письмо самому себе

                (фантастический рассказ)


  Была середина октября, но дни на побережье стояли на удивление тёплые и солнечные. В городе свирепствовал разгар листопада, и огромные листья грабов и вязов, как парашюты десанта, в невообразимом количестве обрушивались на головы прохожих. Огромные волны с шумом налетали на мол и откатывались в злобном бессилии. Но люди уже привыкли к этому ритмическому шуму.
  Дело шло к вечеру. Летнее кафе на набережной уже собирались закрывать: переворачивались на столы пластмассовые стулья, освобождая место для уборки. Посетители понемногу разбредались.
 За одним из столиков оставались  двое.
 - Ну что ж, всё, что ты мне рассказал, Николай, я бы назвал банальной ностальгией, - говорил один солидный господин другому, не менее солидному. – Что ты романтические нюни-то распустил, как старая баба? Детство, милое детство… Это ты о нашем с тобой детстве вспоминал – нищем и горьком? Я тоже, признаться, переехав сюда полгода назад, будучи переведённым в филиал института, прошёлся по местам нашего бывшего обитания спустя полвека - ну и что? Те же домишки у холмов, только ещё более разваливающиеся, та же нищета и грязь по колено по весне и после дождя.  Представляешь? Подошёл к своему бывшему дому и совсем забыл, что там трясина напротив окон. Что, что… Вступил! Ботинки пришлось выбросить! Нет, ну что ты там такого особенного поэтического нашёл? И потом, ты хоть сам-то понимаешь, что не было и не могло быть в ту пору какой-то особой «теплоты» и «справедливости» между людьми, о чём ты мне поведал сейчас? Да и откуда им было взяться в те полуголодные времена? Психология чистой воды! Она и сыгрывает в тебе. Как сказал поэт: «Всё не вечно, всё пройдёт, что пройдёт, то будет мило!».
  - Всё так, Серёжа, - отвечал ему собеседник. - Отлично понимаю своим умом, что ты прав и ничего такого особенного в ту пору не было. Но ведь это, как говорится, наша с тобой малая родина.  Прошёл я по старым местам, которые памятны с младенчества – и сердце сжалось. Школа  старенькая на своём месте ещё стоит, - наши тогдашние подтёртые двойки в дневнике и бутерброды с сахарком на обед. И кинотеатр «Спутник», и даже почта кособокая, деревянная, как скворечник – помнишь, как мы бегали туда за письмами до востребования от наших девчонок, чтобы родители не перехватили? Так все эти дома всё там же! Даже удивительно, ведь столько всего связано с ними, а они как стояли, так и стоят! А я ведь не был тут уже лет двадцать, с той поры, как родители померли. Как-то всё недосуг было, всё карьеру делал, до высоких постов дослужился, слышал? Даже в Думе четыре года заседал! Теперь вот у меня солидный бизнес, и на Татьяне, которой письма до востребования писал, давно женат. И сюда попал не вдруг, а по серьёзному делу. Но встретил тут случайно тебя, и как-то всё вспомнилось. Мне бы так хотелось снова попасть в то время хоть на денёк! Встретиться с родителями, друзьями молодыми, пожить той жизнью. Подышать воздухом детства.
  - А ты знаешь, я бы мог помочь тебе отчасти. Представляешь, в нашем чудом сохранившемся в перестройку почто-ящике давно уже работают над этой проблемой. И кое-чего добились.
  -  Что, придумали, как человеку перемещаться во времени? Врёшь!
  - Нет, до этого ещё далеко. Но в местном филиале сейчас ставят опыты по отправке в прошлое вещей небольшого размера: брошь,  ручку, медаль. Или письма, например. И даже получать ответы на них от своего адресата можно.
  - И ты позволишь мне написать письмо к самому себе, скажем, образца 1961г.? Тому, что жил, 50 лет назад? Мне тогда 15 лет было, в восьмом классе учился. И помнится мне, что какое-то такое странное письмо из будущего я тогда получал. Но не поверил. Считал, что розыгрыш.
