Воспоминания 63 или Список Снакина

И сегодня мне не удалось отметить свой полдень переборм клавиш. Жизнь у меня в последнее время пошла, какая-то, кусочно-гладкая, как мы говаривали в золотое времечко учебы в замечательном КТИЛПе, где наша группа, М – 43, считалась наиболее шебутной и креативной. И тут ведь мне везло на коллектив, как, прочем, и всегда.

А что же я помню о товарищах по школе номер восемьдесят в моём любимом Днепропетровске? Увы, очень, очень мало. Я ведь тогда не думал, что, когда-то, в другом городе, в другой стране, в другом мире начну с тоской и сладким томлением вспоминать эти годы, и самые мелкие  подробности станут для меня просто бесценным кладезем наслаждения. Эх, как бы мне сейчас помог простенький список моих одноклассников…

Товарища по парте я вспомнил – Генка Янов, по прозвищу Ян. Мне видится его широкое, всегда немного удивлённое и весёлое лицо с длиннющим, вечно шмыгающим носом. У меня осталось какое-то приятное, лёгкое впечатление об этом юморном и немного чудаковатом, нескладном пареньке.
 
Хорошо помню, как на первой же контрольной, по новой для нас геометрии, мы синхронно получили по красивенькой пятёрочке. Нет, никто ничего не списывал – сидели за одной партой, стало быть, варианты были у нас разные. И я отчетливо помню, что мы оба, совершенно искренне, были рады не только собственному успеху, но и, не в меньшей степени, успеху товарища.

Геометрию преподавала молодая, высокая, немного странновато восторженная учительница, с постоянно испачканными мелом рукавами жакета. Надежда Васильевна?.. Откуда-то вдруг выскочило это имя и, даже, погоняло – наша Нэда. С каким-то особенным удовольствием, она выдала нам с Яном эти  отличные, без единого замечания, работы. Похоже, что Нэда радовалась не меньше своих учеников. С каким увлечением она пыталась перелить в наши головы эту свою, любимую больше жизни, геометрию! А тут, на первой парте, у окна, этаких два чайника, с раскрытыми от интереса ртами!.. Знай, заливай! ХорошА была учительница, очень хороша…

А геометрия меня действительно чем-то заинтересовала – математика в четкой графике треугольников, окружностей и трапеций. Абстрактная, вся в символах и знаках, математика вдруг показала своё лицо! Цифры переходили в линии, а линии – в цифры. С помощью нанесенных на координатную плоскость графиков зависимостей, можно, визуально найдя точки пересечения, решить систему уравнений! Да как такое возможно?.. Линия, рисунок, чертёж являлись не чем иным, как последовательностью совершенно невещественных, неощутимых чисел!

Так, мажет быть, и весь наш видимый мир скрывает под собой только столбики, бесконечные последовательности чисел и символов? Нет-нет, так я, конечно, тогда еще не думал, но само удивительное, неразделимое сочетание этих двух дисциплин чем-то меня цепляло.

И только в институте я смог  сделать упрёк школьной методологии, которая очень мало обращала внимания именно на сплав, взаимозависимость различных разделов науки и подавала их совершенно дискретно, независимо друг от друга. На первом курсе института, когда меня еще больше заворожила аналитическая геометрия, я воочию увидел эту неразрывную связь, что позволило мне, совершенно по-новому, взглянуть на науку вообще и почувствовать себя в ней, как рыба в воде. Если бы еще не моя, просто, невообразимая лень!

В школе же особенно не поленишься, не проскочишь частый гребешок опросов, самостоятельных и контрольных работ. А дома – мама, которая зорко следила за своим лЕнюхом сыночком. «Серёжа! Да ведь твоя лень раньше тебя родилась!» Ну, а я-то тут при чем?..

В пример мне моя матушка всегда ставила моего одноклассника, паренька с Южной, Серёжу Хлебникова. Он прекрасно, на «отлично» учился, был очень аккуратен и, как-то, стройно подтянут. Еще и отличный спортсмен, в придачу. И, какой-то, весь правильный – и честный, и приветливый. Уж слишком правильный, как на мой взгляд… А, когда я, случайно, из его беседы с Сашкой Будильником, узнал, что эти уникумы, оба, каждое утро – каждое! – делают зарядку и чистят зубы, то это меня просто потрясло до глубины души и я их просто, по-хорошему, пожалел… Во, думаю, попали хлопцы! Вот попали-то! И чем же, чем же их так жестоко принуждают всё это вытворять над собой!

