В день свадьбы

 – Я хочу поднять этот тост за моего одноклассника! Прекрасного  человека, верного друга,  –  Маринка чуть запнулась, – и настоящего...мужчину! Надеюсь, что Катя будет ему достойной супругой... Горько!

Все собравшиеся заорали: «Горько!», Катя поднялась вместе с Мишкой, чтобы в очередной раз слиться в долгом брачном поцелуе под весёлый и азартный полуспортивный счёт гостей, и здесь её осенило: он ей изменил!

Вот уже три дня, как она почувствовала в нём странную перемену. По тому, как он клал ей руку на плечо или на талию. Как-то так по-хозяйски... По тому, как стал смотреть на других девчонок и даже на женщин... Чего за ним раньше никогда не водилось... Как-то так плотоядно... Как хищник... Сначала ей это даже понравилось... Она вдруг почувствовала в нём мужчину... Но потом ей стало тревожно, и она спросила его:

 – Миш, а ты мне не изменил?

На что он ответил:

 – Ты чего, Катюх, с ума сошла?! У нас же свадьба через три дня! Мы же обещали до свадьбы ни-ни-ни!

И она успокоилась. Только глубоко-глубоко, в самом низу живота почему-то залегла хоть и совсем лёгкая, но всё-таки ощутимая тревога.

И вот теперь ей всё стало ясно!..

Они женихались с Мишкой ещё со школьной скамьи. Учились в параллельных классах. Правда, класс, в котором училась она, ни в какое сравнение не шёл с Мишкиным. Тот был дружный, весёлый, успевающий. Везде и всегда вместе. И в самодеятельности, и на соревнованиях, и в олимпиадах по предметам. Всегда первые. Должно быть, в этом была заслуга их классного руководителя Надежды Сергеевны. Это она чуть ли не с четвёртого класса таскала их в походы по Подмосковью, устраивала всякого рода КВНы, дискотеки, водила по музеям, следила за успеваемостью...

В Катькином классе каждый был сам за себя, классная ими практически не занималась, девчонки сплетничали, мальчишки сначала дрались, а потом и курить, и попивать стали, на ребят из параллельного смотрели с презрением, а те на них – с весёлым и дружелюбным удивлением: откуда вы, мол, такие питекантропы взялись?

Катюха всегда завидовала девчонкам из параллельного класса, а когда поняла, что Мишка – один из самых симпатичных – почему-то зырится именно на неё, просто обалдела от счастья: разве такое возможно?!

И, когда однажды после уроков он предложил ей проводить её до дома, она сразу же, без всяких кривляний, согласилась.

И вот уже пять лет они всюду вместе! Конечно, за это время было всякое: и ссоры, и разборки с родителями,  и Мишкины драки с её шпанистыми одноклассниками: те вдруг то ли прозрели, заметив, как она расцвела, то ли из-за своей первобытности не желали делиться «своим» с представителем чужого племени...

А ещё была ревность. У неё. Она видела, как Мишкина одноклассница Маринка Долгова буквально на сводила с него глаз. И Катюху обижало то, что он был с Маринкой почти так же внимателен и предупредителен, как и с ней. С той только разницей, что не провожал её до дома, ну, и не целовал, конечно.

Особенно сильно ей приходилось ревновать, когда параллельный класс уходил в двух-, а то и в трёхдневные походы или уезжал чуть ли не полным составом в трудовые лагеря. И всякий раз Маринка шла только в те походы, где был Мишка. Если он по болезни или по какой другой причине отказывался, оставалась дома и она.
 
Катькина ревность дошла до того, что она как-то даже набралась смелости и попросила Надежду Сергеевну брать и её тоже с собой в походы. Та, немного посомневавшись, всё-таки согласилась: об их с Мишкой отношениях знала вся школа. Мишка тоже был рад.
 
Зато Маринка первое время оставалась дома, пропустив таким образом два или три многодневных похода, и только после беседы с Надеждой Сергеевной, о чём Катя узнала от Мишки, снова присоединилась к коллективу.