  - Ну, вот видишь? Завтра в это же время принесёшь своё письмо сюда – я отправлю. Кстати, через нашу родную почту. А ответ, если ты молодой, ответишь, получишь позднее в том же почтовом отделении. Обратное послание будет ждать тебя на окне, что слева от входа. Дошло? А пока до свидания. К сожалению, уже спешу.
  Весь вечер Николай сидел в гостинице над письмом к самому себе в далёкое детство. О чём думал он тогда? Чем был увлечён? Какие были у него заветные мечты и желания? Помнится, начитавшись «Робинзона Крузо», «Острова сокровищ»,  морских рассказов, хотел стать моряком. А стал чиновником, торгашом. Вместо бригантин и зюйд-вестов, Порт-Саидов и Макао – сплошные бумажки, да банковские счета! Зато и коттеджик в Подмосковье заимел в три этажа, и «мерс», и яхточка на Средиземном море стоит.
  Да, было  полсотни лет назад одно странное письмецо якобы из 2011 года.  Это он запомнил. Но тогда он думал, что оно от одноклассника-кривляки Мишки Духонцева, помешанного на фантастике. Тот бредил Станиславом Лемом и Реем Бредбери! И постоянно лез к нему с этой ерундой!
  … Марья Антиповна закрывала почтовое отделение. Выходя из помещения уже последней, заведующая привычным взором охватила все полки, дверцы сейфов и несгораемых ящиков и с удивлением обнаружила на подоконнике странный конверт с необычной маркой: «Почта России». С каких пор у России появилась отдельная от СССР почта? Конверт был вытянутый, словно иностранный, но адресат и отправитель значились русские. Потерял кто из почтальонов? Но никаких почтовых штампов на нём не значилось. Что делать? Отнести подозрительное письмо куда следует? Нет уж! Хлопот потом не оберёшься! Где нашла, да когда? Ещё посадят для профилактики в кутузку, а у неё дети. Лучше по дороге домой передаст его из рук в руки адресату – Коле Флягину. Благо скорее всего никто и не видел этого невесть откуда взявшегося письма на почте. Да, и передать его тайком! Вроде как заказное, но без записи в реестр.
  Она кинула конверт в свой ридикюль и, заперев дверь, отправилась домой – с заходом по дороге в гастроном и к Николаю.
  Со столба вещали в алюминиевый раструб о проходившем в Москве 22-м съезде партии. Хрущёв толковал о построении коммунизма через двадцать лет. «Какой коммунизм?» - думала почтальонша. -  В магазине – шаром покати, никаких нужных товаров! Полки заставлены банками с крабами и лососем, которые никто не покупает, в витринах такие же дорогущие шоколадные конфеты в вазочках, но и намёка нет ни на сахар, ни на сметану, ни на колбасу, или мясные продукты.  Даже хлеб вновь стали продавать с перебоями!»
  Перед магазином стояла толпа – очередь в киоск за фабричными пельменями. За углом с матюгами дрались двое пьяных. Третий, видимо имевший долю в предприятии, безучастно стоял прислонившись к берёзке, держа  приобретённый «бутельброд» на безопасном расстоянии от дерущихся. Она обошла их сторонкой, чтобы не задели.
  Однако хлеб, как оказалось, завезли. Взяла также пачку вермишели и кулинарного жира полкило. И тут, как на диво, «выбросили» в продажу сахар-песок! Не веря в свою удачу, почтальонша быстро заняла очередь в секунды удлинившуюся раз в пять! Некоторые втихоря пытались втереться в скопление у самого прилавка, но с позором были исторгнуты из толпы «правильных» очередников. Уже кричали из хвоста: «Больше пятисот граммов в одни руки не давать, а то всем не хватит!» Ей ещё удалось приобрести целый килограмм! Взяла также пол-литра «Московской» за два шестьдесят две – «сучок» на уличном языке. Надо! У мужа день рождения скоро. Довольная своими покупками, она отправилась вручать адресату странное письмо.
