛЧИ…»


Время остановилось… Оно остановилось в тот самый день, когда Макс сообщил ей страшную новость. Всё вокруг было словно в тумане: Лика не замечала дней, не замечала выпавшего за окном снега и наступившей зимы, не замечала весело трезвонившей за окном капели и лиц окружающих людей… Иногда она словно выходила из своего забытья, когда надо было идти на очередной осмотр к врачу или дело касалось её Короля. Она долго и терпеливо помогала медсестрам и докторам, тщательно выполняя их указания, а если выдавалась свободная минутка – тут же хваталась за руку Каро, будто боялась оставить его одного...
День проходил за днём, а состояние Каро никак не менялось. Застывшая река времени остановила свой бег, и когда-то огромный мир сузился до обычной больничной палаты с медицинским оборудованием и любимым мужчиной, который был не похож на самого себя.
- Динамика хорошая… Состояние пациента стабилизировалось…
Эти слова никак не вязались с той ужасной картиной, что видела Лика: трубки…  катетеры… капельницы… и самое страшное – ИВЛ… Любимый мужчина был похож на искусственный манекен, (так было легче смириться с ужасной картиной), но она знала – где-то там, внутри этого манекена,  тот самый – единственный, что когда-то шептал ей «люблю» и носил на руках…
Сидя на стуле, Лика прижалась лицом к руке Каро и закрыла глаза. «Мой Король…» - тихо шептала она, слегка прикасаясь губами к пропахшей лекарствами коже. – «Проснись, пожалуйста… Мне без тебя больно… Слышишь? Проснись…»
Нет, он не просыпался. Лика уже устала считать сколько дней и ночей её душа взывала к нему, умоляя вернуться. Сколько беззвучных слез было пролито за это время, сколько молитв к Богу было произнесено…
Было. С Богом Лика умудрилась разругаться. «Я Тебе его не отдам! Слышишь…?!» - стиснув зубы, шептала она, глядя на облака. – «Не отдам!!! Зачем он Тебе? Ты же и так получишь его душу, когда мы состаримся и умрем. Зачем он Тебе сейчас? ОСТАВЬ его мне!!! Здесь оставь, на земле!  Если Ты его заберешь – я Тебя НИКОГДА не прощу! Понял…?! НИКОГДА! Я без него  жить не буду! Заберешь его – я себя убью! Слышишь меня…?! УБЬЮ! Вот рожу ребеночка – и убью! Это Ты будешь во всем виноват! А я все равно его найду! Даже там, у Тебя, найду - и себе заберу! Он МОЙ Король! Он всегда будет моим Королем…»
Но Бог не слышал её слов, или же Ему было давно безразлично, что может натворить глупая вздорная девчонка, отличавшаяся поистине чертовским упрямством. «А может никакого Бога и нет…?» - всё чаще мелькала в голове Лики равнодушная мысль. Иначе помог бы. А раз не помогает – значит НЕКОМУ помогать…
«А кто есть тогда…?» - отстраненно размышляла Лика, глядя невидящим взглядом во двор больницы. Кто-то всё равно должен был быть. Если не Бог, то кто-то другой всё равно должен был слышать её молитвы, (да хоть сама Смерть!) Может Лика не тех просила о помощи: может надо не к Богу взывать – а к Смерти…? Ведь не зря же она все эти долгие месяцы цепко держала душу Каро, не давая ему очнуться от комы.
И Лика отчаянно взывала к потусторонним Силам, уговаривая незримую Жницу не забирать душу любимого Короля…

- Эх, весна-то какая! - услышала Лика голос медсестры тети Нади и открыла глаза. - Вставай, девонька, надо немного поработать! Как он сегодня?
- Спит… - грустно улыбнулась Лика.
- А ты-то как себя чувствуешь? – кивнула теть-Надя на выпирающий пирамидкой живот Лики. – Ходила к врачу?
- Ходила… - смахнув с ресниц слезы, кивнула в ответ Лика. – У ребеночка все хорошо.
- Вот и ладненько… Папашка-то ваш и не знает, что у него скоро сын родится… - вздохнула пожилая медсестра. – Как назовешь-то?
- Каро… - улыбнулась Лика.
- Вот ещё, удумала! – неодобрительно покачала головой теть-Надя. – Хочешь, чтоб жених твой всю жизнь в кровати пролежал? Нельзя ребенка именем живого называть – он его жизнь себе заберет!
- Кто это такое придумал? – нахмурилась Лика.
- Народ придумал – примета такая есть! – объяснила тёть-Надя. – Хватит лясы точить – берись-ка за дело!
Обработка лежачего больного – работа тяжелая. Но Лика с радостью хваталась за любую работу, лишь бы быть хоть немного ближе к своему Королю – чтобы он знал, что она рядом, что она никуда не уйдет даже в такой момент.
- Лицо протирала? – спросила теть-Надя, деловито орудуя ватными тампонами, обильно смоченными камфорным спиртом, чтобы уберечь пациента от пролежней.
- Ещё нет. Сейчас протру.
Смочив ватный тампон раствором фурацилина, Лика осторожно провела им по щеке Каро. С коротким бритым «ёжиком» на голове, он был совсем не похож на того веселого черноволосого парня, чья улыбка была словно лучик солнца. Но Лика не замечала всего этого.
- Красивый ты у меня… - ласково шептала она, бережно и аккуратно прикасаясь к его лицу ватным тампоном. – Вот выздоровеешь – и ещё красивее станешь! Только выздоравливай поскорей! У нас скоро ребеночек будет – я тебе сыночка рожу… - прошептала она ему тихонько на ушко.
Словно подтверждая её слова, ребенок энергично пошевелился в животе. Замерев от боли, Лика попыталась перевести дыхание, но ребенок шевелился всё энергичнее…
- Ох… - почувствовав сильный спазм, слегка простонала Лика, изо всех сил схватившись за спинку кровати Каро.
- Ты чего это? – недоуменно посмотрела на неё тетя Надя, но уже в следующую минуту лицо её изменилось. – Да ты ж рожаешь, девонька! – вскрикнула она и быстро выбежала в коридор за подмогой…