Да, было всякое! Нельзя сказать, что Катьке её счастье досталось легко. Пришлось побороться!

И вот теперь – как закономерный результат – свадьба!

Как здорово было вместе выбирать Мишке костюм, а ей – свадебное платье, обручальные кольца, зал для банкета, свидетелей, приглашённых...

Мишка – полушутя, полусерьёзно – намекал ей, что хорошо бы ему перед свадьбой набраться «реального опыта», если не с ней, то с кем-нибудь другим, но, после того как Катюха со слезами обиды чуть было не отменила свадьбу совсем, успокоился и больше уже на эту тему не шутил.
 
Конечно, Мишка настоял на том, чтобы на свадьбе присутствовали его одноклассники, Надежда Сергеевна... Маринка...

Да ради бога! Какая ей, Катюхе, теперь разница! Пусть завидует! Тем слаще будут «горькие» поцелуи!

Пригласить весь класс на свою свадьбу Мишка, конечно, не мог и вот почему у кого-то из его одноклассников родилась идея устроить для тех, кто не сможет прийти, ну, и для Мишки, конечно, в первую очередь  – «мальчишник».

Стали думать, как быть с герлой для жениха (удовольствие не дешёвое, а народ пока ещё не очень богатый), но здесь выручила Маринка. Она заявила, что уже давно ходит на специальные курсы, где её как раз научили эротическому танцу для мальчишника.

Танцевала она, по словам самого же Мишки, замечательно.
 
 – И очень эротично! – не удержался он от заключительной оценки.

За что потом ему пришлось долго извиняться.

И вот теперь она всё поняла: только эротическим танцем дело не ограничилось!

Иначе как объяснить эту фразу про «настоящего мужчину» и Мишкин чуть вспыхнувший благодарностью взгляд и лёгкий румянец на лице, а ещё понимающие переглядки двух его наиболее близких дружков?!

Не дотянув и до «пяти», Катюха под разочарованное улюлюканье гостей оторвала свои губы от Мишкиных и резко села на стул.

 – Ты чего, Кать?! – обеспокоенно спросил её молодой муж, опустившись рядом.

 – Ничего! Всё в порядке! Просто проголодалась! – ответила быстро Катюха, изо всех сил стараясь скрыть то, что творилось у неё в душе. Ещё бы чуть-чуть и она бы выскочила, разрыдавшись, из-за стола, сорвала с себя фату, побила посуду, бросила бы ему в лицо обручальное кольцо!..

И вдруг её осенило!
 
Хорошо, голубчик! Ты изменил мне за три дня до свадьбы... А я изменю тебе прямо на свадьбе! Таким образом мы будем квиты! Ты вступишь в брак настоящим мужчиной, а я  –  настоящей женщиной!

Но с кем?!

Чуть успокоившись, она подняла взгляд на людей, сидящих за столиками или стоящих в зале, там, где утраивались всякие дурацкие конкурсы и танцы. Где и она танцевала с Мишкой «Первый танец новобрачных»...

И тут она вспомнила, что во время танца её особенно поразили два взгляда, выхваченные из толпы: насмешливо-завистливый и чуточку злорадный взгляд Маринки и другой – восхищённо-влюблённый – мужской.

Но кому он принадлежал?

В следующую минуту она вспомнила. Это был администратор зала, с которым за неделю до свадьбы они с Мишкой обговаривали расстановку столов, оформление зала, выбор блюд, подбор ведущих, смету и так далее.
 
Только тогда он был в джинсах, в спортивной лёгкой куртке и «боссовской» футболке под ней. Говорил чётко, торговался цепко, зато дал им несколько толковых советов При этом на Катюху практически не смотрел, обращался в основном к Мишке.

Сегодня же на нём был модный серого цвета костюм и голубая рубашка с расстёгнутым воротом, что выгодно выделяло его среди всех остальных мужиков – молодых и пожилых – послушно затянутых в галстуки.
 
