Она

«Идеал – это палка, которая дает вам возможность бить себя и издеваться над собой и окружающими».
Фредерик Перлз

- Который час? – Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди задумчиво посмотрела себе под ноги.
- Половина третьего – безразлично промолвил Юноша в Черном Костюме.
- Ребята, как вы думаете… - не успела задать вопрос Невысокая Ростом.
- Прекрати! – перебил Юноша. – Напрасно это.
- Бедняжка, - в глазах у Девушки заблестели слезы. – Я бы не смогла.
- Странно… По дурному странно как-то получается, - Юноша в Черном Костюме положил руку на мокрый деревянный крест. – Встречи… чувства… жизнь ради другого человека… И вдруг – все пропадом. Исчезло, растворилось, будто и не было ничего. А ведь вместе…
- О чем ты?! – сердито воскликнула Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди. – Понимает ли хоть кто-нибудь истинную суть твоих размышлений?
Рядом с городским кладбищем, где сейчас находились трое молодых людей, по извилистой дороге с оглушающим ревом пронеслись два грузовика, ненадолго прервав их разговор. Недавно черные от злости и печали тучи постепенно превратились в бледную молочную массу, упорно заслоняющую блеск летнего солнца. Оправившись после сильного дождя, деревья сбрасывали с себя холодные небесные слезы. Земля под ногами обмякла настолько, что даже одинокие горбки над огромными лужами не очень-то хотелось и покидать. Воздух наполнился пронзительной свежестью и легким пением птиц, пробуждая вместе с запахом утомленной зноем почвы чувства умиротворения и спокойствия. В особенности в этом месте, которое в не совсем полной тишине хранило вечный сон своих молчаливых обитателей.
- Даже здесь, у Его могилы, тебе жалко Ее? – грустно и едва осторожно спросила свою собеседницу Невысокая Ростом.
- Она столько пережила… - мысли, высказанные вслух Девушкой в Черном Платье с Красной Розой на Груди, невольно превратились в неискренний ответ.
- Не могу поверить! – на этот раз разгневался Юноша в Черном Костюме. – Опять Она оправдана! Конечно, Она пережила, и все-такое… Но, позвольте, факт остается фактом: разве это причина не придти сегодня?! Вот скажи мне: почему Ее здесь нет?
- То, что сделал Он, не могло не толкнуть к замешательству – со злостью ответила Девушка, гордо посмотрев в глаза Юноше, явно не понимающему ее слов.
- Он любил Ее.
- Да! Да, черт возьми! Определенно больше чем себя. Иначе ничего бы не произошло. И нас бы не было именно здесь. Но… но ведь и она любила.
- И все же, я с ним согласна – вмешалась Невысокая Ростом, кивая в сторону Юноши. – Чтобы не случилось, нельзя вот так не придти и не попрощаться. Даже чисто по-человечески.
- Вот именно! – согласился Юноша в Черном Костюме и слегка похлопал по кресту.
Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди сначала внимательно посмотрела на табличку с именем и датами, виновато двигая свой взгляд на цветной портрет того, кого они сегодня провели в последний путь. Невольно она вспомнила эту жуткую процессию, рыдание Его несчастных родителей под проливным дождем, а еще бледно серое, тревожное лицо некогда жизнерадостного друга. Нежного, хорошего, милого друга. Наполненные слезами и состраданием глаза скользили по таким близким чертам улыбающегося напротив лица.
- Я согласна, - еле слышно простонала Девушка. – Если бы это был человек.
- Господи! – раздражению Юноши не было границ. – А кто же это, по-твоему?
- Убийца.
***
Сегодня все то, что обычно приходило на ум в это время дня просто потеряло смысл. Впервые нечто, требующее серьезных размышлений, волновало Ее больше всего.
Она отпустила мокрую от слез подушку, поднялась с кровати и, покачиваясь, направилась к зеркалу напротив.
«Интересным становится мир вокруг, когда ты пьяна, но еще интересней то, как ты его воспринимаешь в этом состоянии» - думала Она, небрежно минуя заложенный пустыми бутылками из-под вина журнальный столик. Упав на стул возле туалетного столика, девушка злорадно посмотрела в свои глаза. Без изменений. Сегодня там была все та же холодная пустота. Пропасть, существовавшая всегда. Абсолютно невидимая для других, но так внезапно обнаруженная Ним… Прогоняя ненужные мысли, Она принялась разглядывать всю себя.
Длинные, белоснежные локоны на изящной голове.
Милый, очаровательный носик.
Аккуратные, притягивающие сладострастием, уста.
Тонкая шея под не менее утонченным подбородком.
И эти пленительные, загадочные глаза. Ненавидимые и обожаемые. Вселяющие, казалось, всем непреодолимое чувство беспрекословного повиновения. Гордые, налитые изысканным цветом ночи. Пронзительные, дерзкие, сводящие с ума, наполненные сверхъестественной силой влечения в темный, неизведанный мир Ее души.
- Ненавижу вас! – вскрикнула Она дрожащим голосом, и тут же улыбнулась. – Но… люблю.
Приступ истерического смеха заставил дрожать окна и дверные колокольчики. Упиваясь смехом, Она бросилась с надеждой к пустым бутылкам. Напрасно перевернув каждую, без ума от прилива ярости, девушка бросила последнюю из них в стену. Звук разлетающегося вдребезги стекла немного испугал Ее. Она тотчас закрыла лицо руками, спрятав в колени. Не от страха. Кого боятся? Родителей не было. Даже после всего случившегося недавно они отправились в очередную командировку, оставив дочь совсем одну. Вседозволенность в таких случаях превращалась в незаменимый атрибут Ее досуга.
Немного успокоившись, Она снова вернулась к зеркалу, продолжив пристально рассматривать свое чертовски неотразимое совершенство.
***
Единственный ребенок в семье очень занятых, деловых людей, предпочитающих крайне либеральное воспитание традиционному способу воздействия на формирующуюся личность.
О! В таких условиях любовь к своей внешности и характеру естественным образом расцвела у девочки слишком рано.
Семилетней пигалицей Она считала себя многим лучше, умнее и красивее остальных. Лучше, потому как именно с этого возраста никогда не изменяла своим принципам. Умнее, потому что самые разнообразные, тяжелые для понимания и восприятия ребенка книги, тайком выбранные в богатой отцовской библиотеке, иногда заменяли нарочно выброшенные собаке обед или ужин. Красивее, потому как дорогая косметика матери втайне от родителей ложилась на Ее личико строго, ненавязчиво и весьма оригинально.
