Мгновения памяти. Часть2

            (Мгновеньями рисую твой портрет и НАШУ жизнь, ...)



            Когда мы стали  жить вместе, а тем более поженились, мне пришлось приучать Гришу к нормальной жизни. Что надо спать раздетым в разобранной постели. Что надо нормально есть,  а не раз в день, а остальное – вода с сахаром и куском хлеба…. (В студенческие годы он жил на одну стипендию, пенсию по инвалидности  почти всю отсылал матери.)  Какое удовольствие для него было, что ему кто-то помоет голову. Ну и другие мелочи.
           Первое время приходилось готовить на электроплитке в углу комнаты. У остальных жильцов были керогазы в общем коридоре. Потом на этаже выделили комнату под кухню, поставили газовые плиты, и мы получили законное место на кухне на плите на пару с соседкой.
           Мебель в комнате была общежитейская: кровать – односпалка, шкаф, стол, тумбочка и стулья. Первое, что мы купили из мебели, был кухонный стол. Его мы купили в магазине на большом базаре. Наняли мужика с телегой, чтобы довез до общежития. Едем, а в это время происходит солнечное  затмение, частичное, но заметно.
           А самое первое, что я купила для семейной жизни, была скатерть на стол. Она была зеленая льняная и, наконец, заменила бумажную скатерть, которая так быстро рвалась.

                ***

            Потом уже были полки для книг, количество которых все увеличивалось, диван, софа, холодильник, стиральная машина. С шифоньером была особая история. Просто так не купить. Надо было записаться, отмечаться, следить. Сказали, сегодня будут, и очередь подошла. Я поехала с утра в магазин. Вот- вот, вот-вот,  часы идут, а дела нет. Уйдешь -останешься без шифоньера. Гриша меня уже потерял. Не знаю, как он умудрился дозвониться до магазина. Меня нашли, позвали к телефону. Успокоила его. Шифоньер в тот день все - таки купили, правда, светлый, с какими-то черными ящиками, но это уже были детали.

                ***

             На нашу свадьбу приехали Гришина сестра Фрося и двоюродный брат Илюша из Константиновки. Они нам подарили набор больших ложек и вилок из мельхиора. Несколько штук до сих пор лежат, а остальные исчезли в процессе общежитейской жизни. Еще нам надарили кучу льняных полотенец, графинчик с рюмками и с подносом, Грише несколько модных тогда нейлоновых рубашек.
             Свадьба была в ресторане “Центральный” на Энгельса.  Присутствовало около 40 человек.
          Сейчас трудно вспомнить, где взял Гриша деньги на все это. Не занимал точно, наверное, собрал.

                ***

           Когда мы подали заявление в ЗАГС, то поехали к отцу. Он тогда уже был женат на своей Марии Георгиевне. Встал вопрос платья для меня. Пошли мы на толчок. Видела там одно красивое белое платье, но, то ли большеватое  было, то ли дороговатое,  не купили. Нашла М.Г. у себя старое, в желтых пятнах белое платье. Возьми, подделаешь, сойдет. А на обратном пути в поезде у проводниц я обнаружила подходящее платье, правда, нежно-розовое. Тут же купили его за 60 рублей. А Грише помог пошить свадебный костюм наш друг Женя в ателье на Горького. Жених был – хоть куда.

                ***

           Гришиного племянника Юру мы забрали в Ростов в восьмой класс в математическую школу. Сначала он жил на квартире, потом  с бронхоаденитом попал в лесную школу, а потом жил с нами. Нашу длинную, узкую двенадцатиметровку разделили шкафом. За шкафом была наша постель, а впереди – Юрина. Вот так и жили. Пока перед рождением сына Вовы не получили две шикарные комнаты, да еще с кладовкой.
          Эта кладовка была и Гришиным кабинетом тоже. Там он и с секретарем занимался, и сам с магнитофоном. Все бы ничего, да из окна сильно дуло, а мне  никак не удавалось заделать эти дыры.