И не успела Катюха подумать о нём, как вдруг приятный бархатный голос спросил её у самого уха:

 – У Вас всё в порядке? Я могу Вам чем-нибудь помочь?
 
Катюха даже вздрогнула от неожиданности и, растерявшись, молча затрясла головой и помахала ладонью, мол, нет-нет: всё в порядке!

 – Не волнуйтесь! Если что, я в моём кабинете! – сказал администратор и слегка коснулся её плеча ладонью.

«Удивительно!  – подумала Катюха с благодарностью. – Он словно почувствовал, что мне плохо!»

Через какое-то время по сигналу ведущей начались сборы  подарков и денег. Приглашённые вставали и под дружные аплодисменты кидали в корзину конверты с деньгами или протягивали подарочные коробки,  перевязанные либо синими, либо розовыми лентами.

 – Смотри! Смотри! – шептал ей на ухо Мишка. – Уже полная корзинка! Одних конвертов с деньгами штук двадцать!  Точно на заграницу хватит!

Катюхе было всё равно. Единственное, о чем она думала в данный момент – это о словах администратора: «Если что, я в моём кабинете...»

«Если что, я в моём кабинете!» – без конца крутилось в голове Катюхи.

 – Я в туалет! – сказала она, резко вставая, Мишке. – Скоро приду!

 – Ага! – согласился Мишка – Давай быстрее!

Катюха встала и пошла по направлению к туалету. Потом повернула в соседний зал и через него подошла к кабинету администратора. Никто за ней не следил. Никто её в этот момент не видел.

«Постучать или нет?» – задумалась она на какое-то время. Потом просто повернула дверную ручку и открыла дверь.

Игорь, сидевший в кресле за широким столом, увидев её, сразу же вскочил и бросился ей навстречу:

 – Всё в порядке?! Вы ничего не хотите?! Вас никто не обидел?!

Катюха упала ему на плечо и рыданула:

 – Обидел! Он переспал с другой! Три дня назад! С Маринкой! А она теперь тоже здесь! Смеётся! А я его люблю! А что делать, не знаю! Хочу ему отомстить! Так же! А с кем не знаю!.. – запричитала она сквозь всхлипывания, не зная, как остановиться.
 
Игорь, улыбаясь и сочувствуя, обнял её за плечи и довёл до большого кожаного дивана бордового цвета. Посадил. Отошёл к столу. Налил из графина воду в стакан. Принёс ей. Подождал, пока она попьёт. Взял у неё стакан и снова отошёл к столу. Потом, повернувшись к ней лицом, присел на краешек стола:

 – Я всё знаю! Это произошло здесь. На этом диване!
 
Катюха в испуге вскочила и с омерзением бросилась прочь от дивана и снова упала головой на грудь Игоря. Он снова деликатно обнял её за плечи.

 – Он хотел, как лучше! Он в самом деле волновался, что не сможет сделать тебя женщиной. Марина помогла ему почувствовать себя мужчиной. Я незаметно для них подсыпал им в воду очень эффективное контрацептивное средство. Чтобы она потом не смогла его шантажировать.

Катюха благодарно прижалась всем телом к Игорю.

 – И я знаю точно, что она, хоть и стала его первой женщиной, но никогда не будет любимой!
Она дала ему чувство обладания. Пробудила дремавший в нём звериный инстинкт хищника! Поверь, что для мужчины это очень важно! Но она не научила его умению делиться своей радостью, своим восторгом. А ведь именно это отличает человека от животного в половом акте. Даёт ему высшее наслаждение.
Я научу тебя этому, и он никуда от тебя не денется! Именно с тобой он будет чувствовать себя и самцом и человеком одновременно.

С этими словами он неожиданно властно перевернул Катюху спиной к себе и, крепко прижимая левой рукой, правую уверенно засунул под длинное платье и медленно скользя ладонью по голени, колену и внутренней стороне бедра остановился перед самыми трусиками. Катюха застыла, словно её сковал паралич. Она вдруг почувствовала, что находится в полной зависимости от этой ладони, от того, что произойдёт дальше. Ей было одновременно и страшно, и интересно, и сладко именно благодаря этой неизвестности!..

