В каждый час

  В  КАЖДЫЙ  ЧАС
( рассказ)




Ночь. Темень, как в декорациях, когда сидишь в театре, а на сцене, в бликах, дрожит свеча и от неё длинные тени, - качаются, - и полушепотом о чем -то говорят. В зфирном канале перемежаются английская, русская с матерщинкой и фривольно-разудалая местная речи. Южнорусский городок...Хотя нет, теперь уже не наш, а из "ближнего"... Рейд тоже по размеру, - соответственно, - почти речной. Всего то с десяток судов на плаву, остальное  - мёртвое, - теплоходики , баржи, катера, -угадываются в темноте, на протоке. Впереди и сзади - иностранцы и еще сбоку, - тоже, не русские... Скука от суеты , от череды неотложных дел и забот. Некогда подумать о себе, в свои двадцать четыре, которые недавно отметил. А рейсу уже седьмой месяц. И какой то он ужасно длинный, долгий , утомительный, - эта чертова практика наяву, " экзамен жизни", "проверка на прочность"... Старцев  вздрогнул всем телом отчего-то, прошлась по нему  непонятная судорожная волна, защемило опять внутри... Он знает, почему так. Не случилось  бы только ничего серьёзного, не схватила бы какая нибудь сердечная болезнь. До конца ещё сорок минут. Хорошо ,что вахты сейчас морские, по четыре, а не полусуточные, как предыдущие три дня, -хоть можно забыться , отдохнуть, расслабиться, выпить вкусного местного пива, послушать музыку по "ФМ"  и ... насладиться воспоминаниями зтих отошедших, радостных и горестных дней... Накатать ей послание?.. Хорошо ли то, чтобы хоть как то себя успокоить, задавить, заглушить тоску? Старцев прошёлся по мостику, мимо штурвала, приборов, аппаратов связи, допил остывший кофе, стоявший на боковом столике и вошел внутрь штурманской, записать данные дежурства в журнал
  -Там двое ваших! Их забрали ! Нужно идти выручать! -доносился с другого конца коридора палубы непривычный женский голос, на слух немолодой и следовательно, чужой,незнакомый. Старцев поднялся с дивана, пошёл на звук. Было очевидно, что Петя, второй штурман, из каюты которого и доносились крики, наверняка ничего предпринимать не станет. Он только внутри порадуется, что кто-то опять "залетел" и будет ухмыляться своей полубеззубой челюстью,хотя все таки позвонит Старцеву, " третьему" , которому дано, по рангу , заниматься пришедшими на борт. "И кого то они могли там взять?Сам недавно вернулся и ничего не видел и не слышал..."- думал Старцев, пока не очутился у " секонда".Там сидела женщина , пожалуй, еще не старая, но в годах приличных, где -то под шестьдесят. Однако лицо её было ухоженным, подмазанным и подкрашенным и можно было заметить на нём следы былой , но увядшей красоты. Петя выдал информацию более точную и конкретную, видно из описаний нежданной гостьи и сверившись с журналом увольнений:
- Ха! Там Соленцев с Бубой загремели, мастеру не понравится, придётся докладывать, е-мае!..
- Так там же ваши ребята, - пропадут, - я знаю нашу полицию, - бандиты, ворье, все выгребут, ничего не оставят! Молодой человек
- обратилась она к Старцеву, чувствуя его поддержку, - Я ведь землячка ваша, жила на Севере, да... Меня зовут Сусанна Федоровна - представилась она, уверовав, что пришедший молодой человек" сможет помочь, посодействовать. -Старцев,Юрий... Сейчас позвоним капитану, я договорюсь, чтобы он мне поручил... Кто там, Соленцев и радист?
И хоть не сильно хотелось вытаскивать зтих горе-залетчиков, а также лишний раз общаться с плутоватым " мастером", но уж явно хотелось опять прогуляться, прошвырнуться по тому, теперь уже вечернему городишку, кого-то ,может, встретить, с кем-нибудь познакомиться..."Землячка" то оказалась прямо таки находкой. К тому же , она работала в интерклубе, -Старцеву запомнилось это обшарпанное неприметное здание пред главной проходной, - администраторшей, и постоянно общалась с моряками и по инерции или по надобности, вникала в проблемы отходящих и приходящих экипажей.
Выручать никого не пришлось. На полдороге до интерклуба им встретились те самые, которых  и шли вызволять, еле бредущие механик с радистом. Поворачивать ради них не хотелось, тем более, что они уже находились на территории порта и Старцев, попугав их для острастки, что их хотел видеть капитан, отправился дальше с Сусанной Федоровной, тем более, что с ней уже завелся интересный разговор - она пообещала ему старые книги и журналы, лежавшие ненужным грузом, со старых времен... В просторном  вестибюле было довольно прохладно и в ожидании покинувшей его "землячки" Старцев зашел в смежное помещение - кафе, - полутемное, неприютное , со стойкой бара, с телевизором в углу над потолком и несколькими полупустыми столиками. Здесь тоже была такая же , бодрящая температура, - все  посетители сидели в верхней одежде. Напротив от двери, у стеночки, примостился второй злектромеханик Витя. Он допивал бутылку пива, причмокивая от удовольствия и щурил свои и без того узкие корейские глаза.
