Лампочка

Эта история случилась в первые дни нового 1993 года в одном крупном сибирском городе.Эта история о лампочке. Ну, и немного о превратностях судьбы...
 Лампочка была огромной. С одной стороны, обычная, электрическая, под высоким потолком мастерской скульптора. Мастерскую скульптор получил ещё в далёкие советские годы, когда был молод и хорош собой и нравился женщинам. У него была семья и дети, но как мужчина творческий и увлекающийся он иногда заводил романчики на стороне. Со студентками, натурщицами.Ну, вы понимаете...Но как мужчина кавказский, он был предан своей раз и навсегда избранной жене и не собирался разводиться. Как это всё совместить в одном человеке я не знаю, но Алиханов совмещал. И даже запросто.
 А совмещая, он разделял своё общение с женщинами на два направления: одно происходило в мастерской, другое- дома, в семейном гнезде, с женой и детишками.
Если сказать совсем грубо, любовниц он водил в мастерскую. Располагалась она на последнем пятом этаже обычного многоквартирного дома, но вертикально, так сказать она занимала 2 этажа, так как потолки и соответственно окна были в ней очень высокими. А так это была обычная квартира, состоящая из одной огромной комнаты, одной маленькой, кухни и санузла. Но, повторяю, квартира была с очень высокими потолками. Для этой истории высота потолков имеет большое значение...
 Кроме того, имеет большое значение то,что Алиханов к моменту этих событий был по сути уже очень немолод, ему было далеко за шестьдесят. Но признаваться в этом себе самому он не хотел. И вот что из этого вышло.
 ...Лампочка. Огромная, как дыня, приобретаемая не то где-то по знакомству, не то выдаваемая как паёк для освещения мастерской всем арендаторам государственных квартир-мастерских...Силой своего света она озаряла все уголки и закоулки огромной комнаты, в которой Алиханов занимался своим монументально-эпическим творчеством.
 Но в тот самый день, о котором идёт речь, она внезапно погасла. Перегорела и всё. В этот момент Алиханов был в душе, он решил ополоснуться перед приходом молодой девушки, которую позвал для работы над новой скульптурой. Девушка была довольно развязной и Алиханов не терял надежды на быструю победу, если так можно выразиться. Для пущей неотразимости, он решил помыться, побриться, сбрызнуться одеколоном и предстать перед ней гостеприимным джигитом с бутылочкой шампанского и тарелочкой фруктов на столе, а не замурзанным творческим стариканом.
 Здесь надо немного сказать о девушке. На какое-то короткое время она стала представительницей редкостной для сибирской богемы профессии: натурщицей. Дело в том, что в массе своей бедные, художники из провинции не могли себе позволить такую роскошь, как натурщицу. Поэтому рисовали они обычно жён, детей, внуков, иногда соседей по даче. И им было приятно или даже очень лестно, и живописцу удобно: не надо тратить деньги, не надо общаться с чужими людьми, ведь многие художники - интроверты.
 И только скульптору невозможно обойтись без натурщиков и натурщиц. Творя из материала капризного и дорогого, выставляя свои творения на всеобщее обозрение и давая возможность публике обойти и рассмотреть свои работы со всех сторон, он должен очень тщательно проработать и в массе своей, и в деталях всю реальную и вместе с тем нереальную, как в любой выдумке, пластику. Деньги на работу скульптору всегда даёт государство. И они есть. Так зачем их экономить? И их не экономили, для искусства, для работы тратили много денег -на натурщиц, помощников,разных специалистов, доводивших до металлической кондиции то, что первоначально было в глине, такое мягкое и первозданное.
 В Сибири нельзя было стать на всю жизнь натурщицей, в Москве, Ленинграде или где-нибудь в далёком Париже - можно. А в том городе, в котором жил Алиханов, редкие красивые девушки, далёкие от искусства по сути, нетворческие по всем статьям ненадолго делались моделью для скульптора. За деньги, иногда немалые. И такая вот девушка должна была придти в мастерскую в тот январский день 93 года. В меру красивая, немного вульгарная...
 И на неё-то и хотел произвести впечатление пожилой скульптор. А лампа смотрела на всё это дело с потолка и беззвучно подсмеивалась. И ярко светила во все свои 300 ватт. И вдруг...
  В тот момент, когда Алиханов плескался в душе, лампа под потолком погасла. Погасла, издав хлопок. Довольно громкий. Наскоро вытерев тело,он вышел в тёмный коридорчик, узнать, что случилось, щёлкнул выключателем, выругался себе под нос и срочно начал исправлять положение. До прихода девушки оставалось полчаса.
