Maybe Tomorrow Is a Better Day

Понедельник — день тяжёлый, поэтому начиналось всё до безумия просто… и громко…

— ЛЯЛЯ, НЕТ!!!

И я, живописно распластавшаяся на снегу, так и не поняв, что со мной произошло… Но только первое мгновение. А во второе, с моего лица за секунду влажным способом удалили косметику. Хотя её и было-то — одна губная помада. Косметическая… Но тем не менее… И наглые карие глаза на чёрно-белой донельзя довольной морде…

— Господи, девушка, простите, пожалуйста, — на одном дыхании выпалила подбежавшая ко мне девушка и протянула руку, помогая встать.

— Ничего страшного, — сказала я, пытаясь понять, велик ли ущерб, причинённый мне…
«Кстати, как такая мелочь умудрилась меня завалить?» — подумала я, сфокусировав глаза на стоящей в трёх шагах от нас тушке французского бульдога.

— У неё разгон очень большой был, — словно угадав мои мысли, ответила хозяйка этого чуда. Я посмотрела на неё, и…

— Уфф. Только не надо плакать, а? Я в полном порядке.

— Да какое ты там можешь быть в порядке, после такого приземления? — не поверило это чадо, шморгая носом.

— Так тут снега много, падать удобно. Сама оцени, — сказала я и неожиданно(причём для нас обеих) подставила подножку своей новой знакомой, тихонечко опустив её на снег. Я надеялась таким образом избежать слёз. Но и сама не удержалась на ногах, приземлившись рядом с ней.
Стоило нам оказаться на снегу, как прибежала собака и решила… Наверное, всё же зализать нас до смерти.

— Ляля, перестань, — отбивалась от неё хозяйка, одновременно пытаясь словить эту шуструю животинку. Но та не давалась. Я решила, что хорошего помаленьку, поднялась и подала руку девушке. Та приняла её и практически рухнула в мои объятия, так как собачка, в свою очередь, очень умело подставила ей подножку (не совсем верное выражение, но зато точное).

— Весёлая у тебя собака, — заметила я, продолжая держать её в объятиях.

— Н-да… Куда уж веселее, — проворчала та откуда-то из области моей груди.

— Какая хозяйка, такая и собака… — заметила я вслух на свою дурную голову.

— Ты о чём? – раздалось уже вполне внятно, и на меня снизу вверх уставились два зеленющих, горящих нехорошими огоньками глаза.

— Я о росте, если что, — пошла я на попятный.

— Это не мы маленькие, это вы все большие! — авторитетно заявило мне это чудо, и отодвинулось от меня, отряхивая снег.

— Ой-ой-ой. А оказывается, мы ещё и сердитые, — не удержалась я. За что мне и засветили снежком в… Ну, это не столь важно. Я подумала, что маленьких обижать нельзя, но если уж они сами такие вредные, то можно — и не осталась в долгу. У нас завязалось весёлое снежное побоище. Хотя сначала я хотела возмутиться тому факту, что двое на одного — это перебор, но потом, подумав, не стала. Даже если их сложить вместе, до меня они всё равно не дотянут…

— Всё, я больше не могу, сил нет, — сказала девушка и рухнула на снег.

— Сдаёшься? — спросила я, сделав страшное лицо.

— Не, мелкие не сдаются, — рассмеялась она.

— Не валяйся на снегу, простынешь. Хотя, наверное, ты в школу не хочешь, — ляпнула я и тут же оказалась на спине, а надо мной малюпасеньким столбиком возвышалось растрепанное, возмущенно-ошарашенное, но при этом очень умилительное создание.

— Какая школа! Ты ещё про детский сад скажи! Нашлась тут взрослая тётя! Сколько, ты думаешь, мне лет?

— Лет шестнадцать, — честно ответила я.

— Ага, счас! Мне, к твоему сведенью, двадцать четыре!

— Не верю! — изумилась я.

— Так, поднимайся давай. Пошли пить чай, заодно и паспорт тебе продемонстрирую, — сказало это очарование и протянуло мне руку. Я бережно, боясь, что она не выдержит моего веса, совершенно упустив из вида тот момент, что она меня уже поднимала, взяла её руку и приняла вертикальное положение.

— Кстати, меня Анита зовут, — сказала она.

— Милая… А меня Кира.

После этих слов Анита посмотрела на меня, словно увидела первый раз, и спросила:

— Ты откуда знаешь, что означает моё имя?

— Случайно знаю. Мне недавно попалась книга про имена, и я, за неимением ничего более подходящего, усиленно её читала. Как оказалось, ещё кое-что помню, и что твое имя означает в переводе… Хм, не помню с какого — милая.

— Ясненько… — протянула моя собеседница и позвала собаку, — Ляля, мы с девушкой идём домой, а ты, если хочешь, можешь оставаться. — Не успела я подумать, что это жестоко по отношению к собаке, как та прибежала к хозяйке и дала пристегнуть поводок. Та, видя мое недоумение по этому поводу, пояснила: — Её бесполезно уговаривать. Если она видит, что я на самом деле собираюсь уходить, то тогда придёт, а так… — и махнула в огорчении рукой.

— Ну что, пошли? — это уже мне.

— А тебе никто не говорил, что приглашать домой незнакомых девушек — опасно?

— Так у меня собака, — улыбнулась мне мелкая.

— Точно, — сказала я и не смогла удержаться от ответной улыбки. Так, незаметно, продолжая болтать, мы пришли к ней домой.

— Располагайся, — сказала Анита, отпустив собаку и скидывая одежду на кресло в прихожей. После этого она резвой козочкой ускакала в направлении кухни, оставив меня наедине с собакой и мыслями…
«Что взять с этого ребенка?» — вздохнула я про себя и принялась стаскивать с себя одежду.

— Если тебе нужны тапочки, поищи их под креслом, — раздалось из кухни.

— Между прочим, за гостями нужно ухаживать, а не заставлять их сгибаться, — попыталась возмутиться я.

— Так я и ухаживаю. Я кушать разогреваю! — раздалось над ухом. И я, подняв глаза от поиска тапочек, увидела улыбающуюся Аниту.

— Ты сказала — чай.

— Ну, пока он закипит, мы успеем покушать.

— Отказываться бесполезно? — спросила я, уже зная ответ.

— Естественно. От меня ещё никто голодный не уходил. Не бойся, я хорошо готовлю!

— Придётся поверить на слово.

— А, да. Вот, держи, — сказала Ани и протянула мне паспорт.

Я открыла его и не смогла удержать улыбки при виде фотографии.

— Теперь я верю, что тебе двадцать четыре. На фото тебе вообще можно дать лет тринадцать.

— Ничего, скоро я его поменяю, и люди перестанут недоумённо хлопать глазами, открывая его.

— А мне нравится. Такой безобидный ребёнок.

— Скажешь тоже! — фыркнула Анита и потащила меня на кухню. К слову сказать, ароматы там стояли просто обалденные. И мой голодный желудок радостно заурчал, приветствуя их.

— А что у тебя за супчик?

— Да так, ничего особенного, называется: «всё что было в холодильнике».

— Очень интересно…

— Просто у меня, как у всех людей, в конце денег остается ещё очень много месяца, поэтому и приходится творить практически из ничего. Я уже мастером в этом деле стала. Только это большой секрет, — улыбнулась Ани и подала мне тарелку с супчиком.

— Не волнуйся, я эту тайну никому не раскрою и заберу с собой в могилу, — ответила я ей и отвлеклась на супчик. Просто у меня был очень насыщенный рабочий день, и я шла домой только с одной мыслью — еда. Попробовав это кулинарное творение малоизвестного повара, я закатила глаза от удовольствия.

— Вкусно.

— Спасибо, — смутилась Ани, колдуя над чаем.

— А ты чего не кушаешь?

— А я перед прогулкой покушала.

— А за компанию?

— Ты хочешь, чтобы я лопнула?

Я посмотрела на неё и еле удержала улыбку. Было бы там чему лопаться. Маленькая, хрупкая…

— Даже не думай, — возмутилась Ани.

— О чем? — невинно спросила я.

— О том, что я слишком маленькая! Ешь лучше давай!

— А я что, по-твоему, делаю?

— Болтаешь! — отрезала Ани, и я решила, что мне действительно лучше помолчать, а то мой язык — мой враг. И принялась за еду. А хлебосольная хозяйка чуть ли не с умилением смотрела, как я кушаю.

— Что-то не так? — спросила я, отодвинув пустую тарелку.

— Нет, всё так. А почему ты спрашиваешь?

— Просто ты чуть ли не целовать меня готова за то, что я покушала.

— А, это… Не обращай внимания. У меня просто чересчур развито желание всех накормить-напоить, тока вот спать уложить — это не по адресу, — улыбнулась Анита.

— Ясненько. А ты что, одна живёшь?

— А что, это так явно видно?

— Не очень, но мне показалось.

— Да. Одна, — ответила Ани таким тоном, что у меня пропало всяческое желание продолжать эту тему. — Хотя, нет…

— Ляля, — в один голос сказали мы и рассмеялись.

— Ну, да, как я могла забыть про твою большую охранную собаку.

— Ляля, ты слышала? — спросила Ани, гладя собаку, которая, услышав свое имя, забралась к ней на колени. — Ты слышала, как она тебя назвала? Покусаем её или отпустим с миром?

— Пощады, — молитвенно сложив руки, выдала я. «А, между прочим, это говорю я — серьёзная, деловая женщина. Видели бы меня мои подчинённые», — подумала я как бы между прочим.

— Ладно, так и быть, пощадим мы тебя. Только это на первый раз.

— А на второй что будет? — не удержалась я.

— Что-нибудь придумаю, — беззаботно махнула рукой Анита и добавила: у меня воображение очень хорошее.

— У меня тоже, — выдала я ей чистосердечное признание, но тут у меня зазвонил телефон, и я, поморщившись только от одной мелодии, подняла трубку. Как всегда, без меня на работе никак. Выслушав всё то, что у меня спрашивали и повторив, наверное, двадцать пятый раз одно и то же, я положила трубку и заметила заинтересованный взгляд моей гостеприимной хозяйки.

— Что?

— Просто было интересно наблюдать со стороны картину: «как меня достала эта работа».

— А что, и у тебя такое бывает? — заинтересовалась я.

— Ага, почти каждый день. Меня уже подмывает отключать телефон на ночь...

— Но… — мне почему-то до жути захотелось услышать продолжение фразы.

— Но проблема в том, что я дорожу этой работой и не хочу её потерять. Вот и всё.

— А я думала, что из-за парня.

— Не-а, — мотнула головой Ани.

— А чего ты это говоришь таким весёлым тоном?

— Потому что мой бывший меня так достал, что я была рада тому факту, что он исчез из моей жизни.

— Всё так плохо?

— Ещё хуже! — утешили меня с самой весёлой улыбкой из всех, что я когда-либо видела.

— А, судя по твоей довольной улыбке, я бы так не сказала…

— Я просто до сих пор радуюсь, что он исчез. Во всяком случае, я его больше не вижу.

— Это как же надо было тебя довести, чтобы ты радовалась отсутствию любви?

— Он очень постарался, — страшным шепотом ответила Ани.

— Ты меня заинтриговала, — призналась я.

— А это хорошо или плохо?

— Не знаю. Просто необычно. Кстати, сколько годиков твоему дитяти? — я решила сменить тему.

— Четыре. Правда, она просто чудо?

— Да. А она часто сбивает людей с пути истинного?

— Нет. Ты первая. Не знаю, что на неё нашло… — задумалась Анита, гладя собаку. — Прости...

— О, я вас давно простила, а после того, как ты меня накормила, так и вообще, даже рада этому столкновению.

— Серьёзно? А чего так, если не секрет?

— Просто я с утра ничего не ела, а пока бы дошла до дома, пока хоть что-то приготовила, погибла бы с голодухи.

— А кто-то пытался возмущаться, что ему только чай обещали… — припомнила мне Ани.

— Ну, это я так, ради приличия. А на деле я бы тебя хоть на батон с маслом раскрутила, — выдала я.

— А вот масла - то у меня и нет… — протянула Анита. — Спасибо, что напомнила, а то я бы забыла его купить.

— Пожалуйста. А в холодильник посмотреть не догадалась бы?

— Не. Мы сегодня сыты и туда бы не полезли. А вот завтра, делая бутерброд, я бы вспомнила и день была на работе голодная.

— Всё с тобой понятно. Бутербродная жизнь… Хотя по тебе я бы не сказала, что ты ими питаешься…

— А у меня работа подвижная.

— А что за работа, если не секрет?

— Тока не смейся, — предупредила меня Ани, сделав «страшные» глаза. — Я тренер по шейпингу и массажист в одном лице.
Я пыталась сделать серьёзное выражение лица, но меня неудержимо тянуло на улыбку. Просто представить её в качестве тренера я могла с большим трудом.

— Я же просила!

— Прости, просто я представляю реакцию дам, которые приходят заниматься и видят тебя…

— А что во мне не так? — возмутилась она.

— Просто ты очень молодо выглядишь.

— Ну, это есть. Но при всём этом я очень хороший специалист в обеих областях. Хотя в основном я практикую массаж. Любой.

— А эротический? — ляпнула я быстрее, чем успела подумать.

— Ну, если ты меня об этом очень хорошо попросишь… — задумчиво протянула Ани, оценивающе глядя на меня. Вот тогда я впервые за весь вечер почувствовала, что ей на самом деле двадцать четыре и даже больше. Этот взгляд. Как будто тебя медленно раздевают, прикидывают, что да как, а потом так же медленно одевают. И всё это без малейшей сексуальной искорки в ярко-зелёных глазах. Такое чувство, что она прикинула, как я себя буду чувствовать после того, как она со мной закончит… Это меня задело за живое.

— Как прошел осмотр? — не выдержала я.

— Ой, прости. Я просто отключила все мысли и посмотрела на тебя как на очередную клиентку. В этом деле главное — убрать все чувства с глаз долой. Поэтому, если это тебя задело, прошу прощения. У меня это уже на уровне рефлекса.

— Бррр, — выдала я ей чистосердечное признание своих ощущений после её осмотра.

— Знаю. Но ничего не могу с этим поделать. Прикинь, если я на клиента буду смотреть, как на сексуальный объект — сбегут же.

— Думаешь?

— Более чем уверена. Я должна быть чем-то типа массажного кресла, только живого. Хотя, иногда попадаются клиенты любящие поболтать, но только иногда. В основном предпочитают тихо млеть под моими руками…

— Ну ты и сказала, мне аж сразу захотелось.

— Ладно, тебе сделаем скидку как пострадавшей от набега француза. Короче, если вдруг появится желание — милости прошу в мои руки.

После этой фразы я почему-то очень многое себе представила, а потом, нажав на тормоза своей фантазии, сказала:

— Ладно, мне уже пора. Да и тебе в магазин нужно, а то закроется и останешься завтра без обеда.

— Вообще-то у меня круглосуточный магазин под боком… Хотя, я тебя и так отвлекла от домашних.

— Как ни странно, но если ты меня и отвлекла, то только от книги… Я живу одна.

— А тебе не скучно?

— Иногда бывает. Но так как я практически целыми днями на работе, то дома я просто падаю в постель и засыпаю…

— А друзья?

— Ну, я конечно гуляю… иногда… Но в большинстве случаев предпочитаю кровать и книгу.

— Ясненько. Эх, не охота тебя отпускать, но, наверное, тебе нужно выспаться. Пошли одеваться?

Пока Ани говорила эти слова, я хотела, чтобы она меня никуда не отпускала. Странное желание для меня. Очень странное… Особенно, если учесть, что я очень сложно схожусь с людьми, а после одного очень запоминающегося события в своей жизни так и вообще поклялась никогда больше: не любить, не ждать, не искать… «Мысли мыслями, но надо же одеваться», — подумалось мне только после того, как я заметила, что Ани просто тихонечко сидит и смотрит на меня таким понимающе-нежным взглядом.

— Интересно, что из моих слов повергло тебя в такую грустную задумчивость? — поинтересовалась она.

— Да так, просто иногда такое со мной бывает. Не обращай внимания. Ну что, пошли?

— Ага, — ответила Анита, не настаивая на ответе, и мы пошли одеваться. Ляля усиленно вертелась возле нас, надеясь на незапланированную прогулку, но, к её большому огорчению, мы ушли одни.

Выйдя из подъезда, я поежилась от легкого морозца и окунулась в красоту зимы. Всё бело, как в сказке, и тишина. Не та, оглушающе-пугающая, а какая-то нежная, ненавязчивая… Кажется, что природа просто решила отдохнуть и замерла на мгновение, даже ветерка нет… Такие моменты очень редки, но безумно красивы… Ани словно подслушала мои мысли:

— Как необычно тихо и красиво…

— Да, ты права, — согласилась я.

— Ну что, мне в ту сторону, — сказала она, махнув налево. — А тебе?

— Направо, — улыбнулась я.

— Тогда, значит, будем прощаться, — то ли утвердительно, то ли вопросительно сказала Анита и протянула мне руку в перчатке. Я легонько пожала её и спросила:

— Если я как-нибудь нарисуюсь с просьбой сделать массаж, не откажешь?

— Нет, обращайся, я же сказала, что для тебя действует гибкая система скидок, а если ты ещё будешь себя хорошо вести, то и вообще безвозмездно… — улыбнулась мне девушка.

— Я постараюсь, но боюсь, что это выше моих сил, — пошутила я.

— Верю. Но ты приходи, как захочешь.

— Обязательно, — пообещала я и с сожалением в голосе (откуда оно взялось, не знаю…) сказала: — Ладно, мне и на самом деле пора бежать.

— Тогда счастливо.

— До свидания, — ответила я, и мы разошлись в разные стороны. Хотя у меня было зверское желание оглянуться и ещё раз посмотреть на эту девушку.  Но я сдержала в себе этот порыв и пошла домой. Странно, иногда так бывает, что встречаешь человека и чувствуешь в нём что-то родное… Неизвестно почему, только тебе с ним тепло и уютно. Даже время, которое иногда еле тянется, с ним пролетает в одно мгновение. Возможно, мы это сами всё придумываем, но нежность, которая появляется при взгляде на такого человека, никуда не спрятать. Можно только её не замечать. Любовь? Нет. Не думаю, что я когда-либо ещё полюблю. Слишком больно возрождаться из пустоты, собирать себя из былого, практически из ничего.

Мои мысли были прерваны телефонным звонком. Достав телефон, я увидела номер, который до сих пор намертво запечатлён в моей памяти. Номер, который приносил с собой звуки любимого голоса… Что она хочет? Что случилось? Почему она меня вспомнила после полугода разлуки? Но все эти вопросы можно было решить только одним способом:

— Алло…

— Привет, — раздался в трубке знакомый голос.

— Привет.

— Что делаешь?

— Гуляю.

— Как обычно, одна?

— Не как обычно, но одна.

— Да, брось ты! Я всё прекрасно знаю. Не надо врать, что у тебя кто-то есть!

— Я не вру. Я просто говорю, что я не всегда гуляю одна. И откуда такая осведомлённость относительно моей личной жизни?

— Да так, наши общие знакомые.

— И с чего у тебя прорезался нездоровый интерес к моей личной жизни?

— Почему нездоровый интерес? Ты мне очень дорога, как ни странно, но это так.

— Если бы я была тебе дорога, ты бы не ушла от меня, — психанула я.

— Я не уходила, это ты поставила точку в наших отношениях.

— Да, с этим я согласна. Но я посчитала, что рога не очень подходят к моей причёске.

— Ой-ой, какие мы нежные…

— Такие, какие есть, это тебя уже не касается, — ответила я грубым тоном, но в тоже время меня колотило от переживаний. Я не думала, что она может позвонить. Мне казалось, что эта глава моей жизни завершена. Но вот, кажется, на небесах посчитали по-другому и решили меня ещё помучить. А мне казалось, что я её, если и не разлюбила до конца, то вполне спокойно смогу принять. Но на деле, я дрожала как осиновый лист и совсем не от холода. Меня била дрожь… Как хочешь, так и крутись, но кажется, мои преграды полетели в тартарары. Всё снова, как будто и не было этого времени одиночества, забывания…

— Тебе не идёт стервозничать.

— Откуда тебе это знать?

— Ты считаешь, что я недостаточно хорошо тебя знаю?

— Не так, как знаю тебя я.

— Ну, вот, опять…

— Не опять, а снова! Что ты хочешь?

— Просто поговорить.

— Ню-ню… — не поверила я. — Ты и просто… Это совсем не просто…

— А может, я изменилась?

— Ага, тогда на нашей Земле погибло какое-то очень редкое животное, охраняемое гринписом.

— Солнц, ты чего такая злобная? — раздался в трубке недоумевающий голос.

— Она ещё спрашивает!

— Злишься на меня?

— Я не злюсь, я тебя убить готова! — чистосердечно призналась я и услышала в трубке смешок.

— А ты не изменилась.

— Нет, я изменилась. Просто ты этого не знаешь…

— Может, встретимся?

— А смысл?

— Я хочу тебя увидеть, поговорить. Я скучаю, на самом деле…

— Да?!? А когда ты это поняла?

— На новый год, когда часы пробили двенадцать… Было очень пусто и ощущалась острая нехватка тебя рядом.

— Тебе понадобилось столько времени, чтобы понять, что ты скучаешь без меня?

— Это не скука, радость моя, это была пустота, которая никем не заполнилась…

— Ой ля-ля, ой ля-ля, — перебила я свою собеседницу. — Дорогая моя, я слишком хорошо тебя знаю и не верю в эти сказки. Не пытайся меня убедить, что ты меня ещё любишь.

— Я не пытаюсь это сделать, я тебе это просто говорю. Ты очень дорога мне.

— О, да… А ту, свою пассию, ради которой ты меня оставила, ты тоже любишь?

— Причём тут она?

— Притом, что вы вместе. Притом, что ты была со мной, а думала о ней.

— Кир, перестань, это не имеет значения.

— Для меня имеет. И не надо говорить о том, что тебе меня не хватает. Наверное, у неё дел много, вот ты и решила себя хоть чем-нибудь занять.

— Нет. Это не так. Она, если хочешь знать, против того, чтобы мы начали общаться.

— Вот видишь, двое против одного, это уже что-то.

— Перестань! Я хочу с тобой поговорить. Неужели мы не можем стать просто друзьями?

— Ты и я? Думаю, нет…

— Почему?

— Любовь не пятнают дружбой. Конец — это конец.

— Не будь такой жестокой, мне на самом деле тебя не хватает, ты самый дорогой для меня человек.

— Видимо, не настолько дорогой, если тебе захотелось меня потерять…

— КИРА!

— ЧТО?!?

— Перестань. Тебе не идет язвить. Это не в твоем характере.

— Люди меняются.

— Но не настолько же. Перестань. Давай просто встретимся и поговорим?

— Нет. Я не хочу.

— Почему? Чего ты боишься?

— Я. Ничего. Не боюсь. Понятно? — сказала я, выделяя каждое слово.

— Тогда давай встретимся?

— Не вижу смысла.

— Я не отстану, — пригрозили мне.

— Нет.

— Значит, буду звонить, пока ты не согласишься.

— Ты напрасно теряешь время, я не изменю своего решения.

— Посмотрим. Ты меня знаешь.

— И ты меня тоже.

— Значит, нет?

— Нет.

— Ладно, на сегодня я заканчиваю. Позвоню завтра.

— Не стоит. Ничего не изменится.

— Я настойчивая. А ты подумай.

— Тут не о чем думать. Пока.

— До встречи, радость моя, — ответили мне, и в трубке раздались гудки.

Я положила трубку и поняла, что переоценила свои силы. Что я всё ещё не могу спокойно слышать голос той, что была моим смыслом жизни. Хотя почему была? Есть… Все ещё есть… Только возвращать назад наше прошлое я не хочу. Не смогу… Просто ложь разрушила всё. А без доверия быть вместе — это не для меня. Чего она хочет? Дружбы? Зная её — это сомнительно. Скорее, хочет свободных отношений. Типа — мы вместе, но при этом мы ничего друг другу не должны. Хотя в её понятии — это дружба и есть. Ведь у неё дружба постоянно замешана на сексе… А я не смогла дать ей всего того, что ей так хотелось… Увы… Больно от понимания собственного бессилия, но что поделать, если не можешь сделать счастливым человека во всех отношениях. Не только в жизни, но и постели… Почему той единственной, для которой я готова перевернуть мир, которую я хочу всегда и везде, постоянно, я не могу дать всего того, чего так просит её тело… Я не осуждала её за то, что она ушла. Невозможно быть вместе, любить, но не получать того, чего так жаждешь… «Это не главное» — так говорила она, пытаясь меня успокоить, но только вот это всё равно имеет значение. И, в конце концов, это стало тем, что нас разлучило…

Слёзы на морозе… Это то, что позволяет понять, что ты ещё жива… Обжигающее тепло, тут же сменяющееся холодом… Зверски захотелось закурить. Но сигарета в моих руках смотрится до жути нелепо… Я так и не научилась курить. Просто нужно что-то, что сможет тебя занять, отвлечь. Я постоянно держу в себе все свои переживания. Железная леди, которой ничего не нужно, кроме работы и одиночества — это образ, который видят мои знакомые. Который я позволяю им видеть. А то, что на самом деле я просто не знаю, куда себя деть, что делать и как жить дальше — это никого не должно касаться. Хотя, в принципе, оно и не касается…

Девочка моя, ну зачем опять? Зачем дарить мне надежду на встречу, на то, что ты можешь скучать без меня, что я нужна тебе. Я? Та, которую ты променяла пусть не на такую любящую, но которая смогла дать тебе другое… Я ведь так и не смогла тебя забыть. Твою улыбку. Видя которую, хотелось стать художником, или, на крайний случай, поэтом, чтобы увековечить её в своих произведениях… Забыть? Да как можно забыть то, что является смыслом твоей жизни. Несмотря ни на что, всё ещё является. А то, что прошло полгода в разлуке — это не имеет значения. Мне всё ещё никто не нужен, кроме тебя…

Жестоко опять начинать играть со мной. Ты знаешь, что ты для меня значишь. Знаешь, что я смогла тебя простить, что мне наплевать на твои недостатки, что я люблю тебя такой, какая ты есть, а если и злюсь, то только на себя… Ведь ты не виновата в том, что мы по разному смотрим на вещи. Для меня любовь — это двое. А для тебя… До сих пор не знаю, что такое для тебя любовь. Ты ожесточилась после первой неудачи на весь мир, и я не смогла пробиться сквозь эту броню и научить тебя любви… Хотя ты пыталась. Честно пыталась, но не смогла…

«Так, надо брать себя в руки» — решила я. А то я могу так простоять всю ночь… Надо двигаться дальше… Ну, банально идти домой и попытаться отогреться. Нет, душу отогреть нереально, хотя бы просто озябшее тело…

Иногда тебе кажется, что ты тянешься к теплу огня, а вместо этого твои руки окунаются в холод снега. Зима дышит тебе в лицо, и ты не знаешь в какое мгновение всё пошло неправильно. И имеет ли значение, что случилось и как это случилось? А если и имеет, то для чего? Всё, что было, осталось в прошлом. А настоящее — это то, что ты снова находишься в режиме ожидания…

Придя домой, я ещё пару часиков тупо просидела наедине с кружкой чая, полностью погружённая в свои мысли. Я боялась того, что моя… Как же мне её назвать? Бывшая? Не бывает бывших… Есть настоящие… Те, что теперь… А кто она мне теперь? Подруга — сильно сказано. Знакомая — не то… Ай, какая разница, подумала я, плюнув подбирать определения. Главное — другое. То, что я боялась, что она снова возьмётся за старое, и я не смогу ей противостоять. Просто потому, что я почему-то, вопреки всем законам логики, не могу её забыть… Психологи бессильны. Хотя, подозреваю, что они замутят что-то умное, про невозможность обладания и т.д. Это они умеют. Но тут я распрямилась и, почувствовав небольшую боль в спине, вспомнила Лялю и Аню… И почему-то грусть как рукой сняло… Эти двое… это нечто… их в стан врага запустить, и через час можно вывешивать флаги мира и дружбы. Никогда не видела настолько добрых и чистых людей… Хм… И животных тоже. Сбивающих понравившихся им девушек с целью приласкать. На этой оптимистичной ноте я решила улечься спать. Как ни крути, утро всё равно всё расставит на свои места.


И новое утро… Как же я не люблю просыпаться по утрам одна, в пустой постели. Собаку себе, что ли, завести? Хотя с такой хозяйкой как я, животное погибнет от тоски и одиночества. Потому что моя квартира — это просто место, где я ночую. А так, я днями, а иногда и ночами, на работе, — вот так, ворча, я встречала новый день. Ванная, кухня, холодильник… Мммм… надо сходить в магазин, потому что у меня тут, оказывается, мышь повесилась, а я и не заметила. «Ладно, вечером», — пообещала я себе и поехала на работу.

Рабочий день, как всегда, пролетел незаметно — слишком много работы, чтобы на что-то отвлекаться. Хотя весь день меня мучил один, несколько даже философского характера, вопрос — ну почему все женщины, независимо от их ориентации, такие дуры. Им просто необходимо страдать от любви. Только ответа на него дать, я так и не смогла. Потому что со вчерашнего вечера ощущала себя этой самой полной дурой. А казалось бы, уже пора было научится жить без неё. Я просто забыла, что она не может отпускать, даже если и не любит. Ей обязательно нужно удерживать человека рядом. Просто она коллекционирует разбитые сердца. Такое своеобразное хобби… А ведь когда-то мне казалось, что мы можем быть вместе, что она меня любит. Только я не учла одного момента — что она даже слова «верность» не знает.

Я зашла в магазин и купила продуктов, потому как мои коллеги по работе смеются, говоря, что моя фигура уже напоминает свежее дыхание, или скорее, издыхание. Последнее причём. И что если у всех нормальных людей — телосложение, то у меня уже идёт теловычитание. Хотя меня всё устраивает, но со стороны, наверное, всё же виднее. Мой поток мыслей снова был прерван телефонным звонком. Когда-то я долго думала, что мне сделать с её номером, удалить или пусть будет. Потом, решив, что от удаления ничего не изменится, поставила на звонок песенку, где главными словами являлись «не верю тебе». Кстати сказать, и не верю я ей, совершенно. Но об этом после, поднимаю трубку, и как всегда:

— Алло.

— Привет, красавица.

— Здрасте, дэвушка.

— Это что ещё за фразы?

— Обыкновенные фразы. Что тебя не устраивает?

— Твой грузинский акцент!

— А что с ним не так?

— Он просто мне не нравится.

— Ну, не нравится, так и не слушай. Чего ради мучиться?

— Кира, ты опять за старое?

— Я — за старое? Олечка, солнышко, просто ничего нового нет, всё слишком старое, и нет смысла его ворошить.

— Ну почему ты такая упрямая, а?

— Гм… Как тебе сказать? Должен же во мне быть хоть один недостаток.

— А ты думаешь, у тебя он один?

— Нет, просто этот самый главный, — улыбнулась я, чувствуя, что на том конце провода уже находятся на стадии закипания.

— Убила бы тебя, — раздался сдавленный стон. — Ну почему с тобой так сложно? Почему ты не можешь нормально со мной поговорить? Просто поговорить — без ссор и сарказма…

— Может потому, что ты хочешь того, что мне уже не нужно? Или потому, что я тебе не верю. А ещё, потому, что я теперь никогда не одинока, ведь со мной всегда моя боль? Просто я хочу забыть прошлое, которое ты, неизвестно зачем, пытаешься вернуть, — откровенно призналась я.

— Неужели тебе там было так плохо, что ты так усиленно пытаешься вычеркнуть меня из своей жизни?

— Нет, мне было безумно хорошо. Я была счастлива. Но главное во всей этой фразе — была. В одну реку не входят дважды. Прошлое должно оставаться прошлым, чтобы не мешать нам жить дальше.

— Я поняла твою логику. Тогда давай начнем всё с начала?

— Начать что? Нечего начинать.

— Кир, не надо так. Я очень скучаю. Мы ведь даже подругами не остались.

— Да, верно. Просто очень сложно смотреть на любимую, — тогда, всё ещё любимую — в объятиях другой. Ревновать её, корчиться от боли, улыбаться сквозь зубы, психовать, причём без повода, поскольку человек уже не твой, ловить на себе откровенно недоумевающие взгляды, и называть всё это дружбой. Но только называть. Если один всё ещё любит, а другой уже нет, то дружбы быть не может. Это нереально. А вот если оба не любят, то тогда дружба это правильное решение, чтобы не потерять близкого тебе человека.

— Так ты всё ещё меня любишь!

— Ты, как всегда, услышала то, что хотела услышать. Я говорила в прошедшем времени.

— Тогда почему ты сейчас не хочешь со мной дружить?

— Потому что я очень хорошо тебя знаю. Ты не умеешь дружить. Ты путаешь дружбу с сексом без обязательств. А мне это не нужно.

— А если я изменилась?

— Ню-ню… Позволь мне в этом усомниться.

— А вот, не позволю. Рискни. Вдруг, я на самом деле изменилась, и ты потом всю жизнь будешь жалеть, что не поверила мне.

— Скорее, я буду жалеть, что поверила, — вздохнула я.

— Так это значит — да?

— Это значит, что ты меня достала и мне нужно подумать, — откровенно призналась я.

— Очень мило с твоей стороны, так искренне мне признаваться в своих ощущениях, — услышала я смешок на том конце телефонного провода.

— Прости, другой нет, не было, и не будет. Пора было привыкнуть к тому, что я такая всегда.

— Да я привычная. Просто это так странно… Я отвыкла от твоей правды. Ведь нас почти всегда окружает ложь.

— Согласна.

— Кир, прости меня. Я не хотела причинять тебе боль.

— Оль, а не пойти бы тебе куда прогуляться? — не сумела удержаться я от грубости, настолько меня разозлила последняя фраза.

— Чего ты? Что я опять не так сделала?

— Просто давай поговорим в другой раз, а то у меня что-то испортилось настроение. Хорошо?

— Ладно. Но я тебя совершенно не понимаю. Пока, дорогая. Я ещё позвоню.

— Пока, — ответила я, всё ещё психуя.

Хочется и плакать, и смеяться одновременно, после её этого «прости». Разбила сердце, плюнула в душу, навешала лапши, вырастила рога — и вот теперь, такой гибридно-мутационной, мне говорят — «прости»… После такого появляется только одно желание — послать на… Скажем, просто на хутор к бабушке, бабочек половить. Ну, зачем просить прощения, особенно, если ни о чём не сожалеешь, а если и жалеешь, то только о том, что твоя ложь раскрылась? Ну не верю я тебе, хоть тресни. Да, я всё ещё не могу тебя забыть. Я всё ещё покрываюсь холодным потом, у меня дрожат руки, когда я с тобой разговариваю. Но только я больше не хочу повторения. Говорят, что повторение — мать учения. Но я уже наученная, хватит.

Я медленно шла, совершенно не обращая внимания на холод погоды. Он ничто, по сравнению с холодом в моей душе.

Мы сами разрушили наш мир. Мир, который даже не успел достроиться до конца. Всё было слишком мимолётно. Да, что-то в нём изначально было не идеально, но он был дорог нам, а мы друг другу. Но только, ему не было предназначено существовать… Слишком много лжи, где единственная правда была — моей… Боль — она помогает жить. Или, вернее, просто чувствовать себя живым. Любовь — боль, две стороны одной медали. Всё лучше, чем пустота. Когда тебе всё равно, есть мир вокруг, или нет, и есть ли ты в нём… Я не хочу ничего не чувствовать, не хочу пустоты. Пусть лучше так, но живой… Мои грустные размышления были прерваны самым бесцеремонным образом — на меня опять налетела такая мелкая, знакомая тушка, и стала требовать внимания и ласки. Я подняла глаза от земли, пытаясь отыскать её хозяйку, но безуспешно… Присев на корточки и поставив сумку, я взяла в руки эту улыбающуюся, белую, с одним чёрным глазом, как у пирата, мордашку (никогда не думала, что собаки могут улыбаться) и, гладя её, сделала самый бредовый поступок за последнее время:

— Привет, собака. Опять гуляешь? Опять девушек клеишь? А где твоя красавица хозяйка?

— Ты уже научилась разговаривать с моей собакой? Интересненькое дело… — услышала я весёлый голос, почему-то за своей спиной. Не поднимаясь, я оглянулась и увидела улыбающуюся, раскрасневшуюся от мороза, Аниту.

— Привет, — сказала я, и улыбнулась в ответ. Хотя, по правде говоря, улыбка не сходила с моих губ, как только я увидела Лялю. — Хм, да, научилась. И скажу тебе по секрету — это мой самый безумный поступок за последнее время.

— Да нет, не безумный, — покачала головой Анита. — Если бы ты попросила её показать, где я, она бы тебя привела ко мне. Но поскольку ты решила её пожмякать, а она это любит, то ей всё равно, где на этот момент нахожусь я.

— У тебя такая неприличная собака?

— Почему неприличная?

— Да потому что бросает тебя, и бежит к другим.

— По правде говоря, она так реагирует только на тебя. До этого, она никому не разрешала себя трогать, не говоря уже о том, чтобы бежать с довольной физиономией, валить в снег, и жалеть… — задумчиво протянула девушка, глядя на нас двоих. — Странно всё это…

— А может, я её очаровала? — хитро улыбнулась я, словив себя на мысли, что за эти пять минут я улыбаюсь больше, чем за последнюю неделю.

— Ничего не могу сказать, кроме одного — если ты захочешь, ты и столб очаруешь. Так что, я понимаю свою собаку.

Сказать, что эта фраза меня удивила, значит, ничего не сказать.

— Почему это ты так решила?

— Ну… Просто у тебя такая улыбка, что за неё готов на любые безумные поступки, лишь бы ещё раз увидеть её отражение в твоих глазах… Не подумай ничего плохого. Это просто констатация факта.

— Да уж, ошарашила ты меня… Никогда такого не слышала, — честно призналась я, поднимаясь и смотря на девушку сверху вниз.

— Честно говоря, ты мне нравилась больше в том положении, — разрядила она обстановку, улыбаясь самой чистой из улыбок, которые я видела до этого.

— Это ещё почему? — не удержалась я.

— Потому что так ты гораздо более безобидно выглядишь.

— Всё страньше и страньше… — протянула я. — То у меня способности к очарованию столбов, то я такая страшная бяка…

— Не страшная, скорее… Сложно подобрать определение…

— Ну? Какая? — не на шутку заинтересовалась я.

— Скажем так — недостижимая. Прежде чем к тебе подойдешь, сто раз подумаешь, стоит ли это делать.

— Ага. Короче, полная бяка, спасибо! — возмутилась я.

— Да нет. Это снаружи. Это то, что ты показываешь. А внутри, я думаю, ты совсем не такая..

— Да? Думаешь? Тогда ты единственный человек, кто так думает, — сказала я.

— Врёшь ведь! — возмутилась девушка.

— Ага, вру! — согласилась я, не удержавшись от улыбки. Просто с этими двумя невозможно быть серьёзным. Хотя, по правде говоря, больше моё внимание занимала девушка. С одной стороны — хрупкая, жизнерадостная, но если присмотреться внимательнее в её глаза, можно увидеть оттенок грусти. Глубоко вдали, но он есть… Словно что-то в этой жизни ей причинило очень сильную боль и она до сих пор не может это забыть…

— О чём задумалась? — прервали поток моих мыслей.

— Да, так ни о чём…

— Интересно, что это за такое «ни о чём», что ты вся загрустила?

— Я? Загрустила? Да ты что?!? Тебе показалось.

— Ну, показалось, так показалось, — кивнула Анита. Я была удивлена, что она не захотела узнать, о чём я думаю, но в тоже время благодарна за это.

— А вы что, всегда в это время гуляете? — поинтересовалась я.

— Нет, когда как. Всё зависит от моего графика работы или от желания Ляли прогуляться. А ты что, здесь где-то недалеко живешь?

— Да. На соседней улице.

— Хм, странно. Никогда тебя раньше не видела…

— Да нет тут ничего странного, я всегда на машине езжу, но она пока решила, что нуждается во внимании механика, вот я и хожу пешком.

— Ясно всё с тобой. Зайдёшь в гости?

— А я не помешаю?

— Если я приглашаю, значит, нет. Ну?

— С удовольствием, — улыбнулась я Аните.

— Ляля, всё, домой, — сказала девушка, но собака сделала вид, что она тут не причём, усиленно что-то нюхая в снегу. — Ляля, ну что ты там нашла? Я же знаю, что ты замерзла и уже хочешь домой, хватит вредничать. Пошли, — после этих слов, собака оторвала свою морду от земли, вздохнула и, полностью игнорируя нас, потопала по направлению к дому.

— Что это с ней? — удивилась я.

— Да так, ревнует… И самое странное, что тебя ко мне, а не меня к тебе… — протянула Анита. — Такое я вижу первый раз. И чем ты её так привлекла? Кстати, я тебе так и не сказала, что вчера она спокойно шла рядом со мной, а потом словно взбесилась и пулей полетела к тебе навстречу, словно ты её давно потерянная хозяйка, которую она всю свою жизнь любила. И сегодня то же самое. Во-первых, её потянуло гулять именно в это время, а во-вторых, она словно чего-то ждала. Правда, когда я увидела тебя, то поняла, кого она ждала. Кира, я начинаю ревновать мою собаку к тебе, — задумчиво протянула девушка.

— Ну, прости, я же в этом не виновата…

— Да знаю я, — махнула рукой Анита. — Просто не могу понять, что с ней такое. Никогда такого не было. И если по правде, то ты вообще первый человек, к которому она сама рвётся. Так она только позволяет себя гладить. Иногда… И не всем… Короче, ты очаровала мою собаку.

— М-да?

— И нечего так удивлённо изгибать бровь, — бросила мне Анита и открыла подъездную дверь. Ляля протопала первая, всё ещё усиленно нас игнорируя. Мы поднялись в квартиру и, как обычно, сбросив одежду, девушка убежала на кухню, оставив меня искать тапки, причём там, где я их вчера и оставила. Я переоделась и пошла к Аните. По правде сказать, мне было очень уютно у неё дома. Редко встречаются такие квартиры и люди, где бы было настолько тепло и комфортно. Да и сама кухня, выдержанная в светло-ореховых тонах, несла в себе атмосферу дома, где тебя всегда ждут, о чём я и сообщила девушке:

— У тебя изумительная квартира. Она какая-то располагающая, что-ли… Чувствуешь себя, как дома…

— Спасибо, я очень старалась, чтобы создать такое впечатление. Любишь жареную картошку?

— Ты решила меня накормить?

— Да. Только не знаю, что ты любишь…

— Не переживай. Я всеядной ориентации, — улыбнулась я. — Просто как-то неудобно получается, второй день тебя уже объедаю.

— А что мне, картошки жалко? Вот правда, в следующий раз я заставлю тебя её чистить, — усмехнулась девушка.

— Договорились. Не любишь чистить картошку?

— Что-то вроде этого.

Смотря на девушку у плиты, я вспомнила, что по дороге зашла в магазин и кажется, купила печенье и шоколад.

— Я сейчас, — бросила я в ответ на удивлённый взгляд хозяйки дома. Найдя в пакете и печенье, и шоколад, я вернулась на кухню, причём с Лялей, которая, услышав шуршание фантиков, очень им заинтересовалась.

— А собаке можно сладкое? — спросила я, пытаясь игнорировать жалобный вид собаки.

— Вообще, нет. Но если очень хочется, то можно. Только много ей не давай, а то лопнет. А вообще, что ты там принесла?

— Да так, шоколад и печенье.

— Ты что, в гости собиралась, но не попала?

— Нет, просто у меня в холодильнике шаром покати. Да и в доме из съестного только кофе и чай.

— А можно узнать, чем ты питаешься? Воздухом? — удивилась девушка, манипулируя со сковородкой.

— Да нет, я просто вчера забыла зайти в магазин. Но если честно, то последнее время я, кажется, именно им и питаюсь, — ответила я, скармливая собаке… наверное, уже десятую печенюшку.

— Ну и ну. Между прочим, такой организм как твой, нужно кормить, а не насиловать голодом. И вообще, кто это там так аппетитно хрустит? — спросила Анита и, обернувшись, посмотрела на собаку, которая усиленно пыталась сделать вид, что она тут совершенно не при чём. Поняв, что с собакой ей ничего не добиться, девушка посмотрела на меня.

— Ну, что? Что?!? Ты бы видела, как она на меня смотрела. Да голодающие дети всех стран мира не сумеют так посмотреть, — попыталась оправдаться я. Что было чистой правдой.

— Да знаю я, — беззаботно махнула рукой Анита. — Просто её нужно вовремя остановить, а то потом лечи, как ребенка, от аллергии на сладкое.

— А ты сама сладкое любишь? — заинтересовалась я.

— Да. Очень. А у тебя не буду спрашивать.

— Это ещё почему?

— Да потому, что исходя из того, что ты купила в магазине, видно, любишь ты или нет. Если бы не любила, не покупала.

— Ммм… Точно. Женская логика в действии, — улыбнулась я.

— Совершенно верно, — ответила девушка, накрывая на стол. — И вообще, марш мыть руки и кушать. Давай, давай. Где ванная, ты уже знаешь.

Я открыла рот повозмущаться, что меня строят как ребёнка, но потом передумала, тем более, что мне это понравилось. Легко, просто, по существу и с улыбкой. Вымыв руки и вернувшись на кухню, я попыталась предложить девушке свою помощь, хотя бы в приготовлении чая, но она отмахнулась от меня, мотивируя, что ей только в радость, и не так скучно, как всегда.

— Надеюсь, всё было вкусно? — поинтересовалась Анита, убирая тарелки.

— Да, очень. Спасибо. Не знаю даже, как тебя отблагодарить. А всё же, чем я обязана такому гостеприимству?

— Ты нравишься моей собаке, поэтому я с тобой и общаюсь, — лукаво улыбнулась мне девушка. А я, забыв обо всём, ловила улыбку в её глазах. Словно лучик солнца коснулся зелени листьев, и они искрятся и переливаются всеми оттенками. Но тут раздался звонок телефона, услышав который, Анита скривилась, как от десятка лимонов.

— Прости, — сказала она мне и, взяв телефон, вышла в коридор.

Ляля, увидев это дело, активировалась, и залезла мне на колени целиком. А я, ничего не имея против, начала её жалеть. Судя по началу песни «Не будет таких, как ты», там будет разговор с прошлым, поэтому я полностью посвятила себя собаке.

— Прости ещё раз, — раздалось у меня над ухом.

— Ничего, — ответила я, и, подняв глаза, встретилась с очень серьёзным и грустным взглядом.

— Что-то случилось? — поинтересовалась я.

— Да, нет, ничего такого. С чего ты взяла?

— Ты загрустила.

— А, это… Просто разговор не очень приятный. Не обращай внимания.