-Слушай, Юра, я никогда не пил такого вкусного пива! Попробуй! Отведать напитка Старцев не успел. Прибежала Сусанна Федоровна и повела на второй зтаж, в еще более холодную комнату, для приемов, где посредине красовался огромный полированный стол в обрамлении стульев, а по стенам, за стеклами шкафов, пылились сувениры, экспонаты, кубки, проспекты, буклеты, вымпелы и все другие атрибуты советско-иностранной дружбы застойно-перестроечных времен. Во всех  зтих предметах чувствовалось  запустение, хлам утраченной навсегда жизни, невозвратных и бесполезных грез прошлого. Стопка книг и журналов, едва вместившаяся в пакет , предусмотрительно прихваченного с собой, оказалась настолько внушительной, что ношу можно было нести только на плече. Старцев  уже настроился на нелегкую обратную дорогу, представляя даже, как он полезет вверх по ребристому и скользкому трапу и как будет надсадно- тяжело дышать, как вдруг услышал обращенные к нему слова:
-А куда зто вы направились? Почему так быстро убегаете? У нас так
не принято, - к Старцеву протягивала руки и увлекала за собой красивая полноватая девушка с соблазнительно черными глазами, ярко накрашеными губами и в светлой , леопардового цвета , шубе. Минутами раньше , накоротке, Сусанна Федоровна представляла ее.
- Мне нужно... Я хотел...- не очень убедительно упирался Старцев и все же явно не настроенный сидеть в почти пустом и холодном заведении. Тем более было неудобно, что Старцев не имел с собою денег, - в спешке он их забыл и обнаружил зто  только теперь. Однако он уже соображал, что вполне можно  занять у второго злектромеханика. Но столик  в углу, где сидел Витя, оказался пустым, хотя людей в самом кафе прибавилось заметно. И среди них Старцев увидел Сергея, - матроса, жившего рядом, на его палубе. Тот был из бригады маляров, работу свою они на судне закончили и уезжали, в отпуск, - потому то сосед Юрия и "отмечался" здесь. Впрочем , " доотмечался" он уже довольно основательно, громкий его голос  перекрывал даже музыку из динамиков, а когда он заплясал в центре стаи девушек, то сильно раскачивался и не удерживая равновесия , даже намеревался  падать, но окружающие его подбадривали и снова ставили на середину как Ваньку-Встаньку. Старцева вдруг осенило и после окончания танца он оттащил Сергея к своему столику. Тот обрадовался и уже через несколько минут разливал по стаканам, за "отъезд",пенисто-золотистый напиток. Удобного момента заговорить о деньгах не появлялось, так как внимание Старцева привлекла новая знакомая, подруга Анджелы, той самой, пухленькой ,которая остановила Юрия. Напротив него присела миловидная, с тонкими чертами и серьезным взглядом девушка. В ней ощущалось какое-то природно-женское, особое обаяние...
- Ксения - представилась она и теплая ладошка уютно уместилась
в руке Юрия. Он тоже назвался , а она лишь слегка задержала на нем свои темные глаза, чуть заметно кивнула, провела легким движением по светло-каштановым волосам, будто смахивая чего-то, легкое, и пригубила из налитого высокого стакана.
- Ксения - переводчица и в зтом году она была в Париже, во Франции - со значением и важностью сообщила Анджела, явно давая этим
понять, как важно штурману дальнего плавания знать о мировых столицах, - Там был...зтот... футбол... Ну который со всех стран...
- Чемпионат мира?
-Да, да, - обрадовалась Анджела, услышав знакомое словосочетание.
- Ну и как- понравилось?
- Конечно! Только мы на него не попали, билетов не было...