Случалось, кто-либо из безобидных сверстников невольно подвергал все ее успехи наивному детскому сомнению. Тогда в ход шли все взрослые методы подавления потенциального врага. Так зарождались холодный расчет, и стремление быть первой, во что бы то ни стало. А вместе с тем, закономерно, и первые приторные чувства к своим удивительным способностям получать все, чего только можно захотеть. Не останавливаясь на полпути, не задерживаясь в обычной неудаче, Она внимательно и скрупулезно разбирала каждую свою ошибку, каждый промах. Невзирая на боль и обиду, Она сформировала в себе железную настойчивость и непоколебимое упрямство. Это касалось всего – от простых детских желаний что-то иметь до сложных комбинаций в отношениях с окружающими, независимо от их возраста и положения в обществе.
Естественно, все усугубляли богатство и безотказность родителей, которых Она заставила покупать лишь то, что выбирала сама. Таким образом, находясь в совсем юном возрасте, Она упорными усилиями самостоятельно создавала свой уникальный внутренний мир и своеобразные манеры во взаимодействии с внешним.
В обретении желаемого результата Она ни разу не применяла столь распространенный детский метод каприз. Напротив, с Ее маленьких глаз именно с семи лет и до недавних дней не упала ни одна искренняя слеза.
И все же! Удивительные достижения в получении желаемых вещей блекли на фоне того, что происходило во взаимодействии с другими людьми.
***
В десять лет Она окончательно решила покорить окружающих Ее детей, и, дабы свергнуть слишком внушительный авторитет соседской сверстницы, подлила ей в стакан с соком растворитель для эмали. Средство это удалось получить благодаря одному проказнику. Именно с ним Она впервые научилась решать поставленные задачи, переступая через себя. С тех пор желанная цель навсегда станет оправдывать любые средства. За красивые глазки и нежную улыбку ничего не подозревающий мальчик  принес Ей клятву сделать что угодно. За трогательным поцелуем в щечку он едва осознал свое согласие поискать в мастерской отца ацетон. Ну, а когда на его странную прихоть Она разделась в сарае догола и разрешила себя потрогать, бутылочка с резко пахнущей жидкостью была у Нее в руках.
Не теряя даром драгоценное время и воспользовавшись подходящим моментом, Она хладнокровно исполнила свой замысел. Лично. Без посторонней помощи. Но не из нового расчета. Ведь гораздо проще было принудить к этому все того же несчастного дурачка. Самостоятельно Она сделала это из-за непреодолимого желания уничтожить врага собственной рукой.
Результат был поразительно быстрым и невероятно удачным. От внезапного острого отравления маленькая соседка спустя полчаса оказалась в реанимации. За жизнь ребенка сражались лучшие врачи области. В итоге, ей лишь чудом удалось избежать смерти. Но, из-за нечеловеческой боли и немыслимых страданий, а также от большого количества введенных лекарств некогда очаровательная внешность десятилетней красотки и ее манера приятно разговаривать были безвозвратно разрушены. На всю оставшуюся жизнь первая конкурентка Ее возвышению осталась безнадежным инвалидом.
Виновного в отравлении убитые горем родители пострадавшей нашли очень быстро. Причем с Ее же помощью. Как и задумывалось в лихом расчете, им оказался все тот же глупый, неосторожный мальчишка. На него-то и обрушились всевозможные проклятия, а также громкое судебное дело против его отца с трагическими для той семьи последствиями…
Торжество силы перед слабыми. Вот что Она ощутила в тот памятный день. В десять лет оказалось далеко позади такое обычное для многих детство.
***
По достижению пятнадцатилетия природа наградила Ее идеальными физическими данными. В придачу к выработанной годами чрезвычайной ловкости, поразительной хитрости и неотразимой сообразительности. Так, безжалостно осваиваясь среди наиболее достойных соперниц в погоне за славой и популярностью у парней, Она всячески использовала свой уникальный опыт борьбы за поставленные цели. Тонко, изощренно, не останавливаясь ни перед кем и ни перед чем.
В состоянии сознательной эйфории и восторга от самой себя, Она потеряла девственность с первым попавшимся. Естественно, не просто так. Ведь этот самый, попавшийся, был директором школы. Ну, а первый интимный опыт соблазнения освободил от сомнений не только физически, но и придал Ей весьма вовремя ореол мученицы и пострадавшего ребенка. К тому же – гарантированные учительские поблажки по всем предметам без исключения. Стоит ли останавливаться на судьбе похотливого несчастного? Пожалуй, немного. Ведь после публичной огласки и громкого суда горе-педагог попросту повесился в подвале собственного дома.
Прикрытую невинным взглядом бесстыжесть Она нарекла «свободным поведением». И хотя порой это поведение становилось вызывающим, оно ничуть не поколебало Ее рассудительную хладнокровность, и, что самое важное, не толкнуло на путь беспредельного разврата. Любой поступок, намек, движение глаз, любое слово подчинялись строго просчитанному плану.
Милосердие или жестокость? Во имя цели. Храбрость или беззащитность? Уловки, и только. Даже курение, а также раннее употребление алкоголя – лишь как элементы единого инструмента воздействия через подражание безответственному большинству.
Добиваясь исключительно своего любыми способами, Она со вкусом выбрасывала или незаметно подменяла грязные следы «секретов» своего успеха, умудряясь создавать при этом образ непорочной чистоты. Целомудрия, одухотворенности и сострадания.
Способен ли кто уличить подобное лицемерие?! Способен ли кто разглядеть истинную сущность такого человека? Безусловно, такие находились, но все они автоматически превращались в ничтожное количество врагов Ее широкого окружения. Окружения, состоявшего практически из… всех. Человеку, посмевшему усомниться в Ней, просто не верили, его пренебрегали и даже ненавидели, попутно оправдывая то, что подлежало лишь осуждению.
Естественно, при таком раскладе обобщенный подростковыми эмоциями пьедестал Абсолютного Первенства среди ровесников безоговорочно достался именно Ей.
***
В двадцать лет, имея абсолютно идеальную внешность, отличный вкус, отменное поведение истинной кокетки, а также купаясь в постоянном внимании девушек, женщин, парней и мужчин постарше, Она превратилась в некий символ неземной красоты. Да что там символ! Она стала вожделением каждого и любой.
Ей без особых трудностей покорились вступительные экзамены в престижный университет на госзаказ? Что вы, что вы! Да Она же гений в этом будоражащем сознание коротком черном платье!
У нее лучшие оценки по самым тяжелым предметам? Так ведь Она глыба современной науки с ароматом подлинного «Шанель»!
Она вне конкуренции на Мисс Университет года? Трижды? О да, Она же богиня! Жалко конечно ту несчастную второкурсницу, что выпала из окна шестого этажа общежития год назад, прямо перед началом конкурса. Говорили, девушка тоже хотела участвовать, успеваемость неплохая была…
Но все же Она была, несомненно, лучше, красивее, изящнее всех.
