Голос вопиющего в пустыне, к 2017-летию Христа

Думая о таких великих героях, как Иисус Христос, хотелось бы представить не только их лицо или характер, но и то, что у них было внутри. Это самое трудное, потому что в те времена люди не писали о себе, мир их личности был закрыт. Из книг была только Библия, Ветхий Завет, писателей в современном смысле тогда не было.

Поэтому представить внутреннее состояние Христа можно с большой осторожностью. Сам о себе он говорил так: "Я - глас вопиющего в пустыне", "Ревность по доме Твоём сжигает меня", "Я и Отец мой - одно". Из этих высказываний видно, что Иисус весь изнутри горел. Первое высказывание говорит об огромной жажде духовности. Как умирающий от жажды пустынник хочет воды, так Иисус хотел духовности.

Второе высказывание он произнес, если я не ошибаюсь, когда разогнал торговцев в храме. Здесь Иисус имеет черты героя, под которого словно заточено всё мироздание. Это именно героические, а не смиренные слова, и они тоже говорят о внутреннем пожаре в его душе.

Ну и третье высказывание, из-за которого Иисуса приравняли к Богу. Скажу честно, оно чисто эмоциональное и образное, Иисус не имел в виду свой божественный статус. Под этим высказыванием мог бы подписаться каждый великий учитель и мистик, потому что в глубокой медитации приходит ясное понимание, что душа и её Отец - одно. Но не в том смысле, что Сын может заменить отца и играть его роль. Отец несравним, незаменим, и даже в каком-то смысле непостижим. Стать равным с ним можно только в любви, и то на время. Просто возвышенным душам дано пережить эти чарующие миги слияния в любви со Всевышним. Но никто не может стать по статусу равным Отцу, стать вторым Богом.

Последнее высказывание - это слова мистика, пожар стремления к Богу внутри которого закончился, его душа, наконец, получила лёгкость и воспарила к Отцу. Пока душа горит, она только разгоняется, но не может взлететь. Взлет наступает, когда отбрасывается любая тяжесть.

Иисус Христос мог бы стать мистиком, духовным учителем, каких было много на Востоке. Он нашёл путь к Господу и мог бы "ловить кайф", и на этом успокоиться. Но он будто чувствовал свою близкую смерть и тот кровавый конец, который был приготовлен для него. Поэтому все своё внимание он сосредоточил не на своём полёте в высших сферах, а на человеческой морали. Он снова обьялся духовным пламенем и вместо молчания, свойственного восточным мистиками, всю свою энергию обратил в огненные слова.

Своими высказываниями о личности и морали он  высекал искры. Покой Востока был неведом этой огненной и героической личности. Однако, с лёгкостью также приходит и радость душевная, но Христа трудно представить себе радостным, спокойным и улыбающимся, как какая-нибудь индийская богиня. Его огненный путь, действительно, был похож на крик вопиющего в пустыне. Это был особый путь, и поэтому я не верю в слухи о том, что в молодости Иисус учился у восточных мистиков. На Востоке нет идеи воскресения из мёртвых, которая так сильно захватила западных людей. Там есть противоположная идея благого освобождения души от череды жизней в теле.

Но это уже другая тема, тема целесообразности воскресения тела, тема личного бессмертия. Здесь я хотела только представить себе то, каким типом личности и духовности предположительно обладал Христос. Если сравнивать с музыкой, это был величественный минор. В то время как на Востоке минор неприемлем. Там звучат мажорные мелодии того, что называется просветление, и человек может найти дорогу к Богу, не дожидаясь смерти тела и воскресения.

Красота и благодать есть и в миноре, и в мажоре. Не будем сравнивать, сегодня время поклониться и поздравить Христа с Рождеством!