Старцеву было сладостно ощущать приятную теплоту Анджелы. Она сидела рядом, позволяла обнимать, что-то продолжая обсуждать. Ксения же забилась в своем углу стола и , кажется ,не обращала внимания ни на кого. Ничего особенного в ней Старцеву не показалось. Снова зазвучал призывный бодрящий мотив и Сергей опять ускакал. Посетителей уже набралось много, все столики были заняты. Подошла  невесть откуда появившаяся Сусанна Федоровна, подсела , выпила пива. По-видимому, это был отработанный сценарий - угощаться за счет моряков. Музыка кончилась, вернулся Сергей, администраторша встала , уступая  место, помахала ручкой. А у Старцева уже вызревал план. Поскольку пропусков в порт девушки не имели, - их , оказывается, два дня назад отобрали(за что?),- оставалось только одно  - "свалить" куда-то вчетвером, естественно, на деньги Сергея, а потом с ним рассчитаться в половинной доле. Анджела сказала , что квартира свободная есть и нужно лишь договориться о машине и что зто устроит бармен. Парень за стойкой с готовностью согласился отвезти, но вот цену , подсказанную Анджелой, повысил вдвое, резонно заметив: "А назад?" Оставалось теперь договариваться с Сергеем. Тот был не против, но вот когда он стал считать содержимое карманов и кошелька, то средств для задуманного мероприятия явно не хватало,  их попросту, физически, почти что не было. В поисках Сергей вытащил и выложил на стол свой паспорт моряка, который тут же упал на пол. Следом за ним, потянувшись за документом, свалился и сам Сергей. Подоспевшая Сусанна  Федоровна, видимо , караулившая момент, ласково улыбаясь, паспорт подняла и передала его Старцеву. Видно, это тоже был, проверенный и подсказанный случаями прием: паспорт вручать наиболее трезвому, - поменьше возни и осложнений с загулявшими.Пиво "добило" Сергея окончательно. Через несколько минут, словно успокоившись , что его не оставят, он уже мирно посапывал за соседним столиком. Куда -то вдруг испарилась Анджела. И вот тут то что-то такое произошло. Это удивительное свойство разговора, доверительность общения, вызванного легкостью обстановки, приятностью беседы за одним столом... Несколько слов, потом еще пара фраз - о происходящем на экране безмолвного телевизора, или замечания по поводу мелодии из динамиков и вот уже появился, повысился и закрепился интерес Старцева к невзрачной на вид, нескладной в движениях, но такой удивительной в суждениях, эрудированной в знаниях, точной в оценках,- девушке. Выявилась какая-то складная у обоих  сущность воззрений, получилось точное совпадение взглядов :  одни и те же фильмы, книги, спектакли и , наконец, такие же, любимые, обороты английской речи... Сергей сполз со  стула, повалился опять вниз; шапка его,- вязаная, плотная , шерстяная,- тоже упала рядом. Пока Старцев приводил Сергея в порядок, пока договаривался с администраторшей, чтобы довести обессилевшего до судна, он с сожалением и досадой посматривал в угол, где оставалась она , его милая собеседница, и стало щемить отчего -то  в груди у него, внутри. Появилось беспокойство, что она сможет вот так, незаметно уйти, исчезнуть и он ее уже больше никогда не увидит, не встретит. Но она все также сидела, будто чего-то ожидая. Когда приготовления закончились и нужно было уходить, утаскивать Сергея, Старцев подошел к ней , сидящей все так же, в углу, наклонился к лицу, так близко, что скользнул губами по ее щеке, шепнул непроизвольно:
- Ты мне нравишься...
- Спасибо , - чуть слышно отозвалась она и Старцев, уже не помня себя, поцеловал ее, чуть дотронулся до ее подрагивающих уст. Она прошептала на зто:
- Меня еще никто не целовал с бородой...
-Когда мы встретимся, Ксения?
- Завтра. Я ... приду на корабль. Приду - еще раз подтвердила она, так просто и уверенно , что Старцеву захотелось поверить. Он еще раз пожал ее теплую маленькую руку и поспешил вслед уходящим Сергею с администраторшей. "Завтра, завтра" - стучало в голове Старцева, -"Я приду, приду,иду,ду, у-у... Ах, как хорошо! Славно, черт возьми! Жизнь - прекрасная вещь и не все так плохо в ней...Замечательно, что пошел с зтой милой разбитной старушкой... Удачно , что сумел познакомиться с Ксенией..." Пакет с  журналами и книгами Старцев оставил в кабинете Сусанны Федоровны, договорившись, что возьмет его завтра.
С утра Старцев заступил на вахту. Смена его заканчивалась в двадцать и он надеялся, что Ксения именно к тому времени появится и они пойдут куда либо или останутся здесь,на судне... Погода стояла сухая, солнечная, морозец  был градусов в пять, - воздух казался  чистым  и прозрачным, легко дышалось. Старцеву часто выбегал , последить за погрузкой, но эта беготня и  эти вздохи в какой то момент заставили Юрия поймать себя на том , что такая суета из за того, что его пугает то, о чем не хотелось  и думать. То , что Ксения не придет, Старцев предчувствовал, но отгонял от себя эту мысль и все таки, непроизвольно, опять и опять, выходил наружу, всматривался в проходящих мимо трапа людей, думал о том, что он ведь может и не узнать ее, если она все таки появится. Придти она могла откуда угодно, с любой стороны, но все равно, как не крути ,подходов к судну имелось два - справа или слева. И Старцев следил. Его даже в каюте тянуло к "люмику", когда он заскакивал перехватить кофе, хотя обзор отсюда , конечно, значительно сужался. Но и все таки, то были  уже не те бесплодные и бесполезные взоры, когда они только-только приближались к этому городку, к порту. Тогда все было в первый раз, внове и проскальзывала внутри жалость к себе и тоска, что его никто не ждет и не встречает. Многие из экипажа пригласили своих жён, подруг; куда-то по приходу собирались, уезжали на день-два, - к родственникам, близким; настроение у многих было предпраздничное, предновогоднее... А Старцеву не светило ничего. Этот первый самостоятельный, и такой длительный рейс сильно  утомил его и он почувствовал это только именно теперь , в зтом порту, и сладость вчерашнего воспоминания, неброская красота встреченной девушки услаждала и успокаивала . Она  была старше, он запомнил это, Анджела что-то обронила про года, но вот главное, что врезалось в память, что Ксения незамужем. Сергей встрепенулся вдруг от этой  вновь пришедшей мысли - почему он подумал именно так? Неужели он примеряет Ксению для себя?.. А почему бы и нет? - твердил ему другой, безрассудный голос. Ведь ему так хорошо было вчера и совсем не думалось об интиме; достаточно было видеть её и говорить с ней. А почему бы не продлить это состояние на всю, оставшуюся жизнь?.. Да , конечно, где -то далеко, в его родном городе, у него есть невеста, на два года младше. Он и звонил ей вчера , днем. но не сумел поговорить - к телефону подошла ее мать. Конечно , седьмой месяц в рейсе - это сложно, трудно, тяжко. Эти вахты  под присмотром, карты, маршруты, компьютеры  утомляют. И эти сумасбродный хамоватый старпом и плутовато-жуликоватый капитан...