Мечта! Это была мечта, ради которой разбивались дружбы, семьи, головы, рвались волосы и одежда, затевались драки, неудачные и свершенные попытки суицида. Во всем этом Она безусловно ощущала свою роль, но никогда не чувствовала ничего иного, кроме глубокого внутреннего удовлетворения. Да и само понятие вины и угрызений совести были для нее синонимами слабости и деградации. Категорически неприемлемые факторы разрушения уникальной личности, образа, созидаемого таким трудом.
Постепенно все вокруг старались быть рядом возле Нее, как можно покорней исполнять волю своего кумира, беспрекословно служить ради снисходительности, компании или даже обычного пребывания в поле Ее зрения. Любовь, обожание, обоготворение. О Ней грезили, молились и тихо сходили с ума. Но никто даже предположить не мог, что для Нее на самом деле никогда не существовало родных, близких и уж тем паче друзей и возлюбленных. Даже слов этих Она всячески избегала. Родителей называла строго по имени и отчеству, к чему те быстро привыкли. Остальных – просто по имени. Для Нее все были лишь придворными поклонниками, перед которыми Она умело исполняла роль в меру скромного, заботливого и любящего лидера. В большей или меньшей степени. Расчетливо и ловко Она управляла сомкнутыми очарованием умами людей, ставя их в определенную зависимость от себя.
Ей тайно завидовали. Ее боялись и остерегались. Ее уважали, бескомпромиссно признавая авторитет изрядного величества и исключительного совершенства. Это было Ее королевство, в котором все жили по Ее правилам, даже ничего и не подозревая. И в нем Она была единственной и неповторимой Королевой. Неоспоримой победительницей во всем. За свою недолгую жизнь Ей удалось достичь того, что сотни людей вокруг были готовы жертвовать всем ради Нее. Потребности в прежней стратегии и тактике заметно поубавилось. Ведь со временем безвыходных или сложных ситуаций просто не возникало. Королева перестала держать свою корону самостоятельно. За Нее это успешно выполняли другие. Так продолжалось до этого дня. До этого мрачного и холодного дня…
- Люблю вас, ваше высочество… - впервые со слезами на глазах Она искренне улыбнулась, любуясь собственным отражением и закручивая кончики волос на дрожащий палец.
***
- Это еще не доказано! - Юноша в Черном Костюме резко копнул ногой небольшую грудку земли рядом и сунул руки в карманы. – Следствие так ведь и не закончено.
- Думай прежде, чем говорить! – Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди оглянулась по сторонам, заметно нервничая, слегка улыбнулась и присела на скамью возле высыпанной могилы. – Тоже мне, мистер Холмс! Если ты не забыл, кто мой отец, то должен, что я всегда в курсе тех результатов, которые другим приходится узнавать из газет.
- Неужели все то, о чем рассказывают, правда? – Невысокая Ростом медленно опустилась на скамью, дотронувшись плечом к Девушке.
- Знаете, - Юноша обошел могилу и приблизился к собеседницам. – А я все же уверен, что не бывает так просто. Ну не бывает, чтобы человек, вполне нормальный, адекватный человек, решился на такое. Даже в состоянии самозащиты отнять у другого жизнь смог бы далеко не каждый. Что же говорить о преднамеренном убийстве?! Может, я и не был для Него лучшим другом, но мы вместе еще с первого класса. Достовернее меня Его внутренний мир знал только Он сам. Черт побери, девчонки, ведь за несколько дней до выпускного Он спас четырех ребят от верной смерти! А в прошлом году? Вспомните… Вспомните, что Он сделал в прошлом году?! Это же произошло на ваших глазах. Да если не Его удивительная реакция мы все дружно лежали бы в этой земле. Нет! Извольте! Объясните, как искреннее стремление помогать ближнему, рискуя абсолютно всем, можно сочетать с расчетом хладнокровного животного?
- Ты только что довел, что совсем не глупый, ведь сам себе и ответил, - слова Девушки, казалось, излучали приятное удивление. – Порой даже самые кристально чистые с виду люди, наши лучшие знакомые и друзья, наши величественные кумиры и идеалы ради которых мы готовы на все, становятся опасными элементами общества. Собственные души таких, не побоюсь сказать, существ давно проданы дьяволу, облечены в красивую личину лживой праведности, отрепетированной непогрешимости и служат лишь одной цели – отнимать свободу и жизнь окружающих.
- Может, не стоит так здесь… при Нем – Невысокая Ростом испуганно кивком головы указала Девушке на земляной холмик у их ног.
- Ты права, - Девушка покраснела и скрестила руки на груди. – Извините меня. Просто то, что произошло, вынуждает говорить все, о чем думаю. Он ведь был и моим товарищем. А Она – подругой. И я не могу молчать в случаях, когда виноваты даже близкие мне люди.
Юноша в Черном Костюме спешно обошел крест, тяжело выдохнул и присел возле девушек, взяв в руки щепотку мокрой земли.
- Значит, ты можешь рассказать более подробно о том, что произошло той ночью? – не отрывая взгляда от фотографии покойного, обратился он к Девушке в Черном Платье с Красной Розой на Груди.
- Не уверена, что смогу – иронично ответила она, посмотрев при этом в небо.
- Может, не надо об этом сегодня? – Невысокая Ростом сердито посмотрела на Юношу.
- Почему не надо?! – Юноша в Черном Костюме бросил комочек на могилу. – Мы же не обсуждаем Его. Не оскверняем памяти о Нем. Просто мне, например, интересно знать больше. Мне нужно это, понимаешь? Я хочу знать о деталях убийства, которые известны нашей общей подруге, с ее недавних слов. Уверен, и ты не против услышать это.
- В принципе, да, - Невысокая Ростом, поправив волосы, опустила глаза. – Все равно мы можем еще немного подождать. Вдруг Она все-таки придет.
Небо казалось Девушке в Черном Платье с Красной Розой на Груди надолго обреченным быть лживым.
«Никто уже не придет».
Внутренний вопрос, будет ли еще сегодня дождь, едва подавлял непреодолимое желание кричать. Странная ассоциация в какой-то момент вызвала неприятное, гадкое отвращение к самой себе.
«Смогут ли меня понять?! Сколько же всему этому продолжаться? Сколько можно все это скрывать?»
Где-то высоко над головой резвилось неуклюжее воронье, нелепым карканьем разрезая умиротворяющую тишину здешнего места. Внезапно появился легкий ветерок, заставивший нежно дрожать искусственные листики на сложенных аккуратно погребальных венках.
