7. Юла

Юла.
 
"В каждой голове есть свой ящик непонятных причин, который мешает нормально жить" (Настя). 
 
Юля, (я называла её Юла) работала здесь в больнице. Вообще она много, чем занималась. Недавно она устроилась в какую-то непонятную косметическую фирму. Хотя перед этим её жутко интересовали книги. Было время, когда она распространяла странные энциклопедии религиозного характера. Но, слава Богу, всё это продлилось недолго. Она и мне хотела навязать нечто непонятное. Но к религии я отношусь нейтрально. Пусть лучше красит губы тройной помадой, чем занимается какими-то странными делами. Теперь, кроме своих привычных фармацевтических пробирок она перебирает ещё и другие. По-моему, этот контраст ей очень по душе. Юла и меня пытается сделать частью своего нового увлечения. Но с моей шальной жизнью, на всякие женские штучки у меня просто не хватает времени. А она всё успевает. Поразительно, но всё. Буквально, всё, что ей хочется. Не знаю, откуда она находит время и силы для всего. У меня никогда это не получается, как бы сильно мне не хотелось. Поэтому, я часто называю её не Юля, а Юла. Она, кстати, не обижается. Что касается, больницы, хотя я не люблю такие места, но всё же я часто заходила к ней в перерыве. Ну, когда у меня было свободное время, и у неё соответственно тоже. Мы болтали, пили имбирный чай с розовым печеньем, шутили с врачами. Они на самом деле очень весёлые люди. Но иногда их однотипные разговоры про болезни всё же меня напрягали. Я старалась не обращать внимания. Ведь это их жизнь, и даже за стенами у них нет другой.  Хотя почему-то люди очень любят про всё это смотреть фильмы. Моя мать ни дня не может прожить без очередного сериала про больницу или тюрьму, а ещё лучше про деревню. И я уже за это её временами ненавижу. Она будто бы назло мне любит то, чего не выношу я. И заставляет меня проглатывать дёготь, ложку за ложкой. Наевшись яда, я убегаю. Иногда конечно, масло масленое. Но здесь, в этой больнице с Юлой, по крайней мере уютнее. Поэтому меня здесь многие знали. Кроме этого новенького, который сегодня истерзал мои глаза светом. Его я раньше не видела. Я всегда с опаской относилась к врачам. Я их боюсь. И это не потому, что романтика белых халатов меня не вдохновляла. На это у меня была своя личная причина. Она закопана в самом далёком детстве, в самых первых минутах моей жизни, которые мне умудрились испортить доктора. Если задуматься, то почти все хорошие моменты моей жизни кто-то портил. Мне даже моё рождение испортили. Дело в том, что при моём появлении на свет врач попал мне в глаз пинцетом. И теперь у меня плохое зрение. Я не ненавижу врачей, они мне просто неприятны. Детская память чувствительна, она вживается в мозг и застревает там. Это мой детский страх перед теперь уже взрослой реальностью. 
 
- Ну что, идём? – поторопила меня Юла.
 
- Вообще я её хотел оставить на ночь,- вмешался врач.
 
- Уже почти утро! И я о ней позабочусь, ты же знаешь. Всё будет в порядке, не переживай! Всю ответственность я беру на себя, - сказала Юла. 
 
- Да, пойдём, взяла я Юлу под руку. -  До свидания! – попрощалась я. 
 
-Пока! Будь осторожней! - подмигнул мне доктор. -  До завтра! – последнее было видимо, адресовано Юле. 
 
Через минуту мы уже спускались по ступеням приёмного покоя. Таким же серым и безрадостным, как весь мой вчерашний день, о котором я бы предпочла вообще забыть. И не вспоминать до конца своей жизни. Меня мало-мальски бросило в дрожь. Наверное, от того, что я немного времени провела в беспамятстве. Но зато мне это подарило безмятежность моего состояния. Я была спокойна, равномерна и сдержана. Тишина на улице ещё больше умиротворяла меня. Этот тихий покой, которого мне так всё время не хватает. Я всегда укоряю себя в том, что я сама ничего не делаю, чтобы он у меня был. А постоянно ною, чаще всего про себя. Я, конечно, стараюсь жить своей жизнью, спокойной и размеренной, слушая тишину, как я люблю. Но в это моё личное пространство всегда неожиданно врывается она и всё портит. Она, как вор, крадёт то, что ей не принадлежит. Я знаю, что могу это изменить. Но на этом свете есть  только один, единственный способ, как это сделать. Но пока он мне недоступен. Вне зоны доступа… Как я сама… 
 
 
-  С тобой точно всё в порядке? – спросила Юла.
 
- Да, как всегда, - сумбурно ответила я.
 
- Да я вижу. У тебя же на лице всё написано крупными буквами. Что опять?
 
- Не опять, а снова – опустила голову я.
 
- Господи, что ей от тебя надо?
 
- Я сама бы хотела это знать. Но не знаю. 
 
- И что на этот раз?
 
- Пожалуйста, я не хочу сегодня об этом говорить. Голова болит, будто сейчас лопнет, - промямлила я.
 
- Ладно, успокойся, всё будет хорошо! Я тебе обещаю!
 
- Господи, у меня же завтра экзамен, - внезапно щёлкнуло в мой памяти. – О, ужас, я совсем забыла! – схватилась за голову обеими руками я.
 
- Успокойся! Всё будет хорошо! Ты всё сдашь. Я же тебя знаю.
 
- Я не знаю, не знаю, -  будто в бреду повторяла я. Я и правда была не в себе. После того, как меня сбила машина, во мне что-то переклинило. Всё было как в тумане. И прошлое, и настоящее, и будущее: полная неосознанность. 
 
- Вот поспишь, а завтра утром всё встанет на место. Вот увидишь! - подбадривала меня Юла. 
 
- Вряд ли, я сегодня усну, - проговорила, словно в пространство я.
 
- Ничего, сейчас придём, я тебе заварю горячего чая с ромашкой, и ты успокоишься и заснёшь.
 
- Мы к тебе?
 
- Конечно, ко мне! Глупая, ты думаешь, я отпущу тебя домой? Хватит с тебя сегодня.
 
- Да, это точно. Домой мне совсем не хочется, - опустила голову я.
 
- Ну вот, сейчас что-нибудь придумаем. Брата дома нет. Родители в командировке. Так что, полная свобода действий!
 
- Везёт тебе. Я так бы хотела пожить одна. Каждый день наслаждаться тишиной и не думать, что вот-вот откроется дверь, войдёт она и всё испортит. 
 
- Так поживи немного у меня. Родители приедут только через неделю. А брата целыми днями не видно. Он либо гуляет, либо за компьютером сидит. Он у меня  тихий и незаметный.
 
- Ой, я даже не знаю…
 
- Чего тут думать? Пойдём и всё. Мне всё не так скучно будет. Да и тебе смена обстановки сейчас не помешает.   
 
- Хорошо, уговорила! – согласилась я. Но всё-таки мне было всё равно не по себе. Я и так бывала у неё часто.  Мне всегда казалось, что моё случайное навязывание портит другим жизнь, но только не Юле.