На территории причалов была пересменка,- стало темно , безлюдно. Прибавлял морозец, редкие фонари освещали скользкую дорогу , когда Старцев быстро шёл, почти бежал , как на свидание, - в интерклуб. Недалеко от поста его окликнули, на ломаном английском, спросили, как пройти туда , куда он стремился сам. Окликнувшие оказались турками, несколько человек. Они только сегодня прибыли на рейд, час назад, - Старцев слышал их переговоры в эфире, - и вот почти сразу же, их выпустили гулять, развлекаться. Старцев вспомнил как долго их позавчера проверяли таможенники, как потом выстроили в ряд пограничники, заглядывая каждому в лицо, как затем  мучали санитарные инспекторы, вздорные бабенки предпенсионного возраста. Они утомительно и нудно проверяли списки, знакомились с книжками каждого члена зкипажа, ходили по камбузу, спускались в продкладовые. Старцев повсюду сопровождал их, и стоял твердо , "как кремень", по наказу капитана. Тот самолично, всегда держал под контролем содержимое тех кладовок, сберегая только для себя деликатесные запасы, пикантные напитки, экзотические фрукты, вкусный растворимый кофе...
Когда что-то начинается хорошо, значит, после будет обязательно плохо, - по закону сохранения знергии... Иноземные моряки вскоре увели немногих посетительниц интерклуба и Старцев остался в кафе почти один, за тем же столиком, что и вчера и думал о том, что слишком он радовался знакомству , происшедшему сутки назад. Что он предчувствовал, то и произошло. Он уже позвонил по телефону, и не один раз. Ксении дома не было , а телефон Анджелы не отвечал. В первом звонке голос ответившей вроде показался знакомым, но Старцев зря обрадовался и напрягся одновременно, потому что отвечала мать Ксении, чем-то недовольная и раздражительная, и в следующий раз она вообще, бросила трубку, перед этим заявив, что  " не желает знать, где шляется её дочь..." Номерами  и аппаратом снабжала Сусанна Федоровна. Она была благодарна "Юрику-земляку", что он принес ей колбасы, сыра , ветчины, сгущенки,- всего того , что скопилось в холодильнике. Старцеву было не жалко, припасов у него хватало, да и как то нужно было благодарить старушку, - за довольно приличные журналы и неплохие в общем -то книги. Сейчас Старцев как раз их рассматривал, сидя за столиком, в ожидании неизвестно чего. Решил он позвонить в третий раз, но лишь  только Анджеле, потому что Сусанна Федоровна доверительно сообщила о Ксении, что та от подруги никуда ни на шаг , они всегда вместе.
-Да куда же они все таки пропали! - Старцев в раздражении бросил трубку.
-Появятся, должны появиться , они всегда заходят, -успокаивала администраторша.
-Да мне же обязательно нужно встретиться, я же влюбился в нее! -в сердцах вдруг, неожиданно для себя, сам не  ведая, выпалил Старцев. Сусанна Федоровна поняла  по-своему:
- Я дам, дам вам ключ, там удобно будет, диван есть...
Старцев вновь вернулся за столик. К нему подсела "невостребованная" девица, стала "раскалывать".От напряжения ожидания и чтобы отвлечься, Старцев стал ее расспрашивать про "работу".Та с удовольствием делилась секретами "профессии".Их , местных проституток, здесь, при интерклубе, несколько десятков и много совсем молодых, прямо из школы. Они поддерживают своих безработных или не получающих зарплату родителей. В карман им идет половина из " тарифа",десять долларов, сумма немалая по местным меркам. Есть" крыша " - спонсоры, наниматели," извозчики", охранники. Система отлаженная , процветающая. " А Ксения? Кто?"-спросил замирая в душе , Старцев. "Просто, - переводчица..."
Время приближалось к полуночи и вдруг Сусанна Федоровна " вспомнила", что они , Ксения с Анджелой, могут находиться в другом месте, в заведении неподалеку:
-Это через два квартала, на углу. Там они сегодня - точно.
