Экзамен

            Игнат внимательно рассматривал себя в зеркало: густые, черные, как воронье крыло, волосы, казалось, росли от самых бровей; низкий лоб пересекала глубокая,  как овраг в поле, морщина. Два тяжелых пухлых «оладья», составляли его губы, а короткий, вздернутый нос и редкие зубы, цвета слоновой кости, довершали портрет Игната. И только глаза, голубые и чистые, как два горных озера, опушенные длинными черными ресницами, которым позавидовала бы любая красавица – глаза были удивительно хороши!

           Игнат вздохнул. Нет, куда ему до Сереги! Брат так хорош, что девчонки и днем  и ночью караулят его  у подъезда. Даже Маринка, диво-дева из соседнего двора, зачастила к их сестренке Ильке-Илларии  в подруги. Хотя, какие они подруги? Ильке всего четырнадцать лет, а Маринке – восемнадцать. Игнат знал, так же , как и Сергей, что Маринка приходит в их дом из-за Сергея. А Сергей,  играет на нервах Маринки, так же хорошо, как и на своей бас-гитаре. Он всегда так -  сначала недоступен, заморочит девчонке голову, а потом делает с ней все, что хочет – и бросает. Наверное, если собрать все девичьи слезы, пролитые из-за Сереги, то бассейн точно получился бы. Но Серега – это Серега, а Игнат – это Игнат!

           Игнату двадцать один год,  Сереге – девятнадцать, а вот гляди-ка , «обскакал» братца! Игнату давно  нравилась Маринка. Еще со школы, он, восьмиклассник, тайком ходил за тоненькой девочкой, провожая ее домой, чтобы никто не обидел. Беленькая, как ромашечка, с пушистыми хвостиками волос и огромными зелеными глазами, в золотистых лучиках ресничек, она казалась ему маленьким эльфом или, вообще, неземным существом, и только веселые веснушки, выдавали ее земное происхождение. Теперь, Маринка, такая девушка, что сравнить ее нельзя ни с кем , и ни с чем, разве только с самой любовью! Да, она -  сама любовь, иначе быть не может! Игнат любил ее безумно  и страстно, как Квазимодо Эсмеральду и так же безответно.

           Маленькое фото Маринки лежит у Игната в потайном месте. Оно досталось ему случайно, когда Маринка получала паспорт и, с тех пор Игнат с ним не расставался  ни в армии, ни на  « гражданке». По ночам, он мог говорить  со своей Маринкой обо всем на свете и о своей любви. Но наступал новый день и сказка заканчивалась.

      Хлопнула входная дверь. Игнат вздрогнул. Это пришла с работы мать. Игнат знал, что она его не потревожит. Мать не любила Игната, открыто называя его уродом  в семье, хотя Игнат считал уродом брата – лодыря и грубияна. Ну, что у него есть, кроме смазливой рожицы?  Мать в ВУЗ затолкала. Год Сергей проходил по коридорам - деньги пропали, из ВУЗа – выгнали. Работать не хочет. Каждое утро клянчит у матери деньги на девок. Мать ругается, но дает. Еще ни разу не отказала, да и кормит его задаром. С Игнатом у нее другие отношения. У Игната, ВУЗ-заочный, работа, значит пусть на питание деньги дает,  часть квартирных и  коммунальных оплачивает. Илька- почти невеста, надо то на колготки, то на юбку, да и Сереженька на сцене играет – в чем не попадя не пойдешь! Вот и «доится» Игнат как корова, каждый месяц, а хотелось бы купить мотоцикл.

        Игнат вздохнул. Мать гремела на кухне посудой. Игнат прошел мимо кухни, оделся и вышел на улицу. Зимний день короток, стемнело быстро. Небольшой морозец приятно холодил щеки, сыпал легкий снежок. Было тихо и красиво. Снежинки кружились в лучах фонарей, как сказочные искорки, то сверкая, то угасая. Игнат дышал с наслаждением. Устал за день сидеть за учебниками и  конспектами. Завтра последний экзамен  и – конец сессии.