                ***

            Когда я начала работать с Гришей, уже и не помню. Менялись секретари, а я была всегда. Времени для занятий с секретарем ему никогда не хватало. Приходилось и мне читать. На лекциях писала, будучи сама еще студенткой.
           Бывало и так. Читал он лекции, что-то по методу наискорейшего спуска. Завтра с утра лекция, а он тянет часов до десяти вечера, потом – давай читать. Я спать хочу, а надо. До часу – двух ночи сидим, читаем. Он задумается, а я проваливаюсь в сон. Утром, как ни в чем не бывало, читает лекцию.
               Я много раз замечала: нужно ему изложить на лекции новый материал. Сидим, читаем, разбираем.  Идет туго. Кажется, он сам с трудом понимает. У меня мелькают мысли: как будет излагать? А лекция проходит гладко, как по - накатанному. Это он успел в уме обдумать, разложить по полочкам так, чтобы понятно было студентам. Такое случалось довольно часто.
              Только на последних лекциях, когда уже голова у него стала отказывать, он иногда “запарывался” даже на простых вещах. Но дочитал свой курс до последней точки.

                ***

              Гриша очень щепетильно относился к подаркам студентов. Первая дипломница после защиты принесла ему домой, еще в общежитие, три шикарных белых гладиолуса. Он никак не хотел их брать. Я еле уговорила, объяснила, что цветы руководителю обычное дело. Позже цветы он брал и у дипломников, и, когда приносили на экзамен. Было несколько случаев, когда после экзамена ему хотели вручить коробку конфет. Тут уже он был непреклонен. Как то один “деятель” предложил принять у него экзамен “на коммерческой основе”. Послал. Правда, от учеников подарки принимал, они не были его студентами и от него не зависели.
              Единственный раз он взял у своих студентов сок и печенье, когда лежал с переломом позвоночника, а студенты пришли его проведать.

                ***

              Гриша категорически не терпел, чтобы за спиной его обманывали. Когда девочка-секретарь позволила студенту списать на пересдаче экзамена, и это стало известно, он тут же расстался с ней. Он должен был доверять человеку, с которым работает.
              Конечно, списывали и у меня. Студенты - народ ушлый, а я не обладала большим талантом ловить шпаргальщиков. Первые годы, обнаружив шпаргалку, мы просто выгоняли студента с двойкой. Потом стали забирать написанный билет и заставляли отвечать на вопросы. Если шпаргалка была случайной, то студент мог получить даже хорошую отметку, ну а если ничего не знал, итог ясен.
             С развитием техники, развивались и возможности шпаргалить. Гриша сам поймал  нескольких студентов с наушниками. Потом пошли шпаргалки в телефонах. Пришлось заставлять на экзамене телефоны убирать.

                ***

             С 79 года я стала у Гриши официальным секретарем. Бывало дополнительно, за свои деньги он нанимал еще чтеца, потому что я не выдерживала долго читать, особенно художественную литературу или газеты. Впрочем, дел мне всегда  хватало. Мы работали в паре, в одной упряжке. Конечно, Гриша был мозгом, который дает команды, обрабатывает информацию, выдает результат. Я была технической частью: прочитать, записать, отредактировать,  составить задачи, а в последнее время писать бесконечные бумаги для бесконечных комиссий. Хотя были моменты, когда Грише было плохо, и я брала зачет на себя. Конечно, не экзамен. Это я бы никак не потянула, а проверить задачи по теории вероятностей  – это, пожалуйста.

                ***

               Когда должен был родиться первый ребенок, Гриша хотел, если будет мальчик, назвать его Марком, как своего отца. Я не была от этого в восторге, но не возражала. У меня в памяти была  Шевченковская              “Наймичка”, которая мне нравилась, а у нее был сын Марк. Но когда родился сын, Гриша передумал (может, чтобы не доставлять ребенку проблем с не слишком современным именем), и с моей подачи назвали Володей.
              Девочек фактически тоже назвала я.
              В последние годы Гриша не раз выступал:  жалко, что у нас только трое детей, надо было иметь хотя бы пятерерых.  Я молчала. Он не думал, что для меня он один стоил всех трех детей вместе взятых.