Сам же я делал вид, что перевожу зубной порошок, только по вечерам, когда некуда было деться от обычного: «Сергей! Чистить зубы и спать!». Ну, а утром уж – фигушки! Я сам себе хозяин, никто меня не контролирует, старший брат ничего никому не расскажет. Что нет, то нет, ведь это будет ябедничество, чего натура моего брата совершенно не переносила и напрочь отторгала.

А, вот, что я могу, не покривив душой, поставить в заслугу Хлебе, так это то, что, будучи сыном владельца одного из «наших» абрикосов на Южной, он ни разу даже не заикнулся на эту тему. И это было искренне – парень не был жадным ни в чем, кроме передачи своих работ на списывание. Тут он был непреклонен. Ну, я ж говорю – правильный на всю голову…

В мою же голову даже и не приходило отказать, хоть кому-нибудь, в помощи – пишите, сколько влезет! И дело было не в том, что меня как-то прессовали или принуждали. И не в поиске дешевого авторитета, хотя бывало приятно смотреть, как моя тетрадь мечется по рядам. Нет. Я просто был твёрдо убежден, что все эти достойнейшие люди, мои великолепные одноклассники, разбираются во всех тонкостях науки никак не хуже меня. Они просто ленятся! И у них нет такой матушки-цербера, как у меня, которому с этим крупно не повезло.

Вот, представьте такую картину – рядом со мной сидят великолепные, гениальные математики, которые не выполнили домашнее задание только потому, что всё свободное время гоняли с пацанами в футбол, стреляли из рогатки, лазили по деревьям, ходили в кино и в балку на крысиную охоту и только поэтому – только поэтому! – не успели сделать это пустяковейшее задание. А я, хоть и тоже во всём этом принимал участие, но только после того, как, понукаемый неминуемым строгим надзором, выполнил уроки. Так, что мне, жалко помочь этим удачливым гениям в чисто формальном деле по обману учителя? Да я сочту за честь!

Если кто-то думает, что я преувеличиваю, то он ошибается. Именно так я и думал. Несколько подорвал эту мою уверенность только один человек, мой киевский одноклассник, Володя Лазуренко по кличке  Адольф, которого я пытался поднатаскать для вступительных экзаменов всё в тот же КТИЛП. К моему удивлению, не смотря на все мои старания, Адольф никак не мог решить линейного уравнения с одним неизвестным! А ведь он действительно, реально стремился попасть в стены этого кладезя мудрости!
 
Тут еще наложилось и то, что на Адольфе я впервые опробовал свой педагогический талант. До этого мне  даже и в голову не приходило, что я могу, хоть чему-то научить всю эту блестящую плеяду удачливых и ленивых гениев и самородков, которые меня окружали. Помню, что в конце-концов, мы просто приготовили гармошки-шпоры и мой Адольф даже прошел пару экзаменов – физику и математику устно. На экзамене по физике, на вечернее отделение, Вовка даже блеснул своими знаниями о радиоволнах – помогла армейская специализация. Преподавательница, выставляя этому высокому, длинноволосому красавцу в затемнённых очках, трояк в ведомости, одобрительно сказала: «Дала маты розуму!».

А, вот с письменной математикой моему товарищу не повезло – не у того списал, и оба получили по паре…

…И вот я не спеша, неслышный и незримый, поднимаюсь по своей любимой, торжественной школьной лестнице. Как же хорошо я сейчас себе это представляю! Мимо меня, сквозь меня, пробегает вся это беззаботная ребятня, совершенно еще не подозревающая, что их всех ожидает там, впереди, за воротами школ и институтов, заводских и армейских проходных, а, кого-то, и за воротами зон…

Бегите, бегите мои дорогие! Знайте, что здесь, в моей памяти, с вами не произойдёт, не сможет произойти ничего плохого! Уж здесь-то я этого не допущу!..