— Ага, значит, на тебя можно не обращать внимания? Ляля будет в полном восторге от этого, — пошутила я, продолжая жалеть собаку. После этих слов, меня легонько пихнули в плечо и у Аниты снова заулыбались глаза.

— Издеваешься, да?

— А что, это так сильно заметно? — хитро улыбнулась я, изогнув бровь.

— А с виду такая серьёзная… — протянула девушка.

— Это я ещё сдерживаюсь, — честно предупредила я. — Кстати, Ани, я тебя не отвлекаю?

— От чего? — удивилась девушка.

— Ну, мало ли что. Мало ли кто. Не поверю, что у такой девушки, как ты, нет планов на вечер.

— К твоему сведению, я безнадёжно свободная.

— Хм, ты так это сказала, что такое чувство, что ты этому даже рада.

— А оно так и есть. Сейчас я этому рада.

Я посмотрела на девушку и, увидев в её глазах приближающую грусть, решила не спрашивать почему. Вместо этого я решила сменить тему:

— Как прошёл день? Все живые вышли из твоих объятий? Никого не вынесли?

— Эй, ты почто на меня наговариваешь? Только парочка выползли, остальные очень даже бодренько ускакали. Будешь плохо себя вести, нападу, и замассажирую до потери чувствительности, — улыбнулась девушка.

— А может я этого и добиваюсь?

— Чего именно? — удивлённо изогнула брови Анита.

— Массаж. А ты о чём подумала?

— Ну… Мало ли кто… и что от меня хочет... — протянула Ани.

— А вот с этого места поподробнее.

— Ага! Сейчас всё возьму и расскажу. У меня, может, коммерческая тайна. Не разглашаю, — веселилась девушка. А я была рада, что она забыла про неприятный разговор. Но тут зазвонил её телефон, и снова знакомой мелодией, на который она посмотрела, словно на ядовитую змею, с неохотой подняла трубку и опять вышла из кухни. Когда она вернулась обратно, по её виду можно было подумать, что если бы тот человек стоял рядом, он бы уже был трупом. Столько холодного бешенства мне никогда не доводилось видеть, особенно в таких хрупких созданиях. Увидев мои, наверное, недоумевающие, глаза, Анита сказала:

— Иногда со мной такое бывает. И в такое состояние меня способен вогнать только один человек. Убила бы его!!!!!

— А не проще ли просто послать?

— Да посылала уже раз двадцать, не доходит! — взмахнула руками девушка. — До жирафа, и то, быстрее бы дошло.

— Тогда не бери трубку, если тебя так злит человек на том конце телефонного провода.

— Кир, поверь, я это всё уже проходила, пробовала, ничего не помогает. Зато такой выброс адреналина в кровь, что всю усталость как рукой снимает. Нет бы, в начале дня звонить. — пошутила Анита, успокаиваясь.

— А ты ему это скажи, — предложила я с улыбкой.

— Ммм… — нахмурилась девушка, задумавшись. — Нет, а то вдруг пойдет обратная реакция, и я кого-нибудь в порыве этого бешенства так сожму, что человек неделю в синяках ходить будет. Останусь без клиентов. Не… Ну его на хутор.

— Тогда не злись, а то я тебя боюсь, — сказала я, ничуть не покривив душою.

— Да? Прости, меньше всего на свете мне хотелось, чтобы у тебя обо мне сложилось плохое мнение.

— Нет, это не то. Я людей воспринимаю по первому взгляду, и ничто не в силах изменить моего отношения. Ты мне понравилась, просто знаешь… А ты себя в зеркало видела в таком состоянии?

— Наверное, нет… Что, очень страшно? — спросила Анита, нахмурившись.

— Тебе правду сказать, или промолчать? — улыбнулась я, за что заслужила необыкновенную улыбку, и фразу: «иди ты». Куда именно, я уточнять не стала.

— Кстати, вот ты всё про меня знаешь, а может про себя расскажешь? — заинтересовалась моей особой Анита.

— А что ты хочешь узнать?

— Ну… Хотя бы, кем работает такая серьёзная и деловая девушка.

— Издеваешься, да? — приподняв бровь, спросила я.

— Ага, это моя тебе месть.

— За что?!?

— Как говорится, было бы за что… Ну так как?

— Ну… Я просто скромный коммерческий директор в одной фирме, занимающейся строительством.

— Скромный? Ню-ню… Тогда понятно, чего ты так супер стильно и неприступно выглядишь, — протянула Анита.

— Не наговаривай!

— Даже не думала. Значит, строишь всех подряд?

— Нет. Совсем нет. Только тех, кто меня доводит до белого каления, — чистосердечно призналась я.

— А много их таких?

— На работе или в жизни?

— И там и там.

— На работе парочка, и в жизни одна… — но тут я спохватилась, что меня могут понять правильно, а реакция людей непредсказуема, и добавила, — штука…

— Ты людей штуками измеряешь? — не обошла это слово стороной Анита.

— Таких людей, да.

— Сильно достали?

— Не то слово. И послал бы, да не уходят… Просто я убедилась, что в жизни нет ничего, страшнее глупости. Умному можно хоть что-то доказать, показать, объяснить. А глупому… Что с гуся вода. Если упрётся… То, наверное, самому легче застрелиться, чем что-то донести до его сведения.

— Это ты верно подметила, — кивнула головой девушка. — Кстати, деловая и неприступная, что ты завтра вечером делаешь? — спросила она у меня, подарив такую улыбку, что я даже не смогла возмутиться по поводу обращения.

— А что? — машинально спросила я.

— Кир, у тебя, что, в роду евреи были? Что это за манера, вечно отвечать вопросом на вопрос?

— Ой, прости, я просто чисто по привычке. В принципе, ничего я не делаю.

— Не хочешь сходить в театр? Мне тут одна благодарная клиентка подарила два билета на завтра.

— Хочу… Но почему я?

— Потому что я так хочу, — отрезала девушка. И добавила:

— Ещё вопросы будут?

— Ээээ, нет…

— Вот и чудненько. Тогда завтра в семь часов у нас спектакль.

— Хорошо. Давай я за тобой в полседьмого заеду?

— Так ты же говорила, что у тебя машина в ремонте?

— Да. Но завтра с утра я еду её забирать. Хотя, с нашими механиками… Давай лучше так, ты дашь мне свой номер телефона, я тебе предварительно позвоню, и скажу, что да как.

— Ок, — согласилась Анита, и продиктовала мне свой номер. Я занесла его в свою телефонную книгу и, посмотрев на часы, удивилась.

— Ты в курсе, что время выгонять гостей за порог?

— Нет. А сколько там натикало?

— Без десяти одиннадцать.

— Ничего себе… Ты как машина времени, не успел оглянуться, а уже завтра, — усмехнулась девушка.

— Это так плохо? — поинтересовалась я. Потому что чувствовала то же самое.

— Нет, это так хорошо. Обычно сидишь и смотришь на часы, а тут время летит, и не успеваешь заметить. Знаешь, очень мало людей, с которыми так бывает.

— Знаю…

После этой фразы, Анита заглянула в мои глаза. Что она там увидела, я даже не представляю, но в её взгляде было такое понимание и тепло, что мои мечты и чувства вдруг решили ожить и заявить о себе… Больше всего на свете, в этот момент мне хотелось просто обнять её. Посадить к себе на колени, зарыться рукой в черный шелк её волос, вдохнуть этот запах, преследующий меня уже второй день — смесь свежести цитрусовых и немного горькой ноты… Не знаю, насколько далеко занесла меня моя фантазия, если бы не Ляля, бесцеремонно пихнувшая меня с выражением морды «я тут не для красоты сижу, давай жалей».

— А всё же, она в тебя действительно влюбилась, — протянула Анита.

— Хоть кто-то меня любит, — попыталась пошутить я, но слишком уж грустно прозвучала эта фраза.

— Кир? — осторожно начала девушка… Я подняла на неё взгляд, и она продолжила:

— А что у тебя случилось? Конечно, это не мое дело и всё такое, но просто в твоих глазах слишком много грусти и разочарования.

Сказать? Или промолчать? Или просто сказать, но не всю правду… Просто иногда нужно выговориться. Но не тому, в кого почти влюбился… Или… А гхыр с ним, я мысленно махнула рукой на все эти рассуждения и выбрала самый оптимальный вариант:

— Скажем так, в моей жизни сейчас нет дорогого и единственного человека, способного затмить собою мир или даже просто его частичку… А то, что было, ещё слишком свежо в памяти и приносит с собой только грусть от понимания собственного бессилия… Когда понимаешь, что не можешь стать тем, кто нужен… На деле, не можешь стать… Это убивает… Медленно, как яд…

— Тогда тебе срочно нужно противоядие, — перебила меня девушка.

— Наверно, — пожала плечами я. — Только где его найти?

— Формула проста — всего лишь глаза, в которых можно тонуть, не боясь ничего, зная, что тебя всегда вынесет на поверхность нежностью и теплом. Зная, что даже на дне, ты найдешь только понимание и заботу. Веря, что тебе никогда не вернуться обратно, просто потому, что так бывает только раз в жизни. Раз и навсегда.

Это «навсегда» слетело с губ, и растворилось где-то между нами… Серо-зелёно-голубые и ярко зелёные глаза встретились, и прочитали всё то, что мы никогда не скажем друг другу.

« — Ты могла бы быть тем человеком…
— Как жаль, что я не тот человек, который тебе нужен…».

— Спасибо тебе, — нарушила я тишину через несколько минут.

— За что? — удивилась девушка.

— За надежду. И за то, что второй день подряд спасаешь меня от голодной смерти.

— Ну ни капли серьёзности! Пожалуйста. Но всё равно, за такое спасибо не говорят.

— А я не такая, как все!

— С этим я соглашусь, — кивнула Анита, похоже, думая о чем-то ещё…

— Ладно, мне пора собираться, — сказала я, поднимаясь, что, к слову сказать, мне делать совершенно не хотелось.

Анита вздохнула и, ни слова не сказав, поднялась меня провожать. Пока я одевалась, мы не сказали ни слова. Я поняла, что не успев разобраться с прошлым, умудрилась найти в настоящем удивительного человека. Только этот человек не для моих грустных глаз. О чём думала Анита, я даже не могла предположить. Но судя по её взгляду, тоже о чем-то не очень весёлом.

— Ну что, красивая, будем прощаться до завтра?

— Да, — наконец-то улыбнулась девушка и протянула мне руку. — До завтра.

Я прикоснулась к её руке, слегка сжала и получила удар по венам. И даже не двести двадцать вольт. А триста сорок, на полную катушку. Как была дурой, так, наверное, я ею и помру! Едва дыша от пережитых эмоций, таких неожиданных для меня, я наклонилась к собаке и погладила её на прощание. А, потом, почти не глядя, вписалась в проём двери, и пешком, каким-то зигзагообразно-дрейфующим образом вышла на улицу. С одной мыслью «что это было!?!». Ответ не находился.

Всю дорогу до дома, я пыталась найти хоть одно разумное объяснение, удовлетворившее меня, только ничего не могла придумать. А то, что было, явно — не устраивало меня. Как всегда. И почему все женщины такие дуры? И я не исключение?!?

***
Будильник. Утро. Одиночество. Но не печаль. Надежда. И впервые за полгода — улыбка своему отражению в зеркале. Улыбка влюблённой идиотки. Чёрный чай. И слишком много мыслей о девушке с изумрудными глазами.

И кто сказал, что я не дура?!? Да я их возглавляю!!!!!

Я забрала машину из ремонта. Позвонила Аните, сказав, что в шесть тридцать буду у неё, и весь день думала о предстоящем вечере, волнуясь, как школьница перед первым свиданием. Сбежала с работы пораньше (что со мной не случалось уже больше шести месяцев) и долго крутилась перед зеркалом, думая, что надеть. Хотя, с другой стороны, Анита меня уже всякую видала, чего ради выёживаться. Но, женская натура. Никуда её не денешь. В конце-концов, я остановила свой выбор на классическом светло-кремовом брючном костюме, и рубашке на тон светлее.

Подъехав к дому, где жила Анита, я набрала её номер, и услышала в трубке весёлое:

— Аллё.

— Эт я. Я тут под подъездом, спускайся.

— А ты не хочешь подняться, пожмякать Лялю? — спросили меня.

— Хочу, но сегодня снегопад, и в городе случились пробки. Поэтому, если после спектакля я тебе ещё не надоем, и ты не будешь хотеть спать, я её пожмякаю.

— Не дождёшься, — услышала я, но не успела спросить «чего именно» — в трубке были короткие гудки. «Ладно, придёт, спрошу», — подумала я. И приготовилась ждать, как минимум, минут пять. Но дверь подъезда открылась, и из неё выплыла Ани. Я буквально онемела от удивления. Расстёгнутая светлая шуба из какого-то меха, я плохо в этом разбираюсь. Чёрный водопад волос, волнами спускающийся на плечи, вечерний макияж, совсем минимализм но, убийственно. Сапоги на шпильке и, кажется, платье.

Она подошла к машине, открыла дверь, и сначала заглянула внутрь. Увидев меня, она расплылась в неудержимой улыбке, и сказала:

— Кир, а Кир, ну ты-то хоть веди себя прилично. А то у тебя вид, как будто на тебя свалилось три кирпича.

— Не. Не три, — задумчиво протянула я. — Скорее, пара мешков с цементом. Садись давай.

«Да, зря я когда-то наговаривала на девушку, что она выглядит, как ребёнок. Сегодня я впервые увидела в ней женщину. Причём знающую себе цену и уверенную в своих силах. Как многое может изменить макияж и одежда» — подумала я.

— Что тебя так поразило? — спросила девушка.

— Просто ты сама, — честно ответила я.

— А всё же?

— Просто сегодня ты выглядишь так, что тебя хочется украсть и не выпускать из… а впрочем, пропустим.

— Ну, уж нет, — не согласилась девушка. — Мне интересно.

— Ладно, — сдалась я. — Просто всегда ты была просто самой собой. Наполовину женщина, наполовину ребёнок. А сегодня ты не просто женщина, а женщина, способная вызывать желание. Вернее, вызывающая желание. Волнующая, возбуждающая, — сказала я, ничуть не покривив душою, разве что, приуменьшив то чувство, которое возникло у меня…

— Хм… Спасибо. Услышать такое от женщины, это что-то…

— В смысле? — удивилась я.

— Обычно парни говорят что-то подобное. Но это уже приелось. А тут такое — и от девушки. Неожиданно и приятно.

— А, тогда, пожалуйста, — улыбнулась я. — Обращайся, если что.

— Обязательно, — вернули мне улыбку. — Хотя, ты и сама сегодня нереально выглядишь. Мы будем идеальной парой. Ты белое, я чёрное. И по одежде, и по внешности. Кстати, Кир, а почему костюм?

— Просто я не люблю платья, юбки и всё такое, — призналась я. — Зато мы действительно получимся идеальной парой.

— Ага, и очаруем всех, включая актёров, — улыбнулась Анита.

— Точно, — ответила я, и повернула ключ зажигания, совершенно забыв, что у меня сразу срабатывает магнитофон: «Я украду тихо неслышно» — полилось из моих колонок. «Какая верная фраза» — подумалось мне.

— Ты слушаешь Линду? — удивлённо спросила Ани.

— Да. А что?

— Просто я не могла подумать, что ты можешь слушать таких исполнителей.

— Почему бы и нет? — пожала я плечами. — Если у песни хороший смысл, то мне плевать, кто её исполняет.

— А что ты вообще слушаешь? — не на шутку заинтересовалась девушка, буквально перевернувшись на сиденье, чтобы лучше меня видеть.

— Честно? То всё, что меня задевает. Слова песен. Моя любимая, которую я могу слушать по десять раз на дне, это — «Ты город», Ночных Снайперов. Иногда меня пробивает на классику, и тогда я могу весь день слушать «К Элизе». Чередуя её с чем-нибудь ещё похожим, но в большинстве случаев, только это произведение.

— Бетховен. А «Лунная Соната»?

— Она мне нравится. Но не настолько, — улыбнулась я.

— Понятно. А какая песня тебя задела в последнее время больше всех?

— Не знаю почему, не знаю чего. Но совершенно случайно услышала. Долго искала, и вот, нашла, — ответила я, манипулируя с кнопочками в поисках песни.

— Вот, слушай:

«Подожди. Научиться ждать
Ничего никогда не терять.
Посмотри, как умеют летать.
Обмани, мне ведь незачем врать.

Не спеши, разорвать и уйти,
Оглянись, мы на верном пути.
По пути будет ветер, нам
Не найти, это где-то там

Далеко... отпускать,
Потерять, разыскать.
Прогонять, забывать,
Снова ждать, узнавать.

Повторять, как тебя я люблю,
По ночам, прогоняя луну,
Вспоминать, как в тебе я тону,
Как любила ла-ла-ла …

Ла-ла-ла

Ла-ла-ла …
Ла-ла ла-ла-ла …

Как любиииилааа ла-ла …
Как любила
Как любил, как люби-ла ла-ла


Подожди
Ничего
Посмотри
Обмани

Не спеши…»

Когда смолкли последние аккорды, Ани сделала удивлённые глаза и спросила:

— А кто это поёт? Никогда не слышала.

— Это «Дети детей», белорусская группа. У них есть интересные песни. Но эта меня чего-то зацепила и увела. И музыка, и исполнение, и текст. Правда, этой группы больше не существует.

— Она действительно цепляет.

— Рада, что понравилось. А что ты слушаешь?

— Наверное, всё, что только можно слушать. Я, как и ты, слушаю слова. Бывает, что песни могут успокоить, помочь пережить сложный момент. Ведь иногда самое важное — это услышать то, что может тебя задеть и вынести на поверхность из темноты мыслей… — эти слова сорвались с её губ и разбились между нами, слишком всё оказалось знакомым и близким для нас двоих.

— Да, действительно, — согласилась я, и посмотрела на девушку, которая не сводила с меня задумчивого взгляда.

«Я совсем не скучаю по прошлому, я боюсь потерять настоящее…». — Такое чувство, что мой магнитофон сегодня специально выводит такие мелодии, которые так совпадают с моими мыслями, — подумала я, заруливая на стоянку возле театра.

— Что, пойдем внутрь, потолкаемся, или тут будем время убивать?

— Кир, с тобой время не убивается, с тобой оно летит, — улыбнулась мне Ани. — И честно говоря, мне совершенно всё равно, где сидеть. Хотя от людей я слегка устала, особенно за эту неделю. У тебя такое бывает?

— Усталость от людей? Да, каждый вечер… После работы.

— Значит, я не одна такая, это… — но дальнейшие слова девушки утонули в мелодии её телефона. Знакомой такой мелодии... Ани посмотрела на телефон, как на гремучую змею и, судя по её глазам, еле удержалась, чтобы не выбросить его из машины.

— Может, не будешь поднимать?

— Если я это не сделаю, то он будет звонить весь вечер, и я не смогу спокойно посмотреть спектакль, — вздохнула девушка, и открыла дверь машины, со словами:

— Прости, я ненадолго.

А я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Я понимала, что эта девушка никогда не сможет быть моей, и в то же время надеялась, что такое возможно. Как странно. Казалось бы, что ничто и никогда не даст мне забыть ту боль и те чувства, что я испытывала к другой. Но вот… Бывает же. Встречаешь человека и боль уходит. Остаётся сожаление, разочарование, горечь. Но не более. Просыпается надежда, тебе есть для чего открывать глаза по утрам, есть чему улыбаться, есть к чему стремиться. А ведь казалось, что из пепла не возрождаются, что это способность только Феникса. Но оказалось, что и чувства тоже обладают такой возможностью. Я была почти счастлива, просто чувствовать себя живой. Ведь это самое главное. Не ощущать пустоты.

Додумать мне не дали. Ани вернулась, принеся с собой поток бодрящего холода.

— Брррр, — зябко поёжилась она.

— Замёрзла?

— И это тоже, но больше меня пробрало от разговора.

— Сочувствую, — чистосердечно сказала я.

— Ай, думать о нём, только нервную систему себе портить, да и много это для него.

Я посмотрела на часы, и сказала:

— Кстати, нам пора.

— Пошли, — кивнула девушка. Я как-то неудачно (или наоборот удачно) потянулась за своей дублёнкой, лежавшей на заднем сиденье, и наши губы оказались в каком-то миллиметре друг от друга. Глаза в глаза. Всего мгновение. Но за это мгновение, я поняла, что назад мне пути действительно нет. Просто её глаза. Это не объяснить, не описать. Можно только почувствовать. Меня затянуло в омут до самого дна, и тут же выбросило обратно. Каким-то чудом, я всё же взяла себя в руки и разорвала этот контакт, наклонившись ещё дальше. Взяла дублёнку, открыла дверь машины и, выйдя на улицу, накинула её на плечи. Хотя от пережитых эмоций, я не замечала ни холода, ни снега… Ани тоже вышла из машины и, повернувшись ко мне, сказала:

— Кстати, Кир, на всякий случай, если вдруг к нам пристанут мои знакомые, ты моя старая и любимая подруга.

— Зачем тебе это? — искренне недоумевала я, подходя к ней.

— Чтобы к нам не приставали с дурацкими вопросами. А ты что, против?

— Я? Нет! Только за. И вообще, как скажешь, дорогая, — выдала я ей, понизив тембр голоса на целую октаву, наблюдая за тем, как у девушки в глазах появляется удивление, а потом хитринка.

— Хм… Если ты так со мной будешь разговаривать при других, то они вообще от меня отстанут. На вечер. А завтра достанут, пытаясь узнать, что нас с тобой связывает, — веселилась девушка.

— Обещаю вести себя прилично, — улыбнулась я. — Просто не удержалась.

— А я ничего не имею против, — ошарашили меня.

— Издеваешься? — спросила я, изогнув бровь, пытаясь изобразись скепсис.

— Не-а. Просто у меня недавно промелькнула мысль изобразить, что я увлекаюсь девушками. Я подумала, что это сможет отвратить от меня моего бывшего. Но эта мысль погибла в зародыше.

— Почему?

— Да он сам мне в тот же вечер сказал, что будь я хоть кем угодно, он меня всё равно добьётся. Тем более, все очень хорошо знают, что я гетеросексуальна на все сто процентов.

— Да? И чего это они так в тебе уверены? — спросила я, не сумев скрыть в своем голосе возмущение.

— Я просто никогда не давала даже малейшего повода заподозрить себя в том, что я могу интересоваться девушками, — чуть улыбнулась Ани, но, посмотрев на меня, расплылась в неудержимой улыбке.

— Что? — спросила я, думая о брошенной фразе.

— Да, так. Ничего… — протянула девушка, продолжая загадочно улыбаться. За этим разговором, мы зашли в театр. Прошли в гардероб, где меня ждало очередное потрясение за сегодняшний вечер. Платье Ани. Действительно чёрное, наглухо закрытое, с длинными рукавами спереди. Но имеющее нереальный вырез со стороны спины, вернее, оно полностью обнажало спину. Я отдала наши вещи и, немного придя в себя, сказала:

— Шикарное платье.

— Спасибо.

— Боюсь, что все парни, которые здесь будут, не смогут спокойно смотреть на сцену.

— Кир, ты преувеличиваешь, — недоверчиво улыбнулась девушка.

— Нет, я даже преуменьшаю, — протянула я, не сводя взгляда с девушки, и добавила:

— М-да, умеешь ты людей поражать.

— Что не так?

— Всё так, просто я привыкла к другой тебе, а тут. Никак не привыкну.

— Ну, чаще всего, я как раз именно такая, какой ты меня всегда видела. А вот такая я только по большим праздникам, — лукаво улыбнулась мне девушка.

— Ясно. Только потом скажешь мне, что сегодня за праздник, — сказала я, и открыла перед девушкой дверь в ложу.

— Не-а, — покачала головой Ани и, пройдя мимо меня, шепнула на ухо: — Не скажу.

Я так обалдела от такого её поведения, что даже не нашла слов. Поэтому я молча прошла за девушкой и села справа от неё. Только мы устроились, как раздался третий звонок и занавес поднялся. Честно говоря, что происходило на сцене, меня мало волновало, но чтобы не дать повода для лишних вопросов, я туда смотрела, развивая в себе блуждающее косоглазие, пытаясь увидеть ещё и девушку. Она же, казалось, была полностью поглощена спектаклем.


Но вот первый акт закончился, и Ани, повернувшись ко мне, спросила:

— Ну что, хочешь пройтись, или тут посидим?

— Честно говоря, мне всё равно. А ты?

— Мне тоже без особой разницы. Но, откровенно говоря, я хочу пить.

— Так бы сразу и сказала, — улыбнулась я, вставая и подавая руку девушке.

— Ну… Надо же мне хоть иногда вести себя прилично, — сказала Ани, возвращая мне улыбку. Мы вышли из ложи и тут же были атакованы красивой блондинкой:

— Анита, солнышко, как я рада тебя видеть. Как ты поживаешь?

— Привет, Наташа. Я — просто прекрасно. А ты, как Женя?

— Ой, ты же знаешь, я всё жду, пока Женя сделает мне предложение. Но с его скромностью, скорее я сама это сделаю.

— Хм, а что, будет весело, — развеселилась Ани.

— Точно, но не мне. Кстати, может, ты представишь меня своей очаровательной спутнице?

— Ой, — спохватилась Анита, — Наташа, это Кира. Кира, это Наташа.

— Очень приятно, — улыбнулась я, слегка кивнув. И получив такую же фразу в ответ.

— А как у тебя на личном фронте? — спросила Наташа у Аниты.

— Никак, у меня всё ещё заслуженный отдых от Кирилла, хотя не могу сказать, что отдых.

— Он ещё не оставил попыток тебя вернуть?

— Нет, мне иногда кажется, что он и умрёт с этой мыслью.

— Не понимаю я этих мужчин. Сам изменил, и теперь не может отстать от тебя, и кричит, что любит. А говорят, что у женщин логика хромает, — протянула Наташа.

— Ой, ну его. Не порти мне вечер, — нахмурилась Анита.

— Прости, не хотела. Кстати, ты меня поразила. Когда Марина сказала, что ты сегодня тут будешь, я подумала, что ты придешь с новым парнем, а тут. Вы давно знакомы?

— Чем я тебя поразила? Я что, не могу прийти с девушкой? Мы очень давно знакомы.

Пока девушки общались, я стояла и, самое весёлое,  не думала ни о чём. Но, как всегда, жизнь забавами полна. Из-за спины раздался очень знакомый голос:

— Кир, дорогая, не ожидала тебя здесь увидеть! — и жаркие объятия с поцелуем в губы, от моей несостоявшейся любви, то есть, Оли.

— Привет, — кивнула я ей, освобождаясь от захвата её рук. Причём, почти совершенно ничего не чувствуя, кроме досады.

— Что ты здесь делаешь?

— Как ни странно, но пришла на спектакль, — съязвила я.

— Всё ещё дуешься? — улыбнулась Оля.

— Дуются дети. А я просто ответила.

— Да ладно тебе. Не хочешь просто нормально поговорить?

— А что я, по-твоему, делаю?

— Ворчишь.

Я открыла рот, чтобы сказать что-нибудь в ответ, но Анита не дала мне этого сделать:

— Дорогая, не хочешь меня представить своей знакомой?

«Дорогая???? — подумала я. — Что это с ней, и откуда в её голосе столько сексуальности?».

— О, прости. Анита — это Оля. Оля — это Анита.

Девушки окинули друг друга оценивающими взглядами и, ни слова не сказав, просто кивнули и посмотрели на меня, словно ожидая продолжения банкета. Но я решила, что хорошего помаленьку и, повернувшись к Оле, сказала:

— Прости, нам нужно бежать, а то скоро начнется спектакль, а мы так и не дойдем туда, куда стремились.

Анита после моих слов расплылась в счастливой улыбке, а Оля надулась, как мышь на крупу.

— Ладно, не буду вам мешать, — выдала она, хотя по её тону можно было сказать обратное. Но я сделала вид, что я глухая, слепая, и вообще не здесь.

— Пока, — сказала я.

— До свидания, счастье моё. Я тебе завтра позвоню, — пригрозила она мне. Я ничего на это не ответила, зная, что возражать бесполезно. Тем временем, Ани попрощалась со своей подругой и, повернувшись ко мне, взяла меня под руку, подарила самую милую улыбку из своего запаса, и сказала:

— Судя по всему, спуститься вниз мы не успеем, поэтому пошли обратно.

— Прости…

— За что? — удивилась девушка.

— Ну… Ты же хотела пить.

— Но не настолько сильно, чтобы умереть от жажды. Всё хорошо. Кстати, что это была за девушка?

Я начала лихорадочно придумывать подходящий ответ. А девушка затормозила и, повернувшись, посмотрела на меня с хитрой улыбкой.

— Что? — спросила я, не выдержав этого взгляда и не придумав подходящей лжи. Просто Оля слишком уж откровенно меня целовала и психовала из-за Аниты.

— Просто интересно смотреть, как ты хочешь соврать, но не можешь.

— А почему сразу так?

— А что, я не права?

— Права. Но разве это так сильно заметно?

— Да. У тебя такой вид, как будто ты хочешь отбежать от меня на тысячу километров.

— Никогда бы не подумала.

— Ответишь на вопрос? Или мне самой сказать, что я думаю?

— Оно тебе надо? — выдохнула я.

— Ага, — улыбнулась Ани, улыбкой Моны Лизы.

— Ну… Это и есть человек, который умеет меня доводить до белого каления вне работы.

— И всё? Не верю!

Я аж застонала от нездорового энтузиазма девушки. Ай, ладно — была, не была — решилась я. Смысл врать, рано или поздно она всё равно узнает про мою сексуальную ориентацию. Не от меня, так от кого-нибудь ещё. Всё равно наш город, каким бы он большим не казался — деревня. В смысле, все друг друга знают.

— Ну… не только. Ты только что видела причину моих грустных глаз.

— Я почему-то так и подумала, — весело сказала Ани.

— А возмущение по поводу того, что я предпочитаю себе подобных? — удивилась я.

— Ну, если это тебе нужно, я могу устроить. Но на деле, я не вижу в этом никакой глобальной проблемы.

— Да? Ты хочешь сказать, что для тебя это норма?

— Кир, что ты на меня так набросилась? Ты хотела, чтобы я была гомофобкой и кричала «как так можно???». Прости, конечно, что разочаровала, но это не для меня. Просто я считаю, что у каждого свои вкусы и пристрастия во всём, и навязывать свою точку зрения совершенно лишнее. Это так же, как — кто-то любит чёрное, кто-то белое. И это совершенно нормально. Так что, ты так просто от меня не отделаешься. Понятно?

— Понятно, — протянула я, совершенно убитая монологом Ани.

— Что такое? Чего ты такая пришибленная? Девушка твоя поспособствовала, или как?

— Или как, — мотнула я головой, пытаясь собрать мысли в кучу. — И она не моя девушка.

— Да? А, судя по её поведению, она считает, что ты её собственность.

— Она хочет так считать. Но на деле, я уже давно не её, а она не моя. И вообще, всё в прошлом, и я не хочу об этом говорить.

— Если не хочешь, то не будем. Пошли, досмотрим спектакль, хотя мы, наверное, опоздали к началу второго акта, — улыбнулась мне Ани.

— Пошли, — согласилась я, вернув девушке улыбку, и мы пошли в ложу.

Спектакль действительно уже начался. Но мне опять было не до сцены. Я была в шоке, оттого что Ани так спокойно восприняла мои вкусы. Мало того, что она спокойно это восприняла, так более того, такое ощущение, что она была бы разочарована, если бы это оказалось не так… Хотя она сказала, что гетеро на все сто процентов. Я запуталась по полной программе в этой девушке. Оказалось, что в ней, как в чемодане, есть двойное дно. И пытаться понять, что она скрывает, наверное, даже не стоит. Захочет, скажет. Я всё так же продолжала смотреть на неё, а не на сцену. И если бы меня спросили, что там происходит, я бы никогда в жизни не сказала. Судя по едва уловимой улыбке, блуждающей на губах девушки, она это знала. Но мудро молчала.

Когда закончился второй акт, Анита повернулась ко мне:

— Ну, ты отошла?

— От чего?

— От всего, что привело к сбою в твоей системе жизнеобеспечения.

— Не совсем, — покачала я головой.

— Кир, я не могу понять, чего ты так загрузилась? Особенно после того, как я сказала, что я не собираюсь сбегать от тебя из-за того, что у тебя определенные предпочтения в любви. Или ты этого хотела?

— Я? Нет! Просто я не ожидала от тебя такой реакции. Обычно бывает другая.

— Так я не оправдала твоих надежд? — спросила девушка, изогнув бровь под каким-то нереальным углом.

— Ты? Да ты что! Наоборот, ты поразила меня в самое сердце. Я рада, что тебе совершенно пофигу на мои пристрастия.

— Мне не безразлично на это. Просто я принимаю людей такими, какие они есть.

— Вот и хорошо. Надеюсь, что это не повлияет на наше общение?

— Ха, — улыбнулась девушка, — ты со мной третий вечер и я не собираюсь начинать тебя бояться и всё такое. У тебя была не одна возможность проявить свои плохие качества, но, судя по всему, у тебя их нет. Так что, от чистки картошки тебе не отвертеться.

— Ты чудо, — улыбнулась я девушке.

— Ага, иногда бываю, — шёпотом сказала она. — Кстати, ты хоть что-нибудь видела, из того, что происходило на сцене?

— Мммм…. — протянула я, смущенно проведя указательным пальцем по брови и закусив нижнюю губу.

— Я так и думала, — кивнула мне Ани. — И о чём ты думала и на что ты смотрела?

— Ну, как сказать. Просто сразу обо всём.

— Между прочим, ты много пропустила. Там очень красивая главная актриса…

— Ани!

— Что? — улыбнулась девушка, изображая оскорблённую невинность. — Просто это моя подруга и она сейчас находится в творческом поиске своей музы. Я хотела вас познакомить.

— Она в теме?

— Так ты её заметила?

— Ну, да. А откуда ты её знаешь?

— Если честно, то Марина моя самая близкая подруга. Мы знакомы с десяти лет. И знаешь, никогда не ссорились из-за мальчиков, — улыбнулась девушка.

— Тогда понятно, чего ты так спокойно меня приняла.

— Кир, если честно, то я с первых минут нашего знакомства подумала, что с тобой что-то не чисто. Что ты, скорей всего, интересуешься девушками. Но ты чересчур прилично себя вела, и я подумала, что у меня помутнение рассудка. Но после встречи с Олей, я поняла, что это ты такая приличная.

— А чем это плохо?

— Ничем. Это здорово. Кстати, а можно спросить?

— Спрашивай, — улыбнулась я.

— А как тебя в тусовке называют?

— Шип.

— Упс…

— Что такое?

— Просто я многое слышала от Марины о тебе. Ты там как легенда.

— Бред. Я просто не люблю часто выходить из дома, вот и придумывают про меня всякую ерунду.

— Если ты не согласна с тем, что ты обалденно красива, интересный собеседник, хороший человек, прекрасный друг, девушка, которая умеет любить, и в которой до сих пор живет душа романтика. То тогда про тебя наговорили, — хитро улыбнулась мне Ани. — Но при всем этом, к тебе в душу залезть невозможно, слишком много шипов, о которые можно поколоться. В твоей душе только те, кого ты сама туда пустила.

— Хм… И кто это тебе так меня расписал?

— Да Марина. Она тайная поклонница твоего таланта.

— Моего чего?!? — удивилась я.

— Таланта, — улыбнулась Ани. — Это она так называет твое умение, приведу её цитату «очаровать даже фонарный столб, чтобы он ярче светил».

— Ничего себе! Я что-то за собой такого не припомню.

— Марина так и говорила. По её словам, ты очаровываешь народ, но внимания на людей не обращаешь совершенно. У тебя это само собой получается. К слову сказать, я с ней полностью согласна и добавлю в твою копилку, что и собак ты тоже очаровываешь с первого взгляда.

— Хм… наверное, ты никогда в жизни не простишь мне Лялю, — улыбнулась я.

— Прощу, если ты кое-что для меня сделаешь.

— Что именно? — осторожно поинтересовалась я, так как девушка пыталась сделать вид невинного ребёнка, который у неё не особо хорошо сейчас получался.

— Просто я хочу познакомить тебя с Мариной.

— Зачем? — ляпнула я, быстрей, чем успела подумать.

— Кир! — возмутилась Ани. — Ты что это?

— Прости, просто я чего-то совсем не своя.

— Ладно, сделаю вид, что я ничего не заметила. О, а вот и третий акт начинается. Все вопросы потом.

Между тем, занавес действительно поднялся, и я опять погрузилась в раздумья.

Хм, беда всех женщин, независимо от ориентации — слишком уж много думаем. И часто не о том, о чём нужно. А вообще — мысль серебро, а золото иногда — никаких мыслей. Особенно это касается области чувств. Но я люблю серебро.

Мне не особо хотелось знакомиться с Мариной, потому что я боялась, что у той ко мне имеется интерес, и немалый, если она даже Ани про меня рассказывала. Да и то, что Ани для меня не просто знакомая, тоже могло броситься в глаза тому, кто знает, где это видеть. И мне совершенно не хотелось, чтобы Ани это узнала, потому что я сама ещё не до конца поверила в то, что чувствую… Плюс ещё одно очень важное обстоятельство — наши сексуальные предпочтения. Они совершенно не совпадали. Да, конечно можно попытаться, и любая девушка будет у вас на руках. Но зачем? Или вернее — незачем менять человека. Если до этого человека устраивало то, что есть, и не хотелось иного, то пусть так и остается. Ведь есть ещё много других девушек.

Мысли — мыслями. Особенно такие умные, как только что промелькнули в моей голове. Но жизнь не мысли. Жизнь — это чувства.

— Интересно, о чём ты так усиленно думаешь? — вторгся в мои размышления голос девушки.

— Да, так... Просто интересно, где бывает здравый смысл, когда он нужен, и какого он вылазит потом, когда уже поздно, не знаешь? — спросила я.

— Ну, ты и спросила, — протянула Ани. — А с чего это тебя на такие глобальные темы потянуло?

— Да так… Иногда думаешь, что всё могло бы быть по другому. Хотя, знаешь, без тех сумасбродных моментов жизнь была бы очень скучной.

— Верю, — улыбнулась Ани. — Вернее, полностью согласна с тобой в этом плане.

Между тем девушка повела плечами и слегка поморщилась.

— Что с тобой?

—  Не знаю, но такое чувство, что я целую ночь мешки с цементом таскала.

— А что ты делала?

— Да в том то и дело, что ничего такого я не делала. И занятия были как всегда, и не перенапрягалась.

— А хочешь массаж? — ляпнула я.

— Хочу, — ответила Ани, наверное, тоже быстрее, чем успела подумать.

— Значит, после спектакля с меня массаж. Я не профессиональный массажист, но ещё никто не жаловался.

— Верю, — улыбнулась Ани. — Но я хочу познакомить тебя с Мариной, поэтому после этого, если у тебя ещё будет желание, ты и сделаешь мне массаж.

— Ты не оставила эту затею?

— А чего ты так не хочешь познакомиться с моей подругой?

— Скажи, она сейчас одна?

— Да.

— Вот и всё.

— Что — всё? Ты тоже, как я поняла, одна.

— Да. Но я никого не ищу. Меня устраивает моя жизнь. И я счастлива тем, что у меня есть сейчас. Новые отношения не для меня. А твоя подруга ищет отношения. Я не хочу появиться на её горизонте, а потом помахать ручкой, тип, прости детка, но я не для тебя.

— Ты так уверена в своей неотразимости?

— Нет. Просто все женщины дуры в любви, и я в этом случае не исключение. Поэтому я сейчас могу предвидеть ход событий. И он мне совершенно не нравится.

— Ха, теперь я поняла, почему ты спросила про здравый смысл.

— Вот-вот.

— Тогда ты права, тебе не стоит знакомиться с Мариной. Возможно когда-нибудь потом, когда один из вас будет занят.

— Ты чудо, — улыбнулась я.

— Да, знаю, — серьезно кивнула мне Ани, но, посмотрев на моё лицо, не смогла удержаться от улыбки.

— Значит, мы домой и массаж?

— Да. Странно так, мне, профессиональному массажисту, будут делать массаж. Это непередаваемое блаженство.

— Ммм… Ты ещё не знаешь, как хорошо я его делаю.

— А как ты его делаешь?

— Медленный, нежный, расслабляющий массаж, от головы, до самых кончиков пальцев, не пропуская ни одного сантиметра тела, — прошептала я, наклонившись к уху девушки, подумав про себя, что у меня отказали тормоза. Совсем.

Но самое странное было в том, что Ани не отстранилась, а наоборот расслабилась, подалась ко мне, и слегка хриплым шепотом сказала:

— Расслабляющий? Это именно то, что мне нужно. Вот только думаю, если мы уйдем сейчас, что про нас подумают?

— А не всё ли равно? Ты же решила испортить свою репутацию, — ухмыльнулась я.

— Проблема в том, что никто не поверит в это.

— Это ещё почему?

— Ты чересчур правильная. А я гетеросексуальна на сто процентов.

— Да? Ты уверена? Ты хорошо подумала? — прошептала я, почти касаясь ушка девушки, понизив голос до чувственно-сексуального хрипло-нежного шёпота. С одной стороны понимая, что девушка права, а с другой, меня словно какой-то чёртик дергал. Хотя нет, у чертей не бывает зелёных глаз.

Я заметила, что девушку пробрал лёгкий озноб.

— Теперь нет. Не уверена, — ответила она, и тут же возмутилась:

— Кир! Так не честно!

— Как?

— Ты знаешь, от чего любая девушка потеряет голову. Понимаешь, что от полушёпота с такими интонациями, даже если ты будешь читать «мама мыла раму», девушка всё равно не сможет устоять.

— Знаю. Но «мама мыла раму», это уже слишком, — сказала я, разрядив обстановку, и получила лёгкий щипок за бицепс, со словами:

— Ты невыносима!

— Естественно! Я буду упираться руками и ногами, чтобы меня не вынесли.

— Кир!

— Что? — спросила я, сразу же став серьёзной, почувствовав, что девушке что-то не совсем по себе.

— Нет. Ничего. Просто я хотела попросить тебя перестать шутить на эту тему. Но потом передумала. Ведь очень редко, кто может так меня удивлять, веселить, и в то же время, почти всегда быть серьёзным. Просто я чувствую в тебе, что ты никогда не переступишь грань, которая нас разделяет. Хотя я впервые в жизни почувствовала что-то похожее на сексуальное возбуждение по отношению к девушке. Это, знаешь ли, сбивает с мыслей. Но, в общем, мне нравится то, что происходит. Но и только. Просто это, наверное, не моё. Ну. Ты понимаешь?
— Да, понимаю, — улыбнулась я ей, понадеявшись, что моя улыбка получилась не сильно грустной. — Всё хорошо. Я просто балуюсь, не беспокойся.

— Знаю. Просто мне нужно было высказать свои мысли, чтобы они не стояли между нами. Странно и даже глупо, но для меня важно, чтобы ты правильно меня поняла.

— Всё хорошо. Я понимаю. Не волнуйся. Считай, что у нас с тобой такое дружеско-извращённое отношение, — на ходу придумала я определение нашему общению.

Ани посмотрела на меня и покачала головой, со словами:

— Наверное, у тебя диагноз «никогда не бываю серьезной».

— Неправда! Я серьёзная. Это просто ты на меня действуешь, как не знаю кто и на что. Но с тобой серьёзной быть не получается. Вернее получается, если мы говорим о чём-то, что нас не касается или касалось раньше. А чем, собственно говоря, ты недовольна?

— Я? Кто сказал, что я недовольна? И вообще, нам пора отсюда сбегать, пока нас не перехватили. Пойдем?

— Любое ваше пожелание, прекрасная сеньорита, — сказала я, поднимаясь, и подавая руку девушке. Она улыбнулась, протянула мне руку и поднялась. Мы вышли и в молчании подошли к гардеробу, где нас окинули подозрительным взглядом, оделись и вышли на улицу.

Мы, всё ещё молча, сели в машину и поехали, а мой магнитофон продолжал безобразничать — «дай мне этот день, дай мне эту ночь, дай мне хоть один шанс…».

— Интересная у тебя сборка. А какой порядок у твоих песен? — поинтересовалась Ани, замечая это безобразие.

— А никакой. Всё, что мне нравится — свалено в кучу, и на магнитофоне стоит функция, кручу, как хочу. Вот он и балуется.

— Понятно. Но, кажется, он подбирает песни под твоё настроение.

— Иногда попадает.

Ани хотела что-то сказать, но у неё зазвонил телефон. Но мелодия на этот раз была совершенно иной. Я сделала громкость тише, и девушка, кивнув мне в знак благодарности, подняла трубку. Я не особо прислушивалась к разговору, у меня было чересчур много мыслей, и одна из них была: «почему она сказала, что эта песня мне подходит?».

— Прости, — сказала Ани, положив трубку.

— Всё хорошо.

— Это была Марина.

— Надеюсь, она не очень сильно тебя ругала?

— Как сказать. Принимая во внимание её врождённую интеллигентность. Она ругалась сильно. Сказала, что я нехорошая такая. Не досмотрела спектакль. Это она ещё не знает, что я была с тобой.

— Будем надеяться, что нас никто не сдаст.

— Надежда умирает последней. Но, скорее всего, нас сдадут. Ладно, не поднимаем панику раньше времени.

— Хорошо. Кстати, может в магазин завернуть?

— Не знаю. Кажется, у нас всё есть.

— Точно?

— Думаю да. Поехали домой. Я почему-то устала.

— Хорошо, — согласилась я.

Всё оставшееся время мы ехали молча. Но это было не напряжённое молчание. Нет. Просто каждая из нас думала о чём-то своем. И нам не хотелось мешать друг другу словами. Ведь иногда молчание гораздо важнее слов.

***

Я припарковала машину возле дома девушки и, всё ещё без слов, мы поднялись к ней в квартиру. Стоило Ани открыть дверь, как мне на руки запрыгнула Ляля.

— Ляля! — выдохнула девушка. — Нельзя так делать!

— Ничего, — успокоила я её. — Всё хорошо. Я была готова к чему-то похожему.

— Смотри сама. Я, между прочим, о тебе думала, она ведь могла тебя испугать.

— Всё хорошо. Я не из пугливых.

— Верю, — улыбнулась девушка. — Ладно, располагайся, а я пойду, сниму с себя имидж «женщины-вамп».

— Хорошо. Чайник поставить?

— Да, если тебе не трудно, — ответила девушка и оставила нас с Лялей.

Я опустила собаку на пол, скинула дублёнку и пиджак. Нашла тапочки, закатала рукава рубашки и расстегнула две пуговицы. Приняв такой одомашненный вид, я мотнула головой собаке, и мы пошли на кухню. Я зажгла газ под чайником, нашла кружки, и, сев на пол спиной к батарее, (это была моя самая любимая поза) стала жалеть собаку. Почему-то здесь, в гостях, мне было уютнее, чем дома.