                ***

             Бабушек и дедушек у нас не было, как могли, справлялись сами. Бывало и так.
            Вова совсем маленький, меньше двух лет. Завтра экзамен, а его оставить не с кем. Это на целый день. Ночью бежим к знакомым, вроде бы там есть няня. Няни там нет. Обещали утром прислать кого-то. Утром приходит незнакомая бабка. Оставляем ей  на целый день Вову и квартиру, забрав паспорт.
             Оле около двух лет. Снова нам на экзамен. Оставляем ее с  семилетним Вовой на целый день. Он и переоденет и покормит. Таня тогда уже была в садике. Вова тоже еще ходил в садик, но по этому поводу  его оставили дома.
             Вове, конечно, досталось. Когда болели девочки, а нам надо было идти на лекции, снова Вова не шел в школу, а сидел с ними.

                ***

          Пропустить занятия для Гриши, было ЧП вселенского масштаба.
          Нужно было ехать из общежития на Журавлева, а занятия на Западном. Неважно себя чувствует, но поехали. На Энгельса ниже Буденовского зашли перекусить в кафе. Вышли, и тут ему совсем стало плохо. – Я сяду. Сел прямо на бордюр. Еле уговорила вернуться домой. Дома меряем температуру:  39 с хвостиком.
          Перелом позвоночника. Правда, еще не знаем, что перелом, думали, что радикулит. Боль адская, может лежать только на щите, а надо принимать зачеты у нескольких групп. О том, чтобы идти на факультет, не может быть и речи, но никто другой не может принять зачет по этому курсу. Пригласили студентов домой. Уже не знаю, какими усилиями, но принял. Это было перед Новым Годом, а после - два месяца лежал, не вставая. Первое время была сильная боль, потом стало легче. И все это время он работал: с учениками, с секретарем, со мной. Как только стал чуть-чуть ходить, тут же пошел читать лекции по случайным процессам  (вероятность могут подменить, а процессы – нет), хотя его еще не выписали на работу. Экзамены в весеннюю сессию принимал стоя (сидеть нельзя было). Можно себе представить, каково было выстоять минимум полдня на ногах, при этом усиленно работая мозгами.

                ***

            Меня всегда поражала его готовность (может где-то покорность) подчиняться медицинским процедурам. Надо, значит,  надо.  Пить всякую “гадость”, лежать, если надо. Сказано делать зарядку, значит, будет аккуратно делать.   Будет делать все, чтобы поскорее “встать в строй”.
            Полез на ванну вешать белье. Неудачно соскользнула рука, при этом разбил окошко между кухней и ванной. Сильно порезал руку, даже связки задело. В травмпункте   зашили, загипсовали. На следующий же день  с загипсованной рукой пошел читать лекцию.      
             Конечно, из-за того, что он не видел, случались травмы, порезы, на что-то мог налететь. Но все на нем раньше заживало, как говорят, “как на собаке”. Только в последнее время из-за болезни стала плохо свертываться кровь, и малейший порез сильно кровоточил. Бывало, через полчаса надо быть на лекции, а из пореза после бритья не можем остановить кровь.

                ***

              Больничный Гриша брал, только когда уже слишком долго не мог ходить на занятия по серьезной причине. Когда поломал ногу. Когда был перелом позвоночника, или когда лежал в больнице. Если была простуда, то старался перенести занятия и обязательно все отработать.
              Очень переживал, когда пропадали занятия на праздники или еще по какой-то причине. Лекции старался читать до самого конца семестра.

                ***

             До последних своих дней Гриша надеялся, что встанет и продолжит работать. Из последних сил делал зарядку, пытался ходить. Было столько планов. Набрал книг в библиотеке, чтобы изучать новую тематику и быть востребованным еще и в других областях…. А сам слабел с каждым днем и физически, и память уже подводить стала…..

