страдания бедного Вертера повесть гл. 1

Он подошёл к окну. В стекло бились крупные капли осеннего затяжного дождя. Ветер менял направление, и дождь бежал следом за ним.  Это в такую погоду хозяин собаку не выгонит.
Ларик поежился и плотнее затянул халат. Собаку я тоже не выгоню, а вот эту, взгляд его упал на смятую  постель, где в пене простыней и одеял безмятежно спала очередная его попытка обрести родственную душу. Эту, пожалуй, стоит проводить. Но уже ночь, и так бесчеловечно он с ней не поступит. Тем более, что утром она уйдёт сама. И больше не придёт.

           Он тяжело вздохнул. Недавние сцены любовных утех не будоражили его воображение и не настаивали на повторении. Скучно,- сказал он себе. Скучно и грустно.

           Наступило утро. Он приготовил завтрак из остатков вчерашнего ужина, заварил кофе и разбудил ее:

           -Вставай завтракать, дорогая.

Он оставил на ее щеке дежурный поцелуй, как того требовал этикет. Не больше. Завтрак прошёл быстро. Ларион всеми силами дал ей понять, что у него сегодня дела, а потом он ей позвонит. Недовольная жрица любви оделась и покинула этот большой красивый дом со странным хозяином.

           - Грубиян, мужлан,-думала она, ловя машину. Да пошёл ты!

В это время Ларион смахнул крошки со стола, отключил телефон, запахнул халат и завалился в постельные горы, ещё тёплые и хранящие ее запах.
   
            -А может я ещё и позвоню ей,- сладко думал он, засыпая. Завтра, или послезавтра. А зачем? - пришёл из глубины простой вопрос. Старый я уже, засыпая, сказал себе Ларион.

И снилось ему: он -подросток в школе. Идёт контрольная по математике, задача трудная. В классе тишина. Впереди Сашка, друг его, отличник, самый лучший ученик по математике. А сзади, на том же варианте, она. Он смотрит на неё умоляюще. Она понимает и даёт ему клочок бумаги с решением. Она молодец, его Софья. И ему нетрудно писать ей сочинения. Он делает это с удовольствием. А сейчас она на высоте. Он быстренько переписывает решение в листок и тут слышит над ухом:
 
            все ясно, Ларик. Я все понимаю.

И тут звучит долгожданный звонок, и учительница не успевает отобрать работу.

Ларион подскакивает.Это будильник. Долго он соображает, какой день,какое время, и что надо делать.Наконец, реальность возвращается. Надо вставать.
Через пять минут умытый, взбодренный, он сидит перед монитором и вглядывается в последнюю страницу своей новой повести.
 
          Труден путь писателя. Труден в новое сумасшедшее время, когда бездарные писаки оказываются в почете, плывут на волне славы, написав два-три эротических романчика или детективные клише.

          Ему же пришлось выбиваться в прошлые времена, когда были другие препоны в виде цензуры, угодничества, низкопоклонства. Все это Ларион преодолел и, создав себе имя заказными романами на злобу дня, теперь, имея своё издательство, он, наконец, решил, что настало время написать от сердца. Ему преуспевающему издателю, можно было позволить себе поваляться дома день или даже неделю, если того требовали обстоятельства или таково было его желание. Ведь о хлебе насущном можно было не беспокоиться каждый день.

          Можно было позволить себе отключиться от реальности. Можно было вернуться в прошлое. Но, собственно говоря, это было уже работой, потому что новую повесть он писал о себе. Вот и сейчас он уселся перед компьютером:

          -Ах,Сонечка, Сонечка! Что в тебе такого, что тянуло непреодолимой силой? Маленькая, хрупкая, она всегда показывала твёрдый характер, стоило случиться чему-то необычному. Она не боялась стать на защиту обиженного, даже если против него был весь класс. Она умела ладить со всеми. И все прислушивались к ее тихому голосу, такому слышному.
           Семья ее была многочисленной: два брата, сестра. Она старшая. И на правах старшей должна была много уметь и много делать. Она заменяла мать своим братьям, если та болела. А болела мать часто. Родители были очень набожными людьми, трудодюбивыми, и так же воспитывали своих детей. Отсюда и твердость характера Софьи и ее кротость.

            Она ладила со всеми, но с Ларионом они дружили. Их всюду видели вместе, неразлучная троица: она с Ларионом и Сашка.

