Подружки- кружки. Печальная сказка о жизни

В одной, совершенно типичной обычной квартире столичного спального района, жили две подружки - кружки. Вы не подумайте, что их всего было две в этой квартире, просто среди прочей посуды, молчаливо жившей и служившей, только эти две кружки-подружки обладали любознательностью. Это их и сдружило.

Одна кружка была строгая фарфоровая красавица, лёгкая, изящная, стенки которой были украшены теснённым орнаментом и дивной глазурью цвета слоновой кости. Вторая была, не в пример, проще, толще, со следами пережитых лет на своих стенках, жизнелюбивая и беспечная. Назовём их Изабелла и Мари', так как сами себя они никак не называли.

Изабелла проводила свои дни располагаясь в разных местах на кухне, а Мари' скучала на открытой верхней полке кухонного шифоньера. Изабелла перемещалась от раковины к столу, попадая в руки разных жителей квартиры и гостей. Все спешили её выбрать, и отдать должное её грациозным изгибам и удобным формам. Её предлагали с уважением, и обращались с ней аккуратно. В редких случаях, вымытая тёплой водой и насухо вытертая полотенцем, она дремала в шкафу за стеклом. Основная её жизнь была за накрытым к чаю столом, где кипела жизнь, где ели и угощали, и часто велись задушевные беседы. Тогда, чьи-то руки обнимали ласково её стан, держали её в согревающем объятии и наслаждались её содержимым, слегка касаясь губами её краешков.

Мари' же созерцала мир сверху. Никто не брал её с собой за стол, и не дарил своих объятий. Лишь раз в году, в большую уборку накануне Новогодних праздников, хозяйка снимала её с верхней полки шифоньера, мыла и ставила сушить рядом с другой посудой. Тут две подружки и встречались. Тогда, как музыка, звучал их лёгкий женский цокот.

Изабелла поджимала свою ручку, звонко и притворно, жаловалась на свою слишком активную жизнь, а оставшиеся от мытья капельки воды печально, но грациозно, стекали с её стенок на полотенце. Мари' же, хоть и была знакома с этой жизнью издалека, пережила не один переезд, и даже развод своих хозяев; чудом сохранилась в посудной баталии, когда летели об пол и бились вдребезги чашки, блюдца и тарелки. Рука судьбы в тот момент до неё не дотянулась. Несмотря на это, Мари считала себя ущербностью этого мира, а Изабеллу – баловнем судьбы. В беседах, её голос звучал глухо - ведь разве могла она похвастаться красочной звонкостью, собирая свой опыт на антресолях жизни?!

Так происходило из года в год, пока однажды, прекрасная изогнутая стенка Изабеллы не дала трещину, и фарфоровая красавица оказалась на полке рядом с Мари'. Мари' была на седьмом небе от счастья. Её подружка стала соседкой. За долгие годы наблюдений за жизнью внизу, у неё накопилось столько занимательных историй, что хватило бы на увесистую книгу. Воодушевление было ей к лицу. Изабелла же была грустна, молчалива, с каждым днём теряла своё сияние, тускнела и становилась блёклой и невзрачной. Лишившись наполнения, она потеряла своё обаяние.

Мари' не могла взять в толк, что же так повлияло на её подружку- кружку. Лишённая внимания и своей нужности, Изабелла чахла и серела день ото дня, и вот уже паучок начал покрывать своей паутинкой её орнаменты. Даже это её не тронуло.
- Мне свет не мил, если мной не восхищаются, как прежде,- твердила Изабелла.
- Дождись большой предновогодней уборки, и мы опять погуляем. Спустимся вниз, потрёмся боками, позвякаем вместе и поцокаем ручками,- задорно предлагала Мари', стараясь вселить в свою подружку, хоть капельку оптимизма. Но Изабелла неумолимо отдавалась своей печали.

И вот, настал долгожданный день приготовления к празднику, и на кухне царила суета и суматоха. Вся посуда была спущена в раковину, и среди мыльной пены и горячей воды раздавался звон хрусталя, цокот и бряцанье стеклянных стаканов, клацанье фарфоровых тарелок и чашек. Мари' потеряла Изабеллу в толпе. Намыв бока и засияв вновь радостным блеском, она блаженно отдыхала на полотенце.
Вернувшись на полку, она обомлела, не найдя и там свою подружку. Взглянув вниз, Мари' увидела, что хозяйка пошла выносить на помойку мусорное ведро, и в его бряцанье слышен тонкий, как фарфор, голосок Изабеллы и её жалобная песня:

Как миг короток нашей жизни,
Судьбы колено не перескочить.
Я важной чашею была, и королевой,
Теперь, мне жизнь средь мусора влачить...

Хозяйка вышла, и голосок бедняжки Изабеллы затих вдали.

- Возможность быть наполненными, вот что придаёт нам ценность, - прошуршала сахарница, поправляя крышечку и поудобнее укладывая ложечку.

- Нужно ещё, и уметь изливать, - булькнул чайник.

Свет погас, кухня погрузилась во мрак до утра.