— А я смотрю, вы тут неплохо устроились. Не боишься загрязнить штаны в шерсти? — оценила нашу позицию Ани, останавливаясь у входа на кухню и прислоняясь к дверному косяку.

— Для этого существуют стиральные машины. Присоединяйся.

— Если бы я была не в халате, то может бы и присоединилась, а так, - ответила девушка и развела руками.

— Хм… Так не на пол, а на мои колени.

— Соблазняешь?

— Я? Нет. Просто чуточку развращаю, — улыбнулась я.

— Сейчас, только чай заварю. Хотя, может, ты хочешь кушать?

— Нет, спасибо, — ответила я.

Ани, сделав чай, протянула мне обе чашки и, подойдя, осторожно опустилась мне на ноги и забрала свою чашку. Я осторожно приобняла её за талию, а она положила свою голову мне на плечо и закрыла глаза.

Не знаю, что за мысли пролетали в её голове и что она чувствовала. Мне было просто и легко, хотелось остановить это мгновение, застыть в нём. Чувствовать её тепло. По моим венам тёк ток, а сердце то выбивало ритмы рок-н-ролла, то замирало. Но я была счастлива. Впервые за долгое время. Не скажу, что мне не хотелось большего. Но… Иногда мы должны благодарить судьбу за то, что она нам дарит любовь, пусть невзаимную. Это не важно. Главное, что она есть в твоей жизни. Что нет той пугающей пустоты, и ты снова смотришь на мир и видишь его краски. И улыбаешься по пустякам, просто потому, что ты живёшь.

— Почему с тобой так просто? — нарушила тишину Ани, спустя какое-то время.

— Возможно потому, что мне так же просто с тобой.

— Это удивительно. Даже шевелиться не хочется, тепло и спокойно. Спасибо.

— За что? — удивилась я.

— Просто за тебя.

— Хм… Пожалуйста, — улыбнулась я. — Как твоя спина?

— Самое удивительное, что в полном порядке. Наверное, отогрелась в твоём тепле.

— Это хорошо.

— Ты не жалеешь, что она прошла? — улыбнулась Ани, открыв глаза.

— В смысле?

— Ну, а массаж? Ты же грозилась меня соблазнить.

— Нет, я не преследовала такую цель. Мне хотелось сделать тебе приятное. А соблазнить… В твоём случае, наверное, я скорее очарую фонарный столб, чем тебя, — улыбнулась я.

— Издеваешься?

— А что, так сильно заметно?

— Я тебя когда-нибудь стукну. Или Лялю попрошу ущипнуть тебя за мягкое место.

— Думаешь, она на такое способна? — спросила я, скосив глаза на хитрую морду собаки.

— Не знаю, но я попробую.

— Ты такая кровожадная?

— Я?!? Нет, что ты. Просто это ты такая «хорошая».

— Интересное дело. А разве за такое щипают?

— Тебя — да.

— Это ещё почему?

— Потому что ты исключение из всех правил.

Я хотела спросить, что это значит, но у Ани зазвонил телефон, и опять знакомой мелодией. Она вздохнула, и впервые никуда не ушла, а просто ещё удобнее устроилась у меня на груди, и подняла трубку. И первыми словами её были:

— Кирилл, иди к чёрту! Не порти мне вечер.

Потом ещё пара раз в том же русле, и нажатие клавиши отбоя без прощания.

— Как же он меня достал.

— Верю. Может, ему объяснить с глазу на глаз, что он тебе не интересен?

— Кир, а ты не находишь, что ты слишком хрупкая для этого? Хотя я не спорю по поводу того, что мышцы у тебя есть.

— А кто сказал, что ему это буду объяснять я?

— А кто тогда?

— Опиши тип парней, которые тебе нравятся, — попросила я девушку, и она, не спрашивая, зачем мне это, начала описывать:

— Значит: зеленоглазые блондины, не слишком высокие, не субтильные, но и не перекаченные.

— Судя по всему, я почти в твоем вкусе, — пошутила я, и добавила, — Где этот тип обитает? Как выглядит, и где его можно перехватить?

И девушка, опять ничего у меня не спрашивая, ответила.

— Хорошо. Ещё одно, ты говорила ему, что у тебя кто-то есть?

— Да. Но он не верит. Хотя мои друзья ему тоже это говорят. Что ты собираешься делать?

— Это не важно. Я просто хочу тебе помочь. Не волнуйся, членовредительства не будет.

— Да, знаю. Ты на такое не способна.

— Не будь столь уверена. Иногда люди совершают нехарактерные для них поступки.

— Иногда да. Но разреши мне поверить в хорошее.

— Для тебя — всё, что захочешь, — улыбнулась я, и, посмотрев на часы, вздохнула, — хорошего понемножку. Думаю, мне пора домой.

— Наверное, да, — согласилась Ани, даже не двигаясь.

— Ну, так давай, выгоняй меня.

— Не хочется, — улыбнулась она.

— А надо.

— Надо, — вздохнула девушка, и поднялась. Протянула мне руку, я взяла её ладошку и встала на ноги. Но руку так и не отпустила. Какое-то время мы постояли в тишине, просто глядя друг другу в глаза.

— Как жаль, что всё так, а не иначе, — нарушила тишину Ани. Это не требовало каких-то слов от меня, и я ничего не сказала. Зная, что она и так поймет, что я согласна с этими словами.

Мы вышли в коридор, где я оделась, и только потом нарушила эту ненавязчивую тишину.

— Я позвоню на днях. И думаю, что твой бывший парень от тебя отстанет, и ты наконец-то сможешь насладиться тишиной и покоем.

— Ты можешь позвонить и просто так.

— Знаю. И я это сделаю. Ты, главное, не грусти.

— Постараюсь.

— Ну что, до свидания, — сказала я, и протянула девушке руку. Она улыбнулась, покачала головой и, подав мне свою ладонь, сказала:

— И откуда ты такая приличная?

— Я не приличная, я просто выбираю меньшее зло.

Ани посмотрела мне в глаза и прочла там всё, что я хотела ей сказать на её беззвучный вопрос, слегка сжала мою руку, и прошептала:

— Спасибо тебе за это.

Я пожала плечами и сказала:

— Проехали. Сладких снов.

— И тебе сладких снов.

Мы разняли руки, и я, ещё раз улыбнувшись девушке, ушла. Сев в машину, я поняла, что совершенно не хочу домой. Вместо этого я поехала кататься по ночному городу.

Почему-то именно в ночном городе есть то, особенное, очарование. Когда шоссе просто ложится под шины, а за окном тысяча огней, и все горят для тебя, таким нежным, успокаивающим, или наоборот, дерзким, светом. Сияют, словно понимая твое состояние. И светофоры, мигающие только одним желтым светом. Не движение и не остановка. Просто ожидание. Возможно чуда, а может, и нет. Смотря по какой дороге пойдешь, то и будет. Главное не ошибиться в выборе. Мелкие снежинки за окном и мелодии моего неугомонного магнитофона, подбирающиеся под мое настроение. Всё слишком напоминает сказку. Только грустную. Хотя кто его знает? Ведь у сказок не может быть плохого конца. Тем более что зима — это время волшебства. Может, поверить на какое-то мгновение, что всё обязательно будет хорошо? Пусть… Без надежды жизнь теряет краски. Я рискну. С этой мыслью, я повернула машину к дому.

Дура — это уже диагноз. Причём неизлечимый.


На следующий день, в обеденный перерыв, я встретилась со своим другом и попросила разобраться с проблемой Ани, только без рукоприкладства. Он пообещал, что найдет подходящего парня и объяснит, что нужно сделать. Я попросила его позвонить и рассказать, как всё прошло. На этом я успокоилась и решила привести себя в норму. То есть, немного отвлечься от девушки работой. Хотя это у меня плохо получалось. В конце рабочего дня мне позвонила Оля, и я нехотя подняла трубку:

— Аллё.

— Привет.

— Ну, привет.

— А без «ну»?

— А без «ну» никак.

— Как ты?

— До этой минуты была гораздо лучше.

— Кир, ну что такое? Чего это ты такая нелюбезная?

— Скажем так, у меня совершенно нет желания с тобой разговаривать.

— Сейчас, или вообще?

— Второе.

— И почему?

— Просто не хочу.

— А у этой твоей «просто» имя Ани?

— Может и да, может и нет. Какая разница?

— Значит, да? Быстро же ты нашла себе утешение.

— Кто бы говорил, — не удержалась я от сарказма.

— Если ты надеешься, что я отдам тебя этой натуралке, то ты глубоко заблуждаешься.

— Солнце моё, это ты заблуждаешься, думая, что сможешь меня вернуть.

— Это мы ещё посмотрим, — ответили мне, и в рубке раздались короткие гудки.

После этого разговора мне захотелось услышать другой голос. И я набрала номер Ани. Услышав в трубке её «аллё» я улыбнулась, и сказала:

— Привет.

— О, привет. Я как раз только что о тебе думала.

— Это подозрительно… Что случилось?

— Нет бы подумать, что я просто о тебе думаю. Нехорошая ты такая.

— А всё же? — улыбнулась я.

— Просто мне наконец-то доставили шкаф. Но вот собирать его нужно самой.

— Всё с тобой понятно. А я уже понадеялась…

— Между прочим, я уже Наташку взяла в помощь. И мы где-то час как тут мучаемся. А о тебе я думала, как исключительно о ведущем специалисте в области шурупов и инструкций по сборке. А то я тут что-то не понимаю. Наташа, кстати, тоже.

— Всё с вами понятно. Я где-то через пол часика приеду. Надеюсь, к этому времени вы не успеете там ничего разнести.

— Постараемся. А хочешь, мы тебе что-нибудь приготовим? Или ещё что?

— Задабриваешь?

— Немножко, — ответила Ани, и я почувствовала, что она улыбается.

— Ты потом можешь меня поцеловать, — мой чёртик опять вылез из табакерки.

— Кир! Хотя… Посмотрим. Ждём, — ответили мне, и положили трубку. А я, застыв, как каменное изваяние, думала, что это такое было.

Я заехала домой, переоделась в чёрное, зная, что сборка мебели — это слегка грязноватое дело, и поехала к Аните, где меня чересчур радостно встретили все трое.

— Ещё раз привет, — сказала я, заходя в квартиру с собакой на руках. Потому что Ляля запрыгнула ко мне на руки, стоило только девушке открыть дверь.

— Привет, — раздалось хором и слишком жизнерадостно.

— Что это с вами? — начав подозревать самое худшее, спросила я.

— Да, так. Всего помаленьку, — ответила Анита.

— Ага. Шишка у Ани, и удар по пальцу ноги у меня, — внесла ясность Наташа.

— Что вы делали?

— Да просто планки перетаскивали. А Ляля под ногами кружила, вот и результат.

— Понятно. А чего вы парней не пригласили?

— Понимаешь, я пока свободна, бывшего видеть не хочу. А Наташин молодой человек не приспособлен к сборке мебели ещё больше, чем она сама, — объяснила мне Анита.

— А что, такие бывают? — спросила я у Наташи, улыбаясь.

— Нашёлся же, — ответила она мне, сделав круглые глаза.

— Ты кушать хочешь? — встряла Ани.

— Ммм… Нет.

— Ты что, дома покушала?

— Нет.

— Тогда почему не хочешь?

— Аппетита нет.

— Но тебе нужно кушать! — почти в один голос сказали девушки.

— Знаю, но потом. Пойдемте, покажите, где тут у вас что, — сказала я, и мы пошли в гостиную, куда девушки перетащили детали шкафа. Ани забрала собаку и сунула мне под нос инструкцию. Я изучила этот листок бумаги, сняла свитер, на что услышала тихий шёпот Наташи «О, стриптизик… ммм… красивое тело». Улыбнулась девушкам, и сказала:

— Ну что, начинаем?

— Что нам делать?

После чего я объяснила что, как и куда. И они с энтузиазмом взялись за дело. Правда, тут же уронили деталь, поскольку собака с невинной мордой пробежалась у них по ногам.

— Ляля, — простонала Ани, прыгая на одной ноге.

— Ани, я сейчас надаю ей по мягкому месту, — с драматическим надрывом сказала Наташа, смотря на опухающий палец.

— Нет, — не согласилась хозяйка этого террориста, — я сама её сейчас прибью!

Ляля, услышав такое кровожадное признание, посмотрела на меня и, поняв, что я её не спасу, пулей вылетела из комнаты.

— Вот теперь она точно какое-то время не появится, и мы можем продолжать заниматься делом, — сказала Ани.

— Вы ещё способны что-то делать? — спросила я девушек.

— Да, — ответила Наташа, — нас этим не проймешь. Но когда мы делали ремонт… Вот тогда было гораздо сложнее.

— Понятно, — сказала я, и мы приступили к сборке. Девушки держали детали, а я собирала их в единое целое. Мне было не привыкать работать с отверткой, а в такой компании это было даже приятно. Девушки же старались развлекать меня, как могли, историями из своей жизни.

Оказалось, что Ани, Наташа и Марина дружили с детства. Маринку они не позвали, поскольку та занята на работе — это раз, а второе — она хуже Ляли в четыре раза, — это со смешком по секрету открыла мне Наташа.

— Кир, скажи, а есть то, чего ты не умеешь? — почему-то поинтересовалась Наташа.

— Я не умею профессионально класть плитку, ездить на лошади и нырять. А так… Наверное, у меня почти всё получается. Хотя нет… Я не умею соблазнять девушек, — почти серьёзно сказала я.

— Не верю, — сделав круглые глаза, призналась Наташа.

— Я тоже, — улыбнулась мне Ани.

— Шаблон — ухаживание, внимание, конфеты, букеты — это просто. Но заинтересовать, ну… вы понимаете…

— Да. Но ты ошибаешься, думая, что ты не умеешь это делать, — усомнилась Наташа.

— Ты просто этого не замечаешь, — согласилась с ней Ани.

— Возможно.

— Кир, ты о бывшей думаешь? Если да, то поверь мне на слово — второй такой стервы не существует. Ну, не нагулялся ещё человек. Так что, не грузись, — выдала мне Ани.

— Откуда ты почерпнула такие сведения? — удивилась я.

— Да Маринка рассказала, — сдала мне девушек Наташа. — Она приходила днём. Сказала Ани, какая она нехорошая, потом ещё в худших выражениях рассказала про Олю, что для Марины нехарактерно. Хотя, знаешь, я бы ещё хуже в её адрес сказала…

— Верно, — согласилась Ани. — Как ты всё это терпела?

— Я любила. А когда любишь, становишься дурой. Как будто вы сами никогда не любили?

— Я и сейчас люблю, а поэтому прекрасно тебя понимаю, но всё равно, то, как она дурила голову тебе, это слишком, — ответила Наташа.

— И я была, но вовремя прозрела. Хотя, кажется, меня до сих пор считают полной дурой, — призналась Ани.

— Меня тоже, — ответила я. — Оля почему-то уверена, что я вернусь к ней, после всего того, что произошло. Она уверена, что я её люблю. Только я не могу понять, с чего она это взяла…

— Просто сложно поверить в то, что так сильно любя, можно просто взять и разлюбить, или просто забыть, — ответила Ани.

— Но не мучиться же? — справедливо заметила я.

— Да, ты права, но некоторые люди эгоисты, и думают, что их будут любить вечно, несмотря ни на что, а потом не могут принять того, что им сказали «пока».

— Не понимаю я их логики, — честно призналась я.

— Что тут понимать? — удивилась Наташа. — Сволочи они, и всё этим сказано!

И тут, словно услышав наш разговор, у Аниты зазвонил телефон. Но трубку забрала Наташа.

— Здравствуй, мой дорогой, — и, выслушав то, что ей было сказано, ответила: — Ещё раз позвонишь, приеду, и откручу то, чем ты думаешь. — И положила трубку.

— А что конкретно ты имела в виду, говоря про то, чем он думает? — задала ей вопрос Ани, который мучил и меня.

— А это смотря при каких обстоятельствах, — проказливо улыбнувшись, Наташа показала нам язык. — И вообще, что за мысли у приличных девушек?

— А кто сказал, что мы приличные? — спросила я.

— Сама догадалась.

— Ты ошиблась, — попыталась разочаровать девушку Ани, но не тут-то было.

— Я никогда не ошибаюсь. Если бы Кира была неприличной, ты бы была не со мной и не тут. А если бы ты была такой, то вы бы возможно были и тут, но точно не так!

— Наташа! — возмутилась Анита.

— Что? Ну что? Разве я не права? — спросила девушка, обращаясь ко мне.

— Права, — улыбнулась я, и чуть виновато посмотрела на Ани.

— Тогда тебе памятник нужно ставить, что ты такая хорошая, — почему-то возмутилась девушка.

— Ани, не дуйся, — взяв её за руку, и заглянув в глаза, сказала Наташа.

— Хорошо, не буду, — ответила та, и добавила уже мне: — Но тебя я когда-нибудь побью.

— И опять за мои красивые глаза? — улыбнулась я.

— Именно!

— Договорились.

За этими разговорами, мы сами не заметили, как сборка шкафа была закончена. Девушки посмотрели друг на друга, а потом одновременно на меня, и Наташа спросила:

— Кир, надеюсь, ты проголодалась?

Я прислушалась к своим ощущениям и кивнула в ответ. Я просто до сих пор думала, почему Наташа так спокойно относится ко мне, тем более, что она поняла, как я отношусь к её подруге. И почему она сказала, что Ани тоже могла бы ко мне относиться иначе. Но ничего, что бы объясняло этот феномен, мне в голову не приходило.

Ани, увидев мой кивок, убежала на кухню, оставив нас прибирать за собой.

— Не напрягайся ты так, — сказала мне Наташа.

— Ты о чём?

— Просто ты вся, как на иголках. И я не могу понять почему…

— Неужели? — не поверила я.

— Ну, ладно… Я ещё вчера заметила, что в твоих глазах, когда ты смотришь на Ани, появляется то, что невозможно скрыть. Сегодня я в этом убедилась.

— А толку? — вздохнула я, сминая картон.

— Скажем так, моя подруга сама ещё не знает, но и она тоже очень к тебе тянется.

— И ты так спокойно это воспринимаешь? — удивилась я.

— Просто я всю свою жизнь дружу с ней и Мариной. А это, знаешь ли, закаляет ко всяческим неожиданностям, и позволяет на многое взглянуть с другой точки зрения, а не с высоты серой толпы.

— Но она гетеро на все сто процентов.

— Не совсем верно. Ей нравились девушки. Но она никогда не хотела чего-то большего, чем просто общение.

— Наташ, она мне вчера сказала, что я могу рассчитывать только на дружбу и ни на что другое.

— Не сомневаюсь. Но просто она сама пока себя не понимает.

— А чего ты решила сказать мне об этом?

— Просто я вижу тебя, и понимаю, что ты не причинишь ей вреда. Но ты очень правильная, и ты можешь так никогда и не сказать о том, какие чувства вызывает в тебе моя подруга. С одной стороны, это хорошо, а с другой, она сама тоже к тебе тянется. И кто-то должен быть решительнее.

— Нет.

— Почему?

— Потому что я не хочу ломать человека.

— А кто сказал — ломать? Можно просто сделать пас и посмотреть, что из этого получится. Она взрослая девочка. На деле взрослая, и если сделает свой выбор, то только сама и по собственному желанию.

— Почему ты мне это говоришь?

— Просто хочу, чтобы ты это знала.

— Но ты не знаешь меня.

— Да, но говорят, что глаза — зеркало души,а твои слишком чисты и грустны, чтобы принадлежать плохому человеку.

Я не успела ничего ответить на это заявление, потому что в комнату вошла Ани, и спросила:

— Вам тут не скучно? Может, музыку включить?

— Включай, интересно, что ты слушаешь, — улыбнулась я ей.

— А кажется, я тебе вчера говорила.

— Говорила, но интересно, что стоит у тебя на магнитофоне.

Ани пожала плечами, включила проигрыватель, и из колонок зазвучала слишком знакомая медленная мелодия, и первые слова «День, молча сменит ночь за твоим окном любимая моя…».

— Вот те на, — удивилась девушка, — откуда здесь этот диск?

— Классная песня, — сказала Наташа, но тут у неё зазвонил телефон и она вышла из комнаты.

— Да, — согласилась я, — не выключай.

— И не думала. Кажется, мой магнитофон решил меня удивить.

— Хочешь потанцевать? — спросила я и, дурачась, протянула Ани руку.

— Хочу, — неожиданно для меня согласилась девушка, и вложила свою руку в мою. И опять, словно электрический разряд пробежал между нашими ладонями. Но тут в комнату вернулась Наташа, и Ани, резко выдернув свою руку, убежала.

— Кажется, я не вовремя, — заметила Наташа.

— Всё в порядке. Не знаю, что это было.

Но тут вернулась Ани:

— Идёмте кушать.

— Ани, прости, но под подъездом меня ждет Женя, — сказала Наташа, чуть виновато улыбнувшись.

— Прощаю, — улыбнулась ей Ани. И мы все прошли в коридор провожать девушку. Наташа чмокнула в щеку Ани, и сказала:

— Ты чудо. Всё, пока, я убегаю, — и, повернувшись ко мне, — была рада тебя увидеть. — И махнув нам ручкой, убежала.

Ани пошла закрывать дверь, а я замерла, прислонившись к дверному косяку, наблюдая за ней.

— Ну что, пошли на кухню? — спросила девушка, повернувшись ко мне.

— Пошли, — ответила я, не двигаясь с места.

Ани посмотрела на меня, покачала головой каким-то своим мыслям и пошла на кухню, а я, постояв ещё минуту, присоединилась к ней. Мы молча покушали, но это не напрягало. Я думала, что может стоит сделать шаг навстречу своей судьбе, какая бы она не была. Всё же, лучше сделать и жалеть, чем не сделать и всё равно жалеть.

— Спасибо, было очень вкусно, — нарушила я тишину.

— Пожалуйста. И всё обыкновенно, — скромно ответила девушка.

— Не спорь, — улыбнулась я.

— Хорошо, постараюсь. Чай? Кофе? — и такая длинная пауза с этаким задумчивым прищуром.

— Что, думаешь, предложить потанцевать, или нет? — усмехнулась я.

— Что-то вроде этого, — со смешком призналась Ани.

— И?

— Не буду рисковать.

— Боишься, что я выберу третье?

— Не совсем. Скорее боюсь, что я тоже это выберу, — честно ответила Ани, глядя мне в глаза.

— Тогда, действительно, не нужно. Когда не будешь бояться, тогда и потанцуем, — с улыбкой, но в то же время серьезно, ответила я.

— Ты хочешь сказать, что ты подождешь?

— Тебя, да.

— Я это запомню, — пригрозила мне девушка, и добавила: — Ну так всё же, чай или кофе?

— Чай.

Пока Ани колдовала с чаем, я решилась на одну авантюру.

— Что ты делаешь на следующих выходных?

— А что?

— Да так, хочу сделать тебе предложение.

— Руки и сердца?

— Не, пока просто сердца, — с улыбкой покачала головой я.

— А если серьезно?

— То тогда просто хорошие выходные за городом.

— А Ляля?

— И ей тоже это грозит.

— В смысле?

— Ну, у меня есть загородный домик. Красота, тишина, камин…

— Соблазнительно.

— Подумаешь?

— Да. Хотя я уже согласна.

— И что же именно тебя привлекло в моем предложении?

— Камин. Мечта идиота.

— А тебя не пугает мысль провести наедине со мной почти два дня?

— А что, должна? — удивилась девушка.

— Вообще-то нет. Но такое развитие сюжета могло бы быть.

— Ага, но ты забываешь про мою большую собаку. С ней я ничего не боюсь, — развлекалась Ани.

— Точно. Совершенно забыла, — согласилась я, гладя собаку.

— Вот-вот, не забывай. Но вообще-то, если она тебя не покусает, я сама это сделаю, — дурачилась Ани, — и вообще, ты не знаешь, на что идешь, приглашая нас двоих на выходные за город. Мы тебя так достанем, что ты через час не будешь знать, куда нас послать.

— Ну, предположим, куда вас послать, я буду знать, но я очень сильно сомневаюсь, что вы сумеете меня достать. Вот, если только залезете на лестницу, — веселилась я.

— Между прочим, я серьёзно! — возмутилась девушка.

— Я тоже, — пожала плечами я.

— Кир, ты уверена?

— На все сто двадцать процентов.

— А почему так?

— А просто первая цифра, что на ум пришла.

— Тогда ладно.

— Вот и чудненько. Значит, договорились?

— Да. Думаю, всё же да.

— Хорошо. Мне пора домой.

— Уже?

— А ты на часики смотрела? — спросила я, поражаясь и радуясь одновременно, тому, что девушка задала мне такой вопрос.

— Нет, — ответила Ани и, посмотрев на часы в телефоне, добавила: — Да, действительно поздно. — И мы пошли меня выпроваживать.

Уже одевшись, я посмотрела на девушку и сказала:

— Я позвоню на следующей неделе и уточню на счёт выходных. Так что готовься.

— Договорились, — кивнула Ани, и протянула мне руку. Я легонько её сжала в своей и попрощалась.

Зима. Суровая и, в то же время, неповторимая пора года. Скрип снега под ногами, мороз, замораживающий выдыхаемый воздух налету, изморозь на деревьях, иней на стеклах домов и ослепительно яркие звезды, висящие так низко, что, кажется, можно достать их рукой. Зима… Чарующая, ослепляющая, неповторимая, сказочная. Ведь зимой всегда можно поверить в сказку. Что из-за заснеженных деревьев выйдет прекрасная фея и исполнит, ну… ладно. Не три, а одно, но заветное и самое-самое желание. И какая разница, какое?!?


Следующий рабочий день прошёл удивительно быстро, наверное, потому, что для всех было окончание трудовой недели, но не для меня. Мне хотелось позвонить Ани и просто поговорить, но я подумала, что девушке нужно немного отдохнуть от меня. Но вечером скучать мне не дали. А началось все со звонка в дверь моей квартиры и появления на пороге Оли.

— Привет, — чересчур жизнерадостно сказала она и, оттеснив меня, вошла в квартиру.

— Привет, — хмуро бросила я. — Ты что-то хотела?

— Ну, чего так сердито? Ты не рада меня видеть?

— А что, по мне не видно?

— Кира, радость моя, не будь такой сердитой и предложи даме выпить.

— Оль, что ты хочешь? У меня совершенно нет желания, — начала я, но меня перебили:

— Значит, сейчас я в тебе это желание пробужу, — подходя ко мне, и едва касаясь моих губ, выдала Оля.

— Ага, уже, — скривилась я, и увернулась от девушки.

— Что с тобой? — без наигранности удивилась та.

— А на что похоже? — саркастически поинтересовалась я.

— На то, что ты не рада меня видеть.

— Это не похоже, а является реальным фактом. Так что ты хотела?

— Увидеть тебя, — ответила Оля, пытаясь ещё раз повторить попытку соблазнения.

— За каким …? — не добавив ничего плохого, хотя очень хотелось, спросила я.

— Кира, что с тобой, ты чего такая агрессивная?

— Я не агрессивная, я тебе уже говорила, что ничего из того, что у нас было, заново не начнётся. Забыли, проехали.

— Так просто?

— Не просто, но так, — пожала плечами я.

— Значит, всё?

— Да.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

— К твоему сведению, эта твоя новая девушка — самая натуральная гетеро, и тебе там ничего не светит, поэтому, подумай хорошенько.

— Оля, она мне просто подруга. Да и без этого всего, я никогда не начинаю то, что прошло. Точка — это точка, никаких запятых. То, что рвётся, заштопать можно, но оно опять порвётся, да и заплатки очень некрасиво смотрятся. Поэтому всё, что порвалось, даже если это было дорого, лучше оставить, и найти новое.

— О… Ты, как всегда, ударилась в философию. Короче, я поняла, что ты хотела сказать, но ты ещё пожалеешь об этом.

— Возможно да, а может и нет, — поживём, увидим. — Хотя на первое 0,5 процентов из ста.

— Всё, пока, — сказала Оля, и выбежала из квартиры.

Я закрыла за ней дверь, думая, что в этот раз мне удалось очень сильно разозлить девушку. Хотя я очень хорошо её знала, и понимала, что это ненадолго. Если она поставила себе цель, то будет идти к ней, сметая всё на своем пути. Но небольшая передышка мне не повредит. За этот вечер я убедилась только в одном — назад ничего не вернуть, да и не хочется. Слишком поздно, и слишком больно было, чтобы захотелось ещё раз такое пережить.

По сути, мы, люди, самые необычные существа, обладаем возможностью возрождаться и собирать себя из былого. Делать вид, что это всё пустяки, всё наживное, кроме жизни… Но веру в чувства и искренность других людей мы оставляем за чертой нашей души. Просто иногда так легче снова учиться жить…

Через некоторое время всегда становится легче:
Затираются чувства, обиды, тревоги, слова.
И уже не пугает пустой и холодный вечер.
Телевизор, компьютер, чай, сигареты, диван… (c)

До следующей встречи с девушкой была ещё целая неделя. Просто на этих выходных меня отправляли в командировку до среды. Правда, я долго не могла понять, что я буду делать другом городе в субботу и воскресенье, но иногда легче согласиться, чем спорить до хрипоты. Зато мне пообещали выходные в четверг и пятницу, что было мне на руку. Просто в моем загородном доме я появляюсь редко, и там нужно было убрать, протопить, и вообще, в доме работы всегда найдется.


***
В субботу, когда я наслаждалась перестуком колес и любимой книгой, зазвонил мой телефон и я увидела номер Ани:

— Аллё…

— Привет, чего это у тебя такой зачарованный голос?

— Привет. А просто стук колес убаюкивает.

— А ты где?

— В поезде.

— Ясно, что не в самолете, — услышала я смешок, — тебя действительно убаюкало.

— Прости. Меня отправили в командировку.

— В субботу?!?

— Ага, и я сама крутила пальцем у виска, но не помогло.

— И когда ты обратно?

— В среду. Зато четверг и пятница выходные.

— А выходные?

— И они тоже, — улыбнулась я. — Так что, тебе не отвертеться от поездки.

— Ну, я и не думала отказываться, наоборот, я уже сумку приготовила, — веселилась девушка.

— Да? А Ляля?

— Ляля всегда готова. Ты хоть звони, рассказывай, как твоя поездка.

— Хорошо, а я не надоем?

— Ты? Вряд ли.

— Это ещё почему? — удивилась я.

— Ну, если мне ещё не наскучило с тобой общаться, то и в дальнейшем, думаю, что такое не может произойти, — призналась девушка.

— Посмотрим, — пригрозила я.

— Ага, — согласилась девушка.

— Что делаешь?

— Гуляю с Лялей. Я чего звонила, думала тебя вытащить, но ты вон, где оказалась.

— Ну, прости, не виноватая я.

— Да, всё хорошо. Ладно, не буду тебя отвлекать, наслаждайся поездкой.

— Ты не отвлекаешь. Передавай Ляле большой чмок.

— Везёт же ей.

— Ну… Могу и тебе передать, — улыбнулась я.

— Нет уж, ты нас двоих потом в реале чмокнешь.

— Хорошо, — чуть обалдев от таких слов, согласилась я.

— Вот и чудно, всё, пока. И удачи тебе там.

— Спасибо. Пока, — ответила я, и положила трубку с одной только мыслью — кто это был и что это было. Но в голову ничего не приходило.

Другой город, новые встречи, люди, впечатления. Только как бы ни было хорошо там, всегда стремишься назад. Домой. Иногда просто в пустую квартиру, где знаешь каждую мелочь, где всё насквозь твое любимое и родное. И пусть там пока нет единственной и родной, той, которая ждёт. Она ещё будет. И почему-то в моих мечтах начал прорисовываться вполне определённый образ.

Несколько раз я звонила Ани, а она мне. Один раз позвонила Оля, и мы, как обычно, не поняли друг друга. Просто она хотела того, чего я не могла ей дать. Она хотела свободных отношений, а я на такое совершенно не способна. Если я ей буду нужна, как человек, я буду рядом, но не так, как она хочет. Всё слишком сложно.

Даже у дур иногда просыпается инстинкт самосохранения личности.

В среду, когда я ехала обратно домой, мне позвонил мой друг и сказал, что беседа с парнем Аниты прошла более, чем успешно. Его не обижали, но пообещали это сделать, если он ещё хоть раз позвонит девушке. Как мне было сказано, тот парень, который встречался с бывшим девушки очень сожалел, что нельзя было сразу его прибить, уж больно рожа слащавая и самоуверенная.

Как хорошо снова оказаться дома. Ехать в ночном полупустом троллейбусе, идти по знакомым улочкам и вдыхать этот морозный, но до боли любимый и знакомый воздух. И чувствовать себя счастливой. Просто потому, что ты дома, ты живёшь и можешь любоваться этой природой, загадочной луной, и наслаждаться тишиной...

На следующий день меня разбудила трель моего мобильного телефона:

— Аллё…

— Привет. Ты что, спишь ещё? — раздался в трубке жизнерадостный голос Ани.

— Привет. Ага…

— Прости, что разбудила. Я просто хотела поздравить тебя с приездом.

— Спасибо. Я сама безумна рада тому, что я наконец-то дома.

— Не любишь уезжать?

— Что-то вроде этого. Просто я очень люблю этот город.

— Как ни странно, я тоже его люблю. Кстати, Кир, это твоих рук дело, что со вчерашнего дня от Кирилла ни слуху, ни духу?

— Не совсем моих, но я чуточку тут причастна. А что, ты недовольна?

— Совсем нет, наоборот, звоню сказать тебе спасибо. И даже не знаю, как отблагодарить.

— Да ладно, незабываемо поцелуешь — и будем считать, что ты отблагодарила, — ляпнула я, ещё неокончательно проснувшись.

— Договорились, — ответила мне девушка и, не дав мне прийти в себя после этого заявления, спросила: — Что ты делаешь сегодня вечером?

— Думаю, я поеду за город. Надо привести дом в порядок, чтобы завтра вечером вас забрать.

— Значит, я увижу тебя только завтра?

— К сожалению, да. Но зато потом я тебе за два дня успею осточертеть.

— И не надейся. А может, тебе нужна помощь в уборке или ещё что?

— Ани, спасибо, но я хочу, чтобы ты просто отдохнула, а не трудилась. Так что расслабься и готовься к завтрашнему вечеру.

— Между прочим, я уже давно готова, вот только тебя жду, когда ты эту мою готовность активизируешь, — выдала мне девушка, судя по интонации голоса, улыбаясь.

— Тогда прости, что заставляю ждать. Обещаю, что я постараюсь исправиться.

— Знаю, — выдали мне, — просто я соскучилась, что для меня нехарактерно.

— Значит мне повезло, — сказала я, улыбаясь самой себе, уж больно потеряно звучала эта фраза.

— Да уж, — протянула Ани. — Ладно, не хочешь, чтобы я помогла, как хочешь. Я побежала на работу. Звони.

— Хорошо. Удачи тебе там, не перенапрягайся.

— Постараюсь. Пока.

— Пока, — сказала я и нажала отбой.

Положив телефон, я грохнулась на подушку со счастливой улыбкой идиота. Просто очень уж потеряно звучал голос девушки, и я начала подозревать, что Наташа была права, когда говорила о том, что Ани сама тянется ко мне.

А может, не такая уж я и дура, а?

***

Весь день и половину следующего, я была занята разгребанием снега и уборкой. Ближе к вечеру пятницы, я позвонила Ани и спросила, во сколько за ней заехать. Услышав фразу «хоть сейчас», я пообещала приехать через час, и отправилась к ней. Приехав к дому девушки, я позвонила ещё раз и сказала, чтобы она спускалась вниз. Минут через пять, дверь подъезда открылась и из неё выбежала Ляля, сразу прыгнув ко мне на руки, а за ней вышла улыбающаяся Ани с небольшой сумкой.

— Привет, — сказала я, подходя в девушке с собакой на руках.

— Привет, — улыбнулась она.

— Давай сюда свою косметичку, — улыбнулась я, протянув руку, чтобы забрать сумку.

— Не-а, не отдам, — покачала головой девушка, и добавила со смешком: — между прочим, у девчонок косметички реально в три раза больше моей сумочки.

— Знаю, — согласилась я. — И всё равно, давай её сюда, чтобы я её положила.

— Ладно, на, — сказала Ани и протянула мне сумку. Я отпустила Лялю, взяла сумку и отнесла её в багажник.

— Как прошла ваша неделя? — поинтересовалась я.

— Ничего такого особенного, всё как всегда: работа, дом, пару раз приходили Наташа и Марина. Ну и самое счастливое событие — отсутствие звонков от Кирилла.

— Самое счастливое? — притворно нахмурилась я.

— Ну… Это, конечно, преувеличение, но не буду же я признаваться, что я счастлива совершенно по другому поводу, — выдала мне девушка, пожав плечами.

— А можно узнать, что это за повод? — решила поинтересоваться я.

— Нельзя, — улыбнулась Ани и позвала собаку, чтобы взять её на руки, и, посмотрев на меня, спросила: — Ну мы поедем, или как?

— Конечно поедем, только для начала нам нужно заехать в магазин, чтобы купить что-нибудь из еды. Просто я не знаю, что ты любишь. Хотя я планирую завтра сделать шашлыки, но надо же что-то кушать сегодня.

— Не волнуйся ты так, я ем практически всё, кроме печёнки. Вот её терпеть ненавижу, — смешно наморщив носик призналась Ани, открывая дверь и садясь в машину.

— Я это запомню, — сказала я, заводя машину и, как всегда:

«Бабочки в моём животе...».

— О, это одна из моих любимых песен. Интересное дело, а почему большинство песен у тебя старые, неужели новые тебя не привлекают?

— Не знаю. Просто как-то так получается. Ведь «А ты люби меня, а не люби мне мозги» очень так соответствует некоторым моментам нашей жизни.

— О, да. Ты права.

— Кстати, как у тебя дела с Олей?

— Не спрашивай, — простонала я, — она усиленно добивается от меня прежних отношений, не понимая того, что как прежде уже не будет. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто Марина рассказала, что Оля, на вечеринке у одной из ваших подруг очень уж весело смеялась, и говорила, что ты пытаешься убедить её, что влюбилась в гетеросексуальную девушку, что, по её мнению, ещё глупее, чем твой отказ от отношений с ней.

— Да? Интересно… Но я никого не пытаюсь убедить в том, что влюбилась. И я лучше утоплюсь, чем ещё раз начну с ней отношения.

— Так ты на деле влюбилась? — зацепилась за мою фразу Ани, широко распахнув глаза в ожидании ответа.

— Затрудняюсь ответить, — призналась я.

— Почему? — удивилась девушка.

— Потому что вот, — сказала я, припарковывая машину на стоянку перед гипермаркетом. — Мы приехали. Все вопросы потом.

— Так не честно! — возмутилась Ани.

— Ну, возможно, — согласилась я, выбираясь из автомобиля.

— Возможно, — пробурчала себе под нос девушка, передразнивая мои интонации.

— А ты останешься здесь, — сказала она собаке, и подошла ко мне.

— Что? — осторожно спросила я, видя в её глазах опасные огоньки.

— Просто думаю, тебя сейчас стукнуть, или потом?

— За что?

— За всё хорошее.

Понимая, что в таком стиле мы можем продолжать до бесконечности, я взяла девушку под руку и мягко повела ко входу в гипермаркет.

— Ани, не будь букой, тебе это не идёт.

— Знаю, — ответила девушка всё ещё хмурясь, но в глазах уже начали плясать чертенята.

— Ну, хорошо, Оля просто бесится, что я общаюсь с тобой, вот и говорит о любви и гетеросексуальной девушке.

— Она что, ревнует тебя ко мне?!? — не поверила Ани.

— Ну… Да… — призналась я.

— А почему?

— Просто я особо ни с кем не общалась это время, так близко, как с тобой. Вот она и решила…

— Бред! — перебила меня Ани.

— Что бред? — возмутилась я.

— Тебе что, нельзя просто с девушкой пообщаться, чтобы не подумали чёрт знает что?

— Наверное, можно, просто я ещё об этом не знаю, — пожала я плечами. — А тебе не всё равно, что говорят люди? Ты же у нас всё равно взрослая и самостоятельная девушка, которая твёрдо знает свои предпочтения.

— Издеваешься? — спросила, скосив на меня один глаз, Ани.

— Я? Нет. Я совершенно серьёзно.

— Ню-ню, — не поверила девушка.

— Так, всё. Всё потом, сейчас нам нужно купить всего и понемногу, — сказала я, беря тележку.

— Ок, — кивнула девушка, и мы направились наносить опустошение на прилавки.

Оказалось, что у нас во многом совпадают вкусы и предпочтения. С Ани было очень легко и весело выбирать продукты, для каждого изделия у неё была готова характеристика, а то, как она морщила свой неповторимый носик при виде нелюбимых ею товаров, было не передать словами. В общем, то, что обычно превращается в рутину, оказалось просто веселым времяпровождением.

— Это было весело, — сказала я, выходя из магазина с пакетами.

— Ага, — согласилась девушка.

Мы загрузили пакеты в машину и поехали за город.

— Кир, можно спросить, только не подумай ничего такого… — начала девушка.

Я приподняла бровь, выразив изумление от столь интригующего начала фразы и кивнула головой, выражая согласие на вопрос.

— Скажи, почему девушки? Нет, ничего такого. Просто Марина вечно шутит, что мужчины не такие красивые и не столь стервозны. А ей в жизни нужны острые ощущения. Хотя, глядя на неё, я бы не сказала, что она хочет этой остроты.

— Ну… У каждого своё, — начала я, немного ошарашенная вопросом, — если брать лично меня, то наверное, это в крови. Меня просто никогда не привлекали мужчины физически. Говорят, что если женщина лесби, то её просто плохо трахали мужчины. Возможно, в отдельных случаях это и подходит, но в большинстве случаев это не так. Просто, глядя на мужчину, я никогда не испытывала такой нежности и любви. Вернее, никогда ничего не чувствовала по отношению к ним. Хотя у некоторых из них чересчур красивая задница и пресс, — пошутила я и продолжила: — для меня женщина — это святое. Только женщина может дарить свою любовь так, что ты видишь дорогу в бесконечность, и это я не про постель. Ну… Понимаешь ты меня? — спросила я беспомощно, пытаясь объяснить свое мировоззрение.

— Да. Думаю да. Кому-то повезёт, — задумчиво ответила девушка.

— А вот мы и приехали, — сказала я, подъезжая к дому.

— Это твой дом?!? — ошарашенно спросила девушка.

— Да, — ответила я, припарковавшись возле гаража. — Нравится?

— Шутишь?! Это просто сказка, — ответила девушка и вышла из машины, выпуская Лялю, которая тут же умчалась обнюхивать окрестности.

— Нет, не шучу, просто я не привожу сюда гостей. Ты первая. И мне интересно твое мнение, — ответила я, идя запирать ворота.

— Мне не просто нравится — я в него влюбилась, — зачарованно ответила девушка.

И на самом деле, посмотреть было на что. Я всегда хотела деревянный дом. И как только смогла себе позволить, по старому чертежу, придуманному ещё в школе, построила дом. Пропитанное и сохранившее свой первоначальный вид дерево, в два этажа, с балкончиком, террасой и резным крыльцом. Небольшая банька и гараж. Внутри большая гостиная, кабинет, кухня, ванная, туалет, гардеробная и три спальни. И, мечта идиота, камин… Хотя на кухне имеется русская печь. Просто, вкуснее картошки, чем из печки, нигде не найти.

Я улыбнулась и сказала:

— Внутри ещё круче.

— Верю. Кир, а почему ты здесь не живёшь? Ведь он не так далеко от города.

— Просто, я только в начале зимы доделала ремонт внутри дома. Да и дом этот больше для двоих, чем для одного. В квартире как-то проще.

— Понятно. Но здесь здорово.

— Рада, что тебе нравится.

— А разве он может кому-то не понравиться? — удивлённо спросила девушка.

—  Скажем так — сколько людей, столько и мнений, — ответила я, открывая дверь дома и спускаясь обратно к машине, чтобы разобрать вещи.

— Это ты правду сказала, — согласилась со мной девушка, помогая мне разбирать вещи. Пока мы перенесли пакеты и сумку, Ляля успела осмотреть окрестности, пробраться в дом и найти себе диванчик по вкусу.

— Ляля, нельзя! — воскликнула Ани, когда увидела собаку, удобно расположившуюся в одном из кресел.

— Успокойся, всё хорошо, пусть поваляется. Всё равно их нужно обживать.

— Но они будут в шерсти!

— А что, это смертельно? — усмехнулась я, изогнув бровь в немом вопросе. Просто мне и в самом деле было хорошо, оттого, что эти двое здесь, и что мой дом приобретёт хоть немного жилой вид.

— Нет, но, — начала девушка, но я не дала ей договорить.

— Вот и всё. Пусть лежит, где лежит. Главное, чтоб в камин не залезла.

— Ты чудо, — ошарашила меня Ани, и пошла раздеваться.

Я же, пытаясь переварить информацию, отправилась за ней, на ходу расстёгивая куртку:

— Что ты имела в виду?

— Только то, что сказала, — весело ухмыльнулась мне девушка, пытаясь спрятать чёртиков, веселящихся в её глазах.

— Да… Мне понятно, только то, что мне ничего не понятно, — пробормотала я сама себе под нос и, повернувшись, почти столкнулась со всё ещё веселящейся девушкой.

— А что тебя так смутило? — спросила она.

— Да так. Ничего такого. Просто давненько меня так не называли.

— Ну, так привыкай.

— Думаешь, стоит? — спросила я.

— Да. Думаю. Кстати, а чем ты будешь нас кормить? — чересчур резко сменила тему разговора Ани.

— А что вы хотите?

— Если учесть, что я всеядна, Ляля тоже, то нам, собственно, всё равно. Просто мне стало интересно, кто будет готовить, ты или я.

— Ну, вообще-то, раз вы мои гости, то готовить положено мне. НО… Если ты мне не доверяешь, то можешь приготовить что-нибудь сама.

— Я тебе доверяю. Думаю, если ты всё ещё жива, значит твоя готовка не столь уж плоха, — веселилась девушка.

— Откуда ты знаешь, может для меня всегда готовит кто-нибудь другой? — хитро улыбнувшись, спросила я, отправляясь на кухню разгружать пакеты с продуктами.

— Нет, в это я не поверю, и не проси, — уверенно сказала девушка, помогая мне разлаживать всё по местам.

— С чего это вдруг?

— А потому что ты не производишь впечатления беспомощного человека.

— Понятно. Значит, готовлю я. И, как на счёт спагетти с мясным соусом? И блинчики с вареньем на десерт?

— За. Только за. Руками и лапами, — улыбнулась девушка.

— Но, я надеюсь, ты будешь мне помогать? — поинтересовалась я.

— Конечно, только скажи, что мне делать.