В дверь негромко постучали.
 
Катюха инстинктивно дёрнулась, стремясь отодвинуться от Игоря, но он ещё крепче прижал её к себе.

 – Чего тебе? – спросил он громко, видимо, по стуку догадавшись, кто там.

Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась белокурая завитая голова Татьяны – ведущей праздника.

Лишь на секунду встретившись с ней глазами, Катюха тут же стыдливо отвернулась в сторону.

 – Там уже начинают беспокоиться! Что делать?

 – Ничего! Ты же профессионал! Разыграй «Похищение невесты». Для начала отправь их в парк. Мне нужно полчаса! Теперь закрой дверь на ключ снаружи! Откроешь, когда соберёшь достаточный выкуп. Поняла?

Татьяна послушно кивнула головой, вытащила ключ из замка, вставила снаружи, закрыла дверь, повернула ключ.

Пока шёл этот разговор, Катюха пережила настоящее превращение: от стыда и страха к счастливой уверенности в Игоре и в себе и даже к какому-то превосходству по отношению к Татьяне, перед которой поначалу чувствовала себя пристыженной. На её лице появилась спокойная торжествующая улыбка. Мускулы расслабились, она чуть раздвинула ноги.
 – Ну, вот и умница! – тихо проговорил ей в ухо Игорь. – Я чувствую, ты будешь способной ученицей!

Когда через полчаса возбуждённая толпа во главе в новобрачным остановилась перед дверью кабинета, Татьяна вынуждена была признаться:

 – Да! Она здесь! Но чтобы получить ключик, надо заплатить выкуп! Очень большой выкуп! – заключила она игривым голосом.

 – Какой выкуп, мужики?! Ломай дверь! – азартно ревели мужские голоса.

Но, слава богу, обошлось без вандализма. Собрали выкуп. Открыли дверь.

 – Допроси её, Мишка! Как позволила украсть себя! – донёсся из толпы весёлый призыв.
 
И Мишка первым ворвался в кабинет с решительным видом. Было заметно, что он уже хорошо подвыпил, и всё-таки глаза его выражали неподдельное беспокойство.

Должно быть, стоя перед дверью кабинета, он не мог не вспомнить свою измену, и теперь боялся справедливого возмездия. Ведь так и осталось непонятным, кто же похитил новобрачную. Почему она оказалась именно в этой комнате.
 
Как у всякого человека с нечистой совестью, воображение рисовало Мишке самые страшные картины...
Ворвавшись в кабинет, он первым делом обежал взглядом все углы и даже быстро заглянул под стол. Никого не обнаружив, наконец, поднял глаза на Катюху.
 
Она сидела на столе и смотрела на него с каким-то тайным превосходством и иронией. Мишке даже показалась, что ей стало известно о том, что произошло здесь между ним и Мариной. Он не удержался и, как вор, на котором шапка горит, быстро взглянул на диван: вдруг там остались какие-то следы его преступления.
 
Панический взгляд Мишки не укрылся от Катюхи, отчего на её лице появилось ещё больше превосходства и иронии. При этом каким-то шестым чувством Мишка понял, что превосходство Катюхи происходит не только оттого, что ей что-то известно. Дело было в другом. Он вдруг почувствовал, что Катюха за те полчаса, пока он её не видел, страшно переросла его духовно, внутренне...

И он неожиданно для себя, словно проиграв единоборство, бросился перед ней на колени и, протянув руки ей навстречу, словно артист на сцене, полушутя-полусерьёзно воскликнул:

 – Прости, любимая! Не уследил! Теперь никогда с тебя глаз не спущу!

Катюха медленно улыбнулась и благосклонно, но с чувством собственного достоинства и превосходства протянула Мишке руку. Словно для поцелуя...
 
При этом краем глаза она с удовлетворением отметила, что Маринка, стоявшая в дверях со скрещенными на груди руками, резко повернулась и пошла через зал, усыпанный конфетти, к выходу...