                ***

              Гриша очень любил своих детей. Помогал ухаживать за ними с первых дней: и пеленки погладит, и переоденет, и поиграет, и убаюкает, и сказку расскажет. Сказки рассказывал детям вплоть до подросткового возраста. Отвести детей в садик, сходить на собрание в школу, даже в больницу  –  пожалуйста. Старался отвечать на все вопросы, помогал готовиться к урокам, или докладам. Обладая поистине  энциклопедическими знаниями во многих областях, особенно по истории, он охотно делился ими с детьми. Про математику уже не говорю. Сначала занимался с племянником Юрой, когда тот учился в математической школе, потом подросли наши дети, занимался с ними. Особенно, когда Таня и Оля учились на мех - мате.

                ***

             Мы с Гришей были вместе практически 24 часа в сутки. Кроме работы надо было заниматься и домашними делами. Гриша был семейным министром иностранных дел, все внешние проблемы  решал он. Когда дети были маленькие, магазин, базар были в основном на нем, тем более где-то он мог пройти без очереди (без очередей тогда не обходилось большинство покупок).  Позже мы стали вместе ходить за покупками, особенно, когда ему нельзя было носить тяжелое.
            Гриша не мог ничего мастерить или ремонтировать руками, как это могли делать другие слепые. Например, Валя Кучай или Вася Резник. Никогда не готовил никакой еды. Мог только вскипятить чайник. Даже достать из холодильника и подогреть готовое, было не для него. Максимум, мог отрезать кусок колбасы и хлеба. Тем не менее, старался помочь с уборкой: мыл большие поверхности, двери, окна. Мыл посуду. Когда не работала стиральная машина, стирал. На даче копал, пилил, корчевал, носил воду.

                ***

             Интересная деталь. Гриша много ходил за покупками в магазины и на базар, и при этом были только считанные разы, когда ему подсовывали что-то похуже (все равно не увидит). Обычно во всех окрестных магазинах продавцы благоволили к нему, подсказывали, что лучше взять. В овощном  магазине могли для него выбрать овощи или фрукты получше. Не помню, чтобы его хоть раз обсчитали. Хотя он сам жестко контролировал стоимость покупок, и, бывало, указывал продавцам на ошибку, часто не в их пользу. В то же время Тая жаловалась, что Валентина часто обманывают и подкладывают негодный товар.

                ***

             Я еще застала время, когда Гриша ходил без палки. Потом все - таки взял трость в руки. Он очень хорошо ориентировался в любом месте, даже совершенно незнакомом. Мог в Ростове поехать куда угодно, зная только адрес. Сам ездил в Москву и другие места.
            Конечно, любой выход из дома, даже для обычного человека, сопряжен с риском попасть в неприятную или даже страшную ситуацию. Для слепого человека   этот риск возрастает многократно. Каждый раз, когда Гриша уходил, приходилось давить в себе возможную тревогу. Но он не был бы сам собой, если бы я стала ограничивать его свободу.
            Свобода свободой, а тревога тревогой, особенно, когда выйдет на минуту в магазин, а нет два часа. Заболтался, видите ли, с кем-то. Или, занятия закончились (на практические занятия  часто ходил сам), а его все нет и нет. Начинаю переживать. Является, опять с кем-то беседовал. Ну и, конечно, самый жуткий случай. Утром вышел в магазин за папиросами, и только к вечеру я его нашла по телефону у Толика Забелина в общежитии. На следующий день родилась Оля…

                ***

               Все было так, пока не случился компрессионный перелом позвоночника, после наезда машины. Когда Гриша встал после этого, ему нельзя было даже оступиться, болью отдавалось в спине. С тех пор мы ходили только вместе, а сам он ходил не дальше магазина в нашем доме.