- Версия следствия такова, - словно обращаясь к кресту, начала Девушка. – Он залез к Ней через окно ночью. Он всегда делал так раньше, о чем сам поведал на допросе. Но в ту ночь, изменив прежней привычке, Он не предупредил Ее о своем приходе, что и предопределило конфликтный исход встречи. Ее родители уехали в командировку, и в доме должна была находиться только Она. Должна была… Так вот, в комнате было темно. Приблизившись к кровати, Он увидел Того Парня, обнаженного, лежащего возле Нее. В порыве гнева Он поднял скандал и бросился его душить. Она кричала, звала на помощь, пыталась остановить дерущихся ребят. Крики и шум позже подтвердят проснувшиеся от них соседи. Наконец, оттолкнув Его, Она включила свет и принялась выяснять причины такого поведения нежданного гостя. Однако, в ответ Он просто ударил Ее, и продолжил избивать полуживого бедолагу. Затем Он потащил окровавленного Того Парня к окну и после нескольких фраз полоснул его раскладным ножом по шее. Внезапно осознав происшедшее, Он в спешке бросился бежать через все-то же окно. Она пыталась спасти Того Парня, но тщетно. Несчастный скончался до приезда скорой помощи…
Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди резко прервала свой рассказ и закрыла лицо руками.
- Ужас какой-то! – тихо проговорила Невысокая Ростом. – Я слышала обо всем в основном. Но подробности… Жуть! Жуть настоящая! Неужели Он мог все это сделать?
Девушка молча подняла голову и умоляюще посмотрела на фотографию напротив.
- А на следующий день Его задержали, - уныло добавил Юноша. – По Ее же показаниям: убийство на почве ревности.
- Это, я так поняла, из предварительной информации в газетах, - Невысокая Ростом со странным выражением лица посмотрела на Девушку. – Может, на самом деле были еще какие-нибудь, более глубокие причины? Может, они были совсем иными?
- Может, - вздохнул Юноша в Черном Костюме. – Но этого нам, увы, не узнать. Бог мой! Не могу до сих пор поверить, что Он вскрыл себе вены… Обычной ложкой. Проклятой заточенной ложкой!
- Но ведь в газетах писали, что Он отказался от еды, - недоумевала Невысокая Ростом. – Откуда тогда у Него взялась?
- Никто не знает точно – последние слова Юноши заставили Девушку раздраженно ковырять каблуком комок земли.
- А что же Она? – интерес и недоумение Невысокой Ростом плавно переросли в любопытство.
- Она… Она… - Юноша опустил голову. – Сколько можно уже о Ней? Она так и не пришла сегодня. Стоит ли Она внимания сейчас вообще?
- О, как ты в том ошибаешься, дружочек! - Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди резко поднялась и подошла к кресту. – Как впрочем, и во всем без исключения. Как впрочем, не только ты. Но и другие люди, наши общие знакомые, Его родители. Следствие, в конце концов! Все мы, черт бы вас побрал, безответственно глубоко ошибаемся!
Громкий, истерический голос Девушки вовсе обескуражил Юношу и Невысокую Ростом, которые с непониманием переглянулись между собой. По всему взволнованному виду их подруги было понятно, что последние слова вырвались отнюдь не случайно. Юноша даже успел предположить, что Она могла намеренно что-то скрывать.
- Ты о чем сейчас вообще говоришь? – его голос слегка дрогнул.
- О том, что я вам сейчас скажу, до этой минуты знали лишь три человека, - Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди с неистовой внушительностью посмотрела обоим в глаза. – И я – одна из них. Она приходила к Нему. Да! Она была в чертовом изоляторе поздно вечером. За несколько часов до… этой трагедии. И… И что особо важно. С той самой ложкой.
***
За окном Ее комнаты, на втором этаже небольшого, уютного загородного особняка, кипела обычная для многих жизнь. Такая незнакомая, такая ненужная для Нее.
Она имела все. Абсолютное отсутствие нужды в чем-либо! И даже если что-то вызывало интерес и желание, благо всегда находились покорные исполнители Ее самой причудливой воли. Родители или кто угодно из числа постоянно растущей свиты поклонников и поклонниц.
Ради Нее предавали, забывали, отказывались и бросали. Ее превозносили до небывалых, почти священных высот, закономерно породив в Ней божественные потребности в дарах и даже жертвоприношениях. Взамен Она разрешала всем усердствующим наслаждаться в непосредственной близости Ее обворожительной внешностью и внимать отлично отрепетированным обобщенным умозаключениям.
Праздник Ее личности, казалось, был вечным и неимоверно востребованным для всех, как воздух. Порой Она сама немного удивлялась своим головокружительным достижениям в управлении и пользовании другими. В Ее понимании окончательно оформилась уверенность, что мир создан лишь для того, чтобы в нем жила Она…
Внезапный прилив тошноты заставил кое-как добраться до окна и, распахнув его, вдохнуть, несомненно, принадлежащий Ей предвечерний воздух.
«Никому и никогда».
Именно этот принцип определял Ее истинную, надежно сокрытую от всех на свете сущность. Именно он, этот принцип, и побудил сегодня принять весьма впечатляющую дозу спиртного.
Что-то было не так.
Она была предельно уверенна, что все просчитала. Все, до мельчайших деталей. Никто не должен был узнать правду. Даже Его друзья. Об этом было кому позаботиться. Ведь среди них сегодня находилась Ее, так называемая подруга – изрядно наивная, слишком обязанная девчонка, с недавнего времени прочно привязанная к Ней. Возможно, и не слишком глупая, но обязанная говорить лишь то, что Она ей приказала. В противном случае достоянием общественности и правоохранительных органов стали бы яркие подробности ужасного преступления. Умышленного убийства, на которое провинциальная девушка решилась ради дружбы с Королевой. Того самого, определенного впоследствии сотрудниками полиции, как несчастный случай с выпавшей из окна шестого этажа общежития студенткой. Именно того случая, так повлиявшего на отсутствие конкуренции в одном важном для Нее конкурсе.
Ах, да!
Оставался еще отец любительницы красных роз. Начальник местного уголовного розыска. При мысли о нем Она сладко улыбнулась.
«Папа, папа! Как хорошо, когда чей-то влиятельный папа, кроме чьей-то мамы любит…и не только, еще кого-то!»
Так что же это были за сомнения? Что именно могло пойти не по плану?
Она закурила, время от времени поглядывая то на себя в зеркало, то на центр пушистого ковра на полу на котором еще виднелись алые разводы. Следы недавнего происшествия. Кровь так и не смогли ничем вывести, поэтому Она попросту смирилась с этими наводящими мерзкие воспоминания пятнами.
Сомнение.
«А ведь сегодня чертовски необычный день!»
Впервые за всю жизнь Ее собственные способности создали весьма затруднительную, почти критическую ситуацию. Нет! Дело не в гибели очередного человека. А в том, что ей предшествовало. Ведь человек-то был не совсем очередной. Ну, а то, что с Ним произошло, теперь угрожало непосредственно Ей…
Любила ли Она Его? Пожалуй, это можно было так назвать. Впервые, и по-настоящему. Только следуя своему главному принципу, любовь эту Она с первых дней превратила во что-то ужасное. Вряд ли хоть кто-нибудь из Ее бывших парней чувствовал к себе столько пренебрежения, злобы и издевательств. Он также был первым, кого Она не могла понять и разгадать. Он был единственным, с кем Она вела особую игру, в которой исход решался только судьбой. Это была обрекающая на муки любовь зверя. Необычная и исключительная. Ведь жертва совсем не боялась хищного взгляда, да и вовсе не считала себя таковой. Напротив, безумно влюбленный молодой человек терпел, прощал и даже верил, что в силах Ее изменить.