       Вдруг Игнат услышал какой-то шум. Там, в конце двора, где стеной стояли ящики, он услышал возню, приглушенный хохот и сдавленный женский вскрик. Игнат быстрыми шагами направился в угол двора. Вначале, он не захотел понять, осознать , увиденную картину. Его брат, Сергей,и его трое друзей, с расстегнутыми джинсами, что-то терзали, прижатое к стене. И тут, Игнат все понял. Сергей, зажимая ладонью рот Маринке, полуголой, на морозе, как гид, расхваливая достоинства ее тела друзьям, объяснял, где лучше и как…

         Игнат видел обнаженную грудь своей Богини, и тут ее молящие, полные слез глаза, кинжалом вошли ему в сердце. Он забыл обо всем .Перед ним стояли только эти немые, полные боли и отчаянья глаза. Они молили, они просили помощи, его, Игната помощи…

         Он пришел в себя в больничной палате. Белый потолок, голые стены, трубки, аппараты. Почему он здесь? Он что – заболел? И, вдруг нестерпимая боль ударила в грудь. Все поплыло…

           …Он бежал к Маринке. Вот отлетел один. Второй, падая от удара, завалил на себя стенку ящиков и больше не шевелился. Вот и третий уже лежит на земле, уткнувшись лицом в снег. Сергей, он выронил, висевшую на его руках Маринку в снег и стоял перед Игнатом бледный, перепуганный, с кривой улыбкой , бормоча: « Ты что, Игнат, ты что… она девка здоровая и тебе обломится, ты что…»

            Игнат поднял Маринку на руки. Сняв с себя куртку,   он укутал обнаженное, истерзанное девичье тельце и повернулся спиной к Сергею. «Сейчас, милая моя,  мое солнышко, я тебя согрею, я тебя сберегу, я тебя…»,-холодное лезвие ножа вошло  в спину Игната. Он не  почувствовал боли. Просто зашумело в голове, подкосились ноги. Он упал, накрывая собою драгоценную ношу  -  свою Маринку, свою любовь…

           Игнат открыл глаза. Что-то нежное, такое знакомое и незнакомое, коснулось его руки. Он видел тоненькие пальчики, лежащие на его большой ладони. На среднем пальчике ноготок был обломан до мяса и корочка , зажившей кожи, казалась маленькой божьей коровкой. Рядом с ним на кровати сидела Маринка. Она была бледна. Глубокие синие тени лежали у нее под глазами, по щекам текли слезы. Она молчала. Игнат тоже не мог говорить, что-то мешало ему в горле…

         Наконец,  справившись с волнением, Маринка сказала:» Игнат, тебе нельзя разговаривать, ты очень слаб. Мне многое нужно тебе рассказать. В тот вечер ты спас меня. Сергей, подлец, проиграл меня в карты своим дружкам. Это он ударил тебя в спину ножом, лезвие прошло всего в нескольких миллиметрах  от сердца. Десять дней я жду здесь, пока ты откроешь глаза. Сергей сейчас в следственном изоляторе. Мать к нему не ходит. Он вызвал меня из дома и рассказал о твоей любви ко мне, как всегда с насмешками и издевочкой, о твоем тайнике с моей фотографией, а потом вылезли и другие подонки. Игнат, почему? Ну почему ты сам не сказал, что ты меня любишь? Ведь я приходила к Ильке, чтобы видеть тебя, быть рядом, слышать твой голос. Я давно, еще со школы люблю тебя, я ждала тебя из армии, я даже на выпускной вечер не пошла – там не было тебя, Игнат!

         Сергей потому и хотел надругаться на до мной, что я  не захотела быть с ним. Я ему призналась, что люблю тебя, ты слышишь, дурак ты огроменный! Даже Илька меня раскусила, а ты… большой, слепой котенок! Я люблю тебя, я тебя люблю! Теперь все будет хорошо. Ты поправишься и мы всегда будем вместе, слышишь?! И только попробуй мне возразить! Только попробуй!».  Теплые , трепетные  губы Маринки, коснулись губ Игната…

         …Игнат не слышал поздравлений и марша Мендельсона, звучавших  вокруг. Качали ветками цветущие яблони, а он нес на руках свое воздушное, в белом фатине и атласе сокровище, в белый мерседес, который сейчас увезет их с Маринкой, в сказку, длинною в целую жизнь…