Роды были похожи на сон. Всё вокруг было словно в тумане, и Лика плохо понимала, что с ней происходит. Словно робот-автомат, она машинально выполняла всё, что ей говорили, но её мысли были далеко – там, где спал непробудным сном любимый мужчина…
- Тужься, тебе говорю! – вонзился в голову чей-то громкий крик. – Помоги ребеночку хоть немного! Тужься!
Лика вдруг пришла в себя, ясно осознав, что происходит. Она изо всех сил напряглась, выталкивая из себя ребеночка, который торопился появиться на свет.
- Молодец! Теперь передохни… - командовал голос, и Лика судорожно вдохнула воздух. – А теперь собралась! Тужься!
Команды сменяли друг друга, и Лика послушно выполняла распоряжения акушерки, почему-то твердо уверенная, что это никогда не закончится…
- Давай, девонька, ещё разок – тужимся… - Скомандовал голос, и Лика вновь напряглась, помогая своему сыну. - Вот и всё… - радостно улыбнулась акушерка, принимая новорожденного, и слегка шлепнула его по ягодицам, чтобы с криком расправились лёгкие и вышла попавшая в дыхательные пути слизь.
Раздался громкий возмущенно-обиженный детский плач малыша, звавшего новоявленную маму на подмогу.
- Кто тут у нас? – подняла его акушерка повыше, чтобы показать Лике. – Мальчик! Держи сына…
Положив новорожденного на живот матери, акушерка тщательно следила, чтобы ослабевшие руки Лики не выронили малыша.
Вопреки многочисленным рассказам, красочно описывающим счастье материнства, она не чувствовала никакой особой радости. Её мысли вновь были рядом с любимым мужчиной: Лика представила, как он проснётся… как улыбнётся, узнав, что стал папой… И её накрыла волна спокойствия и умиротворения…


В палатах было тихо... Наевшиеся малыши мирно спали, давая своим матерям немного отдохнуть…
Лике не спалось. Глядя в потолок, она обдумывала недавний визит Каро-старшего. Появление внука сильно поменяло его отношение к ней: он больше не называл её «голозадой» и ласково обращался «доченька», бережно качая на руках малыша и приговаривая «наш Карабатыр…»
Каро-старший пришёл не один: помимо любопытного Макса, страстно мечтавшего взглянуть на сына лучшего друга, он привел с собой жену и тетю Фаю. Лика было очень рада видеть добрую женщину, оставившую свой дом ради любимых «голубков», и это помогло ей справиться с неловкостью от знакомства с Зухрой.
Мать Каро оказалась такой же милой и доброй женщиной, как и Фаина. Чувство неловкости первого знакомства быстро прошло, и Лика свободно общалась с будущей свекровью, не чувствуя никакого негатива с её стороны в свой адрес.
Оказалось, что Фаина приехала не просто повидаться: обсудив всё на домашнем совете, женщины решили остаться с Ликой, чтобы помогать ей с ребенком, и Каро-старший всячески поддержал их инициативу.
Родители Лики приехать не смогли. Им не на кого было оставить остальных пятерых отпрысков, и она хорошо понимала их заботы, не чувствуя никакой обиды, что осталась одна. Оказаться за тысячи километров от родного дома – это был её выбор, и она чётко осознавала с какими трудностями придётся столкнуться.
Кроме одной. Той самой, пугающей и лишающей сна, из за которой пришлось украдкой попросить Макса прийти ещё раз – но только одному, без свидетелей. Потому что Лика не знала, как справиться с этой бедой, и ей очень нужен был дружеский совет…

Тихо скрипнула дверь, и в палату вновь зашёл Макс.
- Ну, рассказывай, что у тебя стряслось… - придвинув табурет поближе к кровати, присел Макс. – Чего глазищи такие, будто я тебя есть собираюсь?! – весело пошутил он.
- Ко мне следователь приходил… по уголовным делам… - дрожащими губами призналась Лика. – Спрашивал, кто отец ребёнка…
- Та-а-ак… - махом слетела улыбка с лица Макса, и он машинально потянулся рукой в карман за пачкой сигарет. – Тьфу… Совсем забыл! – обругал он самого себя, убирая сигареты обратно в карман, и сцепил руки в крепкий замок. -  Рассказывай…
- Мне только пятнадцать – а я уже родила ребенка… - начала свой рассказ Лика. – По инструкции врачи обязаны сообщать о таких случаях в милицию, а те уже открывают дело о совращении малолетних… - горько усмехнулась она. – Вот следователь и пытался выяснить, кто отец ребенка…
Вспоминая визит следователя, Лика почувствовала лёгкий озноб и неосознанно закуталась в одеяло.
Молодой оперативник был внешне ничем не примечательным парнем примерно тридцати лет, в обычной футболке и потертых джинсах, но почему-то вызывал у Лики необъяснимое чувство страха. Не за себя – за Каро. Она нутром чувствовала, что перед ней опытный следователь, хорошо умеющий «развязывать язык». Он разговаривал очень мягко и тактично, даже вкрадчиво, часто перескакивая с одного вопроса на другой и частенько переспрашивая у Лики одно и то же, (будто подзабыл или не расслышал). По его лицу было трудно определить, верит он ей или нет…
- Я сказала, что не знаю, кто отец ребенка… - посмотрела Лика на Макса. – На ходу придумала, что это было изнасилование, когда домой поздно возвращалась, (был у меня подобный случай в жизни, но тогда всё обошлось – какой-то прохожий парень заступился). Но я чувствую, что он не верит мне и будет копать дальше. Он докопается, Макс – такие не останавливаются на полпути… - смотрела она на него расширенными от ужаса глазами.
- Успокойся… - взял Лику за руки Макс. – У него нет доказательств! А без веских доказательств его никто не будет слушать! Наш суд не рассматривает досужие сплетни и вымыслы… - задорно улыбнувшись, подмигнул он. – Кстати… Раз ты у нас несовершеннолетняя – тебя должны допрашивать исключительно в присутствии родителей или официального представителя твоих интересов. Так что можешь смело гнать его в шею! Даже если ты подпишешь какие-то бумаги – они не имеют силы, (так как могли быть подписаны под давлением), и суд их просто не примет во внимание. Не боись, Лик – прорвёмся! – задорно улыбнувшись, подмигнул Макс.
Его слова вселили в неё немного уверенности. С точки зрения закона следователь был совершенно прав, но у Лики было своё мнение на ситуацию: ребенок появился на свет по любви и взаимному согласию – а значит своего Короля она никому не отдаст!