В незнакомом городе, ночью, ориентироваться было сложно. Старцев отмерял эти улицы , приглядывался, отмечая приметы, чтобы не заблудиться,- как это делал он в каком-нибудь Гамбурге или Антверпене и навык его не подводил. Действительно , на перекрестке, виднелось какое-то кафе, но внутри там было пусто, - не видно даже никакого движения, присутствия посетителей. Явно , что Сусанна Федоровна присочинила, или зто было не то , что нужно было искать. " А , может, вообще , никто со мной не знакомился и не было никакого наплыва обожания, откровений, обещания придти... Ничего не было..."- подумал Старцев, однако тут же стал вспоминать как провожал сегодня Сергея, помог спустить его вещи по трапу, и как они говорили о вчерашнем веселом вечере...Да и номера телефонов, - вот они , здесь, в кармане, написанные на бумажке. Занятый такими размышлениями , Старцев, будто в беспамятстве, заходил уже в четвертое попавшееся ему по дороге кафе, оглядывал немногих присутствующих, никого не  находя, - разворачивался, уходил. Так он поднялся почти к центру,- впереди угадывался оживленный проспект, более освещённый, мчались вереницы машин. Идти  дальше смысла не было; Юрий развернулся и стал спускаться обратно, к берегу моря, но уже по другой, параллельной улице. Перед портом снова повернул к интерклубу, заглянул туда, но уже ни Сусанны, ни других знакомых там не было. Шёл второй час ночи.
Приступ, спазм, вдруг накативший, так сильно сдавил его грудь, так немилосердно защемил и вырвался  вдруг плачем, навзрыд, - сразу же , за постом, в привычном окружении кранов, контейнеров, вагонов. Старцева как будто прорвало. Он стонал , надрываясь и всхлипывая, проклиная все свои неудачи, давясь от нереализуемого острого желания увидеть Ксению, говорить ей ласковые слова, прикасаться к её тёплым рукам. Он понял, что полюбил и что уже не может дальше существовать без её присутствия рядом, участия, или хотя бы - снисхождения. Старцев знал за собой сентиментальность. Давно, ещё со школы , стыдился этого, когда сильно переживал, не справляясь с уроками или когда у него неожиданно рвались и без того старые , разношенные ботинки. Покупать новые было накладно; мать , воспитывающая его одна, никогда не укоряла за попорченную обувь, а только вздыхала и молчала, переживая случившееся, а Юрику хотелось, чтобы она , наоборот, раскричалась или отшлёпала его , нескладного сыночка, а не мучала   невниманием  по два -три дня. Родитель же Юрию был вообще , - неизвестен; слышал  только позднее, что тот  где-то жил и работал очень далеко, в Сибири. А мать была учительницей, по английскому языку, подолгу пропадала в школе, брала лишние уроки, или засиживалась допоздна дома, занимаясь переводами. Но и сыночку своему, единственному , не давала поблажек, - нагружала обязанностями по хозяйству, занятиями в музыкальной школе, потом - в изостудии. Заложенное в Юрии стремление к красоте не пропало даром, - он хорошо разбирался в поэзии, истории, литературе, живописи, музыке. И когда стал  учиться в Петербурге, сначала вроде случайно, а потом уже постоянно стал посещать театры , выставки, музеи. Его тянуло туда все больше и сильнее и он удивлял этим своих однокурсников, потом и вовсе отойдя от общения с ними и все чаще оставался один , наедине с самим собой. Теперь вот мать отыскала ему подругу, "подобрала", со школьных лет, которая  тоже училась в педагогическом  на инфаке. Всё по ранжиру.
Несмотря на ночь , корабль был расцвечен, как на параде. Шумели краны, суетились докеры - погрузка производилась круглосуточно. Не спали и моряки. Пока Старцев поднимался к себе, он слышал из кают музыку. громкие голоса, топот ног по трапам. Едва только вошёл в свой маленький, отгороженный от всех мирок для  сна и отдыха, почувствовал усталость, опустошение. Не расправляя постель, улегся прямо в одежде, накрылся покрывалом, быстро уснул...
- Ах , зачем это все, Юрий!? Она тебе не подходит. У нее другие планы, не собирается она сейчас себя связывать.
- Ну почему? Откуда ты знаешь, Анджела? Почему так уверенно отвечаешь за нее? Прошу тебя только об одном - уговори ее сегодня придти в интерклуб, к половине девятого. Мне нужно, мне очень нужно с ней поговорить, встретиться. Обязательно, я тебя очень прошу , очень...