«Мерзавец!»
Нет, Он не только верил. Он также предпринимал самые смелые попытки реализовать это. Порой Его убеждение заражало Ее мысли. Возможно, поэтому Она так долго с Ним оставалась. Возможно, поэтому отдавалась Ему с такой страстью, что в зависти сгорели бы самые отважные любовники. То была дикая, необузданная, кристально чистая страсть увлеченной Королевы.
Целый год. Умопомрачительно и…противоестественно для Ее принципов. Еще ни одному мужчине не удавалось пробыть с Ней даже месяц. Практически системно Она подвергала Его таким психологическим пыткам, что любой другой сошел бы с ума. Миллион раз проклинала себя за минуты настоящего сострадания и угрызений совести. Миллион раз проклинала Господа, в которого даже не верила. Сотни попыток растоптать и уничтожить личность ранее заканчивались полным и безоговорочным триумфом. Но в этом случае все обернулось иначе. Игра зашла так далеко, что просто бросить Его не представлялось возможным. Слишком долгими были их отношения. Слишком заметными и несокрушимыми. Но и дальше так не могло продолжаться. С каждым днем Она все более уходила в тень. В Его тень. Мысли об утрате былого внимания и влияния рисовали картину последствий эпического поражения.
«Этот огонь пора было тушить без промедления…»
Выбросив окурок, Она захлопнула окно и, дойдя до кровати, рухнула, не чувствуя ног. Очень сильно хотелось спать. Но Она усердно боролась с этим желанием. Снова подоспели слезы. То, что Она сделала за прошедшую неделю… Сколько допустила ошибок…
«Неужели…»
Она закрыла глаза и вспомнила, как именно потерпела первую ощутимую для себя неудачу. Здесь, в своей комнате, на своей, так сказать, территории. Тогда Ей пришлось импровизировать способ королевского отступления: уничтожить одного временного союзника, утратившего стратегическую ценность, привлечь другого, более опытного и безжалостного, поглумиться над последней надеждой искренне влюбленного, и лишить последнего самого дорогого. Завершающим этапом в этой наспех разыгранной партии стала откровенная клевета, обличенная в образ пояснения причин происшедшего. Имя того, кто превратился в опасного врага, подлежало лишь осквернению. А затем перемалыванию памяти об угасшей навеки личности словами Его же друзей и знакомых.
Все получилось быстро, грубо, но с королевским размахом.
«Нож одному, заточка другому… Глубоко, прочно, и что важно, надежно!»
На Ее войне цель всегда оправдывала любые средства. Власть и слава слишком хрупкие, чтобы не защищать их любыми способами.
«Прочь! Прочь всякое сомнение! Я смогла… Я победила…»
***
- Повтори еще раз! – Юноша в Черном Костюме чуть не подпрыгнул от внезапного прилива ярости.
Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди немного согнулась, прикоснувшись щекой к мокрому кресту.
- Мне жаль Тебя, мой милый… мой любезный друг! – слезы градом катились по ее лицу. – Зачем Ты выбрал этот путь?! Бог простит… Тебя простит. Не Ее, слышишь, не меня, но Тебя!
- Повтори то, что сказала! – Юноша схватил Девушку за руку.
- Она приходила к Нему в СИЗО…
- Что еще тебе известно? Что еще ты скрываешь от всех?! – кричал Юноша, не отпуская ее локоть.
- Прекрати! – резко вмешалась Невысокая Ростом. – Отпусти ее, и перестань орать, как сумасшедший.
- Я… я знал. Я так и знал! – Юноша отошел в сторону, оставив рыдающую Девушку у креста. – Я догадывался, что в этой истории что-то не так. От нас все скрывали. Она… она скрывала… покрывала свою подругу и…
- Да перестань уже, наконец! – перебила Юношу Невысокая Ростом, и подошла к Девушке. – К чему твои комментарии? Разве не видно, как она сожалеет? Неужели ты не понимаешь?
- А что здесь понимать, черт возьми?! – вскрикнул Юноша, ударив ногой об скамью.
- Ну, хотя бы то, что она тоже зависима от Нее! – не сдержалась Невысокая Ростом и обняла дрожащую Девушку. – Зависима, как и все те, кого мы знаем. Знакомые, друзья, родственники… Будь Она трижды проклята! Все они покорные слуги истинного монстра, облаченного в образ Идеала. Мы с тобой ненавидели Ее давно. Но ведь и ты, и я, боялись Ее. Сознайся себе: разве Она не управляла нами, а? А мы… Разве мы не подозревали, что где-то внутри Ее прячется истинное зло? Все верили и боготворили этот ужас придавая ему сил разрастаться и крепнуть. Неужели ты не заметил, что она все это время пространно отвечала на твои прямые вопросы? А ведь в ее ответах не было и доли слов в защиту этой… этой мерзости. Она все время намекала нам. Она боится Ее до сих пор. Что еще тебе не понятно?
Юноша в Черном Костюме обескуражено посмотрел на Девушку в Черном Платье с Красной Розой на Груди, ощутив пронзительный взгляд Невысокой Ростом. В голове, словно кадры из киноленты, пробежали все эпизоды их недавнего разговора. Да, она действительно была права! Девушка ни разу прямо не обвинила покойного, ни разу открыто не оправдала Ее. А еще… Монстр. Как точно и справедливо сказано! И как гадко было на душе. Обилие недовольных и сомневающихся на деле всегда безропотно капитулировало пред взором своего кумира. В том числе и он сам.
На мгновенье Юноше стало плохо и ужасно больно в груди. Чувствуя небольшое головокружение, он присел на скамью и обнял голову руками.
- Извините меня – глухо проговорил он.
Невысокая Ростом слегка расправила волосы Девушки и посмотрела ей в глаза:
 - Расскажи, пожалуйста, что произошло в изоляторе.
- Да! Я все расскажу! – Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди немного выпрямилась, смахнув слезы рукой. – Она попала туда с помощью моего отца. Он незаметно провел Ее. И… и это он, действуя в Ее интересах, повлиял на Его дело.
- Бог мой! – воскликнул Юноша в Черном Костюме. – А у него какой интерес?
- Неужели Она… - Невысокая Ростом прикрыла рот от удивления.