                ***

              Большую семью нужно было кормить. Когда Гриша участвовал в хоздоговоре, проблем не было. Не шиковали, но на жизнь хватало. А вот когда хоздоговоры закончились, а дети подросли, стало туго. Почти постоянно приходилось занимать до получки. Стало чуть легче, когда Таня пошла работать. Ее сотня закрывала недостачу в конце месяца.
             Гриша долго не мог решиться заниматься с учениками. Считал это чем-то нехорошим.
             Однажды знакомые попросили его позаниматься с дочкой. Он позанимался, кажется даже без денег. А потом ему “сосватали” маленького Ромочку  (потом был Рома большой). У него был сплошной завал по всем предметам, а уже декабрь  (а впереди Новый Год, а у нас куча долгов). Гриша взялся. Этот Ромочка иногда сидел у нас целый день. Дам ему тарелку супа, и пошли дальше работать. Вытянул Ромочку. Потом он еще приходил много раз, пока не окончил РГУ.
            Однажды пришел, - помогите освоить спецкурс “нечеткие множества”- Гриша это сам не знал.  Взял лекции, день или два мы читали, разбирали, чтобы за пару часов объяснить это Роме.
            В дальнейшем он мог заниматься с учениками почти по всем математическим дисциплинам, кроме того, что связано с компьютерами. Их он так и не освоил, хотя и заговаривал, что надо бы.

                ***

             В общем, с долгами расплатились, Новый Год встретили. Потом пошли другие ученики. Их я уже не запоминала.

                ***

             Ученики встречались разные. Одни сами хотели наверстать упущенное, стремились взять по максимуму. С ними было легко. Других пригоняли родители. Они отбывали урок, но им еще можно было что-то дать. Но были такие, что просто физически чувствовалось, как им буквально впихиваешь знание в голову, а оно обратно лезет.
            Было несколько случаев, когда человек не мог воспринимать информацию на слух. С такими приходилось сразу расставаться.

                ***

         Гриша очень болезненно переживал, если ученик не сдавал после его подготовки. А что он мог сделать, если все разобрано, а учить “дядя”   должен. Или не выспался человек перед экзаменом. Свои мозги не вставишь.

                ***

         Хоздоговоры давали не только деньги. Это была и большая научная работа с публикациями в том числе.
        В группе из нескольких человек начали работу над одним хоздоговором. Не  сразу, но увлекся, и стали получаться очень хорошие результаты. Он тогда плохо спал по ночам. Вот ночью обдумает, а утром диктует мне новую теорему или лемму. Это была, наверное, одна из лучших его работ.
          У него тогда было такое вдохновение! Он мог бы и дальше продолжить эту тематику.  Там, возможно, хватило бы и на докторскую диссертацию  для него. Но хоздоговор прикрыли. А без экспериментов делать было нечего.
           Позже у него были мысли перенести сделанное на многомерный случай, но … “поезд ушел…”

                ***

             Надо отметить, что Гриша никому не отказывал в консультациях. Студенты, коллеги, соседи, знакомые и незнакомые люди всегда могли рассчитывать, что он поможет решить интересующий их вопрос.

                ***

             Гриша был одним из первых в университете, кто вел занятия по теории вероятностей, математической статистике, случайным  процессам. Он прочитал много литературы на эту тему. В процессе чтения лекций отшлифовывал изложение материала, а когда работал в хоздоговоре или помогал обрабатывать результаты исследований, например, врачам, то  на практике еще больше прочувствовал эту тематику.
            Уже давно витала мысль написать учебник по теории вероятностей и мат. статистике так, как понимает это он и как излагает на лекциях.
            В великих мучениях, с бесконечными переделками первый вариант был написан и даже отпечатан на машинке. Но в то время издать его не смогли, да и особо не пытались. Использовали в основном для себя, чтобы глянуть перед лекцией.
            Время шло. Изложение материала на лекциях, конечно, менялось. Что-то добавлялось, что-то убиралось, менялись доказательства. На основе написанного  ранее  были изданы  две методички. Снова встал вопрос об учебнике. Теперь можно было бы издать, хотя бы в электронном варианте. А тут студенты набрали лекции и запустили в интернет. Естественно, с описками и ошибками. Но все равно многие использовали это для подготовки к экзаменам.
            Нам дали эти набранные лекции. Стали мы с Гришей читать, редактировать, но не успели доделать до конца. Я решила продолжить  оформление сама. Сидела буквально целыми днями. Причем, до сорока дней я как будто слышала его голос, как он диктует текст. Но потом заболела и поняла, что одной мне не справиться. Хорошо уже то, что эта работа помогла мне перенести самые первые, самые страшные дни.