Проспав несколько часов, Старцев очнулся ко времени перед вахтой, около семи, без будильника, как отрегулированный , отлаженный механизм и почти час размышлял, как ему поступить и что предпринимать и ,наконец, принял
решение. Еле дождавшись удобного времени , в начале десятого, он позвонил, - сначала Ксении. Той не оказалось дома, или мать ее не захотела будить, но  тогда сразу же , Старцев попал на Анджелу. Та его  узнала не быстро, а Старцев без предисловий, стал упрашивать ее, договариваться о встрече. После того Старцев успокоился, ему стало легко; он вышел из помещения диспетчерской, откуда звонил, в блаженно- сладостном настроении, пробежался по причалу , взобрался на судно. Он договорился с Петей, что сегодня опять отработает в день, с утра. Погрузка сегодня должна была закончиться, нужно было многое успеть, но все дела надеялся завершить к восьми вечера, а потом ... Будто снова повторялся вчерашний день
- такие же хлопоты и та же беготня, но все же Старцев отмечал и большое отличие. Он ощущал и был абсолютно уверен в том , что увидит сегодня Ксюшу. Он уже про себя называл ее ласково-уменьшительно, словно давнего и близкого друга, не меньше. Он уже  не мог не думать о ней как  только о своей будущей жене, законной супруге, оставленной тут, в прибрежном городке, на какое  то время. Да ,да , конечно, через месяц с небольшим сюда снова намечался  заход, за очередной партией груза. Или отпуск, вполне реальный, через такое же примерно время мог привести его в зти места. Уже будет февраль, наступит ранняя южная весна, он снимет номер в гостинице, будет здесь отдыхать. А может, устроится у нее в доме?.. Мысли так наворачивались, так теснили друг друга, что где-то, во второй половине дня, в пересменке грузчиков, свалили его в сон. Проспал он час с небольшим и встал совершенно бодрым, настроенным на активные действия. Но в самом конце смены случился непредвиденный, нежелательный тормоз, задержка. Те вздорные дамы, из саннадзора , накатали все же бумагу, запрещающую отход и нужно было со старпомом идти , тащиться в какую-то контору, лебезить там перед начальством, исправлять то,о чем договориться можно было заранее, в первые же часы по приходу. Из -за жадности капитана пришлось расплачиваться вдвойне. Когда же все было улажено, шел уже десятый час вечера. Старцев помчался со всех ног , с территории  морвокзала, где задержался, - побежал туда, куда стремился уже вторые ошалелые сутки. Чтобы быстрее ,  нужно было пройти через один пост внутрь, потом пройти те места, где он вчера рыдал, и снова выйти, изнутри, уже через другой контроль и оказаться, в конце  концов, перед знакомой обшарпанной дверью. И Старцев, как только вошел внутрь, то сразу заметил " своих", - они сидели у стойки, - сел  пред ними, поприветствовал просто, будто отлучался ненадолго и спустя секунды, словно отдышавшись, начал говорить. Видно , Анджела подготовила подругу и Ксения , во все время монолога Старцева, начавшего обыденно и дошедшего до высоких патетических нот, сидела вроде безучастная, равнодушная. Может быть, она и раньше слушала речи, или была уже такой опытной, много познавшей женщиной, что Старцев был для нее лишь юнец, посягнувший на ее свободу , не более... Но она слушала ,однако, не прерывая, минут двадцать, не переспрашивая и не перебивая, и Старцева то вдохновляло, он так распалился, что , не сдерживая себя , прошёлся рукой по её золотистым волосам, словно поправил прическу, потом скользнул по шее и затем  взял тонкую ее кисть и долго так держал, на весу, будто проверяя значение ее для себя, и, наконец, поднес пальцы к своим губам... Ксения улыбнулась, озарив  Юрия, поблагодарила взглядом. Анджела же , казалось , была потрясена, ошеломлена и не проронила ни слова, не пытаясь даже  сказать какую-нибудь иронию или реплику типа :"неужели? в самом деле?" Старцев устал говорить, ему нужно было передохнуть , отдышаться. Он встал , отошел к стойке, стал заказывать, - кофе, коньяк , сигареты. Через несколько минут, когда он вернулся к столику, Ксении не увидел; в полной растерянности и задумчивости сидела одна Анджела. Старцев спросил  ее, будто только что отыграл сценическую роль :
- Ну как я - не очень сгустил краски? Не перегнул?
- Ты был очень убедителен , Юра. Во мне  что-то шевельнулось даже
и я подумала... Ведь ты вчера сначала ко мне был ... внимателен и я предлагала тебе поехать со мной , а Сергею с Ксенией, - она сделала
ударение на слове "тебе", -Ах , я не то что-то говорю. Вообще, я не собираюсь замуж. Мне есть о ком заботиться. Дочка, мать ... Ксения
должна решать , конечно , сама. Но я не знаю , не знаю...
Ксения появилась так же неожиданно , как и ушла. Она сняла мешавшее ей полупальто- полушубку и осталась в простенькой и невзрачной кофточке бледной однотонной  окраски и в такого же  цвета штанах, заправленных в сапоги. Возможно ,это был особо модный наряд, западного манера  или просто , -  в стиле одежды своей " невесты" Старцев не разобрался. Он уже ,незаметно для себя, мимоходом, примерял, примеривал, наверное, пока еще новое определение своего отношения к этой девушке , женщине. Что-то трепетное, предупредительно-возвышенное почувствовал он, когда  в молчании, бережно подвинул рюмку, а она, также без слов, выпила ее , не морщась, до дна, поблагодарила кивком, отломила кусочек шоколада, потом взяла сигарету, прикурила от поднесенного огня. Когда она затянулась и в задумчивости выпустила дым из ноздрей, у нее отчего-то блеснули глаза... Много она не говорила, хотя , по логике ,должна была  как-то реагировать на серьезные  страстные слова  в ее адрес. Но она только извинилась, - за то, что не смогла придти вчера как обещала. Потом она попросила заказать кофе еще. Старцев встал и когда вернулся с полными чашками , увидел, как изменились выражения лиц обеих подруг.