«Старший оперуполномоченный уголовного розыска» красовалось на табличке двери. Толкнув дверь, Лика уверенным шагом вошла внутрь.
- Присаживайтесь… - указал на стул следователь. – Жаль, что пришлось вызывать вас повесткой.
- Вы не имеете права опрашивать меня без родителей… - напомнила ему Лика.
- Поэтому здесь наша сотрудница из инспекции по делам несовершеннолетних! – указал он на присутствующую в комнате женщину.
- А если я ей не доверяю…? – с вызовом посмотрела на него Лика. – Откуда мне знать – может вы в сговоре, чтобы побыстрее закрыть дело?!
- Послушай, девочка… - едва сдерживая своё раздражение, с трудом сказал следователь. – Хватит уже издеваться и играть со мной в игры! Думаешь, я не понимаю, зачем весь этот цирк?! Хочешь, чтобы этот ублюдок избежал наказания? Даже не надейся – от меня не сбежит! В коме далеко не побегаешь… – рассмеялся он. – Сколько тебе заплатили за молчание? Давай, говори! – вдруг рявкнул он, громко стукнув ладонями по столу.
- Я буду вынужден подать жалобу на неправомерное обращение с несовершеннолетней и грубое нарушение порядка допроса! – раздался спокойный строгий голос, и в кабинет вошёл незнакомый Лике мужчина. – Простите, что опоздал. Ахмедов Тимур Рашидович - адвокат … - представился он, протягивая следователю удостоверение. – С письменного согласия родителей, я представляю интересы несовершеннолетней Арлеевой Лики Орифовны… - протянул он другой документ. – Итак, продолжайте, коллега. Какие обвинения Вы предъявляете моей подопечной?
- У нас нет вопросов к вашей подопечной! – стараясь держать себя в рамках закона, миролюбиво развел руками следователь. – Напротив, мы считаем, что она стала жертвой вопиющего преступления: на протяжении нескольких месяцев она была вынуждена сожительствовать с неким Арсланбековым  Карабеком Караевичем…
- Кем…?! – недоумённо переспросила Лика.
- Только не говорите, что Вы не знаете имени человека, за которым ухаживаете уже больше полугода! – раздражённо поморщился следователь. - Арсланбеков  Карабек Караевич, (дал же Господь имячко!), 1962 года рождения, уроженец Дагестана. После аварии на ленинградском шоссе впал в состояние клинической смерти, где и пребывает по сей день… - отложил он в сторону листок бумаги. – Карабек Караевич даже не догадывается, что за это время благополучно успел стать отцом.
- Я попрошу Вас воздержаться от голословных выводов и обвинений! – подал голос Тимур Рашидович.
- Это не его ребенок! – глядя в глаза следователю, спокойно возразила Лика. – Я уже говорила Вам, что прошлым летом загостилась у бабушки, так что домой возвращалась уже ночью. Это никогда не было проблемой, бабушка живёт через двор, да и район у нас спокойный… Я боялась, что родители будут ругать меня, и решила сократить дорогу через детский сад – а там…
«Разволновавшись от воспоминаний», Лика замолчала и жестом попросила налить воды.
Подавая воду, следователь не сводил взгляда с лица маленькой лгуньи, виртуозно разыгрывающей этот спектакль. Он наверняка знал, что она лжёт: уральские коллеги уже просветили его, кем на самом деле был спящий в коме пациент, и чем он занимался при жизни, а также предупредили, что до конца это дело ему не довести - живых свидетелей, согласных дать показания, он не найдёт.
Единственной зацепкой была эта маленькая лгунья: если она даст показания против семейки «королей» - можно будет закрыть не только самого «Каро», но и попробовать упрятать за решетку его влиятельного отца, (наверняка знал, чем занимается его сынок – значит сокрытие, (считай соучастие), в преступлении, плюс давление на свидетелей и дача ложных показаний…) Если хорошенько раскрутить эту ниточку – вся шайка-лейка будет у хозяина нары греть! (Непонятно только почему эта малолетка так выгораживает этого ублюдка – подкупили или запугали…?)
- Продолжайте… - пытаясь сохранять спокойствие попросил он Лику.
- На одном из участков была компания каких-то пьяных парней… Они затащили меня на веранду и… Двое держали меня за руки, а третий… Не могу это вспоминать! – нервно закрыв руками лицо, Лика тихонько заплакала.
Задумчиво рассматривая «убитую горем» девушку, следователь в очередной раз поражался её актерскому мастерству. О чём она думает, когда из глаз бегут неподдельные искренние слёзы? Какую боль она оплакивает? Неужели ей жаль этого преступника…?
- Вы можете говорить? Или сделаем перерыв? – предложил оперативник Лике.
- Не надо…  Я могу давать показания… - громко всхлипывая, отказалась она. – Я не знаю, сколько прошло времени… Я просто почувствовала, что меня отпустили и… Парень, который… Он лежал на земле… А рядом стоял друг отца, который часто бывал у нас… Он избил этого парня, пока его друзья убежали… И отвёл меня домой… А потом отцу всё рассказал…
- Значит, Вы утверждаете, что Карабек Арсланбеков не имеет отношения к вашему ребенку? – глядя прямо в глаза, спросил оперативник.
- Каро очень добрый… - улыбнулась Лика, смахивая с ресниц крохотные слезинки. – Он пожалел меня. По нашим традициям, родить без мужа – позор для семьи. Вот он и предложил моим родителям  сыграть свадьбу, чтобы избежать слухов.
- Это всё, что вы можете сообщить по данному делу? – сухо спросил следователь, понимая, что иных показаний от Лики ему никогда не добиться.
- Да… - кивнула она. – Мне нечего больше добавить. Каро прекрасный человек, и я благодарна ему за то, что он согласился взять мой позор на себя. Его семья прекрасно меня приняла, не смотря на то, что ребенок – не их внук. Как только Каро поправится – мы сыграем свадьбу, и навсегда забудем эту историю.
- Что ж, не смею больше Вас задерживать… - вздохнул следователь, подписывая пропуск. – Если Вы что-то вспомните и у Вас появится новая информация – буду рад встретиться ещё раз и всё обсудить.
- Не раньше, чем это дело будет закрыто… - очаровательно улыбнулась Лика, на лице которой и следа не осталось от пережитого «горя»,  и плавно вышла из кабинета с улыбкой победительницы в сопровождении адвоката.
- Можно послать на биологическую экспертизу… - задумчиво предложила инспектор ПДН.
- Зачем? – рассматривая протокол, хмыкнул следователь. - Ты даже не представляешь, какие связи у этой семейки! Лаборанты тоже люди: они хотят есть – и ЖИТЬ… - задумчиво сказал он, вкладывая протокол в папку. - Узнать правду мы сможем лишь только в одном случае - когда это дело отправится в архив…


