Парень, а ты не зря здесь оказался!

    Когда - то  в центре Белокаменной, на выходе "Каширской",  лежал судьбой потрепанный, чуть лысый, кругленький "страдалец".
 - Главный врач с медцентра я,  что в центре города Тамбова,- понять возможно было из его речей. И был, мол, искушен весьма, как нежный акушер и  главный гинеколог. Речь, пространная его, лилась как песня!  Про "подвиги" на Тамбовском абортном фронте палате  №8 героя было тошно слушать. Куда  было болезным деваться, все мысли только выжить! Да и куда им с подводной лодки?! Но время было, много каждый вспомнил, лишь памятью казня  своё, родное. Но речь его, задуматься заставила мужей давнишние грехи О. Господи, прости!  - они казались шалостью ребенка!

    А у него лицо- как маска Зла! Его безумные глаза,охваченные страстью и наживой, и руки медицинского вельможи, по локоть погруженные в плаценту, и ложкой, как яичко в смятку, на свет явлённое, как в миксере, дитя - то роль играл  в халате Мефистофель!

  И пачки  грязных денег, и ловящий  взоры мужиков,недобрый взгляд, когда купюры он считал, накрывшись одеялом, и многократно проверял, лишь, чтоб  только выйти, справить в  страшных муках малую нужду. И эта похвальба его и объяснения о происхождении денег, увязана была  с количеством загубленных младенцев и откупа несчастных матерей. И разговоры "молодца" о похоти и бл-дстве, за операционной  стенкой,а то и прямо  на рабочем операционном кресле, со старшей медсестрой,  где  на столе лежали вместе торт, конфеты и цветы,  ножи и  хирургические ложки, выскребающие Души. И реки конька, армянского, "с Парижу",в богемском хрустале, 5 звезд, а может больше - кто считал! И Кесаря тамбовского слова звучали об удали его, способности везде и всё  схватить, урвать и оценить  должны сейчас, в палате, его достоинства и хватку.

   Все были в шоке. Уж не первый день все слушали его, как положили . Простые мужики все большедумали своё, молчали. Лишь новенький один, послушав пять минут,  сказал:

- Парень, а ты не зря здесь оказался!

   А он не сразу понял! И тишина в палате  той звенела и била сильно по ушам. И тут до "знахаря" дошло! Курил потом он в коридоре вечность. И  целый день молчал!Молчала и палата.
 
   Больничная палата, как конвейер, как очередь к Апостолам, менялась каруселью новых лиц. Лишь он все ждал великого прихода наиглавнейшего врача, и потрясал деньгами, хулами и всуе обращался к Богу.

    Улыбка через 10 дней  погасла на устах  соседа душегуба-хвастуна, когда ему в палате поставили диагноз - Онко, крайняя степень. В ушах звенело - Метастазы! Неоперабельный! Операция бессмысленна!

  Какой сначала поднялся вой, и оскорбление истца, что это здесь врачи тупые виноваты. Потом собрал в пакет тугие пачки, исчез, но побитый, как собака, вернулся с выпиской. - Домой!    И за скандалы о своем величье, за отношение к себе, великую гордыню, был вынесен вердикт, что в квоте на лечение в Москве  - "Нахалу отказать!" И выписать домой.

    При вечернем медицинском обходе остальным, кто там ещё остался с иконкою в руках, с трепещущей и страждущей душой, ученый врач-онколог читал в палате лекции о бренности судьбы, о роли рака в жизни человека, вселял надежду и помочь старался.
 
  Суть речи специалиста такова: все миомы, фибромы и прочие опухоли - есть комплекс хронического недостатка секса по любви.  При самовозбуждении и стимуляции себя  в организме человека взрывается как бы бомба гормонов, которые без нейтрализации мужского семени  начинают свое разрушительное действие. Сказал и покрестился!
 
   Сказал для чего - никто не понял, уж больно смутным казалось тогда  каждому своё личное будущее. 

  Но все, кто выжил, лекцию и парня, что с Тамбова помнил и запомнил. В мозгах свербила только мысль - "Отче наш,прости мя, грешного!"