- Пришли, - прошептали губы Анджелы, - надо сматываться, подальше, от разборок...
Ксения сняла со спинки стула шубку. Старцев мягко , но решительно ее перехватил, помог надеть. Анджела прошла вперед  к стоящим вокруг стола у двери, что-то сказала толстому кавказцу, по -видимому, главарю. Тот закивал и что-то указал стоявшему рядом охраннику. Анджела махнула Ксении и Юрию, после чего они вместе пошли, - Старцев сзади, девушки впереди, - как будто сквозь строй. Охранник отделился от толстяка и двинулся вслед, на расстоянии пары шагов. Так прошли вестибюль, за дверь, вышли на крыльцо... Старцеву было не по себе. Молчали и его спутницы, - будто оцепеневшие. Молчаливый назойливый провожатый кивнул двоим стоящим у выхода и те расступились, пропуская группку из трех человек. Старцеву, кажется , впервые пришлось увидеть этих рэкетиров , урок, бандитов, "мафиози"    или черт еще знает кого. И какой то животный, леденящий душу страх пронизал все его тело, проник в душу и разом встали в сознании эти страшные картины убийств, кровавых расправ, расчлененных трупов, вампирских оскалов, - со страниц бульварных газет , журналов, с экранов боевиков, триллеров. Постепенно приходя в норму, Старцев заговорил об отвлеченном, попытался шутить, рассказать анекдот. Девушки , кажется , тоже забывали о происшедшем, отзывались неуверенным, неровным смехом. Над головами, в небе, прокатывалось кругами какое-то странное свечение, похожее на северное сияние, но Старцев знал, что такого здесь не бывает, а подруги рассказывали, что наблюдают такое явление уже несколько вечеров подряд.
- А где вы, кстати, вчера вечером были?
- Так, сидели ... в одном месте, - уклончиво ответила Анджела и на сокрушенное покачивание головой Старцевым, добавила, - Ну мы же не знали, что ты... что все так получится. Не знали ведь, правда, Сень?.. В центре города, на площади перед кинотеатром, стояла большая украшенная елка. Возле нее гудела толпа , торговали палатки , играла музыка.
-Гуляет народ. Этот оркестр из Германии, он играет в честь Рождества,
подравнивает нас к Европе, - Анджела поприветствовала кого-то , помахала рукой, взвизгнула. А Старцев уже увлек Ксению в танец, влился в небольшую группу  нескольких пар танцующих. Неожиданный этот реверанс оказался таким естественным, что Юрий этому даже не удивился - все так слаженно у них получалось. Мелодия была быстрой , двигаться и поворачиваться нужно было в такт; лицо Ксении от этого ритмично то освещалось фонарями , то пропадало в тени и эти мелькания представились вдруг Старцеву каким то предзнаменованием, роком, предначертаниями  судьбы в будущем вихре событий...Потом двинулись дальше , по проспекту, чуть вперед и завернули в переулок тихих старых пятиэтажек и настала та самая минута, когда нужно было расставаться, хотя какое то еще время можно было подождать, постоять у подъезда, о чем -то договориться.  Старцев сказал, что завтра , вероятно , еще отложат отход и он , конечно , позвонит, а она должна будет ждать и обязательно, непременно, теперь уж точно, придет к нему , на теплоход... Старцев расстегнул верхнюю пуговицу ее шубки, погладил Ксению по щеке, задержался на груди, на тех упругих выпуклостях, от которых у него передернулось все внутри и притянув любимую за талию, первым настоящим, глубоким, зовуще-возбуждающим поцелуем, задержался  на ее губах... Быстротечное вечное мгновение прошло. "Договорились?" "Да". Легкий взмах  для отошедшей, ожидающей поодаль Анджелы, и Старцев повернулся, чуть отошел , но потом оглянулся и уже ничего, никого - не увидел... Обратно он шел быстро , точно в бреду, почти не помня себя, но лишь перед интерклубом неосознанно перешел на другую половину улицы, мимо стоящих на противоположной стороне, у крыльца,"мерседесов". С Ксенией решили, что если не встретятся завтра, то через месяц , примерно , он приедет сюда, чтобы прояснить, как быть дальше. Пока же она должна будет подумать. Так она обещала...
Отход наметили на восемь утра. Но сначала задержались по причине недооформленных грузовых документов, потом до вечернего прилива и отшвартовались, таким образом ,только около 19-ти вечера. Старцев обеспечивал маневр с кормы и ему было хорошо видно, когда слегка, чуть качнуло корпус и как постепенно, медленно ,но неотвратимо в наступившей враз темноте стала отдаляться диспетчерская, ближняя проходная слева, Морской-речной вокзал с той же стороны; вагоны, контейнеры , грузы справа, за которыми, не видимый , находился интерклуб. Через час судно встало по створу реки и так простояло ещё долгих и томительных три дня.