           Ларион отвел взгляд от монитора и задумался. Ему вспомнился ее  день рождения. Пятнадцать лет!
Она пригласила их заранее за неделю. Они с другом думали, что же ей подарить. Сначала хотели вместе подарить один подарок, но потом Ларион решил, что так неинтересно, и должно быть что-то от него лично. Но что? Ясно, что она уже не маленькая девочка. Конечно! Из гадкого нескладного утенка она превратилась в маленькую уютную женщину. И подарить надо недетское, а что-нибудь подходящее.

          Ларион выпросил у матери денег, целых десять рублей, и отправился по магазинам. Искать. Он не знал, что искал, но чувствовал, что если оно попадется, Ларион сразу это поймёт. В книжный магазин он даже не хотел идти. Сонечка любила читать. Но это так просто. Нет, Ларион пошёл в парфюмерию. Он подошёл к длинной витрине, где лежали, стояли коробочки- круглые, квадратные, пирамиды. И названия все такие известные - 'Красная Москва', 'Ландыш серебристый', 'Индийский сандал'. Ларион помнил эти запахи. Папа дарил их маме на восьмое марта, день рождения. Это были слишком взрослые духи. Ну что же?

           Вдруг взгляд упал на прямоугольную коробочку, где на белом шелке в двух углублениях лежали  два пузыречка с названиями 'Ромео' и 'Джульетта'. Они были тонкие, нежные.

           А как они пахнут? Ларик поискал на стекле прилавка кусочки поролона с одноимёнными названиями и понюхал их. Запах был свежий, такой необычный, и не цветочный, и не терпкий. Он посмотрел на цену - четыре рубля пятьдесят копеек. Очень хорошо. И купил. Красивая красно-белая коробочка. И стоит недорого, и должно ей понравиться. Тем более, что недавно они с Сонечкой обсуждали это произведение 'Ромео и Джульетта'. Должно ей понравиться, должно!

           Он, счастливый, вышел из магазина духов и пошёл в кондитерскую, куда они с папой ходили иногда. Там всегда были такие чудесные пирожные и вкусный кофе. Они с папой сидели за столиком и ели эту вкуснятину, и грелись дымящимся кофе. Туда он и зашёл погреться. Но не удержался от искушения и купил себе корзиночку и чашечку кофе с молоком. Пока он это ел, в голову пришло, что духи - хорошо, а если бы ещё коробочка конфет, тогда совсем было бы солидно. Тут же в кафе он купил шоколадных конфет в коробочке, сделанной книжкой. Очень красивую. На обложке - жар-птица и название 'СКАЗКА'. Денег хватило впритык.

            Когда он постучал в знакомую квартиру, ему открыла Соня, радостная, весёлая.

           - Ой, как хорошо, что ты пришёл! А то мы с Сашкой жлем тебя!
Ларион положил ей в руки две коробочки:
           - Поздравляю!
Она, взглянув на подарки, засияла:
           -Спасибо, спасибо, мне ещё никогда не дарили духов.
Она поскакала в другую комнату. В открытую дверь Ларик видел, как она открыла коробочку, перевязанную красной лентой, и охнула над ней. Взяла один пузыречек, открыла, понюхала, помазала за ухом. Открыла другой, понюхала.
           Выбежав к нему, она поцеловала его в щечку. От неё пахло 'Джульеттой'.

           - О, пошли скорей, там уже все собрались.
Все - это была ее семья братья, сестра и Сашка. Мама радостно встретила Лариона:

           - Проходи,проходи, дружок, тебя только и ждём!

В большой комнате были все. Стол накрыт. Все сели. Праздничный обед был вкусным, а 'Наполеон', что испекла ее мама, был белый, большой, пышный. Сашка пришёл нарядный, в белой рубашке и галстуке, как взрослый. Уже пили чай с тортом и открыли книгу с конфетами.

           - О, какая красота!- сказала Сонечка. Кушайте конфеты. Это Ларик мне подарил.
Ларион сиял. Сашка сидел притихший.
 
          - что же ты подарил ей?
          - А Саша подарил мне пластинку. Сейчас будем танцевать.
Она поставила пластинку в проигрыватель и полилась песня: 'Эти глаза напротив', пел Ободзинский. Сонечка подскочила к Сашке, и они пошли танцевать. Он держал ее за талию, а другой рукой сжимал ее ладошку. Они танцевали, как большие, медленно двигаясь в такт песне.У Софьи тоже глаза были чайного цвета. Да, постарался Сашка. Ларион сидел и смотрел на них, чувствуя глухую обиду. Они улыбались друг другу.