— Для начала, нам нужно переодеться во что-нибудь более подходящее для домашних условий.

— Хорошо, — кивнула девушка в знак согласия, — только покажи мне мою комнату.

— А выбирай любую, кроме крайней правой на втором этаже.

— Твоя?

— Ага, — ответила я, наблюдая за девушкой, которая направилась к лестнице, подхватив по дороге свою сумочку. Судя по всему, её ни капли не смущало то, что она находится с почти незнакомым человеком за городом и почти в полном одиночестве, если конечно не считать сладко посапывающей собаки.

— А можно глянуть, что из себя представляет твоя комната? — внезапно спросила девушка, поднимаясь по лестнице.

— А почему и нет, — согласилась я, немного удивлённая такому желанию.

— Не подумай ничего такого, просто очень хочется узнать, какая она…

— Простая, — ответила я, пожимая плечами, открывая дверь своей комнаты, и пропуская Ани вперед.

Моя комната. Всегда мечтала о минимализме в спальне. Широкое, почти на всю стену, окно, из которого открывался потрясающий вид на зимний лес, фиолетово-белые шторы, деревянный пол светло-серого цвета. Белые обои с вкраплением в них нарисованных от руки прерывистых завитков и линий фиолетового и серого цвета, не понять, откуда они начинаются и где заканчиваются. И одна картина на стене в белой раме.

Рассветное туманное утро, серо-голубая вода и одинокая лодка белого цвета у почти поломанного причала. И светло-зелёная зелень за серым туманом.

Огромная белая двуспальная кровать посреди комнаты, убранная пледом такой же расцветки, как и шторы, журнальный столик из стекла, цвета тумана с одной стороны, и напольная лампа светло-серого цвета с другой. Несколько подушек разбросанных на кровати: серого, фиолетового и белого цветов.

Я заметила, что взгляд девушки зацепился за картину. Увидев мой немой вопрос, Ани сказала:

— А вот фиолетовый цвет, особенно такого оттенка, я не ожидала увидеть. Но это потрясающе. И обои. Ты сама на них рисовала?

— Да. А какие цвета ты ожидала увидеть?

— Ну, белый, серый, голубой. Кстати, кто художник?

— Не знаю, — честно ответила я. — Просто случайно нарвалась на эту картину в магазине и не смогла оторвать от неё взгляда. Сначала она была у меня в квартире, но потом я подумала, что здесь ей больше подходит.

— Никогда не думала, что может быть настолько красиво и одиноко. Хотя, с другой стороны, одиночество всегда красиво.

— Я же сказала, что доделала комнату, когда была одна. Тебе не нравится?

— Шутишь? — удивилась девушка, подняв на меня возмущённый взгляд, — да я влюбилась в эту комнату!

— Повезло же ей, — пошутила я.

— А может наоборот, не повезло, — проказливо улыбнулась девушка.

— Не поверю, и не проси, — улыбнулась я в ответ, и добавила: — Ну, что, пошли выбирать тебе комнату?

— Пошли, — согласилась девушка.

— А какой цвет ты предпочитаешь?

— Почти те же, что и ты, хотя ещё голубой, а что?

— Да просто у меня тут одна голубая, вторая салатовая комната.

— Тогда мне голубую.

— Ок, — кивнула я, и повела девушку в выбранную ею спальню, где и оставила её разбирать вещи, а сама пошла переодеваться.

Накинув домашнюю рубашку, я решила пока не беспокоить девушку и пошла на кухню заниматься приготовлением пищи. Когда я уже начала печь блинчики, зазвонил мой телефон. Что и следовало ожидать — Оля:

— Алло, — со вздохом выдала я в трубку.

— И чего так грустно?

— Была бы веселее, если бы это не ты звонила, — призналась я.

— Кир, давай мириться?

— Оль, мы и не ругались особо.

— Но ты со мной, как с чужой.

— А мы такие и есть.

— А я так не хочу.

— Не начинай, пожалуйста, — попросила я, переворачивая блинчик.

— А что это ты делаешь? — заинтересовалась Оля, услышав посторонние звуки.

— Да так, блинчики пеку.

— А ты где?

— За городом.

— И с кем? С ней?

— Да.

— Кир, ну ты же умная девушка, она не для тебя.

— Ты права в том, что она не для меня, но в том, что я умна, ты ошибаешься. Я дура. Это диагноз.

— Понятно, — протянула Оля.

— Что именно тебе понятно?

— Всё. Только, знаешь, такого я от тебя не ожидала…

— Я сама от себя такого не ожидала.

— Но не надейся, что я уйду.

— Даже и не мечтала, — усмехнулась я, и добавила: — я знаю, что это бесполезно. Если ты что-то вбила себе в голову, то это надолго. Пока что-то новое на горизонте не появится.

— Иди ты, — не выдержала Оля.

— Я уже давно ушла, — усмехнулась я.

— Всё, пока, — услышала я, и короткие гудки. Положив телефон я усмехнулась, покачала головой и, повернувшись скинуть готовый блинчик на тарелку, увидела стоящую в проёме двери Аниту.

— Это Оля? — спросила она.

— Ага, — кивнула я в ответ и поинтересовалась, — давно тут стоишь?

— Нет, но то, что ты назвала себя дурой, я слышала. Кстати, я с этим категорически не согласна.

— Я это учту, — улыбнулась я.

— Ты её, наверное, разозлила.

— Да. И не «наверное». Я точно её разозлила.

— А зачем?

— Просто по-другому нельзя. Если не разозлить, то она будет звонить и появляться на горизонте очень часто, а так. Пока успокоится, я отдохну.

— А знаешь, я её понимаю.

— Ты о чём? — удивилась я, скосив глаза на девушку.

— Потерять тебя — это жестоко. Думаю, она до сих пор не может себе этого простить. Кир, неужели ты не можешь простить ей измену? Ведь всякое бывает.

— А почему ты её защищаешь? — удивилась я.

— Нет, сперва ты ответь, а потом я.

— Ладно. Я простила. На деле простила. Просто я могу дать ей любовь, себя. Но я не смогла дать страсть.

— Страсть? — удивилась Ани.

— Не совсем… Просто у нас было не всё гладко в постели.

— Шутишь?!?

— Нет. К сожалению, нет. Поэтому я и тип не прощаю. А на деле я её поняла и простила. Но назад дороги нет, просто потому, что мы пойдём по замкнутому кругу. Это, кстати, я не так давно осознала. Ты не думай, что я ангел. Нет, я долго психовала, злилась, а потом просто поняла и отпустила.

— Я бы тоже психовала.

— Из-за чего?

— Да из-за всего, — ответила Ани, жуя стянутый с тарелки блинчик.

— А теперь твоя очередь, почему ты её защищаешь?

— Не скажу, что я её защищаю, просто понимаю. Потерять тебя — это жестоко. Мне не хотелось бы оказаться на её месте.

— Тебе это и не грозит, — усмехнулась я.

— В смысле?

— Ты ж у нас гетеро, и всё такое, — улыбнулась я, показав Ани язык.

— Не будь столь уверена, — ошарашила меня девушка. — Я теперь в этом сомневаюсь.

— Ты что??? — я не видела своих глаз, но очень хорошо себя представляла…

— Я всё, — выдала мне Ани и добавила: — да, я помню, что убеждала тебя, что меня не привлекают девушки и прочее, но оказалось, что из всякого правила есть исключения.

— Да? — только и смогла выдать я, надеясь на то, что это исключение я.

— Да, — улыбнулась девушка и перевела разговор на другую тему. — Вкусные блинчики.

— Эй, — спохватилась я, забирая у неё из-под носа тарелку и шлёпая протянутую руку. — Это на потом. И вообще, закинь лучше макароны в воду.

— Ну вот, — сделала обиженное выражение лица девушка, — даже покушать не дают, работать заставляют.

— Я тебе потом всё дам, и даже сладкое, — пообещала я.

— А что именно входит в это всё? — заинтересовалась Ани.

Я потихоньку выпадала в осадок, ведь это можно было расценивать, как флирт. Девушка удивляла меня всё больше и больше. Но поверить, что мне раз в жизни повезло, я всё ещё не решалась.

— Солёное, сладкое, и даже спиртное, если захочешь, — ответила я, смотря, как девушка возится с макаронами. На её лице блуждала какая-то загадочная улыбка неопределённого происхождения. Она то появлялась на губах, то пряталась в едва заметных «улыбчивых» морщинках возле уголков глаз. Заметив, что я её разглядываю, Ани подмигнула мне и спросила:

— У меня что-то не так? Уши как у эльфа выросли, или ещё что?

— Нет, точно нет, — усмехнулась я, не ожидав такой фразы.

— Тогда чего ты смотришь на меня, как на восьмое чудо света?

— А что, нельзя? — вопросом на вопрос ответила я, наливая тесто.

— Можно, просто мне интересно, что ты хотела увидеть. Или, вернее, увидела…

— Твою загадочную улыбку, — чистосердечно призналась я.

— А, понятно. Сколько макарон закидывать? — опять сменила тему девушка.

— А сколько в нас влезет. Кстати, чем будем кормить Лялю?

— Да макаронами и покормим.

— А собаке можно?

— Этой можно всё, а даже если нельзя, она всё равно выпросит, — улыбнулась девушка.

— Понятно. Балуешь?

— Конечно. А ты бы не баловала?

— А что, по мне не видно, как я к ней?

— Да видно, поэтому и задала вопрос, ответ на который вполне очевиден.

Я только покачала головой и ничего не сказала. Тем более, что мое внимание отвлекло появление собаки, которая, услышав своё имя, ещё полусонная притопала на кухню, посмотрела на нас и, подойдя ко мне, пихнула лбом и изобразила на морде «покормите несчастную собачку». Ани покачала головой и сказала:

— Я, конечно, всё понимаю, но чтобы она просила, чтобы её покормил кто-то другой, это из ряда вон выходящее.

— Ну, ты же давно для себя выяснила, что я очаровала твою собаку, — улыбнулась я, протягивая собаке остывший блинчик.

— Да. Но я никогда не подумала, что её можно очаровать до такой степени.

— Я тоже никогда бы не подумала, что среди моих талантов скрывается способность влюблять в себя собак. Что на меня западают дети и старики — это я уже знаю. Но собаки — впервые в жизни. К чему бы это?

— К тому, что ты хороший человек. Ведь стариков, детей и собак обмануть невозможно, — пожала плечами девушка.

— Думаешь?

— Уверена, — хитро улыбнулась мне девушка.

А я тем временем закончила с блинчиками и занялась приготовлением мясного соуса. И все мои манипуляции сопровождались почти удивлённым взглядом девушки. И хотя мне было интересно, с чем связана такая реакция, я молчала, как партизан на допросе. В конце концов, Ани не выдержала:

— Слушай, а вот такой рецептик я не знаю, что это?

— Да так, всего понемногу, но будет вкусно, это я тебе обещаю.

— Верю, так как запах должен был уже всех местных медведей поднять на ноги…

— Спасибо. Просто у меня был период, когда мне нравилось готовить.

— И я даже догадываюсь, когда было такое время.

— Не-а… Не тогда, когда ты предположила, — улыбнулась я и объяснила: — было время, когда я по работе ездила в другие города с группой знакомых ребят. Денег было в обрез, мы пытались экономить, на чём могли и как могли. Вот и пришлось мне, как единственной девушке, учиться готовить практически из ничего и вкусно.

— Ты шутишь? — удивилась девушка.

— Нет. Я совершенно серьёзна. Все когда-то начинали с малого. Зато было весело и есть что вспомнить.

— Никогда бы не подумала.

— Почему?

— Просто сложно представить тебя в такой ситуации.

— Ой, Ани, скажу тебе по секрету, на деле я совершенно не такая, какой представляют меня себе люди, видя в костюме и папками в руках. На деле я полнейшая… как бы это помягче сказать… оболтус… А всё то, что ты видела, только маска деловой или почти деловой женщины, — выдала я чистосердечное признание.

— А я это знаю, — призналась мне девушка, пытаясь не рассмеяться, видя мой недоумённый взгляд, и добавила, — мне это Марина рассказала. Она как-то видела тебя с друзьями и в неформальной обстановке, так она потом полдня отходила от того, что ты была совершенно не такая, как всегда.

— А кто меня вечно спрашивал, бываю ли я серьёзной?

— А я тогда ещё не знала. Мне Марина это только позавчера рассказала. И то, потому что к слову пришлось.

— Сдала меня с потрохами. А я надеялась тебя удивить, — пытаясь принять огорчённый вид сказала я, пробуя макароны.

— Дурачишься? — улыбнулась Ани.

— Ага. Надоело быть серьёзной и деловой. Знаешь, как напрягает эта маска?

— Могу себе представить.

— Лучше не надо. Иногда я жалею, что нельзя просто быть свободным художником, делать, что захочешь и как, а не объяснять подчинённым, что так, как хотят они, нельзя и видеть, что все опять уверены, что ты просто сволочь, которая хочет сделать всё по-своему, — призналась я, заканчивая готовку.

— Наверное, поэтому мне никогда не хотелось быть начальником, — согласилась Ани.

— Хотя во всём этом есть один плюс.

— Ага, ты, наверное про зарплату? — прервала меня девушка.

— Точно, — улыбнулась я. — Ну что, пошли кушать?

— Пошли, — согласилась Ани, — только я сейчас Ляле положу, а то надуется.

— Это она может, — согласилась я, наблюдая за девушкой. Странно было то, что её совершенно не напрягает ситуация. Словно мы слишком хорошие подруги. Доверчивость и понимание. Наверное, даже того, что я сама ещё не понимаю. Тут у Ани зазвонил телефон, она посмотрела на номер и с улыбкой ответила на вызов:

— Твой самый страшный кошмар на проводе, — выдала она в трубку и, выслушав всё что ей там сказали, ответила, хитро сощурив глаза:

— Нет меня в городе, я вообще похищена и наслаждаюсь жизнью.

Я решила, что подслушивать чужие разговоры нехорошо, и пошла в гостиную накрывать на стол и разжигать камин, хотя в доме было достаточно тепло, просто я очень любила смотреть на огонь. В нём есть что-то завораживающее. Любоваться на пламя, со страстью пожирающее поленья или на тлеющие угли и понимать, что все относительно и всему своё время. А ещё он позволяет забыть…

Разжигая огонь, я услышала за спиной шаги девушки и её голос:

— Романтическая обстановка?

— Не думаю, просто я люблю огонь.

— Огонь? Никогда бы не подумала… Мне казалось, что ты любишь воду.

— И это тоже. Просто огонь сжигает, обновляет, создает что-то совершенно новое. Вода. Она успокаивает, понимает тебя, омывает дождём, смывает тяжесть, делает чище. Это два разных состояния. Их нельзя объединить, но в какой-то момент жизни ты выбираешь то одно, то другое. А может и вовсе ветер. Который растреплет твои волосы и проникнет под одежду обжигая холодом, просто для того, чтобы почувствовать себя живым, — ответила я, подумав, что меня опять занесло на философию.

— А почему ты так сказала по ветер? Ведь он бывает и тёплым. Лёгким, едва уловимым, чуть касающимся твоих волос, словно целуя. Принося с собой сотню запахов и укутывая тебя в них.

— Я же сказала — разные ситуации, — улыбнулась я девушке, — но ты права — и таким он тоже бывает.

Ани хотела что-то добавить, но отвлеклась на собаку, которая пришла и бухнулась мне на колени с довольным выражением морды-лица.

— Так, нефиг жалеть это животное, пошли кушать.

Если бы это был кто-то другой, я бы подумала, что меня ревнуют, а так… Я кивнула, и мы пошли кушать.

— Кстати, тебе привет, — сказала Ани.

— От кого? Марина?

— Нет, Наташка.

— А тогда чего ты у неё самый страшный кошмар?

— Да просто мы позавчера ходили по магазинам, и я довела её до белого каления комментариями по поводу одежды и как она выглядит.

— Что, всё было так плохо?

— Еще хуже, — улыбнулась девушка. — Мы выяснили, что найти обычные классические брюки для женщины проблема. То не то качество или широкие, то посадка не пойми какая, то слишком облегают, то стразы и вышивка. Короче, обошли полгорода и потратили день, чтобы найти ей эту часть гардероба. И это притом, что у неё стандартная фигура. Мы, кстати, на шестом магазине подумывали позвонить тебе и спросить, где ты покупаешь одежду.

— И чего не позвонили?

— Не знаю. Хотя Наташка сказала, что ты покрутишь у виска.

— Нет, сама знаю, что это такое и поэтому я просто все свои костюмы шью на заказ.

— Все с тобой понятно. Так вот, тебе привет, пожелание приятных выходных и терпения на нас двоих. Она кстати боится, что мы тебя доведём и ты сбежишь от нас в лес к волкам, — дурачилась Ани.

— А вы на такое способны?

— Иногда да, — улыбнулась девушка, — но точно не с тобой и не здесь.

— Что, боишься до города не добраться? — пошутила я.

— Нет, совсем нет. Мне слишком хорошо и меня совершенно не тянет что-нибудь устраивать, только это большой секрет, — ответила девушка с улыбкой.

Я ничего на это не ответила, лишь изогнула бровь в немом вопросе, чем вызвала ещё более широкую улыбку у Ани.


— Как тебе ужин? — поинтересовалась я, вставая из-за стола, чтобы собрать посуду.

— Замечательно. Это так здорово, когда кто-то другой готовит, а ты ленишься, — призналась девушка.

— Согласна. Кстати: чай, кофе… вино?

— Вот, блин, между прочим, эта фраза звучит совершенно иначе, — притворно-огорчённо взмахнула руками девушка.

— Не поверишь, я знаю, — улыбнулась я на эту тираду.

— Тогда вино.

— Белое, красное?

— А ты сама какое любишь?

— Белое, мускат.

— Тогда я доверюсь твоему вкусу.

— Не боишься, что тебе может не понравиться?

— Нет, не думаю, — покачала головой девушка, и добавила: — Давай помогу убраться.

Когда мы перемыли посуду, я достала два бокала, взяла штопор, и мы пошли в гостиную, где у меня был оборудован бар. Пока я колдовала с бутылкой, Ани приглушила свет, оставив гореть только напольный светильник, расположилась на ковре у камина и, кажется, забыла обо всём на свете. Разлив вино по бокалам, я повернулась к девушке, и залюбовалась открывшейся мне картиной.

Ани сидела на полу, обняв колени руками, и смотрела на огонь. Который отражался в её глазах отблесками сотни огней, переливался в волосах и отбрасывал причудливые тени на полу. Я подошла к ней и, ни слова не говоря, протянула бокал с вином, который тут же заискрился светлым золотом под светом огня. Ани молча кивнула мне, взяла бокал и похлопала рядом с собой. Я села, облокотилась на спинку дивана, и отпила вино.

Наше молчание совершенно не напрягало. Скорее наоборот, расслабляло. Хотя я бы отдала многое, чтобы прочитать мысли сидящей рядом девушки. Ани немного поёрзала, устраиваясь поудобнее, а потом положила голову мне на плечо и спросила:

— Не возражаешь?

— Нет, абсолютно. Мое плечо в твоём полном распоряжении, — улыбнулась я ей.

— Только оно? — притворно нахмурилась девушка, стреляя в меня глазами из-под ресниц.

— Ну… Возможно и не только оно, хотя... смотря, что ты хочешь, и как, — протянула я.

За что получила несильный щипок в бок от девушки.

— Эй, мы так не договаривались, — притворно возмутилась я.

— Ничего не знаю, — ответила Ани, и добавила: — Будешь и дальше меня дразнить, я тебя вообще покусаю.

— Если ты сама, то пожалуйста, — улыбнулась я.

— Кир, ты. Блин, даже не знаю, кто ты после этого, — улыбнулась девушка.

— А что я такого сказала? — спросила я, и сделала невинно-удивлённое выражение лица.

— Ничего, — покачала головой Ани, — ничего.

Я пригубила вино и подумала, что так хорошо я не чувствовала себя уже слишком давно. Мне не нужно было что-то кому-то доказывать, показывать, мне можно было быть просто самой собой, не боясь выглядеть глупо в глазах другого человека. Стоило мне так подумать, как к нам пришлёпала Ляля, и умостила своё совсем не тощее тельце у меня на коленках.

— Нет, это уже ни в какие ворота не лезет, — как-то вяло возмутилась девушка, гладя свою собаку по голове.

— Что именно? — решила уточнить я, щекоча эту тушку по округлившемуся пузику.

— Моя собака мне изменяет самым наглым образом! Я не удивлюсь, если она и спать к тебе уйдет.

— Ну-у… Ты тоже можешь спать у меня, — выдал мой язык, быстрее, чем его остановил мой мозг.

— Ага, ага, — ответила девушка, зевая. — Если там будет Ляля, то на меня места уже не хватит, поэтому, не буду вам мешать.

— М-да… Так меня ещё никто не посылал… — протянула я в ответ, и добавила, скосив глаза на девушку: — Так, сонное царство, пошли спать.

— Думаешь, уже пора?

— Более чем, у тебя глаза слипаются.

— Да? Ну, тогда ладно, — согласилась девушка, и сделала попытку подняться. Но это у неё не очень получилось.

— М-да, вот это я расслабилась, — усмехнулась сама себе девушка, и со второй попытки всё же встала, и протянула мне руку. Но я, покачав головой, взяла спящую собаку на руки и встала.

— Разбалуешь ты её, — заметила девушка.

— Ничего страшного, немножко можно. Тем более, что нам с ней по пути. А ей не нужно погулять перед сном, или ещё что?

Услышав заветное слово «погулять», Ляля открыла глаза и даже соизволила повилять хвостиком.

— Судя по её реакции на твои слова, она не против. Но, откровенно говоря, я сплю…

— Ничего страшного, мы можем и вдвоём погулять. А ты ложись, отдыхай.

— Да? Точно? — спросила девушка, подавив зевок.

— Точно, — ответила я и, наклонившись, поставила собаку на пол, со словами: — Гулять ножками сама пойдешь. — На что Ляля только ещё больше завиляла своим тазом, и побежала к входной двери. Я направилась одеваться, а Ани помахала нам рукой и пошла к себе в комнату.

Надев куртку и ботинки, я открыла дверь и пригласила собаку на выход. Та заглянула мне в глаза и убежала в ночь.

«Одно хорошо, что она чёрно-белая, — подумалось мне, — не потеряю». Я пошла вслед за собакой, которая уже успела сделать свои дела, а теперь просто гуляла, и мне показалось, что погулять перед сном будет в самый раз, тем более, что впервые за долгое время, мне есть с кем это сделать.

Почему-то в голову лезли мысли о девушке, оставшейся в доме. Мне показалось, что между нами что-то неуловимо изменилось. Я не хотела давать себе надежду на счастье, но всё же. Даже дуры хотят побыть счастливыми. Хотя, счастье — понятие относительное, и для каждого оно своё.

Погуляв минут двадцать, я позвала собаку, и мы вернулись домой. Самое весёлое было то, что зайдя в дом, Ляля отправилась к двери в ванную. И до меня дошло, что мне намекают на мытьё лап, что, собственно, я и сделала. Затем я вытерла её насухо, и мы пошли на второй этаж. В комнате Ани все ещё горел свет, а дверь была приоткрыта. Я хотела постучать, но Ляля просто пихнула дверь носом и вошла. Девушка лежала под одеялом с книгой в руках. Она уже переоделась ко сну в большую футболку, которая смотрелась на ней слишком мило.

— Ты же, вроде, спать хотела, — спросила я, прислонившись к косяку двери, любуясь девушкой.

— Да, хотела, но после душа, сон как-то отступил. Как погуляли? — спросила девушка, отложив книгу.

— Я хорошо, Ляля вроде тоже. Кстати, мы помыли лапы и теперь можем спокойно забираться в постель.

— Вот как? — спросила девушка, изумлённо изогнув бровь под каким-то немыслимым углом. — Обычно она не очень любит мыться.

Собака посмотрела на неё, как на предательницу, и запрыгнула на кровать, расположившись в ногах у хозяйки.

— Между прочим, она сама пошла в ванную. Мы помылись, вытерлись, и вели себя просто идеально.

— Я же говорю, ты ей нравишься. Но, судя по всему, спать она будет со мной, что не может не радовать.

— А я буду спать одна, что не может не огорчать, — с трагически-театральным вздохом выдала я, прислонив руку к голове и закатывая глаза в притворном огорчении.

— Ты, блин, актриса театра и кино, — рассмеялась Ани. — Ну, если хочешь, я могу подвинуться, и ты можешь спать с нами.

— Это, конечно, замечательное предложение, но я не воспользуюсь им, потому что ваша кровать слишком мала для троих.

— Только поэтому? — как-то серьёзно спросила девушка.

— Это одна из основных причин, — честно ответила я.

— Даже так?

— Именно так. Хороших снов, — сказала я, и уже собиралась уйти, но меня остановила фраза, сказанная девушкой.

— И тебе хороших снов. Не хочешь поцеловать Лялю на ночь? Ну, и меня заодно…

Я, несколько выбитая этим вопросом, оторвалась от косяка двери, подошла к кровати, наклонилась, и чмокнула собаку в лоб. А та, словно этого и ждала, ответила мне хитрым взглядом и вилянием того, что условно можно назвать хвостиком. Но это было всё, на что меня хватило… Я просто кивнула девушке и вышла из комнаты только с одним вопросом: «Что это, мать его, только что было...?».


Откровенно говоря, ночь для меня прошла совершенно бессонно. Я просто провалялась в кровати с открытыми глазами, думая о изменившемся поведении девушки. Меня сбивало с толку то, что она сперва была однозначно против любых отношений с девушками, а потом как-то вдруг поменяла свою точку зрения. Я не считаю, что я такая вся из себя, что от моего вида любая девушка падает в мои объятия. Нет. Совсем нет. Но и думать о том, что Аните просто захотелось поэкспериментировать, мне тоже не хотелось.

Вот так, ворочаясь с бока на бок, я и провела ночь, пока, часов в восемь, ко мне в комнату не просунулась любопытная, наглая морда, и, увидев, что я не сплю, с разбега запрыгнула на кровать и принялась жалеться. Подурачившись с собакой, я поднялась и шёпотом сказала ей подождать меня, пока схожу в душ. На что та развалилась на подушке и прикрыла глаза.

Приведя себя в более-менее нормальный вид, я оделась, и мы с Лялей спустились на первый этаж. Собака так ненавязчиво показала мне на дверь, и я решила, что действительно прогуляться будет самый раз. Выйдя на улицу, Ляля умчалась по своим делам, а я решила почистить беседку от снега. Я так увлеклась, что даже не заметила, как собака вернулась, и просто сидела и смотрела, как снег летает под моей лопатой. Только голова туда-сюда ворочалась, наблюдая за мной.

Я улыбнулась и, слепив лёгкий снежок, пульнула его в Лялю. Как ни странно, она умудрилась увернуться, и ещё, нагло раззявив пасть, показать мне язык. Не собака, а недоразумение какое-то. Я бросила лопату и решила догнать эту тушку. Но не тут-то было… Вроде и мелочь пузатая, но догнать нереально. Она всего лишь на шаг впереди, и только, но не дотянуться. Запыхавшись, я остановилась, и сказала:

— Всё, сдаюсь. Пошли домой?

Ляля послушалась, и мы пошли к дому. Войдя в дом, я прислушалась, и по тишине поняла, что девушка ещё не встала. Так же, как и вечером, я помыла собаку, вытерла, и та утопала на второй этаж, наверное, будить хозяйку, а может и спать. А я пошла на кухню, готовить завтрак. Чтобы мне не было скучно, и чтобы хоть как-то заполнить эту тишину, я включила радио, еле слышно.

Занятая готовкой, я даже не услышала шагов за спиной. Меня обняли за талию, перевернули к себе, а потом Ани сделала звук музыкального центра громче и закружила меня в танце под самую неожиданную песню:

«…научи меня быть счастливым
вереницей долгих ночей
раствориться в твоей паутине
и любить ещё сильней…»

Придя в себя, я улыбнулась девушке и, обняв её за талию, отдалась этой песне и этому безумному танцу. А Анита улыбалась и тихо подпевала.

Когда музыка закончилась, и мы остановились, глядя друг другу в глаза, я поняла, что это нереально — быть такой счастливой. Вот так просто, держа в своих руках эту хрупкую, нежную, и по-утреннему ещё растрепанную девушку.

— Хорошо танцуешь, — почему-то низким голосом сказала Анита.

— Ты не хуже, — ответила я, всё ещё держа девушку в своих объятиях. А она не сопротивлялась этому, скорее, наоборот, наслаждалась моментом.

— Не поверишь, бальные танцы в годы юности.

— Хм, почему нет? Я, кстати, тоже оттуда вынесла своё умение танцевать.

— Да? А танго танцуешь? — заинтересовалась Ани, и заглянула в мои глаза, ожидая ответа.

— Конечно. Это же танец страсти, как его можно не танцевать, особенно с тем, кто тебе нравится.

— Так, а что это у нас на завтрак? — сменила тему разговора девушка.

— Ну, я решила сильно не заморачиваться, и приготовить омлет. Легкий перекус перед шашлыком.

— Мм мм... Я уже хочу и то, и то.

— Тогда попрошу к столу, — сказала я, раскладывая омлет по тарелкам и включая кофе-машину.

— Кстати, что с собакой?

— А что с ней? — удивилась я. — Мы погуляли, покушали, и теперь вот спим сном младенца.

— Когда вы всё успели?

— Пока кое-кто спал, — улыбнулась я, ставя на стол чашки с кофе.

— Ничего не знаю! Я выспалась, и я счастлива, — ответила мне девушка, пробуя мою готовку. Я ничего не ответила, и остаток завтрака прошел в спокойном молчании. После того, как мы приговорили кофе, Ани встала, и так же молча начала убирать со стола. Я хотела возмутиться, но меня остановили одним движением брови, поэтому, пожав плечами, я пошла мариновать мясо. Откровенно говоря, меня совсем не напрягало молчание, и Аниту, судя по всему, тоже. Я нарезала мясо, лук, и принялась делать маринад, смешивая специи и соус в миске, однако, стоило мне отвернуться за лимоном, как на мой маринад покусились.

— И чей это пальчик? И что он делает в этой миске? — не удержалась я, чтобы не задать очевидные вопросы девушке, которая уже успела попробовать мой соус.

— А вкусно же. Домового? — хитро улыбнувшись, ответила девушка.

— Вот это да, у меня, оказывается, такой очаровательно-сексуальный домовой, а я не знала, — покачала я головой в притворном огорчении.

— Сексуальный?

— Именно.

— В майке алкоголичке и в заношенных джинсах?

— Это естественно, и, да, сексуально.

— М-да... Ты точно не ударялась головой сегодня утром?

— Не веришь в то, что в моих глазах ты можешь выглядеть... — начала я, но меня перебили:

— Я могу в это поверить. Но не в этом же виде!

— А зря, — протянула я, и, получив в ответ скептический взгляд, решила объяснить. — Судя по всему, эти джинсы одни из твоих любимых, поскольку вытерты до состояния бархата. Они сидят на тебе, словно вторая кожа, повторяя все изгибы, и не только, твоих изумительных ног. А майка. Она не скрывает твои бицепсы и спину. Кроме того, идеально подчёркивает и оттеняет твои глаза второго размера, — после этих слов в меня полетело полотенце, до этого вполне мирно висевшее на крючке.

— И куда ты смотришь?!

— Не поверишь — в твои глаза, — ответила я, пытаясь удержать улыбку, которая так и норовила прорваться на мои губы.

— Ага, точно, только мне теперь стоит уточнять, на какие, — пробурчала девушка, покрываясь легким румянцем.

— Зато ты уже не споришь о сексуальности.

— Да ну тебя! Пойду что-нибудь накину, — ответила мне Ани и убежала наверх.

— Эй, мне, кстати, нравился вид! — не удержавшись, крикнула я ей вслед.

— Не сомневаюсь! — раздалось уже со второго этажа, — но я пока оденусь, от греха подальше.

— Ещё скажи, что ты меня боишься, — пробурчала я себе под нос, и закончила приготовление мяса.

Но, как ни странно, меня мало того, что услышали, так ещё мне и ответили:

— Не дождёшься, было бы чего бояться. Я же сказала — пока оденусь... — Ани прошептала последнюю часть буквально мне на ушко, и, проведя указательным пальчиком по моей пульсирующей вене на шее, отошла.

— Оу... — выдал мой организм. И ещё через пару минут, придя в себя: — Я пойду, займусь мангалом и дровами.

— Тебе помочь?

— Нет, спасибо, я сама справлюсь. Ты, если хочешь, можешь порезать овощи или салат сделать.

— А какой салат?

— Да какой захочешь, такой и делай, — ответила я, и убежала на улицу, проветривать свой организм и разводить огонь в мангале.

Мне было странно видеть такое поведение от девушки. Хотя «странно» не совсем верное слово. Скорее — неожиданно, удивительно, но, в то же время, приятно. Я не ждала, что случится чудо, и мы, обнявшись, уедем в закат на белом лимузине. Нет. Но у меня появилось немного надежды на то, что я могу быть интересна именно как девушка.

Всё же диагноз «дура» не лечится ничем!

Моё самокопание прервал небольшой «бамс» в область коленей, и, опустив глаза, я увидела пляшущую на снегу чёрно-белую тушку с игрушкой в зубах. А следом, в поле моего зрения появилась и хозяйка этого безобразия, разговаривающая по телефону. Я присела и, протянув руку, попросила игрушку. Как ни странно, мне её отдали, это оказалась резиновая утка, которую я и бросила на свободный от снега участок. Правда, кто-то из нас, или я, или Ляля, не рассчитал траекторию, и Анита еле успела увернуться и устоять на ногах. Сделав грозное выражение лица, и пригрозив мне кулачком, девушка отобрала игрушку у собаки и закинула её ещё дальше.

— Как успехи? — спросила Анита, подходя поближе, и пряча телефон в карман.

— Скоро будут угольки. А что это ты такая весёлая?

— Да Наташа звонила, они с Мариной дико мне завидуют.

— Чему?

— Как это чему? Природа, шашлыки, и такая компания!

— Если хочешь, то можем пригласить, чтоб нам было веселей, а им не завидно.

— Думаешь, это хорошая идея? — задумалась девушка, следя за тем, как Ляля, как маленький снегоход, таранит сугробы.

— А почему нет? — удивилась я.

— Ну, ты же хотела похитить только меня. Или я тебе уже надоела?

— Не дождёшься, — улыбнулась я, — просто мне показалось, что так у нас будет меньше соблазнов, да и тебе веселее будет, пока я готовлю. А если вы захотите, то я могу и баньку устроить.

— Да?

— Да!

— А почему ты не предложила это мне?

— Ради твоей же безопасности, — подмигнула я девушке, и подбросила ещё дров.

— Издеваешься? — спросила девушка, пытаясь сделать серьёзное выражение лица.

— Даже не думала, — честно ответила я. — Так, что ты надумала?

Судя по тому, как Анита хмурила лоб, и возводила очи горе, она очень серьёзно подошла к этому вопросу. И я не могла понять, чего же ей хочется больше.

— Я не могу сказать, что я очень сильно хочу, чтобы кроме нас с тобой тут был ещё кто-нибудь, — начала девушка, и, увидев вопрос в моих глазах, добавила с проказливой улыбкой, — ещё шашлыком делиться, я жадина! Но с другой стороны, они не дадут нам спокойно отдохнуть. Не знаю, что на них напало, но они мне уже успели позвонить три раза.

— Что это с ними? Вчера же ничего не предвещало беды, — удивилась я, вспоминая разговор Аниты и Наташи.

— Кир, это же женщины, а понять женщину… — развела руками Анита и, словно в подтверждении тому, что науке это не поддается, у неё зазвонил телефон.

— Аллё, — вздохнула в трубку девушка и, посмотрев на меня, решилась: — Мне тут предложили одну интересную идею... — и, терпеливо выслушав поток слов, раздавшихся в трубке, продолжила: — Нет, не это, хотя я бы была не против. — Переждав ещё один шквал эмоций, Ани сжалилась над звонившей: — На самом деле, мне предложили пригласить вас сюда, поскольку вы всё равно не дадите нам спокойно отдохнуть. Причём мне сказали, что если вы приедете, то нам организуют баню, а мне одной её не предлагают, — не удержалась и пожаловалась на меня девушка. Затем, выслушав ответ, посмотрела на меня, и спросила:

— А как сюда добраться?

— Ну... — начала я, а потом придумала другой вариант. — А у тебя есть права?

— Есть, и даже с собой, а что?

— Просто тебе проще за ними съездить, чем рисовать карту местности, тем более, мне почему-то кажется, что они всё равно потеряются.

— Наташ, я тогда за вами минут через тридцать-сорок приеду, собирайтесь, — сказала Анита, и завершила разговор.

— Ты что, серьёзно разрешишь мне сесть за руль твоей машины? — почему-то этот факт очень удивил девушку.

— Да. А что, не надо? Или это смертельный номер? — пошутила я.

— Нет, я достаточно хорошо вожу, просто это странно. Обычно люди так легко не расстаются со своей любимой машинкой, и ревностно следят за тем, чтобы её никто не трогал.

— Для меня машина — это средство передвижения, да и я видела вчера, что ты сама хотела бы порулить, а мне для тебя этого не жалко, — призналась я.

— А я думала, что это не так заметно. Кстати, в город я дорогу-то найду, а обратно?

— Всё в навигаторе — просто включи его.

— Замечательно! Но, Кир, ты уверена, что сможешь вынести трёх женщин, плюс собаку? — забеспокоилась девушка.

— А куда я денусь? Главное, не бросай меня им на растерзание, — пошутила я.

— Нет, вот ещё. Ты только моя и никому тебя не дам, — ответила мне девушка, но, услышав возмущённое сопение со снега, добавила: — Ляля, я думаю, ты вне конкуренции.

Я ничего не ответила на эту тираду, а просто наклонилась и почесала собаку за ушами.

— Пошли, дам ключи, — сказала я, и мы все втроём отправились в дом.

Забрав у меня ключи, и спросив, нужно ли ей что-то знать про особенности моего транспортного средства, девушка убежала, а мы, переглянувшись с собакой, отправились в баню. Когда я строила дом, то, как слабая женщина, проектировала водопровод везде, поэтому проблем набрать воду у меня не было, а дрова я заготовила ещё в четверг. Так что, единственное, что мне оставалось, это просто растопить печь и налить воды. Хотя вернее наоборот — налить воды и растопить печь. Сделав то и то, я отправилась к мангалу. Правда, я задумалась над тем, что кушать перед баней чревато, но потом решила, что за те два часа, пока будет топиться печь, мы успеем переварить мясо.

Единственное, что не давало мне покоя, так это почти обнажённая Анита. Но, сделав себе внушение, затем ещё раз, с применением индийской методики, я махнула рукой на всё, и решила пока не париться. Вернувшись к мангалу, и увидев, что у меня уже достаточно угольков, я пошла в дом за мясом и шампурами, а Ляля, как хвостик, бегала за мной следом, не давая мне грустить. Когда, скинув куртку и закатав рукава, я начала нанизывать мясо на шампур, подъехала машина, и с этого момента о тишине можно было забыть.

Каким-то неуловимым образом, все три девушки умудрились вместе выйти из машины, и даже одновременно захлопнуть двери. И только после этого я поняла, насколько сильно попала. Опустив глаза на собаку, и увидев на её моське что-то похожее на поддержку, я приготовилась к худшему. Тем временем, Анита пошла к багажнику за вещами девушек, а Наташа помахала мне рукой в знак приветствия. Я ответила ей улыбкой и продолжила нанизывать мясо.

Ляля, посмотрев на меня и на девушек, подорвалась с места, оббежав подруг по кругу, и вернулась ко мне с чувством выполненного долга по приветствию. На недоумённый взгляд хозяйки, мне пришлось отдуваться пожатием плеч и видом: «Ничего не знаю, моя хата с краю». Анита с Мариной понесли вещи в дом, а Наташа решила составить мне компанию.

— Привет, — сказала она, подходя, а затем, чмокнув меня в щёку в знак приветствия, улыбнулась моему удивлённому виду, и продолжила: — Спасибо, что пригласила. Здесь безумно красиво.

— Привет, рада, что понравилось, — ответила я. — И не за что, хоть Анита не заскучает.

— Ой, не говори глупостей. Мне почему-то кажется, что с тобой соскучиться нереально. Вон собака, и та от тебя ни на шаг не отходит.

— Ну, это Ляля, она в меня походу влюбилась, и никуда от этого не деться.

— Открою страшную тайну, Анита нам сказала, что мы, редиски, не дали ей возможности тебя соблазнить.

— Врёшь ведь!

— Не-а!

— О чём вы тут шепчетесь? — спросила Анита, подходя со своей второй подругой, которая почему-то хитро улыбалась, поглядывая то на меня, то на Аниту.

— Ни о чем, — ответила Наташа. — О природе и погоде.

— Ага-ага, я прям поверила. Ой, — спохватилась девушка. — Кир — это Марина, Марина — это Кира.

После того, как мы с Мариной обменялись обоюдными заверениями о том, как же нам приятно познакомиться, что, как ни странно, было правдой, я оставила девушек смотреть на шашлык, а сама убежала подкидывать дров в баню. Ляля же, ради разнообразия, решила остаться с хозяйкой.


Подбросив дров в топку, я задумалась над тем, что девушки, походу, чувствуют себя, как дома. Причём все трое. И если с Анитой и Наташей я уже общалась, то вот такое отношение от Марины было необычно. Но, с другой стороны, может она посмотрела на своих подруг и решила соответствовать им? Хотя кто этих женщин поймет? И те, кто говорят, что непостижима и необъятна вселенная, просто никогда не сталкивался с женской логикой в действии. Вот где оружие массового поражения мозга и психики. Это я как женщина гарантирую.

Очнувшись от мыслей, которые почему-то ускакали в степи дальние, я поворошила дрова, захлопнула печь и пошла обратно к девушкам, надеясь, что они проследили за шашлыком. Мои надежды, к счастью, оправдались, Анита весело крутила шампура, а её подруги уже успели принести посуду, открыть себе вино и, тихонечко его потягивая, наслаждались ароматами, о чём-то разговаривая.

— Кира, ну хоть ты будь человеком, дай кусочек мяса, — едва увидев меня, взмолилась Наташа.

— А я значит не человек? — возмутилась Анита.

— Ты изверг! — припечатала её Марина, поддерживая воинственную оппозицию в виде Наташи и Ляли.

— Вот видишь, — пожаловалась мне Анита. — И это мои лучшие подруги.

— А ты дай нам по кусочку мяса, и мы опять тебя полюбим, — ответила ей Наташа, и сделала глазки котика из Шрека.

— А я не могу, меня тут просто посмотреть оставили, все вопросы к главному повару, — перевела стрелки девушка. После этих слов на меня уставились четыре пары голодных глаз, и в этот момент я окончательно и бесповоротно убедилась в том, что попала. Подняв руки в знак капитуляции, я подошла к мангалу и, посмотрев на мясо, подумала, что уже можно рискнуть и снять один шампур. Поскольку Анита тут же убежала на сторону голодных, мне пришлось самой возиться с шашлыком. Скинув на тарелку вроде как готовые, поджаристые кусочки мяса, я кивнула девушкам, и уже через пару минут от него остались одни воспоминания. Я только недоуменно прохлопала глазами на это. Тоже мне, голодное монголо-татарское иго. Смели и не заметили.

— Как говорила Машенька: «вкусновато, но маловато», — выдала Марина.

— Ага, согласна, — поддержала её Наташа. — Пальчики оближешь. — И тут с земли раздалось что-то похожее на не то на «мням», не то на «мав», но точно не один из тех звуков, что должны издавать собаки. Однако, как показала практика, обиженные французы издают именно такие звуки. Кот в сапогах отдыхает в сторонке и учится актёрскому мастерству заново. Влажные глаза по пять копеек, выражение морды, — обидели маленького. Правда, когда все взгляды устремились на это обиженное нечто, собака, как избушка бабы Яги, повернулась к лесу передом, а к нам соответственно...

— Между прочим, я тоже не получила ни кусочка, — просветила я собаку. Как ни странно, это трио покраснело, а Ляля сменила обиду на интерес, и пошла ко мне утешаться. Я подмигнула собаке и сняла оставшиеся шампура. Правда, сама пока не стала снимать пробу, а пошла нанизывать новую порцию мяса, поскольку, как показала практика, его много не бывает. Да и, судя по всему, свежий, бодрящий воздух, вызывает у девушек аппетит. Краем уха я слушала, как девушки подлизывались к собаке и просили сменить гнев на милость. Мне стало интересно, оставят ли мне за этим подлизыванием мяса. В том, что у этих троих проснулась совесть, и они теперь ни про кого не забыли, я убедилась сразу, как только подошла к мангалу. Все три снежные девы, встретили меня с вилками, на которых было по кусочку мяса. И все три вилки нацелились в меня.

— Ешь! — слаженно и в приказном порядке выдали они на три голоса. Я сдала немного обратно и закрылась шампурами.

— А по очереди можно? — осторожно спросила я, понимая, что вилка какое-никакое, но оружие.

— Можешь просто один кусочек взять, — смилостивилась надо мной Марина.

— А какой?

— Тот, который тебе больше нравится, — подмигнула Наташа.

Я, недолго думая, подошла к Аните с её вилкой. При этом девушка, словно испугавшись, что я на самом деле съем мясо, сперва отдернула вилку, но потом, опомнившись, замерла. Вот только при этом мясо оказалось практически возле её лица. Я осторожно наклонилась, и утащила кусочек. Как ни странно, шашлык действительно удался. Подмигнув остолбеневшей девушке, я пошла к мангалу.

— Вот кто бы сомневался, — услышала я голос Марины.

— И не говори, — поддержала её Наташа.

— О чём вы? — это походу Ани уже пришла в себя.

— Да так, о своём, о женском, — ответила ей Наташа.

Анита посмотрела на меня, я в ответ пожала плечами, и спросила:

— Кстати, девушки-красавицы, вам сегодня домой принципиально, или нет?

— А что? — подозрительно посмотрела на меня Марина.

— А то, если вам нужно будет домой, то я сегодня придерживаюсь образа трезвенника-язвенника, а если нет, то пойду за вином, — объяснила я.

— Забей, — ответила Наташа. — Нам не принципиально быть сегодня дома, но если понадобится, я позвоню своему, и он нас заберёт.

— Ну и, в конце концов, есть такси, — поддержала подругу Марина. — Так что, никаких трезвых, когда мы уже все чуток согрелись.

Анита же, ничего не говоря, принесла мне бокал с вином.

— Вы не замёрзли? — поинтересовалась я.

— Нет, — ответила Анита, а остальные поддержали её, помотав головой.

— У тебя тут сказочно, и даже если бы было холодно, я бы потерпела. Но тут мангал, да и вообще сегодня повезло с погодой, не слишком холодно, и солнышко, — пояснила мне Марина.

