Анх. Дорогой Света Глава 23

Елена Урания
Анх.Дорогой Света
Глава 23

Проход был нешироким и достаточно высоким, как раз таким, чтобы по нему можно было пройти одному взрослому человеку  в полный рост. Идти приходилось друг за другом. Коридор время от времени слегка поворачивал и уходил немного вверх, огибая таким образом грани пирамиды. Мы шли по нему друг за другом, не торопясь, время от времени ощущая колебание воздуха – несмотря на небольшие размеры, коридор не был душным. После очередного поворота мы вдруг оказались в  более просторном помещении с высоким  остроконечным потолком – посередине его виднелся большой черный гладкий квадрат. Наверху прямо в воздухе висел большой светящийся шар, он не был прикреплен к потолку и медленно перемещался  над нашими головами сам по себе. Указав мне на него, Доути сказал:
- Этот светильник обладает разумом, он  будет твоим ночным сторожем.
Он умеет охранять территорию заданных размеров и даже просматривать астрал. Под его неусыпным оком я буду за тебя спокоен. Ты можешь отдавать ему некоторые распоряжения относительно условий освещения комнаты и охраны твоих покоев. Я научу тебя чуть позже. А пока… располагайся. Это – твой дом.
Я подняла голову вверх, внимательно разглядывая шар. Словно заметив мой взгляд, светильник мягко опустился ниже и подлетел прямо к лицу. Он был полупрозрачный, но внутри не просвечивало ни пламя, ни раскаленная металлическая нить.  Шар просто светил, и свет его шел непонятно откуда.
Мне показалось, что светильник вглядывается в мои глаза, будто пытаясь найти в них нужные для себя настройки. Я протянула к нему руку, и мои пальцы ощутили легкое тепло его сияния. Я поняла, что могу уменьшать и увеличивать размеры шара, яркость свечения, менять его цвет и даже делать его невидимым.
- Тебе нужно придумать для него имя, - сказал Учитель. – Но знать его будете только вы двое:  ты и шар. Поэтому никогда не произноси его имя вслух, только мысленно. Он будет целиком и полностью подчиняться твоим приказам, пока ты находишься внутри этой комнаты, а также сможет охранять тебя, когда ты находишься внутри пирамиды.
Здесь, в пирамиде, есть все, что нужно для жизни, - продолжал Доути,- я покажу тебе, где находится источник чистой воды. Воздух, который поступает внутрь, очищается и становится пригодным для дыхания. Это на случай, если… если снаружи он будет смертоносным. – При этих словах  по лицу Учителя пробежала тень. – Внутри пирамиды можно долго обходиться без еды. Но, тем не менее, здесь есть специальное место, где можно хранить пищу, и она не будет портиться очень долго. Запомни, Накшени, что бы ни случилось, внутри пирамиды ты сможешь прожить, не выходя наружу, много дней. Стены пирамиды защитят тебя от опасных излучений, если в этом будет необходимость. Ты и те, кто будут здесь с тобой, выживут при любых катастрофах, даже в случае землетрясения пирамида построена так, что вряд ли разрушится. Но даже если она треснет, вы всегда сможете спуститься в подземные помещения и спастись там, а пирамида будет сохранять заложенные в нее свойства очищения, обеззараживания и исцеления.
К тому же эта пирамида не даст вам впасть во тьму, вы никогда не будете испытывать гнева, злобы, отчаяния и тревоги, пока ты и те, кто с тобой, будете находиться в поле ее влияния. Здесь ваше состояние будет возвышенным, радостным и легким, как в детстве. Вам будет легче договариваться друг с другом, помогать, вы не будете знать, что такое горе и отчаяние. Даже смерть здесь будет светлой, если уж кому случится умереть… Тот, кто придумал эту пирамиду,  назвал ее Пирамидой Жизни, и мне кажется, он продумал в ней все.
Доути замолчал, слегка опустил голову и, взяв меня за руку, провел чуть вперед, в середину комнаты. Он нажал босой ногой на кроваво-красный камень в полу, и прямо из-под наших ног из пола начал вырастать  гладкий черный каменный квадрат. Достигнув нужной высоты, он замер. Доути положил на него руку.   
- Это будет твое ложе, Накшени. Здесь ты будешь спать каждую ночь. И каждую ночь эта кровать будет восстанавливать твои силы, пробуждать твои таланты и очищать твои мысли и чувства. Попробуй лечь на нее.
Я дотронулась рукой до гладкой поверхности. Как ни странно, камень не был холодным. Я оперлась об него двумя руками, и вдруг – о чудо! – каменная плоскость изогнулась и стала упругой и мягкой. Удивленная, я попробовала присесть – высота ложа была как раз такая, что мне было очень удобно опуститься на него. Вся кровать стала мягкой, приятно прогнулась под телом, принимая его формы. Длина ложа пришлась мне как раз впору, а ширина была такой, что я могла лечь на самую середину и свободно раскинуть руки.