*                *                *
В первый вечер внутри Старцева все будто бы оборвалось. Полный суеты и напряжения день внезапно вдруг прекратился и стал унылым остатком суток с надоевшими повседневными делами. Нужно было стоять опять "морскую" четырехчасовую, вписывать прошедшее время в журнал, отмечать показания приборов, переговариваться с "машиной", что-то уточнять, с кем -то сверяться. Он  делал это все автоматически, а думал и вспоминал лишь только об одном - о своем оставленном счастьи на берегу, всего в нескольких сотнях метров, которые невозможно преодолеть и появиться там, где звучит музыка, где сидят за столами проститутки, вьются вокруг них сутенеры и сидит среди них Ксения, помогает в общении с падкими на приключения моряками... Юрий постарался забыться, уже после вахты: когда вернулся в каюту, без дел и забот, - распечатал бутылку "Горилки",- как свидетельствовала этикетка,- купленную на днях.
Но водка не брала его. Он лежал в ожидании сна, передумывал и вспоминал подробности прошедших дней, погружался в них , будто в негу, купался в лучах несбыточно-блаженного и сладостного состояния ожидания чего -то большого, необыкновенного, что осветило бы все его прошлые невзгоды, освятило будущую жизнь. Однажды уже было с ним такое, и тоже случилось неожиданно, и протянулось всего два или три дня, а потом успокоилось, унеслось. Он увидел девушку в театре, на каком то аншлаге. Зрителей было много, они заняли все проходы, жались у стенок и вот тут то, в наступившем полумраке первых реплик спектакля, рельефно, в преломленном свете, он увидел стройное создание - с выразительными ногами, классически правильными, поставленными как перед танцем и руки , скрещенные, перед грудью- поза балерины. Старцев подумал так сразу и в самом деле оказался  прав. Стояла она рядом, он предложил свое место, она отказалась, но когда повторно взглянул в ее сторону через несколько минут, она кивнула и уже пробивалась к нему. Звали ее Лали, по-грузински, она действительно танцевала в Малом оперном, правда. пока только в массовых сценах, ибо недавно  поступила в труппу, закончив училище. Потом был антракт , провожание , метро, прогулка до ее дома. И все то недолгое время Юрий все больше и сильнее очаровывался ею, - прямо на ходу , без переносного смысла. Два дня до назначенной встречи он ходил как чумной - занимался , ел, спал, чего то делал , выполнял, но сам весь был в думах и мечтах только о ней, - о Лали. Он понял, что влюбился.  На свидание она не пришла. Старцев еще несколько раз ездил на ту станцию метро, долго и мучительно ждал ее у выхода, как они договаривались , надеялся увидеть. Потом он несколько раз дежурил у служебного выхода театра , на площади Искусств, но и там  ее не увидел. Надежды на лучшее таяли, растворялись, улетучивались вместе с воздухом наступившей весны, сумашедшей , суетной, потому  что нужно было заканчивать учебу, защищать диплом... Под утро Старцев забылся ненадолго , уснул. Ему снилась Сусанна Федоровна, Анджела, парень, их провожавший, с круглыми наркотными глазами, женщины из санитарной службы, почему-то распивающие "Горилку" в компании с капитаном...
С утра ,на вахте, Старцев решил позвонить. Он хитростью сумел через дежурного УВЧ-связи выйти на канал  городской линии. Ксении дома не было... В расстройстве, чтобы как то успокоиться, Старцев, нежданно для себя, стал сочинять Ксении письмо, сначала в уме, а потом на бумаге. Раньше он никому особенно не писал, составлял какие то вымученные строки к той, институтской невесте, а теперь слова и фразы полились как бы сами собой. Его охватил какой то раж - выложиться, выразиться на тех листах форматной большой , в клетку, тетради, которая давно валялась в столе ненужной вроде вещью. И вот он ее стал заполнять - мелким почерком в каждую строчку. Он писал обо всем - о прошлой своей жизни, о родственниках, перечислял адреса и фамилии их, доложил о своем номере телефона, у матери, сообщил о гороскопе, обрисовал привычки, склонности, перспективы профессионального роста, возможности покупки жилья, основания собственного угла, перечислял друзей, любимых писателей , поэтов...
Следующим днем было двадцать девятое число. Они все ещё не отходили. К вечеру Старцев написал второе письмо, а ночью, после смены, когда у него тряслись руки от нетерпения, он засел за третье послание и дописывал его уже ранним утром. Подводил как бы своеобразный итог - три календарных числа на рейде и три письма. Вот начало испытаний разлуки. Что же будет потом? Старцев ещё не знал , но чувствовал , что будет непросто. Сначала письма , потом звонки, переговоры, - но почему то больше с Анджелой, верной телохранительницей Ксении. А после , все чаще и больше -отчаяния, раскаяния, прозрение...Но это будет ещё только, - впереди. А пока , теперь , до обеда приехала комиссия на отход и Старцев отдал  три запечатанных плотных конверта знакомому агенту. Тот знал " переводчицу из клуба" и обещался ей передать, чему то при этом улыбаясь...
31 декабря судно отшвартовалось в румынском порту Констанца.
сентябрь 1999, Море Лаптевых.