— В доме тоже вроде ничего, — улыбнулась я ей, переворачивая шампура.

— О, да. У тебя тут вообще всё похоже на дом мечты, — вернула мне улыбку девушка.

— А когда будет баня? — поинтересовалась Наташа.

— Минимум, часа через два, тем более, на сытый желудок не советуется. Поэтому мы немножко покушаем, побегаем, приготовим что-нибудь ещё, и потом пойдем мыться.

— Побегаем? — удивилась Ани.

— Ага, чтобы растрясти калории, — с серьёзным видом ответила я.

— Да ну тебя, — махнула на меня рукой Наташа.

— Вот, блин, — внезапно выдала Анита.

— Что? — почти одновременно спросили мы.

— Я же без купальника.

— Нашла проблему, — отмахнулась от нее Марина. — Что мы там не видели?

— Ага, ага, только спорю, что вы с Наташкой купальники взяли.

— Если тебя это так напрягает, можем их не надевать, — ответила ей Наташа.

— Меня-то это может и не напрягает, а вот Кира уже напоминает памятник самой себе, — опять подставила меня девушка, которая верно заметила, что я немного ушла за грань реальности.

— А это она просто представила нас такими красивыми, и не может отойти, — отмахнулась Наташа, и подмигнула мне, чем, собственно, и вывела меня из ступора.

— Если что, всегда есть возможность завернуться в полотенце, которых у меня бесконечное множество. Да и, по-моему, у меня где-то должны быть тут летние вещи, можно и для тебя поискать что-нибудь. И вообще, я сама не думала про баню, поэтому мы с тобой на равных, — успокоила я девушку.

— Ага, и будет у нас два на два, — мечтательно протянула Марина.

— Ты о чём? — не поняла её Анита.

— Ну, мы с Наташей одеты, а вы раздеты, красота…

— Извращенка!

— Ага, я такая, и ты это знаешь.

— Кажется, у тебя давно никого не было, если ты меня голой представляешь, — фыркнула Анита.

— А кто сказал, что тебя? – ответила ей Марина. После её слов, я почувствовала, что мои щёки заливает румянец.

— Ну вот, посмотрите, что вы наделали, довели человека, после этого она себя в простынь замотает от щиколоток до бровей, — выдала Наташа, которая заметила моё состояние.

Анита и Марина переглянулись и рассмеялись.

— Кир, прости, это у нас рефлекс, — пытаясь успокоиться, сказала мне Анита.

— Да, извини, мы не хотели, у нас просто вечно шутки на эту тему, правда, обычно мы так издеваемся над Наташей.

— Ага, — согласилась Наташа. — Теперь ты понимаешь, с кем я всю свою жизнь общаюсь?

— А почему именно ты, а не Анита? — спросила я.

— Не знаю, я как-то у них не спрашивала про это. Но скорей всего так, потому что они знакомы гораздо дольше, я с ними потом уже двумя сразу познакомилась.

— Понятно, — ответила я, снимая уже вторую порцию шашлыка. После этого я нанизала последние кусочки мяса, и мы продолжили развлекаться. Ещё раз сходив и подбросив дров в печь, я подумала, что пока хватит, догорят и можно будет всё ополоснуть и баня будет готова. После того, как шашлык был готов, мы переместились в дом, где девушки отправили меня искать купальники, а сами взялись за приготовление лёгких закусок, или ещё чего, на что хватит фантазии и продуктов. Ляля же отправилась спать в облюбованное ещё вчера кресло. День проходил весело, меня ставили в тупик, надо мной прикалывались, но мне было хорошо, я отдыхала на все сто процентов.

Кстати, перерыв пол шкафа, я нашла два купальника. Одно было хорошо, что они были на завязочках, поэтому Анита не вывалится из нижней части и сможет вместиться в верхнюю. Оставив девушек возиться на кухне, я пошла в баню — у меня был вход со стороны дома в предбанник, который я сделала, чтобы не мёрзнуть на улице зимой. Поворошив угли, и оставив их догорать, я обдала кипятком полки, положила замачиваться веник, и пошла обратно к девушкам, утирая лицо от пота.

— Скоро уже можно будет принимать банные процедуры, — сказала я, заходя на кухню и садясь на стул.

— Судя по тебе, там париловка, — сказала Наташа.

— Не париловка, а баня, — поправила её Марина.

— Если честно, никогда не была в бане, только в сауне, — призналась Наташа.

— Ну, суть почти одна, жар, пар, и пот, — улыбнулась я ей. — Тебе понравится.

— Я в этом и не сомневалась.

— Анит, я нашла тебе, что одеть, положила тебе в комнате на кровать.

— Спасибо, — кивнула девушка, и добавила: — Кстати, пока тебя не было, эти две посовещались и решили испортить нам отдых и остаться на ночь, так что твоя вторая спальня оккупирована.

Я пожала плечами, поскольку и не собиралась выгонять девушек, с ними было безопаснее и более шумно. Мне не удавалось ни о чём думать, что было просто потрясающе.

— Вы нашли постельное белье?

— Странно было его не найти, если кровать была застелена, — не смолчала Марина, я заметила, что из них троих она была самой язвой.

— Точно, я и забыла, что застелила все спальни, — хлопнула я себя по лбу.

— Так, не издеваться мне над хозяйкой дома, она и так вся запаренная, — угомонила подруг Анита и подошла ко мне, став сзади и обняв за талию. Я на секунду замерла, как истукан, а потом отпустила себя и расслабилась. Мне было хорошо, и плевать на всё, и мысли тоже. Я накрыла её руки своими, прижалась чуть ближе, и почувствовала, что девушка тоже расслабилась. И только сейчас до меня дошло, что она тоже не до конца была уверена, что я приму её.

— Ну вот, посмотри на них, картина-идиллия, — улыбаясь, сказала Марина, обращаясь к Наташе.

— Завидуй молча, — выдала ей Анита, утыкаясь мне в макушку.

— А я молча не хочу!

— Упс… — усмехнулась Наташа. — Ты бы хоть не при всех рассказывала, как ты хочешь.

Марина поняла, как прозвучала её фраза, или вернее, как её истолковали мы, и залилась краской.

— Ну, вас в баню! — махнула она на нас всех.

— Скоро пойдем, — ответила я ей. — Причём, ты тоже пойдешь с нами. — Но тут нашу идиллию прервал телефонный звонок, причём моего телефона, и такой знакомой и не радостной мелодией. Я вздохнула и поднялась, чтобы пойти поискать телефон, но он уже перестал звонить. Выйдя в коридор, причём, почему-то вышли все, мы увидели, как Ляля запихивает телефон под кресло.

— Ляля, что ты делаешь? — задала очевидный вопрос Анита. Собака посмотрела на неё, как на больную, потом на меня, и подпихнула телефон дальше. Я подошла, погладила собаку, и спросила:

— Разбудил? — На что мне посопели в руку и отправились обратно на кресло. Я посмотрела на телефон и отключила его от греха подальше.

— А если что серьёзное? – обеспокоенно спросила Анита.

— По работе ничего, родственники предупреждены, а с тем, кто сейчас звонил, я не имею не малейшего желания разговаривать.

— Ляля молодец? — спросила Наташа.

— Ага, просто супер, прелесть, — согласилась я. — Ладно, пойду, наведу последние штрихи до готовности бани, а вы пока найдите у меня в холодильнике сок или квас, чтобы взять с собой.

— А где искать? — заинтересовалась Анита.

— В холодильнике, в шкафу, короче, где-то точно есть, вас трое, найдёте, — сказала я и убежала.

Всё же, я не могла не согласиться, собака просто умница, мне совершенно не хотелось разговаривать с Олей. Не сейчас, да и вообще не хотелось. Вот уж где человек не может привыкнуть к тому, что его брошенная игрушка, оказывается, тоже может ожить. Я выгребла угли, вынесла их на улицу, еще раз обдала все водой, и пошла за девушками.

Как оказалось, они нашли и сок, и квас, переоделись и ждали меня, завернутые в полотенца.

— Жаль, фотоаппарата под рукой нет, а то засняла бы это на память, — сказала я, проходя мимо этой троицы наверх, чтобы переодеться.

— Ага, и поместила в рамочку с надписью: «три девицы на диване в полотенце и тюрбане», - выдала мне вслед Наташа. Я рассмеялась и ускорилась. Переодевшись, я спустилась за девицами, и мы пошли в баню. Скинув в предбаннике полотенца, получив от меня шапки и полотенца, на которых лежать-сидеть, мы прошли в баню.

— Ох, и банька, ох и тепло. Я ушла в нирвану, меня не беспокоить, — сказала Наташа, ложась на верхний полок.

— Меня тоже, — поддержала её Марина, оккупировав средний.

Мы с Анитой переглянулись и присели на последний.

— Если хочешь, можешь лечь, я с краю сяду, — сказала я, пытаясь так откровенно не разглядывать тело девушки.

— Только если ты предоставишь свои колени в качестве подушки, — согласилась девушка, но со своим условием. Причём, мне показалось, что она так же разглядывает меня. После того как Ани устроилась на моих коленях со всеми удобствами, я убедилась в том, что была права.

— У тебя кубики на животе? — спросила она, проводя ногтями по моему прессу, который тут же напрягся.

— Были кубики, стали шарики, — пошутила я.

— Ага, ага, красиво, — сказала девушка, продолжая рисовать какие-то фигуры на моем животе. А я сидела, боясь даже пошевелиться, подозревая, что мне так жарко совсем не из-за пара.

— Так кубики или шарики? — вмешалась Марина.

— Сама потом посмотришь, — отмахнулась от неё Анита и продолжила издевательство.

— Если ты не прекратишь то, что ты делаешь, мне придётся убегать на снег, — тихо предупредила я девушку.

— Всё настолько серьезно? — так же тихо спросила девушка, глядя мне в глаза.

— Более чем.

— А может это можно решить как-нибудь иначе, не прибегая к помощи снега?

— О чём это вы там шепчетесь? — спросила Наташа со своей высоты, не давая мне ответить. Хотя, откровенно говоря, я и не знала, что на это сказать.

— Да так, о своём, — отмахнулась от нее Анита.

— О женском? — уточнила Марина?

— Естественно! — буркнула Ани и, посмотрев на меня, добавила: — Я, кстати, жду ответ.

— Можно, только не думаю, что тебе понравится, — сформулировала я предельно откровенный и безопасный ответ.

— Не попробую, не узнаю, — выдала мне девушка, и закрыла глаза, так и не увидев моё ошарашенное лицо.

Вот кто поймет женщин и их мысли? Однозначно не дура я. Но мне очень хочется понять, причём, понять так, как хочется.

***

Остальное времяпровождение в бане ничем больше не запомнилось. Мы грелись, выходили остывать, опять грелись, выдержали экзекуцию веником от Марины, потом все вместе отомстили ей. После того, как мы перегрелись и помылись, я отправила девушек в дом, а сама, приведя баню в порядок и одевшись, тоже пошла к ним. Оказалось, что пока я возилась, они успели накрыть стол и ждали меня. Это было неожиданно, но приятно.

— Женюсь, — сказала я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— На ком? — тут же заинтересовалась Наташа, и все три, вру, четыре пары глаз, заинтересованно уставились на меня.

— Ну, если брать методом исключения, то на Ляле.

— Почему? — удивилась Наташа.

— У тебя парень, Марина жената на работе, Анита у нас тоже по парням, значит, остаётся только Ляля.

— И ничего я не жената на работе! — возмутилась Марина.

— Ничего не знаю, Ляля идёт только в комплекте со мной, — сказала Анита и подмигнула. — Или так или оставайся без жены.

— Значит, ты согласна провести жизнь с Лялей и со мной? — спросила я.

— Придётся мучиться, но что не сделаешь ради любимой собаки, — трагически вздохнула девушка, пытаясь спрятать улыбку.

— Иди ты!

— Иду, и ты тоже пойдёшь за стол, — сказала девушка и потащила меня к столу.

Чем дальше, тем больше мне нравился этот день, и мне уже стало интересно, чем же он в итоге закончится.

***
Мы сидели на полу в кружочке и я, глядя на это безобразие, предавалась размышлениям о том, что могут придумать, чтобы развлечься, четыре женщины, приговорившие несколько бутылок вина? Я не буду признаваться, сколько именно бутылок. Тот, кто подумал: «поиграть» прав. А тот, кто пошёл дальше и предположил, что в бутылочку, вообще умница.

На самом деле всё было достаточно безобидно до тех пор, пока на глаза Марине не попалась пустая бутылка от вина и её не посетила идея поиграть. Наташа с энтузиазмом поддержала, Анита, подумав, тоже прониклась, а я смирилась с этой затеей. Но поскольку мы взрослые женщины, то решили играть с бутылочкой, но в «правда или действие». Кто крутит бутылочку, от того и пляшет тот, на кого она показала, озвучивая, что он выбирает. Однако Наташа предварительно взяла обещание, что ничего в виде стриптиза загадано не будет. Анита и Марина повздыхали, но в итоге согласились с этим. Только мне показалось, что они придумают что-нибудь ещё более интересное. Но, как бы там ни было, игра началась, и на бутылку нацелились все мы. Потом, посмотрев друг на друга, предложили, как в детстве, считалочкой выбрать того, кто первым будет крутить.

— Ехала белка, — начала Марина.

— Ну тебя с твоей белкой, — перебила её Наташа, — на золотом крыльце...

— А тебе всё королевичей подавай, — не осталась в долгу Марина.

— Зато не белка! Что-то ты рано про белочку вспомнила, мы ещё столько не выпили!

— Так, замерли, — вмешалась Анита и выдала: — Эни-бэни, рики-паки!

— Ани, — в один голос возмутились девушки.

— Ты же не серьезно? — спросила Наташа.

— Молчите уж, а то мы так и не выберем, кто начнёт, — ответила Анита и продолжила извращаться.

Вот тогда я и задумалась над тем, а не много ли мы выпили. Правда, только до тех пор, пока палец Аниты на слове «шпок» не замер на Марине.

— Ура! Я хожу! — обрадовалась девушка и захапала бутылку.

— Вот так всегда, ей всё время везёт, — вздохнула Наташа и игра началась. Марина раскрутила бутылку, и мы все затаили дыхание в ожидании того, на кого же она покажет.

— Теперь я окончательно убедилась в том, что мне не везёт, — пожаловалась на судьбу Наташа, на которой остановилась бутылочка.

— Я тебе потом дам почитать книгу: «что такое не везёт и как с ним бороться», а пока давай выбирай, что, правда или действие, — ответила ей Марина и замерла, явно придумывая какую-то пакость.

— Я подожду с действием, пока ты на других отыграешься, так что, правда.

— Надейся-надейся, — ответила Марина тоном опытной злодейки, причём так, что даже Ляля впечатлилась и забрались мне на ручки.

— Эй, не пугай мою собаку, — возмутилась Анита и погладила Лялю. На какой-то миг её рука встретилась с моей, мы пощекотали ладошки друг друга пальчиками и продолжили жалеть собаку.

— Как скажешь, дорогая, — мило улыбнулась виновница толпы мурашек на наших телах и продолжила: — Значит, правда. Как тебе наша хозяйка?

— Идеальна, — не задумываясь ни на секунду, ответила Наташа.

— Ответ принят, крути, — согласилась Марина и отдала бутылку подруге.

Та раскрутила ёмкость под каким-то немыслимым углом так, что она почти сразу же остановилась на мне.

— Ну?

— Пока, правда.

— А всё же, кто из нас больше привлекает тебя в роли жены? — спросила Наташа. Я услышала фырканье Марины, с чем-то вроде: «это же очевидно».

— Анита, — подтвердила я, как оказалось, очевидный факт.

Марина закатила глаза, Наташа кивнула каким-то своим мыслям, а Анита почему-то ущипнула за бок. Короче, все выдали реакцию на мой ответ, ну, кроме Ляли. Она тихо посапывала. Я крутанула бутылочку... И, да, всё правильно, я сегодня герой вечера. Мне досталась Марина.

— Правда, — выпалила она, даже не дождавшись вопроса.

— Ты всегда такая язва? — не удержалась я.

— Нет, что ты, это я ещё сдерживаюсь, — мило улыбнувшись, ответила Марина. Я не поверила и посмотрела на девушек, те синхронно кивнули, признавая правоту своей подруги.

— Трындец на ножках, — вырвалось у меня, но я тут же зажала рот ладонью и сделала глазки испуганного тараканчика.

— Что трындец, это точно, — поддержала меня Наташа. — Но мы её все равно любим.

— Ладно, живи пока, — изящно, почти королевским жестом, отмахнулась от меня девушка и добралась до сосуда пыток. В этот раз снова не повезло Наташе.

— И? — изогнув бровь, спросила Марина.

— После того, что выдала Кира, только правда, я не самоубийца.

— Эх, что вы такие скучные то? — со вздохом спросила наша актриса и продолжила: — Ладно, кого из нас ты бы поцеловала?

— Марин, я же по мальчикам, ты это помнишь? — уточнила Наташа.

— Я об этом помню каждую секунду своей жизни, моя дорогая. Это чисто гипотетически.

— Знаю я твоё гипотетически! Но так уж и быть, отвечу, — начала девушка и замолчала, словно собираясь с мыслями.

— Ну, и? — поторопила её Марина.

— Не волнуйся ты так. С тобой и только с тобой, — ответила ей Наташа и так мило улыбнулась, что мурашки вернулись обратно.

— Она же издевается, да? — жалобно спросила Марина.

— Боюсь, что нет, — покачала головой Анита и ободряюще похлопала подругу по спине.

— Потрясающе. И как мне с ней теперь спать в одной постели после такого признания?

— Можешь спать со мной, — сказала Анита, пожав плечами.

— Ещё лучше, — скептически отнеслась к такому предложению Марина.

— Тогда с Кирой, — выдала Анита.

— Ты вообще подумала, что сказала? — возмутилась Марина.

— Дорогая, тебе не угодить. И спать ты всё равно будешь со мной, — пресекла это безобразие Наташа.

На недоумённо вскинутую бровь Марины последовало глубокомысленное: «а кому легко».

—И после этого, это я трындец? — спросила у меня Марина, находясь в легком шоке.

— Вы все трындец в масштабе этого дома, — утешила я её и добавила, обращаясь к Наташе: — Крути, давай.

— Так давать или крутить? — не смогла не сострить та, и дала старт бутылочке. Я лишь закатила глаза и ничего на это не ответила, ибо они, как оказалось, все втроём друг друга стоили.

— Действие, — услышала я голос Аниты, — а то, от вас не дождёшься, надо же когда-то начинать.

— Смелая какая, — почти восхищённо протянула Марина.

— Так, что бы это тебе такое придумать? Хотя, ладно, а то потом отыграешься ещё на мне, поэтому с тебя массаж, лёгкий.

— А кому? — заинтересовалась Марина.

— И не надейся, не тебе. Мне, и ещё раз мне. А то я её уже месяц прошу, а она все отказывает, — ответила Наташа.

— А я уже губу раскатала... — огорчённо сказала Марина, ни к кому не обращаясь.

— Не волнуйся, не ты одна, — утешила я её.

— Завидуйте молча, — показала нам язык Наташа и устроилась на диване поудобнее.

— Не кисните, ещё всё впереди, — попыталась нас подбодрить Ани, хищно впиваясь руками в плечи лежащей подруги.

— Эй, я просила лёгкий!

— Лежи и молчи, женщина, — выдала в ответ Анита и, прижав голову подруги к подушке, добавила: — Не дёргайся мне.

— Вот оказывается, какая она в постели... Командирша, — давя улыбку, прошептала мне на ухо, но в то же время почти на всю комнату, Марина.

— Точно, а с виду такая тихая. И молчать, это как-то уже жестоко, — глубокомысленно согласилась я.

— Ляля, фас их, — не вытерпела этого издевательства Анита.

Собака, всё ещё лежащая у меня на коленях, открыла один глаз, посмотрела на хозяйку, потом второй, посмотрела на нас с Мариной и закрыла их обратно.

— Кто испортил мне собаку? — грозно спросили нас.

— Ляля, помогай, — прошипела я собаке. Та, не открывая глаз, лизнула меня в ладонь и посчитала, что её миссия во всех планах выполнена.

— Интересная интерпретация команды «фас», — не удержалась Марина. — А как хозяйка бы её выполнила?

— Я бы вас просто покусала, — усмехнулась Анита и шлёпнула Наташу по мягкому месту: — Всё, кайф окончен. Пошли к этим двоим, а то они уже спелись, надо разбивать этот заговор.

Девушки уселись обратно на пол, и Анита, потянувшись к бутылке со словами: «моя прелесть», раскрутила её. Я говорила, что я герой вечера? Да? Ну, так ещё раз повторю.

— Кому-то повезло, — прошептала Наташа, наклонившись к Марине.

— Согласна, — ответила та, — но мне кажется, что нас обломают.

Я же, слушая эти предположения, лихорадочно пыталась решить, что же выбрать. Состояние и хочется, и колется.

— Ладно, действие, — решилась я. Мне было интересно, на что может решиться Анита. А то, что она что-то задумала, было очевидно.

— И как ты на это решилась? Не боишься? — спросила у меня Анита.

— Скажем так, мой интерес узнать, что ты задумала, гораздо сильнее опасения того, что я буду неловко выглядеть, — призналась я.

— Ты сама напросилась, — усмехнулась девушка и выдала: — Ты должна угадать каждую из нас по тому, как мы к тебе прикоснёмся. Прикосновение может быть любым, каким угодно и чем захочется. Заканчивается ваш контакт тогда, когда ты называешь имя того, кто, как тебе показалось, это был. Глаза мы завяжем, чтобы не подглядывала.

— Главное, чтобы не дубинкой по голове, — пробормотала я.

— Хм, это даже интересно. Но, по-моему, она тут не действует, — задумалась Марина, но судя по тому, как заискрились её глаза, она точно не упустит свой шанс поразвлечься со мной.

— А тебе не всё равно? Лично мне нравится эта идея, — ответила ей Наташа и я почувствовала себя древним ископаемым, которое давно хотели найти безумные учёные.

— Раз все за, то давайте признавайтесь, у кого самый толстый шарф, — сказала Анита, поднимаясь, и уходя в сторону прихожей, где висела наша верхняя одежда.

— Мне кажется мой, — крикнула ей вслед Марина. А я всё ещё приходила в себя от лёгкого шока. Я могла предположить всё, но не то, что меня теперь будут мучить три женщины. Вот такой подставы я точно не ожидала. Но в то же время мне стало интересно, почему Анита придумала именно такое действие. Пока я размышляла на эту тему, девушка вернулась с чёрным шарфом. Она сказала сесть на стул, чтобы им было удобнее ко мне приставать, и завязала мне глаза.

— Видно что-нибудь? — спросила она, наклоняясь ко мне.

— Ничегошеньки, — честно ответила я, повертев головой.

— Замечательно, значит можно начинать, — сказала девушка и, судя по потокам воздуха, вернулась к подругам. Первое, что я почувствовала — это лапы и обслюмаканную руку.

— Ляля! — раздалось трио голосов откуда-то справа, где находился диван.

— М-да... Вы не предупреждали, что она тоже участвует, — сказала я. Но если честно, то я была благодарна чёрно-белой негодяйке за её поступок. Если до этого я сидела, как на иголках, и ждала сама не знаю чего, то теперь я расслабилась. Только, как оказалось, ненадолго. Чьи-то пальчики пробежались по моей шее, едва касаясь, но в то же время задевая все чувствительные места. Потом очертили контур губ и исчезли, чтобы снова появиться, но уже на моей спине, слегка царапая. Откровенно говоря, я не знала, что и думать, все трое только из бани. Все пахнут одинаково паром, еще не успели проявиться индивидуальные запахи. Ногти были у всех, разной длины, но у всех. Поэтому мне было сложно. Что это не Анита, я поняла сразу, потому что мой организм просто по умолчанию на неё реагировал дрожью. А тут мне было интересно, приятно, никакого дискомфорта, но не то. Пока я размышляла и слушала тишину, пальцы сменились губами. Легко и совершенно ненавязчиво, я получила поцелуй в уголок губ и, растянув губы в улыбке, тоже слегка коснулась других губ. Нежно, едва касаясь, ловя ответную улыбку. Я поняла кто это.

— Наташа, — сказала я, и меня ждало новое испытание. На мои колени опустились девушка, обвила мою шею руками и, перебирая волосы на затылке, прикоснулась к моим губам. Сперва чуть касаясь, словно думая: «а стоит ли?». А потом, уловив моё движение навстречу, сделала это прикосновение более чувственным. Я же расслабилась, и позволила Аните делать всё, что её душе захочется. Что это она, я почувствовала сразу, как только она приблизилась, а когда ощутила её вес, только убедилась в этом. Без глаз, только на осязании, можно почувствовать такую гамму эмоций, что даже и не снилась. Я растворилась в каком-то тумане и не хотела выныривать. Как ни банально, но в душе цвели сады и летали бабочки. Моё сердце стучит так громко, что кажется, его может услышать любой человек из присутствующих в этой комнате. Но всё хорошее имеет такое не очень интересное свойство, как заканчиваться. Нежно, всё ещё касаясь моих губ своими, но в тоже время не пытаясь углубить поцелуй, девушка улыбнулась, словно намекая, что мне пора говорить её имя. А мне так этого не хотелось.

— Ани, — выдохнула я, и не узнала свой голос, настолько он стал низким.

Девушки поменялись. Я успела подумать, что если я правильно угадала, то меня ждет наша актриса. Решив дать ей поиграться, я расслабилась. Но только на мгновение. В следующую секунду я получила такой жаркий поцелуй, что почти застыла памятником самой себе, но потом отпустила тормоза и подыграла. Однако у меня пролетела мысль на тему: «как можно сказать, кто это, если губы так заняты». Но я умудрилась:

— Марина, — сказала я, и девушка быстро отошла, явно, чтобы я не увидела, угадала я или нет.

Я сняла повязку с глаз, проморгалась и увидела это трио, чинно сидящее на диване и хлопающее глазками. Типа — ничего не знаем, наша хата с краю.

— Ну и? Я отгадала?

— Много будешь знать — состаришься, — ответила мне Марина, а остальные глубокомысленно покивали, соглашаясь с ней.

— Это, между прочим, не честно, — сказала я.

— Зато так интереснее, — подмигнула Марина.

— Ладно, поехали дальше, — сказала Анита, и мы уселись обратно в кружок возле бутылочки, слегка потеснив лежащую там собаку. Я раскрутила бутылку и мне выпала Ляля…

— Это считается? — спросила я, не понимая как так.

— А почему нет? — пытаясь не рассмеяться в голос, ответила Наташа.

— Ну, ладно, а крутить тогда за неё кто будет? — смирилась я.

— А мы её попросим, и она потом сама выберет, кто следующий, — успокоила меня хозяйка этого мирно сопящего чуда. Я поняла, что спорить бесполезно и тихонечко позвала собаку. Ляля открыла глаза и посмотрела на меня.

— Иди, поцелуй кого-нибудь, — сказала я. Ляля подорвалась, подбежав к Марине, и началось.

— Ай, я тут при чём? Ляля, фу, гадость! — отбивалась девушка, а мы веселились, глядя на это.

— Знаете, я тут подумала, что пусть Марина и ходит, мне понравилось, — сказала Анита, всё ещё подхихикивая.

Марина сгребла собаку в охапку одной рукой, второй дала старт бутылочке, и сказала:

— Я вам это припомню. А ты, сиди тихонечко и не рыпайся, — это уже собаке.

Тем временем бутылочка остановилась на Аните.

— Ай, ладно, где моя не пропадала, действие, — сказала девушка.

— Вот и замечательно, — ответила ей Марина и, встав, пошла к моей стереосистеме. Она перебирала мой плей-лист.

— Ани, ты какую песню предпочитаешь — на русском или на английском?

— Смотря для чего.

— Хочу спектакль одного актёра. Пантомиму по песне. Вот, нашла! Давай сюда.

Анита подошла, они о чем-то поговорили, и Марина пошла к нам с Наташей, сидящим на диване.

— Песня о женской дружбе, — сказала нам Марина и включила старт на пульте. И понеслось: «Я тебя не отдам, никогда-никогда».

Анита застыла, а потом начала двигаться. Я не уверена, что это был спектакль, но весело было точно. Потом Анита, изобразив всё, что могла, приблизилась к дивану и утащила к себе Наташу, которая вцепилась в меня, и получился такой паровозик. Анита, увидев это безобразие, потащила Наташу к себе ближе, подпевая, в текст песни, что она её никому-никому не отдаст. И погрозила кулачком в мою сторону. Посмотрев на диван, я увидела, что Марина там уже легла и стирала слёзы, выступившие от смеха. Подумав, что развлекаться — так по полной, я обняла Наташу за талию и тоже выдала «никогда-никогда». Анита махнула на нас рукой, и так получилось, что мы все втроём, обнявшись, изобразили что-то вроде канкана. Только очень изобретательного. На этом всё и закончилось вместе с песней. Мы остановились, посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Я всё понимаю, но почему именно меня вы решили не отдавать? — спросила Наташа, садясь обратно на пол.

— Потому что, — ответила я, опускаясь рядом с ней, Анита поддержала меня кивком и тоже села, беря в руку бутылку.

— Это было нечто, жаль, я не догадалась включить камеру на телефоне, — сказала Марина, сползая к нам с дивана.

— Никакого компромата, — строго сдвинула брови Анита и запустила наше орудие приключений. В этот раз честь нас развлекать выпала Наташе.

— Да ладно, действие, — махнула рукой та.

— Мне понравилась идея с танцами, — сказала Анита, и пошла искать что-нибудь по душе. — Значит так, я ищу песню, а ты себе партнёра. И с вас танец.

— Вообще-то действие для одного, — вмешалась Марина.

— Значит, тебя приглашать я не буду, — согласилась Наташа и протянула мне руку, так убедительно хлопая глазками, что я согласилась составить ей компанию.

— Блин, а я думала, ты пригласишь меня, — сделала вид, что огорчилась Анита и включила проигрыватель.

«...In the space between what’s wrong and right,
You will find me waiting for you.
All your fortresses go down in the night.
To the dawn I’ll see you through...» — полилось из колонок. А я нежно, почти не касаясь, обняла Наташу и повела в танце. Она умела танцевать, судя по всему, та же студия танцев, что и у Аниты. Девушка в моих руках расслабилась, а потом тихо спросила: «может, этих тоже подключим?». Я кивнула, и мы, приблизившись к дивану, одновременно протянули руки. Я Аните, а Наташа — Марине. Девушки не стали отнекиваться, и вот мы уже танцевали вчетвером. Анита стёрла даже миллиметры между нашими телами, положила голову мне на плечо, и моё сердце опять сбилось с ритма. Чем дальше, тем больше я понимала, что девушка заинтересована во мне. Как именно, я еще не поняла, но что заинтересована — это точно.

Когда песня закончилась, мы вернулись в наш круг, и Наташа опять попала на меня.

— Правда, — выбрала я, ещё не отойдя после прошлого действия.

— Почему ты сделала себе именно такую татуировку? — заинтересованно спросила Наташа.

Да, у меня была татуировка, я набила в области сердца линию пульса и надпись «memento mori». Всегда хотелось тату, но почему такое, я не поняла и сама, выйдя из салона. Но я была довольна ею, мне она нравилась.

— Откровенно говоря, не знаю, почему такая. Захотелось. А что, не понравилась?

— Да, нет, наоборот, очень понравилась. Она притягивает. Или затягивает, не знаю. И вообще, я по мальчикам, — опомнилась Наташа. Я рассмеялась такой реакции и запустила бутылочку. После того, как она остановилась, мы с девушками посмотрели на Аниту, ожидая её выбор.

— Нет уж, я не уверена, что смогу пережить то действие, которое ты придумаешь, поэтому правда, и только правда, — отмахнулась от нас девушка.

— Вот так всегда. Всем действие, а мне правда, — притворно огорчённо вздохнула я, и задала мучающий меня вопрос: — Ты же была второй?

Анита, со словами: «я так и знала, что ты это спросишь», кивнула в подтверждении моей догадки.

— Ты вообще всех правильно угадала, — призналась Наташа.

— А ты же по мальчикам, так чего баловалась? — спросила я.

— А с тобой невозможно не побаловаться, — честно ответила мне девушка.

— Кстати, может просто кино какое посмотрим? — спросила Марина.

— Можно, — согласились все мы.

— А что у тебя есть? — заинтересовалась Анита.

— У меня есть подборка дисков с фильмами и мультфильмами, и интернет. Так что, выбирайте сами, что хотите посмотреть. А я пойду, приготовлю попкорн. Или вы его не любите, фигуру бережёте? — поинтересовалась я у девушек.

— Сегодня я живу под лозунгом: «прощай фигура», поэтому неси, — сказала Наташа, и её подруги кивнули, соглашаясь с этим. Я пошла на кухню, готовить, оставив девушек выбирать фильм.

Поставив в микроволновку пакет с кукурузой, я наклонилась, чтобы достать из нижнего ящика глубокую миску и, выпрямившись, чуть не уронила её, увидев Аниту, стоящую слишком близко ко мне. Моё сердце — не знаю, какой раз уже за этот вечер, дало сбой. Девушка, ни слова не говоря, забрала у меня миску, поставила её на стол и прикоснулась к моим губам пальчиком, не давая мне задать вопрос. Посмотрев в глаза Аниты, и увидев там отголоски моего желания, я приоткрыла губы и прикоснулась к пальчику кончиком языка, прикусила его зубами. От неожиданности девушка дёрнулась и отняла свою руку. Я не успела ничего подумать, как девушка одним резким движением притянула меня к себе за рубашку, и прошептав: «к черту», поцеловала. Я, не разрывая поцелуя, подхватила её за талию, приподняла и усадила на стол. А сама оперлась руками с обеих сторон, чтобы не упасть от нахлынувших эмоций. А Анита игралась с моими волосами, и легко царапала шею. Мыслей не было, только чувства, которые уже просто переполняли меня. Стоило мне обнять девушку за талию, как со стороны входа на кухню раздалось многозначительное: «кхе-кхе».

— Марина, я тебя убью, — простонала Анита, разрывая поцелуй.

— А меня не будешь? — спросила Наташа. — Мы там мультфильм нашли.

Я обернулась, и увидела, что они действительно вдвоём стоят и так загадочно нам улыбаются.

— Ну, если не хотите, то отдайте попкорн, и мы сами посмотрим, а вы продолжайте, — как ни в чём ни бывало, сказала Марина.

Я уткнулась в плечо Аниты и, помотав головой из стороны в сторону, ответила:

— Мы сейчас придём, дайте минуту.

Девушки, сказав, что они нас ждут, оставили нас наедине.

— Жалеешь? — прошептала Анита мне на ухо, играясь с моими волосами.

— Если ты о поцелуе, то нет, нисколько. Но мне кажется, что мы слишком спешим.

— Когда кажется, креститься надо. Я сама этого хотела, да и сейчас хочу. Просто не думай. Ладно? — попросила меня девушка и, поцеловав в шею, спрыгнула на пол. Она подошла к микроволновке, достала пакет попкорна и пересыпала его в миску. А я стояла, приходя в себя от пережитого. Анита взяла меня за руку и потащила смотреть мультик. Отдав миску девушкам, которые удобно устроились на разложенном диване, Анита заползла к ним и затащила меня туда же. Когда я устроилась, то с одной стороны на плечо легла Анита, а с другой стороны прижалась Ляля. Вот такой весёлой компанией мы начали просмотр фильма.

Мне кажется, что этот день никогда не закончится.

***
— Сволочи вы, — сказала я, утирая слёзы, когда на экране пошли титры. — Мультфильм, значит?

— Кир, я тоже не знала, что он такой грустный, — ответила Наташа, шморгая носом.

— Бог ты мой, детский сад, младшая группа, — прокомментировала это Марина и тут же получила подушкой от Аниты. Которая пыталась не реветь. Посмотрели, называется, мультфильм. Хотя, кто знал, что «Легенда о чудовище» окажется настолько грустной.

— Вы что, из-за Графа так расстроились? Он же не умер, а уснул. Везёт ему, столько спать. И вообще, лично мне мультфильм понравился, особенно эта серьёзная брюнеточка, — выдала Марина.

— Кажется, у кого-то чего-то давно не было, если уже нарисованные женщины привлекают, — протянула Анита.

— Если подумать, то все женщины через одну нарисованные! Так что теперь, не смотреть на них? — спросила наша язва. За что получила уже от Наташи, но она не была бы собой, если бы осталась в долгу. Потом кто-то из них задел Аниту, потом меня, и уже через пару минут был реальный детский сад с боем на подушках. При этом больше всех доставалось Марине, я так думаю, что за её красивые глаза.

— Трое на одного, это уже перебор, — отбиваясь, заметила Марина.

— А мне кажется, что мы даже втроём с тобой справиться не можем, — сказала Наташа, получая от Марины по мягкому месту.

— Ах, какая женщина, какая женщина, чур меня, — пропела я, уползая от разъярённой фурии и закрываясь подушкой.

— Да ну вас. Всё, я обиделась. Уйду я от вас, — сказала Марина, догнав меня и придавив подушкой.

— И куда ты пойдешь, на ночь глядя? — спросила её Анита.

— В лес, — ответила Марина, всё ещё пытаясь меня додушить.

— А звери в чём виноваты? — не удержалась и просипела я. За что и поплатилась тем, что на меня мало того что сели, так ещё и попрыгали сверху.

— Эй, не убей там человека, — забеспокоилась Наташа и потянула Марину. Та встала, но не успела я вздохнуть, как Наташа сама заняла освобожденную территорию.

— Вы её и правда сейчас придушите, — заметила Ани.

— Пощады, — взмолилась я. Не то, чтобы мне было тяжело, нет. Но я как-то привыкла дышать полной грудью, а не урывками.

— А что мне за это будет?

— А что ты хочешь? — спросила я и одним рывком перевернула девушку под себя.

— Кир, ты в курсе, что в таком положении у женщин мысли только в одну сторону?

— И точно не в сторону чистого и прекрасного, — сказала Марина, лежащая рядом. — Но вы продолжайте, мне нравится, как вы смотритесь.

— Блин, у неё есть выключатель? — спросила я.

— Дорогая, женщину можно заткнуть только одним способом, — протянула эта бестия.

— Я знаю и второй.

— Это какой? — заинтересовалась Анита, лежащая на животе у Марины.

— Едой!

— Скучная ты, — махнула на меня рукой Марина. — Вот как так? Она лежит на одной красивой и сексуальной женщине, рядом ещё две не менее сексуальных, а она о еде.

— Боюсь, что вас троих мой организм не выдержит, — призналась я и поднялась. — Чай, кофе?

— А вариант «меня» не рассматривается? — заинтересовалась Анита.

— Этот вариант доступен только для Ляли, — усмехнулась я и пошла на кухню.

— Везёт же некоторым, — вздохнула Наташа, и чуть громче: — Мне кофе.

— Нам тоже, — услышала я голос Марины.

— Вам растворимый или кофе-машину запускать?

— Естественно не растворимый.

Чем дальше, тем больше я убеждалась в том, что эти женщины любого с ума сведут. Особенно, если они втроём развлечься решили.

— Кстати, Наташ, а как твой парень воспринимает твоих подруг? Или они с ним прилично себя ведут? — спросила я, выйдя из кухни и опираясь на косяк двери. Наташа, услышав вопрос, приподняла голову и, скептически на меня посмотрев, ответила:

— Марина и «прилично», это что-то из области фантастики.

— Хм. И до кого она тогда домогается?

— До меня. И Женя иногда звереет, но ничего сделать не может.

— А вы не пытались применять к ней радикальные меры? Кляп, например?

— Он может помочь, но только в сочетании с наручниками, — ответила Анита.

— Наручники, исключительно со стразиками, — высказала свои пожелания Марина.

— А потом ты отковыряешь стразики, заскучаешь, вытащишь кляп и скажешь: «Фу, гадость, снимите с меня это убожество», — хмыкнула Наташа.

— А вообще, как я посмотрю, вы с Анитой друг другу подходите, — неожиданно выдала Марина.

— С чего это вдруг? — удивилась я.

— Она командует молчать, а ты тоже о кляпе задумалась. Разве не судьба?

Наташа захихикала, у меня не нашлось слов, и я пошла разливать кофе. Себе, для успокоения нервов, я добавила коньяк, ну и конечно, это не могла пропустить Марина.

— А что это ты тут делаешь?

— Плюшками балуюсь!

— И мне этих плюшек тоже плесни.

— А ты потом спать пойдешь?

— Только с тобой.

— Эй, ты спишь со мной. И вообще, о каких плюшках речь? — не выдержала неизвестности оставшаяся половина прекрасного. Я помахала им бутылкой коньяка, и они тоже изъявили желание присоединиться, мотивируя тем, что отбиваться от коллектива как-то не «айс».

— Вам плюшки доставать или так наплюшитесь? — спросила я, расставляя чашки на столе.

— А что есть? — спросила Наташа.

— Есть печенье, шоколад, пряники, сухарики, зефирюшки… — начала я перечислять.

— М-да, ты сладкоежка, — вынесла вердикт Марина.

— А ты нет?

— Я тоже да. Но я блюду фигуру, иначе в сценические платья не влезу.

— Ты же сама сказала, что у нас сегодня вечер под названием «прощай фигура». У меня ещё и тортик заныкан, — призналась я.

— Где это он спрятан? Мы же всё тут обыскали, не видели, — спросила Анита.

— А у меня погреб есть, — удивила я девушек.

— Вот так и выясняется, что тут двойное дно. Скрытная какая, нехорошо, — погрозила мне пальчиком Марина.

— Я искренне раскаиваюсь и молю о прощении, о моя жестокая королева, — выдал мой организм неожиданно для меня самой.

— Так уж и быть, прощаю, если принесешь то, что спрятала, — повелительным жестом отмахнулась от меня наша актриса. Вот где уж человек умеет так входить в роль, что реально чувствуешь себя рабом. Я сходила за тортиком, и когда вернулась, девушки уже сидели за столом, на котором появились тарелочки для тортика и ножик.

— Вот чего я не понимаю, так это того, что ты однажды мне сказала про Марину: «В силу врожденной интеллигенции», ты, наверное, шутила? — спросила я Аниту, ставя торт на стол.

— Скажем так, я немного отошла в сторону от её естественного образа.

— Немного? Ню-ню, — не поверила я.

— А я, может, такая потому, что меня никто не любит, — попыталась сделать вид хорошей девочки Марина.

— Может, у тебя и велосипеда нет? Подарить? — не удержалась я.

— Велосипед? Фи! Это прошлый век, но от простого «бентли» я бы не отказалась.

Наташа, услышав мечты подруги, поперхнулась кофе, прокашлялась и сказала:

— Мечтать, моя радость, не вредно. И где ты видела «простой Бентли»?

— Мечтать не вредно, а очень даже полезно, развивает фантазию.

— Хватит вам разговоры разговаривать, торт на тарелках. И, кстати, очень вкусный, — сказала Анита, которая уже действительно попробовала тортик.

Девушки, обнаружив, что слова подруги — правда, углубились в дегустацию, и за столом воцарилась тишина.

— А всё-таки, мне это напоминает сказку: накормили, в баньке попарили… — начала Марина, покончив со сладким.

— Теперь, по закону жанра, добрые девицы отправляются спать, — не дала я ей пофилософствовать.

— Что-то ты путаешь. «Добрые» молодцы, а девицы «красные».

— Ну, я надеюсь, что девицы уже добрые, и они, по доброте своей, не будут больше нарушать душевное равновесие хозяйки дома. А красными вы были после бани. Так что — добрые.

— Добрые, так добрые, — согласилась Марина, давя зевок. — Тем более, я что-то спать захотела.

— И я, — поддержала её Наташа. — Как-то твои плюшки не так подействовали.

— Это потому, что я, как истинная баба Яга, заколдовала их на «спать», — усмехнулась я, собирая посуду со стола. — Поэтому, милые мои дамы, идите-ка вы спать.

— Тебе помочь или не мешать? — спросила Анита, прикрывая зевок ладошкой.

— Спать идти, — ответила я, принимаясь за мытье посуды.

— Хорошо, спать, так спать, — согласилась девушка. Марина и Наташа поднялись, подошли ко мне с двух сторон, чмокнули и, пожелав хороших снов, пошли в свою комнату.

— А я пойду, выгуляю Лялю, а потом спать, — сказала Анита, пытаясь не зевать.

— Иди ты спать, мы сами погуляем.

— Как-то нехорошо получается: ты уже второй вечер её выгуливаешь.

— Я не против и погулять, мне не сложно, а вот ты уже спишь на ходу, поэтому не возражай.

— Хорошо, не буду, — сказала девушка. — Тогда хорошо вам погулять.

— А пожелать хороших снов?

— Зайдёшь после прогулки, пожелаю, — ответила Анита и покинула кухню. Я домыла посуду, навела порядок и пошла за собакой. Ляля не противилась предложению погулять и уже через пару минут весело носилась вокруг дома. Сделав все свои дела, она ещё немножко поисследовала территорию, и мы вернулись в дом. Помыв лапы, мы вместе поднялись на второй этаж. Двери комнаты, где расположились девчонки, были закрыты, и свет не горел. В комнате у Ани горела прикроватная лампа, а дверь нараспашку. Ляля первая забежала и тут же запрыгнула на кровать, где, потоптавшись, выбрала себе место и улеглась спать. Я прислонилась к косяку и, посмотрев на девушку, сказала:

— Погуляли хорошо. Спокойной ночи.

— Вот скажи мне, кто так желает спокойной ночи девушке?

— А как надо? — спросила я на свою голову.

— Подойди, покажу, — загадочно улыбнулась мне девушка.

— Что-то мне не нравится эта улыбка, по сравнению с которой Джоконда нервно курит в сторонке, — призналась я, и в самом деле сомневаясь в целесообразности того, что предложила мне сделать Ани.

— Боишься?

— Скорее опасаюсь.

— И чего ты там опасаешься? — с нехорошим прищуром спросила Анита.

— В данный момент того, что в меня полетит подушка, — призналась я и приблизилась к кровати девушки. Анита похлопала рукой возле себя, и я, рискнув, присела. Девушка нашла мою ладонь и, переплетая наши пальцы, спросила:

— Ты всегда такая правильная?

— Смотря, что именно ты имеешь в виду, — осторожно ответила я.

— Что нужно сделать девушке, чтобы ты её поцеловала? Ну, хотя бы просто на ночь, в качестве пожелания спокойной ночи.

— Скажем так, я просто сомневаюсь, что после поцелуя смогу остановиться, поэтому, возможно, и кажусь такой приличной, — честно ответила я.

— С этого момента поподробнее, — не на шутку заинтересовалась Анита.

— В другой раз. Я тебе и расскажу и покажу, но только, если ты захочешь.

— А почему не сегодня?

