Уходя, что взять мне с собой?

   Я открываю дверь, за которой убегают вдаль рельсы, и выпрыгиваю туда где никогда не был. За спиной всё что мне нужно – кружка, ложка, нож, котелок да огниво.
Я много думал об этом – «уйти навсегда». Я всё понимал – символизм, мои иллюзии, не соответствие того что мечтается в этом уходе и что будет в реальности. Но это не реальность. И уходить в неё всё же придётся.
Не возьму я туда ничего материального. Не возьму дом, которого я так и не ощутил домом за всю свою жизнь. Не потащу за собой жизни моих сыновей. Не возьму денег конечно… там всё отмерено иначе. Но последнее время я понял, что груз который я накопил и открыл для себя в течении моей жизни – можно унести не в рюкзаке. И это целый мир. Это любовь.
Любовь – в ней для меня много того, что обычно не называют этим словом. Это руки матери, это близость тех, кто уже никогда не вернется. Это забота, сочувствие. Это женщина. Она займет больше чем половину моего мира. Это знаки любящего меня мира – предупреждения как то что меня бережёт, синяки и ссадины, боль. Всё моё!!!! И это всегда со мной.
Так уходя на легке – не захватить ли мне весь мой мир!?

Армянин, работящий, починит мне старые «берцы»,
Шагом, мягким, я в росы и травы густые зайду,

Мне лесная дорога откроет волшебную дверцу,
Я уснув у костра, к себе в душу как в избу войду

Там, в восточном углу, свет лампады и тень на иконе,
Русской печи тепло, запах хлеба и струганый стол,

Там я лица, всех тех кто был дорог мне, сразу же вспомню,
Они встретят меня,удивляясь, что все же пришел.

Мне с любовью нальет молока моя добрая мама,
Будь-то не было боли, болезни и смерти потом.

Не скажу ей ни слова, любуясь родными глазами,
Все что сказано будет сейчас — это будет не то.

За окном, белым пухом кружатся, летают снежинки,
Пес мохнатый подпрыгнет, ловя их большим языком,

Поспешу на крыльцо, чтобы этой зимой надышаться,
Как же мне не забыть!? Как, проснувшись, найти этот дом!?

Я конечно проснусь от лучей восходящего солнца,
Заварю себе кофе в походном моем котелке

Будет крепким и горьким, слегка разогреет мне сердце,
Тронусь в путь, чуть жалея о мамином том молоке.