Июньское солнце безудержным светом врывалось в палату реанимации, освещая кровать пациента. Прошло уже десять месяцев, как Каро находился в коме, и врачи не могли вывести его из этого состояния. Он по-прежнему дышал с помощью ИВЛ, по-прежнему был утыкан различными капельницами и катетерами, и его состояние привычно называлось стабильно критическим. Врачи не давали никаких прогнозов на будущее, призывая набраться терпения и просто ждать.
После выписки из роддома, Лика каждый день приходила вместе с сыном, чтобы узнать о здоровье Каро и показать ребенку отца.
- Смотри, сынок – это наш папочка… - ласково приговаривая, Лика развернула двухмесячного малыша лицом к Каро. – Спит и спит, спит и спит… Вот засоня! Скажи: «Эй, папочка, вставай – мы соскучились!» – улыбнулась она.
- На отца-то как похож! – всплеснула руками тетя Надя. – И нос, и бровки, и губешки…
- Мы и характером в папу пошли… - рассмеялась Лика. – Такие же упрямые!
- Ну, упрямство то у него не только в отца! – хмыкнула теть-Надя. – Мать тоже: хоть кол на голове чеши – всё одно на своём стоять будет!
- Это точно… - вновь рассмеялась Лика, качая малыша на руках. – Теть-Надь, а чего у него к щеке ватка какая-то прилипла? Кто ему сегодня лицо обрабатывал? Подержи ребеночка – я уберу.
- Куда ты! – махнула на неё рукой медсестра. – Я сама…
Подойдя ближе, она аккуратно убрала крохотный кусочек ваты, прилипший к щеке пациента.
- Ой! – резко отдернув руку, вдруг вскрикнула тетя Надя.
- Что случилось? – обеспокоенно обернулась к ней Лика.
- Кажись, моргнул! Нет, точно – моргнул!
Боясь поверить в случившееся, Лика буквально впилась взглядом в лицо Каро, крепко прижимая к себе малыша. «Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста!» -мысленно молилась она, отчаянно хватаясь за крохотную надежду.
Каро моргнул… И ещё раз… И ещё… И медленно открыл глаза.
- Теть-Надь… - почему-то осипшим голосом прошептала Лика. – Теть-Надь…
Но медсестра уже убежала за доктором….


Голос… такой любимый – такой родной… Он постоянно звал Каро к себе – и он шел на этот голос сквозь непроглядную тьму, окружившую его со всех сторон. Ему казалось, что он идёт уже тысячи лет,  и его путь будет бесконечным…
Очень хотелось остановиться – и взлететь куда-то туда, вверх, но голос любимой девочки постоянно заставлял идти вперёд. Она плакала: ей было очень больно и плохо – и у Каро не было права оставлять её, он НЕ МОГ уйти и бросить её наедине с горем и тоской…
Ненадолго остановившись, Каро оглянулся, тщательно всматриваясь в темноту. Тишина… Тишина окружила его со всех сторон, и было совершенно непонятно, в какой стороне искать любимую девочку…
«Любимый мой…» - донесся откуда-то сбоку знакомый голос, и Каро тут же направился на зов своей малышки. Но нет – голос замолчал, и вновь наступила тишина…
Как слепой котенок, Каро безуспешно пытался идти в разные стороны, но куда бы он ни шёл – голос то появлялся, то вновь пропадал…
«Спит и спит… спит и спит… Вот засоня!» - услышал Каро ласковое мурлыкание где-то неподалёку. Малышка была где-то совсем рядом – он чувствовал, что её голос стал как будто ближе. На какой-то момент показалось, что впереди мелькнул крохотный лучик света. Он присмотрелся внимательнее – луч мелькнул и погас.
- Ой! – раздался совсем рядом чей-то тихий вскрик.
- Что случилось?
«Малышка…» - улыбнулся Каро. Она была совсем-совсем  близко – ОЧЕНЬ близко…
- Кажись, моргнул! Нет, точно – моргнул!
Моргнул… Знакомое слово… Что оно значит…? Надо вспомнить… Так, давай вспоминать: моргнул – это… это… Кажется с глазами связано… Точно! Закрыть и открыть глаза… Открыть глаза – вот что я должен сделать…
Яркий свет электричества больно ударил по глазам, и Каро быстро зажмурился…