— Потому что сегодня уровень алкоголя в крови превышает норму, а такие пожелания «спокойной ночи», особенно те, что происходят впервые, лучше устраивать на трезвую голову.

— Вот как? Только поэтому?

— Ну, ещё одним решающим фактором является то, что за стенкой спит Марина, и мне бы не хотелось, чтобы она посреди чего-то очень интересного появилась на пороге со словами: «а можно к вам?».

— Она это может, — усмехнулась Анита. — Это всё, или есть ещё что-то, что мне стоит узнать?

— Ты мне нравишься, Ани. И даже больше, чем нравишься, но я не хочу спешить, — сказала я то, что действительно чувствовала.

— Думаешь, мы спешим?

— Ага, поцелуй исключительно только после третьего свидания, я старомодна, знаешь ли, — улыбнулась я, и щелкнула девушку по носу. Она забавно сморщилась, и ответила:

— Если посчитать количество наших встреч, то набежит больше. Так что, нечего мне тут сказки рассказывать.

— А у нас были свидания? Что-то я пропустила, — протянула я. На что девушка не выдержала и, притянув меня к себе за рубашку, едва касаясь моих губ своими, сказала:

— Ты невозможна, ты это знаешь?

Я, ничего не ответив, стёрла оставшиеся миллиметры и поцеловала девушку. Она сперва замерла, а потом, разомкнув губы, ответила. Каким-то неуловимым образом её руки оказались на моей спине под рубашкой, а мои по бокам над лежащей девушкой. Сперва страстный поцелуй, перешёл в более нежный и тягучий. Я обняла девушку за талию, немного приподняв над кроватью... И почувствовала, как мне в шею уткнулся мокрый нос.

— Ляля, ты... — отрываясь от меня, прорычала Ани, которой тоже помешало любопытство собаки. Я прислонилась лбом к шее девушки, на которой чересчур сильно пульсировала венка, перевела дыхание и сказала:

— Вот, даже собака считает, что мы увлеклись.

— Увлеклись? Это теперь так называется?

— Ты можешь это сама назвать так, как твоей душе захочется, но теперь ты не сможешь сказать, что я не пожелала тебе спокойной ночи. Поэтому, хороших снов, красавица, — выдала я и, поцеловав всё ещё не пришедшую в себя девушку в лоб, поднялась и пошла к выходу из комнаты.

— Кир, — раздалось мне в след.

— Да?

— Спокойной ночи. И в следующий раз ты так легко не сбежишь, — пригрозила мне девушка.

— Посмотрим, — ответила я, пожав плечами, и улыбнулась на прощание, закрыв за собой дверь.

Откровенно говоря, сна у меня не было ни в одном глазу. Я понятия не имела, куда может завести нас с Анитой это всё. Она явно показала, что я ей интересна, и она не против пересечь черту, под названием «дружба». Но вот что последует за этим — совершенно непонятно. Один раз не пи...рас? Или что-то более серьёзное? Я, как истинная дура-женщина, хотела быть не на один раз, а гораздо больше. Ну, столько, сколько меня смогут выдержать. Я бы при этом постаралась быть хорошей. В меру сил естественно, потому что идеальных не бывает. Мы все и по-своему не идеальны. Только каждый в чём-то своем. И только от тебя будет зависеть, сможешь ли ты принять эту неидеальность другого человека и, возможно, в чём-то подправить свою.

Я валялась на кровати без сна уже где-то часа полтора, когда дверь в мою комнату ещё больше приоткрылась, и на пороге показалась то ли девочка, а то ли видение по имени Наташа, с тихим шёпотом: «спишь?».

— Не-а.

— Можно к тебе?

— Конечно. А чего ты не спишь?

— Не поверишь, сперва Марина караулила вас, надеялась на экзотические звуки и не давала мне спать. А теперь она уснула, и мне нет места на кровати. Анита спит с Лялей, поэтому я подумала и решила, что ты самый оптимальный вариант, — ответила Наташа, забираясь ко мне под одеяло.

— А не боишься?

— Чего?

— Вдруг приставать буду.

— Ага-ага, если ты к Аните не пристала, то я вообще без шансов.

— Нет, ну а вдруг у меня была мечта идиота — соблазнить натуралку? — спросила я со смешком, пытаясь захапать Наташу в объятия.

—Тогда откуда ты знаешь, что натуралка сама не лелеет мечту отдаться такой женщине, — ответила девушка, устраиваясь поудобнее в моих руках.

— Кажется, общение с Мариной и на тебе сказалось, — сквозь зевок выдала я.

— Поверь мне, оно и на тебе тоже скажется.

— Нервным тиком и литром валерианки?

— Да нет, обычной стервозностью.

— Что-то я не заметила этих качеств в тебе или Аните.

— А мы уже адаптировались. И вообще, давай спать. Только всё-таки, как насчёт «пристать»?

— А что, надо? Или хочется?

— Ты представляешь, что нам придётся выслушать от этих двух, если они проснутся раньше?

Я задумалась, но моя фантазия оказалась слишком скудна для предположения, что может выдать эта неугомонная актриса.

— Даже представить боюсь. Но причём тут приставание-то?

— При том, что если нам придётся это выслушивать, то хотя бы было бы за что. Так что, давай приставай и спать.

Я тихо рассмеялась этой логике, обняла девушку покрепче и, поцеловав в макушку, сказала:

— Спи.

Она зевнула в очередной раз и, сказав в ответ: «хороших снов», выключилась, как неисправный рубильник. Я, немного полежав, тоже отправилась в царство Морфея. А утро, ну и пусть его.

***
— Вот как всегда, я пропустила самое интересное, — услышала я сквозь сон.

— Уйди, противная, — раздался приглушённый голос откуда-то из области моей шеи.

— А ты, женщина, вообще молчи. Обещала провести со мной ночь, а сама, стоило мне уснуть, тут же изменила, и после этого я ещё и противная.

— Блин, дай поспать! — простонала Наташа и заворочалась.

— Я не блин, я зверь писец. А блин сейчас придёт.

— Уже пришёл и даже в двойном варианте, кому из них какой, — послышался голос Аниты, и я поняла, что для начала нужно хотя бы открыть глаза. Первым, что я увидела, это довольную морду Ляли, которая забралась передними лапами на постель и, судя по всему, думала, кого же ей будить.

— Блин, — вырвалось у меня.

— Твой уже тебя нашёл? — спросила Наташа, выпутываясь из меня.

— Кажется, да, — ответила я, задумываясь над тем, как это мы умудрились так спать, и как это выглядело со стороны. Наверняка очень интересно. Наташа, оказалось, спала практически на мне, уткнувшись в шею, я же обвила её, как лиана. И вот именно в таком положении нас и застали.

— Нет, это не твой, — сказала Анита, — это ваш общий. А твой личный — я, и ещё раз я. А теперь вопрос: молились ли ты....

— Уже утро, изверги, — прервала этот монолог Отелло, Наташа.

— Вот именно, что утро, поэтому поднимайтесь, — сказала Марина.

— Сперва полночи спать не давала, теперь будит в рань несусветную, — высказала своё недовольство Наташа, и мы поднялись. Правда, Ляля всё же успела меня пожалеть.

— Никто не хочет рассказать, как так получилось, что мы нашли вас в позе: «сиамские близнецы»? Что тут происходило под покровом ночи? И вообще, с какого перепугу? — завалила нас вопросами Марина.

— С такого, что ты развалилась на всю кровать, и как бы я тебя не пихала, ты не сдвигалась. В итоге, я почти на полу оказалась, а ты, довольная, забрала всё одеяло и, обняв две подушки, посапывала в обе дырочки.

— Ладно, допустим, но почему ты к Кире-то пошла?

— Потому что Анита спала с Лялей, и мне места уже не было. И Кира методом исключения и оказалась победителем на роль того, с кем я провела ночь.

— И ты хочешь сказать, что в этой позе: «угадай, где чья часть тела», вы просто спали? — не поверила Марина.

— Ага, — ответила я, пытаясь подавить зевок, — и вообще, зависть нехорошее чувство.

—Ты меня раскусила. И как я сама до такого не додумалась? — огорченно сказала Марина.

— Кстати, Наташ, признавайся, как она в постели? — заинтересовалась Анита.

— Тёплая, — ответила ей подруга и, пройдя мимо ошарашенных таким ответом девушек, добавила: — Я в душ, не беспокоить.

— Тёплая, значит? — протянула Марина.

— Сама не ожидала такого комплимента, — развела я руками.

— Если бы она сказала другой, то зверь писец был бы самым не страшным, что с вами могло произойти, — сказала Анита.

— А чего вы так рано проснулись? — спросила я.

— Все вопросы к Ляле, ей захотелось по делам, и она меня разбудила. После этого почему-то проснулась Марина. Ну, а так как она потеряла Наташу, то мы и пришли к тебе в её поисках. Собственно, и не ошиблись, — подробно ответила мне Анита.

— Душ свободен, — раздался голос Наташи, и я убежала от этих двух серьёзных женщин. После того, как я завершила все утренние процедуры и переоделась, снизу уже пахло чем-то съедобным. Зайдя на кухню, я обнаружила, что Наташа возится у плиты, а две другие красавицы смотрят на это и вставляют свои комментарии. Девушка решила сильно не заморачиваться с завтраком, а сделать тосты.

— Завтрак во французском стиле? — спросила я.

— Мне лень готовить что-то другое, — ответила шеф-повар, — а эти две террористки сказали, что завтрак готовим мы.

—Так подождала меня, я бы помогла.

— Ничего страшного, после вчерашнего у нас разгрузочный день.

— Тебе помочь?

— Ага, выставь там из холодильника что-нибудь к тостам.

Я послушалась и достала масло, варенье и джем.

— Нет, ты посмотри на это безобразие. Они так прекрасно общаются, и я начинаю подозревать, что они не всё нам рассказали, — не выдержала Марина.

— Знаешь, я тоже начинаю склоняться к этой мысли, — согласилась с ней Ани.

— Так вы же сами сказали нам готовить, так чем теперь недовольны? — спросила я их.

— Тем, как вы мило общаетесь, — ответила Марина.

— Ну, если бы я с тобой проспала ночь в одной постели, мы бы тоже так общались, — сказала я.

— Проспали? После такого я бы упала в своих глазах. Так что, чур меня, — открестилась от такой перспективы Марина.

— Если «чур», то чего ты тогда возмущаешься? — удивилась я этой логике.

— Ради профилактики, чтобы вас в тонусе держать, — улыбнувшись, ответила Марина и потянулась за тостами и джемом. Мы с Наташей, налив кофе-чая, тоже сели завтракать.

— Кстати, какая у нас на сегодня культурная программа? — спросила Наташа, чуть погодя.

— А что бы вам было интересно? — вопросом на вопрос ответила я, откровенно говоря, не зная, чем занять эту неугомонную троицу.

— Без понятия, — ответила Наташа.

— Можно погулять на свежем воздухе, — предложила Анита.

— А я так не против слепить снежную бабу, — внесла своё предложение Марина.

— И почему я совсем не удивлена? Кому что, а тебе только бабу подавай, — не удержалась от комментария Анита.

— Можно и не подавать, я её сама взять могу, была бы она в наличии, — немного грустно ответила Марина.

— А что? Хорошая идея, я не лепила снеговиков лет пятнадцать, — согласилась я. — А ты не кисни. И на твоей улице перевернется грузовик с женщинами, потом отбиваться будешь.

— А вот и не буду, я наслаждаться буду! — вернулась в прежнее настроение Марина. — Построю гарем...

— И тут же разоришься, султанша ты наша, — прервала эту мечту Наташа.

— Вот так всегда: не помечтать с вами. Бентли не дарите, гарем строить не даёте. Всё, раз так, пошли лепить мне снежную женщину! — сказала Марина, поднимаясь из-за стола.

— Пошли-пошли, — согласилась Анита, тоже вставая. — Только не говори потом, что тебя её параметры не устроили. Вообще, идеальная фигура — это шар. Поэтому мы тебе слепим идеальную снежную бабу.

— Ну, я как бы, не стремлюсь к настолько идеальной женщине, — попыталась откреститься от такого счастья Марина.

— У тебя должно быть только самое лучшее, — донеслось до меня, когда девушки, пикируясь, покинули кухню, оставив нас с Наташей убирать.

— Весело вы всё-таки живете, — сказала я. — Иди ты тоже одевайся, я сама всё уберу. Ты готовила, так что всё по-честному.

— Ты уверена?

—Абсолютно. Иди-иди.

— Если что, зови, — сказала Наташа и убежала переодеваться.

Я же начала заниматься уборкой. На самом деле, это не заняло много времени. Но я что-то зависла над мытьем посуды.

— Смотрю на тебя и не могу понять: то ли ты посуду моешь, то ли медитируешь, — раздался голос Ани, а ещё через секунду она сама обняла меня за талию.

— Кажется, всё вместе, — ответила я, начиная шустрее домывать посуду.

— А вообще, ты нехорошая женщина, как ты могла провести ночь с моей подругой?

— Да не виноватая я, она сама пришла! — ответила я, выключив воду и повернулась к Ани, обнимая и целуя в уголок губ.

— Подтверждаю сказанное, — услышали мы голос Наташи, промчавшейся мимо кухни.

— Что это с ней? — удивилась я.

— Наверное, Ляля у неё что-то украла, вот и бегают теперь.

— Ани, твоя собака — негодяйка, — выдала Наташа, пролетая в обратном направлении.

— Вот видишь, я была права.

— Вижу и прихожу к выводу, что я участник дурдома на выезде.

— Скажи ещё, что тебе это не нравится!

— Не скажу. Я его сама поддержу.

— Ляля, блин! — услышали мы уже Маринин голос и звук падения. Переглянувшись, мы осторожно выглянули в гостиную и увидели кучу малу из двух девушек, собаки, носка и съехавшего в гармошку коврика.

— А чем это вы тут занимаетесь? — пропела Ани.

— Не тем, чем бы мне хотелось, — пытаясь подняться, прокряхтела Марина, — стара я уже для таких забав.

— Вы помочь не хотите? — спросила Наташа, зажимая в одной руке носок, в другой собаку.

Мы подошли, и я протянула руку Марине, а Анита — Наташе.

— Знаешь, Кир, у тебя коврик-убийца! А твоя собака, Ани, это вообще отдельный разговор, — сказала нам Наташа, присаживаясь на диван и надевая с боем добытый носочек.

— Присоединяюсь к вышесказанному, — простонала Марина, разминая поясницу, — с тебя массаж.

— Хорошо, домой приедем, сделаю, — согласилась Анита.

— Вы готовы? — спросила я.

— Ага, — ответила за всех Наташа.

Мы надели верхнюю одежду, и пошли на свежий воздух. Погода была идеальна, не слишком холодно, солнышко, да и снег тоже хорошо лепился. Особенно в снежки. Первой это выяснила Марина, а почувствовала я. Ну и, естественно, у нас завязалось снежное побоище. Если сначала мы были каждый за себя, то потом как-то неожиданно стало два на два. Марина с Наташей против меня и Аниты. Ну а Ляля поддерживала нейтралитет. После того, как мы сами стали напоминать снеговиков и у нас не осталось ни одного места, куда бы ни попал снежок, мы решили приступить к ваянию снеговика. И опять разделившись два на два, мы принялись катать снежные шары. Когда мы соединили эти шарики в фигуру, Марина заявила, что такая женщина не катит, и принялась её переделывать на свой вкус. Впрочем, про нас она тоже не забыла. Мы взялись каждая за свой участок и принялись развлекаться. Как не странно, получилось очень даже ничего. Во всем этом просматривалась женская фигура с резкими чертами лица. Конечно, не девяносто-шестьдесят-девяносто, но и не сто двадцать на сто двадцать.

— А ничего так получилось, — сказала Наташа, рассматривая нашу статую.

— Согласна. Не зря я провела год на курсах художественной лепки, — поддержала её Марина.

— Я думала, будет хуже. Но мы тоже руки приложили, — сказала Анита, пытаясь отряхнуться от снега.

— Так, теперь селфи, и греться, — озвучила Марина, и мы принялись позировать.

Нафотографировавшись, мы вернулись в дом, повесили одежду на все батареи, а я пошла ставить чайник.

Нас так вымотало это занятие, что мы были способны только достать салатик, оставшийся со вчерашнего вечера, заварить чай и тихонечко пообедать. После этого мы пошли на диван и расслабленной желеобразной массой растеклись по нему.

Примерно через полчаса такой сиесты, у Наташи пиликнул её смартфон, оповещая о входящем сообщении. Она нехотя протянула руку, прочитала, ответила и со вздохом сказала:

— У моего истерика: где я, с кем я, и когда я буду дома.

— Скажи, что ты в моих надёжных руках, пусть не волнуется, — предложила ей ответ Марина.

— Издеваешься? Если я ему это скажу, он же пойдет валерианку пить.

— Хрупкий какой!

— Не без этого, — согласилась Наташа.

— Если там так всё серьёзно, то напиши ему, что ты где-то через часик будешь дома, — предложила я.

— Ага, — согласилась Ани, — не хочется, но надо, завтра на работу же.

— Кому на работу, кому нет, — не удержалась и похвасталась своим графиком Марина.

— Не всем же быть такими одарёнными, как ты, — ответила ей Наташа без капли язвительности. Просто констатируя факт.

— Спасибо, дорогая, твоё мнение для меня много значит.

— Раз мы все согласны, то пошли собираться, — сказала я девушкам. И они, совершенно нехотя, потянулись наверх, в комнаты, собирать свои сумки. Я же осталась внизу, решив, что эту неделю поживу в доме, тем более, что продуктов тут гораздо больше, чем в квартире, где мышь, посмотрев в мой холодильник, решила, что вешаться в нём не имеет смысла и, взяв под лапу таракана, ушла к соседям. Да и вообще, после таких выходных тут будет держаться атмосфера тепла, а в квартире слишком одиноко.

— А ты чего не собранная? — спросила Анита, спускаясь вниз со своей косметичкой.

— Я подумала, и решила провести здесь некоторое время.

— С одной стороны и правильно, тут здорово. А с другой, мы будем скучать в городе без тебя.

— Если соскучитесь, то звоните.

— Я обязательно позвоню, — услышала я ответ, но не от Аниты, а от Марины, которая тоже спустилась вместе с Наташей.

— Буду ждать с нетерпением, — сказала я ей. И поднявшись, пошла надевать верхнюю одежду. Девушки последовали моему примеру. Правда, вспомнив, я нашла свой смартфон и включила его. И почти сразу же пожалела об этом, поскольку мне пришло неограниченное количество смс от одного такого знакомого номера. Не став их читать, я взяла ключи от машины и пошла выгонять свою красавицу из гаража. Справившись с дверью гаража, я подошла к девушкам, ожидавшим меня на крыльце и, забрав их сумки, закинула в багажник. К тому времени, как я закрыла дом, все уже заняли свои места. Анита на пассажирском сиденье, а все остальные на заднем.

— Кого куда везти? — спросила я, устроившись за рулем. По итогу оказалось, что Наташу везём первой и домой, потому что Марина ехала к Ани, на массаж всей её ушибленной спины. Как ни странно, но девушки вели себя очень тихо, создавалось ощущение, что они не сильно хотят окончания выходных. Хотя, о чём я говорю? Мне самой совершенно не хотелось расставаться с девушками. Даже с Мариной. Мы высадили Наташу, расцеловались тысячу раз, пообещав непременно собраться в ближайшем будущем. Наташа пригрозилась мне звонить, писать и вообще не давать жизни, но я только улыбалась такой угрозе. Напугали медведя мёдом, называется. После этого я повезла оставшихся красавиц домой к Ани. Там процедура целования-прощания повторилась, приплюсовав к себе облизывание. Марина сказала, что я мечта всей её жизни, и она будет рада ещё не раз меня подразнить. Я согласилась и предложила звонить и приезжать в любое время. Анита на это сделала серьёзное лицо, но я успокоила её тем, что для неё я доступна вообще всегда и всюду. После чего девушка о чём-то замечталась, и мы попрощались окончательно.

Приехав домой я, включила какой-то музыкальный канал по телевизору, чтобы заполнить тишину вокруг, взяла в руки свой телефон и начала читать смс, которыми была забита его память. Не понимаю я женщин, одну в особенности. Когда мы были рядом, я удостаивалась одной смс в сутки. А теперь — двадцать семь, которые были отправлены с разным интервалом времени, но в общей сложности за три часа. Текст и содержание не сильно отличались. По сути, всё сводились к паре вопросов: не дура ли я, и какого хрена? Что я дура, я никогда не сомневалась, а на второй вопрос ответа у меня ответа не было. Но писать или звонить Оле я не собиралась. Зато она про меня, видно, не забыла.

— Оль, вот скажи, чё те надо? — спросила я в трубку, вместо приветствия.

— Как это чего? Тебя!

— К сожалению, в списке предоставляемых услуг такой графы нет. Зато есть одна изумительная и совершенно бесплатная услуга под названием «вынос мозга». Предоставить?

— Нет, спасибо, как-нибудь обойдусь, — раздался смешок на том конце трубки.

— Тогда ещё одна: «быстро и качественно выбешу».

— О, да, это ты умеешь.

— Я это ещё и практикую.

— Ты специально включила такую песню, чтобы я окончательно поняла, что всё? — услышала я вопрос и не поняла о чем речь. Но, обратив внимание на внешние раздражители и картинку на экране, совершенно честно ответила:

— Нет, это по телевизору. Хотя, да, в тему пришлось.

Оля замолчала, и я смогла без помех услышать знакомую, но такую старую песню:

«Я обрываю ниточки просто,
Всё-таки рано, лучше, чем поздно.
Я не болею тобой от февраля до Москвы,
Я не болею тобой, как сигаретами дым».

— Значит, не болеешь?

— Излечилась.

— Думаешь, это лекарство тебе подойдёт?

— Не знаю, ещё не пробовала, но всё лучше, чем бессмысленно болеть, — ответила я, и устало откинулась на спинку дивана.

— Если ты не пробовала, так может и не стоит? Знаешь, старые и проверенные методы лучше и гораздо безопаснее.

— Что-то я не ощутила их безопасность.

— Кир, я всё ещё тебя люблю.

— А смысл? — вздохнула я, зная, что Оля сама себя убедила в этих чувствах. Это больше иллюзия, чем то, что было правдой ещё год назад. Любовь живет три года? Какая глупость. Она живёт ровно столько, сколько мы сами её поддерживаем в себе. Просто она бывает разной. Слишком разной, для каждого человека.

— Считаешь, что его нет? — немного грустно спросила меня Оля.

— Его уже давно нет и ты сама всё знаешь, только почему-то упорствуешь, как стадо ослов.

— Твои комплименты бесподобны, — услышала я смешок, — а если попытаться найти?

— Я не вижу в этом никакого толка. Нам не стать просто друзьями, и ты сама это знаешь. Мы слишком долго были вместе и изучили друг друга так, что дальше практически некуда. Друзья не ревнуют друг друга, а мы ведь не сможем спокойно смотреть на тех, других, которые будут рядом с тобой или со мной. Но и вместе мы тоже не сможем, и ты сама знаешь, почему. И даже, если бы это исчезло, то недоверие никуда не денется. А жить, и чувствовать вечный подвох, это невыносимо для обеих сторон, — с тяжелым вздохом окончила я свой монолог, надеясь, что Оля поймёт.

— Я знаю, — услышала я такой же вздох, — но я, всё же, не готова так просто сдаться. Дай нам шанс, последний. И после этого я от тебя отстану навсегда, если ты захочешь.

— Шанс на что? Очередную ссору?

— Не обязательно. Мы же не дикари, а вполне интеллигентные, взрослые женщины.

— Ты меня ни с кем не путаешь? — со смешком спросила я.

— Нет, я чуть-чуть преувеличиваю, — явно сдерживая смех, ответила мне Оля.

— Ты же не отстанешь, да?

— Зачем задавать вопрос, ответ на который столь очевиден?

— Ладно, что ты предлагаешь? — обречённо спросила я.

— Поужинай со мной. Давай поговорим, без ссор, язвительности, просто как два человека, которые давно не виделись.

— Думаешь, это у нас получится?

— Не попробуем, не узнаем, — ответили мне. Я задумалась над этим предложением. Я слишком хорошо знаю свою первую девушку и понимаю, что она не отстанет, пока не добьётся своего. Нет, в возрождение наших отношений она сама почти не верит, несмотря ни на что. Но вот терять меня она совсем не хочет. Да и мне тоже не хотелось этого. Но правда жизни в том, что по-другому как-то никак не получается. Хотя, вдруг получится? И тогда бы из нас получились идеальные друзья. Но мне так кажется, что это из области фантастики.

— Ты там ещё жива? — ворвался в мои мысли обеспокоенный голос. — Или ты там ушла в философские мысли и забыла о насущном?

— Ты же не отстанешь, да?

— Зачем спрашивать, если ты и так всё знаешь?

— Ладно, я почти согласна на дружеский ужин.

— Когда?

— Давай послезавтра. Куда ты хочешь выбраться? — решилась я. Думая, что надо раз и навсегда разрулить эту странную ситуацию между нами.

— Я закажу столик и сообщу тебе, куда и во сколько, ты не против?

— Нет, — с обречённым вздохом ответила я.

— Вот и договорились. И нечего мне тут вздыхать, — ответила мне Оля. После чего мы попрощались.

Я немного посидела, потупила в телевизор, а потом пошла готовить себе ужин. Правда, мне ужасно страшно не хватало шума от этих трёх прекрасных дев и одной собаки. Поужинав, я включила сериал, который давно хотела начать смотреть, и погрузилась в мир фентези. Не знаю, через сколько времени мой телефон подал признаки жизни, оповестив, что у него для меня есть смс. Ещё через секунду, пока я за ним тянулась, пришла ещё одна. А когда я взяла его в руки, пришла третья. Первая была от Наташи, которая писала, что скучает, обнимает и желает хороших снов, жалея, что не сможет составить мне компанию этой ночью. Вторая от Марины, с жалобой на Аниту, после массажа которой, она теперь не двигается. Что она неимоверно соскучилась по мне, и пожелание спокойной ночи с надеждой на скорую встречу.

А последняя была от Аниты, с негодованием на Марину, которая заняла всю её постель и домой не собирается. Благодарность за выходные и отдельная за то, что не убила никого из них. И надежда, что в следующий раз мы сможем побыть вдвоём. И что она очень ждет этого момента. Привет от Ляли. Ну и, естественно, пожелание хороших снов.

Я улыбалась, как дура, читая эти послания. Потом ответила каждой своё и решила, что пора ложиться спать, потому что утром рано вставать на работу, которую, увы и ах, никто не отменял.
****
Понедельник — день тяжёлый. Эта простая истина познаётся каждый понедельник теми, у кого пятидневная рабочая неделя. А я была ещё и после командировки. Так что, у меня был не аврал всемирного масштаба, но что-то, близко стремящееся к нему. Правда, день начался хорошо: смсками от трёх девушек с пожеланием мне хорошего дня. Честно говоря, я не ожидала такого от всех, минимум от одной, максимум от двух. Но они превзошли мои ожидания. И откровенно говоря, я не могла понять, почему так происходит.

Закопавшись в работу с головой, я вынырнула из бумаг только к окончанию рабочего дня, да и то, только потому, что меня отвлёк звонок моего мобильного.

— Аллё, — бросила я, не глядя на номер.

— И тебе привет. Это ты такая серьёзная на работе, или как? — услышала я в ответ голос Аниты.

— Работа, будь она неладна. Целый день в бумагах, а им конца и края нет, — ответила я, и наконец-то, первый раз за день, действительно оторвалась от работы.

— Скажи ещё, что ты на обед забила?

— Да я даже на кофе взглянуть не смела, — призналась я, — некогда было.

— А что, бумаги умеют бегать, или как-то ещё перемещаться в пространстве?

— Это ты к чему? — не поняла я, всё ещё пытаясь переключить свой головной мозг с работы на отдых.

— Да-а... Как всё запущено, оказывается, если ты уже шутки не воспринимаешь, — протянула девушка.

— Подожди, сейчас пойду, стукнусь головой об стену, и всё будет в шоколаде.

— Боюсь, если ты так стукнешься, то на шоколад это будет не похоже, — продолжала поддевать меня Анита.

— Ну и «бу» на тебя! — сказала я, пытаясь не улыбаться, как дура.

— Да ладно, я же исключительно от переизбытка чувств.

— Ага, сатиры и юмора.

— А вот и нет. Но ладно, я не за этим звоню.

— Что-то случилось?

— Можно сказать, что да. Мы соскучились.

— Кто это такие «мы» и сколько вас, — уточнила я, думая, кого же имеет в виду Анита.

— Нас много.

— И вы в тельняшках? — не удержалась и спросила я, перебив девушку.

— Ляля в тельняшку не влезла, грудь широкая. А так, если хочешь, то будет тебе тельняшка. Хотя я никогда не думала, что у тебя такие интересные фантазии. В чём ещё ты себе женщин представляешь?

— Ну, как тебе сказать... Я предпочитаю естественную красоту женского тела всему остальному.

— Это звучит интригующе. С этого момента поподробнее, пожалуйста, — заинтересовалась девушка.

— Подробнее не получится. На данном номере услуга «секс по телефону» доступна только для юридических лиц. И хочу тебя сразу предупредить, такое тебе не понравится.

— Какая жалость. А я уже настроилась, — трагически вздохнула Ани в трубку.

— Слушай, зачем тебе секс по телефону? В реале гораздо интереснее.

— В реале пока как-то не получается, поэтому вот... И вообще, я не поняла, в какие это дебри мы с тобой свернули разговор.

— Какие-какие. Сексуальные! — не удержалась я, чтобы не поддеть девушку.

— Да ну тебя! Я, между прочим, серьезно.

— Раз ты серьёзно, то я вся во внимании.

— А так ты была бы в чём-нибудь другом? — не удержалась Анита, но тут же исправилась: — Тьфу на тебя. Это заразно, оказывается.

— Вообще-то, всяко-разно — это не заразно, — пропела я.

— Кира!

— Всё-всё, молчу, как партизан на допросе.

— Мне кажется, что ты переобщалась с Мариной.

— Да? Ну, ты знаешь, что делать, если кажется, — я сама не могла понять, откуда во мне что берётся. И что самое интересное, мой язык опережал мои мысли раз в... Даже затрудняюсь подсчитать, во сколько.

— Так, это уже ни в какие ворота не лезет.

— Значит, надо их расширять, — опять не удержалась я.

— Ты сегодня заткнёшься? — почти простонала девушка. — Я думала пригласить тебя на ужин, но понимаю, что для моральной поддержки мне нужно ещё кого-то из девчонок звать. И, судя по твоему настроению, Марину. Она тебя уравновесит.

— Я бы тебя попросила без угроз. Так ты приглашаешь на ужин?

— Если ты будешь хорошо себя вести.

— Я уже вся такая послушная-послушная.

— Что-то мне в это слабо верится. Но ладно, так уж и быть, рискну и поверю тебе на слово.

— Когда и куда?

— Да хоть сейчас и ко мне домой. Я решила опробовать новую сковородку гриль.

— Тогда жди. Может, что купить? — заинтересовалась я.

— В принципе, ничего. Всё есть. Жду.

— Тогда скоро буду, — ответила я. Попрощавшись, я забила на бумаги, оставив их на завтра, и поехала к девушке. Правда, решив всё же заехать в магазин за вином. Оно лишним в принципе никогда не бывает.

Когда на мой звонок в квартиру Аниты мне открылась дверь, я испытала желание пробиться об неё головой. Причиной этого послужила девушка-шатенка, стоящая на пороге.

— Здравствуй, женщина из самых ярких моих снов, — поздоровалась я.

— И тебе привет, счастье наше, — ответила Марина, пропуская меня в квартиру, где меня тут же атаковала Ляля. — Я тебе уже снюсь?

— Да, теперь ни один кошмар без твоего участия не обходится, — ответила я, надеясь, что девушка испарится.

— Нет, я не мираж, испаряться не собираюсь, просто проезжала мимо и решила заехать к любимой подруге, как оказалось, не зря, — ответила Марина на мои незаданные вопросы и, оставив меня на растерзание Ляли, отправилась походкой от бедра на кухню, откуда доносились нереальные ароматы. Я, скинув верхнюю одежду и переобув ноги в тапочки, тоже последовала за ней. Анита, увидев меня, бросила свою готовку, обняла, чмокнула, и извиняющим тоном сказала:

— Я не виновата, она сама пришла.

— Да ладно, это не так страшно, — ответила я, наслаждаясь этим кратким мигом тепла.

— Конечно-конечно, а кто только что назвал меня своим кошмаром? — не удержалась и пожаловалась Марина подруге.

— Я исключительно от переизбытка чувств, — ответила я и подмигнула Марине, которая пыталась сделать вид, что обиделась.

— Ладно вам выяснять, кто кого больше любит, садитесь ужинать, — сказала Анита, расставляя тарелки на столе. Я действительно заткнулась, потому что стейк из лосося того стоил, а я ещё и не евши день. Некоторое время за столом царило молчание, прерываемое только звяканьем столовых приборов.

— Кир, а ты завтра вечером свободна? — спросила Марина, расправляясь со своей порцией стейка.

— К сожалению, нет. У меня назначен ужин.

— Деловой? Отменить никак? — заинтересовалась Анита.

— Не деловой, но если отменю, проблем будет гораздо больше, чем было, — ответила я чистую правду, думая, говорить или нет, с кем, собственно, ужинаю.

— Хм, интересная трактовка. А можно узнать, с кем ты собралась провести завтрашний вечер? — всё же задала мне этот вопрос Марина.

— С Олей, — со вздохом призналась я.

— Интересно, а сколько сейчас за убийство дают, — словно в никуда поинтересовалась шатенка.

— Марина! — почти одновременно с Анитой воскликнули мы.

— А я чё? Я ничё. Просто мысли вслух. Но Кир, какого этого ты с ней собралась ужинать?

— Ну, у меня как бы без вариантов, или я с ней ужинаю, и мы расставляем точки над i, или она и дальше будет мне выносить мозг. Поэтому, я выбрала более безболезненный способ решения проблемы.

— Если что, зови, я помогу спрятать труп, — поддержала меня Марина.

— Да мы все поможем, — подключилась Анита. — Завтра будем ждать звонка с лопатами наперевес.

— Ну, может, мы уладим наши проблемы миром. Но всё равно спасибо за поддержку, — ответила я, радуясь тому, что девушки так всё воспринимают.

— Ладно, голубки, оставлю я вас и пойду мультики смотреть, — сказала Марина, после того, как мы допили чай.

— Мультики? — не удержалась и спросила я, думая, что ослышалась.

— Ага, с Абигейл Мак.

— Абигейл Мак? — переспросила я, понимая, что что-то тут не то, но, пока не понимая, что именно.

— Не обращай внимания, — ответила Анита. — У Марины свои представления о мультиках.

— Если тебя так сильно заинтересовало, введи это имя в поиске, думаю, что тебе такие мультфильмы тоже придутся по душе, — ответила мне Марина и поднялась из-за стола. — И не безобразничайте сильно, у меня чуткий слух.

— Если ты будешь смотреть на свою обожаемую Мак, то думаю, ты выпадешь из реальности, — ответила ей Анита.

— Надейся, — сказала Марина и, послав нам воздушный поцелуй, ушла в комнату.

— Я чего-то не знаю? — спросила я у Ани, чувствуя внутренний дисбаланс от слов Марины.

— Тебе действительно проще ввести это имя в поиск, чем мне объяснять, что именно подразумевает Марина под мультфильмами.

Я, всё ещё недоумённо хлопая глазами, достала телефон и ввела в поиск это имя. М-да... Действительно, впечатляющие такие, можно сказать, мультфильмы. Ани, увидев мои удивлённые глаза, пожала плечами и сказала:

— У каждого свои заскоки. У Марины такие. Но я тебе признаюсь, что я тоже оценила некоторые роли этой актрисы. Она чувственно играет.

Я от этой фразы чуть не подавилась воздухом.

— Ани, ты издеваешься? Нет, я понимаю, Марина, но ты.

— А что, я не человек? И кстати, Маринка не извращенка, у неё уже год как никого не было, вот и развлекается, как может.

После этих слов я поняла, почему наша актриса такая язва. Но от Аниты я не ожидала таких увлечений.

— И, между прочим, Наташа тоже это видела, мы все, когда собираемся на девичник, и если на Марину накатывает тоска, это смотрим.

— Женщины, я начинаю вас опасаться, — ответила я, закрывая свой телефон.

— Правильно, бойся меня. А вообще, что естественно, то не безобразно, — парировала Анита с улыбкой.

— А ты не скажешь, кто меня убеждал, что он полностью гетересекскуален?

— Во-первых, я не убеждала, а говорила, что другие не поверят, что я заинтересуюсь девушкой. Во-вторых, подумаешь, преувеличила чуток. Но я действительно никогда не интересовалась девушками в таком плане.

— Я даже не буду спрашивать, в каком, — сказала я, глядя на то, как Анита пытается сдержать улыбку.

— А вот это зря, узнала бы много чего интересного, — донеслось до нас из комнаты.

— Марина! — в один голос возмутились мы.

— Не, ну а чё?

— Ты же смотришь там своё любимое, вот и смотри. Нефиг подслушивать, — попыталась воздействовать на подругу Ани.

— Злые вы, — донеслось до нас. Потом, через пару секунд, словно подумав, она добавила: — Не уйду я от вас.

— А всё-таки и вправду, сколько там за убийство дают? — зловещим шепотом спросила я у Аниты.

— За преднамеренное больше. А за особо тяжкое, которым ты меня собралась карать, ещё больше, — услышала меня эта чудесная женщина.

— Слушай, женщина, включи себе звук и наслаждайся.

— Если я включу звук, то твои соседи, Ани, подумают про тебя очень плохо. Ну, или хорошо, это уже кто на что горазд. Да и вы сами сможете спокойно на эти звуки реагировать? — спросила у нас Марина таким спокойным голосом, словно и на самом деле смотрела детское кино.

— Всё-таки, у неё же должен быть где-то выключатель..., — словно в никуда поинтересовалась я.

— Дорогая, если ты меня поцелуешь, я гарантированно заткнусь, — сказала Марина, появившись на пороге кухни и бросая на меня заинтересованные взгляды.

— Так, отстань от неё со своими намёками, — встала на мою защиту Анита.

— А я не пристаю ещё и не намекаю. Я прямым текстом говорю, что надо сделать, чтобы заткнуть женщину, — ответила ей подруга, и так улыбнулась, что я поняла, что ей самой можно сниматься в тех фильмах, которыми она интересуется. От одной улыбки можно дышать разучиться.

Я подумала, и решила испробовать этот способ, только несколько иначе. И наклонившись, поцеловала Ани, которая не ожидала от меня таких действий, но, несмотря на это, девушка с нежностью ответила мне.

— Наконец-то! Аминь! Пока-пока, не скучайте, — услышали мы, и Марина ушла с кухни, а потом хлопнула входная дверь, оповещая нас, что мы остались наедине. Но естественно, конечно же, у Аниты зазвонил телефон. Девушка нашла трубку и, оторвавшись от моих губ, пытаясь выровнять дыхание, сказала:

— Наташа, если дело не срочное, я тебя убью.

Я не знаю, что ей сказала подруга, но Анита ответила ей только одно:

— Ты труп, — и нажала отбой. Но не успели мы даже перевести дыхание, чтобы хоть что-то сказать, как зазвонил мой мобильный. И, как по закону подлости, у моего начальника без меня сегодня никак не может пройти деловой ужин с новыми клиентами. Хоть бы предупреждал заранее. Одно хорошо, до этого самого ужина было ещё полтора часа. Как раз, чтобы переодеться. Чертыхаясь, чтобы не сказать всё, что думаю об этой ситуации, вслух, я завершила разговор.

— На работу?

— Да. И какой, придумал эти деловые ужины? — вздохнула я.

— Ну, иногда они очень полезны.

— Ага, особенно сейчас. И я не хочу никуда идти.

— Верю, я сама не хочу тебя отпускать, но надо, — призналась Ани.

Я ещё раз вздохнула и нехотя поплелась одеваться.

Пожалев собаку, обняв девушку на прощание, я поехала домой, а затем и на деловую встречу, понимая, что вечер безнадёжно не удался. Хотя, может оно и к лучшему?
***
Следующий день для меня наступил в одиннадцать часов, поскольку ужин затянулся до двух ночи. Вернее, уже не сам деловой ужин, а его неделовая часть. Хотя, не буду вспоминать, а то опять придётся ловить желудок в области горла и потом долго уговаривать его вернуться обратно.

Приведя себя в более или менее рабочий вид, я отправилась в офис к своим драгоценным бумагам. Закопавшись в них по уши, я даже не сразу услышала пиликанье своего телефона, оповещающее, что у него для меня есть сообщение. Открыв его, я узнала, что меня ждут в семь вечера в небольшом и уютном кафе. Стиль одежды: главное не голой. Написав в ответ, что приеду, и на такой стиль могут даже и не надеяться, я вернулась к работе.

Рабочий день закончился как-то очень быстро. Единственное, что меня отвлекало — это несколько смс от девушек. От Марины, что она уже наточила лопату. От Аниты с пожеланием удачи. И от Наташи, которая сообщала, что, если понадобится помощь, она прилетит. Меня удивляло и одновременно радовало то, что они как-то незаметно приняли меня в свой круг общения. Они все настолько разные, что даже странно, как так получилось, что их дружба длится уже довольно давно.

Хотя, с другой стороны, женщины всегда смогут понять друг друга и поддержать. Главное, чтобы у них не было конкуренции. А в этой компании её в принципе и нет. Марина по девушкам, Наташа по мальчикам. А Ани... Вот кто его теперь знает. Но они все не пересекаются в интересах, и это делает их дружбу честнее, как мне кажется.

Я решила, что Оля потерпит меня в брюках и рубашке, поэтому поехала на встречу прямо из офиса. Зайдя в кафе, я осмотрелась по сторонам и, увидев, что почти все мужские взгляды, в том числе и бармена, устремлены только на один столик, безошибочно направилась к нему.

— Привет, Оль, — сказала я, присаживаясь за столик. — Вот скажи мне, зачем так над людьми издеваться?

— Привет, дорогая. А в чём именно это проявляется в данный момент времени?

— В том, что одна половина присутствующих здесь мужчин сейчас захлебнётся собственной слюной, а вторая скончается от спермотоксикоза, - ответила я, рассматривая женщину, сидящую напротив. Откровенно говоря, я понимала мужчин, да и некоторых женщин тоже, которые, не скрывая своей заинтересованности, поедали взглядом Ольгу.

Высокая, с фигурой, которой позавидовала бы любая модель, она умело подчеркнула свои достоинства смелым декольте. Черные, как самая тёмная южная ночь, волосы неудержимым водопадом спадали на плечи. Глаза, цвета лучшего виски, от них можно запросто опьянеть и забыть обо всём на свете. Ну и, в довершение этой убийственной картины, слегка припухлые губы, накрашенные кроваво красной помадой. Если бы я не знала, то никогда бы не подумала, что такая женщина как она, может интересоваться своим полом. Причём абсолютно и стопроцентно.

— Ты мне льстишь, — улыбнулась Оля, и я явственно услышала, как одни перевели дух, а другие заскрипели зубами.

— Даже не думала, и ты это знаешь. Я просто констатирую факт.

— Ладно, пропустим. Что будешь заказывать? — спросила Оля и помахала официанту. И пока два парня решали, кто пойдет принимать заказ, к нам подошла девушка и, глядя исключительно на сидящую напротив меня женщину, спросила, что мы будем, и может ли она нам что-нибудь предложить. Судя по интонации, она готова была предложить себя в собственном соку.

— Мне, пожалуйста, Цезарь и бифштекс, — озвучила я свой заказ, и на меня посмотрели как на врага народа, которого уже давно пора расстрелять.

— Пожалуй, я поддержу твой заказ, — сказала Ольга, и добавила официантке: — Мне то же самое. И, пожалуй, воду.

— Ты не пьёшь? — удивилась я.

— Я на машине, поэтому нет, — ответила Оля и махнула «свободна» всё ещё стоящей над нами девушке с блокнотом.

— Смотрю, ты прямо с работы, — оценила она мой внешний вид.

— А ты что-то имеешь против? Тем более, что мне никогда не сравниться с тобой.

— Тебе это и не нужно. Ты идеальна сама по себе. И ты прекрасно знаешь, что я неравнодушна к тебе именно в таком виде. Мы же так и познакомились, — ответила мне девушка, усмехаясь каким-то своим мыслям.

А я вспомнила, что мы действительно познакомились на одном из корпоративов, где я, как всегда, была в брючном костюме и рубашке, а она пришла с кем-то в качестве нового и возможного бизнес партнёра. Ольга тогда сразу выделила меня из толпы и сама решила познакомиться. А я в то время тихо скрывалась за шторкой, пытаясь слиться с местностью.

— Ты меня смущаешь, и я не идеальна, — покачала я головой, пытаясь не уйти в воспоминания. Всё-таки несколько лет невозможно так просто вычеркнуть из жизни.

— Для меня ты навсегда останешься самой идеальной женщиной, — немного грустно ответила Оля.

— Не во всем и не всегда, — не хотела я с ней соглашаться.

— А не бывает, чтобы было идеально всегда, — пожав плечами, сказала девушка, и мы замолчали, поскольку принесли наш заказ. Мы уверили официантку, что нам больше точно ничего не нужно и приступили к ужину.

— Ты вообще сегодня ела? — чуть погодя спросила у меня Ольга.

— А как ты думаешь? — вопросом на вопрос ответила я, пытаясь не улыбаться.

— Зная тебя, вряд ли. У тебя в холодильнике хоть продукты есть или опять Мамай прошелся?

— Ну, я сейчас два дня живу в доме, а там продукты есть. Остались от закупок на выходные. А так, как всегда.

— Хм... На счёт выходных, не расскажешь?

— Что именно тебя интересует?

— Всё, что ты захочешь мне рассказать. И, если я не ошибаюсь, твоя Анита подруга Марины.

— Да, а откуда ты знаешь? — удивилась я.

— Я не знаю твою гетеросексуалку, но знаю Марину. Вернее, мы знакомы и вечно ссоримся. Не пойму, правда, почему. Но не суть, короче, я просто знаю эту не святую троицу, — махнула ладошкой в каком-то отвращающем жесте Оля.

— Всё так плохо? — не удержалась и спросила я.

— Не то что бы, но есть. И не переводи стрелки, рассказывай.

— Ну, мы хорошо погуляли, попарились в бане.

— В бане? И кто мы?

— Я и, как ты их назвала, «не святая троица». Даже не думай, всё было прилично и в купальниках.

— Почему-то я так и знала. Ты никогда не решишься на что-нибудь безумное.

— Ну почему? Я же согласилась на ужин с тобой, — ответила я, удивляясь, что мы так спокойно общаемся. Вернее, больше меня удивляло поведение и настроение Ольги. Она была спокойна, не язвила, не говорила о прошлом и, вообще, вела себя как старая и очень близкая подруга.

