Голодайки

Гуляя по улицам родного города в рождественский полдень, я остановился на мосту через речку Еменку, где на открытой воде, уже который год, ютятся дикие утки. Многие Невельчане, неравнодушные к этим пернатым, частенько подкармливают птиц хлебом, приходят к воде семьями, с маленькими детьми. В этом году, помимо утиной стаи, на реке остались зимовать лебеди, что, естественно, подогревает интерес жителей к семейству перелётных. Не думаю, что во многих городах нашей необъятной Родины можно встретить такую картину зимой. Белокрылый квартет и две пары серых лебедей горделиво пишут дефиле против течения. Загляденье! В продуктовых магазинах, что расположены на противоположных берегах реки, план по реализации хлебобулочных изделий, наверное, выполняется ежедневно. Даже цена, на "насущный" уже давно перевалила рубеж трёх червонцев. Вот и я, купив батон в одном из них, стал крошить мякиш птицам.
Рядом, облокотившись на перила, стоял нетрезвый мужчина, социальную принадлежность которого, принято в нашем обществе определять, как БОМЖ. Он искренне негодовал, избитыми фразами, о наплевательском отношении властей к этим дивным водоплавающим.
- Ну вот, государству на вас плевать, никто о вас не заботится, так и помрёте "голодайками". Что вы на меня смотрите, нет у меня для вас ничего, - и развёл руки в стороны.
Он посмотрел на меня, ломающего булку на мелкие кусочки, как бы ища одобрения к сказанному.
- А при чём здесь власть? - парировал я, - возьми да покорми, что тут трудного? И совесть твоя будет спокойна, и птичкам милость окажешь. Привыкли мы виноватых искать, а сами палец о палец не ударим. Возьми да прояви себя. Докажи свою любовь к братьям меньшим.
- Да я...да у меня..., да ты знаешь, - начал запинаться БОМЖ.
- Ну, вот ...так мы и привыкли, да я, да мы, да тот, - посмеялся я.
Мужик посмотрел на меня, потом на птиц, забормотал что-то и засеменил в сторону пятиэтажек. С моста было видно, что он копается в мусорных баках. Потом поспешил с мешком в магазин и через пару-тройку минут оказался на мосту, держа в руках буханку чёрного.
- Я ж говорил...а ты...ути-ути, голодайки, идите сюда.
Он бережно крошил хлеб на воду и всё время приговаривал что-то. Проходя мимо я лишь расслышал: "пятнадцать бутылок...всего-то".
Я шёл и думал, а ведь и вправду говорят: "чужая душа - потёмки", "не мерь по себе", "не суди, да не судим будешь"... А на память пришли слова мудрого: "Блажен тот, кто скот милует."