 Достав из кладовки высокую стремянку, он выволок её на середину большой комнаты и полез менять лампу. Но лампа, немного приварилась к патрону и выкручивая её с усилием, Алиханов неловко качнулся в сторону, плохо вытертые ноги поскользнулись и... Алиханов упал. Упал он так неожиданно для самого себя и так неудачно, что на полчаса потерял сознание. Очнулся он от стука в дверь.
 Это пришла натурщица "отмечать Новый год". Алиханов слабо застонал, потом ещё и ещё...Не готовая к такому повороту событий, девушка растерялась. А потом решила, что скульптор занимается с кем-то сексом, а про неё банально забыл.
 Скульптор, лежа на полу со сломанными бедром, рёбрами, ногой и рукой, полу-оглушённый падением решил застонать погромче и простонал на другой лад. Потом ещё, потом позвал на помощь в меру своих, весьма слабых сил. Из-за дверей эти чередующиеся стоны звучали довольно двусмысленно. Шаги не раздавались. Никто открывать не собирался.
 Итак, Алиханов стонал в меру своих сил, а девица размышляла в меру своих сил. "Ну, точно, привёл кого-то другого, трахается там, а меня что? для групповухи что ли пригласил!?",- с возмущением думала она и решила скорее смыться. Сказано-сделано.
С отчаянием услышал Алиханов звук удаляющихся шагов и снова отрубился. Очнулся он через несколько часов и осознал безнадежность своего положения. В мастерской, в которой было всё необходимое для жизни, он частенько ночевал, а иногда и оставался на все выходные. Телефона в ней не было. Соседка по этажу, тоже художница, из своей мастерской уже ушла. Сейчас вечер пятницы. Никто не хватится его до утра понедельника. А то и до вечера, потому что утром и днем в понедельник у него не было занятий в институте...
 Он лежал на холодном полу и вспоминал разные моменты своей жизни. Своих детей, внуков. Он говорил им мысленно:"Мне плохо. Помогите!" Потом он с тоской смотрел на фрукты, стоящие на столе и вспоминал, как хотел мило разыграть натурщицу, сказав ей, что они ненастоящие, а потом съесть на ее глазах этот липовый муляж. Сейчас он не мог даже подползти к эти фруктам.
 Он думал о своей жене. Потом о студентах. О том, как жил в детстве в маленьком приморском городке. О том, сколько раз в жизни он падал и ничего...А теперь вот, пожалте!- он грохнулся с высоты всего лишь второго этажа по сути, но неизвестно, выживет ли. "У стариков ломкие кости. Неужели я старик?"_ с ужасом думал скульптор, а потом снова терял сознание или тихо плакал. На время он засыпал, но боль в бедре была настолько сильной, что в основном он дремал, а не спал. Рядом валялись осколки новой лампы, которую он хотел ввинтить в патрон и один раз у него даже мелькнула шальная мысль, а не резануть ли ей вены, чтобы не мучиться. Но он решил не сдаваться и ждать помощи.
 На его негромкие крики о помощи никто не реагировал.
Так прошли пятница, суббота и воскресенье. В понедельник днём забеспокоилась жена, не увидев дома своего дисциплинированного мужа. Приехала к нему в мастерскую, он сумел ещё очнуться и простонать что-то. Дверь наконец взломали и нашли Алиханова на полу рядом со стремянкой и осколками лампы.
 Скульптора увезли на скорой в больницу. Несмотря на поздно оказанную помощь и свой немолодой возраст он остался жив и даже не стал инвалидом. Постепенно пришёл в себя и какое-то время даже не заводил романов с натурщицами.
 Ананас, лежавший в центре тарелки с "роскошными фруктами" очень долго лежал у него в мастерской как сувенир. По какой-то странной сентиментальности он не мог его выбросить. И съесть не мог. Лёжа на полу трое суток со сломанными костями, он смотрел на него, как на друга или гостя, хотя напоминанием о его родной Абхазии он не был, в Абхазии нет своих ананасов. Но ему временами казалось, что он не совсем один. Он смотрел на него изредка все эти долгие мучительные часы. Жена его, конечно, считала это бредом раненого человека. "Ну при чём здесь этот ананас?- спрашивала она его. Ты мечтал поправиться и поесть ещё ананасов, так что ли?" "Да, наверно"- неопределённо отвечал Алиханов.
 Так что эта история не только про лампочку. Ещё немного про ананас. Зимний сибирский ананас...