Такое красивое имя... 3. После войны

Провинциальная история

Начало: http://www.proza.ru/2017/01/09/1323


Глава 3. ПОСЛЕ  ВОЙНЫ


     В больнице Тоня надолго не задержалась: не её это дело. Война есть война, можно и потерпеть. А в мирной жизни надо иметь профессию поважнее и поинтереснее, чем мытьё полов и уход за лежачими больными.

     Сначала она устроилась продавать на улице пончики, затем перешла на газировку и наконец попала в магазин, где, кроме неё, работали продавцами ещё три женщины. Им больше нравились их привычные отделы, где, умело взвешивая продукты, можно было «заработать копеечку», как они говорили. А Тоня детьми пока не обзавелась, ей хватит и зарплаты – пускай хлеб продаёт. Так оно безопаснее, когда ни опыта, ни хитрости нет.

     Тоня радовалась, что работа у неё и чистая, и в тепле. Белый халат ей всегда нравился, даже когда она была санитаркой. Может, её дети станут врачами? А когда у неё дети-то будут? Пора бы уже замуж выходить, а за кого? Ни холостых мужчин, ни парней подходящего возраста нет – все на войне.



     Летом 45-го года из армии начали возвращаться демобилизованные – кто к невесте, кто к жене. А уж за свободными парнями девушки в очередь стояли, и гордые женихи только перебирали. Ребят мало, а девчонок – сколько хочешь.

     В соседнем промтоварном магазине две продавщицы даже подрались из-за парня. Он сначала за одной девушкой ухаживал, а потом охладел к ней и однажды вечером, когда магазин закрылся, пошёл провожать другую. Ничего такого между ними, скорее всего, ещё не было, и тогда они только шли рядом и разговаривали, но та, первая, догнала их, да как вцепится своей сопернице в волосы! Парень вступился за свою спутницу – и ему досталось. Можно подумать, что он после этого захотел бы вернуться к скандалистке! Она ведь не жена ему, чтобы выслеживать и ревновать!

     – Да пошли вы!.. Я молодой, ещё погуляю – сколько захочу и с кем захочу! – так и сказал им обеим на прощанье.

     А зачем ему такие страсти, когда в городе девушку найти можно всегда – и покрасивее, и без мордобоя.
    
     Красавицей Тоня не была, но всегда выглядела аккуратной, здоровой и стройной – молодая ещё, талия тонкая, ножки ровные, крепкие. Загорала она быстро, и загар держался долго. Наденет на работе приталенный белый халатик и голубые бусы – женщины завидуют, весёлые мужчины заговаривают с ней, приглашают вечером погулять. Да что толку-то! Им сегодня одна нравится, а завтра другая. Ещё и руки распускают – им, видите ли, сразу хочется познакомиться поближе.

     Тоня знала, что стоит им только позволить, они тут же затащат в постель – и всё, ты уже для них не интересна, им уже до тебя многие женщины позволяли. Эти кавалеры – избалованные, они только о своём удовольствии думают – как говорится, поматросят и бросят. Ей надо замуж выйти, а не просто так – погулять да нагулять.

     А молодые ребята – они, в основном, с другими девушками знакомятся, с городскими. Это понятно: деревенские парни хотят обосноваться в городе, а местным, то есть городским, выгоднее на своих девушках жениться: они и выглядят изящнее, чем деревенские, и в разговоре культурнее. Да к тому же мало их, женихов-то. Тонины ровесники и те, кто постарше – все наперечёт и нарасхват, а совсем молодые ещё в армии служат. Вот и мечтай о семье и детях…



     Время шло, кавалеры появлялись и исчезали, не добившись желанной близости; замуж Тоню никто не звал, и она поняла, что медлить нельзя. В 1952 году лет ей было уже немало – двадцать семь. По тогдашним понятиям – засиделась в девках. Молодость проходит, и кто на неё посмотрит через несколько лет, если кругом полно молодых, городских, образованных. И Тоня решила идти напролом, не стесняясь нахальных соперниц. Будешь скромничать – так и останешься старой девой.

     Она подводила брови, красила губы яркой помадой, купленной у спекулянток, и надевала своё любимое нарядное платье, синее в белый горошек, с белым накрахмаленным воротничком ришелье. Ах, как шло ей это платье из креп-жоржета! Как чудесно колыхалась при ходьбе юбка-восьмиклинка вокруг её полных загорелых ножек!

     Тоня шла по улице, держа в руках маленькую дамскую сумочку из настоящей кожи – подарок её квартирной хозяйки Анны Архиповны, – и все женщины разглядывали её платье, запоминая удачный фасон, а все мужчины, разумеется, смотрели на саму Тоню, на её фигуру и крепкие ножки. Она приветливо улыбалась, здороваясь с соседями и шапочными знакомыми, которых она не знала по имени, а только в лицо, потому что они покупали у неё хлеб. Её знали многие, ведь хлеб люди покупают почти каждый день.

     В этом чудесном креп-жоржетовом платье и в другом, из китайского шёлка, тоже очень красивом, – букетики цветов на голубом поле, – Тоня ходила в городской парк вместе с незамужними подругами и бойко разговаривала на танцплощадке с мало-мальски подходящими парнями. Приглашала их на белый танец, вежливо улыбалась плоским шуточкам, намекала, что вечерами скучает одна, а живёт неподалёку – снимает комнату у глухой старушки.

     Впрочем, она говорила чистую правду: Анна Архиповна, и в самом деле, слышала очень плохо, но это обстоятельство вовсе не мешало ей благополучно существовать в своём привычном тихом мире. Старушка считала, что основную жизнь она уже прожила, а сейчас живёт как бы сверх положенного, и потому была всем довольна и ни на что не роптала.

     Несомненным достоинством хозяйки было то, что она не вмешивалась в личную жизнь квартирантки. Во-первых, её вообще мало что интересовало, кроме книг, которые она читала с помощью большой старинной лупы; во-вторых, она считала, что Тоне давно пора замуж, поэтому не запрещала ей приводить гостей мужского пола и даже пыталась познакомить её со своими знакомыми, овдовевшими стариками, нисколько не задумываясь о разнице в возрасте.


Продолжение:

http://www.proza.ru/2017/01/12/1791

_________________________________

Новое платье. Фото из интернета