Сказка о фюрере Салтане

               
     Море слез Алисы ожидаемо оборотилось океаном русскоязычного говна, с плавающими по волнам дамбассцами, мертвыми бабами, распятыми младенцами, сидящими по погребам мирными жителями, отчего - то решившими, что сепаратизм и бандитизм приветствуется с той стороны океана, испокон веков радостно встречавшей лишь бандитский сепаратизм под тринадцатизвездным флажком истинных белых горных кланов равнинной Ичкерии, белых, как тот самый мистический белый бород, убодавший в бочину Бочарика и Пряникова, так, что они слиплись, точно псы во время случки, и теперь, визжа и стеная, носятся по каловым пространствам рунета, умножая количество дерьма по методе Алины Витухновской с приданным в усиление темной стороной силы дедушкой, козлистым и шинелястым, непростимым никогда, раз девка подстелилась под эдакое недоразумение, то цена сей девке - говенный грош, конечно, можно накинуть сверху гондон чутка попользованный Артемием Троицким, но он уже давно стал Загорским и потому х...й на него, козла. А что сталось с самой Алисой, вопросишь, наверное, ты, мое длинноногое чудо в рубашечке Лени Рифеншталь ? А очень просто. Выросла Алиса и стала чемпионкой мира по боксу, голой Натальей Рагозиной, генеральшей с огромными яйцами, стукнувшими в лоб строителя космодромов и расхитителя социалистической собственности. Он охнул и застонал, спадая к ногам прекрасной принцессы ( щас расистский стих попрет, чую ).
     - О принцесса, пахать тебя в поддувало, поведай ты тайну нам, неразумным. Отчего мы козлы и в говне ?
     А принцесса ответствует строго и в нос : " Е...ся в сраку, пидарасы. Бараны вы не от чего, а потому как. Опять же, Витухновская и Готфрик. Чуть с краю - Толя Несмиян. И длинный Бабченко, и Риобраво, река, шериф и бандитизм, ковбойцы, чувство вкуса, но не меры, топтание врагов гламурной фоткой, стихоза рвотных масс, старик Лимонов, отец дедам, слуга царям, солдат шинелям. Кошачья Дита, Боннисквирт, канадка с таксой и - абцугом -снося в п...ду невнятных мудаков, рыча броней, блистая блеском стали, гремя " Триумфом " на " Харлее " все сносит в мох, лишайник ягель - где самое им место, всем, упорным калоедам - и песок та самая носастая блондинка, что верно поняла любовь к сестре, такую грандиозную любовь, от коей плавятся мозги и руки ищут автомат, петлю и гильотину, хватают древлевикингский топор, франциску франков, итальянку, немецкий " Паратройкабеллум ", украденный у Шмайссера проект, ракету Вернера и атомный заряд, чутка покрутят, приспособят и у...бут в еврейскую башку. Тут нет анти и контрасемитизма, тут русский дух, тут Русью пахнет, Дамбас и трупы, черви и говно, патриотизм и полный ахуй, всегда сквозь кал, всегда в дерьме, что царь, что псарь, что князь, что президент, да вые...сь : ничто ты не изменишь. Такой народ, скорее, схожий со свиньей. Да Путина смени на шило, мыло, Меркель и Христа и ничего ты не изменишь, все та же дичь, и мор, и глад, вино, мороз, убойный дупель, ползет и скачет коммунизм, да Бальзаминов, да Лукьян Лукьяныч, и Христофор Колумб, и Митрич, пьяный негодяй, Варламов, Витухновская - вот привязалась сволочь, ничо, ничо, дождется Штрайхера она, придет тот лысый дядя, покряхтит да и наладит весь сионизм и в рот и в нос, но с маленьким нюансом - бородой, Аллахом, черной тряпкой, тогда и взвоют : " О, Махмуд ! Зачем, к чему и отчего мы так опять и снова серанули ? " Махмуд ответит не спеша : " А Кильманда. Сектым ерей. Форева. Пельсютюх. Башкой о стену, жопой в снег ". И тишина. И мертвые. И косы. И снова тот же чертогон, на грабли, в революцию и бунт, война, война и псов с цепи спускай. И мне смешно. Какая вам свобода ? Вы с волей спутали её.
     Видала ? Видала, любовь моя, ненаглядная Машенька ? " Ё " - в самом конце, как Прохоров и автомобиль. Вот тебе весь закон, все люди. Ё, бля.
     Мораль : " На х...й эту помойную страну, где все через жопу и по граблям, раз суки сами не учатся на своих ошибках и думают, как Бальзаминов, что все само как - нибудь, то не только на х...й, но и в пиз...у ". Иншалла, короче. Как Брюсов призывал гуннов, так и мы будем сидеть на берегу и ждать, когда чурки наведут порррядок, а они наведут, только всех нас не будет, а дети наши, если у кого есть, проклянут отцов и примут ислам. Посмертно.
     В общем, Маша, хороша страна Америка, но Израиль лучше всех. А учитывая, что до образования этой раковой опухоли на теле планеты никакой исламизм не грозил никому, кроме одиноких верблюдов, то второй раз иншалла. Сейчас и третий будет, по обычаю христианскому. Раз праздник православный - это пьяные и мороз с велопарадами, то, в - натуре, нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммад - пророк Его. Иншалла, короче.