Сеструха с Севера

Да просто характер всегда такой был. Дерзкий. Хотя и девочка. И жила, и росла себе, как все: в обычной семье, с мамой, младшей сестрой, бабушкой и дедушкой. Папы не было, только его алименты. Он от нас ушел. После войны мужики-то нарасхват были…. А мама на двух работах вкалывала, так что денег на жизнь хватало, не помню, чтобы нуждались.

Начало

И школу закончила, как все, без золотой медали, и выдающихся талантов во мне не было, чтобы стремиться к дальнейшей учебе и поступать в институт. Я продавцом в магазина работать пошла. В продуктовый.

Да, симпатичная была. Как тогда это называли – «смазливая». И вроде бы парни за мной ухаживали. Но с замужеством как-то не складывалось. И довольно долго по тем временам – до двадцати пяти лет. Это сейчас девки замуж не торопятся, до сорока все девушками считаются, а тогда двадцать пять – это был возраст. С замужеством, считай, повезло: вышла за Володю. Военного. Тогда было престижно. А вот служить его после училища отправили на Север, в город Заветинск Амурской области.

И городок неприметный на окраине родины, как говорится, и развлечений никаких. Но мой муж от скуки не страдал и почти сразу все себе нашел: и развлечения, и увлечения. То есть, друзей- собутыльников и посторонних баб. Короче, занимался всем, кроме меня. Я потерпела такую жизнь, но недолго. Пошла однажды и шалаве его морду набила без долгих разговоров. На том моя семейная жизнь и кончилась. Развелась я с мужем Володей и поехала обратно в Тулу.

Одиночество

Одиночество в обнимку с котом, говоришь? Да у меня, знаешь, какой кот? Умней и красивей его и найти невозможно. Я его балую. То миски ему новые покупаю, то лоток….

Я тогда с мужем своим военным развелась и – как отрезала. И вспоминать о нем ничего не хотела, и слышать тоже. Да и так ничего, кстати, я про него и не знаю с тех самых пор.

Вернулась в Тулу, в родные места, на работу устроилась, а потом и любовь свою встретила. И так случилось, что нового моего гражданского мужа тоже звали Владимиром. Он старше меня был на десять лет, и любовь у нас настоящая была, и жили душа в душу. Я из дома к нему жить ушла – в Заречье. Сынок у нас родился, тоже Володей назвали. Жили не отдельно, со свекровью. Но тогда почти все так жили – с родителями. И помогали друг другу. И старшие учили жизни младших, и ничего в этом удивительного не было. Зачем, положим, квартиру снимать, если ты – не иногородний и квартира уже есть? Моя младшая сестра Лида тоже уже тогда замуж вышла, так они с мужем в нашей квартире жили. И никто при этом особо друг друга не стеснял. Семья – она и есть семья.

Сказать, что сынок любимый был – ничего не сказать. Я же его поздно по тогдашним меркам родила – в тридцать один год. Только вот прожил он недолго. Всего два с половиной года. Повела его как-то летом свекровь гулять. Там в Заречье на Гончарах пруд был рядом. И отправились они на этот проклятый пруд. Как она отвлеклась, куда отвернулась, да только упустила ребенка из виду. Он упал в пруд и утонул.

Пятнадцать суток

Что после этого было! Да разве обычными словами такое горе расскажешь? Просто жизнь рухнула в одночасье – и все. Все рухнуло: и семья, и любовь, и планы какие-то на будущее, которые мы обычно строим у себя в голове. Вот так подумаешь: строить-то планы можно, да толку что?

Помню только, что свекровь я свою тогда избила зверски. Могли срок дать, а дали всего лишь пятнадцать суток за «хулиганку». Учли, так сказать,  «обстоятельства».

А, может, не последнюю роль сыграло и то, что я тогда уже работала в системе Министерства внутренних дел. Ну, и замяли все это по-тихому, по-свойски.

Ни с мужем, ни, естественно, со свекровью я жить больше не могла. Да я видеть их просто не могла. И город этот, где была так по-настоящему счастлива, тоже. И сбежала я отсюда, как говорится, куда глаза глядят. Тогда это был Дальний Восток.

… У меня нет фотографий, которые я могла бы показать и сказать: это я в сорок лет, а это – в пятьдесят, это мои друзья, а вот с этой женщиной мы вместе работали. А вот это я в одном городе, а это – в другом. Хотя я жила в разных городах. У меня, вообще, нет фотографий. Разве только в паспорте. На все вопросы о своей жизни после тридцати лет я могу лишь повторять, как старый попугай: гриф «секретно». Могу показать шрам на животе от ножевого ранения. А рассказать о том, где я на этот нож напоролась – не могу.