— Если так брать, то да, это почти безумный поступок с твоей стороны, — согласилась девушка, пытаясь скрыть улыбку, которая неудержимо рвалась на губы и искрилась в глазах.

— И не надо мне тут лыбу давить, — возмутилась я, сама расплываясь в улыбке.

— Как скажешь, счастье моё, — ответила Оля и перестала сдерживать веселье. — Вот видишь, всё не так страшно, как ты себе это представляла.

— Вижу. Хотя ещё позавчера ты как-то всё иначе воспринимала.

— Да, это так, но у меня было время на переосмысление поведения. И расстановки ценностей. Я поняла, что потерять тебя, добиваясь вернуть былое, не хочу. А начинать заново не хочешь ты. Поэтому как-то так... Я не знаю, получится ли у меня, но я хочу попытаться стать твоей подругой. Надеюсь, ты дашь мне шанс на это? Потерять тебя совсем — это слишком жестоко, я это осознала, правда, очень поздно, — ответила девушка, накрывая мою руку своей. Я сжала её ладошку в своей, и почувствовала горячие взгляды, прожигающие мою спину. Если бы взгляд мог убивать, то я была бы мертва ещё час назад.

— Только дружба и ничего больше.

— Договорились, — кивнула Оля. — Но ответь мне, почему она?

— Я не выбирала и не искала. Случайно получилось. И нет никакой гарантии, что у нас с ней что-то будет. Поэтому не переживай заранее.

— Ага, естественно, не переживай. Если бы ты её не заинтересовала, то она никогда не поехала бы с тобой за город. И вообще, она тебя ревновала уже тогда, когда я вас в театре встретила.

— С какого перепугу ты это взяла? — удивилась я.

— Кир, я женщина и знаю, как и где смотреть, тем более, что мне это показали.

— Ты так сказала, словно я не женщина, — возмутилась я.

— Иногда ты не женщина, иногда ты дуб-дубом, — вздохнула Оля, явно вспоминая что-то своё.

— Это ты на что намекаешь?

— На то, сколько я ждала, пока ты меня поцелуешь. И если бы я сама в итоге не зажала тебя в углу твоей квартиры мы, наверное, и по сей день находились в стадии «держимся за ручки».

— Это ты преувеличиваешь!

— Разве?

— Ладно-ладно, ну такая я. Но, можешь быть спокойна, мы уже поцеловались.

— И слава небесам. Небось, она сама первая сделала этот шаг.

— А вот и не скажу.

— А как будто есть другой вариант?

— Слушай, ты чего? — начала я, но меня перебили:

— Я всегда была такая дерзкая, так что молчи, женщина, и слушай умных старших.

— Тоже мне, старшая нашлась. Полгода — это не разница в возрасте!

— С тобой иногда и пятилетний ребёнок взрослым кажется. Ты серьёзная только когда на работе.

— А вот и нет!

— А вот и да! В плане отношений точно.

— Да что ты за блин такой! — огорчённо всплеснула я руками.

— Красивый, — ответила девушка и счастливо улыбнулась, зная, что я ничего не смогу ей ответить на это.

Но мне и не пришлось, потому что мой телефон подал признаки жизни.

— Алё.

— Привет. Я сидела и думала, что отсутствие звонков от тебя может быть по двум причинам. Первая: тебя уже убили, но поскольку ты жива, я предполагаю, второй вариант. Ты сама её убила и теперь приближаешься к границе другого государства, отрываясь от машин с мигалками, — выдала мне в трубку Марина.

— Вообще-то все живы и даже здоровы.

— Совесть у тебя есть? Мы тут, понимаешь, сидим, уже весь маникюр сгрызли, попытались покуситься на Лялину желатиновую косточку, так она не дала, сама нервничает, грызет. А ты... Всё, мы обиделись, все вчетвером.

— А вы где, собственно?

— У Аниты. Так вы помирились? Лопаты выкидывать?

— Можно сказать, что да.

— И?!?

— И на этом всё. Можешь приводить маникюр в порядок.

— А?

— И не надейся.

— Уф. Тогда я пойду, обрадую Аниту?

— Думаешь, она обрадуется?

— Я в этом уверена. Но я надеюсь, что ты всё же решишь чуточку смелее двигаться вперед, а то такими темпами нам с Наташей придется тебя оглушить и подкинуть голую в постель к Аните.

— Ну, это ты уже загнула!

— Я ещё никого не гнула, хотя не отказалась бы от такой сексуальной женщины, похожей на ту, с которой ты ужинаешь. Передай ей привет, пусть подавится, — выдала Марина и попрощалась.

Я положила телефон и, растерянно глядя на него, сказала Оле:

— Тебе привет.

— Небось, от этой нереальной и сексуальной актрисы?

— Ага. Слушай, а почему вы так друг друга не любите?

— С чего ты такое взяла? Мне она всегда нравилась. Это она от меня как чёрт от ладана бегает, и все наши разговоры похожи на театр сатиры и подколов.

— Странно. А вы давно знакомы?

— Ну, я знала её ещё до встречи с тобой и, прости за правду, интересовалась ей как женщиной, во всех планах. Но она меня так никогда не рассматривала, — немного огорченно ответила Оля.

— Значит, она тебе нравится?

— Можно сказать, что да.

— А как же та, с которой ты общалась всё это время? — не удержалась от вопроса я.

— Ты можешь мне не верить, но это было временное помутнение рассудка. Я с ней рассталась через две недели общения.

— Как-то мало...

— Достаточно много, чтобы потерять что-то очень дорогое. Но я сама в этом виновата. Хотя, давай не будем?

— Давай.

— Так, а почему тебе звонила Марина, а не девушка твоей мечты?

— Её зовут Анита.

— Я знаю, как её зовут, не переводи стрелки.

— Наверное, потому что Ани просто ждёт моего звонка, а Марина — это же Марина. Она хотела помочь спрятать твой труп.

— Я в ней нисколько не сомневалась. Она всё же ко мне неравнодушна, — протянула Оля.

— Мне кажется, что вы с ней были бы идеальной парой, если только не прибьете друг друга в первый же месяц совместной жизни.

— Все может быть. Но я пока не хочу испытывать судьбу, да и вообще одной быть иногда полезно.

— И сколько ты одна?

— Чуть поменьше, чем ты.

— На тебя это не похоже.

— Всегда быть одинаковой скучно, — ответила Оля, пытаясь сделать вид, что всё хорошо. Внешне я бы, может, и поверила, но её руки слишком уж опасно играли с ножиком.

— Оль, — начала я.

— Нет, всё хорошо, не обращай внимания.

— Ага, на такую женщину и не обращать внимания? Ты это, конечно, пошутила. Меня не поймет никто в этом кафе.

— А это уже исключительно их проблемы.

— Скорее всё же, да, чем нет. Ладно, мы кофе будем?

— Или, если не будем, то ты хочешь мне сказать, что ты устала и тебе нужно в кроватку к своей недочитанной книжечке?

— Даже не буду спрашивать, как ты догадалась.

— А то я мало с тобой времени провела, чтобы знать такие простые вещи, — скептически выгибая бровь, ответила мне Оля.

— Ты не ответила на вопрос.

— А ты могла бы меня удивить и сказать, что ты не домой, а к девушке своей мечты. Эх ты… Тормоз, — приласкала меня девушка и помахала рукой официантке. Когда та подбежала, Оля попросила счет.

— Я не понимаю, почему это я «тормоз»?

— Вот потому что ты не понимаешь, почему ты он, ты и есть то, что я сказала, — выдала мне шараду Ольга.

— Ты издеваешься?

— Я? Да никогда в жизни! Как ты могла так про меня подумать? – почти искренне возмутилась девушка.

— Так я и поверила, — ответила я и забрала у официантки счёт. Подавив все попытки Оли забрать его или заплатить поровну, я положила требуемое и ещё сверх официантке, чтобы хоть как-то компенсировать её несбывшиеся мечты. Я поднялась, помогла одеться Ольге, и мы вышли в ночь. Зима встретила нас тихим снегопадом. Оля подставила ладошку под падающий снег и, словив несколько снежинок, счастливо рассмеялась.

— Люблю снегопад, особенно такой, когда снежинка почти на ладошку. Такое ощущение, что это не снег, а лебединый пух. А главное, не холодно.

— Меня всегда удивляло, насколько ты любишь зиму. С твоей внешностью тебе больше бы подошло лето. Или скорее летняя ночь.

— Намек на черноту моей души или волос?

— Ну, это ты увлеклась. Разве южная ночь только черна? Это жар, страсть, это то, что никогда не забыть. По-любому.

— Но ты же сумела… — вырвалось у Оли, но она тут же исправилась: — Прости, я не хотела.

— Я не забыла. Я просто научилась жить без… — честно ответила я.

— Ладно, не стоит. Давай прощаться, что ли? – сказала девушка и протянула мне руку. Я сжала её ладошку в своей и улыбнулась.

— Не грусти, красивая, всё будет.

— А куда я денусь? Звони, если вдруг что. А если и не что, просто звони, я буду рада тебя слышать.

— Ты тоже. Возможно, надо будет тебя познакомить с Анитой.

— Думаешь, стоит? Она меня убьёт, а я пожить хочу.

— Я тебя защищу. Зато, если в следующий раз она захватит своих подруг, я точно знаю, кем займу Марину.

— Короче, пока её подруги будут меня убивать, ты будешь спокойно зажимать девушку в углу, так? Я разгадала твою стратегию?

— Что-то вроде этого, — улыбнулась я и мы, дойдя до своих автомобилей, попрощались окончательно. Оля помахала мне рукой и скрылась в своём авто. А я, постояв ещё пару минут, тоже села за руль. Я завела мотор, но вместо того, чтобы поехать, взяла телефон и набрала номер Аниты. Я подумала, что если не сделаю этого, то девушка может напридумывать себе слишком много. Причем того, чего нет, и не хотелось бы. Просто потому, что это удел всех женщин, придумывать себе разное, а потом переживать из-за этого.

— Привет, — раздался в трубке её голос.

— Привет.

— Как прошла встреча? Марина сказала, что вы живы и всё хорошо.

— Мы действительно живы и даже помирились. Но только как друзья.

— Разве бывает дружба после любви?

— Знаешь, я тоже думала, что не бывает. Но, увидев её сегодня, я поняла, что прошлое — это прошлое. Она мне дорога, но уже не любима мною, как женщина.

— Вот как? И что послужило причиной этого?

— Мне кажется, что ты знаешь ответ на этот вопрос.

— Ты знаешь, что нужно делать, когда кажется?

— Это моя фраза.

— А я сегодня провела вечер в обществе Марины, поэтому…

— О! Я как-то упустила это из вида. Тогда да, действительно можно. Она была особенно впечатляюща, или как?

— Марина всегда впечатляюща. Но мне кажется, что сегодня она немного была на взводе. Ей очень не нравится твоя бывшая девушка. Она всегда так о ней отзывается, что после этого хочется сжечь Ольгу на костре.

— Даже так?

— Ага. Ты уже дома?

— Нет, я на парковке у кафе. Но сейчас поеду домой.

— Устала за день? И, кстати, как прошел вчерашний ужин?

— Не напоминай, меня до сих пор пошатывает. Но мы договорились обо всём, что нам было нужно, и даже с плюсами в свою сторону.

— Это замечательно.

— Есть немного. А как твой день?

— Как обычно, если не считать вечера, разбавленного Мариной и Наташей. Было весело. Не хочешь заехать?

— Хочу, но не сегодня, — честно ответила я.

— Интересный ответ, — усмехнулась Анита в трубку, — и главное, очень так звучит.

— Рада, что тебе понравился. И, Ани… — начала я, но не знала, как продолжить.

— Ммммм?

— Не хочешь сходить со мной на свидание? — решилась я, осознавая, что Оля была права в плане того, что я тормоз.

— Свидание? — заинтересованно переспросила девушка.

— Ну да. Ужин, свечи, цветы и всё такое.

— Ты мне предлагаешь свидание со всеми вытекающими последствиями?

— Последствия не обещаю, но свиданию быть, если ты согласишься.

— Почему и нет? Только, а как назывались наши встречи до этого?

— Дружеские посиделки, — со смешком ответила я.

— Ага, и поцелуи у нас тоже дружеские были. Я тогда очень хочу узнать, что же такое не дружеский поцелуй в твоём исполнении.

— Если согласишься на свидание, узнаешь, — ответила я.

— Соглашусь, но с одним условием, — ответила девушка.

— Каким? Хотя, я тебе могу сразу сказать да.

— Это значит, ты так хочешь… — начала девушка и замолчала.

— Я-то хочу…Так ты мне скажешь, что за условие?

— Не ресторан, не кафе. Если я тебя поцеловать нормально не могу, то я больше чем уверена, что наше свидание по закону подлости испортят, если это будет людное место.

— Хорошо, — согласилась я с девушкой, припоминая все наши попытки поцелуя.

— А можно узнать когда?

— Как насчёт вечера пятницы?

— Ты что-то уже придумала, если придется так долго ждать встречи, — догадалась девушка.

— Возможно, — согласилась я с ней, тем более что я действительно уже придумала, куда я её приглашу, осталось только претворить свой план в жизнь.

— Тогда договорились.

— Хорошо, — ответила я и добавила: — Прости, но нужно прощаться, а то с таким снегопадом мне придется ехать чуть дольше, а я что-то устала.

— Ничего страшного. Я всё понимаю. Смотри, осторожно там. И напиши мне, когда доедешь, чтобы я не волновалась.

— Обязательно напишу. Пока.

— Пока, — ответила девушка, и я нажала отбой.

Я, всё ещё улыбаясь как идиот, вырулила с парковки и поехала домой, думая, как и что сделать, чтобы девушка осталась довольна нашим свиданием. Я почти все придумала, дело было за главным, согласием одного моего друга на эту авантюру. Приехав домой, я написала Аните смс, что я дома и с пожеланием хороших снов. Дождавшись ответа с аналогичным пожеланием и виртуальным чмоком, я отправилась к своей кровати и книге. Этот день принес мне неожиданно много. Но, к счастью, это было приятно, пусть даже с оттенком грусти. Но что есть, того не переделать. А что будет дальше, то только будет, поэтому подумаю об этом завтра.
***
На следующий день я решила заняться подготовкой к свиданию. Когда Ани сказала, что не хочет людей, но это не должна быть квартира, то я подумала про одного своего друга. Совсем недавно я помогла ему с проектом строительства здания, на верхнем этаже которого он собирался открыть ресторан с умопомрачительным видом на город. Это было самое высокое здание в городе, всего в двадцать пять этажей, но чем богаты, тем и рады. Насколько я знала, он уже почти закончил приводить помещение в презентабельный вид и скоро собирался открываться. Это было бы идеальным местом для нашего свидания. Никого вокруг, панорамные окна и город в свете огней. Подумав, что это лучший вариант, дело осталось за малым, позвонить и уговорить Стаса мне помочь. Я набрала номер и стала жать ответа.

— Привет, мелкая, что-то случилось? — ответили мне басом через пару длинных гудков.

— Привет, Стасик. И почему сразу случилось? Я что, никогда не звоню просто так? — возмутилась я.

— Я тебя когда-нибудь отшлепаю за Стасика. Нет, ты мне звонишь, иногда, раз в три месяца обычно, и поскольку мы только недавно общались, то у тебя явно что-то случилось, — выдал мне друг.

— А я тебя просила не называть меня мелкой! И да, ты меня раскусил — у меня к тебе просьба.

— Когда дорастёшь до моих габаритов, перестану так называть, а пока молчи, мелочь не пузатая. Так что я могу для тебя сделать?

— Я, как бы ни старалась, до твоих габаритов не дорасту! — парировала я. Стас был ростом под два метра и весил около ста двадцати кило. Но ему это шло.

— Ты мне зубы не заговаривай, что случилось? — не отвлекался от темы Станислав.

— Ну, как бы у меня девушка случилась, — начала я.

— Наконец-то! И что, её надо украсть? Так щас с мужиками приедем! Или выкуп платить, а грошей недостаточно, одолжить?

— Нет, — рассмеялась я фантазии друга, — всего лишь нужно устроить свидание без людей.

— Я, конечно, многое могу, но взорвать город — как-то это уже сильно, — прикалывался этот медведь.

— Стас! Я серьёзно! Я просто хочу попросить у тебя разрешение провести вечер в твоём детище.

— Ты про «Небо»?

— Ага. Это был бы идеальный вариант.

— Да не вопрос. Я туда только на прошлой неделе завёз мебель. Так что сидеть будет где. Но вот с электричеством не очень пока.

— Это и к лучшему, поставлю свечи.

— А я десять огнетушителей, через каждые пять метров, — пошутил Стас.

— Так это значит — да?

— Конечно да, разве я могу отказать своей мелкой и самой любимой подруге? Тем более, что ты тоже многое там сделала.

— Не так уж и много. Спасибо тебе.

— Да не вопрос. Ты когда подъехать сможешь, чтобы посмотреть, как и что? Может, тебя не устроит вид. Так мы всё обустроим, чтоб вам удобно было во всех планах.

— Это каких? — спросила я. Наивная чукотская девочка...

— Да во всех. И поесть. И посидеть и полежать, конечно же, — выдал Стас и заржал.

— Иди ты!

— Ага, я пойду работать, а ты вечером часикам к шести подъезжай к «Небу», я буду ждать.

— Хорошо, приеду. И ещё раз спасибо, — ответила я и попрощалась с другом. Всё-таки хорошо, что на свете есть такие люди, которые помогут тебе, практически во всем. Они встречаются слишком редко, и от этого их присутствие в жизни становится сокровищем, которое ты бережёшь как зеницу ока. Стас был именно одним из этой категории людей.

После разговора я погрузилась в работу, за которой время до встречи пролетело совершенно незаметно. Подъехав к «Небу», я набрала Станислава, сказала что на месте и, услышав в ответ приглашение подниматься и не морозить свои прекрасные полушария, — я решила не уточнять, какие именно, — поднялась на лифте в ресторан. Стас встретил меня на пороге своего детища, обнял, проверил на прочность мои ребра и начал издеваться:

— Привет. Первое, что я хочу сделать, это дать тебе почитать инструкцию по безопасности при посещении данного места. Чтобы ты знала все места, где этим заниматься нельзя!

— Стаас! Ну, хватит уже прикалываться!

— А второе: инструкцию по эксплуатации огнетушителей, — не унимался друг, — это тебе по-любому пригодится!

Я подумала, что и у меня есть своя версия Марины, только в мужском варианте. И как его только жена терпит? Хотя они очень сильно друг друга любят.

— Я, между прочим, свечи в подсвечниках думала расставить.

— Да пофиг в чём, огнетушители — это чтобы вы тут своей страстью не сожгли всё к чертовой бабушке, — выдал друг, увернулся от моего щипка и бессовестно заржал.

— Прекращай издеваться, лучше покажи мне тут всё, — с улыбкой попросила я. Стас сделал серьёзное выражение лица, согнул руку в локте, в ожидании, что я не откажусь прогуляться с ним под ручку, собственно, я была не против. И мы пошли на маленькую экскурсию по «Небу». Это действительно будет идеальный ресторан. Стас решил сделать его в сумеречных тонах, тёмно-синий пол и серо-дымчатый потолок, на котором располагались лампы, сделанные в виде огоньков. Но сейчас, когда в нём отсутствует мебель, а панорамные окна окружают тебя со всех четырех сторон, создается сказочное впечатление полета над городом, который уже блестит в свете зажигающихся фонарей и домов.

— Это что-то удивительное, — выдохнула я, когда наконец-то смогла говорить.

— Рад, что тебе понравилось, — серьёзно ответил Стас, для которого было важно моё мнение.

— Но я не пойму, зачем тебе сцена и шест?

— Ну... Мало ли что, мало ли кто. Иногда думаю приглашать девушек потанцевать и разнообразить скучные вечеринки толстосумов, — ответил друг.

— Тоже да, — согласилась я, одобряя эту идею.

— Значит, тебе будет нужен столик и два стула?

— Да, этого вполне достаточно.

— Может всё-таки диванчик?

— Стасик, — начала я, но друг поднял руки в знак капитуляции.

— Возле какой стены предпочитаешь ужинать?

— Честно, не знаю. Полагаюсь на твой вкус.

— Значит, договорились, — кивнул Стас, — я всё сделаю по высшему разряду и даже свечи сам расставлю. От тебя только требуется сказать мне, что вы хотите на ужин.

— Думаю, что пару лёгких салатиков и морепродукты будут в самый раз, как ты думаешь? — спросила я.

— Думаю, что это будет идеально, плюс бутылочка белого.

— Соглашаюсь.

— Так значит в пятницу вечером? А во сколько? — уточнил Станислав.

— Думаю, что восемь часов — самый раз. Как раз успеем не спеша после работы привести себя в божественный вид и чуть-чуть отдохнуть.

— Тогда договорились, я думаю, что пару светильников на ножках по бокам от барной стойки, один на входе и у дамской комнаты, вам будет достаточно.

— Думаю да, кстати, в дамской комнате свет есть? Или нам придется брать туда свечи?

— Как раз там он и есть, так что, перетопчешься без свечей.

— Ну, не то чтобы полностью, думаю, на столике парочка должна стоять, создавая нужную атмосферу.

— Кир, ты её соблазнить хочешь или просто хочешь?

— Вот не поверишь, всё и сразу, — со смешком ответила я.

— Понятно. Ладно, будет тебе романтика. Главное, ужин закажи, а я тут всё расставлю по высшему разряду. И, думаю, что зажгу сам все свечи, чтобы вы не убились, когда придёте. Кстати, вот запасные ключи, — сказал Стас и протянул мне нехилую такую связку ключей. Я взяла их, и друг потянул меня за собой, дальше показывать как, что, где и зачем. После этого мы ещё немного поговорили о жизни и разошлись довольные встречей.

На следующий день, ближе к вечеру, я позвонила в одно кафе, в котором мне нравилось, как готовят морепродукты, и сделала там заказ на завтрашний день, указав адрес, по которому это нужно доставить. А потом я набрала Аниту.

— Привет, — раздался в трубке её счастливый голос.

— Привет. Как ваши дела? Не скучали?

— Шутишь? Ляля вон даже побелела от скуки. А так, вполне себе нормально наши дела. А ты как? Куда пропала?

— Я не пропала, я решала некоторые необходимые вопросы. А так всё как всегда. Кстати, ты не забыла, что у нас завтра свидание?

— Нет, не забыла. Но кто-то не сказал мне где, когда и какой стиль одежды.

— Ну, завтра к восьми часам, стиль одежды... Знаешь, на твоё усмотрение, но можно что-то похожее на то, что ты одевала в театр. Но я не настаиваю. А вот насчёт «куда», это сюрприз.

— Даже так? Это уже интересно.

— Я надеюсь, что это и в самом деле будет интересно, и ты останешься довольна.

— Ты меня заинтриговала. Не намекнёшь, что ты там задумала?

— Нет, и не проси. Я тебе ещё и глаза завяжу, чтобы не испортить сюрприз.

— Это ты уже издеваешься!

— Нисколько. Так ты согласна?

— Да, конечно, я вся в нетерпении.

— Тогда я заеду за тобой где-то без двадцати восемь.

— Хорошо, буду ждать, — ответила Анита, и мы попрощались.

Пятница встретила меня очередным разбором полётов за неделю от начальства. Слушая в пол уха всё, что говорили, я думала о том, как пройдет вечер. Понравится ли девушке ужин. Короче, все эти мысли и сомнения, которых слишком много в голове у женщин.

В конце рабочего дня мне пришло смс от Марины, дословно: «Я в тебя верю. Если подведёшь, голову откручу». Написав в ответ, что постараюсь оправдать её доверие, я стала собираться домой. Уже там мне пришла смс от Наташи, что она у Аниты, и я могу не волноваться за Лялю, и вообще, если я смогу устоять перед её подругой в том платье, которое она выбрала, то Наташа мне, либо памятник поставит, либо у виска покрутит, потому что это даже её впечатлило. Написав Наташе, что я понятия не имею, о чём она, но если нам никто не будет мешать, то может быть... На что мне пришел ответ, что Марину она свяжет и телефон отберёт. Я послала в ответ на это смайлик с поцелуем и продолжила собираться.

Приняв душ, я зависла у шкафа с одеждой. И вроде одежды целый шкаф, а вот надеть реально нечего... Кажется, эта проблема мучает не только меня? Но, в конце концов, я остановила свой выбор на тёмно-синем брючном костюме, белой рубашке и тонком чёрном галстуке. Посмотрев на часы, я поняла, что в мучительном выборе одежды пролетело довольно много времени и мне пора ехать за девушкой. Я подъехала к дому Аниты и хотела набрать её, но мой телефон ожил звонком от Стаса.

— Привет, мелкая, — выдал он после моего алло.

— Привет. Как там всё?

— Всё готово. Ужин на столе и на маленькой тележке возле столика. Свечи и лампы я уже зажёг, отопление включено, не замёрзнете. Короче, удачи и смотри, не сломай мою барную стойку, если всё-таки на вас нападут африканские страсти, — не удержался, чтобы не подколоть меня напоследок, друг.

— Спасибо, ты настоящий друг, — ответила я, оставив его провокацию без внимания. После чего мы попрощались, и я набрала Аниту. Сообщив девушке, что жду её внизу и, услышав в ответ, что она уже спускается, я стала ждать. Но, собственно, ждать пришлось всего ничего.

— Привет, — сказала девушка, садясь в машину и поправляя шубку.

— Привет, — ответила я, гадая, что скрывается под этим мехом.

— Вопрос, тебя можно поцеловать хотя бы в щёку, или это ещё не положено? — с интересом спросила Ани, рассматривая меня. Я рассмеялась и, наклонившись поближе к девушке, легко коснулась её губ почти неощутимым поцелуем. Просто потому, что мне слишком сильно хотелось большего, я не рискнула на иной поцелуй.

— Это уже впечатляет, — сказала Ани, когда я отстранилась.

— Рада, что тебе понравилось. А теперь ты закрываешь глаза и не подсматриваешь, или мне всё же их завязать?

— Я думаю, что я буду честна и не стану подглядывать, главное, чтобы ты была рядом и контролировала мои действия, — серьёзно ответила девушка.

— Я обещаю, что всё будет хорошо, — сказала я и завела мотор. А девушка закрыла глаза и положила голову на подголовник, словно решила немного вздремнуть. Но вместо этого она, улыбаясь лишь уголками губ, сказала:

— Ты потрясающе выглядишь. И знаешь, галстук... Я под впечатлением. Я всегда была к ним неравнодушна.

— Я рада, что смогла тебе угодить, — улыбнулась я.

— О, я больше чем уверена в том, что это не единственное, чем ты меня сегодня удивишь, — задумчиво сказала девушка.

— Возможно, ты права, — ответила я и, вспомнив смс от Наташи, добавила: — Но мне почему-то кажется, что и ты тоже решила добить моё воображение.

— С чего ты так решила? — удивлённо спросила Анита.

— Я получила смс от Наташи, где она сказала, что ты сразила её наповал, поэтому я думаю, что меня ожидает та же участь.

— Вот негодяйка, — рассмеялась девушка и добавила: — Возможно, что тебе понравится то, что ты увидишь.

Я ничего не ответила и припарковалась у «Неба».

— Подожди, я сейчас выйду и помогу тебе. Не подглядывай.

— Хорошо, — ответила девушка. Я, выйдя из машины, обошла её и открыла дверь перед своей пассажиркой. После того, как я помогла девушке выйти, мы осторожно пошли в здание. Я вызвала лифт, и мы поднялись на верхний этаж. Было интересно наблюдать за мимикой девушки, которая пыталась понять, куда я её привезла. Выйдя из лифта, мы дошли до дверей, которые я, немного повозившись, открыла.

— Подожди ещё чуть-чуть, — сказала я Ани, и мы вместе зашли в ресторан. Оглядевшись по сторонам, я поняла, что мой друг всё же не удержался и сделал по-своему. Стас всё-таки притащил тёмно-синий плюшевый диван, на котором в некотором беспорядке были раскиданы подушки, а на спинку так же небрежно было брошено несколько пледов. Это было немного больше, чем я просила, но, возможно, в итоге мы не сможем удержаться и воспользуемся этим прекрасным, мягким предметом мебели. Оторвавшись от созерцания дивана, я наконец-то почувствовала атмосферу в целом. Небо, огни, свечи и столик на двоих. И, став за спиной у девушки, я тихо сказала:

— Можешь открыть глаза.

Я не видела, как она открыла глаза, но услышала восторженный вздох, и Анита повернулась ко мне. В её глазах светился восторг и изумление.

— Кир, это... Это просто невероятно.

— Я рада, что тебе понравилось, — улыбнулась я и, протянув руку, попросила: — Позвольте вашу шубку.

Анита улыбнулась какой-то дерзко-загадочной улыбкой и в один момент освободилась от верхней одежды, скидывая её мне на руки. Мне повезло, что я их не отпустила, а просто застыла, как статуя. Наташа была права, это действительно впечатляюще. Ярко-красное платье до колен, под горло, закрытое, без вырезов. Да. Но... Оно было полностью кружевное. Как можно быть так одето-раздетой? Я не знаю, но дышать я начала, только когда осознала, что сейчас мои лёгкие просто разорвутся от нехватки кислорода.

— Вижу, тебе тоже понравился вид, — со смешком прокомментировала девушка моё состояние.

— Если честно, то у меня просто нет слов, чтобы выразить своё восхищение тем, что я вижу, — ответила я, отправляясь к вешалке, чтобы избавиться от верхней одежды и привести своё давление в норму. Ани тем временем подошла к одному из окон, любуясь открывающимися просторами.

— Позвольте пригласить вас к столу, — сказала я, отодвигая один из стульев для девушки. Ани улыбнулась и присела за стол. Я села напротив, разлила вино по бокалам и открыла наши тарелки с морским салатом со спагетти, кальмарами на гриле и фрикасе из креветок.

— Ммм... Решила меня соблазнить?

— Уже давно, — призналась я и, подняв бокал, сказала: — За то, что хочется, чтобы оно было таким, как хочется.

Анита дотронулась до моего бокала и, после того, как мы понемногу отпили, сказала:

— Интересный тост.

— Возможно, — согласилась я, пожав плечами.

— Кстати, ты не против, если я поинтересуюсь, как ты сумела организовать вечер в таком необычном месте? — спросила девушка, приступая к ужину.

— Всё просто, мой друг им владеет, — ответила я, пробуя салат. Ани ничего не ответила, и мы продолжили наш ужин в тишине.

Я смотрела на девушку в неясном свете свечей, которые причудливо отбрасывали тени на её лицо и платье, так, что иногда у меня замирало сердце. А потом оно начинало стучать быстрее, словно вот-вот готовое вырваться сквозь ребра и убежать к объекту, ставшему причиной этого сумасшествия.

Я понимала, что то, что я чувствую к ней — это уже не просто симпатия, да и никогда не было просто симпатией. Всё гораздо глубже и сильнее, чем я могла себе позволить и предположить. Но я не жалела о том, что я могу чувствовать. Меня волновал только один момент, чувствует ли Анита хоть десятую долю того, что переживаю я. Хотя, судя по взглядам, которые девушка бросала на меня сквозь полуопущенные ресницы, было понятно, что её интерес тоже несколько больше, чем просто дружба. И, как я заметила, ей не давал покоя мой галстук. Но этот вопрос я решила уточнить как-нибудь потом.

Постепенно наше молчание начало прерываться разговорами. На самом деле, это были просто звуки, чтобы заполнить тишину, хотя она и не напрягала, но без неё было гораздо уютнее. После того, как мы попробовали всё, что было на тарелках, но ещё не добрались до десерта, Анита решила немного передохнуть от ужина.

— Не возражаешь, если я немного пройдусь? — спросила Анита, поднимаясь. — Мне интересно, как здесь всё устроено.

— Нет, — ответила я, позволяя девушке делать то, что ей захочется. Анита прошла по залу, подошла к бару, возле которого стоял диван, посмотрела на него, улыбнулась каким-то своим мыслям и пошла дальше, выключая по дороге стоявшие на полу светильники. Немного осмотревшись, она остановилась возле одного из окон и замерла, смотря на город в свете ночных огней.

А я наслаждалась видом силуэта девушки на фоне ночного города. Но это не могло долго продолжаться. Первой не выдержала я. Не спеша, я подошла к девушке, давая ей время и возможность повернуться, уйти или что-то сказать. Но Ани не сделала ничего из этого, она словно ждала меня. Подойдя к девушке, я стала у неё за спиной, не решаясь сделать ещё шаг, чтобы прижать её к себе. Но Анита сама сделала шаг назад и прижалась ко мне спиной. Мои руки, жившие какой-то своей жизнью, обняли девушку за талию, и я расслабилась, впервые за этот вечер, просто вдыхая лёгкий аромат духов девушки. Что-то настолько дерзкое, что я на минуту задумалась, что же на самом деле Ани ожидает от этого вечера. Но все мои мысли исчезли из головы, когда Анита вдруг повернулась ко мне лицом и, взяв двумя пальчиками галстук, потянула меня к себе. Ближе и ещё ближе. И только в этот момент я наконец-то сдалась и послала свои принципы в ад, к бабушке и по другим направлениям, обнимая девушку и касаясь её губ своими.

Это было не похоже ни на один из тех поцелуев, что были у нас до этого. Безграничная нежность, когда губы просто пьют друг друга, не делая попыток завладеть. Безудержная страсть, когда стоны сами невольно соскальзывают с губ и теряются вдали. Когда поцелуи сменяются легкими укусами, а руки живут своей отдельной от тела жизнью и скользят по кромке платья или развязывают галстук, каким-то странным образом умудрившись снять пиджак.

А потом черно-белое кино с цветными вспышками-огнями. Я поднимаю девушку на руки и несу на диван. Эта проклятая молния на платье кажется бесконечной. Пуговицы моей рубашки просто разлетаются в стороны, после нескольких неудачных попыток их расстегнуть. Мой ремень, почему-то оказавшийся у меня на шее и притягивающий меня к девушке, в глазах которой уже горят тысячи огней пожара. Лёгкие и почти неуловимые поцелуи, которые, тем не менее, отзываются в тебе ожогами. Дорожка, из поцелуев, ведущая к самому сокровенному, где уже всё замерло в ожидании... Ласки то нежные, то более страстные. Влага и жар, обволакивающая пальцы и это долгожданное опустошение, приносящее с собой облегчение, и тело, выгибающееся дугой в твоих руках. И тихий шёпот слов, которые не имеют сейчас никакого значения. Улыбка и полёт, вот что действительно имеет значение, когда под твоими прикосновениями тает другое тело. А всё остальное может идти мимо.

— Я люблю тебя...

И совсем неважно, кому и кто сказал эти слова. Мы повторим их завтра, если сможем и сумеем повторить. Если это будет нужным или возможным. А пока пусть эта ночь никогда не кончается.
***
Утро случилось внезапно, сразу и очень оригинально. Нет, никаких улыбок, поцелуев, любования спящей красавицей. Нет. Это был телефон Аниты с мелодией «убей мою подругу». Пока мы пытались сообразить кто мы, что, где и как, эта мелодия завершилась, но на смену ей пришла ещё более оригинальная с моего телефона: «я убью тебя лодочник». Ани застыла и, прекратив попытки выбраться из-под меня и одеяла, удивленно спросила:

— Это ты кого так приласкала?

— Стас, владелец «Неба». Правда, до этого на его номере была другая мелодия, но он меня замучил приколами на тему нашего свидания, поэтому я ему так тихо отомстила. Главное, чтобы он не узнал. А кто нас разбудил? Я, кстати, разделяю твоё мнение на счёт этого человека.

— Марина, кто ж ещё? — ответила Анита и потянулась. Я замерла, любуясь телом девушки в робких лучах солнца.

— Кхм, а она знает, как сильно ты её любишь? — спросила я, чтобы отвлечься от картины, что была перед моими глазами.

— Она сама её и поставила, мотивировав это тем, что точно будет знать, какой рингтон стоит на её звонке, чтобы я не поставила ещё что-нибудь, более впечатляющее.

— Ясно. Наверное, нам нужно им всем позвонить и сказать, что мы живы?

— Думаю да. Но сперва, мне кажется, нам нужно хотя бы одеться.

— Ну, если ты так считаешь, то нам и в самом деле стоит это сделать, — ответила я, пытаясь взглядом отыскать предметы своего гардероба.

Анита издала тихий смешок и, наклонившись, поцеловала меня в нос со словами:

— И не надейся.

— На что? — я действительно не поняла, что она хотела сказать.

Но девушка только загадочно улыбнулась и, встав с дивана, ничуть не смущаясь моего взгляда, наклонилась за своим красным ансамблем. А потом в меня полетела моя рубашка со словами:

— Ты во мне сейчас дыру проделаешь своим взглядом. Ночью не рассмотрела?

Я тоже поднялась и, накинув рубашку на плечи, ответила:

— Если бы я не смотрела на тебя, это было бы странно. А так, вполне логично и ожидаемо. И вообще, кто-то сам почему-то смотрит... Куда ты, собственно, смотришь, я не поняла? — возмутилась я, уловив, что глаза девушки смотрят на мои окружности. Причем на все, которые есть на моём теле.

— Куда хочу, туда и смотрю. А вообще, нечего тут ходить передо мной такой красивой.

— Ну, некрасивой я как-то быть не стремлюсь, — ответила я, наконец-то найдя нижнюю часть своего белья и одеваясь. Как ни странно, девушка уже была почти одета. Её вещи каким-то чудом были менее разбросаны, чем мои. От процесса одевания меня отвлек телефон Ани рингтоном, от которого мне опять стало весело: «я же твоя дура». На мой удивленный взгляд она пожала плечами и уточнила:

— Наташа.

Оставив девушку отдуваться перед подругами, я решила позвонить Стасу. Сказала другу, что мы живы и все путём. Отбившись от описания подробностей ночи и всего того, что этого извращенца интересовало, я в очередной раз поблагодарила Стаса. Получив от него в ответ: «обращайся, всё для тебя, хоть ты и нехорошая редиска». Нажав на отбой, увидела, что мне пришло смс. «Да! Я в тебя верила! Но что ты с ней сделала, если в ответ на вопрос о том, как прошла ночь, Ани может только томно вздыхать и охать?»

Улыбнувшись неугомонности Марины, я быстро набрала ей в ответ: «Не скажу, а то ещё и тебе захочется» и добавила смайл-поцелуй, чтобы на меня не пыхтели. Но Марина не была бы собой, если бы оставила последнее слово за мной:

«Фу такой быть!». И улыбочка с сердечком.

— Кир, ты куда пропала? — услышала я голос Аниты.

— Никуда я не пропала. Я Стасу звонила, кстати, что ты там наговорила девчонкам, и что мне, из сказанного тобой, подтвердить?

— В смысле?

— Просто Марина сказала, что ты от чего-то там в восторге. Вот я думаю, от чего же это.

— Иди ты! — махнула на меня Анита, а потом передумала и, подойдя поближе, потянула меня за воротник рубашки и поцеловала. Неторопливо, нежно и как-то вдумчиво, что ли.

— Я думаю, что от этого я тоже потеряла голову, — сказала девушка, приводя мою одежду в порядок.

— Только голову? — заинтересовалась я.

— С тебя пока и этого признания хватит, — ответила Анита и пошла одевать верхнюю одежду.

— Интересно, но я ещё вернусь к обсуждению этого вопроса, — пригрозила я девушке.

— Я, прям, вся дрожу в предвкушении, как ты будешь меня пытать этим вопросом.

— У тебя какие-то странные сексуальные желания, — поддела я девушку, накидывая на себя куртку и открывая перед ней дверь.

— Спасибо, дорогая, — улыбнулась мне Анита, выходя из помещения.

Я улыбнулась ей в ответ и закрыла «Небо» на все замки.

— Кстати, если я не ошибаюсь, у тебя же на девчонок другие рингтоны стояли.

— Да, но они их сами поменяли после выходных у тебя дома.

— Всё страньше и страньше. Но если Маринин я поняла и даже поддерживаю, то я в недоумении, с какого такого перепуга Наташа себя так приласкала.

Анита подарила мне одну из своих загадочных улыбок и ответила, что у женщин должны быть свои секреты. Я, конечно, согласна с этим утверждением, и поэтому, как бы мне не хотелось узнать ответ на вопрос, закрыла эту тему. Мы вышли из здания и прищурились от солнца, бьющего в глаза своей жизнерадостностью, что было немного странно для конца января. Хотя последнее время погода выкидывает такие коленца, что ставит всех синоптиков в тупик своей оригинальностью.

— Домой? — задала я самый дурацкий из всех вопросов на земле, заводя машину.

— Ну, да. У меня же там собака оставлена на растерзание этим двум женщинам. Или наоборот…

— И как ты думаешь, кто кого?

— Тут по любому два варианта: или Ляля их достанет и в итоге съест всё, что есть в холодильнике, или она вообще ничего не будет есть, из вредности, что я не ночевала дома. Но, в любом случае, она их изведет. Это же Ляля.

— Никогда бы не подумала, что она может вредничать. Она же хорошо себя всегда вела, когда я её видела.

— Это да, она при тебе прикидывалась супер-пупер идеальной собачкой. Ты же её очаровала, и она не могла тебя разочаровать. А так она та ещё штучка.

— Ну, что тебе сказать, она добилась поставленной цели, я думаю, что она просто прелесть.

— Если она прелесть, то кто тогда я? — заинтересовалась Анита.

— О, дорогая, ты вне конкуренции, — попыталась отмазаться я таким обобщенным ответом. Но это не прокатило.

— И всё же, мне интересно, — решила настоять на получении ответа Анита и повернулась на сиденье поудобнее, чтобы видеть моё лицо.

— Скажем так, с самой первой нашей встречи я считаю, что ты просто нереальна для меня.

— Вот как? Продолжай-продолжай, мне очень интересно.

— Ты удивительна и в тоже время такая простая. Я не знаю, как в тебе это сочетается, но именно этим ты и особенна. И я уже молчу про твою внешнюю привлекательность.

— Хм, значит простая? — почему-то именно это зацепило девушку больше всего.

— Да, именно так. Мне с тобой легко и просто, а такие чувства слишком большая роскошь в наше время. Я не говорю, что просто вообще. Скорее, я не напрягаюсь, пытаясь быть кем-то, кем я не являюсь. С тобой я могу быть самой собой, и ты это принимаешь. С самой нашей первой встречи.

«С тобой мне хочется жить мечтой.
Мне хочется быть такой, собой.
В плену монотонных будней» — пропел женский голос, точно в тему.

— Вот именно так, — согласилась я с ним.

— Вот оно, оказывается, как, а я-то не то подумала... — протянула Анита.

«Сама лично в этом мире.
Где общие простыни и полотенца.
Мы не поселились в одной квартире.
Мы обменялись ключами от сердца» — продолжала издеваться девушка, говоря то, что я думала или, вернее, на последнее мне хотелось надеяться.

— Как всегда, у тебя песни в тему, — заметила Ани. — Интересно. Кстати, кто это?

— Да без понятия, у меня радио включено. Но песня действительно интересная. И я уже слышала этот голос, но, хоть убей, не вспомню, кто это.

— Убивать не буду, а то потом ещё придётся закапывать, а земля замерзшая, да ну, неблагодарное это дело.

— А кто собирался помочь мне закопать Олю? — припомнила я.

— Ну, это было очень нужной вещью. И вообще, там нам Марина на одном энтузиазме выкопала бы яму, размером с котлован, только ради того, чтобы закопать Ольгу. А тут бы мне одной пришлось пахать.

— А чё так? — удивилась я, перейдя на подростковый жаргон.

— Чё-чё? Через плечо, — выдала мне Ани в том же стиле и добавила: — Да нравишься ты ей.

— Никогда бы не подумала, — пошутила я.

— А вот и зря. Ты многим нравишься.

— А тебе, нравлюсь? — спросила я, после чего до меня дошёл весь идиотизм ситуации. Задавать такой вопрос после того, как мы провели вместе ночь и совсем не за разговорами.

— По твоим глазам я вижу, что ты уже подумала о том, что спросила, и поняла всю прелесть своего вопроса, — ответила девушка, пытаясь удержать улыбку, которая так и стремилась пробиться сквозь её серьёзное выражение лица. — Но я всё же отвечу на этот вопрос. Да, нравишься. Наверное, это не совсем верное слово, но как ты спросила, так я и ответила, — сказала Анита и, не удержавшись, рассмеялась, глядя на моё выражение лица

— Очень смешно, — пробурчала я.

— И я тоже, дорогая, и я тоже, — вдруг сказала девушка и нежно очертила мою скулу ладошкой.

От этой неожиданной ласки и слов у меня внутри всё замерло, а сердце словно рухнуло куда-то вниз. Это было почти признание и хорошо, что я уже парковала машину у дома Аниты, а то точно бы не справилась с управлением. Я заглушила двигатель и повернулась к девушке. Она впервые смотрела на меня так настороженно, словно боялась и не знала, чего ожидать. Я взяла её руку в свою и, переплетя пальцы, начала говорить то, что я действительно чувствую. Время для игр и недомолвок прошло. Я знала, что если не сейчас, то потом будет гораздо сложнее.

— Знаешь, я никогда не думала, что смогу снова наслаждаться каждым прожитым днём. Просыпаться с улыбкой и ждать чуда. Ты стала моим чудом. И каждый день — это просто новая возможность увидеть твою улыбку, услышать твой голос, прикоснуться к тебе. Просто быть где-то рядом с тобой, не обязательно вместе, но близко… Я не прошу ничего в ответ, кроме одного — просто будь, — выдала я, немного скомкано, глупо, но это было то, что я чувствовала. Я не хотела говорить «люблю». Когда часто используешь это слово, оно начинает терять свой смысл. А иногда его не хотят слышать. Оно может испугать. Поэтому пока пусть будет так, а дальше всё впереди. Я на это надеялась.

Мой судорожный поток мыслей был прерван лёгким прикосновением чужих губ к моей щеке и тихое, но твёрдое обещание в ответ:

— Буду.

И после этих слов мне показалось, что мир заискрился тысячью маленьких солнц, засиял и стал ярче, чем когда-либо. А может это были просто блики солнечных лучей на снегу. Не знаю. Но в этот миг я готова была улететь в космос даже без ракеты. А потом наши губы встретились. Возможно, сотый раз за эти часы, а может и больше. Но эта цифра не играет никакой решающей роли. Главное то, что ты растворяешься в другом человеке, его тепле, наслаждаешься прикосновениями и ощущаешь безграничную нежность…. Но будь проклят тот, кто придумал мобильные телефоны.

— Да, — со вздохом сказала я в трубку.

— Кто кого из вас держит в плену этой большой и страшной машины? — раздался бодрый голос нашей неунывающей шатенки.