 - Ты Коля Флягин? – спросила она паренька, выходившего из домишка
 с номером, который был обозначен на конверте.
 - Ну я, - с удивлением ответил пацан с пустой сеткой, посланный матерью в магазин за хлебом.
 - Я с почты. Тебе письмо. Доплатное, не с той маркой оно. Плати 20 копеек за доставку и забирай.
  Коля заплатил. Взял письмо и немедленно вскрыл конверт. Писем, тем более доплатных, он не получал ещё никогда.
  Текст был очень необычным.
«Дорогой Коля! Пишу тебе (собственно самому себе) из далёкого 2011 года! То есть из будущего. Наша нынешняя наука дошла наконец до того, что можно посылать письма на полвека назад.
  Хочу рассказать тебе о твоём будущем. Ты (то есть я) мечтал когда-то о морской карьере, начитавшись Стивенсона, хотел плавать по морям, по океанам. Но жизнь повернулась совсем другой стороной. В мореходку тебя не возьмут (не взяли). И пойдёшь ты учиться в кооперативный институт, станешь экономистом. Будешь служить в торговле, сделаешь карьеру: директор гастронома, начальник торга. В Москву переведут, в министерство. А потом начнётся перестройка, и станешь ты депутатом Парламента. Разбогатеешь, станешь миллионером. И будет у тебя большущий дом, дорогая машина и яхта, чтобы по морю плавать. Вот таким ты станешь моряком! Очень прошу, напиши мне ответ. Конверт с письмом завтра под вечер положи незаметно, чтобы никто не увидал,  на подоконник вашего почтового отделения №9 ( окно слева от входа на почту).
  Ну прощай, дорогой! С приветом ты сам, только через пятьдесят лет.
                Флягин Николай Фомич.
                15 октября 2011 года.»

  …Коля прочёл и как-то сразу поскучнел. Такого будущего для себя он вовсе не желал. Сбегал за хлебом. Потом, вооружившись карандашом и бумагой, забрался в угол за печью, и стал сочинять ответ:
   « Тому, кто мне из 2011 года послал письмо. Не знаю, кто это  такую чепуху написал – миллионер ты или нет! Но только не надо так врать: откуда у меня возьмутся миллионы?  При нашей власти никто миллионов не зарабатывает! Разве что крадут иногда, я по радио слышал. И потом, я решил: буду только моряком и никем больше. Хочу плавать по морю, хочу посмотреть Гонконг и Макао, побывать на Цейлоне и в Сан-Франциско. А на твоей яхточке туда не доплывёшь! И главное, я люблю руками работать, моторы там разные,  электричество. Да мне пофиг всякие бумажки! Что в них хорошего?
  Так что не надо завираться, тёзка! А жизнь я спланирую по-своему.
  Коля».
…Захлопнув за собой дверцу машины, Николай Фомич с нераспечатанным письмом в кармане поспешил на открытую веранду кафе. Проходя по набережной, он вдруг увидел у лодочной станции большой сарай, а на песке перед ним здоровенного, видимо спящего мужика-хозяина в тельняшке и морском бушлате. Вчера никакого сарая и никакого мужика  здесь не было, он хорошо помнил! Откуда они взялись тут в 24 часа? Постойте-ка, на кого же этот мужик похож? Да… на него самого и похож! Муляж? И что бы это всё означало? Демонстрация? Или кто-то интригует против него? Да, но сначала письмо.
  Присев на уличную скамью, он решил здесь подождать Сергея, чтобы вместе с ним разобраться с двойником,  распечатал письмо и прочёл его. Каких то особых впечатлений от прочитанного  не было. Но тут вдруг всё потемнело у него в глазах, стало дурно. Он как-то сразу обрюзг, опух и… лопнул как большой мыльный пузырь. Вдалеке послышался ещё один звук лопнувшего шара. Никаких остатков он исчезнувших людей не наблюдалось. Странно, но никто из прохожих никаким образом не среагировали на происшедшее. Как-то даже не заметили, что что-то случилось. Только «муляж», точнее человек на песке перед сараем, проснулся и посмотрел в сторону скамейки. «Был человек – и нет человека!» Но тут же забыл о том, что видел.