- Она дерзко и нагло вошла в нашу семью, - Девушка немного оперлась на крест. – Влезла и никогда этого не скрывала. Напротив. Она могла часами рассказывать мне мельчайшие подробности их бурного романа, наслаждаясь моим молчанием и унижением. Но сейчас не об этом. В СИЗО Она разговаривала с Ним больше часа. Он рассказал, что в тот злополучный вечер узнал о Ней и Том Парне от своего друга. Поэтому и пришел в дом, дабы убедиться во всем окончательно. Более того, Он признался Ей, что устал от всех попыток изменить Ее. К тому времени Ему стали известны некоторые другие моменты из Ее королевской жизни. Он сообщил Ей, что не просто разрывает их отношения, но на судебном процессе собирается рассказать всем все, что узнал. Присутствие в зале суда заранее извещенных свидетелей должно было открыть миру самые ужасные тайны Ее деяний и заставило бы саморазоблачиться это существо.
- Он что, играл с Ней? – тихо спросил Юноша.
- Не совсем, - Девушка провела рукой по влажному дереву. – Он все еще надеялся, что в силах помочь Ей вернуть в себя человека.
- Ты хочешь сказать, что, не смотря на все, Он продолжал Ее любить? – удивилась Невысокая Ростом.
- О, да! – Девушка глубоко вдохнула. – Он верил, что оступившийся исправляется, падший поднимается, а утраченный может найти себя сам. Нет, Он не был наивным или сумасшедшим, понимая, что будущее у них невозможно. Но Он искренне пытался спасти некогда очень близкого, дорогого, любимого человека.
- Так в чем же дело? – недоумевал Юноша. – Почему все произошло иначе?
Невысокая Ростом, уловив странное молчание Девушки, сделала несколько шагов в сторону Юноши в Черном Костюме, и обратилась к ней:
- В самом начале ты обмолвилась об убийце и о том, что знаешь нечто, сокрытое от других… Закончи это, мы должны знать правду.
В воздухе повисла напряженная пауза. Ветер прекратился, как и смолк автомобильный шум. Казалось, все вокруг замерло в остром ожидании.
Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди склонилась над фотографией покойного и затем расправила живые цветы на Его могиле.
- Это не было самоубийство, ребята, - уверенно проговорила она, обернувшись к собеседникам. – Она убила Его. Убила… с помощью моего отца.
***
Тьма и упоительная тишина накрыли маленький спящий городок. Утомляющее лето вынуждало людей днем прятаться от палящего солнца, а ночью сражаться со стаями ненасытных насекомых. День был переполнен заботами, а ночь несмотря ни на что приносила хоть какой-то отдых и покой. Правда для местной молодежи эта пора суток была самым беспокойным временем.
Щелкая зубами от волнения, Он спешил навстречу своему прозрению. Все менялось. Особенно за три последних дня, заставивших по-новому взглянуть на Нее и на их отношения.
А ведь совсем недавно Она была для Него всем. Она единственная наполняла смыслом Его многострадальную жизнь, была источником вдохновения, ключ к счастью. Она была Его Идеалом.  И Он был уверен, что это и есть любовь. Настоящая. С горькими обидами, глупыми ошибками, ссорами. Он верил Ей и в Нее, мечтал о Ней, жил Ею. С Ее вожделенным образом засыпал и просыпался. Ее именем дышал и питал силу в минуты слабости. Грезами и планами на будущее с Ней Он двигался вперед. Спешил жить один, стараясь остановить время лишь рядом с Ней. Он не слушал никого, игнорировал всякие слухи и развеивал предрассудки. К черту все, когда на Ее лице появляется эта неповторимая сладкая улыбка!
Но разве может быть слепым зрячий? Разве можно обманывать самого себя, отвергая бесспорное? Правильно ли оставаться жертвой четко сознавая это?
Он подошел к дому и оглянулся. В нескольких метрах от забора, под деревом, проглядывался чей-то силуэт, но это Его не смущало и не настораживало. В окнах было темно, хоть подобное ничего не значило. Внезапно Его охватило чувство внутреннего напряжения. Он вспомнил недавний разговор с Ее подругой. Той, что очень любила красные розы и постоянно грустила, особенно в последнее время.
«Неужели она права?!» - думал Он, неспешно взбираясь по лестнице вверх.
Аккуратно поддав раму, Он без шума отворил окно на втором этаже и пролез вовнутрь.
«Неужели…» - мелькнуло в голове.
Они лежали друг возле друга. Она и Тот Парень, о котором Ему рассказывала Ее несчастная подруга.
«Значит, правда, все-таки» - голова разрывалась от боли. Из-за сильного головокружения Он не удержался, пошатнулся и с грохотом упал на колени. От внезапного шума Она проснулась первой, включив светильник на столе.
- Что же ты делаешь со мной? – едва сдерживая себя, спросил Он и закрыл лицо руками.
- Ничего такого, что было непривычно для меня – безразлично бросила Она, даже не поднимаясь с постели.
- Кто это? – проснулся Тот Парень.
- Я… я же… - боль сдавливала Ему горло.
- Что? Что ты? – перебила Она и поднялась, одевая халат. – Ангел, прелесть, верность… Помнишь как ты говорил это? Черт возьми, неужели ты думал, что знаешь меня на самом деле?
- Дурак… Как же я ошибался! – пошатываясь, Он медленно поднялся на ноги.
- Да что здесь происходит?! – Тот Парень уже протер глаза в ожидании наихудшего развития событий.
- Заткнись! – крикнула Она ему и презренно посмотрела на Него. – А ты…Тряпка! Ничтожество. Чего же ты ждешь? Отвечай! Скажи мне, что я дрянь, дешевка, шлюха! Давай! Не можешь? Я так и знала. Даже сейчас ты не можешь меня оскорбить. А знаешь, обо мне никто даже плохого слова не скажет. Даже если все узнают об этом. Меня обожают все, в том числе такие идиоты как ты. Для них я олицетворение всего, о чем лишь можно мечтать. Они никогда не видели и не увидят меня такой, какой видишь меня ты в этот миг. Кстати, как тебе? Ну, где же твое чувство собственного достоинства? Скажи, что думаешь!
- Я любил тебя – дрожащим, разбитым голосом ответил Он и протянул руку.
- Нет! Ну, вы посмотрите! – Она отмахнулась. – Да что же это за нытье?! Скажи хоть что-нибудь подходящее! Или… Нет-нет! Лучше действуй! Ты должен действовать. Докажи, что достоин меня. Ударь!
Он сжал кулаки, пытаясь не отводить взгляд от Ее наполненных насмешкой и яростью глаз.
- Вот! Вот так, малыш! – Ее голос стал мягким и Она подошла к Нему ближе, подставляя лицо. – А теперь бей. Бей меня. А потом и его. Можешь покалечить нас обоих. Мы ведь заслужили это. Ну же!