Медленно приходя в себя, Каро с ужасом осознавал всю тяжесть своего положения: он хотел видеть свою любимую девочку – и не мог открыть глаза, потому что свет приносил боль; он хотел сказать «люблю» - но не мог произнести не слова; он хотел взять её за руку – но не чувствовал ни рук ни ног…
С каждым днём масштаб разразившейся катастрофы становился всё яснее и отчетливее – и Каро с ужасом думал о том, что пережила за это время Лика. (И что ей ещё предстоит пережить…)


– Как мы себя сегодня чувствуем? – улыбнулся доктор, подходя ближе. – Завтра попробуем отключить аппарат искусственной вентиляции легких - пора Вам, батенька, начинать дышать самостоятельно.
– А если не получится? – испуганно посмотрела на врача Лика.
– Ну что Вы, милая моя… – вновь улыбнулся доктор. – Никто не говорит, что мы совсем отключим систему – это поэтапный процесс.  Да не переживайте вы так - все будет хорошо! Ну что – ждём завтрашнего дня…?
Каро пристально посмотрел на Лику, после чего перевёл взгляд на дверь.
- Что…? – склонилась она к нему, пытаясь понять, что он хочет ей сказать.
- По-моему, молодой человек требует, чтобы Вы ушли… - догадался доктор. – Я прав? Моргните, если это так.
Каро ненадолго закрыл глаза.
- Я никуда не уйду! – решительно уперлась Лика.
«Уходи!» - вновь указал он суровым взглядом ей на дверь.
- Поправишься – я тебя прибью!!! – обиженно пообещала Лика и быстро выскочила в коридор…


Мир умер… Он просто умер – и всё. К любимому мужчине её не пускали, потому что «пациент не хочет Вас видеть – ему сейчас нужен покой…»
Лика с ума сходила от неизвестности. Каждый день врачи заверяли её, что «динамика хорошая» и «прогноз оптимистичный», но это было совсем не то же самое, как если бы она своими глазами увиделась с ним… прикоснулась рукой к его руке…

Так продолжалось довольно долго, пока однажды Лика не осознала, что деревья уже пожелтели, а во дворе дома, (квартиру в котором снял Каро-старший, дабы им всем не проживать в гостинице), стайкой пробегают ученики, торопясь в школу…
- Вот и ещё год наш мальчик прожил… - улыбнулась Фаина, выставляя на стол румяные пирожки. – Даст Бог, следующий праздник уже вместе с нами будет отмечать!
- Какой праздник? – собирая малыша на прогулку, поинтересовалась Лика.
- Так день рождения у него сегодня! – появилась в дверях Зухра, несущая свежевыпеченный торт, украшенный цветными ягодами и фруктами. – Двадцать девять годочков сыночку уже исполнилось!
В голове Лики тут же созрел гениальный план.
- А что сынок, поздравим папочку с Днем Рождения…? – взяв малыша на руки, хитро улыбнулась она.
- Ты что задумала…? – настороженно посмотрел на неё Каро-старший, не ожидавший от шайтан-бабы ничего хорошего.
- Мужа себе вернуть! – лукаво сверкнула глазами Лика и стремительно вышла из комнаты, опасаясь, что её остановят…

- Теть-Надь… пусти, а…? – уговаривала Лика пожилую медсестру. – Ну, пусти…
- Да как я тебя пущу-то?! – всплеснула руками медсестра. – Не хочет он тебя пока видеть – тяжело ему! Не привык ещё, что за ним, как за ребеночком уход нужен – стесняется он! Не хочет обузой быть! – терпеливо объясняла она, вдоволь насмотревшись на своём веку подобных историй.
- Тёть-Надь, так ведь праздник сегодня – день рождения у него! Ну как не поздравить…?! – продолжала уговаривать Лика. – А давай так: я к нему быстренько на секундочку зайду – а ты через пару минут заглянешь, да и выгонишь меня сердито, если он захочет, чтоб ушла. А…? Будто я момент выбрала, когда никто не видит – да и проскользнула тихонечко… - хитро улыбнулась она.
- Вот ведь бесовка… - покачала головой медсестра. – Удумала ведь… Ладно, я сейчас других пациентов посмотрю – а ты смотри там! Если что – я тебя сама взашей вытолкаю! – пригрозила она.
- Спасибо, теть-Надь! –поблагодарила Лика и осторожно скользнула за дверь…