Я уже получила инвалидность и жила на пенсии в Уренгое, когда туда приехал Путин, увидел в каких страшных условиях, в бараках живут люди, устроил всем разнос и велел немедленно всех переселить.

Тогда многие люди, и я в их числе, получили квартиры.

Возвращение

Тридцать лет меня не было в Туле. Ровно столько прошло времени от моего страшного бегства отсюда до возвращения. Я, конечно, приезжала в отпуск и в гости, чтобы проведать свою семью: маму и младшую сестру Лиду. Потом и мама умерла. И из родных осталась у меня одна сестра. У нее жизнь сложилась по-другому: ровно и относительно спокойно. Вышла замуж раз и навсегда, вырастила сына. И продолжает жить в нашей старой квартире в центре Тулы.

Ее сыну, моему племяннику Максиму уже сорок один год.

Родня мое возвращение очень приветствовала. Да и мне не хотелось оставаться вдалеке и в одиночестве, тем более, что здоровье-то стало совсем никуда, и климат Уренгоя тоже не способствует, понятно.

Я продала свою квартиру, даренную мне Путиным, и отправилась домой. На заслуженный отдых.

И встретила меня сестра Лида с мужем Геной и племянником Максимом замечательно, и жизнь пошла тихая и семейная, все нормально: живи и радуйся. Тут бы и сказочке конец. Но оказалось, что в сказку я только попала. В самое ее начало, прости Господи.

В сказке

Пришли мои контейнеры с вещами, мебелью, техникой. Распаковали все, расставили, прописала меня сестра, зажили в старой квартире. А у меня ведь еще с собой и деньги за проданную в Уренгое квартиру. Племянник Максим взрослый, сорок лет, пора и семьей обзаводится. А у него всего лишь комнатка двенадцатиметровая в коммуналке. И тут ему подворачивается хороший вариант, чтобы купить однокомнатную квартиру, вот только денег не хватает. И договорились по-семейному, что я ему денег одолжу полмиллиона из своих. А потом он отдаст,  с продажи своей «коммуналки».

Ни о каком нотариусе, ни о какой расписке за эти деньги и речи не шло! Я и не думала даже об этом разговаривать: родная сестра и единственный племянник, кому же верить тогда, если не им?

А когда Максим деньги взял и квартиру купил, жизнь моя сказочная стала стремительно меняться к худшему.

Да какие тут подробности! В семейных скандалах подробностей не бывает: просто все ненавидят друг друга, и жизнь становится невыносимой.

Только, в итоге, оказалась я в той самой коммунальной квартире в двенадцатиметровой комнате.

Загнали меня в угол единственные мои родственники. Прописана я в квартире сестры, но прав на эту квартиру у меня нет – ее приватизировали без меня, я в ней не собственник. Комната, в которой я теперь живу, принадлежит Максиму. А деньги, которые я ему отдала, он возвращать и не собирается.

Как выяснилось, ни юристы, ни суды помочь мне по закону не могут. Я оказалась не родней, а заложницей. С которой они могут сделать все, что они захотят.

Я уступила сестре тогда, в молодости: это я уехала, а она с семьей осталась жить в родительской квартире. Я помогла племяннику купить собственное жилье. Они же в «благодарность» отселили меня в коммуналку и перестали общаться со мной. Они мне даже не звонят.

Они дружно ждут моей смерти. Да и ждать им осталось недолго: два инфаркта, два инсульта, онкология.

Нет, мир не без добрых людей: мне и соседи помогают, и медсестричка уколы делать приходит, и в магазин есть, кому сходить. Но почему все эти добрые люди – чужие? А не моя родня, к которой я возвращалась?

Было совсем плохо, соседка вызвала «скорую», потом попросила телефон сестры, чтобы сказать ей об этом.

- Меня это не интересует, - ответила сестра и повесила трубку.

Да, в роли «богатой сеструхи с Севера» я была ей гораздо интереснее.

И не одинокая я вовсе! У меня прекрасный кот. И я его очень люблю и балую. То лоток ему новый куплю, то миски….


Рецензии
Страшная история. Как так могут поступать родные люди, ведь это же люди одного рода, одной крови...

Знаете как говорят: "Люди думают, что то, что они делают, никто этого не видит, но они делают это на глазах у Бога". С уважением Наталия.

Наталия Королёва   23.12.2021 00:48     Заявить о нарушении
На это произведение написано 8 рецензий, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.