С этими словами Она истерически ударила Его в плечо и толкнула в сторону Того Парня. Он немного встряхнулся и попятился к окну. В этот миг что-то незаметно для всех выпало из Его кармана на пол.
- Никогда! Виновна ли твоя очередная жертва? Все на твоей совести. Ты всегда находила выход, всегда выпутывалась. Дорожила репутацией, да? Что же! Попробуй сделать это сейчас! Бог тебе судья, но я даже представить себе не могу, что будет, если заговорят все, кого ты растоптала в этой жизни. За свои ошибки ты ответишь сама! – переполненный страданием Он скрылся за окном, спрыгнул на землю и бросился бежать.
- Куда?! – кричала Она. – Трус! Как ты посмел? Вернись! Я никогда не проигрываю, слышишь! Никогда! Я уничтожу тебя! Уничтожу!
- Да пусть себе убегает. Зачем он тебе? – послышался голос Того Парня.
- Ты заплатишь мне очень дорого! – прошипела Она.
Гнев пронзил Ее сердце. Это был самый непредвиденный вариант развития событий в хорошо спланированной инсценировке. От Него всего-то нужно было небольшой потасовки да парочки крепких слов. И все! Она тотчас разорвала бы их отношения. А завтра открылся бы новый сезон охоты. Но… Разум начал хладнокровно искать выход из того, что случилось. Инцидент мог перерасти в серьезную проблему. Все, что возводилось годами методичной жестокости и блестящего расчета разбивалось вдребезги Его словами и последующим побегом. К тому же при всем произошедшем присутствовал невольный свидетель. Завтра охоту могут объявить уже на Нее. И еще: впервые появился человек, чьим властелином Она так и не смогла стать.
- Иди ко мне, детка, и я тебя утешу – снова послышался голос позади.
Вскрикнув и ударив кулаком по подоконнику, Она тут же отскочила в сторону. Под ногой чувствовался некий предмет. Наклонившись, Она подняла небольшой раскладной нож. «Наверное, выпал из Его кармана» - Она уже собралась бросить находку в окно в след убежавшему, но внезапно остановилась. Получив сильный повод для размышлений, Она ощутила неимоверный прилив сил и ехидно улыбнулась.
«Вот он, мой выход!»
- Ну же, малышка, я жду – голос сзади стал приближаться.
В этот момент Ее изощренный разум чертил очередной спасительный план действий. Она понимала, что идет на неоправданный риск. Но безупречная страховка от любых неприятностей уже целую неделю названивала Ей с явно определенными намерениями. К тому же есть потенциальный подозреваемый. Он же и владелец орудия. Вот только как именно разобраться с Ним непосредственно? Но, это уже было не самым главным. Сейчас Его нужно было схватить и ограничить общение с другими. А там…
- Обернись, милая, и обними меня – Тот Парень нежно прикоснулся к Ее плечу губами.
- Конечно, мой дорогой, - послышался едва уловимый щелчок. – Только подойди к окну и закрой глазки.
Убедившись, что Тот Парень исполнил просьбу, Она быстро подошла к нему, на ходу прикидывая какие увечья для пущей уверенности стоит нанести ничего не подозревающему телу и себе самой. В руке у Нее зловеще сверкнуло острое лезвие:
- Прощай.
В этот момент кто-то незаметно выбежал из под дерева напротив забрызганного кровью окна.
***
- Как же… - Юноша в Черном Костюме окончательно растерялся. – Я… Мне в отделении сказали, что Он…
- Боже мой! – Невысокая Ростом присела возле Юноши. – Как это случилось?
- Здесь у меня подробностей меньше, - Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди вытерла рукавом слезу. – Достоверно знаю, что заточенную ложку дал Ей мой отец. Он же подстроил все таким образом, что дежурный не заметил Ее присутствие в СИЗО. По всей видимости, Она в очередной раз обманула Его. Возможно, извинялась или даже обещала покаяться. Она была с Ним в камере более трех часов. И поскольку следов борьбы на Нем не обнаружили, Она вполне могла дождаться, пока Он заснет. А затем…
- Хватит! – вскрикнул Юноша в Черном Костюме и вскочил на ноги. – Прости. Но я не могу это слушать.
- Что же нам теперь делать? – Невысокая Ростом опустила голову, едва сдерживая слезы. – Неужели Ей все опять сойдет с рук?
- Нет! – резко ответила Девушка. – Не в этот раз. То, что задумал Он непременно состоится.
- О чем ты?! – возразил Юноша. – Как Он теперь предъявит свои доказательства? И посмеет ли хоть кто-нибудь говорить, догадываясь об истинных причинах Его гибели?
Невысокая Ростом с застывшим лицом медленно поднялась и внимательно посмотрела на Девушку в Черном Платье с Красной Розой на Груди.
- Ты и есть Его последнее доказательство – еле слышно проговорила она. – Ты все знала с самого начала. И ты… Ты…
- Да, я была той ночью возле Ее дома, под деревом напротив окна, - спокойно продолжила Девушка. – И это я Его последнее, неоспоримое доказательство. Самый информированный и близкий к Ней свидетель.
- И ты готова это сделать? – голос Юноши звучал с придыханием.
- Несмотря на то, что в этом деле замешан мой отец, я хочу прекратить весь этот ужас – тихо, с заметной дрожью, ответила Девушка и решительно посмотрела на друзей.
Под вечер небо опять затянули густые тучи. Ветер вовсе пропал, и трое молодых людей замерли с ним в одночасье, наблюдая веселую, непринужденную улыбку с цветного фото на кресте. Казалось, будто Он именно в этот миг смотрит на каждого благодарным, умиротворенным взглядом.
Упали первые капли дождя.
- Мы с тобой! – Юноша в Черном Костюме подошел и обнял Девушку. – Вместе у нас получится лучше и надежней. Мы обязаны Ее наказать. В память о нашем друге. Но сейчас давайте поспешим. Не терзайте себя! Идемте! У нас много дел. Я сейчас вызову такси ко входу.
- Он прав. Пошли, - Невысокая Ростом прикоснулась к руке Девушки. – Нужно поберечь силы и хорошо подготовиться. Ты… Ты правильно сделала, рассказав нам обо всем. Не уверенна, что я бы так смогла. На сегодня достаточно. Пусть покоится с миром. Мы всегда будем помнить, и любить Его.
Склонив голову, она направилась вслед за Юношей в Черном Костюме. Капли стали падать все чаще. Ударил гром. Приближалась гроза. Девушка в Черном Платье с Красной Розой на Груди внимательно посмотрела по сторонам и, слегка наклонившись, поцеловала фотографию.