Закрыв глаза, Каро прислушивался к монотонному ходу часов и размышлял, как жить дальше. Врачи не скрывали от него неутешительный диагноз: он – инвалид…
Перелом позвоночника напрочь лишил его возможности ходить и есть самостоятельно, а черепно-мозговая травма требовала длительного периода реабилитации, чтобы вновь научиться разговаривать. Даже если всё пойдёт хорошо – он навсегда останется «лежачим» - а это не предвещало его близким ничего, кроме долгих мучений и расходов…
С Ликой всё было просто: он выгнал её из своей жизни, и когда пройдёт время, она поймёт, что это был единственный правильный вариант она успокоится, потом забудет его как страшный сон – и начнёт новую жизнь…
Родителей было жалко. Они ничем не заслужили такой беды на старости лет, и чувство вины постоянно грызло Каро изнутри, добавляя и без того тягостных размышлений…
Тихо скрипнула дверь. Открыв глаза, Каро посмотрел на посетителя, ожидая увидеть отца или Макса, и вздрогнул – ЛИКА…
Любимая девочка медленно приближалась к нему, и Каро почувствовал, как гулко подскочило сердце и забилось сильнее…
- Смотри, сынок, какой у нас папка глупый… - присаживаясь на стул, ласково улыбнулась Лика Каро, и её глаза просто светились от радости видеть любимого мужчину. – Запер все двери и окна на замок – не хочет нас с тобой пускать! Счастье к нему стучится… стучится… А он спрятался от него - и знать не хочет… От судьбы не убежишь, мой Король… - улыбалась она, прижимая к себе малыша.
Внимательно посмотрев на ребенка, Каро вновь перевел взгляд на Лику.
- ТВОЙ… - кивнула она. – А тебе не сказали, да…? Тревожить тебя не хотели, всё говорили «покой ему нужен…» А сынок рос потихоньку, да встречи ждал…
Пытаясь справиться с волнением, Каро закрыл глаза. На уголках ресниц выступили крупные слёзы, и как горошинки скатились по щекам вниз…
- Неужели ты думал, что я уеду…? – усмехнулась Лика. – Ну и дурачок же ты тогда… - покачала она головой.
Он посмотрел на неё долгим пронзительным взглядом, а потом медленно моргнул, словно хотел сказать «Прости…»
- Скажи, что любишь – тогда прощу… - попросила Лика.
Каро вновь закрыл и открыл глаза.
- Тогда скажи, чтобы нас пускали к тебе – а то сынок скоро Макса папой начнёт звать! – звонко рассмеялась она.
Этот смех, так похожий на хрустальный колокольчик, звонкой радостью отозвался в душе Каро, и ему вдруг показалось, что в окна хлынул ослепительный поток солнца.
- Лю… … лю… - дрогнули его губы, и на ресницах вновь выступили крохотные капельки слёз.
Любуясь любимой девочкой, держащей на руках их сына, Каро с горечью думал о том, какую ошибку чуть не совершил в своей жизни. Если этот звонкий смех уйдёт из его жизни – жить будет уже просто незачем…


Прошёл год… Долгий тяжелый год реабилитации и бесконечных разъездов из одного медицинского центра в другой. За это время было сделано немало: многочасовые занятия с логопедом научили Каро свободно говорить, полностью вернув мимику и подвижность лицевых мышц; его память и интеллект тоже были на прежнем уровне, а иммунитету мог позавидовать самый крепкий спортсмен, но…
Не было самого главного – умения двигаться самостоятельно. Каро был зависим от окружающих в самых обычных бытовых мелочах: поесть, попить, принять ванну и сходить в туалет в конце-концов!
По рекомендации врачей, Каро сделали ещё одну операцию на позвоночнике, но он понимал, что все надежды на полное выздоровление тщетны. Это сильно раздражало его, а осознание, что он на всю жизнь останется лежачим инвалидом медленно снедало его изнутри…