          Потом они играли в фанты. И Лариону два раза выпало поцеловать ее. Она разрешила в щечку. Потом ей выпало поцеловать Сашку, и она сделала это. При этом она залилась краской и засмущалась.
Ларион пригласил Сонечку танцевать. Они тоже танцевали медленный танец. От неё пахло подаренными духами.
          - Тебе понравились духи?
          - Да, конечно, очень. Только в школу, наверное, нельзя душиться, как ты думаешь?
          - На праздники, наверное, можно.


          Они дружили долго. В школе Сашка сближался с Соней на почве математики. Тогда Ларик штудировал новую книгу и рассказывал ей содержание, увлекая ее. Она ходила с Лариком в библиотеку, где они брали и там же в читальном зале вдвоём читали одну книгу. Они сидели рядышком и почти не разговаривали, в читальном зале должно быть тихо.

          Как-то большое впечатление произвёл на них Генрих Гейне. 'Страдания бедного Вертера'. Когда они дочитали это и молча шли домой, Соня казалась убитой таким концом повести. Она была грустной. Так и дошли молча домой. И только здесь ее прорвало:

          -Зачем ему надо было любить эту женщину? Ведь у неё семья, муж, дом. Ведь это безнадёжно мечтать об ответной любви. Я думаю, что даже безнравственно поощрять в себе эту тягу к чужой жене. Зачем это? Только терзания сердца. Надо было не давать чувству разгораться, а подавить его в себе, и удалиться от неё. Не ходить к ним в дом, уехать,полюбить другую, свободную женщину. А он лелеял эту любовь в себе и воспевал ее, подпитывал, и сам виноват в том, что дошёл до самоубийства. И вообще,я считаю, что никакая любовь не стоит жизни! И он не мой герой!

У них каждый раз по прочтению книги возникала дискуссия. Они обменивались мнениями, жарко спорили. Тогда Ларион считал себя самым счастливым. Если Сашка присоединялся к ним в библиотеке, то он брал другие книги - занимательную математику, или читал о жизни великих людей - Пифагора, Ньютона.
          Когда они втроём шли из библиотеки,Сашка шёл сзади них, слушая их перепалки, потом вставлял своё:

          -Зачем вы читаете эту белиберду? Кровь-любовь! Соня, ты должна быть математиком, как Софья Ковалевская,ведь ты же Софья, и в математике большой специалист. Кстати, скоро городская олимпиада. Нам надо готовиться, а ты тратишь время на всякую чепуху. Ведь не будешь же ты писателем. Это удел Лариона.
То, что это его удел, он уже понял. Ларик любил читать. Он прочёл все,что можно было достать. Он любил и критику. Писать школьные сочинения было его страстью. Он относился к этому делу серьёзно. Его сочинения по литературным произведениям классиков отличались от всех своей четкой логической мыслью, своим видением героя, нестандартным к нему отношением. В его изложении не было тех одинаковых фраз, кочующих из учебника в сочинения всех учеников.
И если другие со страхом принимали сообщение, что предстоит сочинение, то Ларион ожидал этого с трепетом.и тогда в отведенное  для написания время он отключался от всех и всего вокруг. И писал,писал. Ручка не поспевала за мыслью. Глянет на Сашку, тот сидит грызет ручку, смотрит скучающе в окно. А Ларион пишет и пишет. Ему времени мало, чтобы все сказать.

          Учительница по литературе Майя Давыдовна прочила ему писательскую стезю и всячески поощряла в нем желание писать. Это она вовлекла Лариона в школьную стенгазету, сделала его редактором.
          Часто дружная троица оставалась в классе сочинять и выпускать  газету, оформлять ее. Ларик давал задание по подбору материала одноклассникам, но они были ленивыми, инертными, и весь материал за всех он готовил сам. Это занятие увлекало его. Ларион даже забывал,что Соня с Санькой уже ушли домой, а он остался один.

          Соня спешила к братьям и сестре. С ними надо было заниматься, готовить уроки. И она не могла долго оставаться с Ларионом. Она была человеком долга.
   
           Соня, Сонечка,Софья! Как близка она была и как недосягаема.