- Я многим обязана Ей. И не лучше Нее. Знаешь, я…я ведь тоже… я тоже убила человека. Теперь вот плачу и молюсь ночами, ожидая ответа перед людьми и Всевышним. Прости меня! Прошу, прости за то, что была малодушной ранее и не спасла Тебя. Я была безвольной, но Ты изменил все. Если бы Ты знал, сколько значил для меня, друг мой… Господи! О чем я? Прости… прости-прости-прости… Я буду молиться за Тебя. Верь мне: у Нее ничего не получится. Я сделаю все, чтобы Тебя не забыли. Чтобы не осквернили память о Тебе. Твоя смерть – вестник Ее уничтожения. Жаль… жаль, что глаза открываются лишь такой ценой… Знаешь, Она всегда будет бояться Тебя, и жить с этим. Но Она уже никогда Тебе ничего не причинит. Она никогда не потревожит Тебя. Прощай…друг…
Отколов от своего платья ярко-красный цветок, Девушка нежно положила его на могилу и в слезах бросилась к ожидающим ее у входа на кладбище товарищам.

***
Ближе к семи вечера дождь усилился настолько, что превратился в настоящий летний ливень. Автомобили заметно убавили скорость, будто пытаясь ползком преодолеть бушующую стихию. На городских улицах не было ни души. Кроме одной легко одетой стройной девушки, которая, едва держась на ногах, под зонтом и со свертком в руке, неуверенно подходила к воротам местного кладбища.
- Ау-у! Любимый! – крикнула Она. – Открывай! Королева пожаловала! Слышишь?!
Позади нее послышался рев проезжающего мимо грузовика, который бросил на девушку несколько ведер воды из затянутой лужей дорожной выбоины. От криков и последующих ругательств явно не трезвой посетительницы где-то завыли собаки, а всегда расторопный сторож впервые пролил на себя горячий кофе.
- Ну, я так понимаю, что могу зайти, да? – и Она, приоткрыв скрипящую калитку, ступила на территорию вечной скорби и печали.
Дойдя до искомой могилы, девушка оглянулась по сторонам, проверяя странное ощущение присутствия кого-то неподалеку. Но за непроглядной стеной дождя все казалось неподвижным и малоразличимым. Махнув рукой, Она неожиданно споткнулась и упала на скамью рядом. За этим последовал истерический смех, плавно перешедший в громкое рыдание. Немного успокоившись, Она приподнялась, но тут же опять упала на скамью. Лицо Ее покрыли черные потеки туши, а из дрожащей руки выпал тот самый пакет. Внезапный порыв ветра вырвал зонт, оставив промокшую до нитки девушку один на один с безжалостным ливнем.
- Ты думаешь, я прощения пришла просить? – Она снова попыталась встать, но в этот раз упала на колени, прямо на землю.
Безнадежно барахтаясь в грязи, Она, в конце концов, смирилась и, подползя поближе, прижалась плечом к кресту так, чтобы видеть фотографию.
- Ни черта подобного, дорогуша! – Она громко рассмеялась. – Я, видишь ли, не могла иначе. Ты же хотел меня разоблачить. Помочь и все такое… Ты все разгадал. Понял, зачем и как я его убила. Того Парня, помнишь? Как красиво я тебя подставила! Ты понял, что именно могло получиться, если бы между вами началась потасовка. Но вот интересно: догадывался ли ты, что я и тебя могу убить, малыш? И я ведь смогла, а? Ложкой. Черт возьми, обычной ложкой! А как сладко ты спал… Наивный, в очередной раз обманутый мной. Знаешь, все вокруг, и твои друзья, и родители, говорят, что ты убийца и самоубийца, свихнувшийся от любви к их кумиру. Кто теперь докажет обратное? Зря… Зря ты со мной так поступил. Зря ты рассказал мне все в СИЗО… Проклятье! Тысячи проклятий тебе в глотку! Ну почему ты сделал все по-другому? Чего молчишь?! Ты думал, что умнее, хитрее, правильнее меня? Ты любил меня, ты обожал меня, боготворил, был предан, как пес. Как чертов пес! А я ведь играла, просто играла с тобой. Вот так, милый! Мне нужно было обыграть все в свою пользу. И так бы и произошло, не будь ты так самоуверен. Ничтожество! Ты все испортил! Проклинаю тот день, когда начала игру с тобой. Не будь тебя, мое торжество длилось бы вечно! Но… Это еще не все. Это не конец. Я еще не удивила всех по-настоящему. Думаешь, твоя смерть закончила игру? О, как ты ошибаешься! Даже умерев, ты не избавился от меня. Надеешься, что когда-нибудь заговорит моя подруга? Считаешь, так меня разоблачат? Нет! Ты даже не представляешь, на что я способна! В проигрыше, в вечном, мать твою, проигрыше останешься только ты! Я ненавижу тебя, и заставлю расплачиваться за это даже в вечности. О, тебе понравиться мой план! Последний мой ход поистине превзойдет все предыдущие партии. Впрочем, довольно слов! Скоро сам все увидишь.
Под аккомпанемент неистовой стихии Она принялась бросать комки грязи на фотографию и проклинать покойного. Измотав ярость, девушка обхватила крест руками и сильно прижалась дрожащими губами к мокрому, испачканному изображению.
- Ну, как тебе поцелуй на прощание, любимый?! – приступ тошноты оторвал Ее от креста, и Она упала в лужу рядом, закрыв лицо руками.
В памяти вихрем пронеслись отдельные воспоминания. Первое капризное «хочу»… Ссоры родителей из-за Нее… Мальчишка, трогающий Ее в сарае… Стойкий запах растворителя в стакане с соком… Лицо несчастного директора перед приговором… Падающая из окна студентка… Брызги крови Того Парня на стенах и ковре… Сотни лиц, пострадавших от Ее величия терзали своими стонами обезумевший и хмельной разум, рвали в клочья холодное сердце, испепеляли огнем окаменевшую душу. В какой-то миг Ей даже показалось, что Она… виновата. Но, вернув себе самообладание, девушка внезапно уверенно приподнялась.
Захлебываясь дождевой водой, Она развернула пакет и резко достала из него заряженный еще дома отцовский револьвер. Медленно, чувствуя легкий озноб и повторяя слова проклятий вперемешку с Его именем, девушка опустилась на колени прямо напротив креста и приставила дуло к виску:
- Ко всем чертям! Я все равно выиграю! В доме найдут предсмертную записку, которая навсегда превратит меня в мученицу и страдалицу, покрывающую множество убийств и бесчинств, совершенных лучшей подругой и покойным парнем. Все оправдают меня, а тебя и эту жалкую любительницу паршивых роз навеки заклеймят. Да, это мой выход! Смотри и наслаждайся.
С этими словами Она изобразила некое подобие улыбки и хладнокровно, в последний раз посмотрев в Его глаза, сжала губы:
- Прощай… То есть, до скорой встречи!
Палец сильно нажал на курок. Ровно через секунду после того, как кто-то сзади толкнул револьвер.
Прогремел выстрел.
Дождь начал утихать.
Она проиграла.


2016 г.