— Марин, у тебя что, всевидящее око под рукой? Откуда ты знаешь, что мы в машине? — удивилась я.

— Откуда-откуда, от верблюда, — ответили мне, и я услышала на фоне бурчание Наташи: «Оказывается, я уже и верблюд, ну спасибо».

— У меня окна во двор выходят, если что. Думаю, они нас караулили, — сказала мне Анита.

— Точно, — жизнерадостно согласилась Марина, услышав это. — И всё же, вы собираетесь подниматься, или нам за вами спуститься?

— Не надо, — открестилась я от такого предложения, — мы как-нибудь сами справимся.

— Вот и чудненько, всё, ждём. Причём обеих, — сказала Марина и положила трубку.

— Твои подруги — это что-то с чем-то. Караулить нас, глядя в окно. Никогда бы не подумала.

— Ну, что тебе сказать, они такие. И в их оправдание можно сказать, что они переживали.

— Это понятно. Но мне кажется, что они нас сейчас добьют своими бесконечными вопросами и приколами.

— А ты думала, что в сказку попала?

— Я не думала, я на это надеялась. Но, как во всякой сказке, у прекрасной принцессы оказались охранные драконы, — подколола я девушку.

— Они будут очень рады узнать, кем ты их считаешь, — ответила мне Анита и вышла из машины.

— Эй, даже не заикайся об этом! — забеспокоилась я, выбираясь на улицу вслед за девушкой. — Они же мне потом жизни не дадут.

— А так думаешь, что всё будет в шоколаде?

— Надеюсь, что чуть легче, чем так.

— Надейся-надейся, — «успокоила» меня Анита, подходя ко мне и беря за руку.

— Знаешь, ты меня совсем не успокоила этими своими словами.

— Знаю. Но сбежать не дам. Я не согласна одна отдуваться.

— Я и не собиралась тебя бросать на растерзание этим двум любопытным варварам. Но что мы будем им говорить?

— Правду и ничего кроме правды.

— А в чём она заключается?

— В том, что мы очень хорошо провели время.

— Думаешь, их удовлетворит этот ответ?

— Боюсь, что нет, — вздохнула Анита. — Ладно, пошли. Отобьемся. Нас двое…

— Их тоже двое.

— Но у нас ещё есть Ляля, так что…

— Это если они её не задобрили.

— Ты у неё вне конкуренции. И вообще, что такое, неужели боишься?

— Нет, не боюсь, скорее, опасаюсь, — призналась я. И мы вошли в подъезд. До квартиры мы не разговаривали, морально настраиваясь на нездоровый энтузиазм прекрасных дам, ждущих нас дома.

— Явились! — тепло и с порога встретила нас Марина в позе «разгневанная жена». Ляля же тут же прибежала и села возле моих ног.

— Мы тоже рады тебя видеть, — поприветствовала подругу Анита и поцеловала её в щёчку. Сняв с себя верхнюю одежду, мы пошли на кухню, где нас ждала Наташа с горячим чайником в руках.

— Это что, новый метод пыток? — спросила я, видя её серьезное лицо.

— Ага. Точно. Буду поить вас чаем, пока не ответите на все наши вопросы, — улыбнулась Наташа и спросила: — Кому что?

Мы высказали наши пожелания и сели за стол. При этом Ани села рядом со мной, мне показалось, что она бы и на коленки ко мне села, но они уже были заняты собакой, которую я усиленно жалела.

— Итак, приступим, — начала Марина. — Рассказывайте, где были и что делали всю ночь напролёт. Мы тут глаз не сомкнули, переживали, а они понимаешь… — завершила свой монолог на такой трагической ноте девушка.

— Ну, мы ужинали, — ответила я, видя, что Анита не торопиться отвечать.

— Это теперь так называется? — изогнула бровь в недоверии Наташа.

— Ладно, допустим, но я прошу, продолжай, — подбодрила меня Марина. Я в растерянности посмотрела на Аниту, но та только улыбнулась мне и отпила из своей кружки.

— А почему вы меня спрашиваете, а не её? — поняв, что помощи ждать не от кого, я решила перевести стрелки.

— Не переживай, её версию событий мы тоже спросим, — ответила мне Наташа. Но что-то от этого мне легче не стало.

— Ай, ну вас всех! Мы ужинали, а потом мы не ужинали. Но это был незабываемый вечер. И хватит с вас.

Девушки рассмеялись, а Анита наклонилась и легко поцеловала меня в губы, со словами:

— Ты чудо, ты это знаешь?

— Я согласна с этим утверждением, — поддержала её Наташа.

— Присоединяюсь, — с серьёзным видом кивнула Марина.

— Вы надо мной поиздевались, да? — догадалась я.

— Нет, совсем нет. Нам просто было интересно, как ты выкрутишься, — призналась Марина.

— Я тут не причём, — подняв руки, открестилась Анита от своих подруг.

— Так значит, у вас теперь всё серьёзно? — спросила Наташа.

— Возможно, — ответила Анита.

— Что это значит? — не поняла её ответа Марина. Собственно, этого ответа никто не понял.

— Ну, это значит то, что значит. Мы как-то не обсуждали вопрос серьёзности отношений, — сказала Анита и, увидев мой недоумевающий взгляд, добавила: — Но я надеюсь, что да.

— Ты меня в могилу сведёшь своими ответами, — тяжело вздохнув, сказала Наташа.

— А я поседею раньше времени, — поддержала её Марина.

— А я всего лишь заработаю инфаркт, — присоединилась я.

— Что вы все так напряглись? Я просто сказала, что мы не говорили.

— А что вы тогда всю ночь делали? — возмутилась Марина.

— Ручной гладью, блин, вышивали, — не выдержала я этого всего. — И, если что, я изначально хотела серьёзных отношений. Вон даже собака за них.

— Ручная гладь… Как интересно… — протянула Наташа и мечтательно закатила глаза.

— А я бы даже от вышивки крестиком не отказалась, — кто о чём, а Марина о наболевшем.

— Думаю, что крестик тебе не понравится, — сказала я ей.

— Да мне уже, откровенно говоря, пофиг что, главное чтобы оно, наконец, случилось! — не сдавалась та.

— Вы собственно о чём? — недоумённо спросила нас Ани.

— Ай, так, о своём, о женском. Не бери в голову, — ответила ей Марина.

— Ну, если ты так хочешь, то я могу позвонить Оле, она тебе устроит всё, что твоей душе захочется, — предложила я Марине идеальный вариант веселья.

— Нет уж, спасибо. Я её убью, если увижу.

— Что так? А ты ей нравишься...

— Я тебя умоляю... Даже если она будет последней женщиной на земле. Нет, нет и нет!

— Она будет очень опечалена тем фактом, что ты её не хочешь.

— Я буду только рада этому.

— Я, конечно, знала, что ты её не любишь, но никогда не думала, что настолько сильно, — высказала своё удивление Наташа.

— Не люблю, это ещё мягко сказано, — отмахнулась от подруги Марина. — И вообще, речь не обо мне, а об этих двух загадочных личностях.

— Это почему мы стали загадочными? — наконец-то включилась в разговор Ани.

— Потому что непонятно, чем вы ночь занимались, а что дальше делать собираетесь — вообще тайна, покрытая мраком, — объяснила Марина.

— А почему ты так по этому поводу переживаешь? — подозрительно прищурилась Ани.

— Ну, я просто никак не могу поверить в то, что меня, всю такую-растакую, поменяли на тебя. Вот и пытаюсь узнать, может, передумают... — ошарашила нас шатенка. А потом, выдержав ещё секунду серьёзную мину, рассмеялась так искренне и заразительно, что мы тоже ей вторили.

— И после, это я вас в могилу сведу? Да она вообще кого хочешь без ножа зарежет, — отсмеявшись, сказала Анита.

«Пора домой, домой, а мне пора домой».

Раздался звонок моего сотового, который стал для меня полной неожиданностью.

— Алло, мам? — робко спросила я в трубку.

— Нет, это невозможно, я тут, понимаешь, раз в год решила навестить дочь, а она непонятно где, а в квартире мышь не повесилась, так как не нашла веревку, — раздался возмущённый голос моей мамы в трубке. Я поднялась из-за стола и отошла к окну. Из него действительно была видна парковка, на которой стояла моя машина.

— А откуда ты знаешь, что она её не нашла? — задала я самый странный вопрос. Просто это всё стало для меня шоком. Я не видела свою родительницу уже где-то год. А тут без предупреждения. Хотя, что я хочу, это же моя мама, а от неё можно ожидать чего угодно. Но на самом деле мы очень друг друга любим, просто у нас политика невмешательства в личную жизнь друг друга.

— Она бросилась ко мне с порога в объятия и стала жаловаться на жизнь. И на то, что ты такая нехорошая хозяйка. Где ты? И почему у тебя опять в холодильнике кроме холода ничего нет?

— Потому что я последнюю неделю жила в доме. Я сейчас тогда приеду и заберу вас с мышью.

— Вот оно как? Хорошо, я тебя жду, — ответила мне мама и я отключилась.

Не знаю, с каким лицом я повернулась к девушкам, но они забеспокоились.

— Что-то серьёзное? — спросила Анита, поднимаясь и подходя ко мне.

— Не думаю. Просто мама заскочила в гости, а моя мама — это самый несерьёзный человек на земле.

— Да? Интересно было бы на неё посмотреть, — заинтересовалась Марина.

— А что, вы живёте отдельно? Ты была так удивлена её звонку, что это странно, — подключилась к допросу Наташа.

— Ну, квартира, в которой я живу, принадлежит маме, но она там не живет с тех пор, как мне исполнилось двадцать. Она по профессии дизайнер интерьера, может собрать мебель из куска поволоки и пары досок, периодически художник, иногда фотограф, может впасть в ландшафтный дизайн... Короче, она, если поставит себе цель, из любого сделает конфетку. Она достаточно востребована и работает везде, где только можно. Мы не виделись около года, который она жила где-то в Италии и творила там не знаю что, она не вдавалась в подробности. А я не спрашивала, потому что захочет, расскажет. Знаю, что это всё звучит странно, но это моя мама и это непостижимая женщина. Но я рада, что она здесь. Кстати, надо вас с ней познакомить, вы понравитесь друг другу.

— А она в курсе твоей ориентации? — спросила Марина.

— Да. Иногда мне кажется, что она была в курсе задолго до того, как я сама всё про себя поняла.

— Какая интересная женщина, — протянула Марина, — а сколько ей лет?

— Даже не думай! — предупредила я.

— А я что? Я ничего! Просто спросила.

— Я сделаю вид, что поверила. Ей сорок семь, но выглядит она так, что я иногда сама не верю, что эта женщина моя мать. И, в довершение ко всем бедам, она красива. Нереально красива. Я рядом с ней кажусь чучелом.

— Заливаешь, — не поверила мне Наташа.

— Я ещё преуменьшаю.

— Знаешь, мне стало ещё более интересно на неё посмотреть, хоть одним глазком, — сказала Марина.

— Если она не очень устала, то можно вас будет и познакомить.

— Как-то я не готова, так вот сразу — и с родителями знакомиться, — выдала, словно куда-то в пустоту Анита, полностью поглощённая своими мыслями. Чем очень меня обеспокоила.

— Не с родителями, а всего-навсего с мамой. Она у меня одна, но за всех. И она не страшная совсем.

— Конечно-конечно, все так говорят, — всё ещё в трансе пробормотала Ани.

— Так, моё твоё не понимай! Это она чего? — спросила я, повернувшись за помощью к девчонкам.

— Это она в лёгком шоке, не обращай на неё внимания. На самом деле она тоже хочет познакомиться с женщиной, которая воспитала такую идеальную дочь, — выдала мне Марина.

— Да, это как-то неожиданно, поэтому не бери до головы, сейчас мы её о стенку стукнем, и всё придет в норму, — поддержала подругу Наташа.

— Это вы чего удумали? — растерянно спросила их Ани, вовремя вынырнув из своих мыслей.

— А ты что тут теряешься? Сейчас на тебя обидятся, и всё — прощай любовь, завяли лютики, — сказала Марина и постучала по лбу Аниты.

— М-да... Судя по звуку, всё печально... Мозг ушел погулять, — добавила наша актриса, чем привела подругу в адекватное состояние.

— Ты что, страх последний потеряла, так надо мной издеваться? Кир, извини, но я что-то действительно того. Я бы хотела познакомиться с твоей мамой.

— Вот и хорошо, тогда я домой. А дальше я вам сообщу, хорошо?

— Будем ждать, — ответила Наташа, так как Ани и Марина пытались выяснить, кто из них коза и на сколько процентов.

Я пошла в прихожую одеваться и, как ни странно, сопровождать меня отправилась только Ляля. Когда я уже полностью оделась и пожамкала со всех сторон собаку, появилась эта троица прекрасных дам.

— Целоваться будем? — поинтересовалась Марина.

— Да, конечно будем, — ответила я. И протянула к ней руки. Если она от меня этого и не ожидала, то вида не подала, а нырнула ко мне в объятия и подставила губы для поцелуя. Я обняла нашу актрису, и легонько прикоснулась к её губам. Но этого издевательства не выдержала Наташа и, оторвав от меня Марину, сама заняла её место со словами: — Уютненько у тебя тут. — И тоже поцеловала меня в уголок губ.

— Так, всё, заканчивайте этот разврат, и верните мне мою девушку, — проснулась Анита, вроде окончательно и бесповоротно.

— О! Она уже твоя девушка? С каких это пор? — спросила Наташа, даже не думая отрываться от меня.

— С этих самых, — ответила Анита, и Наташа, со вздохом ещё раз поцеловав меня, уступила мои объятия подруге.

Анита обняла меня, уткнулась куда-то в область ключиц и сказала: — Прости, я что-то немного не в себе.

— А в ком ты? — пошутила я, целуя её в макушку.

— В ком-то очень счастливом и от этого немного сумасшедшем. Но я обещаю, что поставлю свои шарики на место, и всё будет хорошо.

— Ты как-то меня немного пугаешь. Может, я спешу или давлю на тебя, может, мне дать тебе время и пространство, не трогая и не беспокоя?

— О, нет, трогай и даже не думай куда исчезать. Просто я впервые так до одури счастлива. Это странно и так необычно, что я чуточку того и туда... Но без тебя уже не хочу. Поэтому я буду ждать звонка. Хотя и ногти я тоже сгрызу, потому что боюсь не понравиться твоей маме, — несколько сумбурно описала свои мысли и чувства Анита.

— Не трусь, ты её очаруешь. Ладно, мне пора ехать. Если что, звоните, — сказала я. Ани потянулась ко мне за поцелуем и, получив, что хотела, отстранилась и помахала мне ручкой. А я подумала о том, когда мои ноги перестанут подкашиваться от этой девушки и её прикосновений.

— Пока-пока, — попрощались со мной Марина и Наташа. Я кивнула им и покинула эту гостеприимную квартиру.

Я ехала домой и думала, что же послужило толчком тому, что моя мать решила наведаться в гости. Вариант «соскучилась» я рассматривала, но только вторым по счету. На первом месте могло быть что угодно, а моя фантазия была слишком скудна для этой тысячи и одной причины. Подъехав к дому, я поднялась в квартиру и с порога споткнулась о чемоданы, занимающие всё видимое пространство.

— Мам, я дома. А где мышь?

— Заходи на кухню, мы с ней чай пьем, — раздался голос мамы. Я разулась и, преодолев полосу препятствий из чемоданов, зашла на кухню. Мама действительно пила чай. И мышь тоже... Я просто чувствовала, что с этой мышью что-то не так. Не сказать, чтобы я была в шоке, нет, для этого я слишком хорошо знаю свою маму, но и сказать, что я была не под впечатлением от мыши, значит соврать. На столе рядом с мамой сидела статуэтка в виде девочки-мыши в строгом деловом костюме. Казалось, ещё немного, и она заговорит, настолько она была живой. Только вот выражение её морды свидетельствовало о том, что ничего хорошего она мне не скажет. Об этом просто вопила визитка, торчащая из кармана пиджака надписью: «Не будешь кормить, обращусь в Гринпис».

— М-да... И чем я это заслужила? — спросила я, садясь рядом с мышью и обнимая её за плечи.

— Тем, что с тех пор, как я тебя видела, ты похудела минимум килограмма на четыре, — невозмутимо ответила мне мама и наконец-то чмокнула меня в щёку со словами: — Я соскучилась вообще-то.

— И я тоже. Рада тебя видеть, — ответила я и добавила: — Спасибо за мышь. Она почти похожа на женщину моей мечты.

— Да ну тебя! У тебя она уже давно должна была появиться в реале. Неужели ещё нет? — не поверили мне.

— Ну, вроде, как бы и появилась. Но я не знаю, насколько всё серьезно и надо ли ей это, — со вздохом призналась я.

— Если она откажется от тебя, то зачем тебе такая глупая женщина, даже если она и красива! — высказала свою точку зрения мама.

— Ну, мам, я же не идеал.

— Дочь, не говори глупости! — строго начала моя родительница. — Лучше тебя, может, и бывают, но я их на своем пути ещё не встречала.

— Мам, ты натуралка, вообще-то, — заметила я. После этих слов моя мать призадумалась, а я начала впадать в шоковое состояние. Потому что я никогда не замечала за ней тяги к прекрасному полу.

— Я бы не была столь категорична в этом вопросе. Я не могу поставить на себя печать «натуральный продукт». Скорее, я из разряда «всего понемногу», но в разумных пределах.

— Ты издеваешься или прикалываешься? — не поверила я. Потому что никогда даже предположить не могла, что она может посмотреть в сторону женщин. Я всегда видела её с мужчинами. Хотя... Если подумать... То до меня начало доходить, что некоторые из её подруг были очень интересными женщинами. Но это меня не удивляло, потому что в её среде обитания это были нормальные знакомства нормальных людей. Если этих художников можно назвать нормальными.

— Как тебе сказать... — протянула мама, отпивая чая, — я, наверное, впервые почти серьёзна. Но речь не обо мне, а о тебе. Когда ты меня познакомишь со своей подругой?

— А когда ты хочешь? Только хочу предупредить, она идёт в комплекте с ещё двумя женщинами. Одна из них гетеро, вторая гей, а та, в ком заинтересована я, походу би.

— Вот как? Интересно. Она не уверена в себе?

— До встречи со мной она была гетеро на девяносто девять целых и девять десятых процента.

— Главное здесь слово — была. Как я понимаю...

— Ты правильно понимаешь.

— И когда же это случилось?

— Ну, мам...

— Что мам? Я имею право знать о жизни своей дочери!

— Это-то да! Но не до такой же степени, — пыталась отбиться я, заранее зная, что эта попытка обречена на провал.

Мне ничего не ответили на это, но так выразительно изогнули бровь, что я выбросила белый флаг и капитулировала.

— Сегодня ночью.

— Упс... Я, получается, не вовремя?

И один из этих редких моментов, которые больше не повторяются. Смущенная мама... Надо было снять на камеру.

— Нет, всё в порядке, — успокоила я её, — нам её подружки с утра устроили весёлую жизнь.

— Волновались?

— И волновались тоже, но на самом деле их больше интересовало, как, куда, чем и сколько раз за ночь...

— Извращенки, — восхищённо протянула мама. — После этого я с нетерпением буду ждать с ними встречи. Думаю, они мне понравятся.

И только после этого я поняла, что моя спокойная жизнь накрылась медной табакеркой.

— Познакомишься, куда они денутся. Ты надолго? И где будешь жить: тут, или со мной в доме?

— Понятия не имею, насколько я тут задержусь. А жить мне бы хотелось с тобой, если я тебе не очень сильно помешаю.

— Ты мне не можешь помешать. Значит, собирай, что тебе нужно для жизни, и поедем. По пути заскочим в супермаркет и купим то, чего мышь захочет. Кстати, я её так и назову Мышь, но с большой буквы.

— Я рада, что она тебе понравилась. Ладно, пойду, соберу себе пару чемоданчиков. Кстати, я не видела твой дом после завершения ремонта, — вспомнила мама, и я окончательно поняла, что в моей жизни грядут перемены.


— Думаю, тебе понравится.

— Ну, ты же всё-таки моя дочь, я думаю, что должно понравиться. Но если что, я сама всё подправлю и сделаю это ещё круче, чем было, — пообещала мне моя родительница и сбежала собирать вещи, оставив меня с Мышью допивать чай. Следующие пару часов прошли под девизом: «мама и другие катастрофы». Правда, я сидела на кухне, даже не двигаясь, слыша очередной грохот. Это было в порядке вещей. Я написала Ани, не то, похваставшись, не то, пожаловавшись, что стала счастливой обладательницей Мыши. Надо мной поприкалывались и напомнили, что они все втроём ждут знакомства с моей мамой и вообще неимоверно скучают. Особенно Ляля.
***
После того, как мама всё же уложила свои вещи, которые посчитала жизненно необходимыми, их оказалось всего ничего, ровно половина того, что стояло у меня в прихожей.

— Это точно всё? — спросила я, думая, как это утрамбовать в машину.

— Много? — спросила мама.

— Ну, как тебе сказать... Мне кажется, ты немного увлеклась.

— Да? Впрочем, действительно, что это я? — сама у себя спросила моя маман и отставила половину вещей со словами: — На большее не надейся.

— Спасибо и на этом. И вообще, как же я могу лишить тебя твоей любимой косметички? — спросила я, кивнув на самый большой чемодан.

— Не покушайся на святое, — сделав серьёзное лицо, сказала мама, но потом не выдержала и рассмеялась.

— Как я могу? — открестилась я и, накинув верхнюю одежду, взялась за сумки, сказав маме подождать меня в квартире, пока я не вернусь за второй партией её косметики.

Загрузившись и пристегнув Мышь ремнем безопасности на заднем сиденье, мы поехали в магазин. Мама решила, что сегодня она будет знакомить меня с итальянской кухней. После того, как мы скупили если не весь супермаркет, то явно половину, мы поехали за город. Мне было интересно, как мама оценит дом. Хотя, зная её, даже если я в её понимании и накосячила, она ничего не скажет, а незаметно исправит сама, или меня подведет к мысли, что что-то тут не так и нужно немного иначе.

Припарковавшись у гаража, мы вышли из машины и мама, вздохнув, сказала:

— Красота, как в сказке. И дышать здесь легче. У тебя и баня есть?

— Есть, — улыбнулась я, видя искреннее счастье в глазах у мамы. Она сама всегда мечтала о таком доме. Но с её темпом жизни это никогда не получалось. Вдруг мама начала оглядываться по сторонам, нахмурилась и озадачено спросила:

— Что-то я не поняла, беседка есть, а где ландшафтный дизайн? Эта несчастная елочка за него, или как?

— Ну... Скажем так, я тебя ждала. Сделаешь так, как тебе захочется.

— И ты думаешь, я в это поверю?

— А почему нет? — спросила я, понимая, что мама знает ещё одну причину.

— Потому что я знаю, как ты не любишь полоть грядки, — усмехнулась эта телепатка.

— Возможно, ты отчасти и права, но я на самом деле ждала тебя, чтобы сделать это место ещё более красивым.

— В это я поверю. Ладно, обещаю, грядок не будет. Цветов тоже постараюсь не сильно насажать, но альпийскую горку точно сделаю.

— Да хоть две, я тебе доверяю, — сказала я и взялась разгружать машину. Мама же зависла, осматриваясь. А потом она вытащила свой смартфон и начала там что-то строчить. Я даже не хотела знать, что она там высчитывает и как это отразится на окружающем пейзаже. После того как я всё перенесла в дом, мама всё ещё что-то мудрила. Я, ни слова не говоря, взяла её в охапку и утащила в дом, где она с охами начала осматриваться. По её реакции я поняла, что ничего глобального менять не будут, потому что и так всё нравится.

Прихватизировав себе голубую спальню, мама пошла разбирать свои вещи, предложив мне растопить камин и позвонить девушкам, чтобы пригласить их на ужин. На моё робкое, что она не успеет разобраться с вещами, да ещё и приготовить пищу, она только отмахнулась, сказав, что к пяти вечера она и на луну слетать успеет. Я пожала плечами и набрала номер Ани. Через пару гудков мне сказали «алло», но вот только голос был Марины. — Это я номера перепутала, или ты телефоны? — спросила я.

— Ни то, ни другое. Ани спряталась в душе, вот уже час там ныряет. По всей видимости, она решила от нас уплыть. И поскольку я не могла допустить, чтобы твой звонок остался без ответа, я и подняла телефон. Так чем ты хочешь нас порадовать?

— Не уверена, что порадовать. Но моя мама приглашает вас всех на ужин к пяти вечера.

— Ну, понятно, что не утра, — усмехнулась Марина.

— Не прикалывайся.

— Даже не думала. И где будет проходить этот незабываемый ужин?

— Почему ты думаешь, что он будет незабываемым? И у меня дома за городом.

— Я не думаю, я в этом уверена. А почему. Да потому что, — выдали мне и, сказав «до свидания», положили трубку.

— Что тебя так озадачило? — вдруг раздался мамин голос. И я поняла, что тупо смотрю на телефон.

— Да Марина. Она в своём репертуаре.

— Мне показалось, что ты собиралась звонить своей девушке.

— Я ей и звонила.

— Тогда я чего-то не понимаю. Если ты звонила ей, то почему ты говоришь, что тебя озадачила Марина?

— Потому что я разговаривала с ней, поскольку она подняла телефон Ани.

— А твоя девушка сбежала на северный полюс от страха перед злобной мной? — соизволила пошутить мама.

— По словам Марины, она туда уплыла.

— Вот, уже есть проблеск в этом царстве тумана, который ты тут напустила. Короче, я пошла готовить, а ты иди и приведи в порядок спальню, — раскомандовалась мама.

— Есть, сэр, — ответила я и сбежала готовить зелёную спальню. После того как я застелила постель и бросила на неё ещё один плед, во избежание замерзания Наташи, я спустилась на кухню, где моя мать, напевая что-то себе под нос, колдовала со сковородками.

— Приворотное зелье? — заинтересовалась я, принюхиваясь.

— А надо?

— Очень, — после этих слов мама посмотрела на меня так, словно увидела впервые в жизни, и я поспешила объяснить: — Для Марины, а то спасу от неё никакого нет.

— Вот как? — заинтересовалась мама. — Неужели всё настолько плохо?

— Ёще хуже! — весело уверила я её.

— Смотрю, вечер обещает быть интригующим, — сказала мама и вернулась к готовке.

— Тебе помочь?

— Да, разожги камин, — дали мне задание и я с готовностью побежала его выполнять. Заодно и Мышь возле него устроила со всеми удобствами. А что? Тепло, уютно. Она очень хорошо вписалась в интерьер, и я ещё раз убедилась, что моя мама просто мастер на все руки. Засунув ещё раз свой нос на кухню, я получила по нему деревянной лопаткой и больше туда не заглядывала. Когда я была уже готова идти жаловаться Мыши на жизнь, зазвонил мой телефон.

— Только не говори, что ты на пути в Африку! — попросила я Ани.

— Не дождёшься! Я звоню узнать, мы же к тебе с ночёвкой?

— Ты – да, и это даже не обсуждается, а вот эти две женщины исключительно по их желанию.

— Да они желают... — протянула Ани и добавила: — Но тебе совсем не обязательно знать, что именно они желают, крепче спать будешь.

— А я буду спать?

— А куда ты денешься?

— Я подумаю над вопросом куда, как и вообще...

— Эй, ты о чём? — забеспокоилась девушка.

— Не волнуйся, тебе понравится.

— Что-то ты меня не успокоила. Так, мы к тебе с вещами, и не выгонишь ты нас. Жди, скоро будем.

— Жду, — ответила я, и мы положили трубки.

— А как же люблю-целую и прочие сюси-пуси? — раздался голос мамы из кухни.

— А тебе не говорили, что подслушивать нехорошо? — спросила я маму, заходя на кухню и пытаясь не захлебнуться слюной от ароматов.

— Ну как тебе сказать... Что-то вроде этого твоя бабушка пыталась мне внушить, но как видишь, не очень сильно в этом преуспела.

— Мам, не трогай бабушку! Бабушку трогать нельзя. Это святое.

— Ага, потому что потом сами во всём виноваты будем. Не к ночи будь она упомянута, — согласилась со мной мама и сделала какой-то отвращающий знак лопаткой. К слову сказать, я до сих пор не понимаю, как у моей бабушки могли воспитаться такие мы.

— Слушай, дай попробовать!

— Нет! И не проси. Гости приедут — тогда и поешь.

— Мама, ты жестокая женщина!

— И это тоже. С тобой иначе нельзя, — сказала мама и, несмотря на мою умильную рожицу, опять выгнала с кухни. Я пошла к Мыши, так как мы обе голодающие, вымирающие индивидуумы, должны держаться вместе, когда вокруг черствые, но такие изумительные женщины. И вроде и с ними нельзя, но и без них скучно.

Где-то минут через двадцать я услышала шум мотора и пошла встречать гостей. Причём вместе с мамой. Первой из машины выскочила Ляля и, наплевав на крик Ани «Ляля подожди», запрыгнула на ручки... К моей маме. Предательница! Мы с Анитой только беспомощно переглянулись и развели руками, а мама, как ни в чём не бывало, подхватила собачку поудобнее и заинтересованно посмотрела на девушек, которые уже успели выгрузиться из машины и удивлённо смотрели на нас. Я решила, что пора уже начать знакомство:

— Девочки, это моя мама, Ирина Юрьевна.

— Нуу ооочень приятно познакомиться, — протянула Марина, не отрывая глаз от мамы.

— Мам, хочу тебе представить самую главную извращенку и актрису в одном лице, — начала я, махнув в сторону шатенки рукой. — Марина.

— Как это она главная? А я? — возмутилась Наташа.

— А это вторая неугомонная женщина из этой несвятой троицы, от которой у меня уже мурашки.

— А мурашки, насколько я помню, от Наташки, — перебила меня мама, вспомнив доисторическую, но небезызвестную песню.

— Точно в цель, именно так её и зовут, — кивнула я.

— Ай, да я, какая я молодец, — похвалила себя мама.

— Мне кажется, вы не молодец, а идеал, — вклинилась Марина.

— Так, женщина! Оставь мою мать в покое! — возмутилась я.

— А я чё? Я ничё. Другие вон чё и ничё. А я чуть чё, так сразу чё! — выдала Марина и надулась.

Я помотала головой, пытаясь уложить в мозгах это чё, но поняв, что скорее чиканусь, продолжила знакомство:

— Ну и наконец, последняя из этих прекрасных дам. Хозяйка того пингвина, что сидит у тебя на руках, — сказала я, посмотрев на наглую морду, которая сделала вид, что она ничего не понимает, — и женщина моей мечты — Анита.

— Очень приятно, — сказала мама, улыбнувшись всем, и спросила: — Кир, насколько я помню, собачатину вы Лялей звали, почему пингвин?

— Потому что она променяла меня на тебя, изменщица!

— А по-моему, она очень даже не глупа, — прошептала Марина. Я показала ей кулак, а моя мать на это только загадочно улыбнулась. И тут Наташа решила, что ей хватит молчать:

— Поскольку эти две невоспитанные личности думают о чём-то своём, мне кажется, что если я скажу, что мы очень рады с вами познакомиться, я не ошибусь. Мы действительно очень рады с вами познакомиться. Когда Кира говорила, что вы просто нереальная женщина, она не ошибалась. Скорее даже преуменьшила.

— О, вы меня засмущали, — отмахнулась мама. — И давай на ты. Я ещё не столь стара, как можно подумать, глядя на мою дочь.

— Да она вообще на фоне тебя кажется бледной молью, — выдала Марина. — И не говори глупости про старую! Ты очаровательна.

— Марина! — почти угрожающе вырвалось у меня.

— Не обращай на неё внимания, — сказала Ани и обняла меня за талию. — Она как всегда в своём репертуаре. Но в одном она права: твоя мама.. Она неописуема. И это подтверждено той наглой мордой, которая по какому-то недоразумению называется моей собакой.

Ляля же опять сделала вид, что речь не о ней, и вообще у мамы на руках просто плюшевая игрушка.

— Да ну вас всех, — сказала мама и добавила: — Пойдемте к столу. Я приготовила пасту и капрезе, меня научил правильно их готовить один из поклонников. Хоть какой-то от них плюс. Один пасту, второй пиццу, третий карпаччо... Короче. Я научилась готовить почти всю итальянскую кухню.

— Здорово! — сказала я. — Французская уже приелась, а в немецкой, кроме пива, мне всё равно ничего не нравилось. Куда тебя в следующий раз заслать, чтобы что-то новое попробовать?

— Как насчет Японии? — усмехнулась мама.

— Спасибо, но нет. Мне хватило твоего увлечения суши на всю жизнь. Я как их вижу, в желудке революция начинается.

— Почему? — спросила Анита. Мы, тем временем, перебрались наконец в гостиную, и думали, как нам сесть.

— Потому что много разного вредно, — ответила я, пытаясь остановить войну за стул возле мамы, между Наташей и Мариной.

— Да что вы, как маленькие? Какая разница, где сидеть: справа или слева?

— Это ты намекаешь, что мы обе можем сесть возле Иры, и ты не будешь против? — спросила Наташа.

— Нет, не буду. Я и так прекрасно вас всех буду слышать и видеть.

— Вот и чудненько, — протерла руки Марина и заняла левый стул.

— Кстати, Кир, а как мы сегодня будем ночевать? — задалась вопросом Наташа, усаживаясь на правый. Мы с Ани решили сесть друг напротив друга. Только я выбрала себе в соседки Наташу, боясь, что если сяду рядом с Мариной, я её чем-нибудь тресну. И даже не важно, за что. Повод найдется обязательно. Это же Марина.

— Обыкновенно. Вы двое, как и в прошлый раз, вместе в зелёной спальне. Мама заняла голубую. Ну, а Аниту я забираю к себе, чтоб мне не скучно было.

— Главное, чтобы нам не было слышно, как вы скучаете, — не удержалась Марина.

— Кто тут скучает? — спросила мама, входя со своим творением в руках, а Ляля сзади топала в виде хвостика.

— Мы все скучаем без твоего общества, — ответила ей Марина и поднялась помогать. Но мама, сказав, что с этим она сама вполне может справиться, посадила её обратно за стол и принялась нас обслуживать. Честно говоря, я совсем от этого отвыкла и всё порывалась встать и забрать у неё приборы. Но, получив пару раз в свою сторону взгляд из разряда «не влезай — убью», успокоилась. После того как всем всего досталось, мама села за стол и вот тут между девчонками началось состязание, кто скажет самый лучший комплимент. Естественно, на этот раз не мне. У меня создалось впечатление, что меня там вообще нет. Даже Ани и та увлеклась разговорами с мамой. С другой стороны, пока они все трындели, я спокойно кушала, но в итоге это заметили.

— Нет, нормально, этот троглодит сейчас всё съест и нам ничего не оставит! — ворвался в моё пережёвывание пищи голос Марины.

— А тебе что — жалко? — возмутилась я.

— Мне не жалко, но ты так методично уничтожаешь продукты, что это как-то странно. И навевает на мысли, что ты или недавно потеряла много калорий, или наоборот накапливаешь их для какого-то очень интересного дела.

— Знаешь, Марин, мне кажется, что и то и то, — подключилась к этому разговору Наташа.

— А может, я просто соскучилась по маминой готовке? — предложила я.

— Ну, на это я даже ничего не могу тебе противопоставить, — сказала Марина, — тем более, что Ира действительно потрясающе готовит. Хотя из рук такой женщины и кусок мыла с улыбкой съешь и будешь от этого в восторге.

— Так, женщина, ты увлеклась! — сказала я и сделала серьёзное выражение лица. Которое, впрочем, никого, включая Лялю, которая лежала у мамы на коленках, не впечатлило.

— Да, я увлеклась, — призналась Марина. А потом, подумав, спросила: — Ир, а у тебя нет подруги, хотя бы отдалённо напоминающей тебя, но при этом увлекающейся женщинами?

Мама задумалась, а потом выдала самый неожиданный для Марины ответ:

— Мне на ум приходит только один человек. Она чем-то похожа на меня, но такая же оригинальная, как ты. Кстати Кир, Оля же, по-моему, хорошо готовит?

Я пыталась не заржать во весь голос, и пропищала «да», стараясь не смотреть на ошарашенную Марину.

— Да вы сговорились, что ли! — возмутилась она.

— Я что-то не то сказала? — удивилась этому всплеску эмоций мама.

— Не то что бы. Просто Кира мне тоже недавно предложила эту личность в качестве девушки. Но мой ответ — нет, нет и нет.

— Почему? — искренне удивилась мама.

— А почему вы так к ней хорошо относитесь? — вопросом на вопрос ответила Марина.

— Потому что я знаю её вне отношений с Кирой. И она мне нравится. А то, что произошло между моей дочерью и Ольгой — это их личное дело, сами виноваты. А в остальном, вы бы очень сошлись характерами.

— Если бы не убили друг друга в первые десять минут общения, — в никуда отметила Наташа.

— Вот-вот, — поддержала её слова Марина.

— Не говори глупостей, и признайся, что она тебе нравится, — настаивала на своём мама.

— Даже, если это и так, Ир, я её все равно терпеть не могу.

— И в кого ты такая упрямая?

— Исключительно сама в себя, — выдала Марина и улыбнулась нам всем улыбкой победителя.

— Что тебе сказать... Хорошо, что ты такая неповторимая одна, — усмехнулась мама.

— Точно, — поддержала я маму.

— Нет, ну что во мне не так? — почти искренне возмутилась Марина.

— Да всё в тебе так, — успокоила её мама, и добавила: — Просто иногда тебя слишком много и тормоза периодически, как я понимаю, отказывают.

— Верно замечено, — согласилась с этим Наташа. — Вот что значит — взгляд свыше.

— Ты ошибаешься, просто я сама такая была когда-то, — сказала мама и усмехнулась каким-то своим мыслям. Но никто не решился спросить, что она вспомнила. После этого ужин проходил в какой-то тихой и спокойной обстановке. Даже Марина прекратила свои приколы. После того как все всё съели, и даже ничего почти не оставили, мама сказала, что мыть посуду она ненавидит до сих пор, поэтому этот вопрос не к ней. Я к этому была готова и без вопросов принялась убирать со стола и, собрав тарелки, понесла их на кухню. Когда я, избавившись от груза, повернулась, чтобы пойти за оставшейся посудой, я столкнулась с Наташей, у которой в руках были оставшиеся приборы.

— Вот, решила тебе помочь, а то как-то некрасиво получается.

— Давай сюда и иди отдыхать, — сказала я, включая воду и принимаясь мыть посуду. Но девушка решила составить мне компанию, взяв полотенце и приготовившись вытирать мытое.

— Я и тут прекрасно отдохну.

— Думаешь?

— Ага, тем более что я хочу с тобой поговорить.

— И о чём?

— Знаешь, я рада за вас с Ани, что вы определились, но что-то я не поняла утренних слов своей подруги. Что она там себе думает? Вы вместе, или как?

— А почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Потому что Ани молчит, как партизан на допросе, и ничего не говорит.

— Ну что тебе сказать? — вздохнула я, — я могу ответить только за себя, мне она тоже ничего конкретного не сказала.

— Вот же ж женщина, — возмутилась Наташа, — а ты как к этому её молчанию относишься?

— Жду, что она в итоге мне скажет. Рано или поздно она что-нибудь решит, — ответила я и протянула Наташе последнюю тарелку.

— А ты?

— А я буду с ней рядом в любом случае. Только вот в качестве кого — решать исключительно ей.

— Мне кажется, что она уже решила, только сама этого ещё не поняла, — ответила Наташа и приобняла меня, успокаивая. Но если бы в этот момент не появилась Марина, всё было бы куда спокойнее.

— И что это вы тут делаете? — заинтересовалась эта прекрасная женщина.

— Посуду моем, — ответила ей Наташа, выпуская меня из объятий.

— Вот как? Это теперь так называется? Никогда бы не подумала, что мне не хватает мытья посуды, а не как я считала, обнимашек...

— Кто это там зажимается? — заинтересовалась Ани и тоже появилась на пороге кухни.

— Я вроде тебя посуду мыть отправила, — это уже мама подключилась.

— Женщины, вас слишком много на меня одну, — вздохнула я, и проходя мимо мамы, добавила: — Посуду, кстати, я помыла.

— Я в тебе и не сомневалась. Но и правда, что это вы тут делали? — не сдавалась мама.

— Сперва мыли посуду, а потом меня пожалели, ибо больше никто этого не делает, — ответила я и, включив обиженную женщину, расположилась на диване.

Мама посмотрела на Ани и сказала:

— По-моему, это камень в твой огород.

— Скорее уже не камень, а целая надгробная плита, — поддержала её Марина.

— А я что? — похлопала глазами Ани и присоединилась ко мне, положив голову на плечо.

— Ещё скажи, что просто мимо проходила, и в гости зашла, — подколола её Наташа, садясь справа от меня.

— И вообще, ты нас всех держишь в неизвестности про то, что ты там себе думаешь. А это нехорошо, — высказала общее мнение Марина, зажав Наташку, так, что она аж пискнула.

— Вы о чём? — заинтересовалась мама. И тут все понеслось...

— Ир, ты в курсе, что эти двое провели вместе ночь? — начала Марина.

— Что-то такое мне сказали, — осторожно ответила мама.

— Так вот, провести-то они её провели, но что они себе дальше думают — непонятно. И ладно бы они что хорошее думали, так непонятно что и как.

— А ты что от них хочешь? — спросила мама.

— Как это что? Свадьбу!!!!!

Этого никто не ожидал. Ани закашлялась, Наташа застыла памятником самой себе, мне захотелось прочистить уши, чтобы понять, не послышалось ли. И только мама смотрела на это и улыбалась улыбкой Джоконды. Или может быть анаконды? Очень у неё это подозрительно выходило. Если бы я не знала, что они с Мариной познакомились сегодня, то была бы уверена, что это заговор.

— Ну, это ты, конечно, сказанула, — протянула Наташа. — Пусть сперва вместе поживут. А то, может они друг друга через пару месяцев убить захотят.

— Знаешь, иногда убить хочется уже через неделю совместной жизни, — заметила мама.

— Поддерживаю, — кивнула Марина. — Значит, решено — если через неделю совместной жизни вы ещё будете живы, свадьба.

— Какой ещё совместной жизни? Это как вообще? — обрела дар речи Ани.

— Мне что, прочитать тебе лекцию на тему: «совместная жизнь — путь через тернии к звёздам»? — спросила Марина.

— Я не про это, а про то, где это мы совместно должны жить?

— Да у вас целых три варианта, — отмахнулась Марина.

— А ты чего молчишь? — ткнула меня в бок Ани, — тебя всё устраивает?

— Ну-у, как бы я не против того, чтобы жить вместе, — ответила я.

— А свадьба? — не сдавалась Марина.

— А это уже отдельная, серьёзная тема.

— И вот так всегда. А я так хочу на свадьбе погулять, словить букетик невесты... И опять облом. Злые вы.

— Ну, раз такие пляски, то где вы всё же планируете жить? — спросила мама.

— Аааа, — беспомощно начала Ани и замолчала, не зная, что сказать.

— Где захочет Ляля, там и будем, — сказала я и обняла Аниту. — И вообще, давайте о чём-нибудь другом, а?

— Давайте, — радостно согласилась Марина, по всей видимости, добившись от нас того, чего хотела. — А о чём?

— Может, поиграем? — спросила мама.

— Во что и на что? — оживлённо спросила Марина.

— Как взрослые и серьёзные женщины — в карты. А на что... Можно на желание.

Как ни странно, все согласились. Мы сели за стол, и понеслось. Дурак — он и в Африке дурак. Ничего нового.

Первым проигравшим была, естественно, я, и мама задала мне сварить ей кофе и желательно в турке. И ещё более желательно со специями. Девушки, выслушав это пожелание, присоединились, и я, как самый левый, пошла варить кофе.

Дальше была Марина и желание изобразить умирающего лебедя. Причем качественно и надолго. Я не буду признаваться, чьё это было желание. Потом опять и снова я. Марина отщелкала мне десять щелбанов, после чего я, с гудящей головой, пошла и села на диван, чтобы привести мысли в порядок. А эти женщины даже почти и не заметили моего отсутствия.

Правда, после того, как Аниту заставили носом прокатить по комнате катушку ниток, она тоже отошла от стола. Пробурчав что-то типа «извращенки». Я похлопала рядом с собой, и после этого мне достались и собака, и её хозяйка. Хотя звала я исключительно Ани. Девушка устроилась поудобнее в моих объятиях, и мы стали наблюдать за этими азартными женщинами.

Где-то через час я посмотрела на наглую собачатину, которая развалилась на мне и Аните: мне досталась голова, а Ани «бёдрышки», и пощекотала под подбородком со словами: «а не пойти ли нам погулять перед сном». Ляля открыла глаза, сладко зевнула и, спрыгнув на пол, сделала вид «и чё сидим? Кого ждем. Я уже вся готова».

— И я с вами, — сказала Ани, поднимаясь.

Мы оделись и вышли на улицу. Мне показалось, что эти три женщины, до сих пор играющие в карты, даже не заметили, что мы ушли.

Ляля тут же убежала по делам. А мы застыли, глядя на небо. Казалось, что звезды можно собирать руками. Так близко и ослепительно ярко они блестели. Я прижала к себе Ани и наслаждалась этим зрелищем, вдыхая ни с чем несравнимый аромат зимы и любимой женщины. Так бывает только однажды, но я надеялась, что, пусть не так изумительно, но всё ещё не раз повторится.

— А что будет дальше, свадьба? — вдруг спросила Ани.

— Разве это имеет какое-нибудь значение? — спросила я, обнимая Ани за талию.

— А разве нет? — удивилась девушка, оборачиваясь и заглядывая мне в глаза.

— Пока ты со мной рядом, никакого, — пожала я плечами.

— Действительно, что это я? — усмехнулась Ани и прижалась ещё ближе. Греясь и согревая меня своим теплом. И мне действительно всё равно, что будет потом. Завтра, через год, два или десять лет. Главное сейчас — обнимать любимую девушку, вдыхать аромат её волос, смотреть, как по лунной дороге навстречу звёздам несётся тушка француза и понимать: «вот оно, счастье».

Но Марину я когда-нибудь убью!!!! И исключительно по причине большой любви ко всему живому.



PS.В тексте использованы тексты песен Линда «Я украду тебя», ДетиДетей «Клевер», Гости из Будущего «За звездой», Глюкоза «бабочки», Браво «Дай мне эту ночь», Быков «Любимая моя», Би-2 «Научи меня быть счастливым», Serebro «Я тебя не отдам», Aurah & Lindsey Harper «All Over Me», Душа «Я не болею тобой», Виагра «Убей мою подругу», Профессор Лебединский «Я убью тебя лодочник», Моя Мишель «Дура», Эмма М «Ключи от сердца», Светлана Лобода «Пора домой»