- Закрой глаза, Нашкени, - попросил меня Дхути.
Я выполнила его просьбу, и через несколько мгновений ощутила, как кровать слегка подрагивает подо мной. Это было приятно и необычно. Я приоткрыла один глаз и увидела, что Учитель наклонился к основанию кровати и попеременно то вытягивает, то вставляет внутрь каменного квадрата длинные металлические стержни, и от этого движения возникала та самая дрожь поверхности, которую я уловила своим телом. Движение стержней рождало странный  едва уловимый ухом звенящий звук.
Заметив, что я подглядываю, Учитель опередил мой вопрос ответом:
- Это устройство помогает снимать негативную энергию даже быстрее, чем сама пирамида. К тому же оно поднимает вибрации тела и мыслей.
А я решилась открыть глаза и спросила совсем о другом:
- Доути, почему ты все время говоришь о  катастрофах и о том, как я и те, кто  со мной, будут выживать? Неужели ты подозреваешь, что это в самом деле произойдет? Что все может быть настолько ужасно?
Учитель оставил рукоятки металлических стержней и подошел ко мне. Присев на край моего ложа, он взял меня за руку:
- Я не знаю, что будет, Накшени. Никому не дано знать, что и как случится. Но пойми меня, я должен думать о самом худшем. Я должен предполагать. Потому что только это может дать нам возможность выжить и сохранить то, что мы несем в себе.
- Ты говоришь так, как будто тебя не будет рядом с нами, когда все это случится?
- Да, меня может не быть рядом. Поэтому я сделал все  именно так. Я позаботился о том, чтобы вы могли выжить.  Чтобы не только счастливый случай, но и заранее подготовленные условия стали основой вашего спасения.
- Неужели все может быть настолько ужасно? Неужели эти люди, маги – все наши враги, неужели они будут продолжать преследовать нас и здесь? Неужели еще не кончился этот ужас?
Учитель опустил взгляд и произнес твердым, как мне показалось, ледяным голосом:
- Ничего еще не кончилось, дорогая моя девочка. Все только началось. И то, что мне удалось вывезти тебя и других учеников из самого логова врага – это большая удача. Но это лишь первый шаг из многих, которые нам предстоит пройти.
Я приподнялась на локте и приблизилась к Учителю.  Он не смотрел на меня, но продолжал держать меня за руку. Светящийся шар завис где-то на расстоянии вытянутой руки над моей головой и, казалось, тоже прислушивался. Сейчас Доути говорил о том, что тревожило его больше всего на свете, о том, ради чего он жил и работал многие годы.
- Я знаю этих людей, Накшени, я знаю атлантов и хозяев Империи. Пусть не каждого лично знаю, но понимаю то, что движет ими изнутри, потому что мне приходилось часто сталкиваться с такими натурами. Так вот. Они не оставят нас. Они никогда не отвернутся, не забудут о нашем существовании и не станут жить спокойно, как нам хотелось бы надеяться. Нет. Они лишь будут делать вид, что не замечают нас, что не следят за нами. На самом деле, они будут думать только о нас каждое мгновение своей жизни. Они каждый день будут хотеть уничтожить нас и все то, что с нами связано. Потому что это враги. Это настоящие враги, из тех, которые ненавидят тебя с такой же силой, с какой тебя когда-то любили твои родители. И они будут с такой же силой желать тебе смерти, с какой твои родители охраняли твою жизнь.
Он замолчал  и посмотрел мне в глаза.
- Тебе странно слышать это? – спросил он.
Я кивнула в ответ.
- Мне странно, Доути. Мне более чем странно. Мой прежний учитель Имати много говорил мне о любви. О том, что мы должны учиться понимать и прощать врагов своих, ибо творят они зло от незнания, от того, что недостаточно света в их душах, и потому не могут они им поделиться, а могут поделиться лишь тьмой. А ты говоришь мне о ненависти, о том, что они ненавидят так же сильно, как могли бы любить. Но… должны ли мы ненавидеть их в ответ, если хотим остаться в живых?
Доути сдержанно улыбнулся.
- Ненавидеть мы не должны, но должны сражаться. Потому что, выживая, мы утверждаем то, что несем в себе – этот свет, эту любовь, это понимание и всепрощение. Именно за то, чтобы все это выжило, мы и должны бороться. Потому что если мы умрем, на планете утвердится ненависть, а не любовь. Поэтому надо сражаться, надо выживать, надо действовать и прямо, и в обход – но сохранять себя, свой свет. Поверь мне, - Учитель наклонился ко мне совсем близко, - поверь, Накшени, немного есть на Земле людей, свет которых ТАК важен, как наш. Я знаю это. Береги себя.
Его губы оказались так близко, что невозможно было отпрянуть назад. Даже пошевелиться было невозможно. Мое тело трепетало от того, что я ощущала и видела. Поцелуй связал нас, запечатав то, что было сказано.