Стоя у окна, Лика с улыбкой смотрела в окно на гуляющих во дворе клиники сына и Фаину. Малыш уверенно шагал по дорожке, неторопливо изучая окружающий мир…
Яркое солнышко ласково светило с высоты, согревая своим теплом – и на душе становилось особенно радостно и солнечно.
- Погода-то какая… - не отрывая взгляд от окна, заметила Лика, обращаясь к Каро. – Даже не похоже, что зима началась – так солнечно!
- Всё уже в снегу, наверное… - задумчиво ответил он.
- В снегу… - любуясь малышом, согласилась она.
Повернув голову, Каро молча наблюдал за любимой девочкой, в очередной раз размышляя о тех тяготах и невзгодах, что свалились на её хрупкие плечи.
Он – инвалид. Неприятное слово: есть в нём что-то отталкивающее и ущербное, что-то грязное и нечистоплотное - как та грязная работа, что приходится выполнять любому, кто столкнулся с уходом за лежачим больным. Выносить судно и менять импровизированные «подгузники» и подстилки, делать многочисленные обтирания и массаж, кормить с ложечки и купать – работа не из легких!
Зачем этой девочке, которой лишь совсем недавно исполнилось шестнадцать лет, такая жизнь? Зачем ей ставить крест на своей жизни, заживо замуровывая себя в четырёх стенах рядом с тем, кто уже никогда не встанет на ноги?! Зачем он держит её, давая надежду на будущее, которого никогда не будет? Почему он до сих пор не отпустил её в мир за окном, где она сможет найти новую любовь и счастье?
Да, она ещё не понимает всю глубину тех бед и проблем, что свалились на неё – НЕ ПОНИМАЕТ, что эти бесконечные тяготы ухода за больным не на год или два – а на ВСЮ жизнь! Она ещё слишком молода, чтобы осознать это и принять горькую правду, слишком эмоциональна и ранима, чтобы принять верное решение, не коря себя за «оставленного инвалида». Но он то прекрасно всё понимает! Он знает, что это её единственная возможность жить дальше, не оглядываясь назад – и это будет ПРАВИЛЬНО.
Каро ОЧЕНЬ любил эту девочку! Любил настолько сильно, что хорошо понимал, что должен отпустить её из своей жизни. Он ДОЛЖЕН это сделать ради неё самой, ради того, чтобы в её жизни появились новые увлечения и друзья, новые впечатления и эмоции… (И тот, кто сможет бережно позаботиться о ней, окутывая её душу теплом и любовью…)
Каро долго и мучительно собирался с силами, чтобы сделать этот трудный, но такой необходимый шаг. Дальше тянуть уже нельзя…
- Лик… - решившись поставить точку здесь и сейчас, негромко позвал он. – Я хочу, чтобы ты забрала сына и уехала домой. Прямо сегодня.
- - Нет… - резко обернувшись, прошептала Лика.
Она уже давно ждала этих слов и боялась их услышать: она видела, как нервно подергивалась его щека, и он с силой сжимал зубы, когда она протирала ему кожу от пролежней - она видела этот задумчивый взгляд, который мучительно размышлял, как жить дальше…
- Нет… - вновь покачала головой Лика, глядя на Каро таким взглядом, будто он приставил нож к её горлу. – Не прогоняй меня! Слышишь…?  Не прогоняй!
- Так будет правильно - уезжай! – стараясь казаться спокойным, настойчиво повторил Каро. – Посмотри на меня – я инвалид! Я уже никогда не стану таким, как раньше. Не жди чуда, маленькая моя – чуда просто НЕ БУДЕТ! И я не хочу, чтобы ты всю жизнь провела у моей кровати - я не хочу, чтобы ты всю свою жизнь смотрела на мир только через окно! Не хочу, чтобы ты потратила свою жизнь, таская судна и меняя повязки от пролежней! Тебе всего ШЕСТНАДЦАТЬ лет, Лика – у тебя ещё вся жизнь впереди! Не о такой жизни для тебя я мечтал!
- А я мечтала!!! – вызывающе вздёрнув голову, резко перебила его Лика. - Все последние месяцы я мечтала только о том, чтобы ты открыл глаза! Думаешь, я маленькая и глупая – я ничего не понимаю?! Я ВСЁ понимаю! Я здесь не потому, что я тебе нужна – я осталась не ради тебя! Я не ушла только потому, что ТЫ мне нужен! Я хочу видеть тебя, хочу слышать твой голос - хочу чувствовать, что ты РЯДОМ! Я без тебя дышать не могу – мне ТЫ нужен! НУЖЕН!!! И если ты этого не понимаешь – ты просто идиот! – выкрикнула она и быстро выбежала из комнаты.
Громко хлопнула дверь ванной, и послышался шум бежавшей из крана воды, перемежавшийся судорожными рыданиями – Лика расплакалась.
Стиснув зубы, Каро с силой ударил головой по подушке, выпуская на волю всё раздражение, душившее изнутри. Он был зол на самого себя: на то, что по собственной глупости и неосторожности превратился в кусок бревна; на то, что не смог найти подходящих слов, чтобы убедить Лику жить своей жизнью; на то, что довёл её до слёз – а сам даже не может встать и подойти, чтобы утешить её и помириться…
- Лика! – взяв себя в руки, громко позвал Каро, прислушиваясь к звукам из ванной комнаты. – Лик, подойди, пожалуйста – мне правда нужна твоя помощь!
Его уловка подействовала: звук бежавшей воды исчез, и вскоре на пороге показалась Лика.
- Что? – недовольно буркнула она, стараясь не смотреть на него зареванными глазами.
- Подойди? – тихо попросил Каро. – Посиди со мной, пожалуйста – извиниться хочу.
Лика молча подошла ближе и присела на край кровати.
- Извиняйся… - шмыгнув носом, хмыкнула она.
- Поцелуй меня…? – всё так же тихо попросил он.
- Ты не заслужил! – проворчала Лика.
Каро лишь слегка усмехнулся.
- Обнять тебя хочу – а не могу… - задумчиво сказал он. – Поцеловать хочу – тоже не могу… Ничего не могу! Как маленький беспомощный ребенок… - вновь усмехнулся он. – Ты ведь знаешь, что я прав: если ты уйдёшь сейчас – у тебя будет возможность начать жить заново. Да и нашему сыну будет намного лучше вдали от всех этих больниц, санаториев, этого запаха спирта и хлора… Уезжайте, Лик… Наверное я не должен этого говорить, (особенно сейчас!), но я очень люблю тебя – и хочу видеть тебя счастливой.
- Откуда ты знаешь, что я буду счастлива с другим?! – внимательно посмотрела Лика ему в глаза. – С чего ты решил, что тот, другой, будет любить меня сильнее, чем ты? Ты уверен, что он будет заботиться обо мне лучше тебя и никогда не обидит: не обманет, не предаст, не ударит…?
Услышав эти слова, Каро нервно дернул щекой и нахмурился.
- Если кто-нибудь обидит тебя – я его закопаю! – пообещал он. – Пусть не своими руками, но всё равно закопаю!
- Тогда зачем давать кому-то возможность влезть ко мне в душу и наплевать в неё? – не отводя взгляда, спросила Лика и грустно улыбнулась. – Там нет места для других – и никогда не будет. Я здесь только потому, что ТЫ вернулся в этот мир! Если отнимешь это у меня – я умру: я не хочу и не смогу жить, если в моей жизни не будет ТЕБЯ…
Протянув руку, Лика медленно провела дрожавшими пальцами по щеке Каро, и её лицо озарилось счастливой улыбкой, таившей в себе невероятную радость и какое-то необъяснимое ощущение незыблемости этого счастья. Как же хотелось её обнять и прижать к себе! До безумия хотелось сжать эти хрупкие плечи своими руками, крепко прижимая к груди, но… Ни один мускул не дрогнул – ни одна мышца не напряглась…
- Обещай, что если когда-нибудь ты почувствуешь, что устала от такой жизни и захочешь уйти, ты не будешь меня жалеть – и уйдёшь… - попросил Каро. – Обещай уйти, если когда-нибудь ты почувствуешь, что больше не хочешь разделять свою жизнь со мной, что без меня тебе будет и легче и проще. Обещай мне жить своей жизнью, если жизнь со мной станет в тягость и тебе будет трудно даже смотреть на меня!
- Обещаю, мой Король! – вновь улыбнулась Лика, и в её глазах зажглись лукавые огоньки. – Но можешь даже не надеяться, что это когда-нибудь произойдёт! Тебе уже не избавиться от меня – я тебя НИКОГДА не оставлю…