   «С чего это я закемарил прямо на песке? Да и то сказать, устал за сегодняшний день! Провернул заказ на ремонт движка с глиссера! Хозяин – Морковский – сказал: «Кому, кому, а уж Николаю Флягину верю как себе!» И вручил аванс – аж двадцать кусков! И ещё двадцать он получит как только переберут они с  Сергеем весь движок. Ну, Сергея  конечно не обидит, тем более парень опять без зарплаты сидит: очередной простой на их фирме. А кушать-то всем хочется!
 Прямо сразу с утра они стали заниматься подготовкой к ремонту: запчасти, материалы, сварка. А как только дело к вечеру стало склоняться, отправил Сергея в торговый центр. Решили они сами себе накрыть поляну по случаю получения заказа. Серёжка притопал назад буквально через пару минут с полным пакетом продуктов. Водка «Парламент», две бутылки минеральной, банка огурчиков малосольных, салат, палка сервелата, батон. «А рыбки что не взял?» «Так бабок  не хватило, ты ж мне всего полтыщи отвалил!» «Ну и цены!»
  Они переместились в сарай, накрыли фанерный столик газеткой, разложили свою снедь.
  - Да, Кольша! Смотри, что я в киоске купил!
  Он вынул их пакета местную газету и ткнул пальцем в какую-то заметку.
    - Тут пишут, что ты – олигарх, приехал на родину, чтобы инвестировать строительство нового  туристического центра. Давно ты олигархом заделался?
  Николай прочёл заметку и махнул рукой: «Очередной однофамилец!»
 Однако при этом почему-то вспомнил того приличного господина, который сидел на уличной скамейке – и вдруг пропал. При этом, как заметил Николай, был он страшно похож на него, Николая!
  Выпили по первой. Николай встал, вышел на свежий воздух и остановился у парапета. Задумался.
  «Вот так живёшь, живёшь – и бац! Нету тебя. А ведь жил же не плохо. По крайней мере не хуже прочих. В мореходку не попал, как было написано в том странном письме, зато в техникуме учился, потом работал слесарем-ремонтником на судне, помощником механика, механиком. Ходил и на каботажных, и на судах дальнего плаванья. Побывал и в Сан-Франциско, и на Цейлоне, и в Гонконге. В деньгах обижен не был, всегда дефицит привозил, продавал – деньги были постоянно! Купили они с Танькой кооперативную квартиру. Машина есть, иномарка, правда старенькая уже. Дочь вот уже восьмой год после института в хорошей фирме трудится, семья у неё, но всё равно помогаем. Всегда он работал, всегда зарабатывал, благо хорошая специальность в руках была. А на берег списали – стал брать подряды, вот как сейчас. Нет, на жизнь жаловаться было грех!
  Вспомнил про то давнее письмо, которое он якобы сам себе написал из сегодня. А как бы он его отправил-то? Никакой машины времени у него нет! Да и не собирался он никаких писем в прошлое писать! Тогда от кого же было то письмо? И кому он писал ответ? Значит всё же Мишка! Он написал, гадёныш, больше некому!
  «Письмо, письмо… какое письмо? Да, надо дочери в Томск письмо написать, обстоятельное. Хотя чуть ли не каждый день по мобильнику переговариваемся, а то - по «скайпу». И всё-таки письмом лучше. Привычнее».
  Подошёл Серёжка. Закурили. И долго молча смотрели на закат и на то, как волны с шумом бросаются на мол и также шумно, пенясь,  уходят назад. Чтобы, набравшись сил, накинуться на него вновь , но, как всегда, безо всякого результата.