Внезапно открылась дверь и на пороге появилась Фаина.
- Ну-ка, дочка, покорми нашего Карабатыра… - улыбнулась она. – А я пока с мальчиком своим посижу.
Как только Лика вышла за дверь, Фаина присела на кровать Каро и принялась делать ему массаж.
- Как маленький… - глядя в потолок, хмыкнул Каро.
- Значит, вырастешь! – добродушно ответила Фаина, тщательно растирая ему руки. – Врачи поставят тебя на ноги!
- У неё теперь два ребенка… - продолжал он размышлять вслух.
- Значит, и радости вдвое больше! – веско сказала Фаина. – Хватит дурака-то валять! Лучше о свадьбе подумай – негоже, чтоб жена с сыном под чужой фамилией жили!
- Свадьба… - вновь усмехнулся Каро. – Не хочет она свадьбу играть, пока я ходить не начну.
- Вот и начинай уже! – строго сказала Фаина. – Нечего силы на жалость к себе растрачивать! Ты у нас мальчик упрямый: если захочешь – обязательно своего добьёшься!
- А если не получится…? – пронзительно посмотрел на неё Каро.
- Получится, сынок… - ласково погладила его по голове Фаина. – Обязательно получится! Ты только рук-то не опускай – держи девочку свою крепко-крепко! Ты ж ради неё с того света вернулся – неужто ходить себя не заставишь?


Весь день Каро думал о словах Фаины. Поздно вечером, когда Лика легла в кровать, и привычно поцеловала его в щеку, прошептав «доброй ночи», он представил, как изо всех сил прижимает её худенькую фигурку к себе.
Ничего не вышло. Совсем ничего. Даже ни один палец не дрогнул.
Каро задумался. Если сейчас не получилось – это ничего не значит! На тренировках приходилось часами отрабатывать удары, чтобы с первого раза попадать в цель. Так и здесь наверное, главное не сдаваться – а там, как Бог даст…
- Прости меня… - тихо сказал Каро, изо всех сил заставляя себя обнять любимую девочку.
- Забудь… - так же тихо ответила Лика.
- Правда, прости… - повторил Каро, злясь на самого себя и за глупый разговор, и за то, что собственное тело упрямо не желало подчиняться его воле. – Я полный придурок!
- Нет… - улыбнулась Лика, нежно проведя рукой по его плечу. – Ты – мой Король! И так будет всегда…
Она медленно скользила ладонью по его плечу и руке, вспоминая, как эти сильные руки крепко прижимали её к себе – и как сладко было засыпать, уткнувшись носом в его надежную грудь…
- Почему руки холодные…? – задумчиво хмыкнул Каро. – Замерзла что ль..?
- Что…? – переспросила Лика, отвлекаясь от своих мыслей.
- Я говорю – почему руки холодные…? – повторил Каро. – Замерзла что ли…?
Она вдруг резко вскочила и впилась взглядом в его лицо, словно боялась, что ей послышалось. В следующую секунду Лика уже выскочила из палаты и летела по коридору в сторону дежурного поста.
- Доктора! Пожалуйста, позовите! Мне нужен доктор! – сбивчиво кричала она дежурной медсестре, то порывисто хватая её за руки, то нервно проводя рукой по лицу, пытаясь сдержать рвущийся наружу радостный смех.
- Милая моя, что же Вы так кричите! – появился заспанный дежурный врач. – Вы же всех перебудите!
- Он говорит – руки у меня холодные! – нервно смеялась Лика. – Руки у меня холодные!
- Так, пойдёмте посмотрим, что у вас там произошло… - озабоченно нахмурился доктор, мысленно прощаясь с покоем, и направился в сторону пациента, вызвавшего ночной переполох…


- Здесь чувствуем…? – крепко разминая предплечье Каро, доктор внимательно вглядывался в лицо пациента.
- Да… - слегка поморщившись, ответил Каро.
- А так…? – врач с силой сжал запястье его руки.
- Больно, доктор… - радостно улыбнулся Каро.
- Это уже хорошо! – улыбнулся врач. – А здесь чувствуем…?
Стоя немного поодаль, Лика с Фаиной, с замирание сердца, следили как доктор тщательно исследовал тело Каро, проверяя покровы кожи, к которым вернулась чувствительность.
- Доктор, это ведь хорошо…? – боясь спугнуть нечаянное счастье, осторожно спросила Лика.
- Это ОЧЕНЬ хорошо! – улыбнулся ей в ответ весьма довольный своим исследованием врач. – Через годик-другой он у вас бегать будет!
- Так долго? – с тревогой спросил Каро.
- Дорогой Вы мой человек… - вновь улыбнулся доктор. – Да для вас это самый оптимистичный прогноз! Поверьте мне: два года – это не так долго! Другие тратят на это ГОРАЗДО больше! Иногда на восстановление уходит практически вся жизнь… Отдыхайте пока. Утром соберем консилиум и назначим вам новое лечение…